Михаил Шемякин: Один раз мы с Высоцким напились и стреляли из пистолета
Михаил Шемякин сидит за столом в зеленом кабинете в здании своего фонда на Садовой улице в Санкт-Петербурге. На нем китель, галифе, высокие черные сапоги, на голове неотделимая от его образа фуражка с многоугольной тульей.
Мы встречаемся в связи с тем, что художник заканчивает пространный опус о своем друге Владимире Высоцком. Текст уже готов, но пока не закончен цикл иллюстраций: Шемякин делает 42 иллюстрации (столько лет прожил Высоцкий) и один большой портрет поэта.
Шемякина познакомил c Высоцким в 1974 году танцовщик Михаил Барышников. Они стали лучшими друзьями, Шемякин записал семь пластинок-гигантов Высоцкого, а тот посвятил другу 12 песен. Шемякин был одним из немногих людей, которым Высоцкий доверял, художник несколько раз спасал его во время запоев, а результатом одного из самых выдающихся их загулов стала песня.
Фото: предоставлено фондом Михаила Шемякина
Истории Шемякина сюрреалистичны в не меньшей степени, чем его искусство.
Марина Влади, генерал Лебедь, Владимир Путин и старый шемякинский друг Эдуард Лимонов — вот неполный перечень имен, хаотично всплывавших во время нашего разговора. Но словно в доказательство того, что все рассказанное было на самом деле, одна из историй, начавшись в 1970-м, завершилась на наших глазах.
Стихи и рисунки
«Книга почти готова, осталось пять-шесть иллюстраций и портрет Высоцкого. Иллюстрировать книгу про поэта необычайно тяжело, все равно что поэзию — тебя ошеломляет поэтическая структура. Ну как, допустим, оформить «Римские элегии» Бродского? «Пленное красное дерево частной квартиры в Риме. Под потолком — пыльный хрустальный остров. Жалюзи в час заката подобны рыбе, перепутавшей чешую и остов» — это гениально, а как это все переложить… поэтому поэзия и в виньеточках. Я делаю очень сложную работу — показываю, почему Высоцкий был опасен власти, в чем она видела опасность его стихов, песен. Поэтому я делаю расшифровку. Я сделал уже 38 сложнейших графических листов и сейчас просто из последних сил бьюсь, чтобы понять, что можно еще добавить.
Песни и права
«Я шесть лет просидел в наушниках, я сделал лучшие записи в жизни. Семь пластинок-гигантов — это то, что было выпущено мною, и каждую песню Высоцкий перепевал пять-шесть раз, то есть понимал, что мы работаем над такой абсолютно бессмертной вещью».
«Какие права? Я же не буду зарабатывать деньги на своем друге. Я сделал лучшие пластинки цыган, я два года проработал с Алешей Дмитриевичем, два года проработал с Поляковым и все права отдал им. А здесь права принадлежат Марине. Или Никите? Очень неприятный парень. Я ему звонил и сказал, что, если бы отец был жив, он бы ему просто разбил морду в кровь. Он сейчас сдает эти мои пластинки, они вынимают чистый голос Высоцкого и накладывают на другой музыкальный фон, для новых русских, называется «Песни Высоцкого в новом музыкальном обрамлении». Я говорю: «Что же ты, подлец, делаешь? Это мои записи, мы работали с твоим отцом семь лет над всем этим!» А он: «Я только продал права на слова». Я говорю: «Ты, мерзавец, врешь! При чем здесь слова — люди пользуются голосом, который записал я.
А ты взял и продал эти пластинки!»»
Ревность, пистолет и бесы
«Мы с Мариной в очень прохладных отношениях, она всегда ревновала к нашей дружбе, написала много гадостей в своей книге, даже моя первая жена позвонила ей и сказала: «Марина, когда это ты таскала Мишу на руках пьяного, он всегда неделями пас Володю, а ты пишешь о нем такие вещи в книге». У нее много обид на меня, есть за что обижаться».
«Марина обычно мне звонила и говорила: «Володя пошел». «Пошел» – значит уходит в запой. А Марина много тогда снималась, в Рим улетала на съемки и прочее, ну и устала от него, конечно. Потому что очень тяжело с ним было — он был очень больной. Как-то 10 дней я его пас».
«Один раз всего мы напились вместе. Обычно если я пил, то Володя возился со мной, и наоборот. У него в песне: «Пьянели и трезвели мы всегда поочередно». Это как раз о том, как мы друг друга спасали. А в тот раз была виновата Марина, она выгнала нас. И мы с пьяным Володей очутились в два часа ночи, с чемоданами, на улице.
Поехали в аэропорт. Его, конечно, никто не берет в самолет в Россию. Мы сдали багаж и остались на улице. Он говорит: зайдем в кабак какой-нибудь, я подумал: лучше уж в русский кабак, чем он будет искать на Пигаль, где можно купить морфий и кокаин. Потому что он в то время уже сидел на игле.
Он пьет и говорит: «Ну, мы же с тобой в жизни никогда не пили, давай, маленькую стопочку выпей за мое здоровье». А мне маленькая стопочка — это как акуле кровь почувствовать. И я поддался — выпил маленькую стопочку, помню, это было у Жана Татляна, кабак «Две гитары». И понеслось. И вот результатом была песня «Французские бесы».
Только из пистолета не Володя стрелял, а я. «А друг мой в черных сапогах стрелял из пистолета». Он не носил черные сапоги. Он запел «А где твой черный пистолет», и я в пьяном угаре подумал: «Мама родная, пистолет-то, он здесь», я же охраняю Высоцкого — и ба-бах из пистолета. Уже полиция подъезжала, но мы сделали вид, что идем трезво, — и за угол. Одна из иллюстраций в книге будет про эту историю, кстати».
«Песня стоила ему серьезной ссоры с Мариной. Он уехал в Москву — Марина к нему прилетела, и он спел ей «Бесов». Марина выслушала, встала, побледнела и стала собирать демонстративно чемодан. Он говорит: «Мариночка, что с тобой, не понимаю». А она: «Я эту неделю страдала, а меня в песне нет». Ревность была страшная, ведь он вообще никому столько песен не написал, как мне, — 12 песен. А она такая тетка упрямая, собрала чемодан и уехала на два месяца.
И такую глупую фразу написала в своей книге, когда Володя умер: «Я вообще не понимаю, что их связывало и что это была за дружба, что их могло связать, кроме любви к алкоголю и таланта, которым они оба обладали». Но даже одного из этого списка достаточно, чтобы люди — выходцы из России — дружили и любили друг друга. Даже если бы мы были просто пьяницы, мы могли бы подружиться, а мы еще и талантливые люди!
Может быть, когда-то он и пил весело, но в последние годы это было очень страшно. Он мгновенно терял контроль над собой и просто стоял и мычал или медленно бился головой об стенку.
Пробиться к его сознанию мог только я. Очень тяжелые были запои, запои ведь разные бывают. У меня вот тоже был запой: я пел с цыганами, неделю мог не спать, чудил, но всегда был в состоянии кому-то в ухо вмазать, сплясать».
Отчего было страшно тогда и отчего теперь
«У Высоцкого было бы много проблем сегодня, если б он дожил, но уже не с правительством, а с олигархами. Может быть, и участь Политковской его ждала. Сегодня жизнь в России более опасна, чем в то время, когда страной управляли господа большевики. Я не говорю про период сталинского террора, но в любом плане убрать человека, антисоветчика — это решалось очень долго и в верхах. Володя Буковский, мой друг, Марченко, Галансков сидели в лагерях, кто-то умирал в лагерях, конечно, условия были страшные. Миша Макаренко, директор картинной галереи, получил восемь лет строгого режима…
Но все равно были суды, пусть и несправедливые. А сегодня ведь не надо никаких судов. В какой-то компании, где сидят бывшие (а бывших не бывает), кто-то говорит, что на этого человека нужно обратить внимание: мешает бизнесу, скажем, или фигура его в политике становится немножко слишком заметной — и человека убирают совершенно спокойно.
Убирают журналистов, убирают соперников по бизнесу, и все это знают.
Я работал с замечательным человеком, Гришечкиным, это издатель, который мой двухтомник должен был делать. Он 5 марта вышел на улицу и получил профессиональный удар в челюсть, охранник видел, но не мог ничего сделать. Или как убили этих — адвоката и журналистку талантливую из «Новой газеты». Мы все прекрасно знаем, что это заказное убийство, и мы все прекрасно знаем, что никто никогда не будет найден и наказан.
Когда я «Аполлон-77» делал, тогда все было по-другому».
«Раньше, в советские времена, Запад нас защищал, обращали внимание, а сейчас, ну что они будут вмешиваться — ну застрелили кого-то, ну где-то написали…»
«У Лимонова было знаменитое интервью, после которого его избили, когда он, по-моему, выступил немножко резко против генерала Лебедя. Это он зря, конечно, потому что Лебедь замечательный был парень. Эти ребята, афганцы, они более миролюбивые и менее опасные, чем те, которые на службе у олигархов, — те, конечно, страшные ребята.
Я говорю, меня несет, так же как моего отца, а он две войны отгрохал…»
О Путине и Ельцине
- Фото: ИТАР-ТАСС
«Да, мы встречались, когда был первый срок. Путин вообще и по сегодняшний день думает, что у меня все в порядке. Но есть некая фигура, господин Сечин, которая руководит входами и выходами, и уже шесть лет он меня на пушечный выстрел не подпускает к Путину. И заметьте, за все это время ни одной награды — мне они не нужны, может быть, я бы даже отказался. Но всех награждают за заслуги перед отечеством, Ельцин, когда узнал, что мне не дали Государственную премию, сказал: «Как? Шемякину не дали?.
. Дайте сюда лист!» — и сам привез мне медаль, сам надел мне эту медаль в Вашингтоне. Министры везли в портфеле. Мы с Сарой в тот же вечер были приглашены на банкет, где был президент Америки, и Ельцин заставил всех встать и вручил мне эту медаль.
- Фото: РИА Новости
Он говорил о том, что сегодня дает высшую награду России американскому художнику, который родился в России, и встали все. Это было одно отношение.
А Путин мне помог поставить памятники, это помещение я получил благодаря ему. Но потом я вышел из доверия у определенных людей из его окружения, и на сегодняшний день мне довольно сложно. Помещение — обманули Путина — фактически мне не принадлежит, меня в любой момент могут отсюда попросить, и то, что Путин хотел сделать памятник Гофману, который он сам курировал, памятник лендлизу, который он поддержал и обещал курировать, но передал курирование определенным людям, я не называю их фамилий, которые все сделали, чтобы ни того, ни другого, ни третьего, ни четвертого не было, — ничего и нет.
На сегодняшний день у меня много поводов думать, что я нахожусь в довольно серьезной опасности. Я не могу некоторые вещи озвучить, есть какие-то понятия чести, я не могу их переступить, но знаю, какой опасности подвергаюсь».
Конец одной давней истории«Сейчас принесут картину на подпись», — говорит вошедший в кабинет директор Фонда Шемякина Георгий Зорин. Мы интересуемся, что за картина. Хозяин поясняет, что за ней стоит целая история.
«Я тогда понимал, что мне нужно прийти в психдиспансер в таком виде, чтобы произвести впечатление абсолютно нормального человека. Мне осталось немножко дописать эту работу, я ее сырой оставил на мольберте, вымыл руки, раскопал единственную чистую рубашку, керосином почистил брюки и пошел. В диспансере мне сказали: с вами будет беседовать профессор, подождите. Я, как пай-мальчик, сел. Жду профессора, дверь открывается, входят два здоровенных шкафа в белых халатах и спрашивают, кто здесь Шемякин.
Картину привез коллекционер Анатолий Васильев, который устраивал выставку Шемякина в редакции журнала «Звезда». И вот он входит в кабинет с завернутой в газеты картиной и молча разворачивает ее, не обращая на нас никакого внимания.
Достает краску и кисти, устанавливает картину на рабочем столе. «Только я подпишу ее так, как я сейчас подписываю!» — говорит Шемякин. «Конечно-конечно», — соглашается Васильев, подавая ему кисть с черной краской. Шемякин размашисто ставит автограф латиницей на обратной стороне картины, где уже есть его имя карандашом.
Ася Дунаевская, Павел Гриншпун
40 лет со смерти Высоцкого: шутил, что хочет пообщаться с духом Есенина
«Когда он выходил на сцену и начинал петь, он становился здоровым»
Встречи Высоцкого с Бродским, две беды, отношение к самоубийству, желание пообщаться с духом Есенина, восприятие эмиграции и феномен смерти. Об этом, и не только, рассказал «МК» автор биографии Высоцкого в серии ЖЗЛ профессор МГУ Владимир Новиков.
— Известны слова Юрия Трифонова: «Как умирать после Высоцкого…». Насколько действительно его уход стал эпохальным событием?
— Хорошо, что вы вспомнили Трифонова.
Он был очень значимым для Высоцкого человеком и писателем. Последний свой Новый год Высоцкий встречал с ним в одной компании. Высоцкий шел от театра к поэзии, а от поэзии к прозе. Незадолго до кончины он говорил Трифонову: «Я тоже пишу роман». Эта была неоконченная рукопись, которой потом редакторы дали название «Роман о девочках». Очень интересный, живой текст. Может быть, Высоцкий нашел бы себя и в прозе. Трифонов же умер через год после Высоцкого, причем при жизни либеральная общественность его не очень любила. Она недоумевала: «Что же это за писатель, который свободно печатается в Советском Союзе? Настоящего писателя цензура должна запрещать, он должен печататься за границей». А Трифонов был больше, чем диссидент, так же как и Высоцкий. Он гораздо глубже понимал жизнь, показывал ее с разных точек зрения. «Надо было воевать, чтобы напечатали Высоцкого. Прийти, ударить кулаком по столу, а мы этого не сделали», — говорил он. Кончина Высоцкого — историческое событие. Знаете, бывают ключевые даты в истории литературы, культуры, театра.
— Тем не менее кадры прощания с Высоцким вызывают ощущение невероятной трагедии.
— Все-таки Высоцкому был отпущен слишком короткий земной срок — сорок два с половиной года. Я тогда был еще довольно молод, но ощущение потери и чувство вины присутствовали. Еще в студенческие годы я осознал эстетическое значение Высоцкого как поэта. Думал, будет время и возможность, об этом напишу. А Высоцкий не дождался такого недвусмысленного экспертного подтверждения того, что он поэт. Другие поэты его поддерживали, но у них был, разумеется, и момент ревности; поддержку народа он ощущал всегда, но ему, как ни странно, хотелось и официального признания.
— Да, ведь он даже пробовал вступить в Союз писателей…
— Многие недоумевали, зачем Высоцкому было нужно членство в Союзе писателей. А зачем ученому кандидатская или докторская степень? Для того чтобы не ходить везде и не говорить «я ученый», а чтобы это было экспертно подтверждено.
— А если взглянуть на поздние стихи Высоцкого, то как бы, на ваш взгляд, сложилась его дальнейшая творческая судьба?
— Высоцкий — полифонический художник. Мысль его развивается в диалоге, столкновении разных характеров и точек зрения, а в последние годы он написал несколько завещательных, монологических стихотворений. Например, знаменитые строчки из стихотворения «Мой черный человек в костюме сером…»: «Мой путь один, всего один, ребята, / Мне выбора, по счастью, не дано», — подводил Высоцкий итог своей жизни. Так что открывалась еще и полоса исповедальной лирики. Начало этому было положено легендарной песней «Я не люблю». Пробуждалось и прозаическое начало, потому что Высоцкий мыслил характерами и ситуациями.
«Года к суровой прозе клонят», как писал Пушкин в «Евгении Онегине». У Пушкина и Высоцкого в этом отношении очень много параллелей.
— До сих пор обсуждается вопрос о крещении Высоцкого. Что вы думаете об этом?
— Вы задали очень нужный вопрос. На этот счет очень много точек зрения. В новой, пятой редакции моей книги о Высоцком будет глава «Высоцкий как Достоевский». Из Достоевского иногда делают православного писателя, то есть хотят представить его провинциальным, но его мировое значение в том, что ни один писатель не показал так напряженно и страстно границу между верой и неверием. Русский человек все время ощущает себя на этой границе. В «Дневнике писателя» Достоевский приводит рассказ, как молодой человек из озорства хотел выстрелить в икону и упал в обморок от нахлынувших на него чувств. То же самое и у Высоцкого, который в первой редакции песни «Я не люблю» написал «и мне не жаль распятого Христа». Написал по небрежности, изображая такого супермена, которому сам черт не брат.
А потом устыдился этих слов и заменил их на «вот только жаль распятого Христа». В этом значение Высоцкого, а все обрядовые вещи не столь важны. Даже если это крещение состоялось, оно ничего не значит без воцерковления, без отказа от каких-то жизненных благ и вредных привычек. Не будем лицемерить: Высоцкий — грешник, но великий. Настоящий художник не может быть ни примитивным атеистом, ни добропорядочным верующим. Он всегда на границе. С этой точки зрения, крестился Высоцкий тайно или не крестился, не имеет значения. Значение имеет то, что им сказано. Высоцкий писал: «Мне есть что спеть, представ перед Всевышним». Вот истинная религиозность художника, который осознает ответственность за то, что он творит, и живет с прицелом на то, чтобы предъявить что-то Всевышнему.
— Отчего, как вы полагаете, такое пристрастие Высоцкого к алкоголю?
— Я не медик, но у Высоцкого была болезненная зависимость от алкоголя, которая рано или поздно проявилась бы. Да и компания Большого Каретного, где он жил в юности, отнюдь не трезвенники.
Написав свою первую песню «Татуировка», Высоцкий стал показывать ее писателю и киносценаристу Артуру Макарову, конечно, за бутылкой портвейна. В то же время есть ценные свидетельства режиссера Виктора Турова, у которого Высоцкий снимался. Высоцкий ему сказал: «Витя, если бы я мог пить, как ты, я бы никогда не завязывал». Он искренне завидовал Турову с его здоровым отношением к алкоголю: хочет — пьет, хочет — не пьет, и никаких запоев. У Высоцкого было иначе. Им предпринимались различные шаги, чтобы избавиться от этой зависимости. В последнее свое лето 1980 года он собирался поехать к Виктору Туманову в Сибирь и там начать здоровый образ жизни. В своей книге я символически трактую текст его песни «Две судьбы». Две беды у него были. Одна — цензурный запрет и невозможность печататься, а другая — алкогольная зависимость. В песне Высоцкий фантастически столкнул их, напоил, и они «от досады, с перепою там и сгинули». Так что общий результат его жизни позитивный. Так действуют настоящие художники.
Из многочисленных минусов своей жизни творят плюс.
— Однако на своих концертах Высоцкий, по-моему, не позволял себе выступать в нетрезвом виде?
— Да, это верное наблюдение. Сейчас модно говорить о психоделических эффектах применительно к рок-музыке. Дескать, как творить, если не выпьешь или не примешь наркотик. У Высоцкого в этом смысле был абсолютный самоконтроль. В ту минуту, когда он выходил на сцену и начинал петь, он становился здоровым.
— Когда вы работали над биографией Высоцкого, с кем из его близких друзей вы общались и насколько отличается их восприятие?
— В жизни Высоцкого не было человека, который бы видел весь его путь. Каждому был доступен только один отрезок. Он дружил с Золотухиным, Смеховым, Бортником, Дыховичным, но возникали трения в театре — вопрос, кому играть Гамлета, кому Свидригайлова, — и тут между актерами начинались расхождения. То же самое с литераторами. После того как Высоцкий понял, что ему не пробить эту железобетонную стену и не вступить в Союз писателей, он охладел и к официально признанным поэтам.
Так что никто не видел его жизнь в полном объеме. К моменту его смерти ближайшими друзьями оставались Вадим Туманов, Михаил Шемякин, живший тогда в Париже, и Всеволод Абдулов. Последний не написал мемуаров, был человеком молчаливым, и, стоя с ним на балконе квартиры Высоцкого на Малой Грузинской, я ничего особенного из него вытянуть не смог. Колоссально полезным было общение с Вадимом Тумановым и Давидом Карапетяном. Последний долгое время оставался в тени, потом опубликовал прекрасные мемуары. Дело в том, что Высоцкий перед каждым раскрывался с новой стороны, потому что у него не было монолога про себя, который он бы всем рассказывал. Как многие творческие люди начинают тебе рассказывать о себе, а ты думаешь: по-моему, я уже где-то слышал или даже читал. Высоцкий интересовался прежде всего собеседниками. Он из человека хотел вытащить все, и поэтому все его видели разным. Кто-то мне говорил о нем: «Какое пьянство? Я его ни разу пьяным не видел!».
— А с Мариной Влади вы говорили?
— Нет.
Когда я написал книгу о Высоцком и сказал об этом Александру Павловичу Чудакову, то он пошутил: «Ну, вы смелый. Это же не про Тургенева писать, когда Полина Виардо уже не может предъявить претензии». Я так и назвал одну свою статью «Без оглядки на Полину Виардо». Надо писать независимо, никому не желая угодить. Когда я писал книгу, то общался с бывшей женой Высоцкого Людмилой Владимировной Абрамовой. Я взял из ее рассказов несколько конкретных наблюдений, например что Высоцкий любил сыр с красной коркой. Она не навязывала мне никаких концепций. У матери Высоцкого Нины Максимовны я встречался и с первой супругой Высоцкого Изой. Я отдаю себе отчет, какую позитивную роль сыграла Марина Влади в судьбе Высоцкого. Когда она говорит, что продлила ему жизнь, то абсолютно права, и Россия за это ей всегда будет благодарна. Она сама по себе значительная личность, достойная отдельной книги. Но редактировать жизнь Высоцкого и выбрасывать оттуда какие-то события, чтобы это было кому-то приятно, не годится для биографа.
Биографу лучше быть ни с кем не знакомым.
— Вы упомянули о некоторых предпочтениях Высоцкого в еде, а какие у него были увлечения, о которых, быть может, мало кто знает?
— Мы в то время были не очень избалованы. Ну, любил цыпленка табака. Сам умел его готовить. Он не очень был привязан к каким-то земным благам и был человеком чрезвычайно одухотворенным. Любил читать. «Мозг до знаний жадный, как паук». Думаю, если бы его жизнь продлилась, он бы еще смог приобщиться к сокровищам мировой литературы и многое бы прочел, что привозил из зарубежных поездок, но открыть не успел. Сейчас такое пишут о Высоцком, что создается впечатление, что он не играл в театре, не снимался в кино, не выступал, все дни сидел в Ленинской библиотеке, выписывал цитаты, чтобы потом внедрить их в свои произведения. У него была богатая актерская эрудиция. Актер огромное количество текстов знает наизусть. А когда в спектакле Эфроса Высоцкий произносит монолог Мартина Идена, то слова героя становятся его собственной речью.
У него было острое ощущение чужого слова. Каждую цитату он вставлял в текст с неизменной творческой трансформацией. Вспомните «Песенку плагиатора»:
Вот две строки — я гений, прочь сомненья,
Даешь восторги, лавры и цветы!
Вот две строки:
«Я помню это чудное мгновенье,
Когда передо мной явилась ты»!
Не цитатное отношение к литературе, а творческое. Стал соавтором Пушкина.
— В Америке Высоцкий встречался с Бродским. Как сложились их отношения?
— Были две встречи. Бродский очень воодушевил Высоцкого, поддержал и подарил свою книжку стихов «В Англии», на ней написал: «Лучшему поэту России, как внутри ее, так и извне». Бродский поступил в традициях старой школы, когда на дарственной надписи надо было охарактеризовать человека в форме гиперболизированного комплимента. Бродский оставил о Высоцком глубочайшее высказывание, а именно что успех Высоцкого зиждется на бессознательном усвоении его языковой фактуры.
Человека делает настоящим поэтом и писателем то, что я называю «роман с языком». Вот у Высоцкого был глубочайший роман с языком. Он язык понимал и чувствовал, и тот отвечал ему взаимностью. Эта языковая фактура Высоцкого — не просто цитаты и выражения, а само ощущение языка. Слова Бродского «от всего человека вам остается только часть речи», конечно, относятся и к Высоцкому. Не хочу даже сравнивать ту часть речи, которая осталась от Высоцкого, и ту, которая останется от ныне живущих современных поэтов. Именно поэтому среди них такое часто снобистское отношение к Высоцкому. Впрочем, в высказываниях о Высоцком в Бродском говорит еще и поэтическая ревность. Он утверждает, что Высоцкий гораздо лучше Евтушенко и Вознесенского. Это в стиле «против кого дружим». Хотя Высоцкий к Вознесенскому очень хорошо относился и считал его в какой-то мере своим учителем в поэзии.
— Одним из эпиграфов книги о Высоцком вы взяли слова Кюхельбекера: «Горька судьба поэтов всех племен; Тяжеле всех судьба казнит Россию».
Трагическая судьба — это необходимость для поэта?
— На этот вопрос лучше всего ответил Высоцкий в своей гениальной песне «О фатальных датах и цифрах»: «Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт», где сначала утверждается мысль, что истинный поэт — это только тот, кто жизнь прожил трагически, а потом эта мысль опровергается — «Терпенье, психопаты и кликуши!». Так и нужно относиться: не плакать, но и не желать поэтам скорой смерти. В двух моих эпиграфах это отражено: с одной стороны, строчки Кюхельбекера, которые вы упомянули, а с другой — из гениального стихотворения Арсения Тарковского о Мандельштаме: «Так и надо жить поэту».
Сергей Жильцов. Автор фото: Никита Смирнов«Вторая жизнь Высоцкого началась после его смерти»
Похороны Высоцкого, спектакль Юрия Любимова, скандал из-за памятника на Ваганьковском кладбище, неизвестные варианты стихотворений и ответ от Всевышнего.
Исследователь творчества Высоцкого археограф Сергей Жильцов рассказал «МК» о смерти и бессмертии поэта.
— Как вы себе объясняете такие масштабные похороны Высоцкого?
— У меня за много лет сложилась уверенность, что смерть Высоцкого именно тогда — Божий промысел. Просто представим, что он, например, умер в мае или в сентябре 1980 года. Наверное, был бы резонанс, но таких похорон бы не было. Высоцкий угодил своим уходом прямо в пик расцвета советского строя, прямо во время Олимпиады. Москва была вычищена от всех асоциальных элементов: проституток, воров и так далее. В городе были только активисты, чекисты, комсомольцы, волонтеры Олимпиады. Так вот, представляете, в этой дистиллированной Москве бунтаря и «сомнительную личность» вдруг идет провожать почти вся столица. Как сказала Наталья Анатольевна Крымова: «Смерть Высоцкого здорово промыла нам всем мозги». Высоцкий не считался лидером антисоветского движения и диссидентом. При всех его либеральных взглядах, желании поддержать Сахарова он все-таки не делал публичных заявлений о своем отношении к системе.
А смерть его породила огромное количество резко антисоветских посвящений. Вторая жизнь Высоцкого началась после его смерти. Конечно, он такой виток событий никак не планировал и предвидеть не мог. Именно поэтому его смерть — Божий промысел и одновременно конец советской системы.
— А что за история была со спектаклем Юрия Любимова памяти Высоцкого в 1981-м?
— Постановку, разумеется, считали откровенно антисоветской. Спектакль, который состоялся в первую годовщину смерти Высоцкого, разрешили только после прямого указания Андропова. Театр был оцеплен милицией, не хотели пускать ни актеров, ни осветителей. Вышел скандал. Тут Любимов и члены общественного совета Театра на Таганке позвонили Андропову по кремлевской вертушке от академика Капицы с просьбой разрешить спектакль. На вопрос Андропова, почему позвонили именно ему, — Лев Делюсин, член общественного совета и бывший помощник Андропова, сказал, что все считают, что спектакль запретил КГБ. На что тот сказал: «А почему вы решили, что КГБ? Идите, играйте свой спектакль».
Те ему отвечают: «Сегодня пятница, вечер, премьера должна состояться завтра, а управление культуры дало указание, чтобы театр был закрыт». Андропов парирует: «Не волнуйтесь». Что вы думаете? На следующий день управление культуры в полном составе в восемь утра, в выходной день собралось и в виде исключения разрешило провести спектакль памяти Высоцкого.
— Вообще уход Высоцкого породил сразу несколько скандалов. Один из них связан с памятником ему на Ваганьковском кладбище. Это привело к конфликту Марины Влади с родителями Высоцкого. Что вы думаете об этой истории?
— Причины, по которым Марина охладела к московским родственникам, довольно сложные. Я был близок семье друга Высоцкого Всеволода Абдулова и помню все эти перипетии. Конечно, окружение Марины семью Высоцкого не любило. Причин для обид с обеих сторон накопилось достаточно. Марина неконфликтный человек, хотя и может быть довольно резкой. Так что шансы помириться были. Историю с памятником я хорошо помню.
Неверно говорить, что он официальный. Это был конкурс, и было много разных вариантов. Такой выбрал народ. Конечно, это даже не эклектика, а в некотором роде китч. Марина хотела сделать по-другому — в виде надгробия установить метеорит. Она считала, что могила ее мужа должна принадлежать ей, и в этом есть своя правда, хотела, чтобы после смерти ее похоронили рядом с Высоцким. Марину сильно обидело, что с ее мнением не считались. Я был на открытии памятника, и у меня было впечатление, что его ночью сразу снесут, потому что там, конечно, такой спелёнутый Высоцкий. Знаете, в каждой семье есть свои терки. А те, кто сегодня оскорбляет семью Высоцкого и его друзей, за это от него получили бы в морду. Его отношения с родными и близкими — это его отношения, его карма.
— Вы занимаетесь поиском неизвестных произведений Высоцкого. Какие последние находки заслуживают особого внимания?
— Совсем недавно был найден беловой вариант текста песни к фильму «Мерседес» уходит от погони».
До этого он печатался по черновику. Там, например, появилась строфа о Енисее:
Надо было бы— раньше домой,
Там закован во льды Енисей.
Одному, безо всех, ведь зимой
Не стреляют гусей.
А заканчивается этот текст, так и не ставший песней, так:
И кого из себя ты ни строй —
На спасение шансы малы:
Самый первый и двадцать второй —
Попадет под стволы.
Из находок — и черновик песни «Грусть моя, тоска моя», написанной, как теперь видно, под влиянием Николая Алексеевича Некрасова, вероятно, в апреле 1980 года. Куплет, который не вошел в основной вариант (а может быть, просто автор забыл его, единственный раз исполняя песню 14 июля 1980 года), тоже о друзьях:
То споткнешься где-то, то прикинешься больным,
То вдруг ожил, да не там, где ждали…
Да и все коварство не друзьям, а остальным,
Чтоб ни в кабалу, когда в опале!
Интересная история с фильмом «Летние сны».
В библиотеке Ленина нашли заметку о выходе этой картины с песнями Высоцкого. Потом на «Мосфильме» по наводке сотрудника музея Высоцкого Юрия Куликова, попросившего поднять документы, обнаружили два в общем-то известных ранее текста песен. Один из них — «Так дымно, что в зеркале нет отраженья» — песня, что потом пела Марина Влади и сам Высоцкий. Другой — «Куплеты шабашников» («Давно, в эпоху мрачного язычества…»). Их тоже публиковали, но было непонятно, откуда это. Когда я подключился, то увидел, что в фильме «Летние сны» есть песня «Так дымно», но она переозвучена. По артикуляции Людмилы Гурченко видно, что она поет другую песню, а когда начинаешь смотреть, то понимаешь, что это песня Высоцкого, но переозвученная другим текстом. Думаю, что для этого фильма Высоцкий написал целую серию песен о снах и не только — все это еще предстоит узнать.
— А как обстоят дела с записями концертов Высоцкого?
— К сожалению, их поиск — это частные инициативы. Смотрим дома пленки, у кого что есть.
Благодаря не опускающим руки филофонистам и просто любителям магнитофонных записей нашлась запись неизвестного концерта Высоцкого, где он говорит, что они с друзьями собираются работать над новым фильмом, — речь, скорее всего, идет о «Месте встречи изменить нельзя». Он рассказывает, что только что приехал из-за границы, где состоялась презентация двух его виниловых дисков, а также признается, что с трудом соглашается на новые роли в кино: все, что хотел, уже сыграл и берется в основном только за проекты друзей.
Из видеопоисков — в Москве есть целый концерт Высоцкого, записанный в НИИ на видеопленку, и много лет мы не можем его качественно воспроизвести из-за технических сложностей. Эта пленка считалась утерянной, потом нашлась, но изображение не удается восстановить просто потому, что не подходит формат. Тут тоже все происходит благодаря подвижникам — сотрудник института Дмитрий Петров много лет экспериментирует с этой пленкой. Эти проблемы надо решать всем миром. Наверняка в Японии есть катушечный видеомагнитофон, который позволил бы выставить правильное изображение.
Другой случай. Несколько лет назад на сербском телевидении была программа о вечере памяти Высоцкого в одном из ДК Белграда (Dom omladine Beograda). Показали среди прочего фрагмент видеозаписи, которую считали утраченной, — выступление Высоцкого в Югославии. Не можем его заполучить. Скорее всего, он не находится в основных фондах Сербии, а все обращения к ним на телевидение ни к чему не привели. К ним писала польская исследовательница Высоцкого Марлена Зимна, и ей сказали, что такого фильма в архиве нет.
Фото: Александр Стернин— Вы работали с архивом друга Высоцкого, актера Ивана Бортника. Что интересного там удалось найти?
— Например, наброски его писем к Высоцкому, о которых не было известно. Бортник, прежде чем писать, делал черновик, потом белил его и отправлял. Я нашел два письма. Они очень интересные. Мы знаем, что Высоцкий собирался ставить что-то из древнегреческой драматургии, и вдруг видим, что Бортник пытается изобразить Высоцкому что-то из античных поэтов. Совершенно неожиданно в архиве Бортника нашлась инсценировка Теннеси Вильямса в переводе Вульфа с пометками Высоцкого, которую он собирался ставить. Там три акта. Даже один акт-интермедию они сыграли в Театре на Таганке.
— А что можно сказать о поздних стихах Высоцкого?
— Творчество Высоцкого, можно сказать, развивалось по спирали. Начинал он с пародий не только на блатной фольклор, но и на пропаганду. Например, первая песня Высоцкого — «49 дней» — и вторая, написанная через год, — «Пока вы здесь в ванночке с кафелем» об операции Рогозова, который вырезал себе аппендикс в Антарктиде. Что это, если не «торжественный комплект Остапа Бендера» из «Золотого теленка»? Удивительным образом последняя песня Высоцкого — «Гимн бузовиков» из фильма Полоки «Наше призвание» — тоже содержит элементы пародии на агитпроповские штампы.
Одно из последних стихотворений, которое тоже должно было стать песней, — «Неужто здесь сошелся клином свет…» — автор сварганил из «подножного сора», мы видим в набросках зашифрованный массив информации.
На выходе же — шутка гения. Много лет печатали этот текст, не увидев динамики, движения. В свежих публикациях, например, в пятитомном собрании сочинений Высоцкого, которое составил мой товарищ и коллега Вадим Дузь-Крятченко, это исправлено.
Когда мы говорили об архиве Ивана Бортника, мы не упомянули первый вариант песни «Райские яблоки», одной из центральных в позднем творчестве Высоцкого. Так вот в ранних вариантах текст песни содержал припевы. Автор от них отказался уже тогда, в 1978 году, считая, что текст и так «перегружен». И вдруг, можно сказать, прощаясь в Париже с одним из своих близких друзей Михаилом Шемякиным 1 июня 1980 года, полуэкспромтом переработал эти припевы в двусоставное стихотворение «Две просьбы». В припевах мы отчетливо видим сцены из трагедии Шекспира:
Не ведаю — за телом ли поспела ли
Толпа бродяг, по грязи семеня.
Но что же хор не воет хороня?
Концы хоронят. Ишь, чего наделали!
Побойтесь Бога, Бога — не меня.
Рыдайте шибче, чтоб на жалость клюнули.
Молчать негоже, брата хороня.
Пусть надорвется колокол звеня!
Хотите тайно? Ишь, чего удумали!
Побойтесь Бога, если не меня.
Уж лучше б не молчальники угрюмые
В рай провожали, спешно хороня, —
Бродяжья труппа, дождичек кляня,
Пошла бы в пляс…
А в полуэкспромте прямое обращение к Нему:
В последний миг возьми и измени,
Чтоб я не ждал…
И через 10 дней автор будто получил ответ:
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед Ним.
Михаил Шемякин: Фильм о Высоцком
Корреспонденту «РГ» художник рассказал о том, что мечтает создать балет «Преступление и наказание», оперу «Нос», а в скором времени познакомит Россию с рисунками в стиле дзэн и «Тротуарами Парижа».
Российская газета: Михаил, питерские СМИ сообщили, что вы будете оформлять витрину вновь открытого Елисеевского магазина.
Такие предложения прежде вам поступали?
Михаил Шемякин: Мне предлагали оформить знаменитую витрину магазина Saks Fifth Avenue в Нью-Йорке. Миллионы нью-йоркцев и туристов со всего мира любуются в Новый год этой витриной с механическими куклами. Это был очень престижный проект. Но мне дали настолько мало времени! Я задумал «Спящую красавицу», уже начал делать эскизы, но потом понял, что не успею уложиться в срок, а свое имя «подставлять» не могу. Тут же нашелся русский художник, который сказал: «А я сделаю», и что-то сделал.
В «Елисеевском» тоже сроки безумные. Но я все-таки взялся, учитывая, что с детства его помню, когда родители привозили меня в Ленинград из Германии, Кенигсберга, ныне Калининграда, где мой отец был комендантом города. Мы с бабушкой торжественно ходили в этот магазин, он казался мне сказочным дворцом… А буквально рядом, соседняя дверь — Театр комедии, где до войны работала моя мама, актриса Юлия Предтеченская, а позже — мой друг, актер Игорь Дмитриев.
Так что с этим местом у меня связаны и воспоминания детства, и память о Николае Павловиче Акимове, который, кстати, тоже часто заходил в «Елисеевский». И мама моя туда забегала — купить сладости. В общем, я с удовольствием согласился на это предложение.
РГ: Что вы задумали?
Шемякин: Сейчас работаю над идеей, как сделать интригующую витрину — и для лета, и для Нового года. Она будет сказочной: в ней будут участвовать персонажи из моих балетов, петербургские «жители». Очень сложный проект по воплощению технических «прибамбасов», как говорят в России. Задник витрины полностью не открывается. Расстояние между стеклом и задником — 50 сантиметров. В этом «аквариуме» должны быть движущиеся механизмы. Нужно будет пролезть через небольшую щель. Так что у нас будут работать лилипуты или дети. Еще мы не имеем права подниматься выше 80 сантиметров от уровня подоконника. По условиям контракта с городом, «Елисеевский» не может закрывать витрину рисунками. Прохожие, идущие по Невскому, должны видеть богатые прилавки и продавцов…
РГ: Помимо выставки «Башмак в искусстве», что еще было в Петербурге?
Шемякин: В замечательном педагогическом университете имени Герцена я встречался с ректором и преподавателями, и это окрестили «мастер-классом» (я говорил о проблемах современного искусства). Чествовали моего друга — композитора Сергея Слонимского. Устроили концерт из его уникальных ранних произведений, которые были запрещены во время правления господ коммунистов. Я рассказал о нашей давней совместной работе. Когда-то я вместе с режиссером Виталием Фиалковским осуществлял постановку оперы-буфф «Нос» молодого Дмитрия Шостаковича. Спектакль был удивительный — абсурдный, гротескный, воплощенный в декорациях, масках и костюмах Шемякина. Мы с режиссером понимали, что идем на скандал. И в этой бунтарской постановке принимал участие весь (уже ставший историческим) цвет музыкального диссидентства — Сергей Слонимский, Борис Тищенко, Альфред Шнитке, Сергей Сигитов, Геннадий Банщиков. Разумеется, премьера не состоялась, прошла только генеральная репетиция. Нас с Фиалковским разогнали, маски и эскизы конфисковали органы всесильного КГБ…
Ректор университета после моих рассказов сообщил, что я удостоен платиновой медали императрицы Марии Федоровны, покровительницы российской науки и искусства, которую мне и вручили.
РГ: Есть ли сейчас интересные предложения от Мариинского, Михайловского театров?
Шемякин: От Мариинского — нет. А удивительный Володя Кехман давно приглашает меня к сотрудничеству. Михайловский театр делает феноменальные успехи, я внимательно наблюдаю за мощным развитием балетной труппы — и просто снимаю шляпу. Балетная труппа Михайловского сегодня начинает активно утирать нос Мариинке.
Я заключаю с Михайловским театром контракт на постановку оперы Шостаковича «Нос». Да, той оперы, которая в моем воплощении так и не увидела света. Самое интересное в этой мистической, метафизической истории: первая постановка оперы Шостаковича состоялась в 1930 году на сцене Михайловского театра! Кроме этого, у меня есть идеи для балета и спектакля другого жанра, где объединены балет и опера, — «гибрида», который, кстати, давно процветает в Западной Европе и Америке. Бог даст, мы с Кехманом еще поработаем.
Что касается Мариинского театра, то я надеюсь, что все же осуществлю свою давнишнюю мечту создать балет «Преступление и наказание».
Я задумал его очень давно, лет 25 назад, если не более, сам написал либретто, создал кое-какие эскизы декораций и костюмов. И где-то в 1998 году наш гениальный танцор Владимир Васильев, тогда руководитель Большого театра, на пресс-конференции объявил, что через год мы поставим этот балет: он выступит хореографом, либретто, эскизы и костюмы — Шемякина. Даже состоялась выставка моих эскизов. Потом мы долго и мучительно спорили, кто будет писать музыку. Васильев хотел ставить балет на уже написанную музыку разных композиторов, я отказывался от его идеи и предлагал кандидатуры живущих русских композиторов, готовых написать музыку. Он каждый раз морщил нос. В один прекрасный день он узнал, что «больше не капитан», и проект завис. Но я мечтаю сделать для петербуржцев этот настоящий петербургский спектакль. В свое время Валерий Гергиев был заинтересован этим проектом. Надеюсь, он к нему еще не остыл.
К Федору Михайловичу Достоевскому я уже обращался. Несколько лет посвятил созданию концепта, включающего в себя сложные декорации и костюмы на тему «Кроткая».
Этот одноактный балет входил в триптих, состоящий еще из двух балетов — «Весна священная» и «Метафизика». Утонченным и изысканным хореографом этих балетов была болгарка Донвена Пандурски. Впервые мы показали триптих в Софийском театре оперы и балета, затем перенесли обновленный вариант в Мариинку. «Кроткая» — одно из самых замечательных и трагических, берущих за душу хореографических откровений Пандурски. Еще в Софии я был свидетелем слез зрителей, завороженных танцем, воплощающим в себе боль и страдание «Кроткой». Слезы на балетном спектакле — явление весьма редкое. Жаль, что триптих не показывается на фестивале «Белые ночи», трогательный образ «Кроткой» был бы по душе петербургским ценителям и любителям балета.
Увы, не последнюю роль в изгнании балетов болгарского хореографа со сцены Мариинки сыграли безграмотные и злобные статьи доморощенных балетных критиков. Маэстро Гергиев, привыкший к лаврам и рукоплесканиям, к критике относится весьма болезненно. А мне грустно, что дорогостоящие декорации и костюмы пылятся и плесневеют в подвалах театра.
РГ: Марина Влади отправилась в гастрольный тур по России с моноспектаклем «Владимир, или Прерванный полет». Она резко осудила наш фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой». А вы как его оцениваете?
Шемякин: Я разговаривал с Мариной после того, как она написала отрицательное резюме. Что печально, она видела только рекламный ролик. И я — тоже. На мой взгляд, идея создателей фильма — искаженная, попахивает китчем, который плотно укоренился в сознании постсоветского человека. Китч, по понятию многих, и есть искусство. У меня же было жутковатое ощущение, как будто я увидел разгуливающий гальванизированный труп. Видно, что Безрукову тяжело работать, играть в этой маске. Кстати, он сам в одном из интервью в этом признавался. Сама идея использования посмертной маски и «оживления» ее подкупает довольно наивных людей, которых мы — художники, музыканты, режиссеры — к сожалению, и делаем наивными и примитивными. Человек рождается с абсолютным вкусом, а потом начиная с 7-летнего возраста мы этот вкус уродуем.
А дальше удивляемся, почему народ такой необразованный, бескультурный, вульгарный, злой. Включите телевизор и посмотрите, чем сегодня так называемая интеллигенция кормит простого человека. Год, проведенный у такого экрана, просмотра всех этих шоу, вульгарностей, похабели, формирует такую молодежь, от которой общество может не раз «вздрогнуть» и ужаснуться. Примеров этому много.
Марину Влади, безусловно, тревожат и огорчают стремления деляг от искусства поискать «клубничку», «пополоскать грязное бельишко на людях», проехаться на болезненных привычках известных и талантливейших людей, и на их трагедии, муках и борьбе «сделать себе денежку». И, действительно, и грязно и отвратно, но это становится обыденным явлением в постсоветском обществе.
«Ковыряльщиков» грязного белья и болячек великих и известных мало интересуют основные достоинства и черты их. А ведь это самое главное! Да, Высоцкий страдал запоями, лечился от них, боролся с ними. Да, друзья-товарищи «посадили» его на «иглу».
И все, знавшие Володю близко, понимали — это конец. Но давайте вдумаемся: человек умер в 42 года! Даже если пил и кололся, сколько же нужно было ему отдать лет, дней, ночей, часов исступленной творческой работе, чтобы достигнуть таких высот в области авторской песни, создания прекрасных поэтических произведений, великолепных ролей в театре, кино… При постоянной травле со стороны «правоверных» чинуш и бюрократов. Вот о чем нужно думать и где заострять внимание, когда мы сталкиваемся с творческим феноменом, с личностью, этим феноменом обладающей. Мне кажется, что, судя по сюжетной линии фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой», которая сводится к проблеме наркомании барда и его клинической смерти, это некая неосознанная, подсознательная месть его сына Никиты, который в силу сложившихся обстоятельств был оставлен отцом. И вот, с одной стороны, Никита Высоцкий увековечивает память о своем отце, создает прекрасный музей Высоцкого, организует фестивали, связанные с именем и творчеством своего грандиозного отца.
А затем пишет сценарий и создает этот фильм. Не знаю, сказал бы «спасибо» ему Володя за «оживление» подобным образом. Остроумнейший и талантливейший Гафт произнес однажды язвительную фразу: «Умереть не страшно. Страшно, что после смерти могут снять фильм и тебя сыграет Безруков». К этому фильму эта фраза как нельзя подошла.
РГ: В прошлом году вышла ваша книга о Высоцком «Две судьбы». Как ее оценили?
Шемякин: Книга создавалась долго. Я работал над 42 иллюстрациями к стихам Высоцкого и записками о певце десять лет. Недавно я получил замечательное письмо от незнакомой мне женщины: «Как важна, как злободневна ваша книга! Она помогает нам понять, кто такой был Высоцкий». Я отправил книгу Марине Влади. Там есть моя статья о ней «Марина, Мариночка, Маринка». Дней через пять раздался звонок: «Миша, я уже три дня читаю твою книгу. Плачу. Как здорово, что ты показал в ней, что это за явление — Высоцкий. Я всегда понимала, что живу с гением. Спасибо за то, что ты открыл мне новые грани его души».
Многие отмечают, что книгу читать интересно. Там всего страниц 125. На память о работе я сфотографировал мой письменный стол, на нем небольшая стопка из откорректированных страниц, и рядом стопа с правлеными страницами, их оказалось около двух тысяч. Каждую фразу я старался отточить так, чтобы можно было уловить в ней главное. И избежать модного ныне тумана и многословности. Хотелось о моем ушедшем друге сказать нормальным языком, своим, шемякинским.
РГ: Когда и с чем снова приедете в Россию?
Шемякин: Этот год (впрочем, как и другие) довольно напряженный. 1 сентября в Москве на Красной площади открывается очередной фестиваль военных оркестров «Спасская башня». Его придумал и осуществляет замечательный человек — комендант Кремля, генерал Сергей Хлебников. Нынче я являюсь главным художником и режиссером фестиваля. Работа нелегкая. В этом прекрасном фестивале-спектакле принимают участие до полутора тысяч музыкантов, съезжающихся в Москву со всего мира.
В моей постановке будут участвовать кавалеристы, музыканты, знаменосцы и танцоры. Многого не имею права рассказывать — секрет. 8 сентября закрытие фестиваля, и через несколько дней открытие моей персональной выставки в Музее Востока в Москве. Она будет состоять из рисунков в стиле дзэн, будет сопровождаться научными материалами из моего Института философии и психологии творчества. Сейчас работаю над каталогом к экспозиции.
Осенью прилечу в Петербург открывать в Русском музее выставку под названием «Тротуары Парижа». Готовил я ее в течение последних двенадцати лет. Кроме моих работ, выполненных в мною изобретенной технике, будут представлены и многочисленные материалы из моей исследовательской лаборатории, поясняющие ход моих мыслей и демонстрирующие аналоги моих поисков в данной сфере изобразительного искусства. Сейчас сочиняем со Славой Полуниным, Антоном Адасинским и Анваром Либабовым перформансы для вернисажа. Задуман и одноактный балет по моему либретто на тему «Тротуаров Парижа».
Одновременно готовятся каталог и отдельная книга.
Выставка обещает быть интересной для всех. Зритель увидит творческую мастерскую Шемякина и узнает, что он и сам знаком с этой мастерской давным-давно. Эта мастерская — на улице, в парке, в стенах разрушенных домов, а натурщиками и вдохновителями художника Шемякина являются всем знакомые валяющиеся, смятые и растоптанные бумажки, опавшие листья, подтеки собачьей мочи, и все это, мало замечаемое (разве что дворниками по долгу службы), вдруг превращается в гротескные фигуры людей, животных, птиц, в призраков и монстров. Уверен, что после посещения этой выставки люди будут осторожно ходить по тротуарам и дорогам, присматриваясь к тому, что у них под ногами.
Высоцкий. Где-то в чужой незнакомой ночи / ТВ / Newslab.Ru
Познавательно| Жанр: | Биографическая |
| Производство: | ООО «МЕДИА КОНСТРУКТОР» |
| Страна: | Россия |
| Режиссер: | Руслан Трещёв |
| Сценарист: | Руслан Трещёв |
| Главный редактор: | Алексей Косульников |
| Ограничения: | для детей старше 16 лет |
Весь мир за пределами советского «железного занавеса» был для Владимира Высоцкого не только запретным плодом, как для любого гражданина СССР.
Это был символ свободы — место, где дышится по-другому. А еще — полигон для захвата: он, как и положено актеру и поэту, мечтал, чтобы о нем узнал мир. А еще то пространство, в котором живет и творит любимая женщина.
Многие зарубежные поездки Высоцкого так или иначе связаны с его женой — Мариной Влади. Именно она смогла добиться почти невозможного — Высоцкому дали практически бессрочную выездную визу. Для этого Марине Влади даже пришлось вступить в Коммунистическую партию Франции.
Высоцкий стал «выездным». Он часто бывал во Франции, а также в Польше, Венгрии, Италии и даже в США. Знакомился с людьми, пытался понять, как они живут, чем дышат. Возможно, даже втайне завидовал им — тем, кто живет по другим законам, позволяющим творить свободно, без оглядки на власти. Но при этом он каждый раз неизменно возвращался домой. Это многих удивляло — в том числе и советских функционеров, и сотрудников КГБ, которым было поручено приглядывать за певцом. Впервые советские власти всерьез заволновались, когда Высоцкий и Влади отправились из Парижа в Нью-Йорк.
В СССР эту поездку никто не разрешал, и потому сотрудники советского посольства в Нью-Йорке не на шутку встревожились: не вздумает ли этот актер с имиджем бунтаря и возмутителя спокойствия попросить в США политическое убежище?
Они волновались зря. Высоцкий выступил с большой серией концертов, на которые валом валила иммигрантская публика в Америке и Канаде. Высоцкий повстречался с Иосифом Бродским, в тот момент уже Нобелевским лауреатом и общепризнанным гением (Бродский потом сказал, что это была встреча с настоящим поэтом, «покруче Маяковского»). И… снова вернулся в Россию.
Помимо жены, у Высоцкого за границей появлялись друзья, в том числе и очень близкие, задушевные. Польский актер Даниэль Ольбрыхский и венгерский режиссер Марта Мессарош часто встречались с ним в разных странах — в Польше, в Венгрии, во Франции. Они знали о Владимире и о Марине очень многое, поэтому в нашем фильме именно эти два человека станут постоянными комментаторами истории его странствий.
Однажды на Королевской площади в Варшаве они заметили контейнер для сбора пожертвований на восстановление возвышавшегося здесь некогда дворца.
Высоцкий опустил в ящик 100 долларов, Влади — старинное кольцо. Оба плакали. Теперь дворец, у которого Даниэль Ольбрыхский рассказывает в нашем фильме об этом эпизоде, восстановлен во всем блеске…
Высоцкий чувствовал себя за границей свободным — и все же чужим. Он с трудом говорил на иностранных языках. Русскоязычная публика его встречала на ура, но коллеги по цеху зачастую не принимали. Однажды в аэропорту Лос-Анджелеса он увидел Джека Николсона, поспешил к нему подойти и натолкнулся на стену непонимания. Николсон, любимый актер Высоцкого, принял его за очередного надоедливого поклонника. Об этом случае Высоцкий потом рассказывал не без юмора и все-таки с обидой. Да, его здесь не поймут. Всемирная слава пройдет стороной.
Возможно, поэтому временами он уходил в тяжелые запои. Влади стоило больших усилий снова и снова приводить его в чувство. Иногда ей даже удавалось уговорить мужа лечь в клинику, но и это лечение особых результатов не давало. Многие из наших собеседников вспоминают о незабываемых застольях в компании с Высоцким.
Однажды в знаменитом ресторане «Распутин» Высоцкий с компанией раздал выступавшим там цыганам деньги, на которые можно было купить новый «Мерседес».
…Впрочем, отчасти Высоцкий переживал зря. Его знали. Его понимали. И в Италии, туда он приехал с Мариной, сел поужинать в одном семейном ресторанчике у знакомых — его владелец Дарио Торкачели до сих пор вспоминает, как Высоцкий неожиданно для всех начал петь. И в Польше, где он в последний раз на гастролях играл Гамлета, превозмогая свой недуг. И в Венгрии, где режиссер Марта Мессарош сняла про него большой документальный фильм, пользовавшийся феноменальным успехом. Марта до сих пор уверена, что ей посчастливилось общаться с гением и пророком.
В фильме приняли участие: Борис Бергман, французский продюсер Высоцкого, благодаря которому появились парижские пластинки, впервые дает интервью на эту тему; Габриэлла, хозяйка ресторана Otello Alla Сonсordia, в котором состоялось импровизированное выступление (впервые на телевидении) Высоцкого во время его пребывания в Риме; Никита Высоцкий, сын Владимира Высоцкого; Эрнст Неизвестный, художник и скульптор, друг Высоцкого; Виктор Шульман, американский продюсер Высоцкого; Леонид Лубяницкий, американский фотограф; Константин Казанский, французский певец и композитор, аккомпаниатор Высоцкого во время записи парижской пластинки; Борис Мессерер, театральный художник, муж Беллы Ахмадуллиной, друг Высоцкого.
Американская мечта Высоцкого
Прекрасным летним вечером в Пасифик Пэлисайдс, дорогом районе Лос-Анджелеса, на одной из вилл собрались звезды экрана и киноиндустрии. Веранда с бассейном, дым дорогих сигар, коктейли. Среди гостей были как царствующие киноособы, так и растущие таланты: Грегори Пек, Натали Вуд, Лайза Минелли, Роберт Де Ниро, Энтони Хопкинс, Майкл Дуглас, Сильвестр Сталлоне, чей фильм «Рокки» четыре месяца спустя, в ноябре 1976-го, превратит его в мировую знаменитость.
Среди гостей прохаживался и посторонний – крепко сложенный невысокого роста человек, одетый в бледно-голубое. Глаза его блестели от волнения, а противоалкогольный препарат дисульфирам помогал, как позже напишет его жена, удерживаться от рабского пристрастия к бутылке.
Дождавшись нужного момента, хозяин вечеринки, голливудский продюсер Майк Медавой представил своей звездной компании гостя с семиструнной гитарой.
Как сказал Медавой в интервью Радио Свобода, «он взял свою гитару, сел в гостиной и начал играть».
Лишь несколько человек знали, что перед ними один из самых знаменитых людей в Советском Союзе.
Необычным было именно присутствие Высоцкого. Кто это, собравшимся было невдомек
«Это была типичная голливудская вечеринка с массой людей, – рассказывает Медавой, участник семи оскароносных картин и, в те годы, глава продукции United Artists. – Кто-то знал друг друга, кто-то нет. Необычным было именно присутствие Высоцкого. Кто это, собравшимся было невдомек».
Такое положение дел Высоцкий как раз и собирался изменить. Завоевав сердца своих сограждан, он обратил свои амбиции в сторону Голливуда. Для Высоцкого концерт в доме Медавого становился отправной точкой для этих целей, погружением, вместе со своей женой, французской актрисой Мариной Влади, в мир голливудских звезд.
«Меня поразило, каким счастливым он выглядел там, – рассказывает Медавой, – и как возбуждены были они оба вместе с Мариной, открывая для себя этот новый мир».
Народный герой против истеблишмента
Песни Высоцкого начала 1960-х были совсем не в голливудском стиле. Он пел о лицемерии и абсурде советской повседневности, о сидельцах и дельцах, о зонах и судьбах обездоленного военного поколения.
Эти песни сделали Высоцкого народным героем. В общероссийском опросе общественного мнения 2010 года он занял второе после Гагарина место среди кумиров ХХ века.
Советским властям (официально, по крайней мере) деятельность его не нравилась, музыку его и стихи долгие годы не издавали. Однако Высоцкий не был диссидентом, вроде Солженицына или Сахарова. Если песни не доходили до открытой критики государства. Несогласие он прятал в метафоры, аллегории, игру слов и остроумное подкалывание. В песне «Инструкция перед поездкой за рубеж» есть такие слова: «Он мне дал прочесть брошюру, как наказ, Чтоб не вздумал жить там сдуру, как у нас».
Пока власти отказывали ему в доступе к государственным фирмам звукозаписи и не публиковали его стихи, сам Высоцкий набирал славу среди высокопоставленных чиновников, слушавших, как и миллионы советских людей, его домашние концерты, записанные у друзей и расходившиеся на черном рынке.
Ему разрешалось работать актером и выступать. И у него были возможности, о которых большинство людей в стране только мечтало, – полноценный заработок и разрешение на заграничные поездки. Высоцкий этим пользовался и ездил по всему миру – от Парижа, где жила Марина Влади, до Соединенных Штатов.
Но именно в Америке, по словам его друга Валерия Янкловича, плохо говорящий по-английски Высоцкий хотел себя испытать. “Он чувствовал, – вспоминал Янклович в российском документальном фильме 1998 года “Владимир Высоцкий в Америке”, – что он может работать в США. Ему казалось, что его поймут даже американцы”.
“Что это за тип?”
Неповторимое рычание Высоцкого потрясало дом Медавоя и доносилось сквозь калифорнийскую ночь до гостей, гуляющих в саду. “Он пел своим грубым голосом, и люди подходили и спрашивали: “Что за тип так поет?» – вспоминает Дик Финн, бывший лос-анджелесский бизнесмен и друг Высоцкого, присутствовавший на вечеринке. – Они были заворожены его выступлением”.
Финн, которому сейчас 74, несколько раз принимал Высоцкого и Влади у себя в Лос-Анджелесе. Недавно он рассказал в интервью Радио Свобода, что Де Ниро и Лайза Минелли, которые в то время снимались у Скорсезе в фильме «Нью-Йорк, Нью-Йорк», явились на вечеринку со съемок прямо в костюмах.
Минелли «сидела практически у ног (Высоцкого)», который казался «ободренным ее взглядом», как писала в своих мемуарах «Владимир, или Прерванный полет» (1987) Марина Влади.
Правда, Влади не пишет, какие песни в тот вечер исполнил ее супруг. Финн, однако, вспоминает, что звучала одна из самых его известных – «Кони привередливые».
“Никто (из присутствующих) не понимал ни слова, – вспоминал чешский режиссер Милош Форман в русскоязычном документальном фильме о Высоцком, снятом в 1981 году в Америке, “Пророков нет в отечестве своем” (1981). – Но все понимали, что это глубокие, честные песни, что от сердца все идет”.
В голливудской компании
На вечеринке у Медавоя Высоцкий выступил в ходе первой своей поездки в Штаты.
У него были и другие возможности пообщаться со звездами и влиятельными фигурами Голливуда, в том числе в гостях у комика и сценариста Бака Генри. В тот вечер Высоцкий повстречался с танцовщиком Михаилом Барышниковым, приятелем времен еще до побега из СССР. Вновь обретшие друг друга, они «барахтались в бассейне как дети», а Высоцкий исполнял «акробатические прыжки» в воду, «поднимая страшный шум», вспоминает Влади.
Высоцкий исполнял «акробатические прыжки» в воду, «поднимая страшный шум»
Также у бассейна были Форман и актриса Джессика Ланг, родившая потом от Барышникова дочку. В интервью 2014 года Иван Ургант спросил Ланг о фотографии, на которой они с Форманом, Высоцким и Влади загорают в купальниках у бассейна, а за ними простирается панорама Лос-Анджелеса. Ланг подтвердила, что встречалась с Высоцким в Париже и Лос-Анджелесе, и добавила: «Он играл нам по вечерам на гитаре и пел, пока мы отдыхали от всяких дел».
Высоцкий проводил время в Калифорнии, наслаждаясь теплой погодой, природными красотами и туристическими достопримечательностями, в частности Диснейлендом, о котором он не переставал «говорить с самой Москвы», перед поездкой 1976 года, пишет Влади в воспоминаниях.
Книга ее построена как обращение к Высоцкому. Пара добралась до парка и успела покататься на “всех аттракционах” и посмотреть все шоу.
“По твоим широко открытым глазам, перебегающим с предмета на предмет, по твоему радостному лицу видно, что тебя захватывает это зрелище”, – пишет она.
Инцидент с Бронсоном
В своих мемуарах Влади описывает, как Высоцкий был заворожен публикой, перед которой выступал на вечеринке у Медавоя. “Ты меня толкаешь локтем и как мальчишка зачарованно произносишь вслух имена актеров”. Но в толпе не было одного его любимца, звезды с русскими и литовскими корнями, который, как и Высоцкий, играл крепких парней, – Чарльза Бронсона.
Высоцкий надеялся встретить Бронсона не только потому, что восхищался его актерской работой, но и потому, что, по словам Влади и друзей Высоцкого, жаждал мести. История, которая кажется малоправдоподобной, началась за несколько недель до вечеринки, в Монреале, где Высоцкий записывался в студии. Как-то уже за полночь Высоцкий, страдавший бессонницей, вышел из своего номера и отправился на балкон, где обнаружил курящего Бронсона.
“Володя быстро к нему подошел и сказал: “Мистер Бронсон”, – вспоминает в «Пророках» друг Высоцкого Михаил Шемякин. – Английский у него был очень, очень плохой, но он хотел объяснить, что он его очень любит, что он русский поэт, русский певец, и просто хочет поговорить. Для него это была невероятная встреча».
Бронсон, скончавшийся в 2003 году, якобы ответил грубо и лаконично, как его герои: “Пошел отсюда”.
Чарльз Бронсон ответил грубо и лаконично, как его герои: “Пошел отсюда”
Сергей Довлатов впоследствии рассказывал, что Высоцкий это объяснил кармой: как-то в Москве, в плохом настроении “перед запоем” он тоже послал куда подальше какого-то охотника за автографом.
Как бы то ни было, Высоцкий “переживал всей душой” и “целый день не мог выйти из отеля,” вспоминает Шемякин. Высоцкий ему говорил после той встречи в Монреале, что “мечтает отомстить”, ожидая встречи с голливудскими актерами.
“Я дал себе слово, что если Бронсон подойдет после моего пения, я ему верну его слова, скажу: Go away”, – цитирует Высоцкого Шемякин.
“Я люблю свою страну”
Проведя август 76-го в Лос-Анджелесе, Высоцкий и Влади полетели в Нью-Йорк, где остановились у Барышникова и встречались с Бродским. Во время этой поездки Высоцкий ответил на вопрос о возможном переезде на Запад в телеинтервью с известным американским журналистом Дэном Разером в программе «60 минут».
Высоцкий отмел предположение Разера, что советская власть побаивается его возможного невозвращения. ”Я уезжаю уже четвертый или пятый раз и всегда возвращаюсь. Это смешно! Если бы я был человеком, которого боятся выпускать из страны, так это было бы совершенно другое интервью. Я спокойно сижу перед вами, спокойно отвечаю на ваши вопросы. Я люблю свою страну и не хочу причинять ей вред. И не причиню никогда”.
Когда на следующий год интервью пошло в эфир, чиновник Госдепартамента написал (публикация Викиликс, 2014): сегмент “60 минут” показал “пример официально дозволенной критики в Советском Союзе”. Барри Рубин, американский друг и переводчик Бродского, рассказал работающему в Миннесоте специалисту по Высоцкому Марку Цыбульскому, что советское правительство должно быть благосклонно: интервью показало, что “если диссидент может съездить на Таити и выступить в Америке, у него на родине положение не такое уж и тяжелое”.
“Как ты думаешь, стоит ли мне уезжать на Запад? Я здесь не могу уже больше, задыхаюсь”
Но в душе Высоцкий чувствовал себя все более скованным, как творчески, так и личностно, утверждает Василий Аксенов в документальном фильме “Высоцкий в Америке”. Он описывает, как Высоцкий с Влади навестили его под Москвой поговорить о возможном переезде прочь за железный занавес. “Как ты думаешь, стоит ли мне уезжать на Запад? Я здесь не могу уже больше, задыхаюсь”, – цитирует его Аксенов, не уточняя, в каком году произошла встреча.
По словам Аксенова, Высоцкий думал, что, перебравшись за границу, он сможет бросить пить, потому что “связывал свои вот эти запои с пребыванием на родине, наивно думая, что там этого не будет. Он говорил о том, что, может быть, откроет русский артистический клуб в Нью-Йорке… И, насколько я помню, я его активно отговаривал. Это было бы как, ну, я не знаю, как Гагарин решил бы остаться на Западе”.
“Удивительно! Невероятно!”
Как долго он выступал и сколько исполнил песен в тот голливудский вечер – неизвестно.
Влади и Форман рассказывают, что он играл целый час. По словам Финна, одну или две песни. Медавой же, ныне председатель и исполнительный директор Phoenix Pictures, рассказал Радио Свобода, что он пел «около получаса или немного дольше».
Стихи Высоцкого, богатые и полные жаргона, столь нравившиеся Бродскому (он, правда, считал, что их портит гитара), трудно даются переводчикам, хотя Влади старалась как могла передавать публике смысл слов. По другим свидетельствам, Натали Вуд, дочь русских эмигрантов, говорящая по-русски с очень сильным акцентом, тоже помогала переводить.
Несмотря на языковой барьер, Высоцкий, взяв последний аккорд, «действительно получил очень, очень теплые аплодисменты», вспоминает Финн, сын польских евреев, родившийся в архангельском лагере, дружбу с которым Высоцкий отметил короткой поэмой в 1977 году. «Не более того», – говорит Финн.
Влади вспоминается ошеломленная тишина, за которой последовала восторженная реакция, первым делом Де Ниро и Минелли, которых Высоцкий уже видел на съемках фильма «Нью-Йорк, Нью-Йорк» на студии MGM.
«Ты играешь последнюю песню, и наступает долгая тишина, – пишет в Влади воспоминаниях. – Все переглядываются, не веря произошедшему. Они все заворошены мужчиной в синем. Лайза Минелли и Роберт Де Ниро задают тон, крича: «Удивительно! Невероятно!»
“Я страшно знаменит”
Высоцкий возвращался в США каждый год с 1977 по 1979-й, навещая друзей и выступая перед восторженными эмигрантскими и университетскими толпами в нескольких городах. Его восхищение американской жизнью не стихало, уверяет музыкант Майкл Миш, с которым Высоцкий познакомился через Дика Финна.
У Высоцкого “был бесконечный интерес к роскоши, связанной с этой западной культурой”
В отрывке из дневника от 2 августа 1977 года, предоставленном Радио Свобода, Миш писал, что у Высоцкого “был бесконечный интерес к роскоши, связанной с этой западной культурой”.
“Бассейн в собственном саду, джинсы Levi’s, мороженое, цифровые часы. 39-летний мальчик в восторге от аметистового фонтана прогресса”, – писал он, отмечая, что Влади и Высоцкий две недели спустя остановились у него дома.
Миш добавляет в дневнике, что Высоцкий мечтал “о большом автоприцепе или машине типа Winnebago». (Анатолий Карпов рассказывал, что в 70-е в Советском Союзе «Мерседесы» были только у него, Высоцкого и Брежнева.)
Высоцкий и Влади в доме Майкла Миша в Лос-АнджелесеМиш, общавшийся с Высоцким по-французски, рассказал нашему радио, что Высоцкого заворожили виды западного побережья. Как-то рано утром, вспоминает он, они вдвоем пошли гулять неподалеку на обрыв над Тихим океаном. “Когда мы приблизились к воде и океан начал нам открываться, он прижался ко мне, вцепился в руку и произнес: “Хочу завтра провести здесь целый день и просто глядеть на это”.
Вернувшись домой, Высоцкий “сделал то, что часто делал: схватил мою руку и впился в нее большим пальцем, чтобы дать мне понять, что то, что он сейчас скажет, крайне важно”.
“А сказал он вот что: “Ты знаешь, я страшно знаменит. Нет такого советского человека, который бы не знал меня”.
Каникулы после войны
Пообщавшись с голливудскими звездами на их домашнем поле, Высоцкий решил в 1979 году искать славы в киностолице мира.
Он съездил в США в последний раз в декабре того года, надеясь убедить Голливуд снять фильм по его сценарию, написанному вместе с другом.
Высоцкий решил искать славы в киностолице мира
Якобы созданный за пять дней сюжет под названием “Каникулы после войны” рассказывал о советском пилоте, захваченном нацистами во время Второй мировой. Он умудряется бежать из концлагеря с двумя солдатами – поляком и французом. Дальше идут их приключения, в частности арест американским патрулем, принявшим их за агентов СС. Высоцкий видел себя в главной роли, рядом с Жераром Депардье и польским красавцем Даниэлем Ольбрыхским.
Миш, у которого Высоцкий жил во время этого визита, говорит, что был переводчиком, пока Высоцкий предлагал свой сценарий Медавою за ужином в морском ресторане Gladstones с видом на Тихий океан. Он вспоминает, что Высоцкий «оживленно объяснял сюжет фильма и делал паузы, чтобы я мог перевести».
Миш также утверждает, что помог Высоцкому предложить сценарий по телефону Баку Генри, получившему две номинации на «Оскар» – одну за адаптированный сценарий к фильму 1968 года «Выпускник», другую за лучшую режиссерскую работу (фильм 1979 года «Небеса могут подождать»), где в главной роли играл Уоррен Битти.
“Я помню, что Бак проявил умеренную заинтересованность, но уклонился от ответа, как и Майк Медавой”, – рассказал Миш.
Медавою припоминается, что Высоцкий “предлагал что-то», но детали уже забылись. По словам Шемякина, Высоцкий поначалу хотел снимать во Франции, но и Голливуд тоже “мог оказаться вариантом”. “Из сценария ничего не вышло, хотя Володя об этом мечтал”, – рассказывает Шемякин Цыбульскому.
Несмотря на интерес Высоцкого к работе в Голливуде, и Миш, и Финн сомневаются, что он был намерен остаться там навсегда. Он боялся потерять публику и вдохновение.
“К чему отрезать то, что живит меня?”
“Это одна из важнейших причин, почему он в конце концов решил не просить убежища на Западе, не пытаться эмигрировать”, – рассказывает Финн. – Он решил: нет, если я покину Россию, то не только пребуду в безвестности, но и потеряю связь со своим народом. Лишусь того, что мною движет. Он был большим патриотом, когда речь заходила о России.
И говорил: “К чему отрезать то, что живит меня?”
Потерянная трезвость
В пору, когда Высоцкий продвигал в Голливуде свой сценарий, он давно уже бросил тот трезвый образ жизни, который, по мнению Влади, давал ему такую уверенность на вечеринке у Медавоя. Он собирался лететь из Лос-Анджелеса на Таити на свадьбу бывшего мужа Влади, но его не пустили в самолет из-за проблем с визой. “Первый раз я видел, как Владимир плачет”, – говорит Миш, добавляя, что в тот приезд чувства Высоцкого ему показались “обостреннее”, нежели обычно. Он подозревает, что Высоцкий “как раз начал принимать наркотики или что-то такое”.
Влади пишет, что по возвращении в Лос-Анджелес две недели спустя, ее муж “целыми днями” записывал музыку в домашней студии Миша (Миш предоставил нам сделанную там запись “Райских яблок”). Он “не ел, не спал” и “говорил без умолку”. Только потом Влади поняла, что Высоцкий сел на наркотики.
По словам знакомых, в последние годы жизни Высоцкий делал уколы морфия, отчасти пытаясь одолеть запои.
В ходе гастролей в Узбекистане в июле 1979-го он потерял сознание, были вызваны врачи. Считается, что инцидент был связан с наркотиками.
Высоцкий умер от острой сердечной недостаточности 25 июля 1980 года во время летней Олимпиады в Москве. В его преждевременной кончине в 42 года чаще всего винят те истязания, которым он себя подвергал, – спиртное, курение, наркотики – и давление со стороны властей. Пока весь мир смотрел Олимпиаду, советское правительство молчало о его смерти. Тем не менее, десятки тысяч поклонников вышли на улицы Москвы проститься с Высоцким, что привело к столкновению с милицией, попытавшейся прекратить акцию.
“Здравствуйте, Уоррен”
Летом 1979 года, за полгода до последнего появления в Голливуде, ранним утром Высоцкий со своим другом Валерием Янкловичем приехал в телестудию Московского университета. На Высоцком были коричневые брюки, бежевый плащ, оранжевая полурасстегнутая рубашка. С темными кругами под глазами он уселся на стуле перед камерой и еле справился с приветствием на ломаном английском.
“Excuse me my English, because I never speak in English. This first much I speak. I will not speak English. I will speak Russian. Because you know, you understand Russian”.
I will not speak English. I will speak Russian
Запись предназначалась для Уоррена Битти, собиравшегося снимать фильм “Красные” – о жизни американского журналиста Джона Рида, автора “Десяти дней, которые потрясли мир”. (Битти немного говорил по-русски и даже провел, за десять лет перед тем, целое исследование для своего сценария, побывав в Советском Союзе.) Янклович рассказал в документальном фильме 2013 года, показанном по российскому телевидению, что кто-то из голливудских друзей Высоцкого (возможно, Форман или Натали Вуд) посоветовал ему связаться с Битти насчет возможной роли в фильме. Неясно, видел Битти 30-минутную запись Высоцкого или нет. Высоцкий, однако, в “Красных” не снялся, а картина была номинирована на лучший фильм года и принесла Битти «Оскар» за лучшую режиссерскую работу.
В своем видеопослании Высоцкий читает стихи и монолог Гамлета, которого с успехом играл на Таганке.
Он также исполняет несколько своих самых известных песен, включая “Коней привередливых”, сыгранных как-то на голливудской вечеринке. Представляя песню, Высоцкий закашливается и поясняет по-русски: “Утро тут. Вот в чем дело”. Потом, показывая пальцем на измученные табачным дымом голосовые связки, качает головой: “Не включились еще”. И затем начинает:
“Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю. Что-то воздуху мне мало, ветер пью, туман глотаю, Чую с гибельным восторгом – пропадаю! Пропадаю!”
«Денег мне не надо, просто хочу встретиться с людьми»
50 лет назад Владимир Высоцкий дал несколько концертов во Владивостоке
В этом году исполняется ровно полвека уникальному событию в истории Владивостока – незапланированному, но весьма плодотворному визиту в наш город культовой фигуры советской эпохи, знаменитого актера и барда Владимира Высоцкого. Вообще, тема «Высоцкий и Дальний Восток» мало исследована, но крайне интересна. Несмотря на отдаленность региона от Европейской России, история путешествий Владимира Семеновича на далекую окраину тесно связана с его актерской биографией, хотя связь эта не всегда явная. Специально для «В» о том, что привело Высоцкого на Дальний Восток в город нашенский, рассказывает историк, действительный член Русского географического общества Сергей Корнилов.
Известные и неизвестные подробности визитов Владимира Высоцкого на Дальний Восток
Первое, виртуальное, путешествие на тихоокеанскую окраину Высоцкий совершил еще в начале 1960-х, когда в его репертуаре появилась песня блатного цикла «Мы прибыли этапом в порт Находка…». Позже в одной из песен он упоминает Хабаровск, но ни в Хабаровск, ни в Находку он так и не доехал. На Дальнем Востоке Высоцкому суждено было гостить в двух городах – во Владивостоке и Магадане.
Магадан: «Лечу туда, где принимают»
Весной 1968 года у Высоцкого заканчивались съемки в фильме «Служили два товарища».
Картина снималась осенью 1967-го, но из-за форс-мажора съемки не удалось окончить. Причина – запои киногруппы, в которых участвовали Янковский, Высоцкий и режиссер фильма Евгений Карелов. В результате ночных загулов Высоцкий во время съемок упал с лошади, Янковский попал в вытрезвитель, а режиссер оказался в реанимации. Экспедицию пришлось свернуть и отложить съемки до следующей весны.
23 марта 1968 года Высоцкий должен был лететь в Одессу, но Одесса не принимала по причине непогоды. Устав сидеть в аэропорту, Высоцкий отправился в справочную, чтобы узнать, какие аэропорты принимают. Там ему ответили, что ближайший рейс отправляется в Магадан. Недолго думая, Владимир Семенович поменял билет и полетел на Колыму. Произошло точно как в песне «Москва–Одесса»: «Мне это надоело, черт возьми, и я лечу туда, где принимают», хотя по сюжету песни Магадан тоже был закрыт. Казалось бы, поступок безумный, но в нем была своя логика.
Дело в том, что в это время в Магадане жил и работал его друг поэт Игорь Кохановский, тот самый, что в молодости учил его играть на гитаре.
Как рассказывал Игорь Кохановский, ему в то время захотелось поменять профессию (он работал инженером-строителем). Он писал стихи, песни и хотел поступить в Литинститут. В начале 1960-х он написал знаменитую песню «Бабье лето», ее исполняли Клавдия Шульженко, затем Высоцкий и другие. Но поступить в Литинститут, а тем более напечатать собственную книжку было нереально. В газете «Московский комсомолец», где он публиковался, ему посоветовали: «Если менять профессию, надо начинать не с московского, а с «Магаданского комсомольца». Мол, езжай в Магадан – сразу выпустишь книжку. Вернешься – вступишь в Союз писателей (впоследствии так и произошло)…
Прилетев в Колымский край, Высоцкий пришел в редакцию «Магаданского комсомольца», но Кохановского там не было, телефона его никто не знал. Зато дали телефон Нины Кошелевой, с которой Высоцкий познакомился в Москве и знал, что она из Магадана. Она разыскала Кохановского и накрыла стол у себя в квартире. Высоцкий пел всю ночь, а утром друзья отправились бродить по Магадану.
Они пробовали найти в городе хоть какой-нибудь зал для выступления Высоцкого, но никто не рискнул взять на себя ответственность.
В тот же день в магаданский театр имени Горького пришла телеграмма из Одессы: на киностудии разыскивали Высоцкого и требовали срочно прибыть на съемочную площадку. 26 марта он вылетел в Одессу, и съемки «Двух товарищей» наконец завершились. Роль поручика Брусенцова в этом фильме Высоцкий считал своей лучшей работой в кино.
О Магадане Высоцкий упоминает в нескольких песнях: двух, посвященных Игорю Кохановскому – «Мой друг уехал в Магадан», «У меня приехал друг из Магадана», и других – «Ты думаешь, что мне не по годам», «Москва – Одесса». В этом смысле городу повезло. О Владивостоке он спел только в одной. А косвенно еще и в песне «Про речку Вачу», где речь идет о китобоях: «Под собою ног не чую, и качается земля, третий месяц я бичую, так как списан подчистую с китобоя-корабля…»
С другой стороны, Владивостоку повезло больше, ведь у нас Высоцкий побывал два раза (а по некоторым версиям, три).
Кроме того, здесь Высоцкому удалось сделать то, что не получилось в Магадане, – найти зал для выступлений и дать серию концертов, легенды о которых в городе у моря передаются из поколения в поколение. Почему легенды? Дело в том, что визит во Владивосток, как и в Магадан, был незапланированным и случился волею обстоятельств, в некотором роде мистических.
Владивосток: первый заход
Известно, что во Владивосток Высоцкий попал благодаря китобоям. Произошло это зимой 1971 года, а привез его сюда Борис Чурилин – электромеханик с китобойного судна «Дружный».
Высоцкий и Чурилин познакомились в Москве зимой 1971 года. По одной из версий, Борис Чурилин кутил в московском ресторане «Арагви», куда он попал на спор из одноименного ресторана во Владивостоке, где забился, что сможет напиться за один день в двух «Арагви» – владивостокском и московском. По другой версии, прогуляв в столице все деньги, Чурилин попал в безвыходное положение и нашел только один способ достать деньги на обратный билет.
Он взял свои джинсы, приобретенные в Сингапуре, и отправился на барахолку. Там их и купил у него Высоцкий. Потом они решили обмыть сделку и в конце концов очутились во Владивостоке. Произошло это в феврале 1971 года.
Об этом визите известно мало, поскольку был он кратковременным и неудачным. Высоцкий запил, почувствовал себя плохо и провалялся в квартире Чурилина на Колхозной, 30 (ныне Семеновская). Пришлось даже вызывать «скорую».
В дневнике Валерия Золотухина, партнера Высоцкого по театру на Таганке, об этом есть запись: «19 февраля 1971 года. Володя во Владивостоке, улетел к китобоям. Сказал Митте (кинорежиссер. – Прим. авт.) – на 5 дней. Объяснил так: «Принимая депрессант, я не могу репетировать…» 27 февраля 1971 года. Володя вернулся из своих странствий, во всю силу вкалывает. Вчера, говорят, была хорошая, даже гениальная репетиция».
Эту запись надо расшифровать. Дело в том, что 1971-й – год премьеры знаменитого спектакля «Гамлет» на Таганке.
11 января состоялась первая, неудачная репетиция. У Высоцкого был нервный срыв. Что было причиной, не совсем ясно, возможно, переволновался, ведь роль Гамлета считается вершиной карьеры любого артиста, и не каждому удается ее сыграть. Кроме того, наложился кризис среднего возраста – в январе 1971-го ему исполнилось 33 года. Возраст Христа Высоцкий встретил в больнице. В феврале репетиций не было, он был на реабилитации, но, как теперь выяснилось, не отлеживался дома, а оказался во Владивостоке.
Весной репетиции «Гамлета» продолжились, а 22 мая, во время очередной репетиции, на сцену упала металлическая конструкция. По счастливой случайности никто не пострадал, но премьеру спектакля, намеченную на июнь, отложили до осени. Это ЧП сыграло решающую роль в том, что летом 1971 года у Высоцкого появилось свободное время и он снова нанес визит в город у Тихого океана.
«Здравствуйте, я – Высоцкий»
Владимир Семенович прилетел во Владивосток утром в среду, 30 июня 1971-го.
Вопрос с въездом в закрытый город решился просто. Чурилин встретил Высоцкого в аэропорту и на такси привез на свою квартиру на Колхозной. Никаких приглашений и разрешений на концерты у Высоцкого не было, и то, что этот визит и выступления состоялись, было невероятной удачей – как для Высоцкого, так и для владивостокцев.
В этот раз Чурилин, помня о неудачном визите в феврале, не стал устраивать застолья, а сразу повез гостя во Дворец культуры моряков, что находился в нынешнем Пушкинском театре (ДКМ на Эгершельде построили позже).
Директор старого ДКМ Анатолий Белый вспоминал: «Борис еще раньше говорил мне, что хочет пригласить Высоцкого, хорошо бы ему устроить концерты. У ДКМ была определенная свобода – мы были на хозрасчете: бюджет выделял зарплату, а там сами крутитесь как знаете. И вот ко мне в кабинет заходит парень – в светлой куртке, в кепке – и говорит: «Здравствуйте, я – Высоцкий». А я в лицо его не знал, только по записям. «Какой Высоцкий? Тот самый?» – «Да.
Я сейчас в отпуске, приехал в гости, хотелось бы встретиться с моряками». Я говорю: «Отлично, будем работать, только как это сделать? Надо подготовиться, рекламу… Народ кто на дачах, кто где…» Он говорит: «А вы просто напишите на листе: «Встреча с актером театра и кино Владимиром Высоцким» и повесьте. Я сюда не зарабатывать приехал, а в гости, денег мне не надо, просто хочу встретиться с моряками». Он ушел. А я подумал, что надо бы все-таки и ему заработать, и самим как-то поправить положение. Вызвал кассира, велел открывать кассу. Дал задание художнику, тот на листе ватмана написал текст и вывесил афишу на Ленинской напротив остановки «ДВПИ» – там, где и сейчас стенд Пушкинского театра. Вот и вся реклама… Мы вернулись в ДКМ, а попали туда уже с трудом: на улице у окошка кассы было столпотворение! Мы еле пробились внутрь».
В этот вечер, 1 июля, состоялся первый концерт.
Если что, партбилеты к вам не вернутся…
Большую помощь Высоцкому с концертами оказали профсоюзный босс моряков Вячеслав Романюк и секретарь парткома ДВМП Анатолий Пилипенко.
Они пошли в крайком партии и добились встречи с первым секретарем Виктором Ломакиным. Тот сказал: «Значит, так. Считайте оба, что свои партбилеты вы положили мне на стол. Если на концертах Высоцкого будет какое-нибудь ЧП, какая-нибудь антисоветчина, партбилеты к вам не вернутся». Они пообещали, что все будет нормально, и крайком концерты разрешил.
Хотя все же первый концерт Высоцкого был не в ДКМ, а на теплоходе «Феликс Дзержинский». Капитан теплохода Николай Свитенко вспоминал об этом: «Позвонили из пароходства: «Николай Иванович, по плану культурно-массовой работы мы направляем к вам артиста, организуйте встречу с экипажем». Сохранилась фонограмма этого концерта. Песни были из обычной программы, но кое-что было особое. Дело в том, что, пока Высоцкий летел во Владивосток, ночью произошло ЧП. При спуске на Землю погиб экипаж космической станции «Салют» в составе космонавтов Добровольского, Волкова и Пацаева. В начале концерта Высоцкий сказал: «Почти всегда лучше всего начинать с песен военных.
Во-первых, чтобы отдать дань воинам, которые погибли, и потом – сегодня еще у всех такое настроение… в память о погибших космонавтах. Я с ними со всеми дружил, их знаю и поэтому… Сегодня я в первый раз узнал об этом во Владивостоке. Я же летел и не знал ничего…»
В память о погибших космонавтах Высоцкий исполнил песню о летчиках «Як-истребитель», а на следующий день сочинил стихотворение «Я б тоже согласился на полет». На других концертах он тоже говорил о космонавтах и читал это стихотворение. Возможно, эти слова и стихи вызвали особые эмоции у владивостокцев, в том числе работников горисполкома, которые в том же 1971-м приняли решение назвать улицы именами Добровольского, Волкова и Пацаева в новом микрорайоне на Тихой…
2 июля Высоцкий пришел в крайисполком для разговора о дальнейших концертах. Его просили подождать в приемной, пока подойдет Майя Афиногенова, завсектором культуры.
Позже она вспоминала: «В приемной сидел паренек в кепочке.
Я прошла мимо в кабинет, спросила: «А где Высоцкий?» – «Он сидит в приемной». Мы его позвали в кабинет. Начальник спрашивает: «Как же так, Владимир Семенович, у вас нет гастрольного удостоверения, утвержденного репертуара? Как нам быть?» Но я понимала, что концерты надо разрешать. Запрещать глупо – все моряки уже знали, что он в городе, неизвестно, что могло произойти. Я спрашиваю: «Какова ваша программа, какие песни вы поете?» Он стал перечислять. Я говорю: «Очень хорошо. Вот это все и напишите, а мы утвердим в качестве репертуарного списка, и работайте». Мы пожали друг другу руки, и я ушла.
Вечером 2 июля в ДКМ было два концерта – в 19 часов и в 21 час. Мы с Белым больше всего боялись за балкон, я говорила, чтобы он следил, чтоб не набивалось туда много людей, а то балкон рухнет. Высоцкий отработал отлично! Было много цветов… На сцене был совершенно другой человек, артист. Энергетика мощная! А тогда, в кабинете, – обычный мужичок. Он и по городу ходил – его и не узнавал никто.
Надвинул кепочку – и пошел…»
А деньги достались Фонду мира…
Помимо ДКМ и теплохода Высоцкий дал во Владивостоке несколько квартирников. Один из них прошел в гостях у капитана «Феликса Дзержинского» Николая Свитенко на Бестужева, 20. Там праздновали день рождения жены капитана Светланы.
Николай Свитенко вспоминает: «Я хорошо помню, что Володя пришел ко мне с хорошим настроением. Стол был уже накрыт. 2 июля у моей жены день рождения. Высоцкий был у меня дома часов в 14-15, много пел. При этом не выпил ни единой рюмки. Вообще, во время этого визита во Владивосток он не пил совершенно. На мой вопрос ответил: «Коля, я или пью, или работаю. Сейчас мне надо поработать». Во время застолья пришли Чурилин, Белый и кто-то еще. Пока сидели, шел разговор о предстоящем вечернем выступлении Высоцкого в ДКМ. Белый говорил о трудностях, связанных с получением разрешения на выступления. Были проблемы и по оплате. Но в конце концов все утряслось».
3 июля в типографии отпечатали пригласительные билеты для работников пароходства.
Очевидцы вспоминают, что 2, 3 и 4 июля в ДКМ было не протолкнуться: толпы жаждущих увидеть и услышать Высоцкого осаждали Дворец культуры, у входа спрашивали лишние билетики, которых, конечно, не было. Дело осложнялось тем, что часть зрителей, побывавших на концерте в 19 часов, пыталась остаться в зале на девятичасовой концерт. Их пришлось выводить с милицией.
Анатолий Белый вспоминал: «Концерты разрешили с условием, что все вырученные деньги будут перечислены в Фонд мира. Стало понятно, что заработать нам не дадут, и тогда мы с Володей составили договор, по которому передаем деньги в Фонд мира, чтобы начальство их не забрало себе. На следующий день после всех концертов, в понедельник, меня вызвали на ковер. Мы с кассиром пересчитали выручку, я отнес деньги на почту, отправил и пошел к начальству. Там мне говорят: «Денежки вырученные будьте любезны нам отдать!» Я говорю: «Вот договор и квитанция – деньги перечислены в Фонд мира».
В общей сложности с 1 по 4 июля в ДКМ Высоцкий дал шесть концертов.
1-го и 4-го – по одному, а 2 и 3 июля – по два концерта, в 17 и 19 часов.
«Конечно, я понимал, что он прилетел и улетел за свой счет и работал плотно, поэтому надо что-то сделать, – вспоминал Анатолий Белый. – Я ему сказал: «Володя, мы постараемся как-нибудь тебе переслать деньги». А он говорит: «Да не надо ничего, мне просто интересно было встретиться с людьми».
Память с нами
В 2001 году, к 30-летию приезда Владимира Высоцкого во Владивосток, в Пушкинском театре, в зале, где он выступал, состоялся в честь этого юбилея концерт, а на здании театра открыли мемориальную доску. Она была с ошибками – неправильно написали даты концертов. И через пять лет ее заменили. 29 июня 2006-го была открыта новая мемориальная доска. Открывал ее сын поэта Никита Высоцкий.
В 2013-м по инициативе работавшего тогда главой Владивостока Игоря Пушкарева в сквере рядом с театром имени Горького был открыт памятник Владимиру Высоцкому работы скульптора Петра Чегодаева. Высоцкий сидит с гитарой на ступенях амфитеатра, на одной из них выбита надпись: «Открыт закрытый порт Владивосток…» Рядом была скрытно установлена звуковая аппаратура, по которой первые несколько лет круглосуточно транслировали песни Высоцкого. Сейчас их включают в особых случаях и в памятные дни:
25 января и 25 июля, в день рождения и день смерти артиста, над Владивостоком плывут его пронзительные песни – так же, как это было в далеком 1971-м.
Сергей КОРНИЛОВ, ведущий проекта «Объяснения» Владивостокской централизованной библиотечной сети
В материале использованы воспоминания участников событий, собранные бардом Андреем Земсковым, а также фотографии корреспондента газеты «Красное знамя» Бориса Подалева и оператора Дальтелефильма Петра Якимова
«Высоцкий. Где-то в чужой незнакомой ночи…» Документальный фильм. Анонс. Документальные фильмы.
Первый каналА еще — полигон для захвата: он, как и положено актеру и поэту, мечтал, чтобы о нем узнал мир. А еще — то пространство, в котором живет и творит любимая женщина.
Большинство зарубежных поездок Высоцкого так или иначе связано с его женой — Мариной Влади. Именно она смогла добиться почти невозможного — Высоцкому дали практически бессрочную выездную визу. Для этого Марине Влади даже пришлось вступить в Коммунистическую партию Франции.
Высоцкий стал «выездным». Он часто бывал во Франции — а также в Польше, Венгрии, Италии и даже в США. Знакомился с людьми, пытался понять, как они живут, чем дышат. Возможно, даже втайне завидовал им — тем, кто живет по другим законам, позволяющим творить свободно, без оглядки на власти. Но при этом он каждый раз неизменно возвращался домой. Это многих удивляло — в том числе и советских функционеров, и сотрудников КГБ, которым было поручено приглядывать за певцом.
Впервые советские власти всерьез заволновались, когда Высоцкий и Влади отправились из Парижа в Нью-Йорк.
В СССР эту поездку никто не разрешал и потому сотрудники советского посольства в Нью-Йорке не на шутку встревожились — не вздумает ли этот актер с имиджем бунтаря и возмутителя спокойствия попросить в США политическое убежище?
Они волновались зря. Высоцкий выступил с большой серией концертов, на которые валом валила иммигрантская публика в Америке и Канаде. Высоцкий повстречался с Иосифом Бродским, в тот момент уже Нобелевским лауреатом и общепризнанным гением (Бродский потом сказал, что это была встреча с настоящим поэтом, «покруче Маяковского»). И — снова вернулся в Россию.
Помимо жены у Высоцкого за границей появлялись друзья — в том числе и очень близкие, задушевные. Польский актер Даниэль Ольбрыхский и венгерский режиссер Марта Мессарош часто встречались с ним в разных странах — в Польше, в Венгрии, во Франции. Они знали о Владимире и о Марине очень многое, именно поэтому в нашем фильме именно эти два человека станут постоянными комментаторами истории его странствий.
Однажды на Королевской площади в Варшаве они заметили контейнер для сбора пожертвований на восстановление возвышавшегося здесь некогда дворца.
Высоцкий опустил в ящик 100 долларов, Влади — старинное кольцо. Оба плакали. Теперь дворец, у которого Даниэль Ольбрыхский рассказывает в нашем фильме об этом эпизоде, восстановлен во всем блеске…
Высоцкий чувствовал себя за границей свободным — и все же чужим. Он с трудом говорил на иностранных языках. Русскоязычная публика его встречала на «ура», но коллеги по цеху зачастую не принимали. Однажды, в аэропорту Лос-Анджелеса он увидел Джека Николсона, поспешил к нему подойти — и натолкнулся на стену непонимания. Николсон, любимый актер Высоцкого, принял его за очередного надоедливого поклонника. Об этом случае Высоцкий потом рассказывал не без юмора, и все-таки с обидой. Да, его здесь не поймут. Всемирная слава пройдет стороной.
Возможно, поэтому временами он уходил в тяжелые запои. Влади стоило больших трудов снова и снова приводить его в чувство. Иногда ей даже удавалось уговорить мужа лечь в клинику, но и это лечение особых результатов не давало. Многие из наших собеседников вспоминают о незабываемых застольях в компании с Высоцким.
Однажды в знаменитом ресторане «Распутин» Высоцкий с компанией раздал выступавшим там цыганам деньги, на которые можно было купить новый «Мерседес».
Впрочем, отчасти Высоцкий переживал зря. Его знали. Его понимали.
И в Италии, куда он приехал с Мариной и сел поужинать в одном семейном ресторанчике у знакомых — его владелец Дарио Торкачели до сих пор вспоминает, как Высоцкий неожиданно для всех начал петь.
И в Польше, где он в последний раз на гастролях играл Гамлета, превозмогая свой недуг.
И в Венгрии, где режиссер Марта Мессарош сняла про него большой документальный фильм, пользовавшийся феноменальным успехом. Марта до сих пор уверена, что ей посчастливилось общаться с гением и пророком.
Russian Hangover — The Atlantic
Однажды вечером, два года назад, я редактировал рукопись, пытаясь не обращать внимания на слезливые протесты Нади сыну («Пожалуйста, нет! Прошу тебя, я твоя мать!»), Доставленную через телефон за пределами моей комнаты, когда в мою дверь срочно постучали. Это была Вика.
«Пожалуйста, помогите мне! У моего мужа только что случился инсульт! » — объявила она, сжав кулаки под подбородком, и расплакалась. В их комнате Гоша лежал на полу в трусах, гигантская человеческая тряпичная кукла со странным беспорядком конечностями, слюна текла из уголка его рта.Он смотрел на меня, как будто изумленный, умоляя.
Приехали два медика. Оценив огромное тело Гоши, один отбросил сигарету. «Мы не будем спускать его по лестнице, он слишком большой. Выведите его сами ».
Я выбежал, чтобы постучать в двери квартиры в подъезде , пока не собрал еще троих мужчин. Мы перекатили Гошу на одеяло и использовали его как носилки, неся его вниз и на улицу к машине скорой помощи. Несколько недель спустя Вика привезла его домой в инвалидном кресле, сильно сморщенного, наполовину парализованного, безмолвного и угрюмого, его взгляд был странно обвиняющим.
«Мы сделали для него, что могли», — сказала мне однажды Надя, выходя из ванной за клубами дыма.
Несколько месяцев спустя я заметил, что ее речь была невнятной, а походка неустойчивой. У нее был небольшой инсульт, но она продолжала курить, как всегда. Когда наступили праздники, она уехала в свой родной город к югу от Москвы.
Она так и не вернулась.
«У Нади случился сердечный приступ, и она умерла», — сказала мне Вика через неделю после отъезда. «Они похоронили ее в ее родном городе».
Через пару месяцев Гоша последовал за Надей в могилу, оставив Вику одну (дочь уехала).Но не надолго. В старую комнату Нади перебрались сын Нади, крепкое животное с бритым черепом, и его жена. Он почтил память матери, выпив водки. Он часто забывал свои ключи и звонил в зуммер входной двери, проклиная и крича, чтобы жена открылась, и побыстрее! Он, пошатываясь, отскакивал от стен и ругал ее во всеуслышании. « Блядь, [шлюха]! Ты собираешься оставить меня там на весь день? »
Прошлая зима была суровой и темной, с неделями минусовых температур и бескрайней метель.
Несколько раз я находил единственного выжившего пьяного из нашего подъезда , царственного старейшины со второго этажа, Блотто, по-разному свернувшегося калачиком у двери, распластанного на лестнице или раскачивающегося на морозе снаружи, неправильный ввод цифр во входной клавиатуре. Однако каким-то образом, по крайней мере, когда он достаточно трезв, чтобы стоять, ему удается сохранить свое достоинство и даже чувство юмора. По утрам, бегая по лестнице в спортзал, я прохожу мимо него, стоящего у его двери. Он поднимает на меня руки и произносит громкое приветствие: «Слава великому спортсмену нашего благородного подъезда !» Благодарю его и спешу мимо.
Но на фоне упадка, по крайней мере, в моем уголке Москвы, еще не все потеряно. В коммуналке сын Нади снял ее комнату тихой паре 20-ти лет, которая всегда радостно меня приветствует. В нашем доме к нам поселилась мусульманская семья с Кавказа, и трое их малышей поднимают по лестнице смех. Появилась пара подростков, и ни один из них не спился, по крайней мере, на публике.
Прямо под нами, где Олег и его приятели развлекались до преждевременной смерти, после капитального ремонта в европейском стиле въехала молодая обеспеченная семья с тремя детьми.Я прохожу мимо матери, высокой стройной рыжей, которая неизменно улыбается мне, и задаюсь вопросом, знает ли она печальную историю своей квартиры. Я, конечно, не собираюсь ей рассказывать.
Изображение: Джеффри Тайлер
Мы хотим услышать, что вы думаете об этой статье. Отправьте письмо редактору или напишите на письма@theatlantic.com.
Джеффри Тайлер — бывший редактор журнала The Atlantic и автор семи книг.Владимир Высоцкий и его культ на JSTOR
Русское обозрение — многопрофильный научный журнал, посвященный
истории, литературе, культуре, изобразительному искусству, кино, обществу и политике
народов бывшей Российской империи и бывшего Советского Союза.
Каждый выпуск
содержит оригинальные исследовательские статьи авторитетных и начинающих ученых, а также
а также обзоры широкого круга новых публикаций.«Русское обозрение», основанное в 1941 году, — летопись.
продолжающейся эволюции области русских / советских исследований на Севере
Америка. Его статьи демонстрируют меняющееся понимание России через
взлет и закат холодной войны и окончательный крах Советского Союза
Союз. Русское обозрение — независимый журнал, не связанный
с любой национальной, политической или профессиональной ассоциацией. JSTOR предоставляет цифровой архив печатной версии The Russian
Рассмотрение.Электронная версия Русского обозрения
доступно на http://www.interscience.wiley.com.
Авторизованные пользователи могут иметь доступ к полному тексту статей на этом сайте.
Wiley — глобальный поставщик контента и решений для рабочих процессов с поддержкой контента в областях научных, технических, медицинских и научных исследований; профессиональное развитие; и образование.
Наши основные предприятия выпускают научные, технические, медицинские и научные журналы, справочники, книги, услуги баз данных и рекламу; профессиональные книги, продукты по подписке, услуги по сертификации и обучению и онлайн-приложения; образовательный контент и услуги, включая интегрированные онлайн-ресурсы для преподавания и обучения для студентов и аспирантов, а также для учащихся на протяжении всей жизни.Основанная в 1807 году компания John Wiley & Sons, Inc. уже более 200 лет является ценным источником информации и понимания, помогая людям во всем мире удовлетворять свои потребности и воплощать в жизнь их чаяния. Wiley опубликовал работы более 450 лауреатов Нобелевской премии во всех категориях: литература, экономика, физиология и медицина, физика, химия и мир. Wiley поддерживает партнерские отношения со многими ведущими мировыми сообществами и ежегодно издает более 1500 рецензируемых журналов и более 1500 новых книг в печатном виде и в Интернете, а также базы данных, основные справочные материалы и лабораторные протоколы по предметам STMS.
Благодаря растущему предложению открытого доступа, Wiley стремится к максимально широкому распространению и доступу к публикуемому нами контенту и поддерживает все устойчивые модели доступа. Наша онлайн-платформа Wiley Online Library (wileyonlinelibrary.com) является одной из самых обширных в мире междисциплинарных коллекций онлайн-ресурсов, охватывающих жизнь, здоровье, социальные и физические науки и гуманитарные науки.
Величайший певец и автор песен, о котором вы никогда не слышали — Пушкинский дом
Если вы спросите среднего человека, кто самые великие авторы-исполнители, ответы будут примерно такими: Боб Дилан, Леонард Коэн, Джони Митчелл, Джон Леннон. , может, Кэрол Кинг.Если они более ориентированы на международный рынок, чем обычно, вы можете выбрать Жака Бреля, Виктора Хара или Жоржа Брассенса. Но в этом списке отсутствует имя, получившее широкое признание в его родной стране, но почти полностью неизвестное на Западе: Владимир Высоцкий.
В мире русскоязычного он далек, самый известный «Бард» — наполовину поэт, наполовину певица. Его песни являются стандартным репертуаром в русских барах и на семейных праздниках, и хотя они были сформированы в особых условиях постсталинской оттепели и брежневского застоя, они по сей день несут особое значение для россиян.
Песни Высоцкого с их смесью аллегории, архетипа и анекдота апеллируют к русскому чувству «Что делать? / Что ты умеешь?» — стойкость перед лицом унижений и требований жизни. Однако к этому присоединяется яростная бунтарская полоса барда, который резкими и лирическими словами говорил о жизни при авторитарном режиме. Возможно, именно по этой причине музыка Высоцкого нашла самых ярых поклонников в бывших и нынешних угнетенных странах, где его резкие, но гуманистические комментарии совпадают с жизненным опытом людей.
Хотя многие сравнивают Владимира Высоцкого с Бобом Диланом, Вадим Астрахань, который поет переводы песен Высоцкого на английский язык, утверждает, что его стиль и тенденции больше похожи на «русскую смесь Джона Леннона, Джонни Кэша и Тома Уэйтса», чем на Боба.
Литературный стиль Дилана.
Владимир Семенович Высоцкий родился в Москве 25 января 1938 года в семье еврейского полковника Красной Армии из Киева и его русской жены. Его детство прошло в эвакуации во время Второй мировой войны, а затем в семьях его разведенных родителей.В молодости он пытался пробиться в официальные советские актерские школы, но его бунтарство (а иногда и пьянство) работали против него.
Еще в студенческие годы Высоцкий начал выступать на андеграундной музыкальной сцене, спев сначала о преступном мире. Его кассеты с самозаписями ходили среди неофициальных художников и интеллигенции, но именно он снялся в фильме « Вертикаль » 1967 года, который принес Высоцкому настоящую известность. Его песни, созданные одновременно с его плодотворной актерской карьерой, стали частью господствующей советской культуры.
Почему Владимир Высоцкий — «голос и сердце России»
Памятник Владимиру Высоцкому во Владивостоке, Россия | © Овчинникова Ирина / Shutterstock
Владимир Высоцкий заработал себе славу «голоса и сердца нации» до того, как в 1980 году его жизнь оборвалась из-за наркотической и алкогольной зависимости.
Популярный поэт и автор песен, его слова и музыка были красноречивый голос инакомыслия, который продолжает находить отклик у россиян сегодня.
Прежде чем писать песни и стихи, Высоцкий начинал как актер.Родился в Москве в 1938 году. В 1960 году окончил школу-студию МХАТ. Ему были исполнены главные роли в спектаклях Московского театра драмы и комедии. В центре внимания был его талант, не говоря уже о его грубой красивой внешности и хрипловатом голосе. В результате он быстро прославился и стал украшать не только сцену, но и экран.
За это время он начал сочинять песни и собрал обширный каталог музыки, в конце концов написав более 800 песен к концу своей карьеры.Хотя он отвергал категоризацию, Высоцкого часто называли бардом — стиль певца и автора песен, характерный для России, который включает в себя литературное мастерство страны.
Своим фирменным гортанным рычанием он начал исполнять музыкальные повествования, отражающие невзгоды, пережитые советскими людьми после Второй мировой войны.
Он пел песни с точки зрения преступников и неудачников, а также людей, отправленных в лагеря. Затем он отошел от этих историй и стал писать песни о любви, душевной боли, зависимости и тяжелом положении простого человека.Большая часть его работ была сосредоточена на Второй мировой войне как на глубоком опыте, который пережили советские люди и который изменил общество.
Владимир Высоцкий играет в 1979 году | © Игорь Пальмин / Flickr
Его пронзительные песни и стихи обходили государственную цензуру, обсуждая реалии масс с помощью умной игры слов и метафор. Лишь в середине 70-х правительство ослабило контроль над музыкой Высоцкого. До этого государство отказывалось распространять и публиковать его альбомы, а также ограничивало его присутствие в СМИ.Несмотря на это, он набирал лояльных фанатов за счет подпольных концертов на фабриках и в клубах и распространял свои работы на черном рынке. Его концерты записывались и копировались на портативные кассетные магнитофоны. Пленки путешествовали по стране из рук в руки, а его музыка и тексты находили отклик у Советов во всех уголках союза.
После короткой жизни, полной пороков, он умер от сердечного приступа в возрасте 42 лет. Бурная, пьяная жизнь знаменитости нанесла серьезный ущерб его телу, и он умер, когда Москва принимала Олимпийские игры.Тысячи людей отвернулись от спортивных соревнований, чтобы отдать дань уважения. Они устроили стихийную поминальную службу в честь певца на ступенях театра, который начинал свою карьеру, а затем снова попрощались с национальным героем на его похоронах.
Памятник В. Высоцку | @ WikiCommons
После его смерти на площадях и в парках большинства городов возведены бронзовые дани Высоцкому. В свое время у него был свой музей в Москве. Его могила стала местом паломничества после его смерти и по-прежнему покрыта живыми цветами.Он тезка самого высокого небоскреба Екатеринбурга — одного из самых высоких зданий в России. И каждый год по стране проходят трибьют-концерты, где лучшие российские исполнители собираются вместе, чтобы петь его песни и чествовать артиста, чья музыка олицетворяет душу нации.
Популярные русские баллады пели об обычной жизни в СССР: NPR
Владимир Высоцкий, скончавшийся 35 лет назад в этом месяце, никогда не получил признания со стороны советского правительства.Он стал популярным благодаря контрабандным кассетам, которые передавались из рук в руки.
AUDIE CORNISH, ВЕДУЩИЙ:
На следующей неделе исполняется 35 лет со дня смерти самого популярного певца и автора песен Советского Союза. Советские граждане любили его, потому что он пел об их жизни и разочарованиях, но, как объясняет Кори Флинтофф из NPR, советский истеблишмент вообще не признал его.
(ЗВУК ПЕСНИ «НА БОЛЬШОЙ ПЕРЕВОЗКЕ»)
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
КОРИ ФЛИНТОФ, ПОДПИСКА: Вход в офис NPR в Москве находится с переулка под названием Большой Кариетный, или Большой Каретный переулок. Сейчас это звучит странно, но раньше это был суровый район: семьи собирались в коммунальные квартиры, а по улочкам бродили преступники.
Владимир Высоцкий провел здесь несколько лет юности и запомнил это место в популярной песне.
(ЗВУК ПЕСНИ «НА БОЛЬШОЙ ПЕРЕВОЗКЕ»)
ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
ФЛИНТОФФ: «Где мои 17 лет, — поет он, — на Биг-Карет-лейн? Где мои 17 проблем на Биг-Карет-лейн? И где твой черный пистолет на Биг-Карет-лейн?»
На стене жилого дома, в котором жил Высоцкий, есть небольшая мемориальная доска. Я знаю это, потому что однажды вечером слегка пьяный сосед настоял, чтобы я остановился на мгновение, чтобы поразмышлять над певцом и его судьбой. Советские власти относились к Владимиру Высоцкому с подозрением, и за свою короткую жизнь он ни разу не записывался ни на одной из государственных звукозаписывающих компаний.И все же миллионы людей знали его музыку, в основном по контрабандным кассетам с его немногими концертами.
ОЛЬГА ФЕДИНА: Будут сделаны копии кассет, и они будут распространяться. Все знали о нем. У большинства людей есть его записи.
FLINTOFF: Это Ольга Федина, автор книги о массовой культуре под названием «Что знает каждый русский, а ты нет». Она говорит, что Высоцкий на самом деле не был несовершеннолетним правонарушителем, но он знал этих тупиковых детей и мог жить в их жизни через свои песни.Его умение изображать персонажей позволило ему устроиться в московский авангардный Таганский театр, где он быстро начал играть главные роли — Гамлета и Галилея. Он писал песни одержимо — по его собственным подсчетам, их было более 600. Повзрослев сразу после Второй мировой войны, Высоцкий написал много песен о солдатах, например, эту под названием «Он не вернулся».
(ЗВУК ПЕСНИ «ОН НЕ ВОЗВРАЩИЛСЯ»)
ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
FLINTOFF: Поется голосом солдата, потерявшего лучшего друга в битве.Ольга Федина говорит, что Высоцкий настолько правильно понял детали, что многие ветераны подумали, что он должен быть одним из них.
ФЕДИНА: Он получал много писем от ветеранов, которые писали ему, что вы, должно быть, тот самый Володя, с которым я делила окоп в 1943 году.
Но, конечно, он был слишком молод для этого.
FLINTOFF: Высоцкий обладал комической способностью наблюдать за своими современниками, например, в песне «Диалог перед телевизором».
(ЗВУК ПЕСНИ «ДИАЛОГ ПЕРЕД ТЕЛЕВИЗОРОМ»)
ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
ФЛИНТОФФ: Он играет обоих членов пары с пустыми головами, которые ссорятся перед тем, что сегодня русские называют ящиком для зомби.
(ЗВУК ПЕСНИ «ДИАЛОГ ПЕРЕД ТЕЛЕВИЗОРОМ»)
ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
FLINTOFF: Высоцкий знал о супружеских ссорах. Он пережил два брака, прежде чем познакомился с Мариной Влади, красивой французской актрисой русского происхождения. Но Высоцкий уже был на пути к алкоголизму и наркомании — двум вещам, которые погубили его в 42 года.Он знал, что делал, но не мог этого остановить. В этой песне «Капризные лошади» он представляет себя водителем русской тройки, дикой упряжки из трех лошадей, тянущей сани.
(ЗВУК ПЕСНИ «КАДРОВЫЕ ЛОШАДИ»)
ВЫСОЦКИЙ: (Поет на иностранном языке).
ФЕДИНА: С одной стороны хлыстом он заставляет лошадей идти быстрее. Но с другой стороны, он заставляет их двигаться немного медленнее. Итак, это было резюме его поздней жизни.
FLINTOFF: К лету 1980 года жизнь Высоцкого угасала. Это было летом, когда Москва принимала Олимпийские игры, событие, которое Соединенные Штаты и многие другие страны бойкотировали из-за вторжения Советского Союза в Афганистан. Ольга Федина говорит, что официального уведомления о смерти Высоцкого не было, только записка на двери Таганского театра об отмене постановки «Гамлета», главной роли Высоцкого.
ФЕДИНА: Но в те дни слухи распространялись очень быстро, и десятки тысяч людей вышли из своих домов, чтобы выразить свое почтение.
FLINTOFF: Некоторые говорят, что посещаемость Олимпийских игр в тот день резко упала, поскольку люди оплакивали человека, которого считали своим голосом.
Кори Флинтофф, Новости NPR, Москва.
Авторские права © 2015 NPR. Все права защищены. Посетите страницы условий использования и разрешений на нашем веб-сайте www.npr.org для получения дополнительной информации.
транскриптов NPR создаются в срочном порядке Verb8tm, Inc., подрядчиком NPR, и производятся с использованием патентованного процесса транскрипции, разработанного NPR.Этот текст может быть не в окончательной форме и может быть обновлен или изменен в будущем. Точность и доступность могут отличаться. Авторитетной записью программирования NPR является аудиозапись.
Владимир Высоцкий | Советский актер, певец и автор
Владимир Высоцкий , полностью Владимир Семенович Высоцкий , (родился 25 января 1938 года, Москва, Россия, СССР — умер 24 июля 1980 года, Москва), российский актер, поэт, автор песен , и исполнитель, которого считали «голосом сердца нации».Его широкие и откровенные стихи считались подрывными советскими властями и были запрещены к публикации, но они были кровью культурной жизни для многих россиян.
Высоцкий был чрезвычайно популярной фигурой, которую продолжали почитать, читать и слушать еще долгое время после его смерти.
Родители Высоцкого развелись вскоре после его рождения, и он жил в основном с матерью (техническим переводчиком) сначала в Бузулуке, а затем (с 1945 г.) в Москве. Год (1955–56) учился в инженерно-строительном институте, но бросил и поступил в школу-студию Немировича-Данченко при МХАТе.Он окончил институт в 1960 году и стал профессиональным актером сначала в Московском драматическом театре им. А.С. Пушкина, а затем в Театре миниатюр (т. Е. «Пьесы»). С 1964 года он был артистом Московского театра драмы и комедии на Таганке, где исполнил роль Гамлета. Он также был показан в нескольких фильмах и на телевидении.
Его популярность как актера, возможно, даже превзошла его популярность как поэта и автора песен; он написал несколько сотен песен и стихов, а также музыку к пьесам и фильмам.Советские чиновники разрешили петь на телевидении, в фильмах или записывать несколько его песен.
Его репутация распространялась через его выступления в клубах, на фабриках и университетах, а также через массовое распространение самодельных (и нелегальных) магнитофонных записей ( магнитиздат, ), машинописных и механических копий ( самиздат ). Его лирические темы варьировались от советской тюремной жизни и внутренней ссылки («Только последний приговор может быть хуже») и лицемерия советских официальных лиц («Я горюю, что честь была уничтожена, эта злословие было обожествлено») до требований русского языка. повседневная жизнь (переполненные жилые помещения, длинные очереди за продуктами, несправедливые привилегии избранных).Он не просто отражал сложную реальность, он дал многим своим согражданам силы идти дальше.
Он умер в возрасте 42 лет от сердечного приступа, вызванного, как сообщается, его пьяным образом жизни. В конце 1980-х годов советское правительство разрешило публикацию его стихов и текстов песен.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишись сейчасСОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО МЕРТВЫХ ПОЭТОВ ПОЧЕТИТ МИР. КАЖДЫЙ
Единственная фабрика по изготовлению гробов в Москве производит 400 гробов в месяц.Подчиняясь приказам какого-то неизвестного бюрократа — независимо от эпидемий, погоды или уровня преступности — фабрика ежемесячно производит ровно 400 сырых деревянных гробов.
Четыреста гробов, если только член Политбюро или министр правительства не в крайней нужде. Затем фабрика производит Изделие № 6, специально подобранное по индивидуальному заказу, с плотно прилегающими хлопковыми подушками и досками, чтобы не оставалось трещин, чтобы пропустить запах.
Помимо этой элиты, только двое мужчин были удостоены погребения в соответствии со статьей No.6. Одна сделана для лауреата Нобелевской премии СССР Андрея Сахарова.
Другой — Владимиру Высоцкому.
Владимир Высоцкий? Вечно лежать в том же ящике, как Сталин и Брежнев, в стране, где даже гробы не хватает?
Лирика Высоцкого, написанная кислотой, имеет дело с такой иронией.
Слова, исполненные наждачной бумагой баритоном перед тем, как актер, бард и поэт умер 10 лет назад в среду от того, что друзья назвали «русской болезнью».
«Он говорил с душой, а не с головой», — сказал Александр Липницкий, основатель советской рок-группы «Звуки Му».
«Мышление у каждого сословия разное, — сказал Липницкий, попросивший написать дань уважения вечерней газете« Вечерний Ленинград ». «Но дух всех людей один и тот же».
К сожалению, сложно перевести слова Высоцкого и адекватно передать, насколько точно они уловили пошлость, обиду и случайные крохотные триумфы современной советской жизни.
Столь же сложно объяснить американцам, как человек, который не выпустил альбомов и дал несколько официальных концертов в своей жизни, мог стать самым популярным артистом в СССР с преданными поклонниками во всех возрастных слоях общества.
Тысячи людей пришли в среду на Ваганьковское кладбище, чтобы почтить память своего поэта, собираясь под моросящим днем, чтобы петь его песни и обмениваться кассетами с его музыкой.
Высоцкий жил в каждой из их квартир и был членом каждой семьи.
«Мой дядя был в (тюремных) лагерях, и он сказал, что Высоцкий, должно быть, был с ним — вот как хорошо он мог написать об этом», — сказала пенсионерка Ольга Кузьмина.
». А когда муж вернулся с Великой Отечественной войны, он сказал, что Высоцкий, должно быть, тоже был в окопах против фашистов.
Конечно, Высоцкий тоже не был. Он умер 25 июля 1980 года в возрасте 42 лет от сердечного приступа. Друзья сказали, что это смерть от выпивки.
Его вдова, Марина Влади, французская актриса и член коммунистической партии, писала, что Высоцкий тоже был морфинистом, но это не омрачило его популярность.
В американских терминах подумайте о Высоцком, затем как о Джеймсе Дине, отчасти Бобе Дилане и отчасти Джоне Белуши.
Официальной работой Высоцкого было 15 лет работы в качестве актера авангардного Театра на Таганке в Москве.Его самая известная роль — Гамлет, сыгранный в мешковатой черной спортивной рубашке, интерпретируя слова Шекспира, переведенные на русский язык Борисом Пастернаком.
Но его почти мифическая популярность объяснялась его песнями.
Высоцкий пел о солдатах на фронте и о горцах на вершинах Закавказья. Его рассказы происходили в пьяных танках, трудовых лагерях и психиатрических палатах. Его героями часто были советские обыватели. Но иногда его внимание смещалось, возможно, на волчью стаю, преследуемую охотниками, или на хрупкий лист, приколотый к подставке для микроскопа для изучения.
«Высоцкий никогда не был диссидентом, — сказал армейский капитан Иван Кулижанов, прибыв на Ваганьковское кладбище с цветами. «Он был поэтом, который описывал жизнь такой, какая она была и есть до сих пор».
Несмотря на это, его музыка была запрещена на десятилетия, поэтому его песни передавались из рук в руки на контрафактных кассетах по всей самой большой стране на Земле.
На этой неделе каждый вечер его чествовали по телевизору. Комплект из 10 альбомов выпущен советской звукозаписывающей компанией «Мелодия», а музейный экспонат спонсирован Советским фондом культуры.
Надгробие Высоцкого — статуя поэта, выходящего из валуна, наподобие Прометея развязанного, закутанного в пелену, гитара, выходящая из его спины, как крыло ангела.
Рядом с его могилой в среду дюжина зонтиков прикрыла человека, играющего на гитаре песни Высоцкого. Все, кто находился в пределах слышимости, легко было несколько десятков человек, присоединились к пению.
Хотя популярность Высоцкого, очевидно, не уменьшилась, уместно спросить, что его песни могут внести сейчас, 10 лет спустя, когда СССР подвергается драматическому самоанализу с программой открытости Михаила Горбачева.
Словно в ответ залитый дождем офицер милиции приказал певцам уйти с кладбища, заявив, что такое поведение некорректно.
«Вот почему Высоцкий до сих пор так важен», — сказал Саша Петров в бейсболке с надписью «Иллинойс — чемпионы мира среди юниоров 1983 года». Шапка Советской Армии.
«У нас может быть гласность, но у нас нет правды», — добавил он. «У нас может быть демократизация, но у нас нет демократии.