Высоцкий и наркотики. Самоубийство Владимира Высоцкого. «Он умер от себя»

Высоцкий и наркотики

О том, как и почему Высоцкий пристрастился к наркотикам, сохранилось несколько свидетельств. Вот наивный рассказ Оксаны Афанасьевой, последней любви барда, о том, как Высоцкий сел на иглу: «Я познакомилась с Высоцким в довольно благоприятный момент: он целый год не пил совсем или пил очень мало – глоток или два шампанского, и больше ничего! – неплохо себя чувствовал, все в его жизни стабилизировалось. Это был, наверное, один из самых светлых периодов его жизни. Наркотики тогда употреблял редко, только после спектаклей. Чаще всего после «Гамлета», потому что «Гамлет» его выматывал совершенно. И Володя делал себе укол, просто чтобы восстановить силы. И никаких таких эффектов – как у наркоманов – у него не было.

Он как-то мне рассказывал, что первый раз ему сделали укол наркотика в Горьком, чтобы снять синдром похмелья. Одна женщина-врач уверяла, что приводит своего мужа-алкоголика в чувство только с помощью каких-то инъекций и таблеток.

Решили попробовать, сделали укол – помогло. Второй, третий… Запоя нет, похмелья тоже, Володя работает.

Вроде все замечательно, осталось только побороть стресс и страшную усталость. Ведь когда актер выкладывается в таких ролях, как Гамлет, ему необходима реабилитация. Наверное, наркотики – это единственное, что ему помогало снимать напряжение. Он от меня все это скрывал вначале…»

По словам Оксаны, этот первый опыт с наркотиками относится к 1977 году.

А вот что вспоминает о начале наркомании Высоцкого весной 1977 года Марина Влади, вдова и самая сильная любовь Владимира: «Я жду тебя уже два часа – ты должен приехать в Будапешт на съемки фильма…

Ровно в пять тридцать поезд подходит к вокзалу… Я вижу тебя в конце платформы – бледного, с двумя огромными чемоданами, которые я не узнаю… У меня очень болит голова, и от твоего отсутствующего вида мне становится совсем грустно. Я на всякий случай тайком принюхиваюсь, но от тебя не пахнет водкой, и я уже ничего не понимаю. Ты смотришь как-то сквозь меня, и в твоих глазах меня пугает какая-то пустота… Физическая боль после самой жуткой пьянки – это ничто в сравнении с психическими мучениями. Чувство провала, угрызения совести, стыд передо мной исчезают как по волшебству: морфий все стирает из памяти. Во всяком случае, в первый раз ты думал именно так. Ты даже говоришь мне по телефону с мальчишеской гордостью:

– Я больше не пью. Видишь, какой я сильный?

Я еще не знаю цены этой твоей «силы». Несколько месяцев ты будешь обманывать себя. Ты прямо переходишь к морфию, чтобы не поддаться искушению выпить. В течение некоторого времени тебе кажется, что ты нашел магическое решение. Но дозы увеличиваются, и, сам того не чувствуя, ты попадаешь в еще более чудовищное рабство. С виду это почти незаметно: ты продолжаешь более или менее нормальную жизнь. Потом становится все тяжелее, потому что сознание уже не отключается. Потом все это превращается в кошмар – жизнь уходит шаг за шагом, ампула за ампулой, без страданий, потихоньку – и тем страшнее. А главное – я бессильна перед этим новым врагом. Я просто ничего не замечаю…»

У Марины старший сын Игорь был наркоманом, связался с хиппи, не раз уходил из дому, так что она хорошо знала то, о чем писала. Игорь лежал в специальной клинике для наркоманов в Шарантоне. Все стадии трагического процесса уже прошли однажды на ее глазах. Однако в конце концов Игорь остепенился, с наркотиками завязал, женился и уехал к отцу, актеру и режиссеру Роберу Оссейну (графу де Пейраку в популярных в те годы и во Франции, и в СССР фильмах про Анжелику) на Таити, где занялся выращиванием жемчуга. Здесь, к счастью, пагубное пристрастие удалось купировать еще на ранней стадии. У Высоцкого же недуг зашел слишком далеко, и через три года после возникновения пристрастия к морфию шансов на спасение уже не было. А под самый конец жизни появились и кокаин, и героин. Благо средства позволяли. Хотя какое тут благо, одно несчастье.

Высоцкий в «парижском дневнике» 1975 года описывает специализированную клинику для наркоманов Шарантон, где они с Мариной навещали Игоря: «Поехали в больницу. Похоже на наши дурдома, только вот почище, и все обитатели – вроде действительно больные. Ко мне разбежался кретин в щетине и потребовал закурить. Я дал…»

Здесь Высоцкого оттянуло на философские размышления, возможно, под влиянием чтения булгаковского «Мастера и Маргариты», где, как известно, покой становится высшей наградой, дарованной главному герою:

«…Все хотят своего – покоя.

Врачи – избавления от беспокойного пациента – покой.

Игорь – избавления от всех, чтобы продолжать начатое большое дело. Покой.

Родители, чтобы больше не страдать. Покой.

Я – чтобы мне лучше было. Все своего и по-своему, поэтому общего решения найти почти нельзя».

Тут Владимир Семенович приходит к очень тонкому наблюдению, делающему честь его философскому уму: покой одного человека очень часто мешает покою другого человека, и практически невозможно достичь покоя для всех сразу. У каждого? – свое представление о покое, и в обыденной жизни эти представления, как правило, сталкиваются друг с другом. И оказывается очень трудно помочь даже близкому человеку в обретении желаемого покоя.

В начале 1975 года Высоцкому пришлось наблюдать Игоря под наркотическим кайфом, и он записал в дневнике: «Увидели Игоря. Он сидел и что-то калякал, даже не встал. Под лекарствами он – бледный и безучастный, глаз – остановлен, все время на грани слез. Я даже испугался, увидев. Говорили с ним… Спасать надо парня, а он не хочет, чтобы его спасали, – вот она и проблема, очень похожа на то, что и у меня. Хочу пить – и не мешайте. Сдохну – мое дело и т. д…. очень примитивно, да и у Игоря не сложнее».

После разговора с Игорем Высоцкий записал: «Я?пока не могу это описать, и как мать это выдержала, и выдерживала, и будет выдерживать – не понимаю. Но положение безвыходное. Созерцать, как парень гибнет, ведь нельзя. А он-то хочет гибнуть. Вот в чем вопрос. Ушли. И весь остаток дня прожили в печали, ужасе и страхе».

Действительно, как бороться за жизнь человека, который сам хочет гибели? Высоцкий проецировал состояние Игоря на свое собственное, особенно в период очередного запоя. Но думал ли Владимир Семенович, что через какие-нибудь три-четыре года окажется в еще худшем положении, чем Игорь? Мы, боюсь, никогда не узнаем, стремился ли Высоцкий к гибели в последние месяцы своей жизни. Но несомненно то, что все его действия объективно были сродни самоубийству.

Несомненно, в тот момент, когда Высоцкий впервые попробовал наркотики, началось его последнее, смертельное пике. О том, как, когда и где это случилось, существуют, на первый взгляд, несколько разноречивых свидетельств. Кроме цитированных выше воспоминаний Оксаны Афанасьевой и М. Влади, есть еще рассказ друга Высоцкого художника Михаила Шемякина: «Володя мне говорил, что до последних дней своей жизни будет недобрым словом вспоминать человека, своего друга с Таганки, который посадил его на иглу. Вроде бы из добрых побуждений, пытаясь помочь ему освободиться от алкогольной зависимости. Он уговорил его сделать небольшой укол. Володе стало лучше, но после укола его потянуло снова на кокаиновое похмелье. И пошло-поехало…»

Для полноты картины следует упомянуть, что существуют еще две версии того, как всенародный бард приобщился к наркотикам. По одной из них, на иглу Высоцкого посадил сын Марины Влади Игорь. По другой, это сделал КГБ, используя неназванного Шемякиным по имени актера-наркомана. Чекистам будто бы очень не нравилось, что Высоцкий пропагандирует в своих песнях либеральные и западные ценности, хотя, по крайней мере, в трех процитированных выше песнях пропаганду ценностей такого рода усмотреть довольно трудно. Обе эти версии представляют собой чисто логические конструкции, не опирающиеся ни на какие свидетельства, и большого доверия не заслуживает. С Игорем Высоцкий встречался редко, только во время своих поездок в Париж, а с его компанией хиппи и вовсе не был знаком. И приведенные выше записи из дневника Высоцкого, посвященные встречам с Игорем, категорически опровергают возможность того, что сын Марины Влади мог приобщить его к наркотикам.

Что же касается КГБ, то чекистам совершенно ни к чему было прибегать к столь экстравагантному способу расправиться с потенциальным противником советской власти. Ведь никто же не мог точно предсказать, сколько он протянет, подсев на иглу: три года, пять лет, а может, и все десять. Уж проще было бы просто арестовать его за хранение наркотиков и дать срок. Впрочем, срок ему можно было дать и по хозяйственной статье, за незаконное предпринимательство, проведение «левых» концертов и получение неучтенных гонораров. Как раз в последние годы жизни Высоцкого начинало раскручиваться дело концертных администраторов при известных исполнителях, которых как раз и обвинили в этих и других смертных грехах. Если бы Высоцкого надо было посадить, то это легко можно было сделать без всяких наркотиков, просто пристегнув его к одному из дел концертных администраторов. Однако как раз незадолго до смерти по одному из таких дел Высоцкий был оправдан. И оправдан именно потому, что правоохранительные органы получили с самого верха ясную установку – артистов, всесоюзных и мировых знаменитостей в это дело не вовлекать. О финансовых делах Высоцкого мы расскажем далее.

Разумеется, если бы Высоцкий был настоящий диссидент, подписывал бы петиции в защиту политзаключенных, издавал подпольный журнал или на своих концертах открыто призывал к изменению существующего строя, управу бы на него нашли достаточно быстро, и на жену-француженку не посмотрели бы. Высоцкого могли либо вынудить эмигрировать, как Галича (этот вариант представляется наиболее вероятным), либо даже посадить, причем совсем не обязательно – по политической статье. Тут вполне сгодились бы и «левые» гонорары за концерты.

Однако Высоцкий, как известно, диссидентом никогда не был и прямой критики советской власти ни в песнях, ни в публичных выступлениях никогда не допускал. Запрещенную литературу, правда, почитывал, да и то больше за рубежом. А эмигрировать он не собирался, хотя и имел все возможности сделать это совершенно легально. Но как раз о том, что он из страны никогда никуда не уедет, Владимир Семенович не раз заявлял и в выступлениях, и в песнях:

Я смеюсь, умираю от смеха.

Как поверили этому бреду?

Не волнуйтесь, я не уехал.

И не надейтесь – не уеду!

Разного рода «фиги в карманах» и тонкие намеки на то, что мы, дескать, живем в несвободном и гнилом обществе (как писал Валентин Гафт о Высоцком, «он пел о нашей жизни скотской»), власть особо не волновали.

Затея же с тем, чтобы посадить Высоцкого на иглу, задумай чекисты это сделать, сама по себе была бы крайне рискованной и грозила непредсказуемыми последствиями. Что бы случилось, например, если бы Высоцкий попался с наркотиками? Добро бы произошло это в СССР. Здесь КГБ при желании легко мог замять дело в обмен на какие-то услуги со стороны артиста. Хотя какие услуги от него, по большому счету, могли потребовать? На роль сексота он явно не годился, а верноподданническая песня про героев-чекистов в его устах неизбежно воспринималась бы как злая пародия. А если бы с наркотиками Высоцкий залетел где-нибудь во Франции? Как бы тогда пришлось реагировать советской стороне? Ведь он все-таки был артистом, официально признанным в СССР. Вытаскивать ли его любой ценой или, напротив, дать ему очутиться во французской тюрьме? Ни одно из этих решений не было очевидным, имело свои плюсы и минусы и наверняка принесло бы властям лишь дополнительные хлопоты.

К тому же на наркоманию в СССР тогда вообще обращали мало внимания. Считалось, что это – удел прогнившего западного мира, а в стране победившего социализма ее просто не может быть. Поэтому вряд ли кто-нибудь в КГБ или МВД решил бы избавиться от Высоцкого с помощью такого экзотического способа, как наркотики.

Главное же, сотрудники правоохранительных органов в своем большинстве любили Высоцкого и мечтали получить автограф кумира. Наверняка подобные настроения были и среди чекистов среднего звена. Можно не сомневаться, что, узнай они, что кто-то из начальства собирается подсадить барда на наркотики, сделали бы все, чтобы эту провокацию сорвать, придав ее огласке. Писатель Валерий Попов вспоминал, как в середине 60-х годов в Ленинграде «шел мимо грозного Большого дома и услышал из раскрытого окна родной хриплый бас – запись Высоцкого. И там наши люди! Только вот со службой им не повезло… или, наоборот, повезло?»

Естественно, любовь чекистов к Высоцкому преувеличивать не стоит. Если бы поступил приказ Высоцкого арестовать, 99 из 100 бойцов невидимого фронта выполнили бы его без каких-либо колебаний и угрызений совести. Но без прямого приказа начальства никто из них гадить Высоцкому ни по-мелкому, ни по-крупному не собирался. И?если бы кто-то готовил против Высоцкого серьезную провокацию, наверняка произошла бы утечка через сочувствовавших Высоцкому чекистов, которых было гораздо больше, чем несочувствовавших. Оксана Афанасьева (Ярмольник) признается: «Со временем я поняла, что было немало людей, которые хотели, чтобы Володи не было в стране. Даже при всей любви к Володе Брежнева и особенно его дочери Галины это все равно был «совок», который его боялся, считал опасным. Кагэбэшники, которые слушали его песни, говорили: «Мы вас обожаем», – но при этом могли сказать: «Вы что тут? Вы у нас смотрите». И пальчиком грозили. А с другой стороны, на этом же уровне было еще больше тех, кто противодействовал первым. И?это негласное противоборство давало ему возможность жить и работать в стране».

Да что чекисты, начальство само очень любило песни Высоцкого. Однажды ему даже поступило предложение попеть в узком кругу для секретарей ЦК, которое Высоцкий с возмущением отверг, так как холуем быть не собирался.

Более того, вполне можно допустить, что фигура Высоцкого и его творчество по большому счету коммунистическую власть устраивали. Он пел о нашей жизни правду, но при этом не звал на баррикады. У его поклонников складывалось впечатление, что вполне можно жить той обычной жизнью, без навязчивой идеологии и лозунгов, и находить в этой жизни что-то поэтическое, пусть даже и рядом и вместе с тем, что достойно осмеяния. Можно сказать, что для миллионов поклонников Высоцкого его творчество создавало некий модус вивенди с советской властью, стало неким рефагнумом, в котором можно было спрятаться от навязчивой советской идеологии, от обязательных собраний и песен советских композиторов и поэтов. Помните, как у Владимира Сорокина в рассказе «Открытие сезона» два охотника-людоеда используют запись песни Высоцкого «Лукоморья больше нет» в качестве манка, чтобы направить заблудившегося путника под выстрелы своих ружей. Песни Высоцкого были неким манком для советской интеллигенции, создавали ощущение свободы и собственной смелости, тогда как в действительности находились в пределах негласно разрешенного властью фрондерства.

И нет никаких данных, что вплоть до смерти Высоцкого в КГБ или МВД знали о том, что он – наркоман. Хотя участковый, ведший доследственную проверку по факту смерти Высоцкого, и вспоминал, что о наркозависимости барда к тому времени был наслышан. Если о том, что Высоцкий сильно пьет, было известно всей театральной и околотеатральной Москве, то о наркомании даже многие близкие друзья узнали только после гибели поэта и артиста или, в лучшем случае, лишь в самые последние месяцы жизни, когда скрыть наркозависимость было уже очень трудно.

Возвращаясь к обстоятельствам приобщения Высоцкого к наркотикам, следует отметить, что по сути все три приведенных выше свидетельства принципиально не противоречат друг другу. Марина Влади действительно могла задним числом понять, что весной 1977 года в Венгрию, где они вместе снимались в фильме Марты Мессарош «Их двое», Володя приехал под наркотическим кайфом. Но сел на иглу он явно не в Венгрии, а за несколько месяцев до этого в Москве. И посоветовать обратиться к морфию Высоцкому в равной мере могли и знакомая женщина-врач, и друг-актер. Не исключено, что в реальной жизни были оба советчика, сначала друг-актер, потом женщина-врач (или наоборот). Но, так или иначе, можно констатировать, что где-то на рубеже 1976–1977 годов Высоцкий подсел на морфий и содержащие его препараты, а впоследствии и на более тяжелые наркотики. Делал он это прежде всего для того, чтобы избавиться от алкогольной зависимости, найти действенную замену спиртному. И в течение нескольких месяцев это средство казалось эффективным – пить он действительно бросил. А потом разразилась катастрофа. Выяснилось, что и алкоголизм никуда не делся, и без наркотиков бард жить уже не мог. Врач Института Склифосовского Леонид Сульповар, лечивший Высоцкого, свидетельствовал: «…Когда мы выводили Володю из тяжелых состояний (запоя. – Б.?С.), то знали, что можно, а что нельзя. Ведь в этом процессе используются вещества наркотического ряда. Володя попадал в разные места, и где-то, скорее всего, передозировали. Тогда «выход» проще. Думаю, что вкус наркотика он ощутил на фоне «выхода из пике». Где и когда – я не знаю». Сам Сульповар понял, что Высоцкий – наркоман, только в 1979 году.

Есть предположения, что Высоцкий сел на иглу значительно раньше, чем в конце 1976 года. Бывший администратор Театра на Таганке Валерий Янклович, в последние годы выступавший в роли фактического импресарио Высоцкого, вспоминал: «Володя сам говорил мне, что вначале укол наркотика – это был выход из запоя. Это еще не болезнь. А наркотики всерьез у него начались в конце 1975 года. Я в этом уверен… Я много говорил с Володей на эту тему. Он мне сказал: «Вот ты не был на Западе, а там все творческие люди это делают. Это ведь стимулирует творчество. Я же не злоупотребляю, а только для поддержания формы… И мне это помогает». О конце 1975 года как о времени начала наркомании Высоцкого говорил и врач-реаниматолог Анатолий Федотов: «Когда мы познакомились с Володей в самом конце 1975 года, он уже хорошо знал, что и как… Есть ряд препаратов, которые способны восстанавливать работоспособность нервной клетки… Можно снять чувство похмелья. Привыкание развивается очень быстро, организм истощается – это очень коварное лекарство. Долго на него надеяться нельзя».

Вторая жена Высоцкого актриса Людмила Абрамова вспоминала: «1976 год. Нина Максимовна у меня на старой квартире, я спрашиваю ее:

– Ну, как Володя?

– Ничего, хорошо…

– Не пьет?

– Нет, не пьет… Ему теперь и не нужно, он сам научился делать уколы…

– Какие уколы!?

– Амфетамины. Марина привозит их из Франции».

Тут надо заметить, что амфетамины – это мощные стимуляторы на основе эфедрина, которые используют спортсмены в качестве допинга. Однако к наркотикам сам амфетамин, лекарственное средство, стимулятор центральной нервной системы, аналог гормонов адреналина и норадреналина, все-таки не причисляют. Вероятно, это была начальная стадия попыток Высоцкого победить алкоголизм с помощью разного рода стимуляторов. По всей видимости, когда говорят, что Высоцкий начал употреблять наркотики уже в конце 1975 – начале 1976 года, имеют в виду как раз стимуляторы такого рода. А применительно к концу 1976 – началу 1977 года можно говорить уже о возникновении настоящей наркозависимости.

Оксана Афанасьева, правда, высказала мнение, что мать Высоцкого «до конца ничего не понимала в Володиной болезни. По-моему, она считала, что это витамины. Просто наркотики были для нее страшным словом». Но, скорее всего, последняя возлюбленная Высоцкого просто перепутала витамины с созвучными амфетаминами. По мнению Оксаны, высказанному в беседе с журналистом Валерием Перевозчиковым: «…к этому времени у него был уже совершенно другой? – очень высокий – социальный статус. Он мог войти в любой кабинет… И Володя уже не хотел и не мог пить… А наркотики вначале позволяли внешне нормально жить и работать. Я знаю, что вначале он делал укол только после «Гамлета», чтобы восстановить силы».

Вскоре после отъезда из Венгрии Высоцкий чуть не погиб. Его друг Валерий Золотухин записал в дневнике 2 апреля 1977 года: «Мои домашние неурядицы и диалоги даже затмили шок: я доигрывал сегодня спектакль за Высоцкого. Этого еще не было в театре, у нас». В этот день Золотухину пришлось в спектакле «Десять дней, которые потрясли мир» доигрывать за Выоцкого роль Керенского. Ко второму акту Владимир Семенович, как говорится, лыка не вязал. Вернувшись из Венгрии, он наконец-то после долгого перерыва впал в запой. Вот как происшедшее описывает журналист Федор Раззаков: «2 апреля вечером в Театре на Таганке давали «10 дней, которые потрясли мир». Народу в зале собралось, как и обычно, под завязку. А тут на грех опять «перебрал лишку» исполнитель роли Керенского Высоцкий. Он явился на спектакль, с трудом ворочая языком, но заверил Любимова, что сумеет отыграть так, что зрители ничего не заметят. Главреж ему поверил, поскольку такие примеры в прошлом действительно были. Но в этот раз хитрость не удалась.

Какое-то время Высоцкий действительно контролировал ситуацию, но потом от жары (вряд ли 2?апреля в Москве могло быть так уж жарко. Вернее предположить, что организм Высоцкого, ослабленный уже не только алкоголизмом, но и наркотиками, уже не мог выносить прежние дозы спиртного.? – Б.?С.) его развезло так сильно, что он не только стал путать текст, но и вообще вел себя неадекватно. Зрителей в зале стал разбирать смех. Тогда Любимов бросился за помощью к Золотухину: мол, выручай. Тот поначалу опешил (такого на «Таганке» еще не бывало!), да и находился не в лучшем расположении духа (в тот период дома у него то и дело вспыхивали конфликты с женой, актрисой того же театра Ниной Шацкой). Но престиж родного театра был выше личных интересов. В итоге второй акт за Высоцкого доигрывал Золотухин.

А что же Высоцкий? Его отправили домой, где он проспался, а затем… снова напился.

Причем пил так сильно, что поставил себя на грань между жизнью и смертью. С того света артиста вытащили врачи Института скорой помощи имени Склифосовского».

Этот же эпизод хорошо запомнился артисту Игорю Пушкареву: «Однажды я присутствовал на спектакле, когда пьяный Высоцкий, игравший Керенского, упал прямо на сцене. Часа за два до спектакля мы с ним выпили граммов по сто бренди. Где уж он потом еще набрался, не знаю (сто грамм водки или коньяка в актерской среде вообще за выпивку не считались – Б. С.). Володя вышел на подиум с характерным жестом? – рука за кителем, постоял немного и плашмя, совершенно не прикрывая лицо, рухнул на сцену. Зал загудел, занавес сразу закрыли. Народ запричитал, заохал. Я же еле держался на ногах от смеха. Похожий случай уже имел место: на одном из шефских концертов в Зеленограде мы с Вовкой, вооруженные гитарами и крепко поддатые, вместе падали на сцене. Пьянства, как такового, в нашем кругу не было – просто все жили в охотку!» Пушкарев, на его счастье, алкоголикам не был, поэтому прожил долгую и счастливую жизнь и здравствует поныне, дай ему Бог здоровья. А Высоцкого подвели гены и сверхпопулярность, породившая уверенность, что такому человеку, как он, все дозволено. Предостережений на этот счет маркиза де Сада и Достоевского он не услышал, хотя и замечательно играл Свидригайлова.

В своем дневнике Золотухин 8 апреля так суммировал слухи о состоянии здоровья Высоцкого: «Володя лежит в Склифосовского. Говорят, что так плохо еще никогда не было. Весь организм, все функции отключены, поддерживают его исключительно аппараты… Похудел, как 14-летний мальчик. Прилетела Марина, он от нее сбежал и не узнал ее, когда она появилась. Галлюцинации, бред, частичная отечность мозга. Господи! Помоги ему выскрестись, ведь, говорят, он сам завязал, без всякой вшивки, и год не пил. И это-то почему-то врачей пугает больше всего. Одна почка не работает вообще, другая еле-еле, печень разрушена, пожелтел. Врач сказал, что если выкарабкается, а когда-нибудь еще срыв, он либо умрет, либо останется умственно неполноценным. Водка – это серьезная вещь. Шутка». Врачи, вероятно, заподозрили, что пациент балуется наркотиками, оттого и испугались. Скорее всего, именно из-за наркотиков «так плохо еще никогда не было». Если почти годовая трезвость Высоцкого была связана исключительно с употреблением морфия, то на этот наркотик он, если буквально понимать сказанное, должен был подсесть еще в марте – апреле 1976 года, вскоре после отъезда из Москвы Марины Влади, вытащившей его из очередного запоя. Однако еще в августе 1976 года Высоцкий побывал во Франции. Там они с Мариной посетили тибетского монаха, который и «заговорил» Высоцкого от запоев. И, во всяком случае, в то лето ни Марина, ни другие парижские знакомые, в частности, Михаил Шемякин, никаких признаков наркомании еще не замечали. Поэтому дальнейшее развитие событий можно представить себе следующим образом. Вернувшись в Москву, Высоцкий первое время держался, под влиянием то ли Марины, то ли тибетского ламы. А когда понял, что вот-вот сорвется, ухватился, как за соломинку, за идею кого-то из знакомых попробовать морфий как заменитель алкоголя. Скорее всего, это произошло в Москве осенью 1976 года.

А в апреле 1977 года все, к счастью, кончилось благополучно. Уже 9 апреля Золотухин записал в дневнике: «Говорят, Володе было лучше вчера, ну, дай-то Бог. В Париже протоколом предусмотрены его выступления».

Валерий Сергеевич, чтобы помочь другу, готов был призвать на помощь потусторонние силы. 16 апреля он отметил в своем дневнике: «Позвонил Мережко (киносценарист. – Б. С.)… Есть очень хорошие люди, занимающиеся провидением. Создана на общественных началах лаборатория при Академии художеств… Поговорят с тобой люди с нимбами над головами, и все про тебя знают… Устанавливают связь с твоим энергетическим полем через фотографии. Так, по фото Высоцкого они установили, что у него плохо с головой, легкими, почками и цирроз печени… Ему нельзя терять ни одного дня, кое-что они могут исправить, еще есть возможность… кроме печени… там просто катастрофа…

Высоцкий: телефон не отвечает. Отключен, наверное… Не могу воздействовать на его энергетическое поле…» Правда, нет никаких данных, что сам Высоцкий верил в целителей-провидцев и биоэнергетику.

25 апреля Высоцкий и Золотухин наконец встретились после того злосчастного спектакля. В этот день последний записал в дневнике: «Володя грустный.

– Когда уж совсем конец, думаешь: ну и хрен с ним… Легко становится… Но когда выкарабкался, начинаешь болеть месяц, два, думаешь: зачем столько времени потерял? Стоять за конторкой и писать, и больше ничего… У меня уже это не получится…»

А в декабре 1977 года произошел еще один срыв Высоцкого, на этот раз в Марселе, и именно тогда он сыграл, по мнению некоторых очевидцев, одного из лучших своих Гамлетов. 8 декабря Золотухин записал в дневнике: «В консульстве – семейный прием. Хорошо. Знакомые напитки и горячие сосиски. Володя пил джин с тоником. Марина в 13.00 уехала. Сможет ли он сегодня, а в особенности завтра играть? Игорь Бычков (офицер КГБ, приставленный к Театру на Таганке) нехорошо обмолвился: «Надо бы вашего шефа один раз приложить хорошенько. В Союзе – это одно, а здесь? – замена «Гамлета»…» Более откровенно он описал события этого дня только по возвращении в Москву, 23 декабря. Здесь Золотухин отметил «срыв Высоцкого, когда Любимов назначил дежурство труппы на «Гамлете», в случае, если ему станет плохо и врачебная помощь будет бессильна, продолжить спектакль-трагедию концертом. Кажется, такого в практике театра (драматического за границей) не случалось… Впрочем, вспомним слова шефа: «Париж видел все». Ночью по Марселю шеф с Пьером ловили его… Сам же довел его, хотел отправить на машине с приема у мадам издательницы. Володька: «Я для вас не меньше сделал. Я поеду без вас, куда захочу…» и т. д. «Баньку» мы с ним вопили, как и прежде, но кому мы нужны были?» Вечером 8?декабря «Гамлета» Высоцкий сыграл без проблем. А вот на следующий день, на приеме у французской издательницы, Любимов, пытаясь ограничить потребление Высоцким горячительных напитков перед спектаклем, решил отправить его на машине и под конвоем в отель. Тогда Высоцкий с Иваном Бортником демонстративно покинули прием и поехали пьянствовать в марсельский порт.

Бортник вспоминал: «Мы были на каком-то банкете. Налили там по полрюмке, и вдруг шеф встал да как закричит: «Прекратите пить! Немедленно! Завтра «Гамлет»! А вокруг французы… Володя побелел, вскочил: «Ваня, пошли!» И мы ушли. Мы поехали в порт. Там продолжили, разумеется. Вовка стал приставать к неграм, которые там в какие-то фишки играли. Он начал подсказывать: «Не туда ходишь, падла!» Хватал их за руки. Я понял, что это уже чревато, и оттащил его. Мы выходим на площадь перед портом. Она абсолютно пустынна. И вдруг останавливается машина, и из нее вылезает шеф – Юрий Любимов. Как он нас нашел? Ведь не знали Марселя ни он, ни мы. Но вот интуиция… Нас привели, развели по номерам… Слава богу, все обошлось, и Володя замечательно отыграл спектакль…»

Актер Театра на Таганке Виталий Шаповалов не без основания утверждает, что весь «Гамлет» ставился Любимовым исключительно под Высоцкого: «Относительно возникновения самой идеи постановки «Гамлета» я слышал от Любимова такой рассказ. Как-то они с Володей Высоцким пошли навестить больного Николая Робертовича Эрдмана, который был большим другом Любимова и нашего театра. Там состоялся известный разговор насчет того, что Володя, дескать, пишет на магнитофоны, а Эрдман – на века. Эрдман пошутил, естественно. Он любил литературу, любил слово и не мог пройти мимо такой подставки. А через некоторое время вдруг говорит: «Знаете, В-володя, вы м-могли бы с-сыграть современного Гамлета». И, видимо, эта идея Володе запала, поскольку сказал это не какой-то хухры-мухры, а Эрдман. Наверное, внутри уже было желание, было давнишнее решение, и он тут же уцепился за эту идею, стал шефа долбать постановкой «Гамлета».

Спектакль был сделан специально на Высоцкого, даже оформление придумывалось «под него». Любимов как-то говорит: «Какой, Володя, у тебя красивый свитер! Надо всем такие свитера сделать, и занавес такой же!» А это был собственный Володин свитер.

Поэтому, когда шеф решил еще кого-то ввести на главную роль – наверное, для дисциплинирования Володи, – на мой взгляд, это было невыполнимо. Предлагали Лене Филатову, тот отказался. Золотухин, помнится, репетировал, но, по-моему, Валерий выказал таким образом большое непонимание, на что он замахивается. Повторю, что спектакль создавался в расчете на конкретную индивидуальность, и входить в рисунок Высоцкого – это идти на самоубийство. Валера просто взорвался бы на первой же мине – какой смысл в этом?

В общем, я считаю: Валере тогда не следовало и сейчас не нужно. Любой актер хочет сыграть Гамлета, но входить в тот рисунок, да еще тенору…»

По словам Шаповалова, Любимову пришлось приложить немало усилий, прежде чем он смог сделать из Высоцкого подлинного Гамлета:

«Но буду говорить только о том, что видел сам. Отношения между ними были очень диалектическими: все время развивались и, по-моему, укреплялись. По мере того как Высоцкий становился личностью, все более глубоким и большим поэтом, цена ему росла не только в народе, но и в глазах Любимова тоже. Любимов, да и весь театр, очень сильно зависели от Володиной популярности. В это время Володя стал еще более нужен театру, так что Любимов, как мне кажется, ценил его безусловно. А прощалось и позволялось Высоцкому в театре такое, что больше никому с рук не сходило.

Что сказать о роли Любимова в становлении Володи как актера? Очень сложный вопрос. Я просто не берусь судить – это было противоречиво. Могу смело заявить, что, конечно, Любимов на всех влиял в смысле актерского становления. Потому что театр был особый, со своей – как он любил повторять – эстетикой, со своими направлением, приемами, языком. Это влияло на каждого актера, независимо от уровня его мастерства. Было бы странно, если бы это прошло мимо Володи – тут, скорее, можно говорить о степени влияния.

Но судить трудно, потому что Володя сам лично был очень сложный. Что он брал от Любимова, что не брал, что принимал, чего не принимал – не мне за него рассуждать, это смешно. Правда, кое-что я видел собственными глазами.

Например, репетирует Володя пролог из «Гамлета». Вначале там не было гитары, он выходил и читал Пастернака: «Гул затих, я вышел на подмостки…» Любимов ставит задачу:

– Владимир, попробуй сделать так – будто ты сейчас, в данный момент, рождаешь эти стихи. Ты поэт, тебе это понятно.

– Хорошо, Юрий Петрович, – отвечает Володя и читает точно так же, как и прежде.

– Володя! Ну как же так! Ты молотишь уже готовый текст. Ты играешь, а я тебя прошу… Я могу тебе даже показать. Вот, смотри: «Гул затих… я вышел на подмостки…» Ну как-то так, понимаешь?! С какими-то, грубо говоря, паузами, будто ты ищешь слово или строфу. Не очень долго ищи, но как будто бы? – рожай их! Рожай сейчас! Чтобы они не были готовыми.

– Хорошо, Юрий Петрович, – и опять по-старому читает: – «Гул затих, я вышел на подмостки…»

– Владимир! Да что ж ты опять то же самое!! – уже кричит ему шеф.

– Юрий Петрович, а у меня, между прочим, именно так часто и рождаются стихи. Сами идут, без пауз…

Он и мне об этом тоже говорил. Я интересовался:

– Володя, как тебе пишется?

– Я, Шапен, большей частью по ночам работаю. Мне нравится работать ночью, когда все затихает. И кроме того…

– А как вообще стихи у тебя рождаются?

– Ты знаешь, – отвечает, – иногда – как будто тебе их кто-то диктует. Пишу быстро-быстро-быстро, лишь бы успеть, пока звучит какой-то внутренний голос. Как будто кто-то мне говорит: пиши-пиши-пиши! Идут, идут, и вдруг – стоп! И тут уже затык в стихе. Не идет!.. В общем, по-разному бывает. Иногда одним махом пишу, как у Пушкина: «минута – и стихи свободно потекут». А иногда – очень сложно: не могу найти для рифмы слова – все! Нет слова! Ищу, ищу и не могу найти…»

Сохранились свидетельства о том потрясающем марсельском спектакле, который мы, к сожалению, уже никогда больше не увидим.

Вениамину Смехову он запомнился так: «Смирился буйный дух, и «Гамлет» состоялся. Но что это был за спектакль!.. За кулисами – французские врачи в цветных халатах. Жестокий режим, нескрываемая мука в глазах. Мы трясемся, шепчем молитвы – за его здоровье, чтобы выжил, чтобы выдержал эту нагрузку. Врачи поражены: человека надо госпитализировать, а не на сцену выпускать…

За полчаса до начала, когда и зал в Марселе был полон, и Высоцкий с гитарой уже устроился у сцены, Юрий Петрович позвал всю команду за кулисы. Очень хорошо зная, какие разные люди перед ним и кто из них как именно его будет осуждать, он сказал нам жестко, внятно, и голос зазвучал как-то враждебно: «Вот что, господа. Вы все взрослые люди, и я ничего не собираюсь объяснять. Сейчас вам идти на сцену. Соберитесь и – с богом. Прошу каждого быть все время начеку. Врачи очень боятся: Володя ужасно ослаблен. Надо быть готовыми и быть людьми. Иногда надо забывать свое личное и видеть ситуацию с расстояния. Высоцкий – не просто артист. Если бы он был просто артист – я бы не стал тратить столько нервов и сил… Это особые люди – поэты. Но мы сделали все, чтобы риск уменьшить. И врачи, и Марина прилетела…

И еще вот что. Если, не дай бог, что случится… Вот наш Стас Брытков, он могучий мужик, я его одел в такой же свитер, он как бы из стражи короля… и если что… не дай бог… Стас появляется, берет принца на руки и быстро уносит со сцены… а король должен скомандовать, и ты, Вениамин, выйдешь и в гневе сымпровизируешь… в размере Шекспира: «Опять ты, принц, валяешь дурака? А ну-ка, стража! Забрать его…» – и так далее… ну ты сам по ходу сообразишь… И всех прошу быть как никогда внимательными… Надо, братцы, уметь беречь друг друга… Ну идите на сцену… С богом, дорогие мои…»

В беседе с медиком Марком Цыбульским, в эмиграции опубликовавшим несколько статей и книг о Высоцком, Смехов сказал о том же спектакле короче и эмоциональнее: «Это одно из самых сильных впечатлений. Это действительно было очень сильно, но более всего это было страшно. Был последний день гастролей. Если бы спектакль не состоялся, нам могли закрыть не только границу, но и театр.

В Марсель приехала Марина Влади, за кулисами были врачи. Любимов произнес потрясающий монолог, обращенный к актерам. Он говорил, что то, что нельзя всем, может быть, можно Высоцкому, сказал какие-то поразительные слова, которые всех мобилизовали.

Высоцкий задыхался, ему было плохо. Я думаю, что он действительно мог умереть. Он играл гениально, потому что играл он на смерть».

Здесь принципиально важна эта формула – «играл на смерть». Только при такой игре актерский талант Высоцкого раскрывался полностью и даже чуть больше, запредельно, на 101 процент. Но, к несчастью, в последние годы только наркотики приводили его в такое состояние. И неслучайно, что свои лучшие роли в кино, Глеба Жеглова в «Месте встречи изменить нельзя» и Дон Гуана в «Маленьких комедиях», он играл именно тогда, когда его наркомания вступила в завершающую стадию, когда возврата уже не было, не было спасения.

1, 2 и 3 июля 1980 года на телевидении прошла премьера фильма Михаила Швейцера «Маленькие трагедии», где Высоцкий сыграл свою последнюю роль в кино. Но фильма он так и не увидел. Его в тот момент сжигала одна страсть – наркотики. А ведь это была еще одна его выдающаяся роль, наряду с Жегловым.

Режиссер Михаил Швейцер вспоминал: «Приступая к работе над «Маленькими трагедиями» Пушкина, я решил, что Дон Гуана должен играть Высоцкий… Дон Гуан – Высоцкий – это тот самый Дон Гуан, который и был написан Пушкиным. Для меня был важен весь комплекс человеческих качеств Высоцкого, которые должны были предстать и выразиться в этом пушкинском образе… Все, чем владеет Высоцкий как человек, все это есть свойства пушкинского Дон Гуана. Он поэт, и он мужчина. Я имею в виду его, Высоцкого, бесстрашие и непоколебимость, умение и желание взглянуть в лицо опасности, его огромную, собранную в пружину волю человеческую, – все это в нем было. И в иные минуты или даже этапы жизни из него это являлось и направлялось, как острие шпаги…

Чтобы получить нужную, искомую правду личности, нужен был актер с личными качествами, соответствующими личным качествам Дон Гуана, каким он мне представлялся… Пушкинские герои живут «бездны мрачной на краю» и находят «неизъяснимы наслажденья» существовать в виду грозящей гибели. Дон Гуан из их числа. И Высоцкий – человек из их числа. Объяснение таких людей я вижу у того же Пушкина:

Все, все, что гибелью грозит,

Для сердца смертного таит

Неизъяснимы наслажденья —

БЕССМЕРТЬЯ, может быть, залог!

А вот что о своей последней роли в кино говорил Высоцкий: «Я должен был играть две роли: Мефистофеля (которую сыграть ему все-таки не дали. – Б.?С.) и Дон Гуана. Хотя для меня роль Дон Гуана была в диковинку. Ведь лет десять назад они, конечно, предложили бы эту роль Тихонову или Стриженову. Я понимаю, что на Черта, на Мефистофеля я подхожу. А с этим – не знаю. Потом подумал: почему, в конце концов, – нет? Почему Дон Гуан должен быть обязательно, так сказать, классическим героем?..

По-моему, «Каменный гость» – одно из самых интересных произведений Пушкина. Он написал это про себя. Он же сам был Дон Гуаном до своего супружества, до того как из разряда донжуанов перешел в разряд мужей. В этой трагедии он сам с собой разделался, с прежним. Сам себе отомстил. Так что все это, мне кажется, очень любопытно читается».

В пушкинском Дон Гуане Высоцкий увидел самого себя. И, погибая от наркотиков, предчувствовал, что вскоре и его утянет за собой в бездну каменный гость.

Марина Влади верила, что продлила жизнь Владимира по крайней мере на десятилетие. И друзья Высоцкого с ней соглашались. Так, Виталий Шаповалов утверждал: «Марина, считаю, принесла ему только пользу, она его смиряла, берегла, сохраняла…» Вот и тогда, в Марселе, выступила ангелом-хранителем.

О том же марсельском спектакле есть рассказ Аллы Демидовой. Она подчеркивает, что играл Высоцкий по-настоящему гениально, потому что находился как бы в пограничном состоянии между жизнью и смертью: «Спектакль начался. Так гениально Володя не играл эту роль никогда – ни до, ни после. Это уже было состояние не «вдоль обрыва, по-над пропастью», а – по тонкому лучу через пропасть. Он был бледен как полотно. Роль, помимо всего прочего, требовала еще и огромных физических затрат. В интервалах между своими сценами он прибегал в мою гримуборную, ближайшую к кулисам, и его рвало в раковину сгустками крови.

Марина, плача, руками выгребала это.

Володя тогда мог умереть каждую секунду. Это знали мы. Это знала его жена. Это знал он сам – и выходил на сцену. И мы не знали, чем и когда кончится этот спектакль. Тогда он, слава богу, кончился благополучно…»

Оставил свое свидетельство о марсельском «Гамлете» и Виталий Шаповалов: «У Володи вот такая штука была. Не знаю, чем это объяснить, но он каждый раз недоигрывал последнего Гамлета… Так, в Марселе он еле доиграл последнего. Пропал. Вызвали Марину из Парижа. Любимов и Боровский ездили по Марселю на машине и искали. Нашли. Он такой больной ходил, что врач стоял за кулисами со шприцем. Врач был одет в костюм той эпохи – в свитере, в таких же сапогах – в стилизованной одежде. И ждал: если Володя упадет, потеряет сознание, то должен был выйти этот человек, взять его на руки и сказать: «У принца легкий обморок». И как хотите играйте, заполняйте паузу, пока ему сделают укол, – вот такая была установка. Упадет – забирайте, Стас, ты его уноси: «У принца легкий обморок». И играйте что-нибудь другое? – импровизируйте что хотите. И вот Володя останавливается – пауза. Он играет, играет, играет – а у него же все время волны эмоциональные, а этот всплеск – он же отнимает и последние силы. Пройдет эта волна – и опять слабость. Он пережидал. Володя доиграл, но кое-как».

Стоит отметить, что Шаповалов – единственный из свидетелей, кто игру Высоцкого в том знаменитом спектакле «Гамлета» оценивал довольно низко, утверждая, что доиграл он «кое-как». Возможно, речь идет о финале пьесы, на который Высоцкого уже не хватило, тогда как остальные свидетели, скорее всего, имеют в виду более ранние эпизоды. Но, справедливости ради надо признать, что не всем знатокам Гамлет Высоцкого нравился. Бард играл эту классическую роль нетрадиционно, с надрывом, делая из своего героя человека, готового на все ради священной мести, не испытывающего колебаний в выбранном пути, не испытывающего страха перед возможной гибелью, сжигающего за собой все мосты.

Высоцкий любил риск, любил тех людей, которые находятся в экстремальных ситуациях и с честью из них выходят. Выступая на французской радиостанции «Франс Мюзик» в июне 1976 года, он объяснял: «Я выбираю военные темы, потому что я беру людей, которые постоянно… в момент риска, в крайней ситуации. Это мне очень интересно. Это важно для меня? – затрагивать очень острые проблемы. Во время войны люди могут заглянуть в лицо смерти каждый момент. И эти люди очень интересны для того, чтобы о них писать… песня о войне – это не только песня о событиях военных. Эта песня еще о том, как может себя чувствовать любой человек не только на войне, но всегда находясь в очень острых и крайних ситуациях». Но Высоцкий не только любил таких героев «большого риска» (помните, у него в песне «Случай на шахте» действует «бывший зек – большого риска человек»). Он сам был таким героем, человеком «большого риска», и ставил в экстремальные ситуации не только своих героев, но и самого себя. Наркотики как раз и стали одним из главных способов достижения экстрима.

Высоцкий на войне, как известно, не был. Вряд ли отец ему много рассказывал о войне, принимая во внимание довольно напряженные отношения, существовавшие между ними. Но вокруг были отцы, дядья и старшие братья его друзей, имевшие фронтовой опыт и охотно им делившиеся. Так что рассказов о войне Высоцкий наслушался за свою не очень долгую жизнь достаточно. А особенно помогли Высоцкому в освоении военной темы совместные с Игорем Пушкаревым съемки в фильме «Живые и мертвые», где они играли пулеметчиков, отражавших немецкую атаку. Пушкарев вспоминал: «Эта сцена для нас была памятна тем, что мы тогда, может быть, по-настоящему ощутили, что такое – быть на войне. Произошло это следующим образом: сцена выходила плохо, ничего у нас не получалось, потому, наверное, что я «наигрывал» с этим пулеметом, как и все обычно делают, изображая войну. И вдруг (для нас это явилось полной неожиданностью) на съемки приехал Константин Симонов. Ему была очень важна эта сцена. Что она у нас не получается, он заметил сразу, приостановил съемку и очень много рассказал нам о войне: и что значил для нас 41-й год, и как люди в бою себя ведут. Симонов объяснил, что не было патетики, а был кошмар, ад.

– Представьте себе, – говорил он нам, – что два человека сходятся не на жизнь, а на смерть в кровавом поединке. Вы бы в этом случае пошли на врага с какими-то высокими словами? Нет. Вот и солдаты кричали не «да здравствует!», а нечто такое, что разрывало душу. И они не воевали уже, а дрались кто как мог: рвали, резали, кусали – превращались, скорее, в дикого зверя. Чтобы выжить, чтобы победить. Иначе победит враг. Третьего не дано: не ты, так тебя…

Мы с Высоцким слушали как завороженные. И во многом эта беседа способствовала последующей удачной съемке нашего эпизода. Думаю, что и для Володи этот разговор имел в дальнейшем очень большое значение при написании военных песен». В?другом интервью Пушкарев утверждал: «Когда я, совершенно измученный дублями, не мог завершить сцену боя с эффектным выражением лица, Симонов подошел и сказал:

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

О подлинных причинах смерти Владимира Высоцкого

Тридцать лет назад не стало Владимира Высоцкого.

Нет смысла рассказывать о значении его творчества, о масштабе дарования — это вещи настолько же очевидные, насколько очевидна гениальность Пушкина. Наверное, и Владимир Семенович был последним советским гением, чей уход стал символом конца эпохи. Но эту тему надо срочно заминать, потому что иначе непременно свалишься в пафосную херню, к которой сам покойный испытывал нескрываемое отвращение.

Сегодня все телеканалы вспоминают Высоцкого. Показывают кадры из «Гамлета», повторяют фильмы с его участием. И… врут. Я уже слышал странный лепет про бригаду из Склифа, которая приехала 23 июля и не стала ничего делать из-за жутких «последствий алкогольной зависимости». Наверняка, еще не раз расскажут о барде, которого сгубила водка.

Так вот давайте быть честными по отношению к честному человеку, каким был Высоцкий.

Последние года три алкогольная зависимость не занимала большого места в жизни Владимира Семеновича. Потому что ее сменила другая, еще более суровая, а именно — наркотическая. Первые наркотические опыты Высоцкого относятся к 76-му, когда одна добрая врачиха посоветовала ему морфий в качестве средства выхода из запоя. Мол, один укольчик, и снова в форме. Друг Высоцкого, Михаил Шемякин, утверждает, что это была чуть ли не спецоперация КГБ. Как на самом деле — теперь никто не знает, но Высоцкий отнесся к наркотикам с большим воодушевлением. Потому что они позволяли расслабляться без сильного внешнего эффекта, которым сопровождается употребление водки. А быть постоянно в тонусе для Высоцкого было очень важно из-за очень жесткого рабочего графика и высокого социального статуса. Ведь, несмотря на отсутствие заметного официального признания, он был настоящей советской суперзвездой.

Года до 77-го наркотики не играли особой роли в жизни, и стали серьезной проблемой только к концу 78-го. До этого же, по свидетельству фактической гражданской жены (и ее звали не Марина Влади, с которой они виделись нечасто), уколы морфия делались только после изматывающих спектаклей «Гамлета», чтобы «восстановить силы». Надо понимать, что в те годы морфий не считался ужасом-ужасом, и злоупотребление им воспринималось, как относительно невинная забава. Поэтому проблем с «лекарством», как называл Высоцкий наркотики, у него не было. Что-то приносили знакомые врачи, иногда уколы делали медсестры в больницах, и известны случаи, когда Владимир Семенович просто останавливал «скорую» и имитировал почечную колику. Он же был актером! А уж сколько наркотика ему передавали за бугор пилоты «Аэрофлота» под видом сердечных капель…

Известная клиническая смерть 25 июля 1979 года в Бухаре — следствие иньекции неизвестного препарата, который Высоцкому на местном рынке подсунули под видом морфия.

В 1980-м году, когда зависимость стала слишком очевидной, Высоцкий предпринимает несколько попыток вылечиться. Он делал гемосорбцию — мучительную очистку крови. Он ложился в парижскую клинику. Наконец, уезжал с Мариной Влади в заброшенный уголок на юге Франции и пытался соскочить сам. Увы, все тщетно.

К началу августа Высоцкий твердо пообещал Влади завязать, и, когда начавшаяся Олимпиада перекрыла многие каналы получения наркотиков, особенно и не настаивал на их добыче. Хотя найти можно было. «Заменой» морфию стали водка и — временами — кокаин. Однако бригада из Склифа испугалась не алкогольного опьянения, из него Высоцкий уже практически вышел (он очень сильно пил в начале июля, когда умер один старый актер Театра на Таганке, Олег Колокольников). Просто личный врач Высоцкого, который в последние дни жизни находился постоянно рядом, так накачал его различными, противоположными по действию лекарствами, что транспортировка куда-либо была попросту невозможной. Было принято решение подождать до 25 июля, пока Высоцкий хоть немного придет в норму. Ну и подождали…

Что именно произошло в ночь с 24 на 25-е июля тоже не очень ясно. Официальная версия — инфаркт. Те же врачи из Склифа говорили, что на самом деле Высоцкий, находившийся под воздействием большой дозы хролалгидрата (сильнейшее успокоительное и релаксант), задохнулся завалившимся языком, а личный врач это проспал и очнулся, когда было уже поздно. Участковый, изучавший обстоятельства смерти, настаивал, что друзья, уставшие от выходок умирающего Высоцкого, связали его простынями и легли спать, а хрупкие сосуды наркомана не выдержали.

В любом случае, вскрытия не делалось, и подлинная причина смерти была в прямом смысле унесена в могилу. Но, простите за откровенность, спасти Высоцкого от самого себя было уже невозможно. Он умер бы все равно, счет шел на месяцы. Организм был подорван до предела — печень отказывала, не справлялось сердце, на ноге развилось сильнейшее воспаление от иньекций (те, кто видел Гамлета и Хлопушу в исполнении Высоцкого, знают — он не мог делать уколы в вены на руках, надо было играть с голым торсом). Строго говоря, нормальный человек от таких экспериментов над собой умер бы лет в двадцать пять. Могучий организм Высоцкого продержался гораздо дольше, и до последнего его физическая форма была впечатляющей. Посмотрите поздние ролики — уже летом 1980-го он делает на сцене Таганки такую стойку, какую не повторить и гораздо более молодому и здоровому человеку. Но, увы, свои пределы есть у каждого. Свой Высоцкий нащупал в 42. Как и Элвис, кстати.

Так вот объясните — почему везде так много пишется про бухло, но ни слова про наркотики? Боятся снизить образ народного героя? Ну, не знаю, не знаю. О наркомании Элвиса Пресли написаны десятки книг, и это не мешает нам любить его творчество. А ведь Высоцкий, в отличие от Элвиса, находил в себе мужество бороться с зависимостью и, фактически, умер в борьбе с ней. Чем это не пример для молодежи, знакомой с наркотой не понаслышке? Почему нельзя говорить, что наркотики убили даже такого сильного человека, как Владимир Семенович, и потому тебе, дрищ малолетний, лучше к ним даже не прикасаться?

Вместо этого нам навязывают образ бардика, который грустно сбухался от того, что его не признавала советская власть. Нет, ребята, все не так.

P.S. Тем, кто заинтересуется не самыми радостными подробностями, рекомендую книгу Валерия Перевозчикова «Правда смертного часа».

Рассказать друзьям:

«Я в глотку, в вены яд себе вгоняю…»: наркотики погубили Владимира Высоцкого

Фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой» вызвал огромный резонанс. Не в последнюю очередь — из-за темы наркотиков в жизни Владимира Семеновича.

История наркомании Высоцкого поучительна, как история трагического заблуждения. Высоцкий успел осознать его и даже запечатлеть в стихах — но спасения не было.

 

«ХИМИЧЕСКИЙ КОСТЫЛЬ»

Говорят, укол морфия Высоцкому впервые сделали для снятия страшных почечных болей. А может быть, инъекцией наркотика хотели облегчить выход из тяжелого запоя… Произошло это приблизительно в конце 1975 года. Высоцкий давно мечтал избавиться от пристрастия к спиртному, которое владело им с юности.

Морфий показался поэту безвредной заменой алкоголя.

— Это был своеобразный химический костыль, — объяснял Станислав Щербаков, врач-реаниматолог из НИИ Склифосовского, не раз оказывавший поэту медицинскую помощь.

О том, что новый «костыль» куда опаснее алкоголя, не подозревал ни сам Высоцкий, ни его близкие. Мать Высоцкого доверчиво радовалась в 1976 г., что Володя «не пьет — ему теперь и не нужно, он сам научился делать уколы». Думала, что сын колет себе витамины…

— На Западе… все творческие люди это делают, — успокаивал Высоцкий администратора «Таганки» Валерия Янкловича. — Я же… только для поддержания формы…

 

«И ТЫ ЗА АМПУЛУ ЭТО СДЕЛАЕШЬ!»

Высоцкий запомнился нам сильным и храбрым — а ведь в последние годы он стоял на пороге распада личности, у него начинались роковые изменения в психике. Оксана Афанасьева, которая была близка с поэтом в то время, вспоминала, что он мог свернуть в туннеле на встречную полосу — и опомниться только после оклика… Спросил, куда она поставила подаренный им телевизор. «Володя, да ты же его смотришь!» — испугалась девушка.

Очевидно, начиналось и раздвоение личности:

— Мишка — это страшная вещь, когда я иногда вижу вдруг самого себя в комнате! — говорил он своему другу Михаилу Шемякину.

Роковой слабостью поэта могли воспользоваться недруги.

Валерий Янклович вспоминает, как говорил Высоцкому:

— Вот попадешься, и они скажут: «Напиши это!» И ты за ампулу это сделаешь.

 

«ОН РЕВЕЛ ОТ БОЛИ И БЕШЕНСТВА»

Лечиться Высоцкий начал только в последний год жизни.

Но даже гемосорбция (очистка крови), которую ему сделали в апреле 1980 г., не помогла. Оставалась надежда просто перебороть ломку — на силе воли. В июне Высоцкий попытался сделать это во французском доме Марины Влади — безуспешно. Вадим Туманов, золотопромышленник из Сибири, надеялся повторить попытку у себя — вдруг тайга поможет? Но началась Олимпиада, доставать наркотики стало трудно — и сеанс «отказа» пришлось проводить в квартире на Малой Грузинской.

Последние 6 дней — с 19 по 25 июля — были заполнены невыносимыми страданиями.

«Он метался, рвался — просто ревел от боли и бешенства», — вспоминал Леонид Филатов.

Ломку пытались снимать горячей ванной и лошадиными дозами шампанского. Вечером 24 июля друзья Высоцкого привязали его к тахте, чтобы хоть немного отдохнуть.

В 4 часа ночи 25 июля подбежали к нему — сердце уже не билось.

 

«ВО МНЕ СИДИТ МОХНАТЫЙ ЗЛОБНЫЙ ЖЛОБ…» 

Видимо, Высоцкий уже году к 1977-му осознал, в какую ловушку он сам себя загнал. Есть в его творчестве два постоянных мотива — мотив погружения в глубину и мотив встречи с черным человеком.

В молодости он воспринимал их, скорее, как приключение: «Лечь бы на дно, как подводная лодка..!», «Лучше с чертом (пить. — Прим. ред.), чем с самим собой!» (1965).

В последние годы эти сюжеты стали трагичнее. В 1977 г. Высоцкий написал стихотворение «Упрямо я стремлюсь ко дну…» — об аквалангисте, который был зачарован подводным миром и решил там остаться: «Похлопал по плечу трепанг,/Признав во мне свою породу…/ И я выплевываю шланг/И в легкие впускаю воду!..» Цена ухода в пучину — гибель. За два месяца до смерти Высоцкий обратился теперь уже к образу человека, который пытается вырваться из пучины:

И снизу лед и сверху — маюсь между,

— Пробить ли верх иль пробуравить низ?

Конечно — всплыть и не терять надежду,

А там — за дело в ожиданьи виз.

Лед надо мною, надломись и тресни!

Я весь в поту, как пахарь от сохи…

А «черт» из ранних песен в позднем творчестве стал частью тела героя, от него теперь не избавиться. В 1979 г. Высоцкий написал стихотворение, в котором отразил и свои страдания, и боязнь стать предателем, и надежду на спасение:

Меня опять ударило в озноб,

Грохочет сердце, словно в бочке камень,

Во мне живет мохнатый злобный жлоб

С мозолистыми цепкими руками. (…)

Мне тесно с ним, мне с ним невмоготу!

Он кислород вместо меня хватает (…)

Он ждет, когда закончу свой виток —

Моей рукою выведет он строчку,

И стану я расчетлив и жесток,

И всех продам — гуртом и в одиночку (…)

Но я собрал еще остаток сил, —

Теперь его не вывезет кривая:

Я в глотку, в вены яд себе вгоняю —

Пусть жрет, пусть сдохнет, — я перехитрил!

ИСПОЛЬЗОВАНЫ МАТЕРИАЛЫ ИЗ КНИГИ В. К. ПЕРЕВОЗЧИКОВА «ПРАВДА СМЕРТНОГО ЧАСА» (М., 2000) 

Поделиться в FB Поделиться в VK Поделиться в TW Поделиться в OK Поделиться в TG

Последние дни Высоцкого: его снабжал наркотиками КГБ?

Об этом человеке сказано и написано, кажется, уже все. Но исследователи его жизни и творчества продолжают разгадывать эту «планету», так до конца и не понятого русского «Гамлета». Он жил на пике эмоций, он всегда ходил по краю — до самого своего последнего дня. А как прошел этот последний день? Об этом мы расспросили исследователя его жизни писателя Федора Раззакова, автора книги «Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне». С разрешения автора публикуем часть материалов этой книги. «Страстная неделя Высоцкого» С 19 июля 1980 года начинаются «последние дни» актера. 19 июля — открытие Олимпиады. Все больницы и аптеки на строгом учете. «Водка — это была замена. Многие ребята так делают — когда хотят соскочить с иглы, входят в запой. Но водка — неадекватная замена, она действует грубее…» — вспоминал личный врач-реаниматолог Высоцкого Анатолий Федотов. Друг Высоцкого В. Янклович: «Ведь он действительно не просил наркотиков в последние дни… Он это для себя решил. А если бы он взмолился, мы бы, конечно, нашли… Может, так он решил покончить с болезнью?»

Владимир Семенович оставил после себя много загадок.

20 июля. Не мог попасть в вену Высоцкого навестил его сын Аркадий. Он в те дни поступал на физтех, у него неудачно складывались экзамены (две четверки), и 20 июля он приходил попросить помощи у отца. Вот что он рассказывал об этом: «В середине дня отец проснулся… Я сразу понял, что он действительно сейчас не в состоянии разговаривать. Но, поскольку я уже пришел, решил подождать, пока не придет Валерий Павлович (Янклович). Пытался завести какой-то разговор, стал спрашивать: — Вот я слышал, что ты из театра уходишь? Но отец был явно не в настроении разговаривать… Через некоторое время он стал говорить, что ему надо уйти, говорил что-то про Дом кино… Я, естественно, считал, что он пойдет искать, где выпить… И даже порывался сам сходить, потому что не хотел, чтобы отец выходил из дома… На нем была рубашка с коротким рукавом, и, в общем, было видно, что дело там не только в алкоголе… А мама мне уже говорила, что с отцом происходит что-то странное, но я сам таким его ни разу не видел… Он прилег. Потом стал делать себе какие-то уколы — на коробках было написано что-то вроде седуксена… Он не мог попасть… Все это было ужасно… Ужасно. И настолько отец был тяжелый, что я стал звонить всем, чтобы хоть кто-то пришел! Взял телефонную книжку и звонил. Не помню, что сказали Смехов и Золотухин, но приехать они отказались. Нина Максимовна (мама Высоцкого) сказала: — Почему ты там находишься?! Тебе надо оттуда уйти! И тут позвонил Янклович и сказал, что сейчас приедет. Приехал он через час с сыном и кое-что привез… Это «кое-что» было завернуто в бумажку. Отец сделал такую трубочку и стал это нюхать. При этом половину рассыпал. Валерий мне честно сказал, что это такое, когда стал уходить… Когда отец понюхал эту штуку, ему стало немного лучше… Я позвонил Туманову, сказал, что очень прошу приехать, что не могу удержать отца — он хочет уйти. — Хорошо, — сказал Туманов, — я сейчас приеду. Только ни в коем случае не давай ему выпить! Не выпускай и не давай выпить. Если очень будет рваться, отведи к соседям. Мы зашли, Гладков сказал: «О, Володя!» — они начали что-то говорить… Потом отец пошел на кухню, а я задержал Гладкова и сказал: — Пожалуйста, не давайте ему выпить.

Аркадий Высоцкий.

Потом я побежал на кухню и увидел, как отец допивает из рюмки спирт… Мы пошли домой, отец лег на диван и заснул. И тут приехал Вадим Иванович. Он приехал очень быстро, но все-таки не успел. Я еще посидел минут сорок с Тумановым, мы поговорили о том, что же делать. Я стал просить, чтобы отца положили в больницу. Сказал, конечно, что жена Гладкова дала отцу выпить. Туманов сказал все, что он об этом думает… После этого я спросил: — Почему отца не кладут в больницу, ведь явно видно, что человек больной? Он ответил, что они так и сделают. Что он еще раньше хотел это сделать, но уехал, а отец сбежал… А теперь он приехал и сам этим займется. «Обратим внимание на то, что ни один из друзей и коллег Высоцкого не согласился приехать к нему домой, а его родители чуть ли не криком кричат, пытаясь заставить своего внука покинуть квартиру отца, — рассказывает писатель Раззаков. — И это неудивительно, учитывая, что все эти люди прекрасно знали о том, во что за последние годы превратилась квартира Высоцкого на Малой Грузинской, 28, — в настоящий вертеп, в притон, где балом чаще всего правят водка, наркотики и продажные девки». Вечером того же дня, 20 июля, Высоцкого дома навестил Станислав Говорухин. С января они находились в ссоре, после того как Высоцкий не приехал на «Кинопанораму», но теперь помирились. Они проговорили в течение нескольких часов. 21 июля. Оксана разбила бутылку водки 21 июля Высоцкий почти весь день безвылазно провел дома. Вечером отправился в театр, где должен был играть в «Преступлении и наказании», но на сцену не вышел — уговорил Любимова его заменить. Очевидцы рассказывают, в тот день только и твердил, что скоро умрет. Хотел вернуть долги людям, у которых что-то брал. Из театра заехал к Ивану Бортнику. Тот так написал в воспоминаниях: «Володя зашел в шикарном вельветовом костюме с ключами от «Мерседеса». Увидел у меня бутылку водки «Зверобой» и сразу: «Давай, наливай!» Я говорю тихо жене Тане: «Спрячь ключ от машины». Выпили, он захорошел. «Поехали, — говорит, — ко мне продолжать! Возьмем у Нисанова спирту». Потом спохватился: «Где ключи-то от машины?» Я говорю: «Спрятали, лучше возьмем такси». Отправились к его девушке Оксане на Грузинскую. Там Володя достал спирт, выпили, говорили допоздна.

Оксана Афанасьева.

Утром он меня будит: «Ванятка, надо похмелиться». Я сбегал в магазин, принес две бутылки «Столичной» по 0,75. Оксана устроила скандал и одну разбила в раковине на кухне. Но мы все-таки похмелились из оставшейся бутылки. Я попрощался с Володей, взял такси, уехал домой, отключил телефон и лег спать, потому что через день у меня был важный спектакль…» Оксана: «Это было ужасно… Я сказала: — Все! Я ухожу. Или пусть он уйдет. (Он — И. Бортник.) — Нет, останьтесь оба. Если ты уйдешь, я выброшусь с балкона! Я оделась, выскочила на улицу… Смотрю — Володя висит на руках, держится за прутья решетки… Не помню, как я взлетела на восьмой этаж, как мы с Ваней вытащили Володю…» В. Янклович: «Да он бы ни за что в жизни сам не разжал руки! Все эти «попытки самоубийства», по-моему, просто театр. «Не достанете наркотик, выброшусь из окна», — да сколько раз он это говорил». 22 июля. Купил билет в Париж Василий Аксенов 22 июля уезжает за границу. В этот день Высоцкий в последний раз выходит из дома.

Валерий Янклович.

В. Янклович: «Когда я приехал утром 22 июля и зашел в квартиру, Володя был одет и в довольно приличном состоянии… Двадцать второго ему позвонили из ОВИРа: — Владимир Семенович, зайдите за паспортом. Перед ОВИРом он заехал к сестрам в аптеку и умолял их дать «лекарство»… Потом поехал в ОВИР, получил паспорт и купил билет в Париж на 29 июля. Поехал он вместе с Оксаной… Еще он заехал в аптеку, где у него работали знакомые, и выпросил у них несколько ампул «лекарства». Только на них и держался». «Наркотики появлялись и после 18 июля. Было достаточно много врачей, которые «помогали» Высоцкому (не только врачей — медсестер, аптечных работников, военных медиков и даже работников НИИ, связанных с медициной). Причем большинство из них не знали о существовании друг друга: у одного — ампула, у другого — две… Отказать Высоцкому было очень трудно», — сообщает писатель-исследователь Перевозчиков. Из воспоминаний М. Влади: «Вечером двадцать второго июля — наш последний разговор: «Я завязал. У меня билет и виза на двадцать девятое. Скажи, ты еще примешь меня?» — Приезжай. Ты же знаешь, я всегда тебя жду». «Если сказанное Влади правда, то в поступках Высоцкого не было никакой логики: несколько дней назад он ездил с возлюбленной Оксаной покупать обручальные кольца, а теперь звонит жене, говорит, что любит ее, и просит его принять, — комментирует поступки актера писатель Федор Раззаков. — Между тем, по словам Оксаны, Высоцкий в те дни заявил ей, что хочет порвать с женой и даже написал ей прощальные стихи. Попросил Оксану отправить их в Париж. Но она оставит открытку на телевизоре в квартире Высоцкого».

Незадолго до смерти Высоцкий собирался уехать в Париж к жене Марине Влади.

23 июля. Ужин в ресторане ВТО Как рассказывал А. Бальчев, «Володя был в плохой форме. Он приехал около одиннадцати. Мы сели за один столик, начали что-то есть… Наш столик сразу окружили какие-то люди. Все хотели выпить с Володей. Я разгонял народ как мог. Когда мы вышли на улицу, Высоцкий был уже изрядно подвыпивший и попросил меня довезти его до дома. С нами поехали тогда актер Владимир Дружников и Оксана Афанасьева. Из ресторана я прихватил с собой бутылку водки. Володя буквально вырвал ее из моих рук: «Я должен угостить Дружникова, сам пить не буду». Еще я хорошо запомнил, что у него с собой было много денег — целая пачка. И мне показалось, что он от них хотел избавиться, пытался их отдать. Как будто предчувствовал…» В. Нисанов: «В эти последние дни Володя редко выходил из дома, но я хорошо помню, что он ездил в ВТО. Привез актера Дружникова и поднялся ко мне… Потом ушел к себе». Из книги Перевозчикова «Тайна смерти Владимира Высоцкого» «А. Штурмин: «Я приехал к Володе 23 июля. Он был в очень плохом состоянии… Сначала он меня не узнал… Потом узнал, подошел, обнял. Никогда в жизни не забуду напряженное, твердое, как камень, тело». Б. Немчик: «Я позвонила на квартиру Высоцкого 23 июля. К трубке подошел Валера Янклович. — Как у вас там дела? Валера ответил: — Сама не слышишь? (Было слышно, как Володя стонал: «А-а! А-а!») — И так все время? — Все время…» Оксана Афанасьева: «Я приехала днем… А Володя стал падать… А все сидели за столом и говорили: — Это при тебе он так выкаблучивается… О-о… Смотри, опять упал… А тебя не было — нормально… А вечером приехали эти врачи… Федотов все время делал уколы… Седуксен и что-то такое, что делают перед операцией.

Алексей Штурмин.

Я Федотову говорила: — Толя, ты мне объясни: как может реагировать организм на два совершенно противоположных препарата?! С одной стороны, он колол успокаивающее, снотворное, а с другой — вводил тонизирующие препараты. Он делал настолько странные вещи, что даже я удивлялась: — По-моему, происходит разлад нервной системы — ведь ей непонятно, какую команду выполнять: не то отдыхать, не то бодрствовать… — Да нет, — говорил Толя, — это специально так… Он как бы отдыхает и в то же время в тонусе… А Володя уже никак не реагировал». А. Федотов: «23 июля при мне приезжала бригада реаниматоров из Склифосовского. Они хотели провести его на искусственном аппаратном дыхании. Был план, чтобы этот аппарат привезти к нему на дачу. Наверное, около часа ребята были в квартире — решили забрать через день, когда освобождался отдельный бокс. Я остался с Володей один — он уже спал. Потом меня сменил Валера Янклович». Л. Сульповар: «23 июля я дежурил. Ко мне приехали Янклович и Федотов. И говорят, что Володя совсем плохой. Что дальше это невозможно терпеть и надо что-то делать. Мы поехали туда. Состояние Володи было ужасным! У него уже были элементы цианоза — такая синюшность кожи. Запрокинутая голова, знаете, как у глубоко спящего человека, особенно выпившего, западает язык… Мы положили его на бок, придали правильное положение голове, чтобы язык не западал… Прямо при нас он немного порозовел. Стало ясно, что или надо предпринимать более активные действия, пытаться любыми способами спасти, или вообще отказаться от всякой помощи… Мы посоветовались (вместе со мной был Стас Щербаков, он тоже работал в реанимации и хорошо знал Володю) и решили: надо его брать в больницу. На что нам ответили, что это большая ответственность и что без согласия родителей этого делать нельзя… Договорились, что заберем Володю 25 июля». С. Щербаков: «Наша последняя встреча, если ее можно так назвать, — вечером 23 июля. Почему мы его не взяли тогда?.. Приезжаем, открывает дверь какая-то девушка. На диване под одеялом лежит человек и вроде слегка похрапывает. Это был Федотов — тогда я в первый раз с ним столкнулся. Спрашиваю: — А где Высоцкий? — Там, в спальне. Проходим туда и видим: Высоцкий, как говорят медики, в асфиксии — Федотов накачал его большими дозами всяких седативов. Он лежит практически без рефлексов… У него уже заваливается язык! То есть он сам может себя задушить. Мы с Леней придали ему положение, которое и положено наркотизированному больному, рефлексы чуть-чуть появились. Мы с Леней анестезиологи, но и реаниматологи тоже, видим, что дело очень плохо. Но ведь и Федотов — реаниматолог-профессионал! Я даже не знаю, как это назвать, это не просто халатность или безграмотность!.. Да если у меня в зале лежит больной и я знаю, что он умрет, — ну нечего ловить! Но когда я слышу храп запавшего языка, я спокойно сидеть не могу. Ну а дальше пошел весь этот сыр-бор: что делать?» 24 июля. Он еще спел Ю. Емельяненко: «24 июля мы приехали на Малую Грузинскую поддатые… Володя спел пару песен. Еще Вадим говорил: «Володя, ну что ты орешь, как сумасшедший, как резаный, мы же здесь рядом все?!» — А я иначе не могу, — и пошел… Орет… Спел он пару песен и еще в кайф вошел, он до этого укололся, видимо… Володя вроде бы затих, смирившись с обстановкой, что водки не достанешь, ну куда же — час ночи… Мы уехали…» Наступила ночь на 25 июля 1980 года А. Федотов: «Эта ночь для Володи была очень тяжелой. Я сделал укол снотворного. Он все маялся. Потом затих. Уснул на маленькой тахте в большой комнате. А я был со смены — уставший, измотанный. Прилег и уснул, наверное, часа в три. Проснулся от какой-то зловещей тишины — как будто меня кто-то дернул. И к Володе! Зрачки расширены, реакции на свет нет. Я давай дышать, а губы уже холодные. Поздно… До сих пор не могу себе простить, что заснул тогда… Прозевал, наверное, минут сорок…» КТО ЕСТЬ КТО А. Федотов — личный врач-реаниматолог. После смерти Высоцкого умер при странных обстоятельствах, по официальной версии, покончил с собой. Л. Сульповар — личный врач актера, работал в Склифе. С. Щербаков — друг-врач. В. Янклович — друг и менеджер Высоцкого, который устраивал его гастроли. А. Штурмин — известный советский каратист, познакомился с Высоцким в конце 70-х. Потом в 80-е годы после смерти Высоцкого сидел в тюрьме. В. Нисанов — фотограф и сосед по дому. А. Бальчев — болгарский писатель, поэт. Б. Немчик — американка, познакомилась с Высоцким через своих знакомых, вращалась в кругу Высоцкого. Оксана Афанасьева (Ярмольник) — возлюбленная Высоцкого, сейчас жена Ярмольника. ПРЯМАЯ РЕЧЬ Федор РАЗЗАКОВ: «Володю хотели убить» «Я написал документальную книгу на основе свидетельств людей, окружавших Высоцкого. Когда работал над книгой, мне открылась совершенно иная картина всего происходящего. Собирая материал, общаясь с сотрудниками КГБ, я пришел к выводу, что в окружении Высоцкого были и люди, завербованные КГБ. Даже Оксана Афанасьева (Ярмольник) признавалась, что, когда у нее начался роман с Владимиром, на нее пытались выйти сотрудники спецслужб с целью вербовки. Кроме того, есть версия, что перевозка наркотиков для Высоцкого через «Аэрофлот» осуществлялась под надзором КГБ. В советские годы просто так нереально было провести наркоту через таможню. Безусловно, в Комитете госбезопасности прекрасно знали, что Высоцкий наркоман и ему поставляет кокаин и другое «лекарство» его же ближний круг. Задержать и посадить наркопоставщиков не представляло проблемы. Но этого не делали. Почему? Возможно, кому-то было выгодно то, что Высоцкий «на игле», в полной зависимости, и годы его сочтены. Думать, что здесь обошлось без КГБ, наивно. Предположим, Высоцкого не хотели сажать за наркоту, чтобы не делать его в глазах народа «узником». Но почему его не лечили от наркомании и не перекрыли доступ к наркотикам? Почему последние дни он провел в агонии, а его не везли в больницу друзья-врачи, которые по какому-то неписаному правилу отвечали за здоровье барда? Уверен, что в архивах КГБ есть ответы на многие вопросы. ДРУГОЕ МНЕНИЕ Контрразведчик Игорь АТАМАНЕНКО: «Заявления этого писателя — бред, погоня за сенсацией. Обвинять КГБ в распространении кокаина и потворствовании наркомании Высоцкого — нонсенс! Высоцкий сидел на игле. А кокаин — в основном нюхательный. Он мог, когда начиналась ломка, заехать в любую больницу, гениально отыграть припадок — а народ его любил до потери пульса! — и ему тут же кололи димедрол, что хватало на несколько часов. Почему Высоцкий метался между Москвой и Парижем — здесь наркодилеров не было. Все его частые виражи к Марине Влади — вот там он отрывался, но прятал «лекарство» от Влади. А в нашей стране КГБ не позволил бы наркодилерам что-то ввозить из-за рубежа! Кокаин вошел в моду в 90-х. А в период Высоцкого в шаговой доступности были таблетки кодеина от кашля плюс кололи морфий. Известно, что три врача Высоцкого поставляли ему какие-то медикаменты, чтобы снять ломку, но при чем тут КГБ?! И зачем Комитету нужен был скандал и народные волнения во время Олимпиады?! Полная глупость!

Владимир Высоцкий: фрагменты выступлений

25 июля исполнится 30 лет со дня смерти Владимира Высоцкого.

Нижегородский нарколог: «Превратить Высоцкого в наркомана мог подпольный врач»

14 декабря 2011 17:23

Известный медик Алексей Нелидов прокомментировал слухи о том, что артист начал колоться в Горьком

Личная жизнь человека-легенды Владимира Высоцкого в последнее время будоражит россиян. Одной из причин стал выход на экраны неоднозначного фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой!». После просмотра многие зрители кидались фразами типа: «Высоцкий, спасибо, что не живой! Не дожил до показа этого «шедевра». Ключевым героем ленты стал даже не Высоцкий, а наркотики, без которых он к концу 70-ых якобы не мог ни жить, ни петь.

Сразу после выхода фильма о Высоцком заговорили с удвоенной энергией, стали всплывать воспоминания друзей и родственников. И главный вопрос – кто же сделал гения наркоманом?

— Володя мне как-то рассказывал, что первый раз ему вкололи наркотик в Горьком, чтобы снять синдром похмелья. Врач-женщина сказала, что у ее мужа бывают запои и она легко выводит его из этого состояния одним уколом. Это было в 1977 году. Я точно помню, что Володя сказал, что в 1977 году, — утверждает последняя любовь Высоцкого Оксана Афанасьева, ныне – супруга Леонида Ярмольника.

Предоставлено Первым каналом.

Мы решили узнать, а могла ли простая горьковчанка в далеком 77 году приучить Владимира Высоцкого к наркотикам? То есть стать косвенной причиной гибели артиста.

Этот вопрос «Комсомолка» задала заведующему подростковым отделением областной наркологической больницы, известному нижегородскому врачу-наркологу Алексею Нелидову.

— В те года я как раз начинал работать молодым специалистом. И могу вам с уверенностью сказать, даже если Высоцкому в Горьком «прописали» наркотики для снятия тяжелого абстинентного синдрома (похмелье), то это было совершенно законно, — неожиданно поведал Алексей Львович. – Запрет на использование наркотиков для подобного лечения был введен только в 1981году.

По закону врач действительно мог прописать наркотики. Но вот профессионал такого сделать не мог.

— Врач должен был учитывать клиническое состояние пациента. У Высоцкого были невротические расстройства личности, депрессии. При таких заболеваниях ни в коем случае нельзя было назначать наркотики, — уверен Нелидов. – В данном случае наркотики вызовут мгновенное привыкание, что собственно и произошло. В то время Минздрав рекомендовал использовать наркотики только во время сильнейшей ломки у наркоманов. Но и не запрещал их использовать в других случаях, например, при алкоголизме.

Предоставлено Первым каналом.

— То есть врач-нарколог, которая порекомендовала наркотики, с врачебной точки зрения все-таки поступала неправильно?

— Честно говоря, в 1977 году в Горьком, насколько я знаю, не было женщин – наркологов. Только мужчины, — огорошил Нелидов. – Да и не думаю, что Высоцкий обращался к официальной медицине. Ведь, по сути, врач должен был поставить его на учет по алкоголизму. Возможно, артист обратился к подпольным аферистам — а те вкололи наркотики.

Больше всего Алексей Нелидов склоняется именно к этой версии развития событий. Подпольных клиник тогда уже хватало, а друзьям Высоцкого не хотелось рисковать репутацией великого человека, который мог запросто загреметь на учет в компанию опустившихся бытовых алкоголиков…

Предоставлено Первым каналом. Кадр из фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой!»

Тем не менее, уважаемые читатели, если среди вас есть те, кто знает что-то о приездах Владимира Высоцкого в Горьком, свяжитесь, пожалуйста, с редакцией! Телефон 428-36-38 или по адресу [email protected].

Жизнь стоит того, чтобы жить

26 июня отмечается Международный день борьбы с наркоманией и незаконным оборотом наркотиков. Он был учрежден в 1987 году.
Наркоманию без преувеличения можно назвать самым страшным явлением нашего века. В ее коварные сети с каждым днем попадает все больше людей, пытающихся убежать от проблем и стрессов. Но цена такого «побега» оказывается слишком высокой, и результаты эксперимента над собой большей частью оказываются необратимыми. Даже специальный курс лечения от наркомании не всегда способен освободить человека от этой зависимости. После нескольких лет без наркотиков у бывшего наркомана зачастую возникает рецидив. И те ощущения, которые казались спасением от реальных проблем и неудач, становятся бесконечным кошмаром и абсолютной пустотой. Поэтому изначально выбирать наркотики как средство для ухода от жизненных проблем – непростительное и губительное решение для каждого человека. Мировое сообщество считает наркоманию самой серьезной проблемой современности. Ежедневно по всему миру наркотики убивают не только простых людей, частенько среди их жертв также находятся и мировые знаменитости. Чувство безнаказанности и вседозволенность порой играет со звездами злую шутку, лишая их возможности оценить реальное положение вещей. К большому сожалению, знаменитые люди не пытаются скрыть свои пристрастия к наркотикам, тем самым делая наркоманию популярной и модной в кругах своих поклонников. А ведь очень часто поклонники ошибочно думают, что развитие творческого потенциала и успешность их кумиров заключается именно в наркотических веществах, к злоупотреблению которых прибегают звезды. Но на самом деле, наркотическая зависимость лишь разрушает карьеру знаменитостей, останавливая творческое развитие актера или музыканта в самом начале или на пике славы. Звезды также как и обычные люди попадают в плен наркотиков. Кроме того, часто творческий путь известных людей обрывается в расцвете популярности, когда те так и не реализовали весь свой потенциал. Сколько величайших замыслов и творческих идей так и не было воплощено в жизнь из-за наркотических и психотропных веществ? К сожалению, список мировых кумиров и звезд, умерших от наркотиков – просто огромен. Часть из них стала культовыми личностями, другие были только в начале своего творческого пути, так и не став чей-то «иконой». Каждый из них, впервые попробовав наркотики, не задумался о том, что свою жизнь он закончит именно так. Мода на запрещенные препараты в шоу-бизнесе пришла к нам с Запада давно и задержалась надолго. Вот только некоторые из знаменитостей , чью жизнь погубили наркотики Юрий Николаевич Клинских,35 лет основатель и бессменный лидер легендарной группы «Сектор Газа». Юрий принимал наркотики (в совокупности с серьёзной алкогольной зависимостью) и страдал от гепатита, что и стало причиной смерти. Игорь Чумычкин — 27 лет. Советский и российский рок-музыкант, гитарист, участник группы «Алиса». Игорь погиб 12 апреля 1993 года, выбросившись из окна своей московской квартиры Чумычкин долгое время находился в глубокой депрессии, вызванной злоупотреблением наркотиками, и, в конце концов, вышел из окна своей квартиры. Такая смерть типична для человека, находящегося в состоянии наркотического опьянения Владимир Высоцкий — 42 года. Человек, который не нуждается в представлении. Актёр, поэт, автор и исполнитель песен. В 2010 году ВЦИОМ провёл опрос в результате которого Высоцкий занял второе место в списке «кумиров XX века» после Юрия Гагарина. Владимир Высоцкий скончался в ночь на 25 июля 1980 года во сне от острой сердечной недостаточности в своей московской квартире. Его также убили наркотики, Советский и российский рок-музыкант, лидер культовой рок-группы «Король и Шут». Старший брат лидера рок-группы «Кукрыниксы» Алексея Горшенёва. Михаил скоропостижно скончался в ночь с 18 на 19 июля 2013 года. Причиной смерти стала токсическая кардиомиопатия с развитием острой сердечной недостаточности на фоне употребления алкоголя и морфина. Пусть эти печальные примеры послужат предостережением от употребления запрещенных препаратов. Этот вопрос не должен оставлять равнодушным ни одного человека на Земле. Главная задача – донести до каждого информацию о вреде наркотиков, привить принципы здорового образа жизни. Только благодаря совместным усилиям можно добиться положительных результатов в решении глобальной проблемы наших дней — наркомании

Заведующая отделом «Общение» ЦГБ им. А.М. Каутского Валентина Гелихова

Дата создания: 22.06.2020 09:55:36
Дата изменения: 22.06.2020 09:55:36

Последние дни Высоцкого. — Сообщество посвящено Владимиру Семеновичу Высоцкому. — LiveJournal

Читать сейчас об обстоятельствах смерти Владимира Семёновича Высоцкого — тяжело.
Любимый всей страною человек, человек имеющий сотни влиятельных друзей, умирал в Москве, в месте тогдашнего сосредоточения современной советской медицины, умирал «на дому», как престарелый инвалид, которому отказала в госпитализации «скорая помощь».
Правильная медицинская помощь ему не оказывалась и это — ещё один парадокс: Высоцкому НЕ ОКАЗАЛИ помощь врачи — реаниматологи, которые прекрасно знали всё о его болезнях прошлых и тяжёлой последней — наркомании.

Сейчас эти врачи много говорят разного, но что бы они не говорили, истина в том, что они просто испугались лечить Высоцкого.
Высоцкий пел о мужестве, дружбе , смелости.
Но когда к нему пришла беда , оказалось, что всё это он пел трусам, которых не накормишь «баснями».

На фоне этих «нерешительных» врачей, выделяется один — доктор Анатолий Федотов.

Кандидат медицинских наук, реаниматолог, Анатолий Федотов долгое время был единственным человеком, с которым В.В. мог откровенно говорить о своей болезни и которому полностью доверял.
Высоцкий мог позвонить Федотову в 4 утра, и Анатолий Павлович тут же мчался помогать.
Это Федотов спас Высоцкого , когда он впал в «клиническую смерть».
Вероятнее всего, никакой смерти — не было, но легенда — красивая и Федотов её поддерживал.
Думаю, что ему можно простить эту маленькую неправду: любому нормальному врачу приятно ощущать себя спасителем. Тем более — спасителем кумира!
Это Федотов вечером 24 июля 1980 года открыто предложил: «Я знаю одно место, где можно достать наркотики» (это могло, по его мнению, Высоцкого спасти, или, по крайней мере, отодвинуть его смерть).
А с наркотиками в олимпийской Москве было очень трудно!
Но, (по одной из версий) близкие Высоцкому люди вмешались и от введения ему наркотиков отказались.
По другой версии ( эта версия кажется мне наиболее обоснованной), наркотики всё- таки были приобретены.

Еще одна черта А.Федотова, о которой говорят все, хорошо знавшие его люди: он был очень уверен в себе и в своих методиках лечения: «Все будет хорошо, все будет нормально…» Федотов действительно спас очень многих людей.
Возможно, что и Высоцкого он спас.

В девяностые годы и много позже, наши реаниматологи неплохо зарабатывали на лечении наркоманов.
Клиентов поставляли наркологи.
Методика была проста: на время «ломки» больных погружали в наркоз.
В первые три дня- с применением ИВЛ. Через пять суток- медленно выводили пациента из наркоза.
Если явления абстиненции сохранялись — продлевали наркоз ещё на три дня.
Но, чаще всего, пяти дней вполне хватало на выведение больных из острого синдрома отмены.
Параллельно компенсировали водно- солевой обмен, налаживали питание через зонд и парентерально, вводили витамины, при необходимости — сердечные препараты и гепатопротекторы.
С психической зависимостью затем боролись наркологи, психологи и несчастные родители.
.
В дальнейшем, стараниями властей и с появлением наркоконтроля, все эти попытки лечения наркоманов были похерены.
Следователи стали таскать врачей на допросы, а от чуть пришедших в себя пациентов требовали адреса и явки наркобарыг: топали ножонками, угрожали сроками и т. д.
Результат: наркоманы стали бояться лечиться, врачи — лечить, наркосистема ушла в ещё более глухое подполье.
Количество наркоманов стало расти в геометрической прогрессии.

Так вот: доктор Федотов тоже пытался лечить Высоцкого погружением в подобие наркоза.
Но без ИВЛ, которого он на дому, естественно, не мог ему обеспечить.
Для «наркоза» Федотов использовал, в основном, инъекции седуксена и ( по свидетельству некоторых близких Высоцкому людей)- оксибутирата натрия.
В последние дни жизни Высоцкого, Федотов вводил ему ещё и хлоралгидрат.
Для введения соответствующих препаратов он использовал подключичную вену, что по тем временам было большим новаторством в России.
В период острой «ломки» Федотов не мог обойтись без введения Высоцкому морфинов.
В перерывах между периодами седацией, Федотов давал Высоцкому некие активирующие препараты. Какие — неизвестно.
Да, многие упрекали Федотова в том, что он снабжал Высоцкого наркотиками. Но, к сожалению, были такие ситуации, когда без этого нельзя было обойтись, когда наркотик является единственным препаратом, который может спасти абстинента.
Последние месяцы жизни Высоцкий мог играть на сцене, давать концерты только на фоне постоянного употребления морфинов.

Болезнь «наркомания» не делается легче от того, что она приобретена добровольно.
Мне вообще непонятно брезгливое отношение к наркоманам и алкоголикам нашего «правильного» народа.
И особенно неприятно агрессивное отношение к этим людям, коллег- врачей.
«Что их лечить!?», «Сами этого хотели, так — получайте!». И т.д- обычные доводы врачей — чистоплюев.
Кстати, не хотят они лечить ещё и бомжей, бичей, старух и стариков , детей, неудачливых самоубийц, вздорных жалобщиков, коллег, запущенных больных, больных, обращающихся со всякой «ерундой», «чересчур умных» больных и больных — глупых…. Казалась бы, таким врачам — прямая дорога в патологоанатомы. Но трупами они брезгуют не меньше, чем живыми больными.

23 июля 1980 года, менее, чем за два дня до его смерти, Высоцкого осмотрели реаниматологи из «Склифа» Л.Сульповар и С. Щербаков.
Они увидели, что Высоцкий, находящийся в глубоком медикаментозном сне — плохо дышит: язык « запал» , храп, лицо и губы — цианотичные.
Сульповар в интервью, говорил, что им сразу стало понятно, что больного надо переводить на искусственную вентиляцию лёгких. Но, мол , родственники и друзья не дали увезти Высоцкого в больницу. Дескать, они испугались , что при интубации могут быть повреждены голосовые связки артиста.
Читая и слушая воспоминания об этом дне Л. Сульповара и С. Щербакова, создаётся впечатление, что доктора искали причины по которым Высоцкого нельзя везти в больницу.
И начальство будет против, и мол, те же наркотики надо будет применять при переводе Высоцкого на ИВЛ ( хотя это — совершенно не обязательно!) и наркомания Высоцкого станет явной и… масса других отговорок.
Когда хотят что то сделать- ищут возможности, когда не хотят — ищут причины.

Причин не везти Высоцкого в больницу у Сульповара и Щербакова оказалось достаточно.
А чего , казалось бы, проще: есть умирающий больной и есть безусловные показания к его лечению в условиях реанимации.
Есть реаниматологи. Транспорт — не проблема.
Больной — без сознания и его согласия на госпитализацию не требуются.
Да похер все эти нетрезвые друзья и отсутствующие родственники!
Морду- лопатой, прикрикнуть, мобилизовать окружающих на переноску больного, больного — на носилки, в машину и — вперёд, в Склифасофского!
Но у присутствующих при этом эпизоде ( В.Янклевич, Оксана Афанасьева) сложилось твёрдое убеждение, что врачи просто испугались и отложили решение вопроса о лечении Высоцкого на 25 июля 1980 года, т.е, как мы теперь знаем, на день его смерти. .
Два реаниматолога ограничились тем, что уложить Высоцкого на бок, что бы язык не западал! Т.е. выполнили работу квалифицированной мед сестры.
А потом предались любимому занятию медиков- покатили бочку на коллегу, который в самом деле помогал Высоцкому: стали обвинять доктора Федотова в том, что он «ухайдокал мужика».
Забегая вперёд: когда Высоцкий умер, доктор С. Щербаков стал требовать от патологоанатомов, которые , предположительно, должны были вскрывать умершего, взять образцы тканей для химического исследования на «все яды».
Уж очень ему хотелось повесить всё на Федотова.

Что произошло в ночь с 24 на 25 июля?
В квартире в это время были только Оксана Афанасьева и доктор Анатолий Федотов.
Оксана — спала.
Федотов- после ночного дежурства в больнице, находился у постели Высоцкого.
С слов Федотова, он ввёл Высоцкому снотворные и Владимир Семёнович уснул.
Сам Федотов выпил водки и задремал. Через минут сорок- час, как он утверждает, Федотов проснулся и увидел, что Высоцкий — мёртв.
Никаких реанимационных мероприятий он не проводил ( с его слов). Считал, что это уже бесполезно.
Странное поведение!
Не один десяток лет мне приходится дежурить в больнице по ночам.
Столько же лет слушаю отчёты коллег о таких дежурствах.
НО не могу я представить случая, при котором дежурный врач открыто, на всю больницу признавался бы , что «проспал» больного!
А Федотов не коллегам признался, что Высоцкий умер во время его пьяного сна, а признался в этом всей стране.
И о чьей смерти? Не слесаря Васи и не пенсионерки Клавы, а смерти кумира всего советского народа!
Значит было что то, что надо было скрыть таким признанием.
Но что?
У меня сложилось твёрдая убеждённость в том, что Федотов просто ввёл Высоцкому «золотую дозу» морфинов.
И, вероятнее всего, по желанию и просьбе самого Высоцкого.
И доктор и его больной лучше других понимали, что хороших перспектив для Высоцкого в сложившейся ситуации — нет.

Это во многом объясняет поведение Федотова после смерти Высоцкого.
Федотов помчался в поликлинику и добился того, что бы справку о смерти Высоцкого выдали без вскрытия.
О том, что бы вскрытия не производили Федотов особо хлопотал и нашёл в этом себе союзников- мать и отца Высоцкого.
По его же собственным воспоминаниям, Федотов тщательно очистил квартиру Высоцкого от пустых ампул.
Чего он боялся?
При вскрытии патологоанатому в голову не пришло бы определять наличие и количество хлоралгидрата и седуксена в крови, в передозировке которых некоторые обвиняли Федотова.
Не входят эти исследования в стандарт!
А вот количественный и количественный анализ на содержание морфинов в крови умершего — точно бы сделали.
Думаю, что именно этого и боялся Федотов.

Ещё одно.
За два дня до смерти у Высоцкого на руках была внушительная сумма денег.
После его смерти деньги эти найти не смогли.
По мнению В. Янклевича, который почти постоянно был рядом с Высоцким и Федотовым, последний купил на эти деньги большое количество наркотиков.
Они то и были, по всей видимости, введены Высоцкому в качестве «золотого укола».

После смерти Высоцкого Федотов страшно пил.
Со слов многих, знавших его, Федотов сам стал употреблять наркотики,якобы для того, что бы потом на себе испытать собственный метод лечения наркомании.

По официальной версии, Федотов Анатолий Павлович покончил жизнь самоубийством в 1992 году.

Когда легендарный советский бард Владимир Высоцкий попал в Голливуд

Статья переиздана к 40-летию со дня смерти Владимира Высоцкого 25 июля 1980 года.

Солнечным летним вечером в фешенебельном районе Лос-Анджелеса Пасифик Палисейдс кинозвезды и представители киноиндустрии собрались у бассейна и на веранде, потягивая напитки и затуманивая воздух клубами дыма дорогих сигар.

Среди тусовщиков, по словам свидетелей, были как голливудские знатные особы, так и восходящие таланты: Грегори Пек, Натали Вуд, Лайза Миннелли, Роберт Де Ниро, Энтони Хопкинс, Майкл Дуглас и Сильвестр Сталлоне, чей фильм «Рокки» сделал его мировой звездой после его выхода. выпуск четыре месяца спустя, в ноябре 1976 года.

Незнакомец, одетый в бледно-голубое, тоже пробирался сквозь толпу своим невысоким крепким телосложением. В тот вечер его напряженные глаза «блестели от возбуждения», а имплантант антиалкогольного препарата дисульфирама помог ему временно освободиться от зависимости от бутылки, как позже напишет его жена.

В какой-то момент вечера ведущий, голливудский продюсер Майк Медавой, представил звездному сборищу человека, который принес свою семиструнную гитару.

«Он взял гитару, сел в гостиной и заиграл», — сказал Медавой Азаттыку.

Лишь немногие гости знали, что Владимир Высоцкий, устроивший этот импровизированный спектакль на русском языке, был одним из самых известных людей в Советском Союзе — стране, скрытой за железным занавесом в то время, в глубокой холодной войне.

«Это была типичная голливудская вечеринка, на которой присутствовало множество людей, кто знал друг друга, а кто-то нет», — сказал Медавой, который участвовал в семи номинациях на премию «Оскар» за лучший фильм и в то время работал в качестве руководителя производства в United Artists.«А что было по-другому, так это наличие Высоцкого. Очевидно, никто не знал, кто он такой».

Именно это Высоцкий, скончавшийся 40 лет назад на этой неделе, надеялся изменить в последней главе своей короткой и тяжелой жизни. Культовый статус Высоцкого на его родине проистекает из его острых, ироничных и искусно подрывных песен, исполненных страстным, гортанным хрипом, которые передавались из рук в руки на подпольных записях в 11 часовых поясах Советского Союза.Но он также был звездой советской эстрады и кино. И, уже покорив сердца соотечественников, в последние годы жизни Высоцкий направил свои амбиции на Тинзелтаун, где завел дружбу со знаменитостями и в конечном счете стремился произвести фурор на киноэкране.

Для Высоцкого концерт в доме Медавоя стал своего рода отправной точкой для этой миссии, его первого погружения в эксклюзивный мир голливудской славы с женой, французской актрисой Мариной Влади, рядом с ним.

«Меня поразило то, каким счастливым он казался там, — сказал Медавой, — и как он и Марина были взволнованы открытием этого совершенно нового мира».

Народный герой против истеблишмента

Мир песен Высоцкого, которые он начал сочинять и исполнять в начале 1960-х, не был миром голливудского гламура. Он пел о лицемерии и множестве нелепостей, пронизывающих повседневную жизнь в Советском Союзе, о каторжниках и дельцах, о ГУЛАГе и трагической судьбе обреченных войной.

Эти песни сделали Высоцкого народным героем Советского Союза, любимцем борющегося обывателя. Его легендарный статус в России сохраняется: Высоцкий занял второе место после советского космонавта Юрия Гагарина — первого человека в космосе — в общенациональном опросе 2010 года, в котором россияне опрашивали своих кумиров 20-го века .

Выступление Высоцкого в Москве в 1963 году.

Советские власти были менее заинтересованы — по крайней мере, официально — в его творчестве и долгое время отказывались распространять его музыку или публиковать его стихи.Советские чиновники и подконтрольная государству пресса в конце 1960-х осыпали Высоцкого эпитетами типа «антисоветская мразь» и обвиняли его в написании «аморальных непристойных песен».

И все же Высоцкий не был диссидентом в духе Александра Солженицына или Андрея Сахарова. В его песнях ловко обрывались откровенные антиправительственные настроения. Вместо этого он облекал свою критику в метафоры, аллегории, юмористическую игру слов и хитрые подколки. В песне Высоцкого «Инструкция перед поездкой за границу» рассказчик говорит: «Он дал мне брошюру для чтения в качестве приказа, не сметь ​​вести себя там так глупо, как мы делаем дома.

В то время как власти перекрыли ему доступ к государственным звукозаписывающим компаниям и отказались публиковать его стихи, Высоцкий, как сообщается, приобрел поклонников среди высокопоставленных чиновников, которые, как и миллионы других советских граждан, слушали продаваемые на черном рынке записи песен, которые он исполнял перед небольшими группами в квартиры его друзей. Ему разрешили работать актером, а также давать концерты. И ему были доступны привилегии, о которых большинство советских граждан только мечтали, такие как достаточные средства и разрешение на выезд за границу.Высоцкий воспользовался этой привилегией и объехал весь мир — от Парижа, где жил Влади, до Соединенных Штатов и даже Таити в южной части Тихого океана.

Но именно в Соединенных Штатах Высоцкий, плохо говоривший по-английски, в конечном итоге захотел испытать себя, по словам его друга Валерия Янкловича.

«Он чувствовал, что может работать в Америке», — сказал Янклович в русскоязычном документальном фильме 1998 года «Владимир Высоцкий в Америке». «Он думал, что его могут понять даже в Америке.

«Кто этот парень?»

Необычное рычание Высоцкого эхом прокатилось по дому Медавоя и выплыло в калифорнийскую ночь, привлекая внимание гостей, слонявшихся по заднему двору.

«Пока он продолжал петь своим грубым голосом и подачей, другие подходили [спрашивая]: «Кто этот парень так поет?», — сказал Дик Финн, бывший бизнесмен из Лос-Анджелеса и друг Высоцкого, который присутствовал на вечеринке. «Они были очарованы его выступлением.

Высоцкий и Влади в доме друга Майкла Миша в Лос-Анджелесе, 1970-е.

Финн, 74 года, несколько раз принимал Высоцкого и Влади в Лос-Анджелесе. В недавнем интервью Азаттыку он напомнил, что Де Ниро и Миннелли, которые в то время снимали фильм Мартина Скорсезе «Нью-Йорк, Нью-Йорк», пришли на вечеринку прямо со съемочной площадки, все еще одетые в свои костюмы.

Миннелли, которая через своего представителя отказалась от интервью, «сидела почти у ног [Высоцкого]», и Высоцкий выглядел «воодушевленным ее взглядом», как написала Влади в своих мемуарах 1987 года «Владимир, или прерванный полет».

Влади, которая также отказалась от интервью, не указала, какие песни играл ее муж в тот вечер. Финн, однако, вспоминает, что сыграл одну из своих самых известных «Капризных лошадей» — отчаянную, наполненную тревогой аллегорию, в которой рассказчик хлещет своих коней, когда они тянут его по краю обрыва к его «последнему убежищу», даже когда он умоляет их замедлить.

«Никто [на вечеринке] не понял ни слова», — сказал чешский режиссер Милош Форман в русскоязычном документальном фильме 1981 года о Высоцком «В стране пророков нет пророков», снятом в США.«Но все понимали, что это глубокие песни, честные песни, что они написаны от всего сердца».

Общение с Голливудом

Высоцкий выступил на вечеринке у Медавоя во время первого из нескольких своих визитов в США в конце 1970-х годов. Поездка также предоставила другие возможности пообщаться с голливудскими звездами и влиятельными лицами, в том числе вечеринку у бассейна, организованную комиком и сценаристом Баком Генри. Во время встречи Высоцкий резвился со звездой балета Михаилом Барышниковым, с которым Высоцкий подружился до того, как танцор бежал из Советского Союза двумя годами ранее.Воссоединившиеся друзья «плескались в бассейне, как дети», а Высоцкий выполнял «акробатические прыжки» в бассейн и «поднимал шум», как позже писал Влади.

На вечеринке у бассейна также присутствовали Форман и актриса Джессика Лэнг, от которой у Барышникова позже родится дочь. В интервью 2014 года ночной российский телеведущий Иван Ургант спросил Ланге о фотографии, сделанной, на которой она, Форман, Высоцкий и Влади — все в купальных костюмах — бездельничают у бассейна на фоне панорамы Лос-Анджелеса.Ланге сказала, что познакомилась с Высоцким в Лос-Анджелесе и Париже, добавив, что «он играл на гитаре и пел, когда мы просто сидели вечером».

Высоцкий выступает в Ярославле в феврале 1979 года, вскоре после возвращения из США.

Высоцкий также провел свое время в Калифорнии, наслаждаясь теплой погодой штата, потрясающей природной красотой и туристическими достопримечательностями, такими как Диснейленд, о котором Высоцкий говорил во время их поездки в 1976 году «с тех пор, как Москва», — вспоминает Влади в своих мемуарах, которые написаны во втором лице, как будто она обращается к Высоцкому.По ее словам, пара прибыла в тематический парк и успела посетить «все аттракционы» и шоу.

«По твоим широко открытым глазам, перескакивающим с предмета на предмет, и по твоему радостному лицу видно, — пишет она, — что ты очарован этим зрелищем».

A Brush With Bronson

В своих мемуарах Влади описывает Высоцкого, как пораженного публикой, перед которой он выступал на вечеринке Медавоя. «Вы толкаете меня локтем и, как очарованный юноша, произносите вслух имена актеров», — пишет она.

Однако в толпе отсутствовал его любимый голливудский актер, суровая звезда с русскими и литовскими корнями, который, как и Высоцкий, играл роли крутых парней: Чарльз Бронсон.

Высоцкий надеялся встретиться с Бронсоном не только потому, что восхищался работой американского актера, но и потому, что хотел отомстить, по рассказу Влади и друзей Высоцкого. История, в которой есть намек на апокриф, начинается за несколько недель до вечеринки в Монреале, где Высоцкий записывал на студии несколько своих песен.Однажды поздно ночью Высоцкий, страдавший бессонницей, вышел из гостиничного номера и вышел на балкон, где увидел курящего Бронсона.

Володя быстро подошел к нему и сказал: Бронсон», — сказал друг Высоцкого художник Михаил Шемякин в «Без пророков». «[Высоцкий] говорил по-английски очень и очень плохо, но хотел объяснить, что любит его и что он русский поэт, русский певец, и просто поговорить. Для него это была необыкновенная встреча».

Бронсон, умерший в 2003 году, якобы ответил грубо и кратко, как и подобает его экранному образу: «Уходи.

Советский писатель-эмигрант-диссидент Сергей Довлатов позже процитировал Высоцкого, который списал отказ Бронсона на карму за инцидент в Москве, когда в скверном настроении «перед запоем» он однажды поздно ночью сказал искателю автографов катиться .

Карма или нет, но Высоцкий сказал, что он был «настолько расстроен до глубины души», что «целый день не мог выйти из отеля», — сказал Шемякин в «Без пророков». По его словам, Высоцкий сказал ему, что готовился к встрече с голливудскими актерами после пребывания в Монреале и «мечтал отомстить».

«Я поклялся, что если Бронсон подойдёт ко мне после моего пения, я передам ему его слова обратно», — цитирует Шемякин слова Высоцкого.

«Я люблю свою страну»

После его пребывания в Лос-Анджелесе в августе 1976 года Высоцкий и Влади вылетели в Нью-Йорк, где остановились на квартире Барышникова и встретились с ссыльным советским поэтом Иосифом Бродским. Во время своего пребывания Высоцкий затронул вопрос своего возможного переезда на Запад в телеинтервью известному американскому журналисту Дэну Разеру для ведущей программы новостного журнала сети CBS «60 минут:

».

В интервью Высоцкий отверг предположение Разера о том, что у советского руководства могут быть причины для беспокойства по поводу его возможного дезертирства.

«Я уезжал из Советского Союза уже четыре или пять раз и всегда возвращался, — сказал Высоцкий Разеру. «Это даже смешно, потому что я думаю, что если бы я был таким человеком, что меня боялись выпускать из страны, у нас было бы совсем другое интервью, чем сейчас. Я сижу тихо, а ты задаешь мне вопросы, которые хочешь мне задать, а я спокойно на них отвечаю. Я люблю свою страну и не хочу причинять ей вреда. И я не буду».

После интервью, вышедшего в эфир в следующем году, У.Сотрудник Госдепартамента США написал в несекретной телеграмме, опубликованной в 2014 году WikiLeaks , что в 60-минутном сегменте Высоцкий изображен «как пример официально терпимого инакомыслия в Советском Союзе».

Барри Рубин, американский друг и переводчик Бродского, сказал эксперту по Высоцкому из Миннесоты Марку Цибульскому, что советское правительство могло быть доволен этим интервью, потому что оно показало, что «если диссидент может поехать на Таити и выступить в Америке, то на родине ему не может быть так плохо.

В частном порядке Высоцкий чувствовал себя все более скованным как творчески, так и лично в Советском Союзе, сказал покойный советский писатель-диссидент Василий Аксенов в документальном фильме «Владимир Высоцкий в Америке». Он описывает визит, который Высоцкий и Влади нанесли ему в его подмосковный дом, чтобы спросить совета, стоит ли бежать за железный занавес.

«Что вы думаете? Стоит ли мне переезжать на Запад? Я больше не могу здесь. Я задыхаюсь», — цитирует Высоцкого Аксенов, не уточнивший, в каком году состоялась встреча.

Аксенов сказал, что Высоцкий думал, что может просохнуть, если уедет за границу, потому что он «связывал свои запои с пребыванием на родине и думал, наивно, конечно, что на Западе было бы иначе». «Он говорил о возможном открытии русского художественного клуба в Нью-Йорке, — сказал Аксенов. «…И насколько я помню, я его активно отговаривала. Это было бы похоже на то, я не знаю, если бы Гагарин вдруг решил остаться на Западе».

Высоцкий в роли Гамлета в Театре на Таганке, 1971 г.

​ ‘Потрясающе! Невероятно!»

Остается неясным, как долго и сколько песен Высоцкий играл для своей голливудской публики в гостиной Медавого.Влади и Форман сказали, что он отыграл часовой сет. Финн сказал, что Высоцкий исполнил одну или две песни, а Медавой, ныне председатель и главный исполнительный директор Phoenix Pictures, сказал Азаттыку, что он «пел, вероятно, полчаса или больше».

Богатая и часто наполненная сленгом лирика Высоцкого, которой так восхищался Бродский, что он чувствовал, что гитара подрывает их поэзию, сбила с толку многих переводчиков, хотя Влади делала все возможное, чтобы передать слова Высоцкого публике. Другие сообщения предполагают, что Натали Вуд, дочь русских иммигрантов, говоривших по-русски с сильным акцентом, также взяла на себя обязанности переводчика.

Несмотря на языковой барьер, Высоцкий «определенно получил очень, очень теплые аплодисменты» после того, как он взял свой последний аккорд, сказал Финн, который родился от польских евреев в Архангельском трудовом лагере и чью дружбу Высоцкий восхвалял в коротком стихотворении, написанном в 1977 году . «Я бы не стал называть это более чем так, — сказал он.

Влади вспомнила ошеломленную тишину, за которой последовал шумный прием под предводительством Де Ниро и Миннелли, которых она и Высоцкий наблюдали ранее днем ​​на съемочной площадке MGM в Нью-Йорке, Нью-Йорк.«Вы играете последнюю песню, и воцаряется долгая тишина», — пишет Влади в своих мемуарах. «Все недоверчиво смотрят друг на друга. Все они очарованы человеком в синем. Лайза Миннелли и Роберт Де Ниро задавали тон, крича: «Потрясающе! Невероятно!»

«Я действительно знаменит»

Высоцкий ежегодно возвращался в Соединенные Штаты с 1977 по 1979 год, навещая друзей и давая концерты перед восторженными эмигрантами и учеными в нескольких городах США. Его увлечение различными аспектами Американы сохранилось, по воспоминаниям Майкла Миша, музыканта, который познакомился с Высоцким через их общего друга Дика Финна.

В дневниковой записи от 2 августа 1977 года, которую он предоставил Радио Свобода, Миш писал, что Высоцкий «испытывал бесконечное любопытство к роскоши, связанной с этим, с западной культурой».

Дневниковая запись друга Высоцкого Михаила Миша от 2 августа 1977 года (нажмите, чтобы увеличить)

«Бассейн на заднем дворе. Джинсы Леви. Мороженое. Цифровые часы. Маленький мальчик 39 лет в восторге от аметистового фонтана прогресса», — написал он, отметив, что Влади и Высоцкий останавливались в его доме двумя неделями ранее.

Миш добавил в дневнике, что Высоцкий мечтал иметь «большой трейлер или прогулочный автомобиль типа Winnebago». (Легенда советских шахмат Анатолий Карпов говорил, что в 1970-е годы у него, Высоцкого и советского лидера Леонида Брежнева было всего три автомобиля «Мерседес» во всей Москве).

Миш, который разговаривал с Высоцким по-французски, сказал Азаттыку, что Высоцкий также был очарован идиллическими прибрежными пейзажами этого района. По его словам, однажды рано утром двое мужчин подошли к ближайшему утесу с видом на Тихий океан.

Еще одна дневниковая запись 1977 года друга Высоцкого Михаила Миша (нажмите, чтобы увеличить)

«Когда мы подошли к океану, и океан начал раскрываться перед нами, он наклонился ко мне, схватил меня за руку и сказал: «Я хочу провести завтра весь день здесь, просто глядя на это», — сказал Миш.

Когда они вернулись домой, Высоцкий «сделал то, что он часто делал, а именно просто схватил меня за предплечье и прижал большой палец к моему предплечью, чтобы дать мне понять, что то, что он собирался сказать, имело значение», — добавил он.«А он сказал: «Вы знаете, я действительно знаменит. Нет ни одного советского человека, который бы не знал, кто я такой».

Каникулы после войны

Пообщавшись с голливудскими звездами на их собственной территории, Высоцкий в 1979 году добился славы в мировой киностолице. В последний раз он вернулся в Соединенные Штаты в декабре того же года. год, приехав в Лос-Анджелес в надежде убедить голливудских игроков написать сценарий, который он написал в соавторстве с другом.

Сценарий под названием «Каникулы после войны», который, как сообщается, писался в течение пяти дней, рассказывает историю советского летчика, захваченного нацистами во время Второй мировой войны, которому удается бежать из концлагеря вместе с польским и французским солдатом. Далее следуют приключения, в том числе их захват американским военным патрулем, который подозревает, что они агенты СС. Высоцкий представлял себя в фильме вместе с французским актером Жераром Депардье и лихим польским актером Даниэлем Ольбрыхски.

Миш, принимавший Высоцкого в той поездке, сказал, что работал переводчиком, пока Высоцкий предлагал сценарий Медавоему во время ужина в ресторане морепродуктов Gladstones с видом на Тихий океан. Он вспоминал, как Высоцкий «оживленно обсуждал сюжет своего фильма и делал паузы, чтобы я переводил».

Миш сказал, что он также помог Высоцкому представить сценарий по телефону Баку Генри, который был номинирован на «Оскар» за адаптированный сценарий к фильму «Выпускник» 1968 года и за лучшую режиссуру фильма 1979 года «Небеса могут подождать», в котором снялся и был соавтором. режиссер Уоррен Битти.

«Я помню, как Бак был слегка заинтересован, но уклончив. То же самое с Майком Медавоем», — сказал Миш в интервью Азаттыку.

Медавой сказал, что помнит, что Высоцкий «что-то кинул, но подробностей не помню». Генри не ответил на электронные письма с просьбой прокомментировать.

По словам Шемякина, Высоцкий изначально намеревался снять фильм во Франции , но сказал, что Голливуд «может быть вариантом» . «Из сценария ничего не вышло, хотя Володя мечтал, что что-то получится», — сказал Шемякин Цибульскому, эксперту по Высоцкому из Миннесоты.

Несмотря на интерес Высоцкого к работе в Голливуде, и Миш, и Финн сомневались, что у него есть намерения открыть там магазин на постоянной основе. Он боялся, что такой шаг лишит его публики и вдохновения для его музыки, говорили они.

«Это одна из тех важных причин, по которым он в конце концов решил не искать убежища на Западе, не пытаться иммигрировать [на] Запад, — сказал Финн RFE/RL. — Он решил: «Нет, если я уеду из России, то я не только буду совершенно неизвестен после этого, но и потеряю связь со своим народом.Я потеряю связь с тем, что заставляет меня идти». Когда дело дошло до России, он был большим патриотом. Он говорил: «Зачем мне оставлять то, что заставляет меня тикать, что делает меня живым?»

Трезвость утрачена

К тому времени, как Высоцкий представил свой сценарий фильма в Голливуде, Высоцкий уже давно отказался от трезвости, которая, по словам Влади, придавала ему смелости, когда он играл для звезд в доме Медавоя. Он планировал вылететь из Лос-Анджелеса на Таити на свадьбу бывшего мужа Влади, но его не пустили в самолет из-за проблем с визой.Миш сказал, что отвез Высоцкого в аэропорт в тот день, когда его не пустили в самолет.

«Впервые я видел Владимира плачущим», — сказал Миш, добавив, что эмоции Высоцкого во время его пребывания казались «более экстремальными», чем обычно. Он подозревает, что Высоцкий «может, только что начал принимать наркотики или что-то в этом роде».

Влади написала, что, когда через две недели она приехала в Лос-Анджелес, ее муж проводил «целые дни», записывая свою музыку в домашней студии Миши. (Миш предоставил Радио Свобода отрывок из записи, которую Высоцкий сделал там со своей песней «Райские яблоки». Подробнее об этом читайте и слушайте здесь. ) Он «не ел, не спал» и «беспрестанно разговаривал», и только позже Влади поняла, что Высоцкий злоупотребляет наркотиками, писала она.

Высоцкий вводил морфин в последние годы своей жизни, отчасти для того, чтобы ограничить свое печально известное запойное пьянство, по словам тех, кто его знал. Во время гастролей по Советскому Узбекистану в июле 1979 года он потерял сознание и был реанимирован врачом после инцидента, который, как считается, был связан с употреблением им наркотиков.

Марина Влади у открытого гроба Высоцкого в Театре на Таганке в Москве, 28 июля 1980 года.

Высоцкий скончался от сердечной недостаточности через год, 25 июля 1980 года, во время летних Олимпийских игр в Москве. Его преждевременная кончина в возрасте 42 лет широко объясняется наказанием, которое он нанес своему телу алкоголем, сигаретами и наркотиками, а также существованием в скороварке, которое он вел при режиме, подозрительном к его искусству. При взгляде всего мира на Олимпиаду советское правительство практически хранило молчание о его смерти.Тем не менее десятки тысяч поклонников вышли на улицы Москвы, чтобы оплакивать Высоцкого, что привело к напряженному противостоянию с полицией, пытающейся пресечь беспорядки.

«Здравствуйте, Уоррен»

За шесть месяцев до своего последнего визита в Голливуд в декабре 1979 года — и чуть более года до своей смерти — Высоцкий рано утром вошел в телестудию в обширном кампусе Московского государственного университета. вместе со своим другом Валерием Янкловичем. На Высоцком были коричневые брюки, коричневое пальто и оранжево-красная рубашка с расстегнутыми тремя верхними пуговицами.У него были глубокие круги под глазами, он уселся на стул перед видеокамерой и, спотыкаясь, произнес вступление на ломаном английском.

«Привет, Уоррен, как дела?» он сказал. «Извините меня за мой английский, потому что я никогда не говорю по-английски. Это первое многое, что я говорю. Я не буду говорить по-английски. Я буду говорить по-русски. Потому что ты знаешь, ты понимаешь по-русски».

СМОТРЕТЬ: прослушивание Высоцкого для Уоррена Битти

Предполагаемым получателем видео был Уоррен Битти, который готовился к съемкам фильма «Красные», основанного на жизни американского журналиста Джона Рида, автора книги «Десять дней, которые потрясли мир», рассказывающей о большевистской революции из первых рук.( Битти немного говорил по-русски и исследовал сценарий во время поездки в Советский Союз десятилетием ранее.)

Янклович сказал в документальном фильме 2013 года, показанном по российскому государственному телевидению, что голливудский контакт Высоцкого — возможно, Милош Форман или Натали Вуд — посоветовал ему обратиться к Битти по поводу возможной роли в фильме. Неясно, видел ли Битти, с которым не удалось связаться для комментариев, 30-минутное видео. Высоцкий, однако, не попал в «Красные», который был номинирован на лучшую картину и принес Битти «Оскар» за лучшую режиссуру.

В видеообращении к Битти Высоцкий читает стихи и произносит монолог Гамлета, пересматривая роль, снискавшую ему признание в московском Театре на Таганке.

Он также играет несколько своих самых известных песен, в том числе ту, которую, по словам Финна, он исполнил на голливудской вечеринке в 1976 году: Capricious Horses.

СМОТРЕТЬ: Высоцкий исполняет «Капризных лошадей» для Уоррена Битти

Представляя песню, Высоцкий сильно кашляет и объясняет по-русски: «У нас утро.Вот почему, — он указывает на свои испорченные табаком голосовые связки и качает головой, — они пока не работают. Затем он начинает:

«На скалистом утесе, на самом краю, над бескрайней пропастью

Я продолжаю хлестать своих лошадей, судорожно сжимая хлыст. Но воздух разрежается, я задыхаюсь, задыхаюсь, плачу.

Я с ужасным удивлением чувствую, что я исчезаю, я умираю.» *

*Перевод Стэнли Альтшуллера

почему никто не опроверг версию убийства Владимира Высоцкого

Почти 41 год назад ушел из жизни самый популярный певец и актер СССР Владимир Высоцкий.Несмотря на то, что в конце 80-х и 90-х годах было раскрыто немало тайн советской власти, смерть артиста до сих пор вызывает больше вопросов, чем ответов. Подробности — в материале «Новых Известий».

Июль 1980 года. Почти каждый день в квартире Высоцкого на Малой Грузинской собирались его друзья. Рядом с Володей всегда был врач реанимации Анатолий Федотов — родственники, зная о его пристрастии к наркотикам и алкоголю, боялись оставлять его одного. Кроме того, Федотов ровно за год до этого спас Высоцкого от клинической смерти в Бухаре…

Ходили слухи, что Высоцкий по настоянию своего близкого друга Вадима Туманова собирался лететь в глухую тайгу, чтобы там подлечиться или даже «завязаться». Но он остался в Москве и даже вышел на сцену. 18 июля, за семь дней до смерти, Высоцкий сыграл «Гамлета» — последний спектакль в его жизни. В перерывах Федотов несколько раз делал артисту уколы.

В последние дни жизни Высоцкий, несмотря на плохое самочувствие, продолжал давать концерты, в том числе и дома.Накануне трагедии его пригласили спеть на чью-то госдачу. Ходили даже разговоры, что это Галина Брежнева и ее муж Юрий Чурбанов. Там произошло то, что не понравилось Высоцкому. Он был в ярости и рассказал о скандале своим близким друзьям. Я даже собирался написать об этом песню. И буквально сразу его вызвали на Лубянку. После этого Владимир Семенович сделал вывод: в его ближайшем окружении есть доносчик. Именно тогда, по свидетельству его друзей, он сорвался в большой лом, страшно выпил…

Леонид Филатов отреагировал на смерть Высоцкого так:

«Близким людям часто задают вопрос: почему они не спасли Володю? Мол, будь они рядом… Да ничего бы они не сделали! Как вы можете спасти его? Алла Демидова правильно сказала: «Это все равно, что руками остановить взлетающий самолет». Его энергия неистребима, непреодолима. Абсолютное упрямство, вера в свои силы, в свой путь. Не уговоришь, не остановишь».

Последние три дня Высоцкий крутит смертельное пике. Он ходил по квартире, охая, орет…

И вот в Москве состоялось торжественное открытие летних Олимпийских игр, в городе введены особые меры безопасности. В такой обстановке невозможно достать лекарства, а без них состояние Высоцкого стремительно ухудшалось.

24 июля был последним днем ​​в жизни Высоцкого. Он был практически без сознания. В какой-то момент Володя подошел к Валерию Янкловичу (близкий друг и главный администратор Театра на Таганке) и сказал: «Знаешь, я сегодня умру!» Позже, по устоявшейся версии, кочуя от издания к изданию, Янклович позвонил доктору Толе Федотову и попросил его переодеть его на квартире Высоцкого.

Сам Федотов вспоминал:

«Я был со смены — уставший, обессиленный. Он лег и заснул — наверное, в три часа. Я очнулся от какой-то зловещей тишины — как будто меня кто-то дернул. И Володе! Зрачки расширены, реакции на свет нет. Дай мне вздохнуть, а губы уже холодеют. Поздно! Между тремя и половиной пятого утра произошла остановка сердца на фоне инфаркта».

Казалось бы, вопрос о причинах смерти народного любимца поставлен раз и навсегда. все.А вот польскую журналистку, переводчицу и «высотсколога» Марлену Зимну что-то в этой истории насторожило, ее никак не устраивал оглашенный на весь Советский Союз диагноз. Сорок лет назад она начала собственное расследование обстоятельств гибели Высоцкого. Опросив многих из окружения покойного кумира, Марлена вдруг пришла к сенсационному выводу: сразу после смерти Высоцкого друзья поэта сфабриковали медицинские документы о причинах его преждевременного ухода!

Более того, в своей книге «Кто убил Высоцкого» Марлен Зимна со всей журналистской смелостью написала, что Володю «преднамеренно пичкали сильнодействующими препаратами, применяемыми в анестезиологии ».Речь идет о несанкционированных дозах, неправильно приготовленных растворах, которые в сочетании с алкоголем, а также с другими лекарствами могут нанести непоправимый вред организму. Другими словами, Высоцкого убивали медленно, но верно. Марлена недвусмысленно намекала на спецслужбы.

Федотов в разговоре с полькой неожиданно обмолвился, что на момент смерти Владимира Семёновича Высоцкого, кроме него самого, в квартире находились несколько близких друзей.Это они, по словам Федотова, написали в посмертном диагнозе то, что сами считали нужным. Они якобы опасались, что всплывет правда о наркозависимости поэта, на теле которого остались многочисленные следы от уколов. «Такая правда могла навредить всем», — признался Федотов. «Мы организовали это блестяще!»

Увы, сегодня опять спросить об этом не у кого. В 1992 году Федотов скончался при загадочных обстоятельствах в Израиле (говорят, покончил жизнь самоубийством), а в марте 2016 года ушла из жизни Марлена Зимна.Расследование польского коллеги продолжил российский журналист и писатель Борис Кудрявов, который «накопал» не меньших сенсаций по делу о гибели таганской знаменитости.

Интересно, что параллельно с Зимным и Кудрявовым свое расследование вел Валерий Перевозчиков, известный биограф Высоцкого, написавший нашумевшую книгу «Правда смертного часа». Именно он впервые заговорил с бывшим участковым инспектором милиции Павлом Николаевым, который летом 1980 года проводил расследование по факту смерти Высоцкого.Нетрудно представить удивление Валерия Перевозчикова, когда он из первых рук узнал, что даже у его родственников не было официального свидетельства о смерти на момент похорон. Бумагу выдали в московской поликлинике № 174 только через три дня после проводов — 31 июля 1980 года.

«Болезнь, повлекшая или послужившая непосредственной причиной смерти, — атеросклероз коронарных артерий сердца. Причина смерти установлена ​​врачом, констатировавшим смерть».

В поликлинике, куда обратился Борис Кудрявов, дали телефон врача, чья подпись стояла на документе. Л.С. Семина когда-то работала участковым терапевтом и лечила Высоцкого.

«Конечно, я помню день смерти Высоцкого, — сказала журналисту Лидия Сергеевна. — На следующее утро к нам в клинику пришли люди из Театра на Таганке, прямо утром за пять минут до кабинета главврача. Кто именно, я не могу сказать.Стали просить руководство клиники выписать на Высоцкого свидетельство о смерти без вскрытия. Ну, типа, учитывая его особые заслуги перед обществом и так далее. Я не подписывал посмертный документ Высоцкого! Каким образом моя подпись могла там оказаться, для меня остается загадкой. А она моя?»

В 2015 году бывший участковый Павел Николаев, который в 1980 году курировал дом на Малой Грузинской, 28, в котором погиб поэт, решил нарушить свое многолетнее молчание и появился в » Прямой эфир» на втором российском телеканале.Он сказал тогда, что по горячим следам провел независимое расследование, которое показало, что Высоцкий… был убит своими близкими по неосторожности!

Компетентность Николаева не вызывает сомнений. Его заслуги перед государством были оценены МВД, награждены орденами и медалями. Мэрия присвоила звание «Лучший микрорайон Москвы». Павел Павлович дослужился до полковника милиции.

В этой же программе выступила еще одна ценная свидетельница: Ольга Свиридова, гражданская жена близкого друга Высоцкого — актера Всеволода Абдулова.Она рассказала, что 24 июля 1980 года Сева побывал в доме Володи. В тот день ничего не предвещало беды. Все было хорошо. Абдулов ушел от друга вечером. Утром 25-го ему позвонили и сообщили о смерти Высоцкого. «Володя убит. Это сделали люди из его окружения. Высоцкий умер не своей смертью. Ему помогли», — по памяти цитировала мужа Ольга Свиридова.

— Я очень хорошо помню 25 июля 1980 года, — сказал в телекамеру бывший участковый.- Я получил указание от властей — обеспечить общественный порядок в доме, где жил и умер Высоцкий. Я стоял во дворе и наблюдал за ситуацией. Естественно, я видел, кто пришел. Он прекрасно понимал, что сотрудники КГБ и следственного аппарата МВД приехали на черных лимузинах с крутыми номерами. Я был уверен, что смерть Высоцкого будут расследовать специалисты более высокого ранга, чем мои. И я был крайне озадачен, когда через месяц мне на стол легли заключение уголовного розыска и протокол осмотра трупа Высоцкого.Почему через месяц — не знаю. Скорее всего, бумаги где-то находились на рассмотрении».

Капитан Николаев стал внимательно изучать дело. К его полному удивлению оказалось, что тело погибшего не было доставлено в морг и на вскрытие, как положено. быть, не производилась.В то же время полицию сильно обеспокоило упоминание в рапорте о характерных отметинах на запястьях и ногах Высоцкого.

Николаев обратился к матери Высоцкого за разъяснениями.Нина Максимовна рассказала участковому, что 25 июля около шести часов утра ее допрашивали с Лубянки. Затем в квартиру вошли полковники МВД. И только в 11 часов утра туда допустили инспектора уголовного розыска местного 88-го отделения милиции для осмотра и описания трупа.

«Мне удалось установить, что в ту последнюю ночь для Высоцкого в его квартире шел поход друзей, — рассказал в программе «Прямой эфир» Павел Николаев.«Присутствовало несколько человек, в том числе три женщины. А Высоцкий, когда пил, был, мягко говоря, очень раздражающим».

Действительно, последние недели жизни Высоцкого прошли для него как угар. По свидетельству друзей и соседей, он вел себя агрессивно — швырял книги , перевернули все с ног на голову в поисках «лекарства». простыни и поставили его на лоджию.

Эту версию, кстати, подтвердили на первом же допросе и Янклович, и Федотов, находившиеся в квартире Высоцкого.

Это они оставили связанного хозяина на балконе, продолжил свой рассказ бывший инспектор. А сами в это время тихо пили и разговаривали на кухне. О друге вспомнили только около четырех утра. Они застряли, как выразился бывший участковый, а он уже замерз. Всех охватил ужас! Успокоившись, они внесли тело Высоцкого в комнату и развязали его.И до шести утра обсуждали, что сказать полиции.

«Помню, как на первом допросе участники ночных событий очень волновались, часто путались в показаниях. Хотя чувствовалось, — вспоминает Николаев, — что на беседу они пришли подготовленными, чтобы не ляпнуть лишнего». (если это действительно было), скорее всего, произошло сдавление стенок мозговых сосудов, что привело к обширному кровоизлиянию у Высоцкого.Все это было зафиксировано в специальном отчете. И Николаев, по его словам, этого не скрывал.

Вскоре его вызвали к руководству, уговорили подписать отказ в возбуждении уголовного дела. Скорее всего, считает Николаев, такую ​​команду дал кто-то наверху. Уголовное дело пришлось закрыть. Эти документы до сих пор хранятся в личном архиве ветерана МВД России полковника Павла Павловича Николаева. Но они, видимо, сегодня мало кого интересуют.

Версию полицейского может подтвердить Оксана Афанасьева (Ее называют последней любовью Высоцкого). Именно она в момент смерти Владимира Семеновича находилась в его квартире и должна знать, что там произошло на самом деле. В своих немногочисленных интервью она лишь загадочно говорила журналистам: «Есть вещи, которые знаю только я и о которых никогда никому не расскажу».

Тем не менее, Афанасьева рассказала, что с начала 1980 года физическое состояние Высоцкого стало заметно ухудшаться, увеличилось количество наркотиков.Его угнетала его зависимость от них, от людей, которые им досаждали…

«Я помню, что после Гамлета он долго не мог спать, ему было плохо. И сделал себе укол. — А что ты себе вкалываешь? Я попросил. «Это витамины». Однажды я выудил из помойки эту ампулу и узнал, что это промедол. Потом были Мартин и Анапол — медицинские препараты. Володя хотел «соскочить», да что там! Легально лечиться в СССР было невозможно.Он не хотел подставлять людей, которые получали для него наркотики. Лежал в госпиталях в Италии и во Франции. Не получилось», — сказала Оксана Афанасьева.

Также рассказала, что накануне трагической ночи на Малую Грузинскую приезжали врачи из Склифы. Целый совет решал, положить Володю в больницу или нет. Но все боялись брать на себя ответственность. Все равно — Высоцкий!

Вот что пишет реаниматолог Н.В. Н.В. Склифосовского Станислав Щербаков:

«Мы примчались на Малую Грузинскую по первому вызову и видим, что Высоцкий в удушье — Федотов накачал его большими дозами всевозможных успокоительных.Володя лежал практически без рефлексов… У него уже язык заваливался! Мы поняли, что дела плохи».

Другой склифовский врач Леонид Сульповар вспоминал:

«Я был на дежурстве 23 июля. Ко мне пришли и сказали, что состояние Высоцкого тяжелое. Что лично я предложил?Есть такая методика: возьмите человека на искусственную вентиляцию легких.Подержите его в медикаментозном сне и выведите из организма все, что можно, на несколько дней.Но дело в том, что отключение идет с препаратами наркотической линии, тем не менее, мы были готовы пойти на это. Были и другие опасности. Посовещались и решили: надо брать Высоцкого. Но его друзья сказали, что это большая ответственность и без согласия родителей этого делать нельзя. Мы договорились забрать Володю 25 июля».

«Высоцкий был в очень тяжелом состоянии, но не было впечатления, что он умирает», — сказал Леонид Сульповар.

«Володя предчувствовал его отъезд — настаивала Афанасьева.- Но в какой-то момент он успокоился. Ведь я заснул в ту ночь только потому, что стояла какая-то странная тишина и Володя перестал кричать. Он мне сказал: «Я чувствую себя хорошо, иди спать». И буквально за те три часа, что я спал, он, очевидно, умер».

Слухи о том, что Высоцкий умер не своей смертью, ходили по Москве давно. были заявления фотографа Валерия Нисанова в зарубежной прессе о якобы убийстве поэта в квартире на Малой Грузинской.Они были соседями по подъезду с Высоцким и считались близкими друзьями. С 1989 года Нисанов жил в Нью-Йорке, где издавал литературно-художественный журнал американского Пушкинского фонда. А вот рассказ фотохудожника о событиях той трагической ночи, участником которой он был, был озвучен все в той же программе «Прямой эфир» в Москве.

В интервью Борису Кудрявому Валерий Нисанов привел свою версию: якобы кто-то подмешал яд в шампанское, которое Высоцкий пил в тот вечер.

«Как мне потом сказали, Федотов подложил в эту газировку какую-то таблетку. По словам самого Федотова, это было успокоительное. А что там на самом деле, никто не знает. Вскрытия не было. Но Высоцкий умер», — сказал Нисанов.

«Почему-то все мои мысли сводятся к одному — Володю убили! Заявление не категорично. Прямых доказательств нет. Но об этом говорят все предпосылки. Встречаясь с друзьями, я откровенно говорю: «Володя убит по приказу! Не я один знаю: все, кого пытался лечить Анатолий Федотов, через какое-то время умирали…Опять прямых доказательств нет».

» Были ли эти действия направлены против Высоцкого, преднамеренными или случайными? — задала вопрос в своей книге польская писательница Марлена Зимна, — Ответа нет. Но я их называю вполне сознательный, учитывая, что Анатолий Федотов — профессиональный реаниматолог. Я уверен, что именно он должен был нести ответственность за смерть Владимира Семеновича перед судом».

Писатель Федор Раззаков написал целую книгу на тему смерти Высоцкого.«Возможно, — утверждает он, — кому-то было выгодно, что Высоцкий находился «на игле», в полной зависимости, и годы его были сочтены. Уверен, что в архивах спецслужб есть ответы на многие вопросы».

Нашли опечатку в тексте? Выделите ее и нажмите ctrl+enter

Семь миров Владимира Высоцкого

«Коридоры. Семь миров Высоцкого» — новая выставка в Еврейском музее и центре толерантности, посвященная покойному певцу и актеру Владимиру Высоцкому, считавшемуся одним из самых ярких поэтов послевоенной советской России.Выставка является первой в серии, посвященной жизни и творчеству выдающихся еврейских деятелей.

Семья Высоцкого по отцовской линии происходила из Брестской области современной Беларуси. Якобы фамилия поэта происходит от названия слободы Высокое. Хотя еврейское наследие Высоцкого никогда не было значимой темой в его поэзии и песнях, он признал его в одном из своих стихотворений: «Семья евреев, они жили в Риме / Высоцкий, не зная больше нигде, кроме своего дома.

Высоцкому в этом году исполнилось бы 80 лет. Он умер в 1980 году в возрасте всего 42 лет. Певец и автор песен, поэт, актер театра и кино, Высоцкий оказал огромное и неизгладимое влияние на советскую и российскую культуру. Недавний биографический фильм «Высоцкий: Слава Богу, я жив» (по сценарию его сына) вызвал споры из-за того, как он представил артиста, которого до сих пор боготворят, сосредоточив внимание на его проблемах с наркотиками и алкоголем.

О личной жизни Высоцкого известно мало, несмотря на его огромную популярность в Советском Союзе.Поскольку он часто пел от первого лица, его поклонники считали, что его песни отражают его собственный опыт. Но не всегда. В отличие от сюжетов своих песен, Высоцкий никогда не участвовал в Великой Отечественной войне, никогда не отбывал срок в лагерях для военнопленных и даже никогда не плавал на корабле. Действие его песен происходило в мирах, созданных их автором, но они казались настолько аутентичными, что слушатели часто принимали их за настоящие.

Идея «Прихожих. Семь миров Высоцкого» должна была показать некоторые из этих миров и объяснить их корни.Выставка представляет собой буквально череду коридоров, каждый из которых символизирует определенную тему в поэзии Высоцкого. Посетители смогут пройти из одного подъезда в другой и увидеть макеты московской коммуналки, окопа времен Великой Отечественной войны, московского переулка, психбольницы и типичного советского паба. Опыт похож на иммерсивный театр. Все предметы подлинные: мебель, столовые приборы и одежда — на кухне есть даже свежие продукты. Вы можете трогать большинство предметов и даже открывать ящики в шкафу.

«Прихожие» посвящены только одному аспекту творчества Высоцкого: его поэзии. На выставке лишь кратко упоминается его актерская деятельность или бурная личная жизнь в разделе, посвященном биографии художника. Стихи сопровождают вас в пути. На стенах висят рукописные и машинописные черновики, а запись в наушниках объясняет визуальные эффекты, представленные в «коридорах».

В каждом коридоре есть справочная информация, объясняющая, почему та или иная тема появилась в творчестве Высоцкого.Коммунальная квартира рассказывает о детстве поэта; опасный переулок относится к широко распространенной преступности в Москве после Второй мировой войны; а психиатрическая палата — это размышление Высоцкого о СССР в целом.

Выставка является детищем Яна Визинберга, креативного директора компании Lorem Ipsum, принимавшей участие в создании мультимедийных инсталляций для Ельцин-центра в Екатеринбурге и парка «Зарядье» в Москве. Для производства выставки он собрал съемочную группу.Художественным руководителем выступил художник-постановщик Андрей Понкратов, работавший с Андреем Звягинцевым над «Левиафаном» и «Нелюбовью»; художником по свету был оператор Владислав Опельянц, известный по работе с режиссером Кириллом Серебренниковым над двумя его последними фильмами — «Студент» и «Лето».

После выставки в Еврейском музее и Центре толерантности выставка «Прихожие. Семь миров Высоцкого» отправятся в турне по России и другим странам бывшего СССР. Он проходит до сентября.23. 

Еврейский музей и центр толерантности, ул. Образцова, д. 11, корп. 1А. Метро Марьина Роща. jewish-museum.ru

Почему Владимир Высоцкий – «Голос и сердце России»

Памятник Владимиру Высоцкому во Владивостоке, Россия | © Овчинникова Ирина/Shutterstock

Владимир Высоцкий заслужил звание «голоса и сердца нации» до того, как в 1980 году его жизнь оборвала наркотическая и алкогольная зависимость.Популярный поэт и автор песен, его слова и музыка были красноречивым голосом инакомыслия, который и сегодня продолжает находить отклик в сердцах россиян.

Прежде чем писать песни и стихи, Высоцкий начинал как актер. Он родился в Москве в 1938 году, в 1960 году окончил школу-студию МХАТ и играл главные роли в спектаклях Московского театра драмы и комедии. В центре внимания оказался его талант, не говоря уже о грубой красивой внешности и хриплом голосе.В результате он быстро прославился и начал украшать экран, а также сцену.

В это время он начал писать песни и собрал обширный музыкальный каталог, в конечном итоге написав более 800 песен к концу своей карьеры. Хотя он отвергал категоризацию, Высоцкого часто называли бардом — стиль певца и автора песен, характерный для России, вобравший в себя национальное литературное мастерство.

В своем фирменном гортанном рычании он начал исполнять музыкальные рассказы, отражающие лишения, выпавшие на долю советского народа после Второй мировой войны.Он пел песни с точки зрения преступников и неудачников, а также людей, отправленных в ГУЛАГ. Затем он отошел от этих историй и стал писать песни о любви, душевной боли, зависимости и бедственном положении простого человека. Большая часть его работ будет посвящена Второй мировой войне как глубокому опыту, который был нанесен советскому народу и который изменил общество.

Владимир Высоцкий играет в 1979 году | © Игорь Пальмин / Flickr

Его пронзительные песни и стихи обходят государственную цензуру, обсуждая реалии масс с помощью искусной игры слов и метафор.Лишь в середине 70-х государство ослабило контроль над музыкой Высоцкого. Ранее государство отказывалось распространять и публиковать его альбомы, а также ограничивало его присутствие в СМИ. Несмотря на это, у него появилось множество преданных поклонников благодаря подпольным выступлениям на фабриках и в клубах, а также распространение своих работ на черном рынке. Его выступления были записаны на пленку и скопированы с помощью портативных кассетных магнитофонов. Ленты путешествовали по стране из рук в руки, где его музыка и тексты находили отклик у Советов во всех уголках Союза.

После короткой, наполненной пороком жизни, он умер от сердечного приступа всего в 42 года. Неумеренная, пьяная жизнь знаменитости разрушила его тело, и он умер, когда в Москве проходила Олимпиада. Тысячи людей отвернулись от спортивных соревнований, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Они провели стихийную панихиду по певцу на ступенях театра, в котором началась его карьера, а затем снова простились с национальным героем на его похоронах.

Памятник Владимиру Высоцкому | @ WikiCommons

После его смерти на площадях и в парках большинства городов воздвигнуты бронзовые памятники Высоцкому.Одно время у него был свой музей в Москве. Его могила стала местом паломничества после его смерти и по-прежнему покрыта свежими цветами. Он тезка самого высокого небоскреба Екатеринбурга — одного из самых высоких зданий в России. И каждый год по всей стране проходят трибьют-концерты, на которых лучшие исполнители России собираются вместе, чтобы спеть его песни и воздать должное артисту, чья музыка воплотила в себе душу нации.

Популярная российская баллада спела об обычной жизни в СССР : NPR

Владимир Высоцкий, скончавшийся 35 лет назад в этом месяце, так и не получил никакого признания со стороны советского правительства.Он стал популярным благодаря контрабандным кассетам, которые передавались из рук в руки.

ОДИ КОРНИШ, ХОЗЯИН:

На следующей неделе исполняется 35 лет со дня смерти самого популярного певца и автора песен Советского Союза. Советские граждане любили его, потому что он пел об их жизни и разочарованиях, но, как объясняет корреспондент NPR Кори Флинтофф, советский истеблишмент вообще не давал ему признания.

(ЗВУК ИЗ ПЕСНИ, «НА БОЛЬШОМ ПЕРЕУЛОСЕ»)

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

COREY FLINTOFF, BYLINE: Вход в офис NPR в Москве находится со стороны переулка под названием Большой Каретный переулок. Сейчас это звучит странно, но раньше это был суровый район с семьями, забитыми в коммунальные квартиры, и детьми-правонарушителями, бродящими по переулкам. Владимир Высоцкий провел здесь несколько лет своей юности и запомнил это место в популярной песне.

(ЗВУК ИЗ ПЕСНИ, «НА БОЛЬШОМ ПЕРЕУЛОСЕ»)

ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

ФЛИНТОФФ: «Где мои 17 лет, — поет он, — на Большом Каретном переулке? Где мои 17 бед на Большом Каретном переулке? И где твой черный пистолет на Большом Каретном переулке?»

На стене дома, где жил Высоцкий, висит небольшая табличка. Я знаю это, потому что однажды вечером слегка пьяный сосед настоял, чтобы я остановился там на минутку, чтобы поразмыслить над певцом и его судьбой. К Владимиру Высоцкому относились с подозрением советские власти, и за свою короткую жизнь он ни разу не был записан ни на одной из государственных звукозаписывающих компаний.Тем не менее миллионы людей знали его музыку, в основном благодаря контрафактным кассетам с записью его нескольких концертов.

ОЛЬГА ФЕДИНА: С кассет будут делать копии и раздавать. Все знали о нем. У многих есть его записи.

ФЛИНТОФФ: Это Ольга Федина, автор книги о популярной культуре под названием «Что знает каждый русский, а вы не знаете». Она говорит, что Высоцкий на самом деле не был малолетним правонарушителем, но он знал этих тупиковых детей и мог проникнуть в их жизнь через свои песни.Благодаря своей способности перевоплощаться в персонажей он получил работу в московском авангардном Таганском театре, где быстро начал играть главные роли – Гамлета и Галилея. Он одержимо писал песни — по его собственным подсчетам более 600. Выросший сразу после Второй мировой войны, Высоцкий написал много песен о солдатах, таких как эта, которая называлась «Он не вернулся».

(ЗВУК ИЗ ПЕСНИ «ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ»)

ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

ФЛИНТОФФ: поется голосом солдата, потерявшего лучшего друга в бою.Ольга Федина говорит, что Высоцкий настолько точно уловил детали, что многие ветераны подумали, что он должен быть одним из них.

ФЕДИНА: Он получил много писем от ветеранов, которые писали ему, что ты, должно быть, тот самый Володя, с которым я делил окоп в 1943 году. Но, конечно, он был слишком молод для этого.

ФЛИНТОФФ: У Высоцкого тоже был комический талант наблюдать за своими современниками, как и в этой песне под названием «Диалог перед телевизором».

(ЗВУК ПЕСНИ, «ДИАЛОГ ПЕРЕД ТЕЛЕВИЗОРОМ»)

ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

ФЛИНТОФФ: Он играет обоих членов безмозглой пары, которые ссорятся перед тем, что русские сегодня называют ящиком зомби.

(ЗВУК ПЕСНИ, «ДИАЛОГ ПЕРЕД ТЕЛЕВИЗОРОМ»)

ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

ФЛИНТОФФ: Высоцкий знал о супружеских ссорах. Он пережил два брака, прежде чем встретил Марину Влади, красивую французскую актрису русского происхождения. Но Высоцкий уже был на пути к алкоголизму и наркомании, двум вещам, которые погубили его в возрасте 42 лет.Он знал, что делал, хотя и не мог остановить это. В этой песне под названием «Капризные кони» он представляет себя возницей русской тройки, дикой упряжки из трех лошадей, тянущих сани.

(ЗВУК ПЕСНИ «КАПРИЗНЫЕ ЛОШАДИ»)

ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).

ФЕДИНА: С одной стороны, хлыстом он заставляет своих лошадей бежать быстрее. Но с другой стороны, он заставляет их двигаться немного медленнее. Так что это было резюме его поздней жизни.

ФЛИНТОФФ: К лету 1980 года жизнь Высоцкого пошла на убыль. Это было летом, когда в Москве проходили Олимпийские игры, событие, которое Соединенные Штаты и многие другие страны бойкотировали из-за вторжения Советского Союза в Афганистан. Ольга Федина говорит, что официального уведомления о смерти Высоцкого не было, была только записка на двери Таганского театра об отмене постановки «Гамлета», главной роли Высоцкого.

ФЕДИНА: Но слухи в те дни распространялись очень быстро, и десятки тысяч людей выходили из домов, чтобы засвидетельствовать свое почтение.

ФЛИНТОФФ: Некоторые говорят, что посещаемость Олимпийских игр резко упала в тот день, когда люди оплакивали человека, которого они считали своим голосом. Кори Флинтофф, NPR News, Москва.

Copyright © 2015 NPR. Все права защищены. Посетите страницы условий использования и разрешений нашего веб-сайта по адресу www.npr.org для получения дополнительной информации.

Стенограммы

NPR создаются в кратчайшие сроки Verb8tm, Inc., подрядчиком NPR, и производятся с использованием запатентованного процесса транскрипции, разработанного с NPR.Этот текст может быть не в своей окончательной форме и может быть обновлен или пересмотрен в будущем. Точность и доступность могут отличаться. Официальной записью программ NPR является аудиозапись.

Замолкший голос народа России

13 декабря 2011 г.

от C.G. | БЕРЛИН

«ЕСЛИ ТЫ хочешь понять Россию, ты должен слушать Владимира Высоцкого», — говорили мне мои московские друзья. Это было в 1980 году, когда я начал изучать русский язык в университете. Высоцкого, поэта и автора песен с низким хриплым голосом, часто называют «Бобом Диланом Советского Союза».

Будучи жителем Восточного Берлина, я вскоре начал понимать, что идеализированный образ «наших великих и славных братьев-коммунистов» не совсем соответствует реальной жизни в Москве. Как дома смелые люди, такие как художники, которые осмеливались критиковать окружающее их общество, находились под наблюдением и часто арестовывались Штази, так и здесь они были КГБ.

Когда я приезжал к своим московским друзьям Элегу и Элите, они играли песни Высоцкого и объясняли мне его слова. Конечно, у них были те немногие пластинки, что были выпущены государственным лейблом «Мелодия».Но большинство песен, которые они исполняли, были секретными записями с живых концертов, записанными на контрафактных кассетах.

Помню относительно роскошные обеды у них на квартире с большим количеством водки, советское шампанское и бесконечные разговоры о бюрократии, коррупции, антисемитизме, алкоголизме, преступности и повседневных невзгодах советской жизни — темы, которые Высоцкий поднимал в своих песнях . Будучи ветеранами Красной Армии, сражавшимися за лучший мир, Элег и его шурин Виктор (который делил скромную квартиру вместе с женой) были явно смущены существующим положением дел.

Я никогда не видел Высоцкого во плоти. За месяц до моего приезда в Москву человек, которого любили и боготворили как глас народа — и ненавидели власти по той же причине, — умер от сердечного приступа в возрасте 42 лет.

Спасибо «Высоцкий, спасибо за моя жизнь!», новый фильм, который недавно открыл Неделю российского кино в Берлине, я более ясно вижу, каким вдохновляющим он должен был быть. Это не биографический фильм, сказал Майкл Шлихт, председатель Monumental Pictures, совместного предприятия Columbia Pictures/Patton Media и один из продюсеров.В нем всего пять знаменательных дней из жизни Владимира Высоцкого. Для понимания сюжета нужно знать, что Высоцкий также был актером легендарного московского театра на Таганке, который время от времени выступал на Западе. Эти зарубежные поездки и женитьба на Марине Влади, известной французской актрисе, сделали его привилегированным, что объясняет, почему он ездит по улицам Москвы на большом «Мерседесе», носит синие джинсы и ведет себя как западная рок-звезда.

Фильм не только показывает нам богемного героя, но и раскрывает сложность его личности и причудливую культуру того времени.«Он наслаждался теми самыми привилегиями, которые осуждал в своих песнях; жаловался на алкоголизм и наркоманию, но сам был наркоманом; он выступил против коррупции, но без взяточничества его жизнь была бы намного тяжелее», — объяснил мне г-н Шлихт.

Никита Высоцкий, сценарист фильма, сын певицы от первого брака, рассказал зрителям, что фильм, «конечно, художественное произведение, а не документальный. Но иногда искусство правдивее фактов».

Вопреки совету своего московского врача Высоцкий, уже тяжело больной алкоголизмом и наркоманией, летит в июле 1979 года в Узбекистан, чтобы дать концерт в Бухаре.Его сопровождают два друга из Театра на Таганке, друг и врач, а позже и его юная любовница Татьяна, которая снабжает его «лекарством», которое он случайно оставил в Москве. Концерт был ловушкой, чтобы заманить его в ловушку за нелегальное выступление (об этом Никита Высоцкий узнал восемь лет назад от бывшего узбекского сотрудника КГБ). Употребление им наркотиков дало КГБ еще одну причину следить за ним. Этот захватывающий дух триллер в голливудском стиле — это гораздо больше, чем история о народном гласе, которому угрожают навсегда заставить замолчать.Это зрелище интригующих персонажей, странных зависимостей, скрытого расизма, послушных государственных служащих, изворотливых офицеров КГБ и коррумпированного общества.

На вопрос, был ли выбор времени для широкого проката фильма в России 1 декабря преднамеренным (всего за несколько дней до парламентских выборов в России), и г-н Шлихт, и г-н Высоцкий ответили, что это не так. «Когда пять лет назад мы начали работать над этим фильмом, никто не думал, что обстоятельства в стране станут такими же, как и 30 лет назад, — сказал мне г-н Шлихт.«Пришло время поговорить о самом известном певце и поэте России ХХ века, особенно с молодыми людьми, родившимися уже после его смерти, — сказал Никита Высоцкий берлинской публике. Тревожные новости из Москвы о манипулировании выборами, коррумпированных государственных служащих и растущей оппозиции новой «партии единства» говорят о том, что песни Высоцкого остаются актуальными, а его голос, вероятно, вновь зазвучит по стране.

The Economist сегодня

Отобранные истории в вашем почтовом ящике

Ежедневный информационный бюллетень с лучшими из нашей журналистики

Подробнее: «Русское пробуждение» (11 декабря)

Мнение: Встреча с пионером гласности бывший Советский Союз

Александр Б.Долицкий

Впервые я прибыл в Америку 1 февраля 1978 года. В аэропорту Джона Ф. Кеннеди в Нью-Йорке меня встретил агент Службы иммиграции и натурализации. Он дал мне 8 долларов, небольшой буклет под названием «Введение в новую жизнь», пакет под названием «Программа Соединенных Штатов для беженцев» и пожелал мне «Удачи!» В тот же день я отправился в Филадельфию, где началась моя новая жизнь иммигранта в Америке.

Через три-четыре месяца среди русской иммигрантской общины Филадельфии прошел слух, что в ресторане «Дорал» в северо-восточной части города выступит популярный актер, поэт и певец Владимир Высоцкий.Билеты стоили 10 долларов, что по тем временам было солидной суммой для вновь прибывших иммигрантов. Но я наскреб денег на билет и пошел на концерт Высоцкого.

Я хорошо знал песни Высоцкого. Будучи студентом исторического факультета Киевского пединститута, я участвовал в археологических экспедициях и всегда с увлечением слушал его собственные записи, его песни у костра или в узком кругу друзей. В СССР Высоцкий, идеологически неоднозначный персонаж, в большинстве случаев выступал в заводских концертных залах или в других скромных залах и в культурных клубах.Посетить один из его концертов в бывшем Советском Союзе было практически невозможно из-за повышенного интереса к его выступлению или соображений безопасности, организованных органами внутренних дел.

Весной 1978 года около 150-200 человек, все русские иммигранты (в 1970-е годы в Филадельфии проживало около 300 семей иммигрантов), собрались в зале ресторана «Дорал» на северо-востоке Филадельфии. Присутствовали и представители советской власти из посольства России в Вашингтоне, округ Колумбия, стоя в разных углах зала и пристально глядя на собравшуюся толпу.Одно их присутствие вызывало чувство осторожности, напряжения и страха, пережитое прошлыми годами в Советском Союзе.

На сцене стояла табуретка, и возле этой табуретки один из организаторов концерта поставил бутылку водки с граненым стаканом. Через некоторое время Высоцкий тихо вышел на сцену со своей гитарой и, не оглядываясь на собравшихся в зале, сел на табуретку и обратился к зрителям: «Пожалуйста, не присылайте мне записок с просьбами. Я буду петь только то, что хочу или могу петь.

Зрители не отреагировали на эти слова; он стал исполнять одну песню за другой без комментариев и особых эмоций. Концерт длился 40-50 минут. Высоцкий водку не пил.

Моя вторая, но на тот момент не личная встреча с Высоцким произошла летом 1990 года на Алтае (горы в России к северу от Монголии), где я вместе со студентами исторического факультета Красноярского университета проводил археологическую Исследование Денисовой пещеры.Академик Анатолий Пантелеевич Деревянко от имени Сибирского отделения Академии наук СССР пригласил меня на три месяца в Академгородок (крупный научный центр Западной Сибири) в Новосибирск для участия в археологической экспедиции на Алтае. К этому времени я уже прожил в Америке 12 лет и стал гражданином США.

Высоцкого уже не было в живых; он умер в Москве, с длинным и печальным отчетом о своих последних днях под воздействием многих наркотиков, в июле 1980 года в возрасте 42 лет.Но он остался в памяти тех, кто любил его лирику и открытые песни. По окончании археологической экспедиции студенты, с которыми я работал на Алтае, подарили мне книгу стихов Владимира Высоцкого «Клич» («зов» или «вызов»). Книга была уже изрядно потрепана и, как оказалось, многократно прочитана многими людьми. На первой странице книги студенты написали: «Нашему другу Алексею от его советских студентов-историков. Денисова пещера — «90».

Это были мои встречи и мои воспоминания о Владимире Высоцком, одном из зачинщиков и пионеров гласности («открытия») на постсоветском пространстве, произошедшей задолго до социально-экономических реформ Михаила Горбачева в середине 1980-х годов. .

• Александр Долицкий родился и вырос в Киеве в бывшем Советском Союзе. Он получил степень магистра истории в Киевском педагогическом институте, Украина, в 1977 году; степень магистра антропологии и археологии Брауновского университета в 1983 г.; и был зачислен в докторантуру. по программе антропологии в колледже Брин-Мор с 1983 по 1985 год, где он также был лектором в Русском центре. В СССР он три года был учителем обществознания и пять лет археологом Украинской академии наук.В 1978 году он поселился в США. Сначала он жил в Ситке в 1985 году, а затем поселился в Джуно в 1986 году. С 1985 по 1987 год он был археологом и социологом Лесной службы США. Он был адъюнкт-профессором русистики в Юго-восточном университете Аляски с 1985 по 1999 год; инструктор по общественным наукам в Центральной школе Алески Департамента образования Аляски с 1988 по 2006 год; с 1990 г. по настоящее время является директором Аляско-Сибирского исследовательского центра. Колонки, Мои обращения и Письма в редакцию представляют точку зрения автора, а не точку зрения империи Джуно.

No related posts.