Что такое родительский авторитет и как построить его без угроз и наказаний

При этом понимание и согласие между капитанами (родителями) и командой (детьми) достигаются с помощью личного примера капитанов, четких договоренностей, распределения обязанностей и мотивирования команды на плодотворное сотрудничество.  И все это вместо шантажа, угроз, подкупов и наказаний, которые, как мы знаем, приводят не к сотрудничеству,  а к вражде между капитанами и командой.

Почему я привела в пример все эти ужасные вещи: подкуп, шантаж и прочее? Да потому что мы с вами, дорогие родители, используем все эти техники каждый день и не по одному разу (это не критика, это факт).  «Если ты сейчас пойдешь со мной, я куплю тебе конфету», «Если вы будете продолжать ТАК себя вести – неделю без планшета», «Что ты натворил! Иди сейчас же в свою комнату и подумай о своем поведении!» Узнаете? Ну что же, нас можно понять.  Мы хотим, чтобы все было хорошо, чтобы они слушались, чтобы было тихо (хоть иногда). Но мы не всегда знаем, как этого добиться.  И потому часто автоматически используем тот арсенал, который получили от своих взрослых – родителей, дедушек-бабушек, учителей в школе, тренеров и прочих.  Но все эти приемы уже не работают, жизнь не стоит на месте – нам нужны новые воспитательные модели.  Так вот, гибкий родительский авторитет – это и есть новая модель.  Она непроста в использовании, требует много внимания, сосредоточенности и последовательности, но результат гарантирован.

Три кита, на которых держится корабль родительского авторитета:

 Родители понимают, что ответственные взрослые – это они

Это значит, что взрослые с детьми не спорят (спор может быть между капитанами или между членами команды, но не между капитаном и кем-то из команды).  Безусловно, это не означает,  что между детьми и родителями не может быть диалога, наоборот, он обязателен – но диалог это не спор.

Также мы на них не обижаемся. Когда взрослый обижается на ребенка, он становится не капитаном, а обиженным юнгой, которого заставили дежурить в неурочное время.  Диалог в таком состоянии невозможен. Если мы обижены, то мы захотим ответить обидчику, отомстить ему или просто надуться и пойти поплакать, даже если это наш собственный ребенок (да, когда мы обижаемся, мы эмоционально возвращаемся в свое детское состояние и не можем реагировать соответственно своему нынешнему возрасту, статусу и опыту).

 Родители понимают и учитывают потребности ребенка

Потребности – это не «я хочу / не хочу»,  а то, что ребенку необходимо.  Мы довольно неплохо знаем, что им нужно есть, когда спать, что надеть. При этом в их эмоциональных потребностях мы разбираемся не очень-то (и понятно, почему — в детстве нас самих не научили разговаривать о чувствах).  Для того чтобы их понимать, есть две возможные стратегии: или вспомнить себя ребенком и попытаться влезть в их шкуру в конкретной ситуации, или представить себе себя в аналогичной, но уже взрослой ситуации.

Вариант один: вспомнить себя в детстве.  Вот приходит к ребенку в гости друг и хочет играть во все его игрушки. А ваш (жадина) делиться не желает. Он не знает, чего ожидать от гостя – тот ведь может забрать любимую игрушку домой или, чего доброго, сломать! И вообще, чего он здесь все трогает – это же моя территория. Кстати, это очень важно для ребенка – уметь отстаивать свои личные границы. Так что мы ему спокойно говорим: «Солнышко, я понимаю, что тебе трудно делиться своими игрушками и ты боишься. Во-первых, друг обязательно вернет тебе твою машинку после того, как поиграет с ней немного. И давай попросим его быть с ней аккуратным и не бросать на пол. И знаешь, когда приходят гости, мы же их угощаем чаем?  Так вот, ты как будто немного угощаешь гостя  твоими игрушками». Чувствуете разницу?

Вариант два:  Перед тем, как сказать ему «отдай игрушку, надо делиться», вы пытаетесь представить себе своего приятеля, который пришел в гости и просит покататься на вашей новой машине несколько дней. Представили свою реакцию? Захотите, чтобы вам кто-то сказал «ну чего ты жадничаешь, надо же делиться»?

 Родители принимают (ну ладно, стараются принять) своего ребенка таким, как он есть

Мы не можем никого изменить, но мы можем изменить свою реакцию.  Когда мы думаем о плохом поведении нашего ребенка, мы тут же решаем, что мы – плохие родители. То есть, когда ребенок ведет себя как-то не так, мы сразу чувствуем, что и мы какие-то не такие.  Это время от времени чувствует буквально каждый родитель, и это нормально. Мы не можем избавиться от этих чувств, но мы можем обратить на них внимание, признать факт их существования и постараться не позволять им управлять своими отношениями с ребенком.

Ребенок приходит к нам с врожденными качествами, темпераментом, проблемами. Потом еще набирается всякого от нас.  И не все это нам нравится.  Но наша любовь к ребенку не должна зависеть от его качеств – ему нужно, чтобы мы любили его таким, какой он есть, только потому, что он существует.  Дети, кстати, именно так нас и любят  – совершенно бескорыстно, просто потому, что мы есть.  Поэтому мы можем сказать ребенку, что нас не устраивает его поведение. Более того, мы даже можем запретить ему вести себя определенным образом. Но мы должны стараться никогда не разочаровываться в ребенке, не думать, что он «какой-то не такой».  Вы ведь не готовы его променять ни на какого другого ребенка, правда? Поэтому, никогда не стоит говорить: «вот посмотри, как Машенька хорошо себя ведет, почему же ты так не можешь?».

А теперь немного о правилах:

Если мы хотим, чтобы ребенок действовал по общим домашним правилам, то эти правила  должны быть ему известны заранее. Например, распорядок дня должен быть изображен в картинках и повешен на видном месте.  Поведение также должно быть регламентировано. Например: «У нас дома все разговаривают друг с другом тихо и вежливо. Тот, кто нарушает это правило, кричит и сердится, должен прервать все занятия и идти успокаиваться в специально выделенное для этого место».

Таких правил должно быть несколько (4-5), вместе с распорядком дня они помогают ребенку обозначить важные для него границы поведения. Каждое правило должно включать в себя логичное и выгодное для ребенка последствие его выполнения. Например: «Утром мы собираемся быстро. И, если успеваем сделать все необходимое, у нас остается время почитать книжку / посмотреть мультик перед выходом из дома».

Желательно, чтобы правила были сформулированы в позитивном тоне, вместо слов НЕТ, НЕЛЬЗЯ, которые всегда вызывают сопротивление, используем ДА, НУЖНО, СТОИТ. То есть у ребенка всегда должна быть выгодная альтернатива нежелательному для нас поведению. Тогда получается, что мы всегда предоставляем ему выбрать сценарий – вести себя в соответствии с ожиданиями родителей (и за этим последует выгодный для ребенка результат) или сопротивляться (и тогда результат будет невыгодным для него).

Важно, чтобы ребенок понимал, что эти правила созданы для того, чтобы всем дома (и ему в том числе) было лучше, спокойнее и приятней, а не воспринимал их как что-то, что придумали родители, чтобы им командовать.

Подумайте о том, какие правила поведения вы бы хотели завести у себя дома, организуйте распорядок дня, и вы увидите насколько удобнее станет договариваться с ребенком.

РОДИТЕЛЬСКИЙ АВТОРИТЕТ — зачем он нужен?

Родители как будто забывают, в какое они живут время. Каждый должен понимать, что в семье он не полный бесконтрольный хозяин, а только старший ответственный член коллектива.
А.С. Макаренко

Авторитет – одно из важных условий семейного воспитания. Семья оказывает влияние на формирующуюся личность ребенка не только непосредственным целенаправленным воздействием взрослых ее членов, но и всем образом жизни. Отношения в семейном коллективе требуют взаимопонимания, ответственности, умения организовать отношения на принципах равенства, товарищества, уважения.

Если родители – люди добрые, отзывчивые, заботливые, внимательные, живут широкими общественными интересами, а семейный коллектив сплочен общими трудовыми обязанностями, такая семья положительно влияет на воспитание детей. Но если они ведут праздный образ жизни, не хотят трудиться на производстве, им чужды высокие идеалы, семья замкнута в своем узком мирке или каждый ее член живет своей жизнью, в такой семье царит черствый эгоизм. Воспитание в ней серьезно осложнено.

Стиль внутрисемейных отношений каждая молодая семья вырабатывает непросто. Совместная жизнь молодых супругов, впервые годы, приводит порой к столкновению индивидуальных представлений, сформированных каждым супругом в родительской семье, о цели семьи, распределении семейных обязанностей и т.д. Каждая семья накапливает свой опыт воспитания, вырабатывает взгляд на его цели, конкретное содержание, способы реализации и др. Таким образом, молодая семья фактически создает свою культуру отношений, воспитания, общения.

Большинство родителей понимают значение авторитета в деле воспитания. Но как завоевать авторитет у ребенка, знают далеко не все. Родители должны осознать, что свои отношения можно координировать так, чтобы, проявляя терпение и такт, воспитывать у ребенка уважение к каждому из родителей.

К сожалению, родители не всегда владеют культурой общения и отношений: нередко они критикуют друг друга в присутствии родственников, друзей, детей. По данным социологов, чаще так поступают жены. Они уверены, что ведут себя правильно, стремясь «улучшить» своих мужей. Психологи обнаруживают, что в семейной этике такое положение приводит к противоположному: критика одного супруга другим задевает человеческое достоинство, самолюбие, вызывает обиду, напряженность в отношениях, ведет к эмоциональным срывам, конфликтам. Между супругами накапливаются отрицательные чувства друг к другу, разрушаются эмоциональная близость и контакт, подрывается авторитет. Так возникает отчуждение, которое иногда приводит к распаду семьи.

Авторитет родителей держится на поддержке друг друга, уважении, возвышении личности каждого. В глазах детей авторитет родителей основан на достойном образце поведения.

А.С. Макаренко, анализируя семейное воспитание, вывел несколько видов ложного авторитета родителей, которые встречаются и в современных семьях.

1) Авторитет любви: родители в таких семьях захваливают ребенка, демонстрируют ему свои чувства, оберегают от любых трудностей. Все это с постоянной тревогой за жизнь и здоровье ребенка создает в семье эгоиста, который подрастая, ни с кем не считается, у которого формируется иждивенческая позиция.

2) Авторитет доброты: родители все разрешают ребенку. Они все прощают, исполняют любую прихоть и капризы. Дети командуют родителями, капризничают, упрямятся, требуют недозволенного. В результате семья вырастит баловня, предъявляющего непомерные претензии, требования, мало дающего обществу и семье, не признающего запретов.

Дети этих двух видов воспитания трудно входят в детский коллектив.

3) Авторитет подавления: складывается авторитарный стиль внутрисемейных отношений, исходящий главным образом от отца. При непослушании, сопротивлении отец раздражается и начинает кричать. В такой семье часто наказывают ребенка. Естественно, что вырастает безвольный, замкнутый, забитый ребенок или, наоборот, деспот.

4) Авторитет педантизма: родители стремятся сохранить дистанцию между собой и ребенком, разговаривают с ним подчеркнуто сухо, скучно, по любому поводу читают длинные нотации, назидания. Обычно с ребенком в таких семьях не считаются, его мнения не спрашивают. В такой обстановке ребенок либо подчиняется и выполняет все распоряжения взрослых, либо начинает протестовать, капризничать, упрямиться. В результате вырастает безвольный, безынициативный, несамостоятельный человек с неуживчивым характером.

5) Авторитет чванства: родители чрезмерно кичатся своими достижениями, подчеркивают их окружающим. В подобных семьях гордятся не тем, что «умеют», а тем, что «имеют». В этих семьях царит культ денег и связей, перепутаны истинные и ложные ценности. В обстановке постоянного подчеркивания своих преимуществ, выражении пренебрежения к окружающим, не имеющим того, что является для этих семей главным, взрослые формируют у детей психологию потребителей. Дети в таких семьях вырастают хвастунами, белоручками, расчетливыми дельцами и бездельниками.

6) Авторитет подкупа: послушание детей и хорошее отношение к себе родители, сами того не замечая, «подкупают» у ребенка с помощью подарков, бесконечных обещаний. «Будешь хорошо себя вести, тогда куплю…» – эту фразу мы часто слышим в разговоре матери с ребенком. В такой семье растет ребенок, который никогда не станет делать что-то невыгодное для себя. Он из всего постарается извлечь пользу.

Формирование личности ребенка определяется всем образом жизни семьи. А.С. Макаренко называл его «общим тоном семьи». Он действует на ребенка независимо от отца и матери, а подчас даже вопреки им. Общий тон семьи создается личностью родителей, их гражданским лицом: идейно-политической сознательностью, отношением к общественному труду, а также и к домашнему труду, направленному на удовлетворение потребностей всех членов семейного коллектива. В семье, где отец и мать не делят домашние заботы на «женские» и «мужские», одинаково уважительно и заботливо относятся друг к другу, своим родителям, детям, ребенок видит примеры доброго отношения к людям. С раннего возраста малыш живет в обстановке положительного отношения к окружающим, любви, дружбы, доверия, взаимопонимания.

Памятка для родителей «Авторитет – основа воспитания»

• Требовательное отношение к себе – основа авторитета родителей. У взрослых не должно быть расхождения между словом и делом.
• Основанием авторитета является жизнь и работа родителей, их общественные дела, поведение, отношение к окружающим, ответственность за воспитание детей перед обществом, перед самим собой.
• Важно создавать эмоционально положительную атмосферу в семье, соблюдать педагогический такт в отношениях друг с другом, с детьми.
• Благоприятная атмосфера семейных отношений создается тогда, когда родители с уважением относятся к проблемам своих детей и их друзьям.
• Необходимо по возможности чаще проводить интересные семейные досуги, где ребенку с неожиданной стороны раскрываются взрослые члены семьи: отец и мать предстают веселыми, остроумными, интересными людьми.
• Духовное общение с детьми – одно из условий поддержания авторитета родителей. При этом важно содержательное общение родителей с ребенком: чтение детских книг, разнообразные совместные занятия и игры, приобщение ребенка к полезным увлечениям отца и матери (занятия спортом, рукоделием, художественной самодеятельностью, коллекционированием и др.).
• Детей дошкольного возраста недаром называют «почемучками». Пытаясь постичь окружающую жизнь, они задают массу вопросов. Важно проявлять терпение и такт, отвечая на детские вопросы.
• Доверительные отношения между взрослыми и детьми устанавливаются и в тех случаях, когда родители умеют признаться в своих ошибках.
• С обещаниями родители должны быть особенно осторожными. Невыполнение обещанного необходимо тщательно обосновать. Не следует допускать обещаний, которые невозможно выполнить. Детям дошкольного возраста нельзя говорить неправду. Фальшь в словах отца и матери ребенок тонко чувствует.

Подготовлено психологом ОППП Марченко Ю.Н.
с использованием Интернет- ресурсов

Роль родительского авторитета в воспитании ребенка.

   Семья оказывает влияние на формирующуюся личность ребёнка не только непосредственным целенаправленным воздействием взрослых её членов, но и всем образом жизни. Отношение в семейном коллективе требует взаимопонимания, ответственности, умение организовать отношения на принципах равенства, уважения.

  Если родители – люди добрые, отзывчивые, заботливые, внимательные, живут общими интересами, а семейный коллектив сплочён трудовыми обязанностями, такая семья положительно влияет на воспитание детей. Таким образом, молодая семья фактически создаёт свою культуру отношений, воспитания, общения.

  Формирование личности определяется всем образом жизни семьи. А.С. Макаренко называл его «общим тоном семьи». Он действует на ребёнка независимо от отца и матери, а подчас даже вопреки им. Общий тон семьи создаётся личностью родителей. В семье, где отец и мать не делят домашние заботы на «женские» и «мужские», одинаково уважительно и заботливо относятся друг к другу, своим родителям, детям, ребёнок видит примеры доброго отношения к людям. С раннего возраста малыш живёт в обстановке положительного отношения к окружающим, любви, дружбы, доверия, взаимопонимания.

    В практике семейного воспитания распространена и такая ошибка, когда родители, осознав, что поступили неправильно, не признаются в этом своим детям под предлогом «не потерять авторитет». Дети дошкольного возраста могут не замечать поведения родителей, но в подростковом возрасте оценка подвергается всё поведение родителей, что не проходит бесследно.

   Авторитет родителей — важная составляющая успешности воспитания детей в семье. Приобретение истинного авторитета в глазах собственного ребенка — кропотливый труд отца и матери. Авторитетность родителей в глазах ребенка — это, прежде всего, желание ребенка говорить родителям правду, какой бы горькой она не была. Так будут поступать дети в том случае, если родители объяснят им, что прожить жизнь, не совершая ошибок, невозможно. Авторитетные родители не ставят перед собой задачу наказать ребенка, для них важным является осознание ребенком степени тяжести совершенного проступка по отношению к другим людям и самому себе.

   Также стоит отметить, что авторитет не приобретается автоматически с «приобретением» ребенка. Он нарабатывается годами.

   Какие же типичные ошибки мы совершаем при общении со своими детьми, и как их избежать?

   Существует много ложных оснований для авторитета.

1. Авторитет подавления. Если родители дома всегда сердиты, при всяком удобном и не удобном случае хватается за палку или ремень, на каждый вопрос отвечает грубостью, каждую вину ребенка отмечает наказанием, то это и есть авторитет подавления. Такой авторитет вызывает детскую ложь и человеческую трусость, и в то же время он воспитывает в ребенке жестокость.

2. Авторитет педантизма. Этот тип авторитета схож с предыдущим и направлен, прежде всего, на формирование у ребенка навыков безвольного подчинения. Все же, хочется надеяться, что родители делают это неосознанно.

Методы, которые применяются для формирования этого типа авторитета, действительно очень педантичны: родители, как правило, не считаясь с мнением ребенка на этот счет, отдают приказания, которые он обязан беспрекословно выполнить. Мотивы для таких действий могут быть совершенно разные: порой родители просто боятся, что ребенок сам не в состоянии принять правильное решение, и поэтому дают ему «алгоритм действий», даже не выслушав его мнение по этому поводу, а порой родители просто стремятся лишний раз продемонстрировать свою власть перед своим чадом.

Но вне зависимости от мотивации, итог все равно один – родители не приобретают необходимый авторитет в глазах малыша, основанный на уважении и любви, а просто подавляют его волю, растя несамостоятельного и инфантильного человека, привыкшего подчиняться.

3. Авторитет резонерства (назидания). В этом случае родители буквально заедают детскую жизнь бесконечными поучениями и назидательными разговорами. Вместо того чтобы сказать ребенку несколько слов, может быть, даже в шутливом тоне, родитель усаживает его против себя и начинает скучную и надоедливую речь. Такие родители уверены, что в поучениях заключается главная педагогическая мудрость. В такой семье всегда мало радости и улыбки. Родители изо всех сил стараются быть добродетельными, они хотят в глазах детей быть непогрешимыми. Но они забывают, что дети — это не взрослые, что у детей своя жизнь и что нужно эту жизнь уважать. Ребенок живет более эмоционально, более страстно, чем взрослый, он меньше всего умеет заниматься рассуждениями. Привычка мыслить приходит к нему постепенно и довольно медленно, а постоянные разглагольствования родителей, постоянное их зуденье и болтливость проходят почти бесследно в их сознании. В резонерстве родителей дети не могут увидеть никакого авторитета.

4. Авторитет демонстративной любви. Это у нас самый распространенный вид ложного авторитета. Многие родители убеждены: чтобы дети слушались, нужно, чтобы они любили, родителей, а чтобы заслужить эту любовь, необходимо на каждом шагу показывать детям свою родительскую любовь. Нежные слова, бесконечные лобзания, ласки, признания сыплются на детей в совершенно избыточном количестве. Если ребенок не слушается, у него немедленно спрашивают: «Значит, ты папу не любишь?» Родители ревниво следят за выражением детских глаз и требуют нежности и любви. Часто мать при детях рассказывает знакомым: «Он страшно любит папу и страшно любит меня, он такой нежный ребенок»

Такая семья настолько погружается в море сентиментальности и нежных чувств, что уже ничего другого не замечает. Мимо внимания родителей проходят многие важные мелочи семейного воспитания. Ребенок все должен делать из любви к родителям.

В этой линии много опасных мест. Здесь вырастает семейный эгоизм. У детей, конечно, не хватает сил на такую любовь. Очень скоро они замечают, что папу и маму можно как угодно обмануть, только нужно это делать с нежным выражением. Папу и маму можно даже запугать, стоит только надуться и показать, что любовь начинает проходить. С малых лет ребенок начинает понимать, что к людям можно подыгрываться. А так как он не может любить так же сильно и других людей, то подыгрывается к ним уже без всякой любви, с холодным и циническим расчетом. Иногда бывает, что любовь к родителям сохраняется надолго, но все остальные люди рассматриваются как посторонние и чуждые, к ним нет симпатии, нет чувства товарищества.

Это очень опасный вид авторитета. Он выращивает неискренних и лживых эгоистов. И очень часто первыми жертвами такого эгоизма становятся сами родители.

5. Авторитет доброты. Это самый неумный вид авторитета. В этом случае детское послушание также организуется через детскую любовь, но она вызывается не поцелуями и излияниями, а уступчивостью, мягкостью, добротой родителей. Папа или мама выступают перед ребенком в образе доброго ангела. Они все разрешают, им ничего не жаль, они не скупые, они замечательные родители. Они боятся всяких конфликтов, они предпочитают семейный мир, они готовы чем угодно пожертвовать, только бы все было благополучно. Очень скоро в такой семье дети начинают просто командовать родителями, родительское непротивление открывает самый широкий простор для детских желаний, капризов, требований. Иногда родители позволяют себе небольшое сопротивление, но уже поздно, в семье уже образовался вредный опыт.

6. Авторитет дружбы. Довольно часто еще и дети не родились, а между родителями есть уже договор: наши дети будут нашими друзьями. В общем это, конечно, хорошо. Отец и сын, мать и дочь могут быть друзьями и должны быть друзьями, но все же родители остаются старшими членами семейного коллектива, и дети все же остаются воспитанниками. Если дружба достигнет крайних пределов, воспитание прекращается, или начинается противоположный процесс: дети начинают воспитывать родителей. Такие семьи приходится иногда наблюдать среди интеллигенции. В этих семьях дети называют родителей Петькой или Маруськой, потешаются над ними, грубо обрывают, поучают на каждом шагу, ни о каком послушании не может быть и речи. Но здесь нет и дружбы, так как никакая дружба невозможна без взаимного уважения.

В чем же должен состоять настоящий родительский авторитет в семье?

Существует несколько базовых правил, следуя которым с самого начала, можно сформировать собственный авторитет в глазах своего ребенка. Каковы же эти правила?

1. Помните, что слагаемых родительского авторитета очень много: отношения в семье, мнение родителей друг о друге, мнение родителей о других родственниках и друзьях, поступки родителей, отношение родителей к людям вообще и к близким людям в частности, отношение родителей к ребенку и его друзьям.

2. Будьте естественны перед своим ребенком, ведь дети чувствуют «игру».

3. Будьте открыты перед ребенком, доверяйте ему (даже в мелочах) – и тогда ребенок тоже будет доверять Вам. А доверие ребенка – очень важная составляющая авторитета.

4. Не требуйте от ребенка идеальности, а донесите до него, что ошибки могут совершать все, и у всех имеется право на ошибку. В том числе и у Вас самих. Тогда малыш не будет бояться рассказывать Вам о каких-то своих неблаговидных поступках.

5. Не наказывайте ребенка, какую бы ошибку он не совершил – сделайте так, чтобы он САМ осознал степень своей вины. Проанализируйте вместе с ним ситуацию, пусть он сам, где был не прав и подумает, что можно было бы сделать в данной ситуации и как исправить сложившееся положение.

6. Вы должны быть примером своих слов для ребенка. Например, если Вы говорите о пользе чтения классики – на Вашей тумбочке тоже должны быть не глянцевые журналы. А если Вы говорите о вреде курения – сами бросьте курить. А если даже Вы сорветесь – см.пункт 4. Тогда ребенок сам поможет Вам справиться с собой, не теряя при этом доверия к Вам.

7. Умейте просить прощения и прощать других за их ошибки. Если ребенок будет видеть, что Вы, совершив неблаговидный поступок, просите прощения – у супруга, родственника или даже у него самого – ему будет проще попросить прощения, когда это будет необходимо.

8. Не бойтесь критики со стороны своих детей – тогда Вы покажете им, что не только взрослые имеют право иметь свое мнение и критиковать других.

9. Не критикуйте в жесткой форме друзей своего ребенка, иначе он может озлобиться, а Вы потеряете его доверие. Если у Вас имеются сомнения в том, что это достойные люди – пообщайтесь с ними, пусть ребенок пригласит их к Вам домой, чтобы пообщаться всем вместе. Если Ваши сомнения не развеялись, а только укрепились – можете ненавязчиво сказать об этом ребенку, но выбор друзей все равно останется за ним. Если Ваши опасения не беспочвенны – все равно, рано или поздно, это откроется, и дружба распадется – но без Вашего участия.

10. Интересуйтесь жизнью ребенка и ни в коем случае не критикуйте ее. Если Вас приводит в ужас музыка, которую слушает Ваш сын, скажите, что-то вроде: «Мне это непривычно. А что тебе нравится в этой музыке?». Если Вы падаете в обморок от его пирсинга, попросите объяснить, что в этом «прикольного» — возможно, Вы просто чего-то «не понимаете».

11. Не угрожайте своему ребенку и не оскорбляйте его – все это не сыграет положительную роль в формировании Вашего авторитета перед ним.

12. Привлекайте детей к обсуждению важных семейных вопросов – они должны чувствовать, что их мнение учитывается. Да и вообще, старайтесь проводить с детьми как можно больше своего свободного времени. Они это оценят!

9 шагов к прочному родительскому авторитету

Как заслужить авторитет ребенка?

1. Уважение, эмоциональная близость и доверие — три кита родительского авторитета. Сделайте так, чтобы ребенок вам доверял, а не боялся. Не задирайте планку требований слишком высоко и не сравнивайте его с другими детьми («Степа в твоем возрасте уже сам книжки читает, а Маша кладет одежду в стирку»). Чаще говорите: «Я люблю тебя», «Я люблю тебя, несмотря ни на что», «Я люблю тебя, даже когда ты злишься», «Я люблю тебя, даже когда сама злюсь на тебя». Малыш должен знать, что вы априори находитесь на его стороне: вы можете быть недовольны его поступком, но не им самим!

2. Уважайте его потребности (но при этом не игнорируйте свои собственные!). Интересуйтесь жизнью ребенка, его увлечениями, интересами. Если какие-то из них кажутся вам пустяковыми и не стоящими внимания, подумайте, почему именно они привлекли его. Спрашивайте его: «О чем ты думаешь?», «Как полагаешь, почему это случилось…», «А что будет, если…», «Какое у тебя самое приятное воспоминание за день?».

3. Защищайте. Не позволяйте другим людям («друзьям» в песочнице, воспитателям, бабушкам у подъезда) обижать и унижать вашего ребенка.

4. Не обманывайте! Старайтесь не обещать с три короба и прилагайте все силы к тому, чтобы исполнить обязательства. Вернуть утраченное доверие бывает очень трудно.

5. Разрешайте ему (и себе) ошибаться, учите его признавать свои ошибки и просить прощения. Расскажите малышу, что любая ошибка — это возможность набраться опыта. А если вы снисходительно будете относиться к собственным промахам, ему будет проще принять свои.

6. Будьте умными. Делитесь знаниями, которые отвечают запросам ребенка: терпеливо отвечайте на сотни детских «почему» и не ленитесь искать информацию, когда вы не знаете ответа. Показывайте, как делать что-то вместо того, чтобы это запрещать (как складывать одежду, как резать овощи для салата, как заботиться о домашнем питомце и т.п.).

7. Подавайте пример. Делайте сами все то, чему бы вы хотели научить свое чадо. Пример родителей должен вдохновлять ребенка следовать ценностям, которые «транслируются» в его семье. Согласитесь, сложно будет привить малышу любовь к здоровому образу жизни родителями, которые сами такового не придерживаются или убедить его в том, что обманывать нехорошо, при этом систематически хитря (например, переходить улицу на красный свет или ехать «зайцем» в общественном транспорте). Хотите, чтобы он любил читать? Пусть чаще видит вас с книгой. Желаете, чтобы был подвижным и активным? Не сидите дома сами.

8. Тренируйте у себя умение слушать. Слушайте своего ребенка в машине, по дороге в детский сад, во время игры в песочнице и с машинками — старайтесь угадывать истинные чувства, которые стоят за детскими словами.

9. Четко выстраивайте границы дозволенного! Иногда можно поступиться принятыми правилами (лечь позже спать или съесть конфету вместо макарон), но бывают ситуации, когда «нет» должно означать твердое «нельзя».

Авторитет родителей — Психологос

Фильм «Эхо Москвы Родительское собрание»

Фильм «Майор Пэйн»

Авторитет родителей проявляется в уважении их детьми, в значимости для детей того, что родители им говорят: если дети слушают и слушаются своих родителей естественно, добровольно, признавая их статус — у родителей авторитет есть. Если дети просьбы и требования родителей выполняют только по настроению, либо по принуждению или через подкуп, о родительском авторитете говорить не приходится.

Если родители хотят успешно воспитывать своих детей, им нужно позаботиться о своем авторитете. В первую очередь важен авторитет отца: если слово отца — закон, маме достаточно быть просто спокойной и радостной. Впрочем, и маме полезно уметь выстраивать отношения так, чтобы дети слушались и ее.

Авторитет родителей создается либо самими родителями, либо культурными или религиозными традициями. У староверов родители имеют обычно больший авторитет, чем у православных, у мусульман — обычно больший, чем у христиан. В России высок авторитет родителей в Ингушетии и Чечне, там считается, что культ ребенка ребенку вреден и естественным образом реализуется принцип «Все лучшее — взрослым» — и просто старшим.

Как родители формируют свой авторитет

Авторитет родителей с неба не падает. То, что вы ребенка родили и воспитали, сам по себе для ребенка не аргумент: «А я вас об этом просил?» То, что вы старше и умнее, для ребенка не значит ничего: «А меня это не касается!». Если у родителей нет авторитета (родители не позаботились о том, чтобы авторитет себе сформировать), их слова и распоряжения будут детьми игнорироваться и, более того, восприниматься как конфликтогены: «Что вы мешаете нам заниматься своими делами?»

Авторитет надо формировать. Авторитет формировать — можно. Как? См.→

​​​​​​​

Родительские права: права и обязанности родителей

Под родительскими правами понимаются права и обязанности родителей в отношении своих детей с момента их рождения до 18 лет. власти, родители принимают решения, которые влияют на благополучие их детей.

Что такое родительский авторитет и что произойдет, если родители разойдутся?

Родительские полномочия: права и обязанности

В соответствии с родительскими правами родители имеют следующие права и обязанности по отношению к своим детям:

• опека
• надзор
• физическая и психологическая защита
• охрана здоровья и безопасность
• образование
• обеспечение питания
• уход за ними

родитель власть дает родителям право принимать все решения, необходимые для их благополучие детей.Например, родители могут принять следующие решения:

Родители также могут временно передать кому-либо определенные части своих родительских полномочий, такие как опека, надзор или образование. Например, это происходит, когда за детьми присматривает няня.

Кто принимает решения о детях после разрыва родителей?

Пока они живут вместе, родители совместно пользуются своими родительскими правами, независимо от того, состоят они в браке или нет.

Если родители больше не живут вместе и только один из них имеет опеку над детьми, другой родитель сохраняет родительские права.

• Родитель, не имеющий опеки, теряет только право опеки. Родитель, имеющий опеку, решает, где будут жить дети.

• Родитель, у которого нет опеки, по-прежнему имеет все другие права и обязанности родительской власти (например, образование, обеспечение продуктами питания, решения в отношении здравоохранения).

Находиться с детьми означает, что родитель, которому принадлежит опека, осуществляет родительские права каждый день, в то время как другой родитель делает это на расстоянии.Но с родителем, у которого нет опеки, необходимо консультироваться по всем важным решениям, касающимся детей.

Какое главное решение? Вот несколько примеров:

• выбор школы
• медицинское обслуживание, необходимое для состояния здоровья ребенка
• некоторые виды лечения, такие как подтяжки
• долгосрочные занятия и увлечения

Общее правило, родитель, не имеющий опеки над детьми также имеет следующие права:

• см. Табели успеваемости
• сходить на родительские собрания
• получить информацию о медицинской помощи детям

Когда родители не соглашаются в решениях о детях

Если родители не согласны с основным решением, касающимся детей, то один из родителей может обратиться в суд для вынесения решения судьей, независимо от того, кто является опекуном.

Вот несколько ситуаций, когда родитель может спросить мнение судьи:

• Родители не согласны с принятым решением брать относительно детей.
• Один родитель принимает все решения относительно дети, не посоветовавшись с другим родителем.
• Один из родителей отказывается передать другому родителю важная информация о детях.

Судья примет решение, исходя из наилучших интересов детей.

Новые партнеры родителей и решения в отношении детей

Новые партнеры родителей, например парни или подруги, не имеют родительский авторитет, даже если они действуют как родитель.

Утрата родительских прав

В редких случаях родитель может полностью или частично потерять родительские права и право принимать решения в отношении детей.

Отобрать родительские права может только судья.

Откуда берутся родительские полномочия

Часто можно услышать, как родители сетуют на то, что их подростки больше не признают и не уважают их авторитет. Но что такое родительский авторитет и почему он важен?

Проще говоря, родительский авторитет относится к правам и обязанностям родителей, которые позволяют им принимать решения за своих детей с момента их рождения до 18 лет.Ваш родительский авторитет признан законом, и поэтому вы можете принимать решения, которые влияют на благополучие вашего ребенка. Вы принимаете родительскую власть над своим ребенком с момента его рождения (или усыновления), пока он не станет взрослым. Таким образом, можно сказать, что эта власть является неотъемлемым правом родителей, признанным обществом и законом.

Как родитель, вы обязаны заботиться о своих детях, обеспечивать их здоровье, безопасность и образование, а также обеспечивать физическую и психологическую защиту.Кроме того, этот авторитет дает родителям возможность обучать своих детей тому, чему, по их мнению, они должны научиться, а также руководящие полномочия, позволяющие направлять своих детей делать то, что хотят родители. Эта последняя часть — источник многих проблем для подростков и их родителей.

Почему важна родительская власть?

Родительский авторитет жизненно важен в жизни ребенка, поскольку он придает ему структуру и направление . Ваш ребенок полагается на то, что вы говорите ему, что правильно, а что неправильно, а также что он должен или не должен делать.Эта инструкция дает детям прочную, безопасную и здоровую основу, на которой они могут расти и исследовать мир. Это также дает им возможность принимать собственные решения в будущем.

В подростковом возрасте подростки начинают сопротивляться и сомневаться в вашем авторитете. Там, где они когда-то были послушными и сговорчивыми, теперь они трудные и дерзкие. Теперь на ваши просьбы приходят заявления оппозиции, такие как: «Ты не можешь меня заставить!» «Ты всегда мной командуешь!» «Почему я должен?»

Хотя это и расстраивает, вы должны понимать, что это нормальное поведение подростков, поскольку они стремятся к большей свободе и независимости.Хотя ваш авторитет над подростком в лучшем случае может показаться незначительным, он все же остается важной частью их жизни. Хотя подростки по-прежнему нуждаются в защите и наставлении со стороны родителей, им также нужно пространство, чтобы исследовать свой индивидуализм и независимость. Возложение на них повышенной и контролируемой ответственности за свою жизнь позволяет им развить навыки и уверенность, необходимые для принятия мудрых решений и стать ответственными и независимыми взрослыми.

Если подумать, бунт вашего подростка против вашего авторитета — это на самом деле хорошо.Это означает, что они учатся думать и принимать решения самостоятельно.

Однако постоянный образец вызывающего, аргументированного поведения в сочетании с мстительностью по отношению к власти может указывать на более серьезную проблему. В таких случаях лучше обратиться за профессиональной помощью к подростку, прежде чем его поведение ухудшится. При правильном лечении и помощи они могут исправить свою жизнь.

Советы по родительскому контролю и власти

×

Неуважение… вызов … ответ … отсутствие мотивации …

Расстроены и измучены поведением вашего ребенка?

Получите ваш БЕСПЛАТНЫЙ личный план воспитания детей сегодня.

Начать опрос Нет, спасибо

У вашего ребенка вспышек гнева , таких как истерики, бить, бить стены и бросать вещи?

Назад Следующий

Хотите узнать, как использовать последствия более эффективно?

Назад Следующий

Backtalk… жалобы … аргументы … отношение … просто игнорирование вас

Вы боретесь с неуважением или словесными оскорблениями со стороны вашего ребенка?

Назад Следующий

Вашему ребенку был поставлен диагноз оппозиционно-вызывающее расстройство (ODD)?

Или ваш ребенок демонстрирует последовательную и суровую модель гнев, раздражительность, споры, вызов и мстительность по отношению к вам или другие авторитетные фигуры?

Назад Следующий

Запугивание… агрессия … физическое насилие и насилие …

Вы обеспокоены тем, что ваш ребенок может причинить физический вред вам или другим людям?

Назад Следующий

Вы должны выбрать хотя бы одну категорию для создания личного плана воспитания детей:

Назад Следующий

Составление личного плана воспитания детей

Сохранение родительской власти — строительные блоки Penfield

Воспитание детей — это, пожалуй, самый сложный опыт, который мы можем предпринять, став взрослыми.Не существует формулы или техники, которые подойдут для каждого ребенка, и мы часто тратим время, пытаясь выяснить, что работает с нашим конкретным ребенком. Хотя каждый ребенок индивидуален и у каждого ребенка разные потребности, желания и желания, каждый ребенок выигрывает от структуры и безопасности. Все дети хотят знать, что окружающие их взрослые, особенно их родители, заботятся о том, чтобы они были в безопасном и заботливом месте. Одна из самых важных вещей, которые мы можем сделать, чтобы обеспечить нашим детям это структурированное, безопасное и стабильное место, — это поддержать родительский авторитет.

Детям важно знать, кто отвечает за семью. Но как насчет родителя, который столкнулся с проблемами в поддержании власти? А что насчет родителя, который позволил своим детям жить с кем-то еще? Или как насчет родителя, который изо всех сил пытался сохранить контроль в семье? Как родитель, важно восстановить и сохранить доверие и уважение к главе семьи.

Примите свою роль родителя

Роль родителя заключается не только в том, чтобы устанавливать правила и выносить наказания.Роль родителей заключается в обеспечении структурированного, безопасного и стабильного места для роста детей. Примите необходимые меры, чтобы убедиться, что у вас есть четкое представление о ваших семейных ценностях, а затем установите семейные правила, которые помогут поддержать эти семейные ценности. Сядьте вместе с детьми и поговорите о правилах для семьи. Если вы боретесь с этим, вы можете получить совет разными способами. В Интернете есть множество сайтов с советами и идеями для родителей, и в большинстве сообществ есть центры ресурсов для родителей.Вы можете пойти на занятия по воспитанию родителей, где вы сможете узнать о различных способах работы со своими детьми и получить идеи для определения своих семейных ценностей.

Будьте последовательны

Когда у вас есть четкое представление о ваших семейных ценностях и у вас есть семейные правила, придерживайтесь их. Даже если вы плохо себя чувствуете или ваш ребенок плохо провел день в школе, придерживайтесь своих семейных ценностей и следуйте правилам. Четко сформулируйте свои ожидания и установите ограничения.Говори, что думаешь, и думай, что говоришь. Дети добиваются лучших результатов, когда им дают четкий набор правил, по которым они могут жить своей повседневной жизнью. Твердость не означает, что вы не можете прислушиваться к их отзывам. Дети умны, а взрослые не всегда правы. Иногда дети могут придумывать решения разногласий, которые могут сделать всех счастливыми. Просто убедитесь, что вы выполняете свои решения и то, что обещаете делать.

Будьте готовы к испытаниям

Наконец, восстанавливая родительский авторитет, будьте готовы к нескольким ухабам на дороге.Дети любого возраста будут проверять вас и проверять ваш авторитет. Знайте, что это нормально, и это случается в каждой семье в тот или иной момент. Вот несколько советов, которые следует помнить, когда вы чувствуете, что испытываете трудности:

• Сохраняйте спокойствие, собранность и все под контролем. Дела пойдут лучше.
• Когда последствия к действиям установлены, стойте твердо.
• Дайте ребенку возможность следовать вашим правилам.
• Используйте дисциплину, соответствующую проступку.
• Знайте, что делать дальше, если ваши дети не следуют вашим указаниям.

Всегда помните, вашим детям нужен структурированный, безопасный и стабильный дом. Вы поступаете правильно, забирая себе родительский авторитет.

Какие тактики вы использовали для сохранения родительской власти?

Валери Вудс, мать троих детей, учится в аспирантуре Университета Маунт Мэри, изучает Консультации по вопросам сообщества. Вудс ведет уроки в рамках программы «Психическое здоровье Америки», включая «Управление гневом», «Воспитание родителей» и «Расширение прав и возможностей женщин».Узнайте больше о психическом здоровье в Америке, посетив сайт www.mhawisconsin.org.

Границы | Стили воспитания и отношения между родителями и подростками: посредническая роль поведенческой автономии и родительского авторитета

Введение

Различия в стилях воспитания и качествах взаимоотношений между родителями и детьми — давние темы исследований в области психологии развития и семейной психологии. Предыдущие исследования показали, что стили воспитания являются критическими факторами семейного контекста, которые тесно связаны с отношениями между родителями и подростками (Shek, 2002).Несмотря на большое количество исследований связи между стилями воспитания и отношениями между родителями и подростками, существующие исследования в основном сосредоточены на прямом влиянии стилей воспитания на отношения между родителями и подростками, в то время как лежащие в основе механизмы, посредством которых стили воспитания связаны с отношениями родитель-подросток. отношения редко исследуются. В настоящем исследовании изучались возможные опосредующие эффекты ожиданий подростков в отношении поведенческой автономии и убеждений в законности родительской власти, на связь между различиями в стилях воспитания и вариабельностью конфликтов и сплоченности в отношениях на выборке молодежи из материкового Китая.Мы также проверили, различались ли прямые и опосредованные эффекты для девочек и мальчиков.

Стиль воспитания и отношения между родителями и подростками

Стиль воспитания определяется как совокупность отношения и поведения родителей к детям и эмоционального климата, в котором проявляется поведение родителей (Дарлинг и Стейнберг, 1993). В области воспитания огромное влияние оказали типологический подход Маккоби и Мартина (1983) и Баумринда (1991) к концептуализации воспитания.Они классифицировали воспитание детей на четыре типа в зависимости от отзывчивости и требовательности (Maccoby, Martin, 1983; Baumrind, 1991). Авторитарный стиль воспитания отличается отзывчивостью и требовательностью. Авторитетные родители обеспечивают не только поддержку и тепло, но также четко определенные правила и последовательную дисциплину (Baumrind, 1991). Авторитарный стиль воспитания характеризуется низкой отзывчивостью, но высокой требовательностью. Родители этого стиля склонны использовать враждебный контроль или суровое наказание произвольно, чтобы добиться согласия, но они редко дают объяснения или позволяют словесные компромиссы.Снисходительный стиль воспитания характеризуется низкой требовательностью, но высокой отзывчивостью. Снисходительные родители отзывчивы к своим детям и удовлетворяют их потребности, но им не удается установить надлежащую дисциплину, контролировать поведение или требовать зрелого поведения. Наконец, небрежный стиль воспитания характеризуется низкой отзывчивостью и требовательностью. Небрежные родители ориентированы на родителей и редко занимаются воспитанием детей. Они не заботятся о своих детях и не устанавливают правил.

Подростковый возраст — это критический период развития, который требует от родителей и молодежи пересмотра своих отношений (Laursen and Collins, 2009). Существующие исследования показали, что различия в стилях воспитания связаны с различиями в особенностях взаимоотношений родителей и подростков. В целом, большинство исследований с западными выборками неизменно показывают, что авторитетный стиль воспитания связан с более высоким уровнем сплоченности родителей и подростков (Nelson et al., 2011) и более низким уровнем частоты конфликтов (Smetana, 1995), интенсивностью конфликта (Smetana, 1995). ) и тотальный конфликт (McKinney, Renk, 2011).Напротив, авторитарный стиль воспитания связан с более низкой сплоченностью (McKinney and Renk, 2011) и более высокой частотой конфликтов (Smetana, 1995; Sorkhabi and Middaugh, 2014), интенсивностью (Smetana, 1995) и полным конфликтом (McKinney and Renk, 2011). Например, на выборке американских подростков Сметана (1995) обнаружил, что более частые и интенсивные конфликты были предсказаны более авторитарным воспитанием и менее авторитарным воспитанием. Аналогичным образом Соркхаби и Миддо (2014) проанализировали данные американских подростков азиатского, латиноамериканского, арабского, европейского или другого этнического происхождения.Они обнаружили, что подростки авторитарных родителей сообщали о меньших конфликтах, чем подростки с авторитарными родителями.

Большинство предыдущих исследований связи между стилями воспитания и конфликтом и сплоченностью родителей и подростков было сосредоточено на одном или другом (например, Smetana, 1995; Nelson et al., 2011; Sorkhabi and Middaugh, 2014). Однако конфликт не является противоположностью сплоченности, и рост одного из них со временем не обязательно связан с ослаблением другого (Zhang et al., 2006).Чтобы всесторонне понять связь между стилями воспитания и этими двумя аспектами взаимоотношений родителей и подростков, необходимо изучить оба этих аспекта. Кроме того, в большинстве предыдущих исследований редко выделяли частоту и интенсивность конфликтов или не изучали их одновременно. Частота конфликта относится к тому, как часто происходит конфликт, тогда как интенсивность конфликта относится к величине эмоционального возбуждения, которое происходит во время конфликта. Предыдущие исследования этих двух аспектов конфликта дали неоднозначные результаты. Например, Сметана (1995) обнаружил, что связи стилей воспитания с частотой и интенсивностью конфликтов очень похожи.Напротив, Assadi et al. (2011) сообщили, что частота была ниже для авторитарных родителей и выше для авторитарных родителей, но только авторитетное воспитание было связано с интенсивностью. Таким образом, необходимо изучить интенсивность и частоту конфликтов.

Еще один серьезный пробел в литературе заключается в том, что в некоторых предшествующих исследованиях рассматривались все четыре стиля воспитания. Нам известно только одно американское исследование (подростков, злоупотребляющих психоактивными веществами), в котором изучались конфликты, сплоченность и все четыре стиля воспитания (Smith and Hall, 2008).На самом деле, также важно изучить взаимосвязь между снисходительным и небрежным стилем воспитания и конфликтами и сплоченностью между родителями и подростками. В частности, небрежный стиль воспитания, который характеризуется как отстранение от процесса воспитания детей, может быть разрушительным для отношений между родителями и подростками. Таким образом, в свете выявленных выше пробелов в литературе нашей первой основной целью было изучить связи между всеми четырьмя стилями воспитания и конфликтом между родителями и подростками (частотой и интенсивностью) и сплоченностью.Основываясь на предшествующих данных, мы выдвинули гипотезу, что конфликт (частота и интенсивность) будет самым высоким, а сплоченность — самой низкой для молодежи с авторитарными родителями, а конфликт — самым низким, а сплоченность — самым высоким для подростков с авторитарными родителями.

Автономия подростков и представления о родительской власти

Несмотря на многочисленные предшествующие исследования связи между стилем воспитания и особенностями взаимоотношений между родителями и подростками, на удивление немногие исследовали механизмы, которые могли бы объяснить эту связь.Мы также устранили этот пробел в текущем исследовании. Согласно интегративной модели Дарлинга и Стейнберга (1993), стили воспитания влияют на результаты подростков, изменяя степень, в которой подростки принимают попытки своих родителей социализировать их. Когда родители используют определенные стили для воспитания детей, подростки становятся не просто пассивными социальными существами, но и играют активную роль в формировании отношений между родителями и подростками и в интерпретации родительского поведения таким образом, чтобы это влияло на их собственные результаты.Особенно важным для этого психологического процесса является отношение подростков к поведенческой автономии и законности родительского авторитета (Darling et al., 2007).

Ожидания подростков относительно поведенческой автономии

Автономия, в отличие от принудительного поведения, отражает действия, которые возникают в результате действия самого себя, а не других (Chen et al., 2013). Вариации стиля воспитания связаны с индивидуальными различиями в взглядах подростков на автономию. Было показано, что авторитетное воспитание является наиболее полезным для молодежи в плане содействия здоровому нормативному развитию автономии (Baumrind, 1991).Напротив, авторитарные родители обеспечивали слишком много строгости и надзора за своими детьми, в то время как снисходительные и пренебрежительные родители обеспечивали недостаточный контроль и руководство. Подростки с неавторитетными родителями с большей вероятностью будут стремиться к большей поведенческой автономии, которая не удовлетворяется надлежащим образом (Bush and Peterson, 2013). Однако важно отметить, что не все исследования находят, что авторитетное родительство является оптимальным для автономии молодежи — различия в выводах могут быть связаны с характеристиками выборки или используемыми критериями (например,г., Дарлинг и др., 2005; Чан и Чан, 2009).

Развитие автономии подростков, в свою очередь, может влиять на особенности взаимоотношений родителей и подростков. Родители и подростки ожидают увеличения автономии с возрастом, но подростки обычно требуют автономии раньше, чем их родители готовы ее предоставить (Jensen and Dost-Gözkan, 2015; Pérez et al., 2016). Стремление подростков к большей автономии, чем их родители хотят предоставить им, побуждает молодежь больше контролировать свои собственные дела и более критически относиться к контролируемому поведению своих родителей — модель, которая вызывает конфликт и снижает сплоченность (Fuligni, 1998; Zhang и Fuligni, 2006).

Убеждения подростков о родительской власти

Помимо изменений в развитии автономии, подростковый возраст также является периодом изменения отношения молодежи к родительскому авторитету, в частности, степени, в которой родительский контроль рассматривается как надлежащее расширение их роли (Darling et al., 2008). ). По сравнению с другими стилями воспитания у авторитетных родителей есть дети и подростки, которые с большей вероятностью подтверждают законность родительского авторитета (Smetana, 1995; Darling et al., 2005; Trinkner et al., 2012). Напротив, авторитарные родители склонны определять проблемы как слишком жестко подпадающие под родительскую юрисдикцию, а снисходительные и пренебрежительные родители определяют их слишком снисходительно (Smetana, 1995; Baumrind, 2005). В таких случаях подростки и родители могут быть лишены возможности обсуждать и согласовывать соответствующие границы, что, в свою очередь, может заставить молодежь сомневаться и сомневаться в законности родительского авторитета.

Отношение к легитимности власти также связано с особенностями взаимоотношений родителей и подростков.Подтверждение подростками родительского авторитета связано с большей сплоченностью и меньшим количеством конфликтов с родителями (Zhang et al., 2006; Jensen and Dost-Gözkan, 2015) — в одном исследовании эта закономерность обнаружена в Мексике, Китае, Филиппинах и Европе. семьи (Fuligni, 1998).

В целом, существуют четко установленные связи между стилем воспитания, убеждениями подростков (в частности, об автономии и родительском авторитете) и качествами взаимоотношений между родителями и подростками. Однако эти различные конструкции не были изучены все вместе в одном исследовании.Кроме того, хотя в предыдущих исследованиях изучалась связь между стилями воспитания и отношениями между родителями и подростками, не было исследований, которые бы проверяли, опосредуют ли эти ассоциации ожидания подростков в отношении поведенческой автономии и поддержки родительского авторитета. Таким образом, наша вторая цель состояла в том, чтобы проверить гипотезу о том, что ожидания поведенческой автономии и вера в законность родительского авторитета будут опосредовать связь между стилями воспитания и конфликтом и сплоченностью между родителями и подростками.

Роль подросткового пола

Третья и последняя цель настоящего исследования заключалась в изучении потенциальных гендерных различий в отношениях между стилями воспитания, конфликтом и сплоченностью родителей и подростков, ожиданиями подростков поведенческой автономии и одобрения родительского авторитета. Есть основания ожидать, что различия будут обнаружены, хотя результаты могут отличаться в зависимости от стилей воспитания и рассматриваемых особенностей взаимоотношений родителей и подростков. Например, Шек (2002) сообщил о связи между родительским негативом и более серьезным конфликтом между родителями и подростками, только для девочек.Эти различия могут отражать различные цели социализации для мальчиков и девочек, при этом девочки ориентированы в большей степени на семейные отношения и подчинение, а мальчики ориентированы на автономию и самостоятельность (Shek, 2002; Zhang et al., 2006). Основываясь на предыдущем исследовании, мы ожидали найти более сильную связь между стилем воспитания и особенностями взаимоотношений родителей и подростков у девочек по сравнению с мальчиками. Однако, учитывая отсутствие предшествующих исследований убеждений об автономии и родительской власти как посредниках, у нас не было гипотез относительно пола как модератора этих опосредующих эффектов.

Китайский культурный контекст

В заключение, еще одним обоснованием для текущего исследования было рассмотрение нехватки исследований семей материкового Китая, опубликованных в международной литературе. Существующие данные почти полностью основаны на исследованиях семей из западных промышленно развитых стран, хотя в материковом Китае проживает самое большое количество детей и подростков в мире — в 2016 году 13% или почти каждый восьмой из 0–14-летнего населения земного шара. летние (Всемирный банк, 2017).Нам известно только об одном актуальном опубликованном исследовании стилей воспитания и отношений между родителями и подростками, которое показало, что авторитетные матери демонстрируют самый высокий уровень, а авторитарные матери — самый низкий уровень сплоченности матери и подростка (Zhang et al., 2017). Добавление к литературной базе данных из незападных стран, таких как Китай, способствует расширению и углублению знаний о процессах взаимоотношений родителей и подростков.

Изучение семей материкового Китая также дает уникальную возможность изучить семейные процессы, поскольку его культура сильно отличается от западных контекстов.Особо выделяются две особенности. Во-первых, Китай был уникальным в мире своей «политикой одного ребенка», проводившейся правительством с 1979 по 2016 год. Это привело к значительным изменениям в семье, часто описываемым как структура семьи «4-2-1» (четыре бабушка и дедушка, двое родителей и один ребенок). В этом контексте отношения между стилями воспитания и конфликтами и сплоченностью родителей и подростков в Китае могут отличаться от таковых в западных культурах. Во-вторых, китайская культура уходит корнями в конфуцианство, которое подчеркивает коллективистские ценности, такие как соответствие социальным нормам, подчинение власти, установление прочных отношений с другими и избегание конфронтации (Peterson et al., 2005). В этой строгой иерархической структуре запросы отдельных лиц на автономию и любое поведение, потенциально угрожающее групповой гармонии, не приветствуются, в то время как большое уважение к родительскому авторитету ценится высоко (Fuligni, 1998). Кроме того, некоторые исследования показали, что убеждения подростков в автономии и авторитете по-разному зависят от особенностей семейных отношений в зависимости от культурного контекста. Например, в одном исследовании сообщалось, что интенсивность конфликта с матерями была выше для подростков с меньшим уважением к родительской власти в семьях афроамериканцев и латинян, но не европейцев американцев (Dixon et al., 2008). Таким образом, существует потребность в расширении разнообразия выборок в этой литературе, чтобы лучше понять, какие аспекты соответствующих семейных процессов действуют сходно или по-разному в различных культурных контекстах.

В целом, настоящее исследование направлено на три цели в выборке семей из материкового Китая: (1) изучить связи между четырьмя стилями воспитания и конфликтом в отношениях между родителями и подростками (частота и интенсивность) и сплоченностью, включая проверку гипотезы о том, что конфликт будет быть наивысшим, а сплоченность низшей для авторитарных родителей, наименьшей конфликтностью и высшей сплоченностью для авторитарных родителей; (2) проверить гипотезу о том, что связи между стилем воспитания и особенностями отношений между родителями и подростками будут статистически опосредованы ожиданиями подростков и их убеждениями относительно родительского авторитета; и (3) проверить гипотезу о том, что связь между стилем воспитания и особенностями взаимоотношений (рассмотренная в Цели 1) будет сильнее для девочек, чем для мальчиков, а также изучить гендерные различия в опосредующих эффектах (гипотеза в Цели 2).

Материалы и методы

Участники и процедура

Всего 633 студента (48,5% женщин, что соответствует доле в китайском населении) в 7-м ( M _{возраст} = 13,50 ± 0,62 года), 9-м ( M _{возраст} = 15,45 ± 0,67 года) и 11-м ( M _{возраст} = 17,30 ± 0,75 года) классы четырех школ в Цзинане, столице провинции Шаньдун на Ближнем Востоке Китая, заполнили анкеты самоотчетов.Из-за реализации политики одного ребенка в материковом Китае 90 процентов из них были только детьми.

Опросы проводились в классе посредством группового администрирования; студентов попросили не общаться друг с другом при заполнении анкеты. Члены исследовательского персонала проводили опросы в классе, рассказывая о цели этого исследования и добровольном характере участия, читая инструкции и отвечая на любые вопросы, возникшие в период сбора данных.Все участники дали письменное информированное согласие. Кроме того, все родители участников были уведомлены об исследовании и получили возможность отозвать своих детей от участия в исследовании. Все родители дали письменное информированное согласие на участие своих детей в этом исследовании. Институциональный наблюдательный совет Шаньдунского педагогического университета одобрил эти процедуры исследования.

Меры

Стили воспитания

Стили воспитания оценивались с использованием китайской версии Steinberg et al.Анкета по стилям воспитания (1994) (Long et al., 2012). Меру воспитания составляют две подшкалы: принятие / участие и строгость / надзор. Подшкала принятия / участия (α = 0,84) представляла собой среднее значение из 15 пунктов, которые использовались для оценки отзывчивого, любящего и вовлеченного воспитания (например, «Я могу рассчитывать на своих родителей, которые помогут мне, если у меня возникнут какие-то проблемы». ). Подшкала строгости / надзора (α = 0,78) представляла собой среднее значение 12 пунктов, которые использовались для оценки мониторинга и надзора (например,g., «Как сильно ваши родители пытаются узнать, где вы выходите ночью»). Подростки должны были указать силу поддержки с использованием 5-балльной шкалы в диапазоне от 1 ( полностью не согласен, ) до 5 ( полностью согласны, ) по каждому пункту. Подтверждающий факторный анализ показал, что измерение стилей воспитания (а также подтверждение родительского авторитета, ожиданий в отношении поведенческой автономии и конфликта и сплоченности между родителями и подростками) имело приемлемую конструктивную валидность и сильную измерительную инвариантность в зависимости от пола (см. Дополнительные материалы в Интернете и дополнительную таблицу S1. ).

Подтверждение родительских прав

Убеждения подростков о законности родительской власти были оценены с использованием китайской версии анкеты Сметаны (1988) (Zhang and Fuligni, 2006). Студентам был представлен список из 13 тем в виде отдельных пунктов, таких как комендантский час, выбор одежды и выбор друзей, и их спросили, могут ли отец или мать сформулировать правило по каждой теме. Ответы на каждую тему / вопрос были закодированы по 4-балльной шкале от 1 ( Это не нормально, ) до 4 ( Это совершенно нормально, ).Они были усреднены отдельно для матери (α = 0,84) и отца (α = 0,86).

Ожидания поведенческой автономии

Ожидание подростками поведенческой автономии было измерено на основе анкеты Fuligni (1998). Студентам был предложен список из 12 вариантов поведения (например, «смотрите телевизор столько, сколько хотите»). Затем подростки указали степень ожидания по каждому пункту, используя 4-балльную шкалу в диапазоне от 1 (, очень сильно, ) и 4 (, совсем не ожидаю, ) (α = 0.86). Чтобы добиться согласованности по всем инструментам, чтобы высокий балл отражал высокий уровень измеряемой переменной, эти записи были перевернуты, так что 1 был перекодирован как 4, 2 как 3, 3 как 2 и 4 как 1.

Конфликт родителей и подростков

Восприятие подростками частоты и интенсивности конфликтов со своими матерями и отцами было измерено с помощью китайской версии Контрольного списка проблем (Prinz et al., 1979; Zhang and Fuligni, 2006). Студенты указали, были ли 16 конкретных тем (e.g., работа по дому, ругательства) обсуждались или нет с их родителями в течение последних 2 недель (с использованием бинарной шкалы, да или нет ). Затем для каждой одобренной темы обсуждения подростки сообщали об интенсивности конфликта при обсуждении каждой темы, используя 5-балльную шкалу, которая варьировалась от 1 ( очень спокойный ) до 5 ( очень сердитый ). Чтобы соответствовать предыдущим исследованиям (например, Fuligni, 1998), частота конфликтов вычислялась путем суммирования количества дискуссий, оцененных как содержащие гнев (2 или больше по 5-балльной шкале).Интенсивность конфликта определялась путем усреднения оценок подростков по тем вопросам, которые обсуждались (мать: α = 0,72, отец: α = 0,73).

Сплоченность родителей и подростков

Подростки заполнили подшкалу сплоченности китайской версии шкалы оценки семейной адаптации и сплоченности (FACES) II отдельно для каждого родителя (Olson et al., 1979; Zhang and Fuligni, 2006). Эта шкала включала 10 пунктов (например, «Мы с мамой [отцом] очень близки»).Восприятие учащимися сплоченности с родителями оценивалось по 5-балльной шкале от 1 ( почти всегда ) до 5 ( почти всегда ) отдельно для матери (α = 0,82) и отца (α = 0,79).

Управляемые переменные

Оценка и социально-экономический статус (SES) контролировались в этом исследовании. Оценка SES была рассчитана путем усреднения стандартизированного образования и профессии обоих родителей. Образование родителей кодировалось следующим образом: 1 = начальная школа или ниже, 2 = неполная средняя школа, 3 = средняя школа, 4 = колледж или выше.Род занятий кодировался как 1 = крестьянин или безработный, 2 = синий воротничок, 3 = профессиональный или полупрофессиональный. Что касается уровня образования родителей, то примерно 0,8% матерей и 0,3% отцов имели законченное начальное образование или меньше, а 38,5% матерей и 57,1% отцов имели высшее или высшее образование. Остальные имели неполное среднее образование (7,6% матерей и 5,5% отцов) или старшее среднее образование (48,2% матерей и 31,5% отцов). Профессиональный статус матери и отца соответственно был следующим: 6.2 и 2,7% были крестьянами или безработными, 28,4 и 23,4% имели рабочие должности, а 64,9 и 73,6% имели профессиональную или полупрофессиональную деятельность.

Результаты

Описательная статистика

Мы использовали однофакторный тест Хармана для проверки систематической ошибки обычного метода. Результаты показали, что возникло 30 факторов с собственными значениями больше 1,0, а на первый фактор приходилось только 16,53% общей дисперсии. Поскольку появилось более одного фактора, и первый фактор не учитывал большую часть дисперсии (Podsakoff and Organ, 1986), систематическая ошибка метода не вызывала серьезного беспокойства в настоящем исследовании.

Кластерный анализ методом K-средних был использован для определения четырех стилей воспитания. Вместо определения стилей воспитания априори на основе субъективных оценок отсечения (Steinberg et al., 1994), в кластерном анализе семьи группируются в соответствии с их оценками по различным характеристикам воспитания (Henry et al., 2005). Чтобы проверить кластерное решение, мы повторно проанализировали данные с помощью другого кластерного метода — иерархического кластерного анализа (Henry et al., 2005; Hoeve et al., 2007). Мы повторили иерархический кластерный анализ десять раз, применяя стандартизированный метод евклидова расстояния в качестве меры расстояния и используя алгоритм Уорда. Процедура перекрестной проверки (Mandara, 2003) приводит к умеренным соглашениям ( k = 0,71, диапазон: 0,67–0,75).

Чтобы обозначить четыре группы, мы исследовали стили воспитания, вычислив односторонний дисперсионный анализ стандартизированных оценок параметров воспитания с кластерами, выступающими в качестве факторов. Результат показал, что переменные кластеризации значительно различались между параметрами воспитания [принятие / участие: F (3608) = 472.58, p <0,001, η ² = 0,70; строгость / надзор: F (3,608) = 280,35, p <0,001, η ² = 0,58]. Авторитетными родителями были те, кто получил высокие баллы по обоим параметрам (принятие / участие: z = 0,95, строгость / надзор: z = 0,76), тогда как пренебрежительные родители получили низкие баллы по обоим параметрам (принятие / участие: z = — 1,45, строгость / надзор: z = -1,06). Авторитарные родители получили низкий балл по принятию / вовлечению ( из = -0.61), но высокие по параметру строгость / надзор ( z = 0,50), тогда как снисходительные родители получили высокие баллы по принятию / вовлечению ( z = 0,15), но низкие по параметру строгость / надзор ( z = -0,77).

Описательная статистика для переменных исследования представлена ​​в Таблице 1, а двумерные корреляции представлены в Таблице 2. Что касается описательных элементов, для четырех стилей воспитания были обнаружены следующие частоты: 152 (24,0% от общей выборки) авторитарный; 200 (31.6%) авторитетные; 83 (13,1%) нерадивые; и 177 (28,0%) снисходительных. Средние оценки веры в авторитет родителей и ожиданий поведенческой автономии варьировались от 2 до 3, что означает, что подростки сообщили о среднем уровне поддержки родительского авторитета и ожиданий автономии. Средние баллы частоты конфликтов варьировались от 2 до 4, а средние баллы интенсивности конфликтов — от 1 до 2, что позволяет предположить, что подростки сообщили о низком уровне частоты и интенсивности конфликтов.Поскольку сплоченность составила более 3 баллов (за исключением девочек с пренебрежительными родителями), подростки сообщили о среднем или высоком уровне сплоченности с родителями.

ТАБЛИЦА 1. Средние значения и стандартные отклонения всех переменных исследования, кроме стилей воспитания.

ТАБЛИЦА 2. Корреляции для всех переменных исследования, кроме стилей воспитания.

Обращаясь к корреляциям, хотя за некоторыми исключениями, в целом более высокие ожидания подростков в отношении поведенческой автономии были связаны с большей частотой и интенсивностью конфликтов и меньшей сплоченностью.Более сильное одобрение подростками легитимности родительской власти было связано с большей сплоченностью, но менее частыми и интенсивными конфликтами.

Ссылки со стилями воспитания

Для изучения связей между четырьмя стилями воспитания и отношениями между родителями и подростками была проведена серия анализов ковариантности 4 (стили воспитания) × 2 (пол ребенка). В то же время мы также исследовали, различается ли ожидание подростков автономного поведения и одобрения родительского авторитета в зависимости от пола и стиля воспитания подростков.SES и оценка служили в качестве переменных.

Для ожидания подростками автономного поведения главный эффект стилей воспитания был значительным [ F (3,597) = 8,74, p <0,001]. Bonferroni post hoc t -тесты показали, что подростки авторитетных родителей сообщили о более низком уровне ожидания поведенческой автономии ( M = 2,18, SD = 0,60), чем подростки из группы пренебрежения [ M = 2,70, SD = 0.64, t (278) = 4,66, p <0,001], снисходительный [ M = 2,48, SD = 0,62, t (371) = 3,75, p <0,01] и авторитарные родители [ M = 2,43, SD = 0,66, t (344) = 2,79, p <0,05].

Для легитимности родительской власти главное влияние стилей воспитания было значительным [мать: F (3,597) = 30,26, отец: F (3,597) = 29,62, p s <0.001]. Подростки авторитетных родителей сообщили о самой высокой поддержке родительского авторитета (мать: M = 2,73, SD = 0,53; отец: M = 2,71, SD = 0,56), в то время как подростки небрежных родителей сообщили о самой низкой поддержке родительских полномочий (мать: M = 2,06, SD = 0,47; отец: M = 1,98, SD = 0,54). Подростки, воспитанные авторитарными методами (мать: M = 2,42, SD = 0.59; отец: M = 2,38, SD = 0,62) и снисходительные родители (мать: M = 2,26, SD = 0,51; отец: M = 2,25, SD = 0,55) сообщили о поддержке родителей. между двумя другими группами (мать: т > 2,86, р <0,05; отец: т > 3,52, р <0,01). Взаимодействие между полом и стилями воспитания также было значительным [мать: F (3,597) = 2.53, p = 0,056; отец: F (3,597) = 3,03, p <0,05]. Post hoc зондирование не выявило гендерных различий для молодежи с авторитарными, авторитарными и пренебрежительными родителями. Напротив, для молодежи с снисходительными родителями мальчики сообщали о большей поддержке родительского авторитета (мать: M = 2,37, SD = 0,56; отец: M = 2,39, SD = 0,60), чем девочки [мать : M = 2,16, SD = 0.44, т (171) = 2,62, р <0,01; отец: M = 2,12, SD = 0,46, t (171) = 3,52, p <0,01].

Что касается интенсивности конфликта с родителями, то основной эффект стилей воспитания был значительным [мать: F (3,595) = 7,49, p <0,001; отец: F (3,583) = 3,90, p <0,01]. Подростки безнадзорных [мать: M = 1,74, SD = 0.62, т (253) = 3,99, п <0,001; отец: M = 1,73, SD = 0,81, t (245) = 2,58, p = 0,06] и авторитарные родители [мать: M = 1,63, SD = 0,54, t (320) = 3,01, р <0,05; отец: M = 1,63, SD = 0,75, t (313) = 2,49, p = 0,08] сообщил о более интенсивном конфликте, чем у снисходительных родителей (мать: M = 1.46, SD = 0,43; отец: M = 1,45, SD = 0,46). Кроме того, подростки с пренебрежительным воспитанием также сообщили о более интенсивном конфликте с матерями, чем при авторитетном воспитании [ M = 1,49, SD = 0,47, t (276) = 3,61, p <0,01]. Что касается частоты конфликтов с родителями, то ни один из эффектов не был значительным.

Что касается сплоченности, то пол в значительной степени связан со сплоченностью матери и ребенка [ F (1,597) = 9.07, p <0,01], с большей сплоченностью, обнаруженной для дочерей, чем для сыновей (девочки: M = 3,70, SD = 0,66; мальчики: M = 3,42, SD = 0,59). И для матерей, и для отцов основное влияние оказали стили воспитания [мать: F (3,597) = 37,53, отец: F (3,597) = 26,49, p s <0,001]. Подростки авторитетных родителей сообщили о самом высоком уровне сплоченности (мать: M = 3,85, SD = 0.58; отец: M = 3,77, SD = 0,63), затем снисходительный [мать: M = 3,59, SD = 0,52, t (371) = 4,20, p <0,001; отец: M = 3,55, SD = 0,63, t (371) = 3,15, p <0,05], авторитарный [мать: M = 3,41, SD = 0,60, t ( 320) = 2,62, п = 0,05; отец: M = 3,29, SD = 0,72, t (320) = 3.33, p <0,01] и пренебрежительные родители [мать: M = 3,05, SD = 0,67, t (227) = 4,78, p <0,001; отец: M = 3,02, SD = 0,75, t (227) = 2,94, p <0,05]. Наконец, основной эффект стиля воспитания для матерей был обусловлен полом ребенка [ F (3,597) = 1,34, p <0,01]. Сплоченность была выше у девочек, чем у мальчиков, только у авторитетных [девочки: M = 4.03, SD = 0,55; мальчики: M = 3,64, SD = 0,56, t (195) = 4,77, p <0,001] и дома отдыха [девочки: M = 3,70, SD = 0,50; мальчики: M = 3,48, SD = 0,50, t (171) = 2,61, p <0,01].

Посреднические эффекты

Чтобы проверить нашу вторую гипотезу о том, что ожидания поведенческой автономии и убеждения в законности родительской власти будут опосредовать связи между стилем воспитания и конфликтом и сплоченностью между родителями и подростками, мы использовали моделирование структурных уравнений в Mplus 7.4 (Рисунки 1-3, для анализа частоты конфликтов, интенсивности конфликтов и сплоченности, соответственно). SES и оценка были включены в качестве переменных. Переменная категориального стиля воспитания была представлена ​​в виде трех переменных с фиктивным кодом с авторитетным родительским воспитанием в качестве эталонной категории. Поскольку в шкале ожиданий автономии было много пунктов, мы использовали общую технику разделения, чтобы оценить высоконадежную скрытую конструкцию для этой переменной путем случайного распределения пунктов по четырем почти одинаковым наборам показателей (Little et al., 2002). Наконец, латентные переменные были сконструированы (с использованием шкал матери и отца в качестве индикаторов) для переменных конфликта и сплоченности, а также отношения к законной переменной родительского авторитета. Все модели показали хорошее соответствие данным [частота конфликтов: χ ² = 160,99, df = 56, CFI = 0,96, TLI = 0,95, RMSEA = 0,055; интенсивность конфликта: χ ² = 167,23, df = 56, CFI = 0,96, TLI = 0,94, RMSEA = 0,058; когезия: χ ² = 192.55, df = 56, CFI = 0,95, TLI = 0,93, RMSEA = 0,063).

РИСУНОК 1. Ожидание подростками автономии и убеждения о родительской власти как посредниках между стилями воспитания и частотой конфликтов между родителями и подростками. В модели представлены стандартизованные путевые коэффициенты. ^∗ p <0,05; ^∗∗ p <0,01; ^∗∗∗ p <0,001.

Во всех трех моделях подростки, выросшие в небрежных, снисходительных и авторитарных семьях (по сравнению с авторитарными), сообщили о более низком уровне убеждений в отношении родительского авторитета и более высоких ожиданиях в отношении автономии поведения.Что касается частоты (Рисунок 1) и интенсивности (Рисунок 2) конфликта, большее ожидание автономии было связано с более частым и интенсивным конфликтом, тогда как в отношении сплоченности родителей и подростков (Рисунок 3) большее одобрение власти было связано с большей сплоченностью отношений. Кроме того, интенсивность конфликта была ниже для молодежи с снисходительными родителями, а сплоченность была ниже для молодежи с пренебрежительными, снисходительными или авторитарными (по сравнению с авторитарными) родителями.

РИСУНОК 2. Ожидание подростками автономии и убеждения об авторитете родителей как посредниках между стилями воспитания и интенсивностью конфликта между родителями и подростками. В модели представлены стандартизованные путевые коэффициенты. ^∗ p <0,05; ^∗∗ p <0,01; ^∗∗∗ p <0,001.

РИСУНОК 3. Ожидание подростков автономией и убеждения о родительской власти как посредниках между стилями воспитания и сплоченностью родителей и подростков.В модели представлены стандартизованные путевые коэффициенты. ^∗ p <0,05; ^∗∗ p <0,01; ^∗∗∗ p <0,001.

Значимость косвенных эффектов была рассчитана с использованием бутстрэппинга с 1000 повторных выборок. 95% -ный доверительный интервал (ДИ) с поправкой на предвзятость показал значительные косвенные эффекты от небрежного, снисходительного и авторитарного стиля воспитания до частоты и интенсивности конфликта между родителями и подростками через ожидание подростками автономного поведения.Для частоты конфликта 95% доверительные интервалы были [0,033,0,126], [0,022,0,102] и [0,014,092] для пренебрежительных, снисходительных и авторитарных родителей соответственно. Для интенсивности конфликта 95% доверительных интервалов составили [0,042,0,131] [0,027,0,105] и [0,019,0,097] для пренебрежительных, снисходительных и авторитарных родителей соответственно. Также имелись серьезные косвенные последствия для сплоченности через веру подростков в законность родительской власти. 95% доверительных интервалов были [-0,202, -0,081], [-0,185, -0,071] и [-0,128, -0,0341] для пренебрежительных, снисходительных и авторитарных родителей соответственно.

Сдерживающее влияние пола подростков

Учитывая возможные гендерные различия в путях, мы провели анализ в нескольких группах. Мы предположили, что связь между стилем воспитания и конфликтом и сплоченностью родителей и подростков будет сильнее у девочек, чем у мальчиков; однако у нас не было гипотез относительно посредников. Статистические данные разности хи-квадрат (Δχ ² ) использовались для сравнения соответствия между моделями. Все структурные пути были ограничены, чтобы быть равными для мальчиков и девочек, и общая подгонка модели сравнивалась с моделью без каких-либо ограничений.Что касается частоты и интенсивности конфликтов, модели без ограничений и с полным ограничением существенно не различались, что свидетельствует об отсутствии гендерной модерации [Δχ ² (11) = 14,88, Δχ ² (11) = 14,96, p s > 0,05 ]. Напротив, для сплоченности модель без ограничений обеспечила значительно лучшее соответствие, чем модель с ограничениями [Δχ ² (11) = 23,45, p <0,05]. Чтобы интерпретировать это, мы сравнили коэффициенты пути для мальчиков и девочек один за другим (см. Рисунок 4).Негативный прогноз сплоченности от пренебрежительного и авторитарного воспитания (по сравнению с авторитарным воспитанием) был сильнее для девочек, чем для мальчиков; это соответствовало нашей гипотезе. Что касается исследования гендерных различий в путях медиации, мы обнаружили, что отрицательная связь между снисходительным стилем воспитания и родительским авторитетом была сильнее для девочек, чем для мальчиков, тогда как положительная связь между одобрением родительского авторитета и сплоченностью была сильнее для мальчиков, чем для девочек.

РИСУНОК 4. Результаты модели структурного уравнения с несколькими группами, оценивающей отношения ожиданий подростков в отношении поведенческой автономии, их одобрения родительского авторитета и сплоченности родителей и подростков по полу. В модели представлены стандартизованные путевые коэффициенты. Ковариации, корреляции и остатки не показаны. Сплошные линии показывают, что параметры пути различаются в мужской и женской выборках. Пунктирные линии показывают, что параметры пути сходны для мужской и женской выборок. ^∗ p <0,05; ^∗∗ p <0,01; ^∗∗∗ p <0,001.

Обсуждение

В данном исследовании мы проверили связи между стилями воспитания и отношениями между родителями и подростками (цель 1), изучили опосредующие эффекты ожидания подростками автономного поведения и их одобрения родительского авторитета в отношении этих ассоциаций (цель 2), а также исследовали сдерживающий эффект пола подростков (цель 3) на выборке подростков из материкового Китая.

Стиль воспитания и отношения с подростками

В исследованиях западных семей, стили воспитания признаны имеющими предсказуемые ассоциации с конфликтом и сплоченностью родителей и подростков. Предыдущие исследования показали, что подростки авторитарных родителей имеют меньшую частоту и интенсивность конфликтов и более высокую сплоченность, чем у авторитарных родителей (Smetana, 1995; Assadi et al., 2011; Nelson et al., 2011; Sorkhabi and Middaugh, 2014). В отличие от предыдущих исследований, настоящее исследование показало, что подростки сообщали об аналогичных уровнях конфликта между родителями и подростками частота независимо от стиля воспитания.Этот результат можно отнести к традиционной китайской культуре, которая делает упор на поддержание гармоничных отношений и избегание конфронтации (Peterson et al., 2005). Этот уникальный культурный контекст может смягчить любую связь между воспитанием детей и частотой конфликтов, поскольку китайские подростки могут избегать конфликтов со своими родителями.

Однако конфликт интенсивность действительно обнаружил ассоциации со стилем воспитания. По сравнению с снисходительным стилем воспитания подростки из пренебрежительных и авторитарных родителей испытали большую интенсивность конфликта.Снисходительные родители предъявляют относительно мало требований к поведению подростков, давая им высокую степень свободы действовать так, как они хотят. Напротив, пренебрежительные родители характеризуются отсутствием тепла и руководства, в то время как авторитарные родители высоко ценят послушание и подчинение и допускают меньше словесных уступок и уступок. Конфликт может быть более интенсивным при небрежном стиле воспитания, потому что подросток предъявляет требования к родителю, который в противном случае замкнут, и сводит к минимуму потребности молодежи.Кроме того, подростки могут быть недовольны тем, что авторитарные родители устанавливают общие правила без эмоциональной поддержки, что приводит к более интенсивному конфликту, когда он возникает. Другие переменные также могут объяснить эффект. Например, подростки с пренебрежительными родителями более склонны к преступному поведению (You and Lim, 2015), что само по себе может привести к более интенсивному конфликту.

Кроме того, текущее исследование показало, что подростки, воспитанные в авторитарном и авторитарном стиле воспитания, сообщали об аналогичном уровне интенсивности конфликта с родителями.Это не согласуется с предыдущими выводами, которые показали, что западные подростки, выросшие в авторитарных родительских домах, сообщали о более интенсивных конфликтах между родителями и подростками, чем те, кто вырос в авторитетных родительских домах (Smetana, 1995). Одно из объяснений этой разницы в результатах может заключаться в том, что в китайской культуре, подобно обучению и воспитанию тигров, мотивация и намерение авторитарного воспитания состоит в том, чтобы контролировать детей и способствовать их оптимальному развитию, а не просто контролировать их (Chao, 1994; Kim et al. ., 2013). Китайские подростки могут положительно воспринимать намерение родителей контролировать их развитие, что не приводит к прямой связи между уровнем родительского контроля и интенсивностью конфликта.

Что касается сплоченности отношений между родителями и подростками, текущее исследование показало, что подростки с авторитетными родителями сообщили о самом высоком уровне сплоченности. Этот результат расширяет ранее опубликованные работы в различных культурных группах, демонстрируя большую сплоченность для авторитетного воспитания (например,г., Нельсон и др., 2011). Авторитетное воспитание характеризуется высокой степенью теплоты и принятия, а также надзором, но также включает предоставление подросткам автономии (Baumrind, 2005). Сегодня в китайской и западной культурах подростки стремятся к большей независимости и поддержке (по сравнению с детьми) — балансу молодежных и родительских целей, который лучше всего достигается в авторитетных семьях, способствующих установлению близких отношений. Напротив, отсутствие теплоты и надзора у небрежных родителей, что может быть истолковано как безответственность, может препятствовать установлению сплоченных отношений.Снисходительные и авторитарные родители предоставляли своим детям либо ограниченные инструкции, либо ограниченную поддержку. Все эти характеристики, вероятно, снижали сплоченность родителей и подростков.

Ожидание поведенческой автономии

Нашей второй целью было, отчасти, выявить потенциальные опосредующие эффекты ожиданий подростков в отношении автономии. Результаты показали, что ожидания подростков в отношении автономии опосредуют связи между стилями воспитания, а также частотой и интенсивностью конфликтов между родителями и подростками.В частности, по сравнению с подростками в авторитетных семьях, те, кто в безнадзорных, снисходительных и авторитарных семьях, сообщали о более сильных ожиданиях автономии, что, в свою очередь, было связано с более частыми и интенсивными конфликтами между родителями и подростками. Этот результат согласуется с другими исследованиями, в которых изучалась взаимосвязь между стилями воспитания, ожиданием подростков в отношении поведенческой автономии и конфликтом между родителями и подростками (Baumrind, 1991; Bush and Peterson, 2013).

Подростки из авторитетных семей сообщили о самом низком ожидании поведенческой автономии.Такой результат может быть связан с тем, что подростки с авторитетными родителями достигли соответствующей автономии, следовательно, их желание обрести большую автономию не так сильно. Благотворное влияние авторитарного стиля воспитания на поведенческую автономию подростков, вероятно, отражает успешное достижение авторитетными родителями цели социализации: способствовать автономии и поощрять самостоятельность. Эта цель социализации достигается за счет уважения потребностей их детей и признания того, что подростки законно имеют право контролировать некоторые аспекты своей жизни (Bush and Peterson, 2013).

По сравнению с авторитетным стилем воспитания, не авторитетный стиль воспитания имеет некоторые характеристики, которые, как считается, препятствуют развитию поведенческой автономии подростков. Авторитарные родители характеризуются тем, что они произвольно используют враждебный контроль или суровое наказание, чтобы добиться послушания и подчинения (Bush and Peterson, 2013). В то же время авторитарные родители проявляют ограниченную теплоту и отзывчивость. В этом контексте подростки с большей вероятностью будут стремиться к большей поведенческой автономии, потому что она им недоступна.Кроме того, снисходительные и пренебрежительные родители практически не предусматривают правил или дисциплины. Без достаточного жесткого контроля в форме родительского контроля и руководства подростки, выросшие в снисходительных и пренебрежительных родительских семьях, с большей вероятностью испытают высокий уровень независимости, прежде чем смогут справиться с ней самостоятельно (Bush and Peterson, 2013). Кроме того, подростки из неблагополучных семей лишены родительской поддержки, а те, кто живет в неблагополучных семьях, просто испорчены. Такие подростки могут обладать высоким уровнем автономии, но вряд ли она была развита в процессе здорового развития вместе с родителями таким образом, чтобы уравновешивать их растущее самоопределение и связь с родителями.

В соответствии с предыдущими исследованиями (Laursen and Collins, 2009), текущие результаты показали, что ожидание подростками поведенческой автономии статистически предсказывало усиление конфликта между родителями и подростками — возможно, потому, что родители предпочитают меньшую автономию, чем их дети-подростки. Это несоответствие между родителями и молодежью было обнаружено в индивидуалистических и коллективистских культурных группах в Соединенных Штатах и ​​в других странах (Smetana, 1988; Pérez et al., 2016). Исследователи интерпретировали это несоответствие как феномен развития, при котором потребность подростков в автономии превышает родительские заботы о поддержании порядка и защите своих детей от вреда (Jensen and Dost-Gözkan, 2015).

Законность родительской власти

Второй опосредованный эффект, который был протестирован, касался веры подростков в законность родительской власти; результаты предложили некоторые доказательства этого эффекта. По сравнению с авторитетным воспитанием, неавторитетное воспитание отрицательно ассоциировалось с убеждениями подростков в законности родительского авторитета, что, в свою очередь, положительно относилось к сплоченности родителей и подростков. Этот вывод согласуется с предыдущими исследованиями (Fuligni, 1998; Darling et al., 2005; Ассади и др., 2011; Trinkner et al., 2012). Наша интерпретация состоит в том, что с ростом социальных познаний и отношений, которые становятся все более похожими на взрослые, подростки все чаще подвергают сомнению родительский авторитет, переходя от беспрекословного подчинения к рациональной оценке с условным подчинением. По сравнению с другими типами родителей авторитетные родители более успешны в том, что постоянно пересматривают родительский авторитет по мере того, как их дети «растут», потому что они используют аргументы и объяснения и реагируют на точку зрения подростков.Эти продолжающиеся переговоры предоставляют родителям и детям контекст, в котором они могут сформулировать и обсудить различные точки зрения, что помогает узаконить авторитет родителей путем рационального обоснования границ личной юрисдикции подростков.

Напротив, авторитарные родители применяют строгое, а иногда и произвольное наказание без объяснения причин. Кроме того, они строят границы родительского авторитета гораздо шире, чем авторитетные родители, что способствует сопротивлению в подростковом возрасте (Smetana, 1995; Baumrind, 2005).В этом контексте подростки пытаются усвоить легитимность родительской власти. Кроме того, в отличие от авторитетных родителей, снисходительные и пренебрежительные родители предоставляют мало информации о границах или надлежащем поведении. Такой слабый контроль может подорвать родительский авторитет, поэтому молодежь все больше считает родителей не играющими авторитетную роль.

Родители, пользующиеся своим авторитетом, довольны, когда их дети-подростки уважают их, что помогает поддерживать гармоничные отношения в семье (Zhang et al., 2006; Йенсен и Дост-Гёзкан, 2015). Как агенты по воспитанию детей, поставщики информации и правил, а также основные источники поддержки для своих детей, родители должны утвердить свой авторитет, чтобы лучше играть свои родительские роли. Однако это происходит в контексте отношений с подростком, и одобрение подростком авторитета родителей помогает взрослым удовлетворить и их психологические потребности. В таких семьях родители и молодежь рассматривают границы друг друга и сферы контроля посредством переговоров и взаимного уважения, что способствует построению более сплоченных отношений.

В текущем исследовании, хотя ожидания подростков в отношении поведенческой автономии и убеждения в законности родительской власти являются областями критического отношения, их опосредующие эффекты были разными: ожидания автономии опосредовали влияние стиля воспитания на конфликт между родителями и подростками, но легитимность власти опосредовано влияние стиля воспитания на сплоченность родителей и подростков. Конечно, несмотря на то, что они взаимосвязаны, конфликт и сплоченность определяют различные аспекты отношений между родителями и подростками (Zhang et al., 2006), и на каждый из них по-разному влияют уровни родительского авторитета и подростковой автономии. Это различие может быть особенно сильным в китайской культуре, которая подчеркивает соответствие и послушание (Peterson et al., 2005). Конфликты между родителями и подростками с большей вероятностью были связаны с более высокими ожиданиями подростков в отношении поведенческой автономии, что противоречит культурным нормам, но сплоченность с большей вероятностью была связана с большей поддержкой подростками родительского авторитета, что согласуется с культурными нормами.

Пол подростка

Наша конечная цель состояла в том, чтобы проверить гипотезу о том, что прямая связь между стилем воспитания и качествами взаимоотношений будет сильнее у девочек, чем у мальчиков, а также изучить, существуют ли гендерные различия в опосредующих эффектах через подростковую автономию и авторитетное отношение. Результаты показали лишь несколько таких эффектов. Вкратце, девочки в авторитетных и снисходительных семьях сообщали о большей сплоченности с матерями, чем мальчики, а девочки, оставшиеся без внимания и авторитарное воспитание, сообщали о более низком уровне сплоченности родителей и подростков, чем мальчики.Это может быть связано с тем, что девочки более отзывчивы и чувствительны к социальным связям, чем мальчики, и что сплоченность и стиль воспитания отражают эмоциональную атмосферу. Таким образом, связь между стилями воспитания и сплоченностью у девочек была сильнее. Кроме того, девочки снисходительных родителей реже поддерживали родительский авторитет, чем мальчики, в то время как поддержка родительского авторитета оказывала большее влияние на сплоченность родителей и подростков для мальчиков, чем для девочек. В той степени, в которой родители обычно устанавливают больше правил и ожидают большего подчинения родительской власти для девочек, чем для мальчиков (Darling et al., 2005; Zhang and Fuligni, 2006), и, следовательно, девочки снисходительных родителей могут с большей вероятностью почувствовать, что их родители не взяли на себя ответственность за их воспитание или установление авторитета, учитывая, что снисходительные родители не обеспечивали достаточного контроля и правил. Поэтому девушки снисходительных родителей одобряли более низкий уровень родительского авторитета. В то же время, поскольку родители ожидали меньшего подчинения и послушания от мальчиков, их поддержка родительского авторитета с большей вероятностью оправдала ожидания родителей, что может улучшить отношения с родителями.

Хотя гендер модерировал несколько путей в прямой и опосредующей моделях, в целом большинство путей не различались существенно для мальчиков и девочек во всех протестированных моделях. Это может быть связано с тем, что с реализацией политики одного ребенка китайские стили воспитания и практики социализации становятся все более похожими для их единственных детей (Lu and Chang, 2013), что приводит к более схожим ассоциациям между стилями воспитания и родительско-подростковым отношения, а также опосредующие эффекты автономии и авторитета для этих отношений для мальчиков и девочек.

Ограничения и выводы

Следует отметить несколько ограничений этого исследования. Во-первых, участниками были городские подростки из материкового Китая, который характеризуется как коллективистская культура, поэтому обобщать результаты на другие культуры или группы следует с осторожностью. Во-вторых, корреляционный дизайн не допускает причинных выводов. Для определения причинно-следственных связей между переменными необходимы продольные экспериментальные данные. Наконец, мы полагались на самооценки подростков.Предыдущие исследования показали, что существуют расхождения между восприятием этих переменных родителями и молодежью (например, Jensen and Dost-Gözkan, 2015), поэтому наши результаты могут не отражать то, что было бы обнаружено с использованием отчетов родителей или оценок наблюдателей.

Несмотря на эти ограничения, текущее исследование имеет важные последствия. Насколько нам известно, это первое исследование, в котором изучаются опосредующие эффекты ожиданий подростков в отношении поведенческой автономии и убеждений в законности родительской власти, связи между стилями воспитания и конфликтами и сплоченностью между родителями и подростками.Результаты этого исследования расширяют существующие исследования и предполагают, что усилия по профилактике и вмешательству необходимы, прежде всего, для сокращения неавторитетных стилей воспитания, а также для содействия достижению соответствующего уровня ожиданий автономии и поддержки родительского авторитета. В будущих исследованиях следует изучить другие возможные пути посредничества и выбрать более широкий диапазон культурных контекстов для изучения развития подростков и функционирования семьи.

Заявление об этике

Это исследование было проведено в соответствии с рекомендациями Институционального наблюдательного совета Шаньдунского педагогического университета.Все субъекты дали письменное информированное согласие в соответствии с Хельсинкской декларацией. Протокол был одобрен институциональным наблюдательным советом Шаньдунского педагогического университета.

Авторские взносы

XB провел анализ и подготовил рукопись. YY и HL помогли провести статистический анализ. MW координировал сбор данных и помогал в статистическом анализе. WZ задумал и координировал исследование и помог написать рукопись. KD-D помогал составить рукопись.Все авторы прочитали и утвердили окончательную рукопись и список авторов.

Финансирование

Это исследование было поддержано Национальным фондом естественных наук Китая (31671156).

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Дополнительные материалы

Дополнительные материалы к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https: // www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2018.02187/full#supplementary-material

Список литературы

Ассади, С. М., Сметана, Дж., Шахмансури, Н., и Мохаммади, М. (2011). Убеждения об авторитете родителей, стилях воспитания и конфликте между родителями и подростками среди иранских матерей среднего подросткового возраста. Внутр. J. Behav. Dev. 35, 424–431. DOI: 10.1177 / 0165025411409121

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумринд Д. (1991). Влияние стиля воспитания на компетентность подростков и употребление психоактивных веществ. J. Early Adolesc. 11, 56–95. DOI: 10.1177 / 02724316004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумринд, Д. (2005). Паттерны родительского авторитета и подростковой автономии. Новый Реж. Ребенок-подростокc. Dev. 2005, 61–69. DOI: 10.1002 / cd.128

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Буш, К. Р., Петерсон, Г. У. (2013). «Отношения между родителями и детьми в различных контекстах», в Справочник по браку и семье , 3-е изд.Редакторы Г. В. Петерсон и К. Р. Буш (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Springer), 275–302. DOI: 10.1007 / 978-1-4614-3987-5_13

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чан, К. В., и Чан, С. М. (2009). Эмоциональная автономия и воспринимаемые стили воспитания: анализ отношений в культурном контексте Гонконга. Asia Pac. Educ. Ред. 10, 433–443. DOI: 10.1007 / s12564-009-9050-z

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чао, Р. К. (1994). За пределами родительского контроля и авторитарного стиля воспитания: понимание китайского воспитания через культурное понятие обучения. Child Dev. 65, 1111–1119. DOI: 10.1111 / j.1467-8624.1994.tb00806.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чен Б., Ванстенкисте М., Бейерс В., Соененс Б. и Петегем С. В. (2013). Автономность в принятии семейных решений для китайских подростков: распутывание двойного значения автономии. J. Cross Cult. Psychol. 44, 1184–1209. DOI: 10.1177 / 0022022113480038

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарлинг, Н., Камсилль П. и Мартинес М. Л. (2007). Подростки как активные участники процесса социализации: легитимность родительского авторитета и обязанность подчиняться как предикторы послушания. J. Adolesc. 30, 297–311. DOI: 10.1016 / j.adolescence.2006.03.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарлинг, Н., Камсилль, П., и Мартинес, М. Л. (2008). Индивидуальные различия во взглядах подростков на законность родительской власти и их собственное обязательство подчиняться: продольное исследование. Child Dev. 79, 1103–1118. DOI: 10.1111 / j.1467-8624.2008.01178.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарлинг, Н., Камсилль, П., и Пенья-Алампай, Л. (2005). Правила, законность родительской власти и обязанность подчиняться в Чили, на Филиппинах и в США. Новый Реж. Ребенок-подростокc. Dev. 2005, 47–60. DOI: 10.1002 / cd.127

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарлинг, Н., и Стейнберг, Л. (1993). Стиль воспитания как контекст: интегративная модель. Psychol. Бык. 113, 487–496. DOI: 10.1037 / 0033-2909.113.3.487

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Диксон, С. В., Грабер, Дж. А., и Брукс-Ганн, Дж. (2008). Роли уважения к родительскому авторитету и практики воспитания в конфликте между родителями и детьми среди афроамериканских, латиноамериканских и европейско-американских семей. J. Fam. Psychol. 22, 1–10. DOI: 10.1037 / 0893-3200.22.1,1

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фулиньи, А. Дж. (1998). Авторитет, автономия, конфликт и сплоченность родителей и подростков: исследование подростков из Мексики, Китая, Филиппин и Европы. Dev. Psychol. 34, 782–792. DOI: 10.1037 / 0012-1649.34.4.782

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хув, М., Блокланд, А.А.Дж., Семон-Дубас, Дж., Лобер, Р., Геррис, Дж. Р. М., и Ван дер Лаан, П.(2007). Траектории правонарушений и стили воспитания. J. Abnorm. Детская психол. 36, 223–235. DOI: 10.1007 / s10802-007-9172-x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Йенсен, Л. А., Дост-Гёзкан, А. (2015). Отношения между родителями и подростками в семьях иммигрантов из Азии, Индии и Сальвадора: анализ культурного развития автономии, власти, конфликта и сплоченности. J. Res. Adolesc. 25, 340–351. DOI: 10.1111 / jora.12116

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ким, С.Ю., Ван, Ю., Ороско-Лапрей, Д., Шен, Ю., и Муртуза, М. (2013). Существует ли «тигриное воспитание»? Профили воспитания американцев китайского происхождения и результаты развития подростков. Asian Am. J. Psychol. 4, 7–18. DOI: 10.1037 / a0030612

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лаурсен Б. и Коллинз В. А. (2009). «Отношения между родителями и детьми в подростковом возрасте», в Справочнике по психологии подростков , ред. Р. М. Лернер и Л. Стейнберг (Хобокен, штат Нью-Джерси: Wiley).

Google Scholar

Литтл Т. Д., Каннингем В. А., Шахар Г. и Видаман К. Ф. (2002). В посылку или не в посылку: разбираемся в вопросе, взвешиваем по существу. Struct. Equ. Модель. 9, 151–173. DOI: 10.1207 / S15328007SEM0902-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лонг Р. Х., Хуанг Д. и Чжан. Дж. Х. (2012). Оценка надежности и достоверности шкалы Штейнберга, китайская версия. Подбородок. J. Public Health 28, 439–441.

Лу, Х. Дж., И Чанг, Л. (2013). Воспитание и социализация единственных детей в городах Китая: пример авторитетного воспитания. J. Genet. Psychol. 174, 335–343. DOI: 10.1080 / 00221325.2012.681325

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маккоби Э. и Мартин Дж. (1983). «Социализация в контексте семьи: взаимодействие родителей и детей», в справочнике по детской психологии, социализации, личности и социальному развитию , Vol.4, ред. Э. М. Хетерингтон и П. Х. Массен (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Wiley), 1–101

Мандара, Дж. (2003). Типологический подход в детской и семейной психологии: обзор теории, методов и исследований. Clin. Детский Fam. Psychol. Ред. 6, 129–146. DOI: 10.1023 / A: 1023734627624

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакКинни, К., Ренк, К. (2011). Многомерная модель переменных родительско-подростковых отношений в раннем подростковом возрасте. Детский психиатр. Гм. Dev. 42, 442–462. DOI: 10.1007 / s10578-011-0228-3

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нельсон, Л. Дж., Падилла-Уокер, Л. М., Кристенсен, К. Дж., Эванс, К. А., и Кэрролл, Дж. С. (2011). Воспитание в зарождающейся взрослой жизни: изучение родительских кластеров и коррелятов. J. Youth Adolesc. 40, 730–743. DOI: 10.1007 / s10964-010-9584-8

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Олсон, Д.Х., Спренкл Д. Х. и Рассел С. С. (1979). Комплексная модель брачно-семейной системы: i. Измерения сплоченности и адаптируемости, типы семей и клинические применения. Fam. Процесс 18, 3–28. DOI: 10.1111 / j.1545-5300.1979.00003.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перес, Дж. К., Камсилль, П., и Мартинес, М. Л. (2016). Краткий отчет: согласие между ожиданиями родителей и подростков в отношении автономии и его связь с адаптацией подростков. J. Adolesc. 53, 10–15. DOI: 10.1016 / j.adolescence.2016.08.010

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Петерсон, Г. В., Стейнмец, С. К., и Уилсон, С. М. (ред.). (2005). Отношения между родителями и молодежью: культурные и межкультурные перспективы . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Hawthorn Press.

Google Scholar

Принц Р. Дж., Фостер С., Кент Р. Н. и О’Лири К. Д. (1979). Многовариантная оценка конфликта в проблемных и не подвергающихся стрессу диадах мать-подросток. J. Appl. Behav. Анальный. 12, 691–700. DOI: 10.1901 / jaba.1979.12-691

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шек, Д. Т. (2002). Характеристики воспитания и конфликт между родителями и подростками: лонгитюдное исследование в китайской культуре. J. Fam. Выпуски 23, 189–208. DOI: 10.1177 / 0192513X02023002002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сметана, Дж. Г. (1988). Представления подростков и родителей о родительской власти. Child Dev. 59, 321–335. DOI: 10.2307 / 1130313

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Смит, Д. К., и Холл, Дж. А. (2008). Стиль воспитания и клиническая тяжесть подростков: результаты двух исследований по лечению токсикомании. J. Soc. Практик. Наркоман. 8, 440–463. DOI: 10.1080 / 15332560802341073

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сорхаби, Н., Миддо, Э. (2014). Как различия в использовании родителями конфронтационного и принудительного контроля соотносятся с вариациями в конфликте родителей и подростков, раскрытием подростками и родительскими знаниями: точка зрения подростков. J. Child Fam. Stud. 23, 1227–1241. DOI: 10.1007 / s10826-013-9783-5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стейнберг, Л., Ламборн, С. Д., Дарлинг, Н., Маунтс, Н. С., и Дорнбуш, С. М. (1994). Со временем изменения в адаптации и компетентности подростков из авторитарных, авторитарных, снисходительных и пренебрежительных семей. Child Dev. 65, 754–770.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Тринкнер, Р., Кон, Э.С., Ребеллон, К.Дж., И Ван Ганди, К. (2012). Не доверяйте никому старше 30 лет: легитимность родителей как посредника между стилем воспитания и изменениями в преступном поведении с течением времени. J. Adolesc. 35, 119–132. DOI: 10.1016 / j.adolescence.2011.05.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ю, С., Лим, С. А. (2015). Пути развития от жестокого воспитания к правонарушению: опосредующая роль депрессии и агрессии. Жестокое обращение с детьми Negl. 46, 152–162.DOI: 10.1016 / j.chiabu.2015.05.009

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чжан В. X., Фулиньи А. Дж. (2006). Авторитет, автономия и семейные отношения среди подростков в городских и сельских районах Китая. J. Res. Adolesc. 16, 527–537. DOI: 10.1111 / j.1532-7795.2006.00506.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чжан В. X., Ван М. П. и Фулиньи А. Дж. (2006). Ожидания автономии, убеждения о родительском авторитете, конфликт и сплоченность между родителями и подростками. Acta Psychol. Грех. 38, 868–876.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Чжан, В., Вэй, X., Цзи, Л., Чен, Л., и Дитер-Декард, К. (2017). Пересмотр воспитания в китайской культуре: подтипы, стабильность и изменение материнского стиля воспитания в раннем подростковом возрасте. J. Youth Adolesc. 46, 1117–1136. DOI: 10.1007 / s10964-017-0664-x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Упадок и падение родительской власти

Американские родители сегодня сталкиваются с идеальным штормом культурных и социальных обстоятельств, которые подрывают сами основы родительского авторитета.В ответ матери и отцы начинают считать терапевтов неуместными и бросают вызов всему социальному, образовательному и экономическому контексту воспитания детей.

За день до того, как началось движение «Захвати Уолл-стрит», я встретился с большой группой специалистов по работе с детьми 21-го века, которые оплакивали многочисленные недостатки сегодняшних отцов и матерей. Искры возмущения по поводу неспособности или отказа родителей взять на себя ответственность за своих детей — создать какую-либо соответствующую иерархию в семье — зажгли зал.«Они боятся собственных детей!» один провозгласил, что все вокруг кивнули в знак согласия. «Если бы я когда-либо сказал своим родителям только одну вещь так, как они позволяют своим детям разговаривать с ними каждый божий день, я точно знаю, что случилось бы со мной!» сказал другой. «Они отреклись от престола, передав нам детей на воспитание!» крикнул третий. По общему мнению, сегодняшние родители стали «поколением тряпок» для своих детей и сопротивлялись всем усилиям профессионалов из лучших побуждений помочь им вырастить родительский хребет.Этого было достаточно, чтобы голова закружилась.

Ну, пока позже. В тот вечер я встретился с сотнями родителей из той же общины. Странно антифонным ответом на то, что я слышал ранее, они потрясли школьную аудиторию своими жалобами на то, как трудно — нет, невозможно — сегодня им быть родителем. Школа была бюрократической, неуклонно требовательной социальной и академической крысиной гонкой, которая даже не готовила своих детей к будущему. Огромная и пугающая Интернет-культура угоняла их детей, и они были бессильны что-либо сделать с этим.Эти родители сказали, что они так старались сводить концы с концами, что у них не оставалось времени только на то, чтобы побыть со своими детьми, не говоря уже о том, чтобы поддерживать постоянную власть над своей жизнью.

Помимо более привычных жалоб, эти родители выступали против обвинений в том, что они не пытались взять на себя ответственность за своих детей и подростков, даже несмотря на то, что они признали, насколько тяжело это стало. Как будто прослушали предыдущую встречу со школьной администрацией и учителями. Фактически, родители ясно дали понять, что хотят быть более эффективными и вовлеченными, но им мешали не только социальные силы, но и сама система воспитания детей, которая должна была подготовить их детей к взрослой жизни.Все более и более коллективный вердикт становился однозначным: конвейерная лента воспитания детей в 21-м веке перекрывалась, а академические и терапевтические специалисты, работающие с детьми, «просто не понимали этого».

Не так давно я мог слышать, как родители говорят, будто проблемы их детей — наркотики, школьная неуспеваемость или непослушание — это вопросы, которые нужно решать отдельным семьям, иногда с помощью терапевта. Теперь я вижу, как матери и отцы бросают вызов всему социальному, образовательному, профессиональному и экономическому контексту воспитания детей — системе, которая, как они все чаще верят, делает эффективное воспитание почти недостижимым.

Неслучайно после экономического кризиса 2008 года, последовавшего за десятилетиями стагнации или снижения доходов во всем социально-экономическом спектре (кроме самого верхнего), тон моих разговоров с родителями резко изменился. Взрослые уже находились в осаде, пытаясь справиться с непостижимой новизной того, что, казалось, возникало каждую неделю в детской вселенной. За этим последовал финансовый стресс, хроническая безработица, подводные ипотечные кредиты, а сбережения колледжей были украдены, чтобы покрыть расходы на жизнь семьи.Неудивительно, что я начал регистрировать нетерпение и негодование родителей по отношению к детским «экспертам».

Кажется, есть еще одна, неэкономическая причина неудовлетворенности родителей текущей ситуацией с воспитанием детей: тенденция со стороны детских экспертов, в том числе слишком часто меня, обвинять родителей в том, что происходит. Фактически, когда я разговариваю с детьми-клиницистами и педагогами по всей стране, обвинение родителей сбивает меня с толку. Я не могу не думать: Как мы можем помочь тем самым родителям, к которым мы, кажется, относимся с таким пренебрежением? Кажется особенно ироничным, что, как терапевты, мы не испытываем сочувствия к родителям, которые пытаются преодолеть идеальный шторм взаимосвязанных культурных и социальных обстоятельств, которые подрывают основы родительской уверенности в себе и целостности, даже семьи. сама жизнь.В конце концов, родители «пост-бумеров», большинство из которых родились после 1964 года, наблюдают, как неявный социальный договор, с которым они выросли: «Если вы достаточно постараетесь, вы добьетесь успеха», — исчезает прямо у них на глазах. Родители всего экономического спектра, остальные 99 процентов, являются первым поколением после Второй мировой войны, которому сказали, что их дети будут менее обеспеченными, чем они есть, возможно, намного менее обеспеченными.

Наш терапевтический взгляд часто, кажется, пропускает более широкие социальные и экономические силы, подрывающие родителей, которые формируют нашу терапевтическую работу, чтобы сосредоточиться почти исключительно на том, что отдельные родители делают неправильно.Конечно, терапия носит индивидуальный характер. Мы не можем изменить экономику или устранить пагубные последствия кибер-технологий или в одностороннем порядке очеловечить школьную культуру. Однако мы можем пристально взглянуть на мир отцов и матерей, более эффективно установить с ними связь и — кто знает? — даже начать помогать им преодолевать серьезные проблемы, с которыми они сталкиваются в контексте воспитания детей. дикий.

Родительская неопределенность

«Как я могу заставить своего ребенка не ходить на концерты в середине недели, когда почти все в школе идут?» «Одно дело — сказать своим детям, чтобы они не водили машину, но как я могу запретить им писать текстовые сообщения, пока они едут?» «Вы говорите нам, что мы должны ограничить экранное время, но как мы можем, если половина домашних заданий в начальной школе выполняется онлайн?» «Когда мой малолетний сын звонит мне с любого телефона, как я могу быть уверен, что он действительно там, где он говорит?»

Это лишь некоторые из вопросов, которые я все чаще слышу от родителей и групп по всей стране.Помимо потери веры в безопасное будущее, матери и отцы сталкиваются с повседневными дилеммами, которые шутят над традиционными правилами и практиками воспитания детей. К сожалению, многие терапевты все еще верят, что надежные решения проблем, с которыми сталкиваются семьи, можно легко найти с помощью наших психодинамических, семейных или стандартных протоколов, основанных на доказательствах. Безудержная «медикализация детства» — наша попытка помочь детям получить помощь, в которой они нуждаются, чтобы расти в сегодняшнем беспокойном мире, путем выставления все большего и большего числа диагнозов по шкале DSM — — также не вселяет уверенности родителей.«Скольким из вас знакомы следующие диагнозы?» Спрашиваю родителей. Еще пять лет назад большинство из них лишь смутно представляло себе аббревиатуры, которые используются каждый день в нашей работе. Теперь ADD (синдром дефицита внимания), AD / HD (синдром дефицита внимания / гиперактивности), PDD (всеобъемлющее расстройство развития), ODD (оппозиционно-вызывающее расстройство), расстройства спектра, синдром Аспергера, биполярное расстройство I и II так легко слетать с губ родителей. Я бы подумал, что вы попали на грандиозную атаку в учебном госпитале.

К 18 годам не менее половины из них уже получили психологический диагноз.В то время как многие матери и отцы стали психологами, ищущими в поведении своих детей какие-либо признаки расстройства, другие продолжают считать, что единственное, что не так с детьми, — это отсутствие дисциплины. При этом становится все труднее отличить психологические отклонения от специфического контекста 21-го века, в котором растут дети.

Пятнадцатилетняя Серена не может остепениться ночью. Ее разум мечется между тревогой, возбуждением и необузданным энтузиазмом — можно сказать, она быстро ходит по велосипеду.Наряду с неспособностью оторваться от своего онлайн-мира, она сильно отстает в школе. В отличие от обычного режима сна и бодрствования, она бодрствует всю ночь, спит до полудня и пропускает целые дни. У нее было так много диагнозов, что кажется неизбежным, что она в конечном итоге получит ярлык биполярного расстройства II и несколько испытаний лекарств. Но все гораздо сложнее — она ​​также гипертекстовая, как и многие дети с уязвимыми вниманием и настроением, и была объектом пристального внимания сверстников, заставляя ее участвовать в текстовых взаимодействиях, которые никогда не прекращаются.Она не может перестать реагировать физически или эмоционально на свой телефон, который, по ее словам, «с таким же успехом может быть приклеен к моей голове, это во многом часть меня». Является ли это истинным биполярным расстройством, приобретенной трудностью в регуляции аффекта, вызванной высокоскоростным электронным миром, в котором она обитает, или и тем, и другим?

Родители Серены скептически относились к диагнозу биполярного расстройства; это была просто последняя метка от длинной череды экспертов, которые не имели ни малейшего представления о том, что беспокоило их дочь.

Им надоело осуждающее отношение клиницистов, намекавших, что проблемы Серены были вызваны «плохой иерархией» в семье, а также их ожиданием, что ей могут просто приказать отказаться от технических средств жизни, холодная индейка.Как и другие люди, которым довелось столкнуться с такой распространенной сегодня диагностической каруселью с обвинениями родителей, отец и мать Серены решили взять дело в свои руки. Насытившись стандартными вмешательствами в области психического здоровья, они решили изучить альтернативные подходы к диагностике и лечению — анализ кожи и волос, медитацию, биологическую обратную связь, гомеопатию, йогу, черепно-сакральную терапию, режимы физических упражнений и диеты, органическую фармакологию. Эта комбинация немного успокоила Серену и укрепила уверенность ее родителей в том, что они могут терпеть мое руководство.Их дочь, с которой я никогда не встречался, начала переходить на альтернативную школьную программу, которая выдвигала все более медленно растущие требования. Вскоре я научился уважать скептицизм ее мамы и папы по поводу того, что могли предложить школьная система и обычная терапия.

Растущие страхи

Сегодня почти ничто не вызывает у родителей большего страха и ужаса, чем вездесущий призрак социальной жестокости и запугивания. Издевательства на школьном дворе в сочетании с, казалось бы, неизбежной вселенной обиды в Интернете, стали частью сегодняшней жизни детей и их родителей.По крайней мере, треть детей сообщают о том, что в последнее время подвергались издевательствам — ежегодно регистрируется 2,7 миллиона инцидентов. Буллинг не знает возрастных, половых, экономических или этнических границ, хотя жертвы ЛГБТК в четыре раза чаще других становятся жертвами. Как все чаще сообщают СМИ, кибер-издевательства приводят к громким самоубийствам детей на всех уровнях от начальной до средней школы. Были случаи, когда семьи переезжали в другие города, чтобы спастись бегством, а затем снова начинались остракизм и даже угрозы убийством.О социальной жестокости сообщают на каждом собрании профессионалов, которых я обучаю. К 4 годам дети из детских садов образуют исключительные группы — «классные детские сады», как я это называю. Группа старшеклассников недавно вышла в Интернет, чтобы побудить унылого сверстника «уже покончить с этим» и, наконец, спрыгнуть с крыши, как он угрожал сделать в течение нескольких недель.

Социальная жестокость и издевательства всегда вызывали бурную реакцию в моей аудитории, но раньше издевательства вызывали ожесточенные баталии между родителями предполагаемых преступников и их предполагаемых жертв.Однако в последнее время я заметил, что большинство родителей идентифицируют себя друг с другом, признавая, что с циклом сплетен 24/7 никто из них не имеет никакого реального контроля над тем, что делают их дети или что с ними делают. Из-за этой общей уязвимости родители реже ругаются друг с другом и больше в адрес школьного персонала и специалистов по работе с детьми из-за их кажущейся неспособности справиться с проблемой издевательств. Поскольку большинство исследований показывают, что дети обращаются к нам, взрослым, за помощью и в конечном итоге чувствуют, что мы тоже не знаем, что делать, поразительно, как мало формального обучения мы получаем в этой области.Понятно, что родители ищут помощи в другом месте.

Недавно я консультировался о Яне, обычном семикласснике пригородной государственной школы на Тихоокеанском северо-западе. Из детских рюкзаков пропали вещи, и, поскольку кражи продолжались, Ян опасался, что он может стать следующей целью. Обсудив это со своей мачехой, которая хотела, чтобы он «поступал правильно», он сказал консультанту. Тогда консультант совершил классическую ошибку: каким-то образом он сказал, что Ян был тем человеком, который «сдал».«Почти год все мальчики в его классе издевались над ним. Что было поразительным и пост-бумерским, так это то, что девочки были столь же безжалостны, уверяя Йена, если он думает иначе, что никому в школе он не нравится. «Почему бы тебе просто не умереть?» один за другим замечали.

Когда я проконсультировался со школьными властями, ни у кого не было никаких ответов, кроме как ненадолго отстранить преступников, осуществить заранее подготовленные социально-эмоциональные вмешательства, выступить посредником и надеяться на лучшее. Фактически, директор школы и консультанты сказали, что будут благодарны за любую помощь, которую они могут получить.Напротив, родители Яна, разъяренные этой неуместностью, рассказали мне о многочисленных «хулиганских сайтах», которые помогают отцам и матерям помогать друг другу. Я был ошеломлен, когда узнал, в каком объеме практические предложения и конкретные шаги предлагали родители (и все большее число профессионалов), которыми я затем поделился с руководителями школы. В конце концов, поиск одного ключевого «популярного» мальчика, который дружелюбно подошел к Яну, изменил ситуацию и позволил ему медленно выбраться из ада остракизма в средней школе.

В той степени, в которой дети чувствуют себя оскорбленными в социальном и академическом плане, их родители чувствуют себя обиженными и взятыми в заложники из-за страха перед тем, что может случиться с их детьми.Честность почти каждого родителя, с которым я работаю, подрывается катастрофическими сценариями того, как его или ее ребенок будет утащен. Один папа боится, что, если он не похвалит плохие усилия на курсовой работе, его сын перестанет учиться и не успеет в школе. Мама опасается, что рассказ консультанту о чрезмерном употреблении алкоголя лучшим другом ее дочери навсегда разрушит социальное положение ее ребенка. Отец считает, что, если он попытается научить ценности «умеренности», его подросток станет еще более оппозиционным и откажется возвращаться домой ночью.Мама боится, что, если она откажется от участия в вечеринке по случаю дня рождения своего 11-летнего ребенка, девочку могут исключить из игры на выходных.

Хотя все это может звучать абсурдно, хроническое ощущение того, что дети и культура в целом держат в заложниках, помогает объяснить, почему родители так часто появляются в наших офисах, выглядя и выглядя как бесхребетные слабаки. Имея так мало времени для связи со своими детьми, родители боятся сделать хотя бы один шаг, который мог бы оттолкнуть их еще дальше, подорвать их и без того шаткую успеваемость в школе и лишить их шансов на успех в обществе, когда кажется, что мало что еще имеет значение.Неудивительно, что многомиллиардное государственное и частное предприятие монетизирует эту ненадежность, продавая множество социальных модулей и услуг по исправлению положения, в том числе репетиторов и помощников по домашнему заданию для богатых и дополнительных учебных материалов, предназначенных для поднятия оценок по чтению и математике. Проблема не только в отречении от родителей, но в том, что я называю «мерчендайзингом детства», основанным на глубоко укоренившемся страхе перед неудачей.

Циники и отказники

В условиях ужесточающейся экономики, переполненных детских садов и неопределенного будущего легко понять, почему дети не в восторге от школы.Колледж настолько непомерно дорогой, что студенты часто бросают учебу, не имея возможности платить по счетам. И даже если им удастся получить высшее образование, молодые люди по-прежнему столкнутся с высоким уровнем безработицы и стремительно растущими расходами на жизнь, которые часто заставляют их возвращаться домой, по-прежнему задолжав тысячи долларов в виде студенческих ссуд. Неудивительно, что многие дети, которых я встречаю, мысленно подсчитывают все деньги и усилия и решают не убивать себя, пытаясь. «Это действительно того стоит?» они спрашивают. Кроме того, вместо этой потенциально неблагодарной работы многие из них питают новую техно-фэнтези 21-го века.Когда я спрашиваю их надежды на будущее, я часто слышу, как они искренне озвучивают ожидания того, что один-единственный YouTube, ставший вирусным, или приложение для мобильного телефона, или часть реалити-шоу, мгновенно «взорвет» их и превратит их в буйную жизнь.

Дети замечают, что многие школы были вынуждены отказаться от программ и помещений (музыка, искусство, физкультура, библиотеки) из-за массовых увольнений и недофинансирования, тогда как более расположенные, более «конкурентоспособные» школы в более богатых районах превратились в смертельно опасные школы. , четырехлетние курсы повышения квалификации, ориентированные на стандартные тесты.В любом случае, как показывают многочисленные исследования, игры, воображение и простои были вытеснены, а вместе с ними пришло время для молодого мозга синтезировать и фактически выучить того, чему учили. Будь то «Ни один ребенок не останется без внимания» или «Гонка на вершину», родители чувствуют, что они и их дети являются жертвами своего рода образовательного и социального мошенничества, и глубоко цинично относятся к системе, которая обращается с детьми как с товаром. . Они видят, что от 5 до 10 процентов лучших, в основном из самых богатых семей, поступают в элитные колледжи благодаря частному обучению и «наследственному» приему, а также многомиллиардной инфраструктуре репетиторов, специальных курсов и возможностей обучения за границей. и пункты «общественных работ», финансируемые родителями.Между тем, родители из низшего и среднего класса не имеют или имеют ограниченный доступ к таким «рукам помощи», так легко доступным для привилегированных.

Этот цинизм подпитывается признанием широко распространенного жульничества. Фактически, с учетом капризов и трудно отслеживаемых источников, доступных через Интернет-исследования, многие группы преподавателей, с которыми я разговаривал, описывают, как трудно провести четкую грань между правдой и плагиатом. Для многих детей — с неявным сговором родителей — измена больше не считается моральной проблемой, а скорее необходимостью.Некоторые семьи занимаются обманом с полным оправданием; в конце концов, по их собственному опыту, система уже подверглась игре до неузнаваемости. Недавние обвинения в том, что детей нанимают для сдачи чужих экзаменов, наряду с широко распространенным систематическим вмешательством со стороны взрослых педагогов в повышение успеваемости на тестах, только усиливают неуважительное отношение родителей к школьной системе.

Кэсси появилась в офисе моего куратора, так как не ходила в школу уже год. Конечно, ее мать была глубоко недовольна ее непримиримостью к посещению школы, но после нескольких безуспешных курсов психотерапии, посвященных этому вопросу, она почти согласилась с решением дочери остаться дома.Кэсси была злобной, как многие подростки, но в основном уважала ограничения, установленные ее матерью. За исключением той неприятной мелочи, что она не ходила в школу, ее жизнь казалась нормальной. С помощью текстовых сообщений, электронной почты, Facebook и личных контактов она не отставала от своих друзей и продолжала оставаться уважающим себя гражданином мира поп-культуры своей группы сверстников, проводя большую часть дня в Интернете или смотря телевизор.

Когда я услышал отчеты ее терапевта, я понял, что выбор Кэсси был сделан не в первую очередь из-за какой-то патологии, а из желания вырваться из тисков своей средней школы в пригороде.Было слишком много сплетен, и все, «запертые на гриле», замечали мельчайшие детали, большинство из которых в любом случае в конечном итоге окажется в сети. Кроме того, она столкнулась с процессом подготовки к колледжу, настолько безжалостным, подрывая самооценку, что она решила не участвовать в нем. Терапевт, наконец, понял, что Кэсси приняла решение идти своим путем, и что ее мать, борясь с глубоким разочарованием, в конечном итоге поддерживает этот выбор. Проведя много времени в борьбе с самообвинением, мама Кэсси научилась поддерживать альтернативный путь: ее дочь будет работать над получением онлайн-диплома в коммерческой школе.

Xavier — еще один хороший пример. В 9-м классе он начал тусоваться со своими единомышленниками, курил и пил каждый день, терялся в видеоиграх «World of Warcraft» или «Call of Duty» и постепенно пропускал одно за другим. Его родители из рабочего класса, погруженные в надежду, что он пойдет дальше в жизни, чем они, часто взрывали и пытались установить границы. Но как бы они ни были злы на него, они злились еще больше на школу. Ксавье накопил более 40 отсутствий и опозданий, прежде чем кто-либо удосужился их уведомить.На собраниях родителей и учителей декан выражал некоторую тревогу, но никогда не предлагал план действий и не принимал никаких мер. Действительно, у матери и отца Ксавьера сложилось впечатление, что школа думала, что проблема была каким-то образом , их ошибкой , и что они, , должны что-то с этим сделать.

А кто может целиком винить школьный персонал? Переполненные общегосударственными и национальными требованиями, наряду с перенаселенностью, сколько времени они реально могли уделить еще одному мальчику, который предпочел курить травку и играть в видеоигры? После нескольких курсов стимуляторов, обследований и терапевтов, которые предупредили их о том, что они недостаточно сильны, родители Ксавьера закончили терапию и отправили его в недавно основанную государственную чартерную школу, которую он в конце концов окончил.

Не только семьи Кэсси и Ксавьера не доверяют школьной системе. Всего за пять лет количество детей, обучающихся на дому, выросло почти в три раза. Также становятся все более популярными более экстремальные альтернативы — например, программы по изучению дикой природы. Несколько лет назад было 30 возможностей для дикой природы; сегодня их более 300. Каждый терапевт, которого я знаю, отправлял несколько пациентов на такую ​​программу. Мысль об отсылке детей раньше шла мне вразрез, но теперь я вижу это по-другому.В некоторых случаях, удаляя детей из безвыходных ситуаций, программы по охране дикой природы могут быть успешными, тогда как другие меры оказываются неэффективными.

Пол, неуспевающий в школе, немотивированный, обиженный и получивший список диагнозов от полдюжины терапевтов и психиатров, включая AD / HD, депрессию, ODD и социальное тревожное расстройство, начал курить свои печали. . Фактически, травка успокаивала его, структурировала его мышление и маскировала его серьезные социальные переживания. Чем больше он курил, тем круче становился, что привлекало других стоунеров в школе.В конце концов, устав от бесконечных диагнозов, многочисленных испытаний лекарств и безуспешных попыток индивидуальной и семейной терапии, мама Пола решила, что возьмет дело в свои руки и попробует применить подход жесткой любви.

С помощью своего брата она на три месяца по выходным посадила своего сына на землю, отключила все деньги на траты и насильно отлучила его от большей части его техники. Однако, будучи находчивым подростком 21-го века, Пол сопротивлялся, используя широкий спектр современных тактик: он общался с помощью текстовых сообщений в 3 часа ночи.м., заплатил за свой наркотик, выполняя домашнее задание других детей, и улизнул ночью, вернувшись до рассвета. Взрослые согласовывали каждое движение с более строгими правилами, но, наконец, стало ясно, что необходимы более решительные действия. После того, как все пожнули руки, однажды ночью к дому прилетели два крепких эскорта, чтобы сопроводить Пола на ранчо в горах Юты, чтобы он побывал с мальчиками в аналогичных обстоятельствах и с группой суррогатных родителей. Через некоторое время он вернулся домой, окончил среднюю школу и поступил в общественный колледж — не то, на что изначально надеялись, но, учитывая альтернативы, тем не менее, предпочтительный результат.

Хореография изменений сообщества

Я провел свои первые годы в качестве терапевта в местных клиниках, где весь мой рабочий день проходил в пределах офиса. Ортодоксы того времени требовали, чтобы только те терапевтические методы, которые мы предпочитали, могли быть полезны людям, которые обращались к нам за помощью. Все остальное было бы просто «пластырем», а не «настоящим» лечением — недостаточно глубоким или строгим. Затем, однажды вечером, мать и отец молодого подростка, которого я видел на терапии, пригласили меня в группу для обсуждения родителей для всего класса.Пока я слушал, как разворачивается разговор — разрешить ли 14-летнему подростку пойти на насыщенный наркотиками ночной рейв, как справиться с воздействием секса на экране у детей младшего возраста и, конечно же, как (и нужно ли) установить ограничения для детей, которые не знают границ — скоординированное нападение детей на авторитет взрослых было трудно игнорировать. На следующем сеансе кто-то сказал: «Теперь вы знаете, с чем мы имеем дело».

С тех пор я провел более тысячи бесед и консультаций вне процедурной комнаты. Этот опыт изменил мое представление о трудностях, с которыми родители сталкиваются каждый день, и о том, чего я, как терапевт, могу реально ожидать от них.Он убедил меня в том, что большинству ошеломленных родителей неконтролируемых детей нужно — не меньше, чем психотерапия, — это сильное, динамичное сообщество, в которое входят других родителей . Родители нуждаются в помощи и поддержке в укреплении авторитета, и у нас есть навыки, чтобы помочь им, но, к сожалению, для нашей профессии это профессиональный риск — сидеть в офисе, агентстве или больнице, ожидая, что люди придут к нам, потому что это нас уводит. откуда настоящее действие. Как терапевты, я считаю, что мы уникально приспособлены к тому, чтобы расширить наши терапевтические рамки на более широкий мир и помочь родителям построить между собой жизнеспособные, поддерживающие сообщества 21-го века.В конце концов, мы знаем и работаем с ключевыми фигурами и основными заинтересованными сторонами — детьми, родителями и школьным персоналом — и у нас есть навыки, чтобы наводить прочные мосты между этими частями системы, которые слишком часто изолированы и враждебны друг другу. Возникает вопрос: с чего начать?

Сообщество учащихся

Я обнаружил, что первым шагом в хореографии перемен является признание важности того, что профессор Гарвардской медицинской школы Алвин Пуссен называет естественной болтовней.По словам Пуссента, работники психиатрической службы недооценивают важность того, чтобы люди обсуждали обычные проблемы на своей территории — в церквях, синагогах и общественных центрах. Однако чем легче родители начинают разговаривать с другими родителями, а также со школьным персоналом, тем увереннее они становятся и тем более личным авторитетом они смогут пользоваться со своими детьми. Нет ничего лучше, чем осознать, что вы не одиноки, чтобы поднять настроение и укрепить позвоночник.

Я консультировался с Дейрдрой, матерью-одиночкой двух девочек-подростков, чье соперничество братьев и сестер резко ухудшилось, взорвавшись от зверской мерзости. Она боялась, что физически потеряет его во время их безжалостных унижений и сражений. Мы были в тупике, пока Дейдра не пригласила меня на обед в ее начальной школе с родителями из нескольких классов. Мы оба были ошеломлены, когда матери и отцы в классе ее старшей дочери жаловались на внезапный всплеск такого же агрессивного поведения.Никто не мог понять, почему это происходит, до тех пор, пока дальнейшее обсуждение не выявило жестокого социального соперничества, которое имело место, поощряемое несколькими новичками в школе, и грубой популярной видеоигрой, которая усилила гадость в иерархии школы. Услышав эту информацию, Дейдра сразу же уменьшила резкую самооценку, которую я безуспешно пытался ослабить. Услышав «нормализующие» истории от других родителей, Дейрдра начала восстанавливать свой собственный более спокойный и авторитетный голос, вместо того, чтобы дико мучиться при каждом проступке.Лечение закончилось в течение нескольких недель, но она оставалась связанной с группой сверстников своих родителей, которая продолжала проводить ежемесячные встречи до конца года.

Родительские группы сверстников могут служить сообществами «скамейки в парке», которые являются противоядием от фрагментации современной жизни в районе. В одной крупной городской школе на северо-востоке, где я консультировался, консультант организовал родительскую группу, которая стала настолько популярной, что почти мгновенно она выделила пять других групп — по одной почти на каждый класс.Слушая их рассказы, консультант не только слышал доморощенные стратегии родителей — пусть она выключит будильник, когда она вернется домой ночью, потому что, если она этого не сделает, вы поймете, что она опоздала; две минуты провести в тишине с ребенком, который не может уйти утром; вышвырнуть 3-летнего ребенка из постели ночью и позволить ему плакать — но он также смог выявить скрытые расстройства пищевого поведения и невыявленные проблемы с обучением.

Простой и легкий разговор важен, но это только начало борьбы с неуверенностью, страхом и цинизмом 21 века.В какой-то момент диалога на скамейке в парке недостаточно: взрослые по соседству должны сотрудничать, чтобы построить новую городскую площадь, если дети будут чувствовать, что они их обнимают. Таким образом, родители все чаще обращаются к школьным администраторам с просьбой о налаживании партнерских отношений между родителями и школой. Ключевым моментом трансформации в таких партнерских отношениях часто бывает, когда вместо того, чтобы сосредоточиться на детях, взрослые начинают сосредотачиваться на изменении самих себя. В этот момент эти группы становятся тем, что я называю «сообществом учащихся», поскольку участники решают исследовать темы, затрагивающие всю их жизнь — осознание разнообразия, программы запугивания или ослабление визуального давления жизни 21-го века — и извлекать уроки из друг с другом.

Эдди, 14-летний клиент, издевались над одноклассниками за то, что он выглядел «геем». Его родители отнеслись к этому легко, критикуя его за ухудшение ситуации, уверенно расстраиваясь каждый раз, когда кто-то издевается над ним. «Просто не обращай на это внимания», — мягко сказала его мать. У Эдди действительно была довольно тонкая кожа, поэтому насмешки становились все хуже; Одно время некоторые мальчики даже отказывались переодеваться рядом с ним в раздевалке. По мере того, как настроение Эдди ухудшалось, его оценки начали падать. Однако в это время партнерство родителей и школы, которое я помог организовать, положило начало инициативе разнообразия.Плакаты студенческого альянса гомосексуалистов и гетеросексуалов появлялись по всей школе, объявляя о собраниях, листовки по этой теме рассылались домой, и учителям было легче поднимать темы, относящиеся к преследованиям, как личные, так и исторические.

На протяжении всей борьбы Эдди в школе его отец всю жизнь цеплялся за свою мантру «То, что не убивает, делает тебя сильнее», которая скрывала его собственную детскую боль от того, что ему так часто говорили «тонуть или плавать». Но из-за изменившегося отношения к терпимости, порожденного партнерством, отец Эдди сначала попросил, а затем потребовал, чтобы школа приняла меры, чтобы остановить насмешки над его сыном.Спустя несколько недель (еще столько времени потребовалось для того, чтобы школа сменила мышление «мальчики будут мальчиками»), администрация наконец пригрозила мучителям Эдди отстранением. Прежде, чем это могло произойти, произошла замечательная вещь: Эдди, который сам впитал эти новые голоса и так яростно увидел своего некогда критически настроенного отца, внезапно столкнулся с одним из мальчиков, крича в столовой: «Вы говорите, что я гей. Так что, если я? Эта школа должна быть для всех. Если ты не можешь с этим справиться, , тебе, , здесь не место, не мне! »

Воцарилась тишина.Когда все замерли, ошеломленные силой вспышки Эдди, что-то изменилось. Мальчики так и не полюбили Эдди, но ему было все равно; они оставили его одного, и он пошел своей дорогой. Связь между Эдди и его отцом росла, как и участие его родителей в школьном партнерстве. Эта семья теперь была вовлечена в сообщество учеников, которые чувствовали себя более осведомленными и более реалистичными в отношении того, чего они ожидали от своего сына. Их новая смекалка принесла дополнительные дивиденды, когда его социальная жизнь резко пошла вверх после того, как он присоединился к команде по плаванию и стал полноправным участником мира вечеринок на выходных 21-го века.

Как терапевты, мы можем внести важный вклад в партнерство с учителями и родителями. В одном городе несколько терапевтов рано поняли, как Facebook побуждает студентов сплетничать и угрожать друг другу каждую ночь. Некоторые просили, чтобы партнерство привлекло экспертов по безопасному проживанию в мире Интернета, переключив внимание родителей с их единственного внимания на взрослых хищников на большее внимание к множеству способов, которыми детей преследуют друг друга. Это привело к одному из самых масштабных школьных семинаров, о которых я когда-либо слышал, с участием выдающихся документалистов с беспрецедентным опытом в цифровой сфере.Поскольку терапевты хранят тайны города, мы можем своевременно обсуждать важные темы для сообщества, не нарушая конфиденциальности. Поскольку терапевты так хорошо знают, что на самом деле происходит в детском мире 21-го века, мы являемся естественным активом для формирующихся сообществ учащихся, будь то члены руководящего комитета партнерства, платные и бесплатные консультанты или эксперты, приглашенные в школу. встречи с нашими клиентами.

События, созданные на основе взаимной информации, могут значительно способствовать обучению сообщества конкретным вопросам.Например, Мона, глава партнерства на Среднем Западе, рассказала, как ученики собрались вместе со школьной администрацией, учителями и родителями, чтобы обсудить, что их больше всего беспокоит. Академический стресс был, несомненно, самой острой проблемой. Уровень тревожности среди учеников был настолько высок, что сын Моны, Гарри, решил провести опрос среди детей. Он обнаружил, что их больше всего беспокоило: количество домашних заданий и несовпадение заданий, выполняемых в один и тот же день, наряду с властными и напуганными родителями, которые редко переставали напоминать им о том, что надо взламывать, или сравнивая их со своими предположительно более рьяными братьями и сестрами.Группа подростков, ставших экспертами, организовала групповые дискуссии для родителей, подготовила доски для плакатов, которые позволили им с уважением высказывать свое мнение о деликатных вопросах, и собрала конкретные советы, предназначенные в основном для взрослых.

В их число входили такие советы, как: «Мама, пожалуйста, найди что-нибудь еще, на чем можно сосредоточиться, кроме меня — займись хобби». «Когда вы вернетесь с работы, не задавайте нам сразу миллион вопросов о том, как прошел наш день — нам нужно время простоя». «Попытайтесь понять, что я другой человек, чем мой брат.«Я ничего тебе не говорю не потому, что ненавижу тебя, а потому, что ты спрашиваешь о моих друзьях». Эти общественные собрания, организованные учащимися, были настолько успешными, что родители и школьный персонал организовали регулярно запланированные дискуссионные группы, приглашая экспертов сосредоточиться на темах, которые вызывали у многих родителей и их детей терапию.