Понятие личности

Личность — система социально значимых качеств индивида, мера овладения им социальными ценностями и его способность к реализации этих ценностей.

Если понятие индивида включает в себя общие качества homo sapiens — представителя человеческого рода как биологического вида, то понятие личности связано с понятием индивидуальности — с творческим преломлением в индивиде общесоциальных качеств с неповторимой системой отношений конкретного человека к миру, с его индивидуальными способностями социального взаимодействия.

Как личность человек характеризуется уровнем развития его сознания, соотнесенностью его сознания с общественным сознанием, которое, в свою очередь, определяется уровнем развития данного общества. В свойствах личности проявляются возможности данного человека к участию в общественных отношениях.

Существенной стороной личности является ее отношение к обществу, к отдельным людям, к себе и своим общественным и трудовым обязанностям.

Личность характеризуется уровнем осознанности своих отношений и их устойчивостью.

В личности существенна не только ее позиция, но и способность к реализации своих отношений. Это зависит от уровня развития творческих возможностей человека, его способностей, знаний и умений, его эмоционально-волевых и интеллектуальных качеств.

Человек не рождается с готовыми способностями, интересами, характером и т.п. Эти свойства формируются при жизни человека, но на определенной природной основе.

Наследственная основа человеческого организма (генотип) определяет его анатомо-физиологические особенности, основные качества нервной системы, динамику нервных процессов.

В биологической организации человека, в его природе заложены возможности будущего его психического развития. Но человеческое существо становится человеком только благодаря социальной наследственности — благодаря освоению опыта предшествующих поколений, закрепленного в знаниях, традициях, предметах материальной и духовной культуры, в системе общественных отношений.

Природные стороны человека не следует противопоставлять его социальной его сущности. Сама природа человека является продуктом не только биологической эволюции, но и продуктом истории. Биологическое в человеке нельзя понимать как наличие в нем какой-то «животной» стороны. Все природные биологические задатки человека являются человечески- ми, а не животными задатками.

Но становление человека как личности происходит только в конкретных общественных условиях. Требования общества определяют и модели поведения людей, и критерии оценки их поведения.

То, что на первый взгляд представляется естественными качествами человека (например, черты его характера) , в действительности является закреплением в личности общественных требований к ее поведению.

Движущей силой развития личности являются внутренние противоречия между постоянно растущими общественно обусловленными потребностями и возможностями их удовлетворения. Развитие личности — это постоянное расширение ее возможностей и формирование новых потребностей.

Уровень развития личности определяется характерными для нее отношениями. Низкие уровни развития личности характеризуются тем, что ее отношения обусловлены в основном утилитарными, меркантильными интереса- ми. Наиболее высокий уровень развития личности характеризуется преобладанием общественно значимых отношений. Регулируя свою жизнедеятельность в обществе, каждый индивид решает сложные жизненные задачи. Личность проявляется в том, как она решает эти задачи. Одни и те же трудности, коллизии преодолеваются различными людьми разными способами (вплоть до преступных).

Понять личность — это значит понять, какие жизненные задачи и каким способом она решает, какими исходными принципами решения этих задач она вооружена.

Различаются личности социализированные — адаптированные к условиям своего социального бытия, десоциализированные — девиантные, отклоняющиеся от основных социальных требований (крайние формы этого отклонения — маргинальность) и психически аномальные личности (психопаты, невротики, лица с задержками психического развития и с личностными акцентуациями — «слабыми местами» в психической саморегуляции).

Можно выделить ряд особенностей социализированной личности, находящейся в пределах психической нормы.

Наряду с социальной приспособленностью развитая личность обладает личностной автономией, утверждением своей индивидуальности. В критических ситуациях такая личность сохраняет свою жизненную стратегию, остается приверженной своим позициям и ценностным ориентациям (целостность личности). Возможные психические срывы в экстремальных ситуациях она предупреждает системой средств психологической защиты (рационализацией, вытеснением, переоценкой ценностей и др.).

Личность в норме находится в состоянии своего непрерывного развития, самоусовершенствования и самореализации, постоянно открывая для себя новые горизонты на своем человеческом пути, испытывает «радость завтрашнего дня», изыскивает возможности актуализации своих способностей. В трудных условиях — толерантна, способна к адекватным действиям.

Психически уравновешенный индивид устанавливает доброжелательные отношения с другими людьми, проявляет чуткость к их потребностям и интересам.

В построении своих жизненных планов стабильная личность исходит из реальных возможностей, избегает завышенных притязаний. Развитая личность обладает высокоразвитым чувством справедливости, совести и чести. Она решительна и настойчива в достижении объективно значимых целей, но не ригидна — способна к коррекции своего поведения. На сложные требования жизни она способна реагировать тактической лабильностью без психических надломов. Источником своих удач и неудач она считает себя, а не внешние обстоятельства. В сложных условиях жизни она способна взять ответственность на себя и пойти на оправданный риск. Наряду с эмоциональной устойчивостью, она постоянно сохраняет эмоциональную реактивность, высокую чувствительность к прекрасному и возвышенному. Обладая развитым чувством самоуважения, она способна посмотреть на себя со стороны, не лишена чувства юмора и философского скепсиса.

Сознание своей обособленности позволяет индивиду быть свободным от произвольных преходящих социальных условий, диктата власти, не терять самообладание в условиях социальной дестабилизации и тоталитарных репрессий. Ядро личности связано с ее высшим психическим качеством — духовностью. Духовность — высшее проявление сущности человека, его внутренняя приверженность человеческому, нравственному долгу, подчиненность человека высшему смыслу его бытия. Духовность личности — ее сверхсознание, неугасимая потребность стойкого отвержения всего низменного, беззаветная преданность возвышенным идеалам.

Автономность личности — это ее обособленность от недостойных побуждений, сиюминутной престижности и псевдосоциальной активности.

Понятие Я-концепции
Темперамент и личность
Понятие личности
Человек как личность, индивидуальность и универсальность

 

---

См. также

Личность Психология личности

 

---

   RSS     [email protected] 

89. ПОНЯТИЕ О ЛИЧНОСТИ В ПСИХОЛОГИИ. Шпаргалка по общей психологии

89. ПОНЯТИЕ О ЛИЧНОСТИ В ПСИХОЛОГИИ

Личность – социальное существо, включенное в общественные отношения, участвующие в общественном развитии и выполняющее определенную общественную роль.

Понятие «личность» несколько уже, чем понятие «человек». Новорожденный ребенок или психически больной человек, не способный самостоятельно себя обслуживать, не говоря уже о выполнении какой-либо социальной роли, личностью не является. Субъективно личность индивида – это его Я (оба Я, Я-концепция), это система представлений о себе, формируемая в процессе деятельности и общения и обеспечивающая единство и тождественность его личности.

Роль – это социальная функция личности: роль матери, отца, директора школы, студента и т. д. Социальная роль – это нормативно одобренный образец поведения, ожидаемый от каждого, занимающего данное положение. Эти ожидания не зависят от сознания и поведения конкретного индивида, их субъектом является не индивид, а общество. (Под термином «ожидание» подразумеваются права и обязанности.)

Кроме прав и обязанностей, социальная роль связана с определенными видами социальной деятельности и поэтому всегда несет на себе печать общественной оценки: общество может либо одобрять, либо не одобрять некоторые социальные роли (например, оно порицает такую социальную роль, как преступник). Важно отметить, что общественный оценке подлежит не конкретная личность, а прежде всего определенный вид социальной деятельности. В действительности каждый индивид выполняет не одну, а несколько социальных ролей: он может одновременно быть, скажем, бухгалтером, мужем, отцом, членом профсоюза, игроком сборной команды по футболу и т. д.

Личность характеризуется большим числом параметров, среди которых наиболее важна ее позиция, т. е. система отношений. Наиболее существенными являются отношения личности к обществу и людям, к материальным условиям жизни, к себе, к собственным обязанностям, к общественным обязанностям, к трудовым обязанностям. Эти и некоторые другие отношения характеризуют прежде всего нравственный облик личности, ее социальные установки.

Отношения различаются не только по их направленности на объект, но и по уровню осознанности. Принято различать малоосознанные и глубокоосознанные отношения. Малоосознанные отношения (например, мимолетное чувство симпатии или антипатии) не носят глубинного характера, тогда как глубокоосознанные отношения принципиальные, они определяются внутренними убеждениями, сознанием долга и обязанности.

Еще одна характерная сторона личности – ее индивидуальность, неповторимое сочетание психологических особенностей личности. Сюда относятся характер, темперамент, особенности протекания психических процессов, совокупность преобладающих чувств и мотивов деятельности, сформировавшиеся способности. Нет двух людей с одинаковым сочетанием указанных психологических особенностей – личность человека неповторима в своей индивидуальности.

Обычно словом «индивидуальность» определяют какую-либо главенствующую особенность личности, делающую ее непохожей на окружающих. Индивидуален каждый человек, но индивидуальность одних проявляется очень ярко, выпукло, других – малозаметно.

Индивидуальность может проявляться в интеллектуальной, эмоциональной или волевой сфере или сразу во всех сферах психической деятельности. Она наиболее полно и детально характеризует личность.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Понятие личности в широком и узком смысле. Трактовка понятия личности.

Сборник текстов по психологии личности представляет собой очередной выпуск в серии хрестоматий по отдельным разделам психологии, подготовленной на кафедре общей психологии психологического факультета Московского го­сударственного университета.

Он выходит одновременно с еще одним изданием текстов, посвященным психологии индивидуальных различий. Оба этих тома можно рассматривать как две составные части пособия по разделу «Личность» курса общей пси­хологии.

По-видимому, нет необходимости говорить об особом положении психологии личности среди других разделов психологии. Ее исключитель­ная важность, но вместе с тем и сложность очевидны.

Психология личности прямо касается проблем, волнующих каждого человека. Это проблемы жизни человека среди людей, нравственного пове­дения, воспитания детей, поиска смысла жизни и многие другие.

Особое значение психологии личности определяется ее теснейшей связью с решением задачи воспитания нового человека коммунистического общества.

Вместе с тем читатель, впервые знакомящийся с данной областью исследований, должен столкнуться с серьезными трудностями. Они обусловлены состоянием современной психологии личности. Достаточно сказать, что, несмотря на большую работу, проделанную философами и психологами по уточнению понятия «личность», единого и общепринятого определения его пока нет.

При определении общей структуры предлагаемого издания и отборе текстов мы руководствовались задачей помочь студенту, впервые знако­мящемуся с психологией личности, составить общее представление о той реальности, которая называется личностью, а также о тех вопросах, кото­рые ставит и решает общая психология при изучении и осмыслении этой реальности.

В сборник не вошли теории личности, а также изложение методов ее исследования. Обе эти темы требуют специального углубленного изучения на следующем этапе психологического образования.

Ввиду общепсихологической ориентации издания в нем не представлены как таковые социально-психологические и патопсихологические подходы к исследованию личности.

Наконец, общеобразовательное назначение сборника обусловило включение особого Приложения, в котором собраны непсихологические тексты (из философской, художественной, дневниковой литературы). Они должны послужить материалом для конкретного обсуждения некоторых вопросов психологии личности в рамках семинарских занятий и при само­стоятельной работе студентов (см. предисловие и комментарии в При­ложении) .

Первый раздел сборника включает работы, каждая из которых фактически содержит попытку ответить на вопрос:«Что такое личность?» Он открывается статьей советского философа Э. В. Ильенкова, в которой дается анализ марксистского понимания личности. В следующих затем работах ведущих советских психологов представлены различные конкретно-психологические разработки марксистского подхода к проблеме личности.

Принципиальный ответ на вопрос о том, что такое личность, материа­листическая психология получает из определения Марксом сущности человека. Это определение задает как бы «пространство» существования личности и позволяет сделать решающий шаг на пути формирования собственно научного предмета психологии личности.

Как показывает в своей статье Э. В. Ильенков, из марксова определе­ния сущности человека вытекает ряд важных следствий. Во-первых, вопрос о сущности каждого человека есть вопрос о той совершенно кон­кретной системе его отношений с другими людьми, которые возникают в процессе коллективной деятельности по поводу вещей, созданных и созда­ваемых трудом. Во-вторых, эта его сущность лежит не внутри, но вне отдельного индивида, и, наконец, в-третьих, сущность эта является об­щественно-исторической, ибо такова система отношений, через которую, она определяется.

Акцентирование общественно-исторической природы личности проходит красной нитью через работы советских психологов. Однако авторы этих работ различаются по тому, где они проводят границу между личностью и наличностью, личностным и неличностным.

Как видно из представленных работ, существует более широкая и более узкая трактовка понятия личности. Авторы, придерживающиеся более широкого понимания личности, включают в ее структуру также и индивидуальные биофизиологические характеристики организма: инерт­ность — подвижность нервных процессов, тип метаболизма и т. п. (Б. Г. Ана­ньев) или, например, такие «природно-обусловленные» свойства, как свойства зрения  (С. Л. Рубинштейн).

Очевидно, что при таком употреблении термина «личность» его зна­чение практически совпадает с понятием конкретного, отдельного человека. Такое понимание личности близко к точке зрения обыденного сознания, с характерным для него акцентом на неповторимость, уникальность облика каждого человека.

Представление о личности в узком смысле наиболее четко сформули­ровано в работе А. Н. Леонтьева. Личность — это особое образование, «особого рода целостность», которая возникает на сравнительно поздних этапах онтогенетического развития. Это образование порождается спе­цифически человеческими отношениями. Что касается природных индивидуальных свойств: морфологических, физиологических, а также некоторых индивидуально приобретенных психологических особенностей человека, то они к собственно личностным свойствам не относятся, а характеризуют человека как индивида. Индивид — это скорее та реальность, которая заключена в границах тела человека, в то время как личность — обра­зование, не только выходящее за-пределы этого тела, но и формирующееся во внешнем пространстве социальных отношений.

следующая – формирование личности

Оглавление. Психология личности. Тексты.

Консультация психолога в Москве.

 

«Понятие о личности» » Официальный сайт. Первый социально-информационный портал.

Лекция по психологии: ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ  «Понятие о личности» В психологии широко употребляются близкие, но не тождественные понятия: Человек – биологическое существо, принадлежащее к классу млекопитающих вида Ноmо sapiens. Специфической особенностью человека как биологического существа является: прямохождение; приспособленность рук к трудовой деятельности; высокоразвитый мозг; речь. Как общественное существо, человек наделен сознанием, благодаря которому способен не только сознательно отражать мир, но и преобразовывать его в соответствии со своими потребностями и интересами. Личность – это тот же человек, но взятый со стороны его общественной значимости. Каждый человек имеет свои специфические особенности. Личность в ее своеобразии и есть индивидуальность. Индивидуальность может проявляться в интеллектуальной, эмоциональной, волевой сферах и т.п. Нас интересует в большей степени понятие личность. К определению личности в психологии существуют различные подходы1, что имеет свое отражение в формулировках:   А. Г. Ковалев – «Личность – субъект и объект общественных отношений». А. Н. Леонтьев – «Личность – субъект деятельности». К. К. Платонов – «Личность – дееспособный член общества, сознающий свою роль в нем» С. Л. Рубинштейн – «Личность – совокупность внутренних условий, через которые преломляются внешние воздействия». В. В. Богословский – «Личность – деятель общественного развития сознательный индивид, занимающий определенное положение и общественную роль». Г. Оллпорт – «Личность есть прижизненно формирующаяся индивидуально своеобразная совокупность психофизиологических систем– черт личности, которыми определяются своеобразное для данного человека мышление и поведение».   Многие психологи считают личностью человека достигшего определенного уровня психического развития, который характеризуется: —       тем, что человек в процессе самопознания начинает воспринимать и переживать самого себя как единое целое, отличное от других людей и выражающееся в понятие «Я»; —         наличием собственных взглядов и убеждений, а также отношений; —       наличием собственных моральных требований и оценок, делающих личность относительно устойчивой и независимой; —       активностью как необходимой характеристикой личности. Личность формируется в процессе активного взаимодействия с окружающим миром. Активность обеспечивает и приспособление личности к окружающей среде, и ее изменение, а также стимулирует участие личности в жизни и деятельности. На этом уровне развития человек способен: сознательно воздействовать на окружающую действительность; изменять ее, а также изменять самого себя; управлять своим поведением и деятельностью. Что же является главным источником активности? —       Потребности — это осознание и переживание человеком нужды в том, что необходимо для поддержания жизни его организма и развития его личности.     Важная характеристика потребностей – их ненасыщаемость. Интересным представляется подход американского психолога Абрахамса Маслоу (1908-1970) к изучению потребностей иерархии. Маслоу полагал, чем выше человек может подняться по лестнице потребностей, тем больше здоровья, гуманности он будет проявлять, тем более индивидуален он будет. На «вершине” пирамиды оказываются потребности, связанные с самоактуализацией. Самоактуализация – это желание стать всем, чем возможно; это – потребность в самосовершенствовании, в реализации своего потенциала. Этот путь труден: он связан с переживанием страха неизвестности и ответственности, но он же – путь к полноценной, внутренне богатой жизни. Достигают уровня самоактуализации, по мнению А. Маслоу, немногие (менее 1%). Большинство людей просто не видят и не осознают свой потенциал, не знают о его существовании и не ведают радости движения к его раскрытию. Этому способствует окружение (общество). (Ребенок, растущий в условиях дружелюбия, когда удовлетворена потребность в безопасности, имеет больше шансов для самоактуализации). В целом же, если человек не выходит на уровень самоактуализации, это означает «блокировку» потребности более низкого уровня. Человек же вышедший на уровень самоактуализации («самоактуализирующаяся личность») оказывается человеком особым: не отягощенным множеством мелких пороков типа зависти, злобы дурного, вкуса, цинизма. Он не будет склонен к депрессии и пессимизму, эгоизму и т.д. Он обладает высокой самооценкой. Он принимает других такими, какие они есть. Ему характерна сосредоточенность внимания на том, что происходит вовне, в противовес ориентации только на внутренний мир, сосредоточенности сознания на собственных чувствах и переживаниях. Он обладает чувством юмора, у него развитые творческие способности.     Рисунок 1 – Иерархия потребностей А. Маслоу Ему присущи: неприятие условностей, но без показного их игнорирования; озабоченность благополучием других людей, а не обеспечением только собственного счастья; способность к глубокому пониманию жизни; способность смотреть на жизнь открытыми глазами, оценивать ее беспристрастно, с объективной точки зрения; установление с окружающими людьми, хотя и не со всеми, вполне доброжелательных личных взаимоотношений; непосредственная включенность в жизнь с полным погружением в нее, так, как это обычно делают дети; предпочтение в жизни новых, непроторенных и небезопасных путей; умение полагаться на свой опыт, разум и чувства, а не на мнение других людей, традиции или условности, позиции авторитетов; открытое и честное поведение во всех ситуациях; готовность стать непопулярным, подвергнуться осуждению со стороны большинства окружающих людей за нетрадиционные взгляды; способность брать на себя ответственность, а не уходить от нее; приложение максимума усилий для достижения поставленных целей; умение замечать и, если в этом есть необходимость, преодолевать сопротивление других людей. Маслоу полагал, чем выше человек может подняться по лестнице потребностей, тем больше здоровья, гуманности он будет проявлять, тем более индивидуален он будет. На «вершине” пирамиды оказываются потребности, связанные с самоактуализацией. Самоактуализация – это желание стать всем, чем возможно; это – потребность в самосовершенствовании, в реализации своего потенциала. Этот путь труден: он связан с переживанием страха неизвестности и ответственности, но он же – путь к полноценной, внутренне богатой жизни. Достигают уровня самоактуализации, по мнению А. Маслоу, немногие (менее 1%). Большинство людей просто не видят и не осознают свой потенциал, не знают о его существовании и не ведают радости движения к его раскрытию. Этому способствует окружение (общество). (Ребенок, растущий в условиях дружелюбия, когда удовлетворена потребность в безопасности, имеет больше шансов для самоактуализации). В целом же, если человек не выходит на уровень самоактуализации, это означает «блокировку» потребности более низкого уровня. Человек же вышедший на уровень самоактуализации («самоактуализирующаяся личность») оказывается человеком особым: не отягощенным множеством мелких пороков типа зависти, злобы дурного, вкуса, цинизма. Он не будет склонен к депрессии и пессимизму, эгоизму и т.д. Он обладает высокой самооценкой. Он принимает других такими, какие они есть. Ему характерна сосредоточенность внимания на том, что происходит вовне, в противовес ориентации только на внутренний мир, сосредоточенности сознания на собственных чувствах и переживаниях. Он обладает чувством юмора, у него развитые творческие способности.

Юридическое понятие личности

Тюгашев Евгений Александрович

к. филос. наук, доцент, заместитель декана юридического факультета Новосибирского государственного университета

В юридической науке представление о личности обычно вводится в связи с характеристикой прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, и личность понимается как индивидуально определенная совокупность социально значимых свойств человека, проявляющихся в отношениях между людьми[1]. Личность рассматривается как принадлежность человека. Поэтому в нормативно-правовых актах понятия «человек» и «личность» используются как синонимы.
На этом основании термин «личность» может вообще не употребляться при характеристике прав и свобод. Так, конституционные акты США и Великобритании оперируют термином «лицо». Конституции Италии, ФРГ и Испании права и свободы равным образом относят к личности, человеку, гражданину. В ряде актов личность и человек неявно дифференцированы. Во Всеобщей декларации прав человека, Конституциях Греции и Испании говорится о «человеческой личности». Согласно ст. 13 Конституции Японии, все люди должны уважаться как личности. Тем самым предполагается несовпадение человека и его личности.
Такое несовпадение является известным фактом права. Servis non habet personam – раб не имеет личности. Но раб остается человеком, имеющим индивидуально определенную совокупность социально значимых свойств человека, проявляющуюся в отношениях между людьми. Следовательно, раб имеет личность? Как мы видим, в теоретической конструкции возникает антиномия – понятие личности противоречие исторически известному закону. По закону раб не имеет личности; согласно же современным теоретическим воззрениям, он ее имеет.
Указанное доктринальное противоречие требует разрешения. Оно возможно несколькими путями. Во-первых, признанием положения servis non habet personam незаконным, т. е. не фактом, а артефактом. Во-вторых, уточнением понятия личности, согласованием его содержания с фактами права. В-третьих, исключением понятия личности из теории права.
Оценивая выделенные варианты решения зафиксированной антиномии в понимании личности как категории права, следует прежде всего разрешить вопрос о необходимости этой категории. Не исключено, что в юридической науке личности как теоретического конструкта, строго говоря, не должно существовать, и все рассуждения о ней (впрочем, как и о человеке) следует признать некатегориальными. Употребляемое в юридической науке понятие личности заимствуется, как правило, из философии, психологии, социологии. Поскольку понятие личности определяется в указанных системах знания, то оно не имеет специфического юридического содержания и не может использоваться как методологическое средство для дефиниции категорий права. Иначе должно быть предложено юридическое понимание личности (и человека) и поочередно разграничены права личности, человека, гражданина.
На наш взгляд, история права и традиция юридической науки однозначно решают эту проблему в пользу признания понятия личности одной из основополагающих категорий права. Определяющей в этом отношении является практика гражданского права. Характеризуя значение гражданского права для обоснования понятия личности, известный русский цивилист И.А. Покровский писал: «Гражданское право исконно и по самой своей структуре было правом отдельной человеческой личности, сферой ее свободы и самоопределения. Здесь впервые зародилось представление о человеке как субъекте прав, т. е. представление о личности как о чем-то юридически самостоятельном и независимом даже по отношению к государству и его властям. Раз за человеком признано то или другое субъективное право, он уже занимает определенную позицию по отношению к этим последним, он уже чего-то может требовать от них, он уже известная волевая единица, а не безгласная особь кем-то пасомого стада»[2].
Действительно, для гражданского права основополагающим является учение о лицах – физических и юридических. Правами и обязанностями располагают только лица, и никто другой. Поэтому право изначально имеет личный характер. Об этом удачно сказал М. Мосс, сравнивавший древнее право с современным: «С самого начала мы оказываемся перед теми же системами фактов, что и предшествующие, но уже в новой форме: «личность» (personne) – больше, чем факт организации, больше чем имя или право на персонаж и ритуальную маску, она фундаментальный факт права. В праве, говорят юристы, существуют только personae, res и actiones; этот принцип управляет разделением наших кодексов»[3].
О личности как одном из трех китов права писал и Е.В. Спекторский: «Система частного права строится на трех китах: на личности как изолированном эгоистическом существе, для которого легальное своекорыстие считается уже добродетелью, юридической, Ульпиановой добродетелью; на собственности как неограниченной власти лица над вещью безотносительно к государству и обществу; наконец, на договоре как добровольном свободном соглашении отдельных лиц, которым никто не помогает, но также и не мешает взаимно обязываться о чем угодно. Система публичного права строится на трех других основаниях: на государстве как особой надличной и надобщественной вещи или личности; на власти как возможности приказывать, запрещать и разрешать населению; и, наконец, на политических правах граждан как предоставлении, патенте, терпимости со стороны государственной власти»[4]. Подчеркнем, что государство – тоже особая личность.
И.А. Покровский был убежден в том, что в системе любого правопорядка не обойтись без признания человека юридической личностью, субъектом прав. Он полагал, что, не будучи юридической личностью, т.е. субъектом прав, и не обладая субъективными правами, личность физическая, т.е. индивид, никогда не мог бы явиться господином своих сил и способностей, никогда не мог бы стать субъектом прогресса[5].
Направление в юриспруденции, принимающее личность в качестве фундаментальной ценности права, И.А. Покровский обозначает как персонализм. Содержание же трансперсонализма, пишет И.А. Покровский, составляет мысль о том, что «право и государство получают свою ценность не от человеческой личности, а от некоторой надиндивидуальной инстанции, что самая человеческая личность, есть не цель, а только служебное средство для достижения таких или иных высших интересов целого»[6].
Персоналистическая ориентация в праве выражается двояко. Прежде всего личность признается важнейшей, но внешней для права ценностью. Так, например, Н.С. Малеин декларирует: «Закон существует для личности, но не она для закона». И поясняет: «Уважение к личности выражается в признании ее единственной ценностью первичного порядка, относительно которой определяются все иные вторичные ценности, включая право»[7]. Е.А. Лукашева пишет о личностной ценности права – его гуманистической ориентации, способности обеспечивать интересы и цели личности, ее творческое развитие и социальную активность[8].
Следует заметить, что такого рода «личностную ценность» может при данном подходе иметь не только право, но и экономика, политика и др. Признание личности исключительно внешней ценностью для права, ценностью более важной, нежели Бог, общество или государство существенно не меняет внутренней структуры правы, его объективной конструкции, в которой путем простой подстановки Бог замещается на государство, человека, общество и т. п. Поэтому персонализм такого рода остается внешним, формальным, несущественным для содержания права и для самого понимания личности.
Наряду с внешним, формальным персонализмом представляется возможным выделить внутренний, содержательный персонализм как особую аксиологическую ориентацию в юридической науке. В этом случае многие правовые явления становится возможным рассматривать как отдельные аспекты или стороны жизнедеятельности личности.
Данный подход предлагал, в частности, Гегель: «Личность содержит вообще правоспособность и составляет понятие и саму абстрактную основу абстрактного и потому формального права. Отсюда веление права гласит: будь лицом и уважай других в качестве лиц»[9].
Точка зрения внутреннего, имманентного персонализма формулировалась Л.А. Тихомировым. Он, в частности, писал: «Все, что называется в политике правом и свободой – свобода и права гражданские и политические – все это вытекает из психологического факта самостоятельности личности, ее прирожденной свободы»[10]. Развитие права и личности он рассматривал как взаимообусловленные процессы: «Но если выработка личности составляет необходимое условие, без которого ничего не значат и рассыпаются, как карточный домик, все юридические условия, то и эти последние, в свою очередь, необходимы для выработки личности»[11].
В советской литературе о существенной взаимосвязи права и личности писал Л.С. Явич: «Поскольку нас интересует проблема связи личности и права, то уместно подчеркнуть не только роль права по отношению к становлению и совершенствованию личности, но также и то, что само право тесно связано с процессом развития личности. Если личность нельзя себе представить все социального общения и обособления, если одним из ее социальных свойств является стремление к творческой самодеятельности, к свободе решения и действия при упорядоченных отношениях, то нельзя на определенном уровне и в соответствующем социальном срезе рассматривать личность в качестве совокупности правовых отношений?»[12].
Последовательно проведенная персоналистическая ориентация в юридической науке позволяет не только охарактеризовать ценность личности для права, но и признать личность правовой ценностью, т. е. явлением по сути своим правовым. Если на определенном уровне и в соответствующем социальном разрезе представляется возможным рассматривать личность в качестве совокупности правовых отношений, то и сущность личности следует определять через совокупность правовых отношений. Личность тогда не есть категория психологии, социологии или философии. Личность есть базисная категория права, воспринятая из права и функционирующая в качестве инструментального понятия в других формах общественного сознания. Суть юридического персонализма состоит не только в личностном понимании права, но и в юридическом понимании личности.
Существуют ли для этого достаточные эмпирические основания? Допускает ли общий смысл понятия «личность», позволяет ли семантическое поле этого термина признать юридическую интерпретацию в качестве исходной и определяющей? Ответ на этот вопрос мы находим в исследовании академика Ю.С. Степанова.
Он приходит к однозначному выводу о том, что понятие «личность-персона» всегда связано с правовым, юридическим оформлением. В ядро концепта «личность» входят следующие представления: 1) свободный человек; 2) обладающий максимумом юридических прав; 3) мужчина; 4) не дитя и не старик[13]. В представление о личности, подчеркивает Ю.С. Степанов, входит еще компонент «степенной личности», т. е. представление о том, что человек может быть личностью в большей или меньшей степени, то служит основой юридического оформления прав личности. Такое правовое, юридическое положение дает форму понятию «личность»: последняя стала осмысляться как нечто «переменное», способное представать различными своими сторонами, как бы различными «обликами» в зависимости от отношения, в котором она берется в обществе, как нечто отчуждаемое от самого физического человека, как «лицо, которое может меняться», как «личина» или «маска».
Согласно данным индоевропейского языкознания, понятие личности возникло в правовом обороте. Поэтому это понятие исконно юридическое. Количественная определенность личность является важным свойством, позволяющим интерпретировать личность как субстанцию права, меру правовых отношений.
Абстрактное понимание личности как субстанции, т. е. самостоятельно сущего, присутствует в философии права. Е.В. Спекторский определяет личность как «свободное и волевое существо»[14]. Б.Н. Чичерин видел в личности (лице) разумное существо, обладающее свободной волей и на этом основании правами[15]. А.П. Куницын трактовал личность как свободное существо, носителя прав и обязанностей[16].
Обратим внимание, что личность не конкретизируется исключительно в качестве человека. Речь идет только о существе свободном, разумном, волевом. Только этими предикатами ограничиваются наиболее общие и наиболее простые определение личности. Одно из первоначальных определений личности, данное Кассиодором, звучало так: persona – substantia rationalis individua, – т. е. личность есть неразделимая, индивидуальная рациональная субстанция[17]. По Боэцию, лицо есть разумная природа, или разумная субстанция. Поэтому предварительное определение персоны (личности) – индивидуальная субстанция или субсистенция разумности природы (человек, Бог, ангел)[18].
В философию толкование личности как субстанции вошло после Никейского собора, разрешившего спор о Троице в догмате единства личности: Unitas in tres personas, una persona in duas naturas. Единый Бог и рассматривался в христианском богословии как личность в собственном смысле слова. Понятие личности философы заимствовали из христианского богословия. Тертуллиан, один из отцов церкви, перенес термин persona (маска, персона, лицо, личность) из права в философию.
Предпринятый экскурс позволяет в полной мере оценить скептическое отношение М. Мосса к понятию личности как к психологическому и моральному понятию. На его взгляд, пришло время «заменить этот наивный взгляд на историю этого понятия и теперешнюю его ценность взглядом более точным»[19]. Точная история феномена личности показывает несостоятельность его морально-психологической редукции и приводит к его юридическим первоисточникам.
Отправным пунктом в разработке понятия личности является латинское понятие persona. Вот как оценивает эту ситуацию Л.П. Карсавин: «Но большое несчастие для западного метафизика, что ему приходится строить учение о личности, исходя из понятия «хари»»[20]. Л.П. Карсавин с негодованием поясняет, что он имеет в виду «личину, извне налегающее обличье, закрывающую лицо неподвижную и мертвую, безобразную харю или маску»[21]. Более сдержанно о первофеномене личности пишет М. Мосс: «Известно, до какой степени укоренилось и стало классическим латинское понятие persona: маска, трагическая маска, ритуальная маска и маска предка»[22].
История персоны – это история маски. В этой связи аксиоматическим является тезис о том, что личность человека не есть человек (или его часть). Личность человека – это нечеловек.
Persona (личность) первоначально есть посмертное изображение, маска покойного. Маску человек надевал на лицо, чтобы не быть узнанным. Она преображала человека в первопредка, от лица которого он мог легитимно действовать. Маски носят на лбу, на голове, на пальцах, держат в зубах; встречаются маски-костюмы, маски парные, в демонстрации которых участвуют два человека, и маски коллективные, каждую из которых представляют от трех до ста человек и более[23]. Маски составляют костюм, многослойную личность. «Но между раскраской лица, а зачастую и тела и одеждой или маской существует лишь различие в степени и нет различия в функции. И в одном, и в другом случае все ведет к экстатическому представлению предка», – указывал М. Мосс[24].
Маска – символ предка. Духи предков персонифицированы участниками мистерий, ряжеными в соответствующие маски. Центральный персонаж первобытных мистерий – самые ужасные маски главного судьи над душами умерших. Поэтому маской пользовались при розыске воров и колдунов, при осуждении преступника, при уплате вором компенсации, при благословении полей, выражении благодарности за урожай, при обращении к предкам с просьбой спасти народ во время войны, а также для того, что высмеять мелких преступников.
Ни один человек не имеет права судить других. Законодателями являются предки, вся власть осуществляется от имени предков, и всякий приговор выносится от их лица. Правовые акты вершились от лица предков, которые действовали в лице представлявших их в масках существ. Поэтому судьи одевают маски, парики и мантии[25].
Поскольку маска изготовлена, то естественным является следующее заключение М. Мосса: «значение искусственности – наиболее сокровенное в понятии личности»[26]. Поэтому личность есть собственно искусственная личность, представляющая другого.
В юридической науке искусственными личностями принято называть юридических лиц. Вот каким образом вводил представление об искусственной личности Т. Гоббс: «О личности. Личностью является тот, чьи слова или действия рассматриваются или как его собственные, или как представляющие слова или действия другого человека или какого-нибудь другого предмета, которым эти слова или действия приписываются поистине или посредством фикции. Личность естественная и искусственная. Если слова или действия человека рассматриваются как его собственные, тогда он называется естественной личностью. Если же они рассматриваются как представляющие слова или действия другого, тогда первый называется вымышленной, или искусственной личностью»[27]. В юридической науке в дальнейшем в качестве искусственных личностей интерпретировались главным образом юридические лица.
Эталонной формой искусственной личности является государство, которое Т. Гоббс рассматривает как единую личность, состоящую из многих естественных личностей. Как образуется искусственная личность? «Множество людей становится одним лицом, когда оно представлено одним человеком или одной личностью, если на это представительство имеется согласие каждого из представляемых в отдельности»[28]. О государстве Т. Гоббс пишет: «…Многие естественные лица, заботясь о самосохранении, объединяются под влиянием взаимного страха в одно гражданское лицо, которое мы называем государством»[29]. Государство есть одно лицо, обладающее собственными правами и имуществом[30].
Важным элементом учения об искусственной личности является факт того, что юридическим лицом, как указывает Т. Гоббс, может быть неодушевленная вещь, владеющая собственностью и обладающая правами. «Таким юридическим лицом может быть, например, храм, мост или какая-нибудь другая вещь, для сохранения которой требуются средства…»[31].
Абстрактное представление о личности человека как носителе прав и обязанностей позволяет дифференцировать, с одной стороны, личность как носителя прав и обязанностей, с другой стороны, человека как носителя личности. Человек как может быть носителем личности, так может им и не быть. Носителем личности может быть как человек, так и любое другое существо.
Э. Цительман справедливо, на наш взгляд, отмечал: «Взгляд, будто человек только может быть юридическим субъектом, есть недоказанная посылка, не вытекающая из понятия права»[32]. И дело не только в том, что юридическим субъектом могут быть человеческие коллективы, как это можно было бы предположить, опираясь на суждение немецкого правоведа Леонгарда: «… Субъективные права, связываемые гражданским правом с личностью человека, равно как и само понятие личности, созданное для человека, аналогически переносятся на такие субъекты, которые не суть отдельные люди»[33]. Дело в том, что в праве носителями личности могут быть самые разные существа. Об этом писал Д. Гирке: «Вообще способность быть субъектом прав и обязанностей или личностью может быть признана со стороны объективного права только за носителем свободной воли, и именно исключительно за человеком, хотя на ранних ступенях культуры олицетворялись и существа высшие, и существа низшие, чем человек (Бог, святые, животные и даже безжизненные вещи). Человек есть лицо, даже если в нем имеется только зачаток или задаток разумного хотения в области внешней свободы, и остается лицом, хотя бы этот зачаток никогда не развился, или хотя бы развившись, разумная воля опять исчезла бы раньше телесной смерти. Люди затем имеют личность или как индивиды, или как союзы»[34].
Основным признаком личности в юриспруденции считается свобода. Данное понимание личности содержалось в § 16 Австрийского Уложения, которое гласило: «Всякий человек имеет прирожденные, уже самим разумом диктуемые права и вследствие этого должен почитаться как личность»[35].
Рационалистическое представление о разуме как достаточном основании прав и свобод личности трансформируемо в понятие о личности как индивидуальном разуме, подлежащим ведению психологии. Рационалистическая психологизация личности эхом отражается в правовой теории. Если личность – это разум, содержащий понятия, то юридическая личность – не более чем понятие, т. е. фикция. Так в цивилистической литературе XIX века возникла теория фиктивности юридических лиц, которой, в свою очередь, оппонировала теория реальности юридических лиц.
Бесспорно, юридическое лицо не может быть абсолютной фикцией. Для существования личности достаточно наличия имени. Собственное личное имя есть минимум индивидуальности, необходимый для выделения личности[36]. Поскольку юридическое лицо располагает хотя бы именем, то это лицо физически реально. В этом смысле можно сказать, что всякое юридическое лицо имеет физическое лицо, и без этого лица не существует. Так, в норме физическое лицо государства как юридического лица представлено такими его элементами как территория и народ.
И, соответственно, любое физическое лицо имеет в то же время юридическое лицо. Т. Гоббс указывал на двойственный характер личности в праве: «…Каждый человек или собрание, обладающее верховной властью, представляют два лица или, как чаще выражаются, имеют два качества: одно – естественное, а другое – политическое…»[37]. Он указывал, что отдельный человек одновременно есть и физическое (естественное), и юридическое (гражданское, политическое) лицо[38].
Дифференциация и неразрывная взаимосвязь в составе отдельной человеческой личности ее физического и юридического лица было исторически значимо. «Если в древние времена возможно было распоряжение самой юридической личностью, возможны были самопродажа и самозаклад человека, – писал И.А. Покровский, – то в настоящее время такие распоряжения невозможны: юридическое качество субъекта прав неотделимо от физического бытия человеческой личности»[39]. Указываемая И.А. Покровским неотделимость все же относительна. Динамика физических параметров личности в определенных границах необходимо ведет к изменению конфигурации ее юридической составляющей. И, наоборот, когда, например, гражданская смерть лица может предварять его физическую смерть.
Дифференциация и неразрывная взаимосвязь физического и юридического лица существует в составе любой отдельной личности, в т. ч. государства. Следовательно, физические и юридические лица следует рассматривать не столько как автономные правосубъекты, сколько как диалектически противоречивые стороны личности как носителя права вообще.
С этой точки зрения, представляется продуктивным проведенное Гегелем различение «личности» и «лица». Вот как излагает его позицию К. Маркс: «»Но субъективность», – говорит Гегель, – в своей истине имеет бытие лишь в качестве субъекта, личность имеет бытие лишь в качестве лица». Это также является мистификацией. Субъективность есть определение субъекта, личность – определение лица». И вот, вместо того чтобы брать их как предикаты субъектов, Гегель делает из предикатов нечто самостоятельное и затем заставляет их мистическим образом превращаться в субъекты этих предикатов»[40]. Личность существует только как лицо. Отсюда можно заключить, что личность есть свойство существа быть лицом[41].
Учение о двойственном характере личности, содержащей в качестве своих сторон физическое и юридическое лица, имеет важное значение для юридической науки. Анализ заключенного в личности противоречия позволяет сделать выводы, методологически эквивалентные учению К. Маркса о двойственном характере труда, о противоречивом единстве стоимости и потребительной стоимости в составе товара. Личность, таким образом, может быть интерпретирована (по аналогии с товаром) в качестве простейшей и элементарной формы правовой жизни общества.

———————————————————————————

[1] Общая теория государства и права: академический курс в 2-х томах. Отв. ред. проф. М. Н. Марченко. Том 1. Теория государства. М.: Издательство «Зерцало», 1998. С. 260.

[2] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 309.
[3] Мосс М. Об одной категории человеческого духа: понятие личности, понятие «Я» // Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М., 1996. С. 280.
[4] Спекторский Е.В. Христианство и правовая культура // Русская философия права: философия веры и нравственности. Антология. СПб., 1997. С. 335.
[5] Покровский И.А. Указ. соч. С. 112.
[6] Там же. С. 78.
[7] Малеин Н.С. Гражданский закон и права личности в СССР. М.: Юридическая литература, 1981. С. 4.
[8] Лукашева Е.А. Социалистическое право и личность. М.: Наука, 1987. С. 45.
[9] Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 98.
[10] Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. М.: ГУП «Облиздат», ТОО «Алир», 1998. С. 567.
[11] Там же. С. 579.
[12] Явич Л.С. Сущность права: Социально-философское понимание генезиса, развития и функционирования юридической формы общественных отношений. Л.: Изд-во Ленинградск. ун-та, 1985. 57.
[13] Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2001. С. 712.
[14] Спекторский Е.В. Указ. соч. С. 356.
[15] Чичерин Б.Н. Философия права. СПб.: Наука, 1998. С. 58.
[16] Куницын А.П. О человеке и праве // Русская философия права: философия веры и нравственности. Антология. СПб., 1997. С. 21 – 59.
[17] Мосс М. Указ. соч. С. 288.
[18] Боэций. Против Евтихия и Нестория // Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М.: Наука, 1990. С. 171 – 173.
[19] Мосс М. Указ. соч. С. 264.
[20] Карсавин Л.П. О личности // Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. М.: «Ренессанс», 1992. С. 25
[21] Там же. С. 24.
[22] Мосс М. Указ. соч. С. 278.
[23] Дэвлет М.А. Загадка грозной мистерии // Атеистические чтения. М., 1990. Вып. 19. С. 33.
[24] Мосс М. Указ. соч. С. 276 – 277.
[25] Тернбул К.М. Человек в Африке. М., 1981. С. 193.
[26] Мосс М. Указ. соч. С. 285.
[27] Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1991. С. 124.
[28] Там же. С. 127.
[29] Гоббс Т. Основы философии. // Гоббс Т. Сочинения в двух томах. Т. 1. М.: Мысль, 1991. С. 345.
[30] Там же.
[31] Гоббс Т. Левиафан… С. 276.
[32] Цит. по: Суворов Н.С. Об юридических лицах по римскому праву. М.: «Статут», 2000. С. 91.
[33] Там же. С. 96.
[34] Там же. С. 97.
[35] Цит. по: Покровский И.А. Указ. соч. С. 20.
[36] Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л., 1976. С. 66.
[37] Гоббс Т. Левиафан… С. 186.
[38] Там же. С. 216.
[39] Покровский И.А. Указ. соч. С. 120.
[40] Маркс К. К критике гегелевской философии права // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 244.

[41] Суворов Н.С. Указ. соч. С. 68.

Определение понятия «личность» в психологии. Структура личности

Казалось бы, зачем нужно знать об определении и свойствах личности, если от профессиональной психологии вы далеки? Между тем, специалисты уверены, что эта информация поможет нам в понимании окружающих, построении взаимодействия с ними и гармонизации собственной натуры. В сегодняшней статье разберем, что такое личность, каковы ее структура и свойства. 

Определение понятия «личность» в психологии

 

Однозначного определения понятия «личность» с позиции психологии пока не существует, поскольку термин этот сложный и многогранный. Наиболее популярна следующая трактовка: личность — это отдельный человек со своим уникальным набором психологических свойств. 

Существуют и разные другие определения личности в психологии. Например, специалисты по социальной психологии дают определение личности, как субъекту с теми или иными знаниями, опытом, привычками, то есть, рассматривают ее не отдельно, а в контексте. 

Кроме того, личность — это то определение, которое в психологии тесно переплетается с двумя смежными терминами: индивид и индивидуальность. Похожесть этих понятий, с одной стороны, делает проблему четкого определения личности в психологии еще более острой. А с другого ракурса, позволяет рассматривать человека сразу с нескольких позиций и сформировать о нем наиболее полное и подробное представление.

Структура личности: 4 важнейших уровня

 

Следующее, рассматриваемое нами в рамках этой статьи, важное определение в психологии называется структурой личности. Структура — это некая иерархия, берущая начало на нижней ступени и постепенно доходящая до высшей. 

1. На первом уровне личностной структуры расположены приобретенные в процессе взросления, а также гендерные и врожденные свойства психики. Это те «настройки», которые даются каждому человеку по умолчанию, на них практически невозможно оказывать внешнее влияние. 
2. На втором уровне расположены индивидуальные типы восприятия и мышления. С ними человек может сознательно работать.
3. На третьем уровне находится опыт. Он приобретается в процессе жизнедеятельности индивида, его взаимодействия с окружающими: родителями, семьей, друзьями, коллегами.
4. На четвертом уровне располагаются человеческие мечты, желания и стремления. Данный уровень полностью формируется под воздействием социума, в котором человек находится на данный момент, а его компоненты могут свободно меняться на протяжении жизни. 

Свойства личности: инструмент для лучшего понимания человека

 

Все ключевые свойства личности можно разделить на 6 больших групп:

1. Способности — навыки, заложенные при рождении или приобретенные в процессе взросления. В эту группу можно отнести умение обучаться, накапливать знания, творить, решать практические задачи.
2. Темперамент — динамические свойства психики человека. Различают четыре вида темперамента: сангвинический, холерический, флегматический и меланхолический. 
3. Характер — методика взаимодействия человека и социума. Те или иные черты характера приобретаются в процессе коммуникации с другими людьми. 
4. Воля — сознательное управление психикой, благодаря которому человек способен преодолевать жизненные сложности. 
5. Эмоции — положительно или отрицательно окрашенные индивидуальные переживания, возникающие как ответ на то или иное событие. 
6. Мотивация — это позыв, благодаря которому человек достигает поставленной перед собой цели или реализует собственные желания. 

Демо-уроки по программе «Коучинг»

Откуда мы так много знаем про личность и ее характеристики?

Над изучением личности человека работали многие выдающиеся психологи и психоаналитики. В их числе — Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг, Альфред Адлер, Эрнст Кречмер, Эрих Фромм. Каждый из них является родоначальником теорий, изучающих личность человека. Например, Фрейд рассматривал субъект, как совокупность трех компонентов — «оно», «я» и «сверх я».  В совокупности все эти теории помогают современным специалистам в области психотерапии и психологии изучать основы личности, давать определения разным проявлениям человеческой индивидуальности. Если вы всегда интересовались проблемами личности и тоже хотите посвятить себя ее изучению, проходите обучение и присоединяйтесь к новоиспеченным коллегам!

«Понятие “личности” в софиологии и неопатристике». Малер А.М.

 

Публикуется по материалам:

Софиология и неопатристический синтез: два богословских итога философского развития. Сборник научных статей по итогам работы секции по истории русской мысли XXII Ежегодной богословской конференции ПСТГУ / Сост. К.М. Антонов, Н.А. Ваганова. М.: ПСТГУ, 2013. С. 212–234

 

 

Малер А.М. (ИФ РАН)

 

 

Понятие “личности” в софиологии и неопатристике

 

Понятие личности имеет ключевое значение для понимания православного богословия. Основатели неопатристики критиковали софиологию за неразличение понятия личности и природы в отношении Божественной Троицы; а также за то, что софиология разработала адогматическую теорию Софии как посредника между Троицей и миром. Если София это личность, то она может быть либо Личностью самого Логоса, Премудростью Божией в точном смысле слова, либо Ангелом, соотнесенным с одной из энергий Божественной Троицы. Но София не может быть одновременно и Логосом, и Ангелом; а также ни Логос, ни Ангел в православной теологии не обладают теми мистическими характеристиками “мировой души” или “четвертой ипостаси”, которыми софиологи наделяли Софию. В статье рассматриваются основные концепции личности, предложенные представителями как софиологии, так и неопатристического синтеза.

Ключевые слова: прот. Г. Флоровский, В.Н. Лосский, Вл.С. Соловьев, прот. С. Булгаков, свящ. П. Флоренский, Л.П. Карсавин, личность, персонализм, софиология, неопатристика, всеединство

 

История православного богословия XX века отмечена особым вниманием к понятию “личности”, наиболее характерным для неопатристического направления, основанного прот.Г.В.Флоровским и В.Н.Лосским. Среди основных причин возникновения неопатристики, ставшей ведущим направлением православного богословия последних десятилетий, была догматическая критика предшествующих богословских теорий эпохи “русского религиозно-философского ренессанса” и, в особенности, софиологического направления, основанного самим В.С.Соловьевым. Если обобщить основные претензии к русской софиологии со стороны неопатристики, то среди них ключевое значение имеет тот метафизический имперсонализм, который был унаследован русскими софиологами от немецкой идеалистической философии Нового времени, а в конечном счете, от античной метафизики, в преодолении коей зарождалась сама христианская догматика.

Начиная с В.Лосского в неопатристическом богословии нередко выдвигается тезис о том, что многие догматические заблуждения связаны с неразличением фундаментальных понятий православного богословия — “личности” и “природы”, в смешении свойств личности и природы как на уровне триадологии и христологии, так и на уровне ангелологии и антропологии. Например, именно в этом смешении В.Лосский упрекает софиологию С.Н.Булгакова, когда в своей первой знаменитой работе “Спор о Софии” (1934) он пишет: “Смешение личности и природы — основной мотив софианского богословия о.C.Булгакова, определяющий всю его систему”. В этой же работе В.Лосский дает первое определение личности: “личность — не самость и совершается только через победу под «самостью», которая и есть смешение личности с природой в нравственном плане”.

 

В своем фундаментальном труде “Очерк мистического богословия Восточной Церкви” (1944) В.Лосский специально оговаривал, что само христианское представление о “личности” слишком сложно поддается выражению в человеческих понятиях, и стоит заметить, что эта оговорка встречается у многих богословов XX века, включая самих софиологов. “Человеческая личность, — пишет В.Лосский, — не может быть выражена понятиями. Она ускользает от всякого рационального определения и даже не поддается описанию, так как все свойства, которыми мы пытались бы ее охарактеризовать, можно найти и у других индивидов. «Личное» может восприниматься в жизни только непосредственной интуицией или же передаваться каким-нибудь произведением искусства”. Но в дальнейшем В.Лосский все-таки развивает свою концепцию “личности”, основанную на известном различении природы и ипостаси у отцов Церкви: “как сотворенный по образу Божию, человек является существом личностным. Он — личность, которая не должна определяться своей природой, но сама может определять природу, уподобляя ее своему Божественному Первообразу. Человеческая личность — не часть существа человеческого, подобно тому как Лица Пресвятой Троицы — не части существа Божественного”, “понятие личности предполагает свободу по отношению к природе, личность — свободна от своей природы, она своей природой не определяется”.

Предвидя неизбежные упреки такой сверхприродной теории личности в обосновании либерального индивидуализма, В.Лосский вносит существенное уточнение: “в известном смысле индивид и личность имеют противоположное значение; индивид означает извечное смешение личности с элементами, принадлежащими общей природе, тогда как личность, напротив, означает то, что от природы отлично”.

Различение личности и природы, действительно, лежит в основе всего богословия В.Лосского, известного своей апофатической осторожностью, и именно в силу этой осторожности он не спешил с развитием своей теории личности. Однако в 1967 г. посмертно вышел сборник работ В.Лосского “По образу и подобию”, где была опубликована его статья “Богословское понятие человеческой личности” (1958 г.), существенно уточняющая его позиции по этому вопросу: “чтобы отличить ипостась человека от состава его сложной природы — тела, души, духа (если принимать эту трехчастность), мы не найдем ни одного определяющего свойства, ничего ей присущего, что было бы чуждо природе (φύσις) и принадлежало бы исключительно личности как таковой. Из чего следует, что сформулировать понятие личности человека мы не можем и должны удовлетвориться следующим: личность есть несводимость человека к природе. Именно несводимость, а не «нечто несводимое» или «нечто такое, что заставляет человека быть к своей природе несводимым», потому что не может быть здесь речи о чем-то отличном, об «иной природе», но только о ком-то, кто отличен от собственной своей природы, о ком-то, кто, содержа в себе свою природу, природу превосходит, кто этим превосходством дает существование ей как природе человеческой и тем не менее не существует сам по себе, вне своей природы, которую он «воипостасирует» и над которой непрестанно восходит, ее «восхищает (extasie), сказал бы я, если бы не опасался упрека, что ввожу выражение, слишком уже напоминающее «экстатический характер экзистенции (Dasein)» у Хайдеггера, тогда как сам критиковал других, позволявших себе подобное сближение”.

 В этой же статье В.Лосский открывает очень важное для всего христианского персонализма различение понятий “личности” и “экзистенции”, известных своей несводимостью к “природе/сущности”, но, при этом, наполненных принципиально разным содержанием: “Неопределимость «существования» — того ли она порядка, что и неопределимость личности, или же новый онтологический уровень, найденный Фомой, все еще по сю сторону личностного?”. В этом рассуждении В.Лосский, решив максимально уточнить свою теорию личности, одновременно с этим доводит ее до таких концептуальных пределов, где она оказывается еще более непримиримой к смешениям и сближениям с какими-либо другими похожими понятиями. В этой связи стоит обратить внимание на то, что философия экзистенциализма и персонализма, действительно, долгое время воспринимались как, своего рода, близнецы-братья, и именно поэтому можно сказать, что настоящий, “ортодоксальный” христианский персонализм начинается там, где заканчивается экзистенциализм.

В отличие от В.Лосского, у другого основателя неопатристики, о.Георгия Флоровского, не было какой-либо специальной теории личности и большинство его работ было написано в более свободном, эссеистическом стиле, избегающем жестких дефиниций, но тема личностного фактора проходит практически через все его философские работы. В особенности эту тему Флоровский поднимает в критике всевозможных онтологических и историософских теорий, которые, при всем своем внешнем гуманизме и христианской риторике, на самом деле основаны на абсолютизации безличных начал — как онтологической картины мира, так и исторического процесса. Впервые наиболее резко Флоровский противопоставляет личностный фактор безличным началам в статье “Смысл истории и смысл жизни” (1921): “Во всех исторически известных религиозных и этических «системах» личность принесена в жертву логическому фантому. Нравственный смысл истории поглотил нравственный смысл личности. — И мы можем по контрасту определить задачу нового, грядущего мировоззрения как осознание непримиримости этих двух смыслов и решение возрожденной антиномии путем угашения другого термина — смысла истории. Но это угашение не будет замалчиванием антиномии, а доказательством, что история смысла не имеет”, “Либо смысл истории человечества, либо смысл жизни человека. Tertium non datur”..

В своей ранней работе с непритязательным названием “В мире исканий и блужданий” (1923), любые попытки ограничить человеческую личность детерминированной картиной мира, — обосновать и оправдать ее в этой картине, — Флоровский возводит к пантеистической онтологии: “Хилость личной воли, малодушное искание “обоснований” и “оправданий” восходит к докетическому индивидуализму, — и основа его в пантеистическом неведении Божественной Личности. Если нет Бога как Лица, а есть только “божественное”, то нет (не может быть замечено) и лица в человеке. И если нет Творчества Божия, то не может творить и человек”. Поэтому ““Оправдание личности” — в ее творческой свободе — приводит нас к изначальной “предпосылке”, к христианскому теизму, к вере в Триединого Личного Бога, к библейскому учению о сотворении мира из ничего”. Таким образом, Флоровский бросает вызов всей традиции “философии всеединства”: “Бытие” не есть “всеединство”, не есть “органическое целое”, ибо оно разорвано зиянием и бездною между абсолютным и тварью; и эти два мира соединены между собою только “причинностью через свободу”. <…> Мир пока не закончен и неустойчив, — не в смысле естественной рыхлости и неоформленности, а в смысле непрерывно встающей задачи оценочного и волевого выбора между Добром и Злом. И этот выбор совершается человеческой личностью, — и только ею”. Однако так же как и у В.Лосского, этот персоналистский пафос вовсе не означает для Флоровского уход в крайность либерального индивидуализма, о чем свидетельствует его определение личности в статье “Памяти профессора П.И.Новгородцева” (1924): “Личность находит себя только тогда, когда отдается; уединенный, ограниченный, самодостаточный индивид — это продукт преувеличенного абстрагирования: мы знаем только людей, живущих в общении и проходящих свой жизненный путь в обществе”.

Поэтому Флоровский вышел из евразийского движения с его апологией безличных природных начал, и где Флоровский хотел видеть прецедент свободного творческого риска вопреки “объективным” законам истории, сами евразийцы, наоборот, видели только проявление безличных детерминант. В своей программной работе “Метафизические предпосылки утопизма” (1926) Флоровский противопоставляет христианскую эсхатологию и имперсоналистскую метафизику истории: “Чаяние воскресения мертвых и жизни будущего века есть единственное и действительное оправдание и “метафизическое обоснование” личности и личного делания и творчества. Только того, кто мыслит в категориях строителей Вавилонской башни, кто возлюбил страстным вожделением эту землю паче своего подлинного “отечества на небесех”, могут устрашать и парализовать апокалиптические пророчества. В них — все наше упование”. (с.289-290). Эту оппозицию можно также определить как различие историзма и историцизма: если историзм, обращает внимание на личностный фактор в истории, на историю как конкретный и непредопределенный процесс, то историцизм видит в истории замкнутую логическую формулу, в которой все события и личности выполняют лишь определенные функции, предзаданные общими “законами истории”. Не случайно именно историзм стал одним из четырех ориентиров всей программы “неопатристического синтеза” и именно тем ориентиром, который непосредственно указывает на личностный фактор в любых исследовательских или теоретических построениях.

Вместе с этим необходимо подчеркнуть, что когда Флоровский и его последователи говорят о принципиальном значении личностного фактора в истории, то они имеют в виду не только человеческий фактор, но, прежде всего, сам Божественный Промысл, ибо человек только потому является личностью, что Личностью является его Творец, и речь идет именно о синергии Бога и человека, о Промысле как результате свободного взаимодейсивия Божественной и человеческой воли. В своей работе “Спор о немецком идеализме” (1930) Флоровский пишет: “Есть много типов пантеизма, но определение следует составлять не по частным случаям, а по общей тенденции. Не только отрицание «личности» Божества есть пантеизм; и не только признание мира… «единосущным» Богу. Это только частные и, вряд ли, вполне ясные определения. Основным для пантеизма является убеждение: или мира вовсе нет; или без мира Бога нет…”. Это замечание очень точно объясняет психологический мотив многих метафизических построений по типу “философии всеединства”: окружающий мир кажется настолько необходимым и неизбежным, а также настолько оправданным в своей красоте и “цветущей сложности”, а его Творец, при этом, настолько далеким и непостижимым, что легче представить мир без Творца, чем Творца без мира. Отсюда возникают известные стремления интегрировать тварный мир в нетварное бытие Творца, всевозможные версии пантеизма или панентеизма, а также “компромиссное” желание обнаружить между Творцом и тварью “посредническую” инстанцию, подобно софиологической Софии, которая бы преодолевала в себе оппозицию нетварного и тварного, а следовательно, свободы и необходимости. Такое понимание Творца, как принципиально зависимого существа от своего собственного творения, возможно только в том случае, если мы забываем о его “личностности”, то есть о том, что он абсолютно свободен и не нуждается ни в чем ином, и что поэтому существование мира от начала и до конца является актом абсолютной свободы его Создателя.

Именно с этих онтологических позиций, которые можно назвать православным персонализмом, отцы-основатели неопатристики критиковали “софиологический детерминизм” (термин С.Н.Булгакова). В.Н.Лосский по этому поводу пишет: “Если нет места «категории случайности» в домостроительстве Божием, то надо отказаться от «Бога Авраама, Исаака и Иакова», от Бога Церкви Христовой, от Бога личного, живого и обратиться к «Богу философов». Тогда вместо нравственно-волевых отношений личностей, определяемых свободой, надо признать только природный, Божественно-космический процесс, движимый необходимостью; вместо Промысла Божия, предполагающего соотношение двух воль (пусть его называют, если угодно, «окказионализмом»), останется «софийный детерминизм” (с.57).

Если В. Лосский посвятил анализу софиологического учения отдельную работу, “Спор о Софии” 1934 г., определенно повлиявшую на осуждение соответствующего учения о. Сергия Булгакова Московской Патриархией в 1935 г., то о. Георгий Флоровский еще двумя годами раньше опубликовал статью “О почитании Софии, Премудрости Божией, в Византии и на Руси” (1932 г.), где он приходит к неожиданной гипотезе о том, что “киевская икона Св.Софии есть ничто иное, как изображение Непорочного Зачатия”, обусловленное католическими влияниями в Малороссии XVII века. Однако даже если гипотеза Флоровского верна, иконы и храмы Святой Софии — Премудрости Божией давно известны византийской и русской церковной традиции, и этот образ должен иметь внятное догматическое объяснение в самом православии. Впоследствии о. Г.Флоровский не раз выражал свое неприятие софиологии, в частности в личных письмах к о.С.Булгакову. В контексте неопатристической критики софиологических теорий, прежде всего, имеет значение определение Софии — Премудрости Божией именно как личности, и от ответа на вопрос, как именно русские софиологии интерпретировали эту личность, а также само понятие “личности” как таковой, зависит дальнейший догматический анализ софиологических доктрин.

 

Прежде чем приступить к освещению понятия “личности” в трудах русских софиологов, необходимо оговорить два принципиальных методологических вопроса. Во-первых, желательно определить объем понятия “софиологии”, поскольку от него зависит круг тех текстов, которые можно идентифицировать как софиологические. Проблема в том, что если неопатристика, представляла собой единую универсальную богословскую установку и поэтому все концептуальные работы этих авторов и их последователей мы можем с высокой долей вероятности назвать “неопатристическими”, то софиология все-таки была составляющей частью философского учения каждого из софиологов и ни в коей мере не исчерпывала эти учения. Поэтому лишь определенную часть текстов каждого софиолога можно назвать, собственно, софиологическими, поскольку там специально ставится акцент на категории “Софии”, в то время как значительная часть других текстов никакого отношения к софиологии не имеет. В этом смысле софиология не равносильна неопатристике по своему концептуальному влиянию, но если есть желание обозначить то религиозно-философское учение, которое предшествовало неопатристике и послужило основным объектом его критики, то тогда лучше говорить о “философии всеединства” как более широком и всеобъемлющем учении. Под софиологией в точном смысле слова необходимо иметь в виду соответствующий раздел учений таких знаменитых “философов всеединства” как В.Соловьев, о.П.Флоренский, о.С.Булгаков и Л.Карсавин.

Во-вторых, рассматривая понятие “личности” у этих авторов, исследователь неизбежно сталкивается с тем, что само это понятие нередко выражается в иных терминах, а именно — “лик”, “лицо”, “ипостась” и т.п., а иногда употребляется достаточно случайно, без того специфического философского содержания, которое превратило его в категорию философского лексикона. Возникает вопрос, в каких случаях имеет смысл обращать внимание на иные термины, смежные с понятием “личности”, а в каких случаях обращать внимания на сам термин “личность”? Это зависит от тех критериев, которые исследователь применяет к понятию “личности”, и хотя эти критерии у нас есть, развернуть их в рамках этой статьи не представляется возможным. В любом случае речь идет о том, несводимом к природе начале живого существа, которое определяет его вменяемость, т.е. его разумность и свободу, его способность к общению и синергии с другими, такими же живыми существами, и поскольку оно не выводимо из природного бытия, оно может быть только образом его трансцендентного Творца, который, в свою очередь, является Абсолютной Личностью.

Основатель всей традиции “философии всеединства” В.С.Соловьев уделил понятию личности исключительное положение еще в своей незаконченной работе “Философские начала цельного знания” (1877), написанной в качестве проекта очередной системы диалектического идеализма с его попыткой обнаружить универсальную логику категориальных отношений: “Из полярных или относительных определений мы рассмотрим девять пар под тремя категориями: существа, организма и личности. В каждой паре определений противоположность их разрешается в третьем термине, который, собственно, и есть идея как выражение истины”. Таким образом, категория “личности” должна была занимать в системе Соловьева значение “идеи как выражение истины”.

В следующий раз понятие “личности” употребляется Соловьевым в менее отвлеченном контексте, в его “Чтениях о Богочеловечестве” (1878), представляющих собой глобальную историософию, где понятие “личности” раскрывается в процессе истории: “Свободная же внутренняя связь между безусловным божественным началом и человеческой личностью возможна только потому, что сама эта личность человеческая имеет безусловное значение. Человеческая личность только потому может свободно, извнутри соединяться с божественным началом, — что она сама в известном смысле божественна, или — точнее — причастна Божеству. Личность человеческая — и не личность человеческая вообще, не отвлеченное понятие, а действительное, живое лицо, каждый отдельный человек — имеет безусловное, божественное значение”. В совершенно персоналистском смысле определяет Соловьев роль личности в истории: “Да, жизнь человека и мира есть природный процесс; да, эта жизнь есть смена явлений, игра естественных сил; но эта игра предполагает играющих и то, что играется, — предполагает безусловную личность и безусловное содержание, или идею, жизни”. И также специально оговаривает Соловьев различение личности и природы: “так как человеческая личность различает себя от природы, ставит ее себе предметом и таким образом оказывается не природным только существом, а чем-то другим и большим природы, то, следовательно, власть природных начал над человеческою личностью не может быть безусловною,—эта власть дается им самою человеческой личностью: природа господствует над нами внешним образом лишь потому и столько, поскольку мы ей внутренно подчиняемся”. Наконец, Соловьев выдвигает собственное обоснование личностности Бога-Творца: “если божество есть субстанция, то есть самосущее, то, содержа в себе все, оно должно различаться ото всего или утверждать свое собственное бытие, ибо в противном случае не будет содержащего и божество, лишенное внутренней самостоятельности, станет уже не субстанцией, а только атрибутом всего. Таким образом, уже в качестве субстанции божество необходимо обладает самоопределением и саморазличением, то есть личностью и сознанием”.

Однако Соловьев рассуждает о личности не как о данности человеческого бытия, которое осознается им изначально, а как об особом знании, которое наподобие гегелевского Абсолюта открывается человечеством на разных стадиях своего развития: “Внутреннее освобождение от природы в самосознании чистой личности впервые ясно выразилось в индийской философии”. Произошло это потому, что постижение личности человечеством непосредственно связано с самораскрытием самого “божественного начала”: “Всякое явление божественного начала, всякая теофания, определяется свойством среды, воспринимающей это явление, в истории прежде всего свойством национального характера, особенностью того народа, в котором происходит данное явление Божества. Если божественное начало открылось индийскому духу как нирвана, эллинам как идея и идеальный космос, то как личность, как живой субъект, как «я» оно должно было явиться в иудеях, потому что их народный характер состоит именно в преобладании личного субъективного начала. Этот характер проявляется во всей исторической жизни иудеев, во всем, что создал и создает этот народ”.

Следовательно, при всей своей сверхприродности, Божественная личность открывается человеку в зависимости от “национального характера” и “свойств среды”, то есть ставит себя в подчинение безличным земным факторам, а индуистская нирвана или эллинские эйдосы оказываются определенными стадиями теофании.

Такое понимание личности Бога и человека нельзя считать временной гипотезой В. Соловьева, поскольку через восемнадцать лет после “Чтений о Богочеловечестве” Соловьев буквально воспроизведет ее в совершенно авторской статье “Личность”, написанной для энциклопедии Брокгауза и Эфрона, так что этот текст вполне можно считать конспектом первого. В этой статье В. Соловьев дает собственное определение “личности”: “внутреннее определение единичного существа в его самостоятельности, как обладающего разумом, волей и своеобразным характером, при единстве самосознания. Так как разум и воля суть (в возможности) формы бесконечного содержания (ибо мы можем все полнее и полнее понимать истину и стремиться к осуществлению все более и более совершенного блага), то Л. человеческая имеет, в принципе, безусловное достоинство, на чем основаны ее неотъемлемые права, все более и более за нею признаваемые по мере исторического прогресса. Бесконечное содержание, потенциально заключающееся в Л., действительно осуществляется в обществе, которое есть расширенная, или восполненная, Л., так же как Л. есть сосредоточенное, или сжатое, общество. <…> Совершенным восполнением Л. может быть только общество неограниченное, или универсальное”.

Стоит обратить внимание, что такая подмена личности обществом перекликается у В. Соловьевым с его пониманием Софии — Премудрости Божией, которая с одной стороны остается личностью, как “Божественное существо”, а с другой стороны, является “единством всего”, “единством противоположного”, “антитипом души мира”, с которым “мировая душа” должна в идеале “отождествиться”, а также “совершенным обществом”, которое составляет собою “воплощенную Софию” (“Россия и Вселенская Церковь”, 1889). Эту неопределенность и в понятии личности, и в понятии самой Софии наследовали все остальные софиологии, учения которых можно считать прямым продолжением богословских построения В.С.Соловьева.

Если не иметь в виду раннюю работу С.Н.Трубецкого “Учение о Церкви и св.Софии”, не имевшую больше какого-либо влияния даже на его собственную философию, первым, наиболее явным наследником софиологической лини В.С.Соловева был священник Павел Флоренский. Понятие “личности” у П.Флоренского имело настолько заметное значение, что некоторые исследователи даже причисляют его к персоналистам.

Впервые Флоренский поднимает эту тему в своей статье “О типах возрастания” (“Богословский вестник”, 1906, Т.2. №7. С.530-568), где он предлагает очень интересное различение образа Божьего в человеке как “актуальной бесконечности личности” и подобия Божьего как “потенциальной бесконечности личности”. Это различение не получило у него дальнейшего развития, хотя это самый концептуальный фрагмент во всех его рассуждениях на тему личности.

В своей первой программной работе “Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи” (1914) Флоренский задолго до В. Лосского констатирует глубокую сложность в определении понятия “личности”: “определить — это значит дать понятие. Дать же понятие личности невозможно, ибо тем-то она и отличается от вещи, что, в противоположность последней, подлежащей понятию и поэтому «понятной», она «непонятна», выходит за пределы всякого понятия, трансцендентна всякому понятию. Можно лишь создать символ коренной характеристики личности, или же значок, слово, и, не определяя его, ввести формально в систему других слов, и распорядиться так, чтобы оно подлежало общим операциям над символами, «как если бы» было в самом деле знаком понятия. Что же касается до содержания этого символа, то оно не может быть рассудочным, но — лишь непосредственно переживаемым в опыте само-творчества, в деятельном самопостроении личности, в тождестве духовного само-сознания” (Письмо 4: “Свет Истины”).

В таком настойчивом “символизме” есть определенная опасность, поскольку нежелание дать внятное вербальное определение личности может привести к тому, что само это понятие значительно релятивизируется, вплоть до собственной противоположности. Несколькими страницами ранее, со свойственным ему литературным стилем рассуждений, Флоренский написал: “познание не есть захват мертвого объекта хищным гносеологическим субъектом, а живое нравственное общение личностей, из которых каждая для каждой служит и объектом и субъектом. В собственном смысле познаваема только личность и только личностью”. Но если личность неопределима и выходит за пределы всякого понятия, то каким образом она вдруг определяется как одновременно объект и субъект, способный на нравственное общение?

Тема неопределимости личности как таковой продолжается у Флоренского в его критике фундаментальной работы всего немецкого персонализма, книги Вильяма Штерна (1871-1938) “Личность и вещь. Система критического персонализма” (1906-1924). Соглашаясь с различением “личности” и “вещи”, Флоренский возмущается самим желанием дать первой категории хоть какое-нибудь понятийное определение: “Ведь любовь возможна к лицу, а вожделение — к вещи; рационалистическое же жизнепонимание решительно не различает, да и не способно различить лицо и вещь, или, точнее говоря, оно владеет только одною категорией, категорий вещности, и потому все, что ни есть, включая сюда и лицо, овеществляется им и берется как вещь, как res” (“Письмо 4: Свет Истины”). “Идея противоположности живого творчества во времени и механической законченности в пространстве или, что почти то же, идея противоположности вещи в личности положена в основу новейших философем Анри Бергсона и Вильяма Штерна. Но ни в первой своей редакции, ни во второй мысль не имеет силы пробиться сквозь, правда, хотя и не механически, но однако и не личный витализм. Упомянутые нами философемы — не более как виталистический онтологизм, и доказательством этому может служить хотя бы одно то, что даже в более персоналистической из них, в системе В.Штерна, делается попытка определить личность. Этого одного достаточно, чтобы убедиться в безличности этой философии”.

Корни “вещной” философии Флоренский видит в западном рационализме и католической схоластике, а в конце концов в самом язычестве. Более чем спорный тезис выдвигается им в курсе лекций “Чтения о культе (Опыт православной антроподицеи)” (1918): “Запомните раз и навсегда, что идея личности до такой степени чужда католицизму, что он просто забывает о ней, просто упускает из виду самое существование личности” (Гл.7). В одном комментарии к “Столпу” он пишет: “Полную противоположность Восточной мистике личности представляет Западная мистика вещности”. Эту гипотезу он развивает в своих лекциях “Культурно-исторические предпосылки и место христианского миропонимания” (1921) из сборника “У водоразделов мысли”: “Идея личности на житейский лал всегда была известна, а в философском мировоззрении она нередко отрицалась, так как личность едина, а не сложна, многообразна и не разложима на части. <…> В философии Спинозы и всего нового времени нет места для лица: все мыслилось под порядком вещности. Лишь с конца XIX века возник персонализм, который старается выдвинуть идею личности. Центр творчества — лицо и оно мыслилось в связи со вселенной” (лекция № 4).

Оппозиция личности и вещи также развивается Флоренским в конспекте лекций “Об историческом познании” (1916). Лекция №17 так и называется — “Вещь и личность” и начинается словами: “Общее и единичное; υσια и ύποστασις; твердое тело и духовная жизнь — вот полюсы нашего понимания бытия, и между этими полюсами располагаются все промежуточные ступени. Эти полюсы могут быть обозначены еще иными терминами; вещь и личность — наиболее важные. Вещь всегда есть некоторое вообще: вам все равно, какой стакан воды выпить, тот и ли этот, лишь бы была вода. Личность же всегда в частности: вам не все равно, кого назвать своим отцом и своим сыном <…> Разумеется, и к стакану воды можно относиться как к лицу, как к единственному: это называется идолопоклонством. И к отцу можно отнестись как к одному из многих — как к средству получить какое-нибудь “вообще”, например стакан воды. Это и называется безнравственностью”.

К сожалению, все эти фрагменты не составляют единой теории личности у отца Павла, а только воспроизводят общие положения христианского персонализма, но при этом, иные упоминания “личности” вызывают существенные вопросы к его догматической последовательности. Например, наследующая В. Соловьеву идея возмещения личности в коллективе, когда Флоренский пишет о паре друзей как личности-двоицы (“Столп”, “Письмо 11: Дружба”). Или его уверенное рассуждение о том, что падший ангел не имеет личности (“Столп”, Письмо 7: Грех), причем, с ссылкой на народные суеверия: “Народом русским дознано, что нечистая сила не имеет личности, а потому нет у нее и лица, ибо лицо-то и есть лик, явление личности. Нечисть безлична и безлика, и лишь обманывает люд, притворяясь личностью”. Наконец, можно вспомнить наделение им Животворящего Креста статусом личности в “Чтениях о культе”: “Итак, воистину и существенно, а не риторически и произвольно, необходимо, а не условно — Крест может именоваться Ты; а раз может, то и должен, ибо нельзя у Лица похитить присущую ему личность”.

Обращаясь к софиологии Флоренского, стоит заметить, что уже в комментариях к “Письму 10: София” из “Столпа” встречается достаточно жесткая критика им софиологической теории В.Соловьва: “По учению Вл. Соловьева <…>, София — не только идеальная личность Твари, но и «Субстанция Пресв. Троицы» (— не хотел ли С-ев сказать: «общая энергия» или «общая благодать»? —). Нет надобности разъяснять, как друг от друга далеко отстоят это учение об отдельной от Ипостасей Сущности Божией и православное учение Афанасия В., твердо стоящего на формуле εκ Πατρός έκ ουσίας του Πατρός. Рационализм С-ва обнаруживает себя именно в том, что для С-ва не живая Личность, не Ипостась и не само-обосновывающееся Живое Триединство — начало и основание всего, а субстанция, из которой уже выявляются Ипостаси. Но эта субстанция в так. случ. не может не быть признана без-личною, а поэтому — вещною. Философия С-ва, тонко-рационалистическая по своей форме, неизбежно есть философия вещная по своему содержанию. То, о чем учит С-ев, несомненно примыкает к савеллианству, к спинозизму, к шеллингианству, по крайней мере в его первом фазисе. — Учение С-ва о Софии и о Мировой Душе (эти два Лица у него то отождествляются, то различаются)”.

Обратим внимание, что Флоренский упрекает Соловьева именно в подмене личного начала в Боге безличным, предвещая неопатристическую критику всей софиологии. Но как, в таком случае, интерпретировать его собственные определения Софии из самого текста “Столпа”: “София есть Ангел-Хранитель твари, Идеальная личность мира. Образующий разум в отношении к твари, она — образуемое содержание Бога-разума, «психическое содержание» Его, вечно творимое Отцом через Сына и завершаемое в Духе Святом: Бог мыслит вещами”; (?) “Единая в Боге, она множественна в твари и тут воспринимается в своих конкретных явлениях как идеальная личность человека, как Ангел-Хранитель его, т. е. как проблеск вечного достоинства личности и как образ Божий в человеке”; (?), “София участвует в жизни Триипостасного Божества, входит в Троичные недра и приобщается Божественной Любви. Но, будучи четвертым, тварным и, значит, не едино-сущным Лицом, она не «образует» Божественное Единство, она не «есть» Любовь, но лишь входит в общение Любви, допускается войти в это общение по неизреченному, непостижимому, недомыслимому смирению Божественному”(?).

Непоследовательное различение “личности” и “природы” и триадологии, и в христологии, и в ангелологии позволяет Флоренскому говорить о Софии — Премудрости Божией как об “идеальной личности мира”, “идеальной личности человека” и “четвертой ипостаси Божественной Троицы”.

Другой последователь “философии всеединства”, отец Сергий Булгаков впервые обращается к теме личности в своей книге “Философия хозяйства” (1912), где это понятие появляется в связи с рассуждениями о свободе воли: “Вполне осознанною свободой обладает только личность. Лишь для я возникает впервые противоположение между я и не-я как границей я, свобода и необходимость существуют не только как факт, но и входят в сознание. Свободой увенчивается личность как живое единство воли и разумного сознания (которые рассекаются и противопоставляются в системе Канта). Как я, как личности, мы сознаем свою свободу, яйность есть свобода, как это, со всей силою выражено в системе Фихте”.

Следует заметить, что смешение “свободы” и “свободы воли”, а также “личности” и “я” к моменту написания этой книги уже было предметом критики персоналистской философии, но нужно сделать скидку на то, что Булгаков только приступал к этой тематике и сама “личность” вспоминается им в этой работе лишь по мере необходимости.

Основные рассуждения С.Булгакова на тему личности изложены в его главном софиологическом труде — “Свете невечернем” (1917), где будущий священник раскрывает свою философскую систему. Заметим, что в этой книге Булгаков периодически критикует имперсональные мотивы западного идеализма Нового времени, включая Бруно, Беме и Шеллинга, которые для многих христианских мистиков заменили авторитет отцов Церкви. В частности, Булгаков справедливо указывает, что “к аперсонализму обыкновенно приводит логика пантеизма”, что “печать имперсонализма лежит на богословии Беме”, и что Шеллинг “вносит процесс в само Божество и тем самым впадает в противоречие с собственным утверждением трансцендентности”.

Так же как и Флоренский, Булгаков специально оговаривает неопределимость личности в понятиях: “Личность неопределима, ибо всем и всегда определяется, оставаясь, однако, над всеми своими состояниями или определениями. Личность есть каждому присущая и неведомая тайна, неисследимая бездна, неизмеримая глубина. Она абсолютна в по­тенциальной значимости своей (чем и объясняется возможность фихтевского соблазна — абсолютной Ich-Philosophie), но всегда относите­льна и ограниченна в актуальности своей (чем обличается и ложь этого соблазна, который был бы правомерен лишь при совпадении потенциальности и актуальности). Личный характер бытия, свою ипостасность, мы даже гипотетически не можем удалить из живого сознания (и в этом заключается лучшее опровержение «метафизики бессознательного», ко­торая ипостасности хочет противопоставить ее же собственную глубину и основу). Состояние внеипостасности или бессознательности просто не может быть по-настоящему ни помышлено, ни почувствовано челове­ком, есть совершеннейшая абстракция, отрицательное понятие”.

Однако на этом персоналистские интенции Булгакова в “Свете невечернем” заканчиваются, потому что главным ключом к пониманию тварного мира служит вовсе не понятие личности, как в неопатристике, а понятие Софии, причем до такой степени, что выдвигается тезис о необходимости “софийности” самих понятий: “Вопрос о софийной природе понятий есть только одна из проблем, входящих в состав общего вопроса о софийности мира. София по отношению к множественности мира есть организм идей, в котором содержатся идейные семена всех вещей. В ней корень их бытия, а без них и вне их не существует ничего”. По всей видимости, и для познания Софии, и для познания “неопределимой” личности привычные средства рационально-дискурсивной логики в принципе не работают и поэтому требуются “софийные понятия”, то есть укорененные не только в логике, но и в онтологии. Об этом прямо говорит сам Булгаков: “метафизическая природа Софии совершенно не покрывается обычными философскими категориями: абсолютного и относительного, вечного и временного, божественного и тварного”.

К теме Софии Булгаков обращался уже в “Философии хозяйства”, где прямо говорил о ее личностности: “София, предвечное человечество, как душа мира, содержа в себе все, является единящим центром мира, лишь поскольку она сама отрекается от своей самости, полагает центр свой в Боге. Но она свободна сместить этот центр, она свободна хотеть от себя, обнаружить самость, составляющую темную основу ее бытия, ее слепую и хаотическую волю к жизни (которую только и знает Шопенгауэр). На этот первобытный хаос, первоволю или первоматерию, представляющую бесформенное влечение к жизни, наброшено одеяние софийности, но он несет его только как покров. В этой изначальной самости заложена основа личности с ее свободой, но здесь же и корень своеволия”. В “Свете невечернем” Булгаков уточняет метафизические функции Софии: “София не только любима, но и любит ответной Любовью, и в этой взаимной любви она получает все, есть ВСЕ. И, как любовь Любви и любовь к Любви, София обладает личностью и ликом, есть субъект, лицо или, скажем богословским термином, ипостась; конечно, она отличается от ипостасей Св. Троицы, есть особая, иного порядка, четвертая ипостась. Она не участвует в жизни внутрибожественной, не есть Бог, и потому не превращает триипостасность в четвероипостасность, троицу в четверицу. Но она является началом новой, тварной многоипостасности, ибо за ней следуют многие ипостаси (людей и ангелов), находящиеся в софийном отношении к Божеству”.

Если Флоренский считал Софию личностью тварной, хотя и “четвертой ипостасью”, то Булгаков считает ее нетварной, что неизбежно вызывает серьезный вопрос — каким образом нетварная ипостась не может быть Богом? “Тварь ли? Нет, не тварь, ибо она не сотворена”, — пишет Булгаков — “<…>София, хотя не есть Абсолютное или Бог, но имеет то, что имеет, непосредственно от Бога или абсолютным образом, она свободна от погруженности в ничто, свойственной мировому бытию. Поэтому ей нельзя приписывать даже и предиката бытия в том, по крайней мере, смысле, в каком мы приписываем его тварному миру, хотя она есть непосредственная основа тварного мира. Как таковая, она вплотную к нему примыкает; однако, чуждая его ограниченности, она есть неопределимая и непостижимая грань между бытием-тварностью и сверхбытием, сущестью Божества — ни бытие, ни сверхбытие”.

На момент написания “Света невечернего” понятие “личности” у Булгакова не имеет того смысла, который вкладывали в него христианские персоналисты XX века. Если София может быть нетварной “четвертой ипостасью”, но при этом не быть Богом, то возникает вопрос о соответствии онтологии С.Булгакова православному вероучению — вопрос, на который каноническая Церковь дала недвусмысленный ответ. Вместе с этим остается принципиальный вопрос в отношении самой Софии — если она пронизывает весь тварный космос и одно “утверждение без отрицания”, то что тогда не есть София и, наконец, как в самой Софии и различаются ее личность и природа? На данный момент эти вопросы остаются открытыми.

Л.П. Карсавин был единственным представителем русской софиологии, который не только подробно разработал достаточно оригинальную теорию личности, но сделал ее центральной категорией всей своей философской системы, так что его часто причисляют к плеяде русских персоналистов. Однако главный парадокс философии Карсавина состоит в том, что хотя он действительно поставил “личность” во главу своей системы, само это понятие обрело у него совершенно неперсоналистское, а точнее даже — антиперсоналистское содержание.

Все свое персоналистское учение Карсавин систематизировал в работе “О личности” (1929), в начале которой он определяет личность как «конкретно-духовную, телесно-духовную определенную сущность, единственную в своем роде, незаменимую и многосторонную«, с чем могли бы согласиться многие персоналисты. При этом, Карсавин утверждает, что единство личности обеспечено ее духовной природой, в то время как телесность способствует ее множественности. Возникает вопрос — кем же тогда является сам Творец и его ангелы, ведь они не имеют телесности? Но оказывается, что данное определение личности вовсе не исчерпывающее, поскольку единственной подлинной личностью является сам Бог, а тварь не есть личность — она обретает свойства личности только при ассимиляции Божественного “содержания”. Более того, бытийственность твари возрастает в той степени, в которой она приближается к Богу, а следовательно и становится личностью. Таким образом, “личностность” у Карсавина фактически стала тождественна самой бытийственности и весь мир предстал как единая иерархия от абсолютно безличной материи до Абсолютной Личности Бога. Подобная система явно воспроизводит классические схемы неоплатонизма и в этом смысле является ярким примером того западного влияния мистико-идеалистической философии Нового времени, на которую основатели неопатристики указывали как на главную причину кризиса русского богословия.

Еще в своей историософской работе “Философия истории” (1923) Карсавин писал: “Абсолютное Бытие… есть абсолютное Всеединство. Оно — все, что только существует, — и во всяческом, в каждом (бытии). Оно все, ибо всяческое не что иное, как Его момент”. Поэтому вся иерархия личностей оказывается ничем иным как каскадом “моментов” на пути к абсолютному Всеединству. Творение мира в этой перспективе оказывается самоотчуждением Бога в твари, которая содержит в себе “момент” Божественного и неизбежно возвращается к нему по логике апокатастасиса. Поскольку же бытие и благо здесь фактически тождественны, то зло остается иллюзией и все то, что человек по неразумению своему принимает за зло, на самом деле онтологично и “божественно”: “Наш гнев, зависть и ненависть божественны; не только блаженство, но и страдание тоже божественны. Иначе Бог не был бы всеединством и существовало бы некоторое иное злое Божество, что является абсурдным, нечистивым предположением” (“О началах”, 1921). Также и гордыня есть ни что иное как попытка самоутверждения твари, ощущающей свою бытийность, но Бог из жалости к твари удовлетворяет ее гордыню, дав ей полубытие и полунебытие, неполную смерть и неполную жизнь.

Иерархия личностей в мире имеет три уровня: потенциальные личности, т.е. вещи, индивидуальные личности, т.е. люди и “симфонические личности”, которыми являются семья и народ (ср. “коллективную личность” Макса Шелера). В этой иерархии очевидно, что индивидуальные личности представляют собой лишь “момент” на пути становления от вещи к “симфонической личности”, и поэтому вся космическая драма бытия состоит только в том, чтобы всем вещам и людям рано или поздно слиться в единое целое и вернуться в абсолютное Всеединство.

Положение Софии в иерархическом мире “личностей” у Карсавина достаточно оригинально. София не является “четвертой ипостасью”, она — тварное тело Логоса, которое отпадает в начале истории как гностическая София-Ахамот и хотя самим Творцом воспринимается как нечто единое, тварью воспринимается как нечто раздвоенное — Божественное и земное. Следовательно, София у Карсавина не является личностью и именно в этом заключается самое оригинальное положение его софиологии: лишенная личности София обладает иллюзорным “лицом”, которое в конце истории “сгорает в пламени Божественного Лика и является нам как Лик Христов или — в наивысшем тварно-конечном своем выражении — как Лик Богоматери”. Возникает вопрос — зачем в этой картине мира необходим Христос? — остается открытым.

Имеет смысл напомнить, что именно идея Карсавина о “симфонической личности” была взята евразийским движением как необходимый элемент идеологии, оправдывающий жертвы “индивидуальных личностей” во имя коллективного целого, и в этом смысле эта идея являет собой случай “антиперсоналистического” учения о личности.

Подводя итог рассмотренным философским теориям можно заключить, что в русской софиологии не было единой теории личности, а те интерпретации этого понятия, которые встречались у каждого софиолога, носили в целом неперсоналистский характер — различение личности и природы во всех случаях было недостаточным, и сама личность, при всей своей божественной “апофатичности”, отходила на второй план в построении всех софиологов. Само понимание Софии у всех софиологов было достаточно произвольным и не вписывалось в православную картину мира. Если София это личность, то она может быть либо Личностью самого Логоса, т.е. Премудростью Божией в точном смысле слова, либо Ангелом, соотнесенным с одной из благодатных энергий Божественной Троицы. Но София не может быть одновременно и Логосом, и Ангелом, а также ни Логос, ни Ангел в православной теологии не обладают теми мистическими характеристиками “мировой души” или “четвертой ипостаси”.

С историко-философской точки зрения все рассмотренные имена оказали на русскую философскую мысль огромное плодотворное влияние, поскольку вывели ее к обсуждению самых серьезных тем на стыке философии, религии, науки, искусства, политики, психологии, и сама “философия всеединства” задала очень высокую планку философских построений и подтвердила универсалистские интенции русской мысли. С просветительской точки зрения “философия всеединства” и, в частности, софиология наследовала магистральным линиям европейской идеалистической философии, связывала русскую мысль с немецким идеализмом XIX века, с классической метафизикой XVII-XVIII вв., со средневековой схоластикой и очевидными античными корнями в лице Платона, Аристотеля и Плотина. Не стоит также недооценивать патристический элемент в русской софиологии, без которого она бы просто не имела интереса среди православных мыслителей. Но самое главное — вполне можно допустить, что без “философии всеединства” не было бы и самой неопатристики, потому что философы этого направления задали такие богословские вопросы, которые спровоцировали неопатристический поворот. Также имеет смысл обратить внимание на социально-политический потенциал “философии всеединства”, которая изначально выстраивалась как разноуровневая система, привлекающая многих ищущих читателей. Однако с богословско-догматической точки зрения мистические построения софиологов, к сожалению, обнаружили много слишком явных изъянов, чтобы эту философию можно было называть “православной”.

Между тем, нельзя сказать, что неопатристика в начале XXI века переживает абсолютный исторический триумф и лишена каких-либо внутренних проблем. “Апофатическая осторожность” этой школы позволила ей очень хорошо расставить “красные флажки”, за которые нельзя переходить из чувства интеллектуального самосохранения, но эти “флажки” в итоге оградили очень небольшое пространство и как будто бы остановили любое движение. Поэтому можно задать вопрос — а насколько состоялся сам “неопатристический синтез” с тех времен, когда умерли его отцы-основатели? Насколько современное православное богословие овладело языком современной философии в тех же целях, что им овладевали отцы Церкви? Вполне можно предположить, что неопатристика несколько перестаралась с интеллектуальными самоограничениями — достаточно вспомнить самого В.Лосского, который не называл себя “персоналистом” только потому, что так называли иногда французских экзистенциалистов. Наконец, по меткому замечанию А.С. Филоненко “неопатристический синтез не смог предложить осмысления христианского активизма. До сих пор не существует неопатристической этики. Неопатристическая традиция, уйдя от внешних, как ей представлялось, ограничений философской спекуляции к более аутентичной феноменологии мистико-аскетической традиции Православия, не смогла развернуть понимание открытости миру”.

Само понятие личности в православном богословии, при всем своем общепринятом употреблении, всегда будет требовать определенных уточнений, поскольку оно по форме связано с внерелигиозной европейской философской традицией, и поэтому к любой критике этого понятия, даже самой несправедливой, православным персоналистам нужно относиться очень внимательно. Богословие личности имеет достаточно солидную историю аргументации, но нужно быть всегда готовым к тому, что для многих людей персоналистская сущность христианства до сих пор остается откровением и попытки придать Богу образ безличного абсолюта или “мирового духа”, а также “дополнить” Его посредствующей метафизической инстанцией всегда будут большим соблазном для уже верующего разума.

 

Concept of the “person” in sophiology and neopatristic theology.

А.Maler

 

The concept of the person has key value for understanding Orthodox theology. Founders of neopatristic theology have criticized sophiologists because of absence of distinction between concepts of the person and the nature inside of the Divine Trinity; as well as because sophiologists have developed an adogmatic theory of Sofia as the intermediary between the Divine Trinity and the world. If Sofia is the person, it may be the Person of the Divine Logos — as a Divine Wisdom in precise sense, or an Angel who is correlated with one of the energy of the Divine Trinity. But Sofia cannot be the Logos and the Angel at the same time; as well as in orthodox theology the Logos and the Angel don’t have specific mystical characteristics of «world soul” or “the fourth hypostasis” with which Sofia has been attributed by sophiologists. The article considers the main conceptions of personhood, developed by representatives of sophiology and of neopatristics.

Keywords: Florovsky G., Lossky V., Solovyov V., Bulgakov S., Florensky P., Karsavin L., Personality, Personalism, Sophiology, Neopatristic synthesis, All-unity.

 

 

---

Впервые эти четыре ориентира “восстановления патристического стиля” были выдвинуты Флоровским в “Путях русского богословия” (1937) — это патристика, соборность, историзм и эллинизм (см.: Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Киев, 1991. С. 509). По поводу историзма Флоровский писал: “Богословское сознание должно стать сознанием историческим, и только в меру своей историчности может быть кафолическим” (Там же. С. 508). Все четыре принципа “неопатристического синтеза” были изложены в докладе Флоровского на Оксфордском Патрологическом конгрессе в 1967 г.

Климов А.Е. Г.В.Флоровский и С.Н.Булгаков. История взаимоотношений в свете споров о софиологии // С.Н.Булгаков: Религиозно-философский путь. Международная научная конференция, посвященная 130-летию со дня рождения. М., 2003. С. 86–114.

 

Соловьев. Личность // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в 86 т. (1890-1907). Т.17А (34). 1896.

Соловьев. Россия и Вселенская Церковь // Соловьев. Собр. соч. Т.XI. Брюссель, 1969.

Карсавин. О началах. СПб., 1994. С.21.

Карсавин. О началах. С.21.

Лосский В.Н. Личность и мысль Свят. Патриарха Сергия / Лосский В.Н. На страже истины. М., 2007. С. 218.

Шичалин Ю.А. О понятии “личности” применительно к триединому Богу и Богочеловеку Иисусу Христу в православном догматическом богословии // Вестник ПСТГУ. 2009. №1(25). C.47–72

Чурсанов С.А. Лицом к лицу. Понятие Личности в православном богословии ХХ века. М., 2008; Малков П.Ю. Ипостась: личность или индивидуум? (К вопросу о присутствии в святоотеческом наследии смысловых аналогов понятия «личность») // Малков П.Ю. По образу Слова: Статьи. М., 2007.

Что такое личность — определение, значение и типы личности

Что такое личность и ее значение

Личность — продукт социального взаимодействия в групповой жизни . В обществе у каждого человека разные черты, такие как кожа, цвет кожи, рост и вес. У них разные типы личностей, потому что люди не похожи друг на друга. Это относится к привычкам, взглядам, а также физическим чертам человека, которые не одинаковы, но различаются от группы к группе и от общества к обществу, у каждого есть личность, которая может быть хорошей или плохой, впечатляющей или не впечатляющей.Он развивается в процессе социализации в культуре определенной группы или общества. Невозможно точно определить его для человека, потому что он меняется от культуры к культуре и время от времени. Например, убийца считается преступником в мирное время и героем войны. Чувства и действия человека во время взаимодействия формируют личность. Это сумма общего поведения человека, охватывающая как явное, так и скрытое поведение, интересы, менталитет и интеллект. Это сумма физических и умственных способностей и возможностей.

Личность происходит от латинского слова «персона» , что означает «маска», используемая актерами для изменения своей внешности. Это сочетание индивидуальных мыслей, характеристик, поведения, отношения, идеи и привычек.

Определение личности

Macionis определяет как «Это постоянный образ мышления, чувств и действий».

Огберн и Нимкофф определяют его как совокупность чувств, взглядов, идей, привычек, навыков и поведения человека.”

Типы личности

Ниже приведены трех типов личности

1. Экстравертная личность

Этот тип имеет тенденцию жить в основном не так, как жить с другими. Эти люди высоко социализированы и контактируют с посторонними людьми в обществе. Они хотят присоединиться к другим группам, которых больше. К таким людям относятся водители, злоупотребляющие алкоголем, курильщики, грабители, воры, нечестивцы и т. Д.

2. Интровертная личность

Интроверт противоположен экстраверту. Эти люди всегда живут одни в своих комнатах и ​​не хотят выходить на улицу. У них есть свой воображаемый мир. Это учителя, ученые, мыслители и философы.

3. Личность амбиверта

Между экстравертами и интровертами существует третий тип, называемый амбивертами. Люди, принадлежащие к этому типу, получают удовольствие от обеих групп и посещают их.У них средний ум, и они хотят жить в обеих сторонах. Иногда они присоединяются к посторонним людям, но иногда они живут в своих комнатах.

Советы по развитию личности

1. Должен быть слушатель получше
2. Хороший разговор
3. Будьте позитивными в мировоззрении и отношении
4. Больше чтения и строительный интерес
5. Должен быть хороший вежливый
6. Взаимодействие с новыми людьми
7. Полезно для других
8. Проявляйте уважение, если хотите уважения
9. Уверен в себе

Пять черт личности

1. Открытость к опыту
2. Добросовестность
3. Экстраверсия
4. Доброжелательность
5. Невротизм

Концепция личности: индийская перспектива

Ind Psychiatry J.2012 июль-декабрь; 21 (2): 89–93.

Калпана Шривастава

Редактор, IPJ

Редактор, IPJ

Адрес для корреспонденции: Доктор Калпана Шривастава, Департамент психиатрии, Медицинский колледж вооруженных сил, Пуна — 411 040, Махараштра, Индия. Электронная почта: moc.liamtoh@avatsavirsanaplak

Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями Creative Commons Attribution-Noncommercial-Share Alike 3.0 Unported, что разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии наличия оригинала. работа правильно процитирована.

Восточное влияние на западную мысль восходит к временам древних греков и римлян. Александр Великий (4 ^-й век до н.э.) добрался до северной Индии, а римский философ Плотин совершил поездку для изучения философии этого региона в 242 году нашей эры. Теософское движение в 19, ^-м, годах, возникло реальный интерес к восточной мысли (включая буддизм). Индийские авторы всегда осознавали, что Всевышний есть Бесконечное, и понимали, что для души в Природе Бесконечное всегда должно представляться в бесконечном разнообразии аспектов.[1]

Идеи в понимании человеческой природы согласно индийским мыслям получены из различных индийских философских традиций, таких как веданта, санкхья, йога, джайнизм, буддизм, и другие исследователи и ученые в Индии пытались объяснить эти концепции. [2, 3,4,5,6]

КОНЦЕПЦИЯ СВАБХАВА

Эта концепция очень характерна для индийского описания личности и темперамента. В индийской психологической мысли термин «личность» не использовался в строгом смысле, вместо этого концепция Swabhaava , упоминаемая в писаниях, охватывает все аспекты личности. Swabhaava — важнейшее качество. Это та скорость духа, которая проявляется как существенное качество во всем становлении. «Дхарма, — говорит Гита, — это действие, управляемое Свабхавой, основным законом природы человека. И эта Свабхава по своей сути является чистым качеством духа в присущей ему силе сознательной Воли и в его характерной силе действия ». (стр.263). Шри Ауробиндо в своих «Очерках Гиты» также использовал термин «духовная личность». По его словам, «Перед нами три силы, Пурушоттама как Высшая истина, в которой мы должны расти, Атман и Джива .Высшая духовная природа существа, Пара Пракрити , свободная от каких-либо ограничений обусловливающего невежества, является природой Пурушоттамы . В безличном я есть та же самая божественная природа, но там она находится в состоянии вечного покоя, равновесия, бездеятельности, Ниврити . Наконец, для деятельности, для Праврити , Пара Пракрити становится духовной личностью, Джива ». Духовная личность объясняется как выражение действий высшей силы, потеря деятельности в действиях — еще одна грань духовной личности.Йога способствует избавлению от эго и желаний, без чего невозможно развитие безличности [7].

УРОВНИ СОЗНАНИЯ

Шри Ауробиндо подчеркивал одновременную деятельность концентрической системы и вертикальной системы. Концентрическая система похожа на серию колец или ножен. Внешний круг состоит из осознания физического тела, осознания витального (пранического) тела или оболочки и осознания ментальной оболочки. Эти три типа сознания взаимосвязаны.Внутренний круг состоит из внутреннего разума, который находится в контакте с универсальным разумом или Высшей энергией. Внутреннее ядро ​​называется Психическим существом, которое является искрой Божественной (Высшей Энергии), присутствующей во всех нас и во всем. Его также называют Атманом. Вертикальные системы подобны лестнице, состоящей из различных уровней, планов сознания от самого низкого — несознательного до самого высокого — Sat chit anand [] [8].

Упанишады — кладезь психологического материала.Природа ума, его функции и различные психологические явления — нормальные, ненормальные, патологические, паранормальные и духовные — объясняются в Ведах и Упанишадах. Согласно древней философской традиции, основные темы сосредоточены вокруг себя, души, человеческой природы, человеческого существования и человеческого опыта. [9]

Существует 12 основных Упанишад, которые делятся на три группы, «каждая из которых означает определенную стадию развития мысли, связанную с двумя Высшими точками реальности»: Брихадараника, Чандогья, Иша, Кена, Мандукья. , Айтерея, Тайттирия и Кауситики относятся к раннему периоду Упанишад.Мундака и Катха попадают в период середины Упанишад. Прашна и Шветашватара относятся к более позднему периоду Упанишад. Упанишады Мандукья и Тайттирия имеют значение в современной психологии в контексте исследований сознания и личности.

Древнеиндийская модель «Личности», данная в Упанишадах, состоит из «пяти» оболочек. Это «аннамайя» (оболочка для еды), «пранамая» (оболочка жизненного воздуха), «маномайя» (оболочка ума), «виджнанамая» (оболочка ума) и «анандамая» (оболочка блаженства).«Аннамая»; часть человеческого организма питается «анной», то есть пищей. «Пранамая» — это сегмент, который питается «праной», то есть «биоэнергетикой». «Маномая» — это сегмент, питаемый «образованием». «Виджнянамая» питается «эго», а «анандамая» — это сегмент, питаемый «эмоциями» [10].

ТРИГУНА И ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ

Концепция гуны восходит к Атхарва Веде, она обсуждалась в Бхагават Гите и позже была включена в Санкхья Даршан. Концепция Тригуны также использовалась для объяснения концепции личности в современную эпоху.Индийские исследователи также обсуждали эту концепцию Тригуны в своих трудах. [11,12,13,14] Очевидно, что развитие сознания уходит корнями в эту концепцию Тригуны. Они известны как (саттва), называемая стабильностью; раджас называется активацией, а тамас — инерцией. Манасу приписываются функции, которыми являются умственные функции и умственные процессы (Мнаовритти маноправритти). Они считаются проявлениями Тригуны [].

Тригуна и ее размеры

Бхагавад Гита в разных местах дает модели высокоразвитого человеческого потенциала во всей его полноте.Он также описывает три гуны и говорит, что все мы являемся комбинацией этих гун (характеристик), которые являются тамасом, раджасом и саттвой. Паранджпе [14] считает джива , свабха¯ва и пракрити , ахамка¯ра и Атман и Пуруша как наиболее важные понятия, связанные с личностью и собой, которые может помочь в развитии теорий коренных народов. Ниже приведены объяснения трех атрибутов человеческой личности.Эти три гуны приводят к разным темпераментам. На это в первую очередь влияют как физиологические, так и психологические параметры.

САТТВИЧЕСКАЯ ГУНА

Саттва-гуна — это «духовное качество». Когда доминирует саттва-гуна, человеку присуще желание быть добрым и заботливым. Есть непоколебимое постоянство ума и чувств. Когда преобладает саттва, через человека сияет свет мудрости. Саттвический интеллект ясно понимает разницу между желаемым и нежелательным, непослушным и послушным действием.Когда преобладает саттва, человек выполняет свою работу как долг. Действие совершается со спокойным пониманием, и человек свободен от сомнений. Когда преобладает саттва, человек отдает дань уважения божественным и духовным ценностям.

Сила Уважение к Гуру, ненасилие, медитация, доброта, молчание, самоконтроль и чистота характера являются движущей силой саттвических действий. Одно из ограничений саттвической гуны состоит в том, что она связывает человека привязанностью к счастью и знаниям. Саттва-гуна также несет с собой проблему благости.

РАДЖАСИЧЕСКАЯ ГУНА

Раджас-гуна — это «активное качество». Считается, что гуна раджаса порождает страсть и желание, она вызывает жадность, активность, предприимчивость, беспокойство и желание. Человек, в котором доминирует раджас, полон привязанностей, полон стремления к плодам действий. Из-за преобладания эгоизма интеллект дает искаженное представление о добре и зле. Отречение и непривязанность не поощряются доминирующим раджасом человеком. Энтузиазм, интерес и активность — вот некоторые из атрибутов этой гуны.

ТАМАС-ГУНА

Тамас-гуна — это «качество материала». Тамас возникает из надежд и иллюзий. Тамас порождает двусмысленность, праздность, фантазию и настойчивость.

Характеристики людей с доминированием гуны тамас осторожны, насторожены и мстительны. Тамасическая гуна также предполагает разочарование и цинизм.

Когда доминирует тамасическая гуна, человек обретает счастье, которое возникает и заканчивается самообманом и непониманием. Положительное проявление гуны тамас — это готовность очень много работать.Одно из этих ограничений этих атрибутов — привязанность к имуществу и эгоистичные наклонности.

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ САТТВА И РАДЖАС И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА АТРИБУТЫ

Эта комбинация считается «духовно активным качеством». Когда раджас сдерживается и направляется саттвой, люди становятся этичными и благородными в мыслях и действиях. Под влиянием духовно активных качеств человек уверен в себе и одухотворен.

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РАДЖАСОВ И ТАМАСОМ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА АТРИБУТЫ

Здесь стоит упомянуть, что эта комбинация является показателем «материально активного качества».Когда активное качество раджаса сочетается с материальным качеством тамаса, оно определяет способность иметь дело с людьми и событиями. Это помогает в построении отношений и достижении целей. Это также можно назвать способностью к «человеческим отношениям».

АЮРВЕДА И ПОСТУЛАТЫ ЛИЧНОСТИ

Аюрведа постулирует, что все живые существа на Земле, включая неживых, тоже состоят из этих элементов, означает пять Махабхут — Акаса , Ваю , Теджас Ap и Prithvi .Земля и человек состоят из этих пяти элементов. Эти пять элементов объединяются друг с другом, образуя три юмора: Вата , Питта и Капха (также называемые Тридоша в унисон). Аюрведические принципы в значительной степени заимствованы из Samkhyan Philosophy. «В Аюрведе три доши считаются универсальными принципами, которые действуют во всех аспектах материального творения, включая царство минералов, растений и животных. Doshas соотносятся с теорией систем в области физики, обеспечивая прочную теоретическую основу для этой концепции Ayurvedic . Пилотное исследование показало возможность использования Prakriti для корреляции фенотипов с генотипами в человеческой популяции, что может иметь широкие последствия для здравоохранения. [15,16,17]

Описание эволюции пракрити

Наиболее важные принципы суть принципы Пуруши и Пракрити, которые суть сознание и изначальная материя.Все уровни проявления человека (грубый и тонкий) суть Пракрити, но имеют жизнь благодаря вливанию Пуруши. Это изначальное состояние материи, даже предшествующее материи, как мы ее знаем в физическом смысле. Пракрити проявляется как три гуны и другие эволюции. [18]

Пуруша

Пуруша — это незапятнанное сознание, оно самосуществующее, стоящее отдельно от других личностей индивидуальности, принцип духовной энергии.

Махат или Буддхи

Это чистейшая, тончайшая искра индивидуации Пракрити (изначальной материи).Это самая первая из эволюций Пракрити. Это индивидуация, но без характеристик.

Ахамкара

Это процесс эго, посредством которого сознание может начать (неправильно) принимать ложные отождествления. Эго относится к реальным качествам, таким как брат или сестра, любовь или жестокость, но к самой способности принимать бесчисленные личности.

Гуны

Пракрити (изначальная «материя») имеет три характеристики или атрибута легкости (саттвы), активности (раджас) и устойчивости (тамас).Эти три элемента объединяются и рекомбинируются, образуя различные аспекты разума, чувств и пять элементов: землю, воду, огонь, воздух и пространство.

Разум

Разум (манас) — это инструмент, который является движущей силой действий, речи и мыслительного процесса. Он также является получателем сенсорной информации. Полезно знать, что здесь ум используется более ограниченным образом, а не весь внутренний процесс, называемый антахкарана , который включает манас, ахамкару, буддхи, читту, а также чувства и пять элементов. .

Чувства / Инструменты

Пять чувств и пять инструментов выражения подобны 10 инструментам. Эти десять индрий — эволюции ума [].

Пракрити и ее эволюции

ТРИДОША-ВАТА, ПИТТА И КАФА

Согласно Аюрведа , человеческое тело (физическая сущность) состоит из трех основных категорий, называемых доши , дхату и мала. . Дош — три, Дхату — семь и Мала — три.Три доши ( тридоша ) — это вата , питта и капха . Их психологические корреляты, которые играют роль в функционировании и поведении людей, — это Тригуна – Саттва , Раджас и Тамас . Характерная гуна / пракрити, которая придает этому вопросу его уникальное качество.

Тридош состоят из всех пяти Махабхут , но преобладает один или другой, а остальные четыре преобладают меньше.Не может быть состояния, когда тот или иной Махабхута полностью отсутствует. Все пять необходимы для поддержания жизни. Правильный баланс между этими тремя дошами необходим для хорошего здоровья.

• Вата доша состоит из Акаша (эфир) и Вайю (воздух) Махабхутас .

• Питта доша состоит из Теджас или Агни (огонь) и Ап Махабхутас .

• Капха доша состоит из Ap (вода) и Prithvi (земля) Mahabhutas .

Чарака и Сушрута различают семь типов или категорий, по которым люди могут быть классифицированы в зависимости от доминирования дош в их теле. [19,20] Помимо основных семи типов Пракрити ( Вата ) , Pitta и Kapha и их смеси), Аюрведа распознает 16 типов личностей на основе классической теории Guna .И Чарака , и Сушрута Самхитас имеют описание этих типов. Существует семь типов саттвы , шесть из раджей и три из тамаса , всего 16 типов личностей, под которыми могут быть сгруппированы все люди. Семь типов саттвы: Брахма-саттва, Махендра-саттва, Варуна-саттва, Кубера-саттва, гандхарва-саттва, яма-саттва и риши-саттва. Шесть типов раджас-саттвы: асура-саттва, ракшаса-саттва, пайсача-саттва, сарпа-саттва, прата-саттва и сакуна-саттва.Три типа тамас-саттвы — это пашава-саттва, матсья-саттва и ванаспатья-саттва.

ТИПЫ ЛИЧНОСТИ НА ОСНОВЕ ТРИГУНЫ

Отмечены семь типов Саттвики, шесть видов Раджасики и три вида Тамасики. [21,22]

Тип Брахмы — чистые личности, они свободны от страсти и зависти, они равны все существа. Отмечено, что человек с этими характеристиками эмоционально устойчив.

Арса (Обладая чертами Риши)

Преобладающие качества — это жертвоприношения, учеба, клятва и целомудрие.Интеллект и воображение — определяющие характеристики.

Аиндра (Черты Индры)

Беспечные, удачливые, храбрые и общительные люди сгруппированы по этим категориям. Между прочим, это исключение из упоминания компании женщин ради удовольствия, особенно в категории саттвиков.

Ямья (разделяя черты Ямы)

Черты характера характеризуются как готовность к действию, свобода от привязанностей и сходство с Богом смерти.

Варуна

Лица с этим кластером черт трезвы и консервативны.Они чистые и смелые.

Каувера

Каувера — бог богатства, следовательно, люди с этими чертами обладают роскошью и имеют склонность к удовольствиям и развлечениям.

Гандхарва

Любовь к танцевальному пению и музыке — преобладающие черты людей.

Таким образом, в приведенном выше описании типы саттвиков были разделены. В типах раджасиков преобладает гневный характер. Кратко перечислены шесть типов.

Asura

Такие люди лживы, агрессивны и жестоки.

Raksasa

Непереносимость, переедание и бессонница являются определяющими характеристиками.

Paisaca

Характерные черты этих типов — привязанность к женщинам, прожорливые привычки и трусость.

Sarpa

Резкая реакция и храбрость в терроризме — вот некоторые из определяющих черт.

Прайта

У них чрезмерное желание поесть и жадность. Присутствуют и недисциплинированные черты.

Сакуни

Групповая зависимость, напряжение и страстная привязанность отмечаются у этих типов людей.

Tamasik описаны как:

Pasava

Они имеют общие черты животных, они менее умны во сне и чрезмерно занимаются сексом.

Матья

Нестабильность — отличительная черта этого кластера признаков. Они пылкие и гневные.

«Разум влияет на физиологию и патологию физического тела.Этот факт осознали отцы-основатели Аюрведа . Следовательно, Аюрведа определяется как философия и наука о жизни… »[22] Индийскими исследователями были предприняты попытки разработать шкалу измерения тригуны [23].

ВЫВОДЫ

Индийская традиция объясняется в Аюрведа и другие древние индийские писания уделяют большое внимание физическим и психологическим аспектам следствия Тригуны. Swabhaawa и Prakrati .Проявления атрибутов синтезируются в этих конструкциях. Знание этих конструкций может быть использовано для улучшения психического здоровья.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Hall CS, Lindzey G. 3-е изд. Нью-Йорк: Джон Уайли и сыновья; 1978. Теории личности; С. 350–1. [Google Scholar] 2. Паннага К.М., Кумар К.С. Концепция Triguna: критический анализ и синтез. Psychol Stud. 2007; 2: 103–13. [Google Scholar] 3. Кришнан Б. Типологические концепции в древнеиндийской мысли. В: Мишра Г., Моханти А.К., редакторы.Перспективы психологии коренных народов. Нью-Дели: издательская компания «Концепт»; 2002. С. 292–304. [Google Scholar] 4. Kumar SK. Концепции и перспективы коренных народов Индии: события и возможности в будущем. В: Мишра Г., Моханти А.К., редакторы. Перспективы психологии коренных народов. Нью-Дели: издательская компания «Концепт»; 2002. С. 93–165. [Google Scholar] 5. Сафая Р. Дели: Мунширам Манохарлал Паблишерс Пвт Лтд; 1975. Индийская психология: критический и исторический анализ психологических спекуляций в индийской философской литературе.[Google Scholar] 6. Джоши Р. Биостатистический подход к Аюрведе: количественная оценка тридоши. J Altern Complement Med. 2004; 10: 879–89. [PubMed] [Google Scholar] 7. Капур М. Психологические теории и практики аюрведы. В: Рао Р.К., Паранджпе А.С., Далал А.К., редакторы. Справочник по индийской психологии. Нью-Дели: Cambridge University Press India Pvt. ООО; 2008. С. 299–312. [Google Scholar] 8. Ауробиндо С. Том. 13. Калькутта: издательство «Арья», Колледж-стрит; 1942. Очерки Гиты. [Google Scholar] 9.Ауробиндо С. Том. 18. Пондичерри: Ашрам Шри Ауробиндо; 1990. Божественная жизнь, SABCL; С. 267–344. [Google Scholar] 10. Das RC. Типология личности Гиты — инвентарь. J Indian Psychol. 1987; 6: 7–12. [Google Scholar] 11. Das RC. Стандартизация инвентаря личности Гиты. J Indian Psychol. 1991; 9: 47–55. [Google Scholar] 12. Себастьян К.А., Мэтью В.Г. Личность коррелирует с опытом PSI. J Indian Psychol. 2001; 19: 21–4. [Google Scholar] 13. Капур М., Хирисаве У., Редди М.В., Варнава I, Сингхал Д.Изучение темперамента младенца: индийская перспектива. Индийский J Clin Psychol. 1997; 24: 171–7. [Google Scholar] 14. Paranjpe AC. Проблемы и возможности индийской психологии. В: Джоши К., Корнеллисен М., редакторы. Сознание, индийская психология и йога. Нью-Дели: Центр исследований цивилизаций; 2004. С. 205–23. [Google Scholar] 15. Хэнки А. Тест системного анализа, лежащего в основе научной теории Тридоши Аюрведы. J Altern Complement Med. 2005; 11: 385–90. [PubMed] [Google Scholar] 16.Бхушан П., Калпана Дж., Арвинд С. Классификация человеческой популяции на основе полиморфизма гена HLA и концепции Пракрити в Аюрведе. J Altern Complement Med. 2005; 11: 349–53. [PubMed] [Google Scholar] 17. Шарма Х., Чандола Х. М., Сингх Г., Басишт Г. Использование Аюрведы в здравоохранении: подход к профилактике, укреплению здоровья и лечению болезней. Часть 1-Аюрведа, наука о жизни. J Altern Complement Med. 2007; 13: 1011–9. [PubMed] [Google Scholar] 18. Чарака С., Шарма, Прияврат, переводчики.Vol. 1. Дели: Чаукхамбха Ориенталия; 1981. Charak. Шарира Стханам, 36 лет; п. 435. [Google Scholar] 19. Шриканта Мурти К.Р., переводчик. 3-е изд. Vol. 1. Варанаси: Академия Кришнада; 1996. Аштанга Хридаям Вагбхаты; п. 181. Сутрастхана, 74-79. [Google Scholar] 20. Шарма П.В., Чарака Самхита. Варанаси: Чоукхамба Пракашан; 1981. С. 434–9. [Google Scholar] 21. Мукерджи Р. Концепция типа личности на Западе и в Аюрведе. Индийский J Trad Knowledge. 2007; 6-3: 432–8. [Google Scholar] 22. Рао Н.Х. Варанаси: Академия Чоукхамба Кришнадас; 2003 г.Теория Панчабхуты; С. 45–56. [Google Scholar] 23. Шилпа С., Мурти К.Г. Разработка и стандартизация Mysore Triguna Scale. Шалфей Открытый. Опубликовано в Интернете 8 февраля 2012 г. [Google Scholar]

Концепция личностных качеств Кеттелла отличается от представления Олпорта о чертах характера. Введение: И КРС, и Олпорт были выдающимися психологами в области личности, они выбрали совершенно другой подход к изучению человеческого поведения и разума в то время, когда две школы мысли достигли своего пика бихевиоризма и психоанализа, они оба отвергли эту школу мысли и предсказывать человеческое поведение с научным подходом к личности.

Концепция личностных качеств Кеттелла

Кеттелл специализируется на прогнозировании поведения человека в ответ на данную стимулирующую ситуацию. Он не намеревался доводить ненормальное поведение до нормального, хотя он стремился изучить их личность, а не лечить ее. он утверждал, что психологи не могут понять личность, не объясняя природу элементов личности, и позже он определил эти элементы личности как «факторы» или «черты», он определил черты как ментальные элементы личности, он классифицировал черты.

1. Общие черты, черты, которыми в той или иной степени обладают все люди. Например, Интеллект, экстраверсия.

2. Уникальные черты, черты, которыми обладает один или несколько человек. Например, интерес к разным сферам деятельности.

3. Способности черты умений, которыми мы обладаем, чтобы определять, как мы можем выполнять задачу, пример интеллекта.

4. Черты темперамента, на примере нашего поведения опишите отношение к себе, насколько мы напористы, легкомысленны или раздражительны.

5.Динамические черты — это движущие силы поведения. Они определяют наши мотивы, интересы, ценности и принципы.

6. Признаки поверхности, признаки, которые показывают корреляцию, но не являются фактором, потому что они не определены одним источником.

7. исходные черты, эти лишь более стабильные и постоянные черты, являющиеся основными факторами личности, полученные методом факторного анализа

8. конституциональные черты Исходные черты, зависящие от наших физиологических характеристик.

9. Черты окружающей среды и плесени, это черты Источника, которые усваиваются в результате взаимодействия с обществом и окружающей средой.

Allport вид признаков

Олпорт чувствовал, что наша личность состоит из черт. Если вы знаете характерные черты человека, вы можете дать описание его личности в соответствии с его чертой, которая является последовательной, устойчивой тенденцией в поведении. Например: застенчивость и неприязнь.

В 1936 году психолог Гордон Олпорт обнаружил, что один английский словарь содержит более 4000 слов, описывающих различные черты личности.На эти черты влияет наш детский опыт, наше текущее окружение и взаимодействие между ними. В эпоху Олпорта психологи считали, что черты личности могут быть сформированы прошлыми и нынешними силами.

Теория черт личности Олпорта делит их на три уровня: кардинальный, вторичный и центральный, а именно: —

1. 1. Кардинальная черта — настолько доминирующая черта, что вся жизнь человека вращается вокруг нее
2. 2. Центральные черты — это качества, характеризующие повседневные взаимодействия человека
3. 3. Вторичные черты — это характеристики, которые проявляются в конкретных ситуациях

Олпорт и Кеттел были одними из первых, кто предположил, что наследственные факторы формируют личность и что они имеют значение по сравнению с факторами окружающей среды

Концепция личности в организационном поведении

Термин «личность» произошел от латинского слова «Persona», которое в древности ассоциировалось с греческим театром.Греческие актеры обычно носили маски на лицах во время своих выступлений на сцене. Маску, которую носили актеры, назвали персоной. Считалось, что личность — это эффект и влияние, которое человек в маске оставляет на публику.

Личность — термин, имеющий много общих значений. Иногда это слово относится к способности хорошо ладить в обществе. Например, мы говорим об опыте или отношениях, которые, как говорят, придают человеку «больше индивидуальности».Этот термин может также относиться к наиболее поразительному впечатлению, которое человек производит на других людей. Можно сказать: «у нее застенчивая личность». Для психолога личность — это область изучения сложного человеческого поведения, включая эмоции, действия и когнитивные (мыслительные) процессы. Психологи изучают модели поведения, которые отличают людей друг от друга. Слово личность используется не только в области психологии, но может применяться и в большинстве других областей повседневной жизни.

Личность в организационном поведении относится к динамической концепции, описывающей рост и развитие всей психологической системы человека, которая рассматривает некое совокупное целое, которое больше суммы частей. Личность — это динамическая организация внутри человека тех психологических систем, которые определяют его уникальную адаптацию к окружающей среде. Поведение, поведение, действия, движения и все остальное, что касается человека, известны как личность.Это способ реагирования на окружающую среду; способ, которым человек приспосабливается к внешней среде, — это личность.

Кажется, существует много споров относительно точной природы личности. Однако концепция личности рассматривается как очень реальная и значимая, поскольку личностные характеристики помогают нам описывать и различать людей. Похоже, что большинство авторитетов в целом согласны с тем, что личность человека складывается из ее / его унаследованных характеристик и взаимодействий с окружающей средой и регулируется ситуативными условиями.Это совокупный результат психологического склада человека, мотивов, убеждений, взглядов, привычек и общего мировоззрения.

Личность имеет довольно долгую и непростую историю организационного поведения, о чем свидетельствует личная ситуация. Согласно диспозиционному подходу, люди обладают устойчивыми чертами или характеристиками, которые влияют на их отношение и поведение. Согласно ситуационному подходу, такие характеристики организационной среды, как поощрение и наказание, влияют на чувства, отношения и поведение людей.Согласно интеракционистскому подходу, организационное поведение является функцией как предрасположенностей, так и ситуации. Интерактивный подход — наиболее широко распространенная точка зрения в рамках организационного поведения. Роль личности в организационной среде наиболее сильна в «слабых» ситуациях, когда есть слабо определенные роли и мало правил. В сильных ситуациях с более определенными ролями, правилами и непредвиденными обстоятельствами личность, как правило, оказывает меньшее влияние. Таким образом, степень влияния личности на отношения и поведение людей зависит от ситуации.

Маркетологи считают четыре основные теории личности более подходящими для их целей и включают (1) теорию Я-концепции, (2) психоаналитическую теорию, (3) социокультурную теорию и (4) теорию черт.

Большинство маркетологов считают теорию самооценки наиболее актуальной, поскольку она фокусируется на том, как самооценка или самооценка людей влияет на их покупательское поведение. Я-концепция описывает совокупность мыслей и чувств человека, относящихся к себе как к объекту отношения.У каждого из нас есть самооценка. Мы видим себя личностями, обладающими определенными атрибутами и качествами, и ценим их. Люди развивают и изменяют свою самооценку на основе взаимодействия психологических и социальных аспектов. Исследования подтверждают, что потребительские покупки многих категорий товаров в значительной степени зависят от их самооценки.

Согласно психоаналитической теории личности, личность является результатом детских конфликтов между тремя фундаментальными компонентами личности: Ид, Эго и Суперэго.Ид совершенно бессознательно, рассматривается как источник сильных основных желаний и действует по «принципу удовольствия». Он ищет немедленного удовольствия и избегает боли. Эго представляет собой сознательный контроль человека над реальным миром, развивая способности реалистичного мышления и подходя к окружающей среде соответствующим образом. Он работает по «принципу реальности» и способен отложить удовлетворение до того времени, когда оно будет социально приемлемым.Считается, что эго управляет конфликтующими требованиями Ид и Суперэго; Обычно бросаются в глаза реалистичные компромиссы. Суперэго составляет моральную часть личности и представляет скорее идеал, чем реальность. Он определяет, что правильно и что хорошо, и влияет на человека, стремящегося к совершенству. Он часто подавляет определенное поведение, основанное на id, которое может нарушить социальную систему. Маркетологи используют множество тем в рекламе, основанных на психоаналитическом понимании личности, таких как фантазия, исполнение желаний, агрессия и уход от жизненного давления.Примеры некоторых категорий продуктов, использующих некоторые из этих тем, включают парфюмерию, краску для волос, средства по уходу за кожей, готовую одежду, фермерские дома, автомобили и даже некоторые марки портативных компьютеров и сотовых телефонов и т. Д.

Подписчики Согласно социокультурной теории, социальные и культурные переменные важнее биологических факторов в развитии индивидуальной личности. Они считают, что в детстве отношения с другими людьми вызывают чувство неполноценности, незащищенности и отсутствия любви.По их мнению, люди стремятся победить чувство неполноценности и ищут способы обрести любовь, безопасность и отношения. Карл Юнг, знаменитый ученик Фрейда, считал, что культура человека создает совокупность общих воспоминаний из прошлого, таких как забота о женщинах, героях и мудрых стариках. Маркетологи довольно часто показывают в рекламных объявлениях некоторых типичных персонажей, которые пытаются использовать положительные общие значения в определенной культуре, такие как заботливая мать, преданная домохозяйка, герои с имиджем мачо и т. Д.

Теория черт утверждает, что личность состоит из набора относительно стабильных черт, описывающих общий образец поведения. Черта — это любая отчетливая и относительно устойчивая характеристика, по которой один человек отличается от другого. Теоретики черт характера создают личностные тесты и просят респондентов записывать свои ответы на многие вопросы. Респонденты должны отмечать «согласен» или «не согласен» с определенными утверждениями, такими как «нравится» или «не нравится» определенным ситуациям или типам людей.Ответы статистически анализируются и сводятся к нескольким параметрам личности. Существует ряд стандартизированных личностных тестов и оценочных методов. Это упрощает использование теории черт для изучения взаимосвязи между личностью и поведением. Личностные тесты, которые измеряют только одну черту (такую ​​как уверенность в себе или новаторство), называются индивидуальными личностными тестами. Такие индивидуальные тесты все чаще разрабатываются для использования при изучении поведения потребителей.

MyEducator — Концепция личности

У всех нас есть «личность». Ваше сердце так же важно для вашего существования, как ваше сердце или ваш мозг. Тем не менее, хотя вы, вероятно, использовали термин «личность» с юных лет, возможно, вы не пытались дать определение этому общему слову.

Большинство из нас обращается к личности, когда пытается понять свои собственные действия или действия другого человека. Личность — важное понятие в организационном поведении из-за его фундаментальной связи с поведением на рабочем месте.С точки зрения организационного поведения личность можно определить как набор относительно стабильных характеристик, влияющих на поведение человека. Это определение предполагает, что у каждого из нас есть черты личности, которые отличают нас от других людей и которые заставляют нас вести себя в целом последовательным образом в самых разных ситуациях.

Вопрос о происхождении личности является предметом непрекращающихся споров среди психологов. Исследования показывают, что развитию личности способствует целый комплекс факторов.Основными среди этих факторов являются наследственность и детская среда, культура, семья, членство в группах и жизненный опыт.

Наследственность и среда детства

Вы, наверное, помните, как вас сравнивали с другими членами вашей семьи. Многие из наших физических характеристик, такие как рост и цвет волос, передаются по наследству, как и наша склонность к таким заболеваниям, как артрит, рак и болезни сердца. Вопрос о том, передаются ли личностные характеристики по наследству, часто выражается в контексте дискуссии о природе и воспитании.Те, кто считает, что большинство личностных характеристик передаются по наследству, доказывают влияние природы; те, кто считает, что личность определяется окружающей средой, занимают позицию воспитателя. Современные взгляды на природу и воспитание можно резюмировать следующим образом:

1. И наследственность, и окружающая среда (и их взаимодействие) определяют личностные качества, которые разовьются у человека.

2. Наследуются ли личностные характеристики или формируются ли они под воздействием факторов окружающей среды, зависит от характеристики, о которой мы говорим.Некоторые характеристики в первую очередь определяются наследственностью, другие — окружающей средой, а третьи — комбинацией этих двух факторов.

3. Наследственность определяет диапазон личностных характеристик, которые вы можете развить; Факторы окружающей среды определяют, какие характеристики (в этом диапазоне) вы разовьете. Например, некоторые люди обычно склонны краснеть, когда стесняются; если воспитание учит их легко смущаться, их покраснение можно рассматривать как следствие как характера, так и воспитания.

Рисунок 2-1 показывает взаимосвязь между личностью, наследственностью и окружающей средой.

Рис. 2-1: Взаимосвязь между личностью, наследственностью и окружающей средой.

Культура

Культура относится к набору ценностей и общепринятых убеждений, определяющих, какое поведение приемлемо и ожидаемо для данной группы. Страны, религиозные и этнические группы и организации имеют свою культуру.Чтобы проиллюстрировать влияние культуры на поведение, в культурах, где высоко ценятся пунктуальность и порядок, люди склонны демонстрировать поведение, которое выражает эти качества. Хотя культуры влияют на широкие модели поведения и личности, между людьми, принадлежащими к одной и той же культуре, могут существовать крайние различия. Это потому, что культура — лишь один из многих факторов, влияющих на развитие личности.

Семья

Семья человека оказывает огромное влияние на развитие личности.Есть много причин для этого. В детстве мы изначально общаемся с другими членами семьи, которые учат нас тому, что правильно и что неправильно, в раннем возрасте, тем самым влияя на наши ценности и убеждения и формируя их. Важность родителей как образцов для подражания иллюстрируется тем фактом, что дети (часто бессознательно) имитируют поведение своих родителей; таким образом, дети, которых постоянно критикуют родители, склонны к развитию критических личностей. Из семейного окружения ребенок также узнает, что считается приемлемым (и неприемлемым) поведением.В семейном контексте такие факторы, как социально-экономический статус, размер семьи и очередность рождения, играют роль в развитии личности. Например, единственному ребенку может быть труднее делиться вещами с другими, чем тому, кто воспитывается с братьями и сестрами. Кто-то из маленького городка, где все знают друг друга, может показаться более дружелюбным, чем человек, выросший в Торонто, Нью-Йорке или Париже.

Членство в группе

На протяжении всей жизни мы принадлежим ко многим группам.Первая такая группа — это наша семья. По мере взросления мы можем присоединяться к социальным группам, спортивным командам или группам по интересам. Каждая из этих групп вырабатывает свои собственные нормы или руководящие принципы приемлемого поведения. Нормы группы, в которой мы участвуем, вкупе с ролью, которую мы играем в этой группе, будут влиять на то, какие личностные характеристики мы развиваем. Например, старшая дочь, потерявшая мать, может взять на себя роль матери, развивая чувство ответственности и заботясь о других в раннем возрасте.Чтобы понять личность человека, мы должны изучить характеристики групп, в которых он участвует, а также ту роль, которую он или она играет в этих группах.

Влияние членства в группе на личностные характеристики отличается от влияния культуры тем, что культуры определяют общие модели поведения отдельных лиц, тогда как группы влияют на более конкретные личностные черты и поведение; это потому, что группы вырабатывают более точные правила и нормы поведения, которые члены должны уважать.

Жизненный опыт

У всех нас было множество жизненных опытов, как хороших, так и плохих, которые могут повлиять на развитие личности. У человека, пережившего множество жизненных неудач, может развиться заниженная самооценка, тогда как у человека, получившего множество наград, может появиться большая уверенность в себе. Жизнь в разных странах и знакомство с разными культурами и национальностями может быть очень полезным для понимания вашей собственной личности и личности других, какие аспекты являются культурными, а какие уникальными.

Развитие личности — Я-концепция — Индивидуальный, социальный, реферирующий и дружба

С подростковой дружбой и развитием личности связан аспект личности, известный как самооценка. Некоторые теоретики и исследователи личности утверждают, что развивающееся и изменяющееся представление человека о себе является важным аспектом индивидуальных различий и часто игнорируется в рамках представлений о темпераменте или чертах личности. С этой точки зрения самооценка человека (которая включает в себя такие особенности, как история человека, чувство компетентности и цели на будущее) является важным поведенческим детерминантом, который является более динамичным, податливым и всеобъемлющим, чем темперамент или черты личности.

Критический компонент в развитии собственной самооценки — это референция, включая временную референцию, сравнение себя из более раннего времени с более поздним временем и социальную референцию, сравнение себя с другими. Временная и социальная привязка порождают тип самоанализа, который служит для повышения стабильности индивидуальных различий за счет того, что индивид вносит изменения в поведение и / или окружающую среду для поддержания самооценки. Особый стиль ссылок на наиболее часто применяемые изменения на протяжении жизни.Временная привязка чаще всего встречается в детстве и в пожилом возрасте, когда наиболее очевидны относительно быстрые физические и когнитивные изменения. И наоборот, социальные ссылки наиболее распространены в подростковом и взрослом возрасте, когда индивидуальные изменения менее заметны.

Для подростков именно их упор на социальную привязку делает успешные дружеские отношения особенно важными для развития самооценки. Успешные дружеские отношения в подростковом возрасте приводят к более интерактивным и позитивным сравнениям между собой и другими.Без успешных дружеских отношений подросток более изолирован и с большей вероятностью будет проводить отрицательные сравнения. Эти негативные сравнения в подростковом возрасте задают траекторию развития к заниженной самооценке и дальнейшей социальной изоляции во взрослом возрасте, что затрудняет приобретение такими людьми социальных навыков, необходимых для удовлетворения потребностей в социальной поддержке.

Что касается того, почему одни дети и подростки испытывают больше проблем с дружбой, чем другие, данные свидетельствуют о том, что в некоторых случаях ранние индивидуальные различия в привязанности и темпераменте предсказывают более поздние проблемы или успех в дружбе.Например, исследования показали, что дети, отнесенные к категории небезопасных и избегающих, с большей вероятностью, чем дети с надежной привязанностью, будут проявлять агрессию, гнев и враждебность в условиях группы сверстников. Кроме того, неуверенно-амбивалентные дети в таких условиях с большей вероятностью будут демонстрировать социальную сдержанность и низкий порог разочарования. Эти модели социального поведения предсказывают неприятие сверстников и отсутствие дружбы. Точно так же исследования темперамента младенцев и детей выявили прогностическую связь между успехом дружбы и как общей эмоциональностью, так и способностью младенца или ребенка к саморегулированию эмоционального выражения.Младенцы и дети, которые наиболее эмоциональны по темпераменту и наименее способны регулировать свое выражение эмоций, в среднем менее успешны в развитии и поддержании дружеских отношений.

Таким образом, исследования показывают, что некоторые ранние индивидуальные различия в привязанности и темпераменте могут привести к поведенческим стилям, которые в конечном итоге подрывают способность человека успешно заводить и поддерживать дружеские отношения. Долгосрочные последствия этих индивидуальных различий могут быть вредными для человека.Однако при более глубоком понимании и осознании задействованных элементов и динамики можно разработать меры, которые помогут направить индивидуальное развитие к более успешным и здоровым результатам.

(PDF) Прогнозирование фактического поведения на основе явной и неявной самооценки личности

Качество взаимодействия в женских диадах. Личность и социальная психология

Вестник

, 26, 278–292.

Боркенау П. и Либлер А. (1992). Выводы о чертах характера: источники достоверности на

нулевое знакомство.Journal of Personality and Social Psychology, 62,

645–657.

Боркенау П., Мауэр Н., Риманн Р., Спинат Ф. М. и Англейтнер А.

(2004). Тонкие срезы поведения как признаки личности и интеллекта.

Journal of Personality and Social Psychology, 86, 599 — 614.

Bosson, J. K., Swann, W. B., & Pennebaker, J. W. (2000). Преследование

— идеальный измеритель скрытой самооценки: снова о слепых и слонах

.Journal of Personality and Social Psychology, 79, 631–643.

Brunswik, E. (1956). Восприятие и репрезентативный дизайн экспериментов —

опытов. Беркли: Калифорнийский университет Press.

Creed, A. T., & Funder, D. C. (1997). Социальная тревожность: изнутри и

снаружи. Личность и индивидуальные различия, 25, 19–33.

Де Хауэр, Дж. (2006). Что такое неявные меры и почему мы используем их

? В R. W. Wiers & A. W.Стейси (ред.), Справочник неявного познания

и зависимости (стр. 11–28). Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж.

ДеПауло, Б. М., и Фридман, Х. С. (1998). Невербальная коммуникация. В

Д. Т. Гилберт, С. Т. Фиске и Г. Линдзи (ред.), Справочник по социальной психологии

(4-е изд., Том 2, стр. 3–40). Нью-Йорк: Макгроу – Хилл.

Dijksterhuis, A., & Nordgren, L. F. (2006). Теория бессознательного

мысли. Перспективы психологической науки, 1, 95–109.

Draine, S. C. (2001). Inquisit: версия 1.32. Сиэтл, Вашингтон: Миллисекунда

Программное обеспечение.

Итон, Л. Г., и Фундер, Д. К. (2003). Создание и последствия социального мира

: интерактивный анализ экстраверсии. Европейский журнал —

, журнал личности, 17, 375–395.

Эглофф Б. и Шмукл С. С. (2002). Прогностическая достоверность неявного ассоциативного теста

для оценки тревожности. Журнал личности и общества

Психология, 83, 1441–1455.

Эглофф Б., Швердтфегер А. и Шмукл С. С. (2005). Временная стабильность теста неявных ассоциаций — тревога. Journal of Personality

Assessment, 84, 82–88.

Эглофф Б., Век Ф. и Шмукл С. С. (2008). Размышление о тревоге

смягчает взаимосвязь между неявной и явной тревожностью, измеряет

уверенно. Журнал исследований личности, 42, 771–778.

Эллиот, А. Дж., И Трэш, Т. М. (2002).Мотивация подхода-избегания в личности

: темпераменты и цели подхода и избегания. Журнал

Личности и социальной психологии, 82, 804 — 818.

Эндлер, Н. С., Хант, Дж. М., и Розенштейн, А. Дж. (1962). Опись S-R

беспокойства. Психологические монографии, 76 (17), 1–33.

Эпштейн, С. (1983). Устойчивость путаницы: ответ Мишелю и

Пик. Психологическое обозрение, 90, 179–184.

Эпштейн, С.(1994). Интеграция когнитивного и психодинамического

бессознательного. Американский психолог, 49, 709–724.

Fast, L. A., & Funder, D. C. (2008). Личность, проявляющаяся в словесном использовании:

Корреляции с самоотчетом, сообщением о знакомстве и поведением. Журнал

личности и социальной психологии, 94, 334–346.

Фацио, Р. Х. (1990). Множественные процессы, посредством которых отношения определяют поведение:

Модель MODE как интегративная сеть.В М. П. Занна (ред.),

Успехи экспериментальной социальной психологии (том 23, стр. 75–109). Сан

Диего, Калифорния: Academic Press.

Фундер, Д. К. (1999). Оценка личности: Реалистичный подход к восприятию человека

. Сан-Диего, Калифорния: Academic Press.

Фундер, Д. К. (2001). Личность. Ежегодный обзор психологии, 52,

197–221.

Фундер, Д. К., Ферр, Р. М., и Колвин, К. Р. (2000). The Riverside

Behavioral Q-Sort: инструмент для описания социального поведения.Журнал

личности, 68, 451–489.

Голдберг, Л. Р. (1990). Альтернативное «описание личности»: Факторная структура большой пятерки

. Журнал личности и социальной психологии,

59, 1216–1229.

Гольдберг, Л. Р. (1992). Разработка маркеров для структуры Big-Five

. Психологическая оценка, 4, 26 — 42.

Гослинг, С. Д., Джон, О. П., Крейк, К. Х., и Робинс, Р. В. (1998). Знают ли

человек, как они себя ведут? Частота действий, о которых сообщают сами респонденты, сравнивала

с онлайн-кодировками наблюдателей.Журнал личности и общества

Психология, 74, 1337–1349.

Гослинг, С. Д., Ко, С. Дж., Маннарелли, Т., и Моррис, М. Е. (2002). Комната

с репликой: суждения о личности на основе кабинетов и спален.

Журнал личности и социальной психологии, 82, 379–398.

Гринвальд, А. Г. (2005). Многофакторный признак IAT. Неопубликованная рукопись

, Вашингтонский университет.

Гринвальд, А. Г., и Банаджи, М. Р. (1995).Неявное социальное познание:

Установки, самооценка и стереотипы. Психологическое обозрение, 102,

4–27.

Гринвальд А.Г., Банаджи М.Р., Рудман Л.А., Фарнхэм С.Д., Носек Б.А.,

и Меллот Д.С. (2002). Единая теория неявных отношений, стереотипов, самооценки

и самооценки. Психологическое обозрение, 109, 3–25.

Гринвальд А.Г., МакГи Д.Э. и Шварц Дж. Л. К. (1998). Измерение

индивидуальных различий в неявном познании: тест неявных ассоциаций.

Журнал личности и социальной психологии, 74, 1464–1480.

Гринвальд А.Г., Носек Б.А. и Банаджи М.Р. (2003). Понимание

и использование теста неявной ассоциации: I. Улучшенный алгоритм подсчета очков.

Журнал личности и социальной психологии, 85, 197–216.

Гринвальд, А.Г., Пельман, Т.А., Ульманн, Э.Л., и Банаджи, М.Р. (в печати).

Понимание и использование теста неявных ассоциаций: III. Мета-анализ прогнозной достоверности

.Журнал личности и социальной психологии.

Grucza, R. A., & Goldberg, L. R. (2007). Сравнительная валидность 11

современных личностных инвентаризаций: предсказания поведенческих актов, информационных

отчетов и клинических показателей. Журнал оценки личности,

89, 167–187.

Грумм, М., и фон Коллани, Г. (2007). Измерение личности большой пятерки

измерений с помощью теста неявных ассоциаций: неявные черты личности

или самооценка? Личность и индивидуальные различия, 43, 2205–2217.

Hofmann, W., Gschwendner, T., Friese, M., Wiers, R. W., & Schmitt, M.

(2008). Объем рабочей памяти и саморегулирующееся поведение: в отношении

учитываются индивидуальные различия в определении поведения с помощью

автоматических и управляемых процессов. Журнал личности и общества

Психология, 95, 962–977.

Hofmann, W., Gschwendner, T., & Schmitt, M. (2005). На неявной —

явной последовательности: сдерживающая роль индивидуальных различий в осознании и приспособлении

.Европейский журнал личности, 19, 25–49.

Хофсти, В. К. Б. (1994). Кому должно принадлежать определение личности?

Европейский журнал личности, 8, 149–162.

Хонг, Р. Ю., Паунонен, С. В., и Слэйд, Х. П. (2008). Большая пятерка личности

факторов и предсказание поведения: мультитрейт-мультиметодный подход

. Личность и индивидуальные различия, 45, 160–166.

Джон О. П. и Шривастава С. (1999). Таксономия Big Five Trait: история, измерения

и теоретические перспективы.В Л. А. Первин и О. П. Джон

(ред.), Справочник личности: теория и исследования (2-е изд., Стр.

102–138). Нью-Йорк: Гилфорд.

Kenrick, D. T., & Funder, D. C. (1988). Извлечение выгоды из полемики:

Уроки дискуссии о личности и ситуации. Американский психолог, 43,

23–34.

Колар Д. В., Фундер Д. К. и Колвин К. (1996). Сравнение точности

личностных суждений самим собой и знающими другими.Журнал

личности, 64, 311–337.

Левеск, М. Дж. И Кенни, Д. А. (1993). Точность поведенческих прогнозов —

тезисов при нулевом знакомстве: анализ социальных отношений. Journal of Per-

sonality and Social Psychology, 65, 1178–1187.

McCrae, R. R., & John, O. P. (1992). Введение в пятифакторную модель

и ее приложения. Журнал личности, 60, 175–215.

Мел, М. Р., Гослинг, С. Д., и Пеннебейкер, Дж.W. (2006). Личность в ее естественной среде обитания

: проявления и неявные народные теории личности в повседневной жизни

.