Интернет глазами детей — Блог «Атлант-М»
В самом конце лета мы решили узнать, как же представляют интернет самые маленькие члены большой команды Атлант Телеком. Мы провели конкурс рисунков среди детей сотрудников на тему «Я рисую интернет».
Нарисовать интернет даже для взрослого – задача не из легких! В этом, например, я убедилась лично, когда моя племянница обращалась ко мне за помощью в придумывании идеи. В результате у идей у нее оказалось гораздо больше, чем у меня, — наверное, сказывается незашоренность и открытость детского восприятия, искренность и непосредственность выражения своих впечатлений.
Каждый ребенок «Атлант Телеком» получил по почте красочный конверт с предложением поучаствовать в конкурсе, проявить свою фантазию, талант и творчество.
И вот на протяжении 2-х недель в отдел персонала приходили мамы и папы, дяди и тети детишек и приносили их творения – причем некоторые сразу по несколько рисунков. Рисунки также приходили по почте.
В главном офисе компании была организована выставка рисунков, присланных на конкурс.
Здесь мы можем увидеть и трогательное изображение бабушки, которая живет в Крыму и с которой ребенок чаще общается именно через интернет, и образ волшебника, которые создает удивительный мир интернета, и невидимые провода, объединяющие разные уголки планеты и разные народы…
Перед жюри конкурса стояла очень интересная, но непростая задача – предстояло выбрать победителя конкурса! Ведь полет детской фантазии безграничен, а каждый рисунок поражал искренностью и непосредственностью. В состав жюри входили директор Департамента корпоративных клиентов Атлант Телеком Александр Вавуло, руководитель отдела маркетинга Атлант Телеком Татьяна Абрамчук, бренд-менеджер УК «Зубр Капитал» Антонина Серякова, бренд-менеджер Атлант Телеком Ольга Босак.
Принимая решение и выбирая победителей, члены жюри сами получили массу положительных эмоций и окунулись в мир детства!
Нам удалось получить комментарии от некоторых членов жюри.
Ольга Босак, бренд-менежер «Атлант Телеком»:
«Детское творчество – это чудесно! 🙂 Нарисовать интернет (эту чрезвычайно сложную, но интересную штуку) лично мне было бы непросто :-). А дети справились! Причем настолько, что глядя на эти рисунки, просто умиляешься. Участники нашли, что рассказать и показать в своих работах: паутину с паучком Inetом, Космос и ракету, как символы того, что интернет – это что-то, до конца неизведанное и всегда интересное, внука с бабушкой, между которыми сотни километров, но благодаря интернету они могут общаться, и много других замечательных образов. Спасибо детям и организаторам конкурса за то, что добавили в нашу взрослую жизнь частичку детства :-)».
Антонина Серякова, бренд-менеджер УК «Зубр Капитал»:
«Конкурс детских рисунков еще раз показал, что дети умеют видеть куда более ярче и красочнее, чем мы — взрослые. Мне, к сожалению, досталась незавидная роль жюри конкурса. Незавидная, потому что оценить рисунки было очень сложно, каждый из них — это целый символический мир, где просто и очень доступно дети объясняют нам, что такое интернет.
Ни один из участников не остался без памятных призов и подарков. Призы всем участникам и, само собой, победителям (а если быть точнее, ответственным за ним взрослым) были торжественно вручены на праздновании 13-го Дня рождения «Атлант Телеком». Помимо наборов для рисования и творчества и сладких призов каждому ребенку были вручены магниты с уменьшенным изображением их собственных рисунков!
Мы искренно надеемся, что подобные конкурсы станут доброй традицией в «Атлант Телеком», потому что всем нам очень понравилось! Понравилась активность и вовлеченность детишек и их родителей, понравились идеи и их воплощение и те эмоции, которыми мы все подзарядились в конце лета!
Дети в Интернете: памятка для родителей
Наши дети большую часть свободного времени проводят во всемирной паутине, причем, это относится не только к подросткам, но и к младшим школьникам.
Здесь они заводят друзей, общаются, ссорятся, мирятся. И виртуальная реальность для них так же значима, как и обычная жизнь. Это хорошо понимают мошенники, вербовщики и прочие злоумышленники, которые именно в Интернете ищут своих жертв. Кроме того, поддаваясь вирусной рекламе, ребенок попадает на сайты, которые изначально не запрашивал. Что делать, чтобы оградить своего ребенка от нежелательного контента (тексты, картинки, аудио, видеофайлы, ссылки на сторонние ресурсы) и опасных незнакомцев в Сети?
Есть несколько правил, которые стоит соблюдать всем родителям. Они очень простые, но помогут сделать нахождение ребенка в Интернете безопасным.
Включите программы родительского контроля, позволяющие наблюдать за тем, что ребенок делает в Сети. Эту функцию имеют многие антивирусы.
Расскажите ребенку о детских поисковых системах, таких, как Гогуль или Спутник.дети. Вся информация об этих специализированых детских системах есть на их сайтах.
Ими легко пользоваться и их легко настроить. Однако имейте в виду, что ребенок не всегда сможет найти в детских системах информацию по своему запросу, поэтому не стоит категорично запрещать ему пользоваться обычными поисковыми системами. Просто предупредите, что вы будете контролировать его действия во «взрослом» Интернете. Таким образом, вы с одной стороны будете знать, что ищет ваш ребенок, а с другой – сохраните его доверие к вам.Постарайтесь договориться о том, чтобы ребенок сам сообщал вам о нахождении нежелательной для него информации. Пообещайте, что не будете ругать его, если он случайно посмотрит в Интернете видео, не предназначенное для детей, но расскажет о нем вам. Тоже самое относится и к общению с незнакомцами: расспрашивайте о том, с кем ребенок общается в Сети, вместе анализируйте действия и слова виртуальных друзей, предупреждайте о том, что за никами может скрываться кто угодно, в том числе и человек с плохими намерениями. При этом не воспринимайте общение ребенка с виртуальными знакомыми как что-то несерьезное и говорите о друзьях из Интернета так, как если бы говорили с ним о реальных людях.
Объясните ребенку, что в Интернете ни в коем случае нельзя:
- никому передавать свои личные данные, сообщать адрес, телефон, делиться информацией о семье и о родителях;
- открывать вложения из писем, пришедших с незнакомых адресов;
- переходить по незнакомым ссылкам и нажимать на баннеры и всплывающие окна;
- передавать кому бы то ни было свои пароли;
- отсылать кому бы то ни было свои фотографии;
- встречаться с виртуальными знакомыми без контроля родителей.
Если же ребенок собрался встретиться со знакомым из Сети, предложите ему пойти с ним. Пообещайте, что будете наблюдать за встречей со стороны и останетесь незамеченными. Когда же вы после нескольких таких встреч убедитесь в том, что знакомый вашего сына или дочери безопасен, ребенок сможет общаться и встречаться со своим приятелем уже без вашего контроля.
Расскажите, что не вся информация в интернете достоверна, и приучите ребенка советоваться с вами по любому непонятному вопросу.
Хвалите ребенка всякий раз, когда он задает вам вопросы о своей безопасности в Интернете.Заведите семейный почтовый ящик, чтобы у ребенка не было необходимости заводить свой собственный. Если же у ребенка есть своя почта, попросите предоставить вам от нее пароли, но пообещайте, что не будете без надобности контролировать его переписку. Также стоит поступить и с аккаунтами в социальных сетях.
Запрещая что-то ребенку в Интернете и ограничивая его доступ к различным сайтам, не забывайте всякий раз напоминать о том, что вы делаете это ради его безопасности, что даже взрослые становятся жертвами мошенников, а обмануть детей значительно легче. Но при этом помните, что чрезмерный навязчивый контроль может усилить желание ребенка выйти за рамки дозволенного, поэтому доверительное и открытое общение с детьми зачастую гораздо эффективнее запретов.
Приучите себя не просто интересоваться сайтами и группами, которые посещает ваш ребенок, но и заходить на них.
Это позволит вам с одной стороны оценить их контент, а с другой – говорить с вашим сыном или дочерью на одном языке, что особенно важно для подростков.
Ими легко пользоваться и их легко настроить. Однако имейте в виду, что ребенок не всегда сможет найти в детских системах информацию по своему запросу, поэтому не стоит категорично запрещать ему пользоваться обычными поисковыми системами. Просто предупредите, что вы будете контролировать его действия во «взрослом» Интернете. Таким образом, вы с одной стороны будете знать, что ищет ваш ребенок, а с другой – сохраните его доверие к вам.
Хвалите ребенка всякий раз, когда он задает вам вопросы о своей безопасности в Интернете.
Это позволит вам с одной стороны оценить их контент, а с другой – говорить с вашим сыном или дочерью на одном языке, что особенно важно для подростков.Если речь идет о подростках
Подростки являются наиболее уязвимой группой, и подвергаются наибольшей опасности в Сети, потому как более активно используют возможности Интернета: ведут онлайн-дневники, общаются в чатах и различных социальных сетях, и при этом чувствуют себя взрослыми и самостоятельными.
Помимо прочих опасностей, подстерегающих подростков в Сети, на сегодняшний день для них существует реальная угроза стать жертвой вербовки, в том числе экстремистской направленности, превращающей человека в послушного зомби.
Расскажите ребенку о признаках, по которым можно вычислить возможного вербовщика, в том числе вербовщика ИГИЛ:
вербовщики ищут потенциальных «жертв», как правило, в группах, посвященных компьютерным играм (особенно «стрелялкам»), знакомствам, а также в сообществах, объединяющих людей, столкнувшихся с какими-то жизненными проблемами или испытывающими депрессивное настроение.
постучавшись в друзья, вербовщик сразу начинает задавать много вопросов о личной жизни ребенка, о его семье, о его тревогах и заботах: это помогает найти ему точки, на которые потом можно надавить с целью психологического воздействия;
обычно вербовщик, войдя в доверие к ребенку, начинает советовать ему «порвать со всеми», «начать новую жизнь», «расстаться с теми, кто тебя не любит и не понимает», а затем приглашает на встречу, где обещает новых друзей и новые интересы.
Чтобы проверить, не состоит ли ваш ребенок в так называемой «группе смерти», зайдите к нему на страницу в социальной сети. Родителей должно насторожить:
посты с хэштегами #морекитов, #тихийдом, #хочувигру, #млечныйпуть, #няпока, #ФилиппЛис, #мертвыедуши, #домкитов, #китобой, #рина, #infinityeye, #храмсмерти, #истина и пд.
депрессивные фотографии, на которых изображены лестничные пролеты, крыши многоэтажек, рельсы, порезы на венах, ножи и лезвия, а также всевозможные изображения китов; оккультных знаков, сатанинских символов, иероглифов,
«фейки» в списке друзей ребенка; на фейковых страницах мало личных фотографий, на аватарке может быть изображено животное, растение или символ; графа с информацией о себе либо пустая, либо заполнена частично; а имена у фейков нередко вычурные и фантасмагоричные.
При этом надо помнить, что размещение подобного контента (депрессивных статусов и картинок) на своей странице может быть всего лишь данью моде, поэтому, если вы нашли нечто подобное в социальных сетях вашего ребенка, спокойно поговорите с ним без паники и нотаций, предложите ему рассказать о том, как общаются подростки между собой в Интернете, что значат те или иные символы и фразы. Пусть это будет выглядеть как интерес с вашей стороны, а не как контроль. Если ребенок пойдет на разговор и охотно вам все расскажет, то, скорее всего, боятся вам нечего: дети же, вступившие в «группу смерти», становятся замкнутыми, потому что верят, что стали частью мира, спрятанного от посторонних глаз, стали избранными и не должны никому выдавать свою тайну, даже родителям.
Пройдите тест, который определит, не превратился ли для вашего ребенка Интернет в опасную зависимость. Отвечая на вопросы, ориентируйтесь на время, которое проводит ваш ребенок в Интернете, не связанное с учебой.
Про суициды школьников из-за «синего кита»
Количество новостей про суициды школьников из-за «синего кита» растёт в геометрической прогрессии.
Только самый ленивый и отстранённый от жизни не слышал про группы смерти, про это говорят и пишут, этим обеспокоены. Проблема детского суицида присутствует, но будем учитывать, что этими данными умело манипулируют, связывают исключительно с социальными сетями, и, конечно, никаких других причин для этого будто бы нет. В странах СНГ ещё есть такая забава “искать виноватого” и показательно наказывать, а не решать проблемы.
Этот текст ДОЛЖНЫ ПРОЧЕСТЬ ВСЕ РОДИТЕЛИ, чтобы успеть спасти своих детей от рокового шага, чтобы научиться распознавать малейшие симптомы надвигающейся трагедии, чтобы подсказать другим родителям, учителям.
На сегодняшний день абсолютно точно известно, что с детьми работают взрослые люди — системно, планомерно и четко, шаг за шагом подталкивая их к последней черте.
Работают со знанием их пристрастий и увлечений, используя любимую ими лексику и культуру. Работают со знанием психологии, внушая девочкам, что они «толстые», а ребятам, что они — «лузеры» для этого мира. Потому что есть иной мир, и вот там они — «избранные».
Здесь самые «безобидные слоганы» — вот такие: «Лучшие вещи в жизни с буквой «с» — Семья суббота секс суицид». Песни типа: «…мы ушли в открытый космос, в этом мире больше нечего ловить». Вопросы: «сколько унылых будней ты готов еще так просуществовать?» Картинки: рельсы, надвигающийся поезд с надписью «этот мир не для нас». Фото: дети на крышах с надписью «мы дети мертвого поколения»… И самое главное: родители погибших детей просто не замечали никаких изменений. Этот текст публикуется для того, чтобы родители детей могли бы распознать те знаки, которые указывают на возможную беду.
В «ВКонтакте» групп, в чьих названиях присутствует слово «кит», великое множество. Кроме уже названной «Киты плывут вверх» есть «Космический кит», «Белый кит», «Китовой журнал», «Море китов», «Океан китов», «Летающий кит» и так далее.
Вот фрагмент записи в одной из них, она сделана за два дня до гибели одной из девочек: «Тебе никогда не понять каково это, жить, будучи таким огромным, таким величественным. Киты никогда не станут думать о том, как они выглядят. Киты мудрее людей. Они прекрасны. Я видела, как летают киты. Это невероятно…Знаешь, от чего киты выбрасываются на берег? От отчаяния».
«Доведение до самоубийства или до покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего…».
Но когда кто-то посредством интернета склоняет ребенка к уходу из жизни, почти никогда нет с его стороны ни угроз, ни жестокого обращения с ним, ни систематического унижения человеческого достоинства.
Там идет другое: создание у жертвы чувства ложной ущербности, мнимой усталости от жизни, чувства жизненного тупика, одновременно с этим игра в утешение и кодирование на суицид.
Родителям следует обратить внимание на следующее (прочтите внимательно):
- Ребенок рисует китов, делает это часто
- Ребенок не спит в 4 — 4. 20 утра
- Ребенок много времени проводит с электронными гаджетами
- Изменилось эмоциональное состояние ребенка (стал более замкнутым, грубым, в его настроении отмечаются частые перепады)
- Ребенок значительно меньше общается и проводит время со сверстниками, отказывается посещать кружки, секции.
20 утраРодителям следует контролировать:
- Что ребенок рисует на руках. Какие рисунки у ребенка в тетрадях.
- Эмоциональное состояние в течение дня
- Дома ли все ножи
- Следите за страницами «ВКонтакте», которые посещают ваши дети
- Посмотрите вместе с ребенком ролики и видео, которые он смотрит.
- Попросите ребенка дать вам послушать те песни, которые звучат сейчас в его наушниках.
В случаях, когда родители отмечают определенные симптомы из вышеописанных, или поведение ребенка за последнее время резко изменилось, следует обратиться к психологу в детскую поликлинику по месту жительства или по телефону экстренной психологической помощи детей и подростков: 246 03 03.
(Этот знак можно встретить во всех закрытых, да и во многих открытых группах, уделяющих много места теме суицида. Если внимательно вглядеться, читается по горизонтали слово «оно».)
Зачем родители скрывают лица детей в соцсетях — Wonderzine
Если отказ показывать лицо ребёнка мотивирован страхом перед похищением, оскорблениями или угрозами, родители обычно действуют иначе, чем те, кто боится сглаза. Так, например, актриса Дженни Моллен рассказывает, что скорее выложит снимок маленького ребёнка, чем подросшего: «Я не показываю фото старшего сына, потому что не хочу, чтобы его узнавали, оскорбляли или как-то мешали ему в повседневной жизни. В то же время я могу выложить фото младшего сына, потому что он пока не выходит из дома каждый день и вряд ли его кто-то узнает».
Анастасия рассказывает, что как публичный человек сталкивается с угрозами от читателей её материалов и не хочет подвергать ребёнка потенциальной опасности.
Она работала репортёром отдела преступности и уверена, что агрессоры часто выслеживают жертв в интернете: «У меня был случай, когда пресс-служба одного из силовых ведомств показала мне видео с задержания педофила-рецидивиста. И я заметила, что в момент задержания у него на компьютере был включён ролик с телеведущей Еленой Хангой. Потом я нашла в Сети эту передачу — оказалось, что там снималась и её дочь. Мне стало ещё интереснее, и я решила проверить, можно ли найти их адрес. Я обнаружила интервью самой Ханги — она рассказывала, в каком известном доме живёт и что ребёнка отдала в ближайшую школу. Также удалось найти её дочь в соцсетях с домашними фото и собачкой. Всё! Ребёнка можно выследить от двери дома до школы! Это произвело на меня такое сильное впечатление, что, родив сама, я стала очень осторожной».
Страх за ребёнка может быть вполне оправдан, так что специалисты предлагают несколько правил, если фото всё-таки хочется выложить. Самый простой вариант — использовать закрытые альбомы или приватный аккаунт.
«Я очень внимательно отношусь к настройкам приватности и всегда воспринимала фейсбук как место для общения с самыми близкими, а не всевозможными старыми знакомыми», — считает Сара, которая выкладывает фото ребёнка в закрытый альбом.
«Какой там урок?». Учителя и школьники о проблемах дистанционного обучения во время карантина
Ученики. «Это муторно»
Начало карантина по всей России застало школьников на весенних каникулах, а в понедельник, 6 апреля, они продолжили учиться — но уже дистанционно. При этом еще в марте предполагалось, что каникулы продлятся до 13 апреля.
Не все смогли перейти на удаленное обучение — в Якутии, к примеру, немало труднодоступных районов, где нет интернета, там продолжаются очные занятия: в таком режиме работает почти половина школ региона. «Это тяжелая задача — перестроить многотысячную систему образования на иную форму, поэтому необходимо к ней привыкать, включаться родителям, детям и учителям», — недовольна якутский вице-премьер Ольга Балабкина.
Дети на Дальнем Востоке первыми столкнулись с тем, что платформы для дистанционного обучения не выдерживают наплыва пользователей. Позже на странности нового формата обучения и неподготовленностью к нему многих учителей и школ обратили внимание и ученики по всей стране.
Согласно Санитарно-эпидемиологическим требованиям к условиям и организации обучения, занятия за компьютером в 1-2 классах не должны превышать 20 минут, в 3-4 классах — 25 минут, в 5-6 классах — 30 минут, а в 7-11 классах — 35 минут.
«Я проснулась в восемь утра, зашла в чат с одноклассниками, чтобы узнать, какой будет урок. Это была алгебра. Зашла в программу Zoom на планшете, ввела идентификатор конференции и пароль, для каждого учителя он разный, и, собственно, начался видеоурок. Почему-то он шел двадцать-тридцать минут, но классный руководитель сказал, что теперь уроки будут очень короткие. Нам очень сжато рассказали материал, и мы, по сути, ничего не делали: сидели и слушали. И так прошли несколько уроков.
Не было такого, как в школе, что в восемь тридцать начинается первый урок и дальше они идут. Какие-то были, какие-то — нет. Сегодня у меня было три урока: алгебра, геометрия и русский. В восемь тридцать алгебра началась, потом в двенадцать тридцать — русский, и в час — геометрия», — рассказывает семиклассница Камилла из школы на Юго-Западе Москвы.
Домашнее задание по всем урокам учителя задали, но сказали, что отправлять его никуда не надо — понадеялись на ответственность школьников. По видеочату Камилла поняла, что некоторые из ее одноклассников во время уроков играют в телефоне, стараясь держать его так, чтобы устройство просто не попадало в кадр.
Иногда школьники могут и попытаться саботировать урок с помощью новых сервисов обучения. Так, знакомая корреспондента «Медиазоны» из Москвы рассказывает, что у ее брата-девятиклассника учитель проводил урок с помощью прямого эфира в YouTube с доступом по ссылке — по-видимому, кто-то из детей вынес ссылку за пределы учебной группы, после комментарии к эфиру заполонили пошлости, написанные неизвестными пользователями.
«Кого-то спрашивают, задают вопросы какие-то, — рассказывает о ходе дистанционного урока Камилла. — Был не весь класс, может быть, кто-то проспал, кто-то несерьезно относится к этому. Это сложно, потому что муторно: ты не знаешь, во сколько какой урок, во сколько вставать, что вы вообще будете делать. Мне не нравится, что приходится сидеть дома и возиться с видеоконференциями какими-то, кому-то что-то отсылать, еще с оценками непонятно, и как год вообще заканчивать — непонятно, проще было бы в школе».
Девятиклассница Лиза из подмосковного Краснозаводска замечает, что во время таких занятий «посещаемость и активность не ахти»: «Но, честно, могло быть и хуже. На данный момент на уроке было минимум шестнадцать человек от класса, исходя из того что нас всего двадцать шесть. Честно, все это происходит вяло, если [обычно] за один учебный день я могла получить минимум три оценки, то сегодня их всего две».
«Как временная замена — пойдет. Конечно, из-за технических сбоев хуже обычного», — оценивает первый день дистанционного обучения московский одиннадцатиклассник Дмитрий.
Он говорит, что учителя поделились на два типа. Одни просто высылают детям файлы с презентациями учебного материала и ждут, что в ответ те вовремя отправят выполненное домашнее задание. Другие — проводят уроки в видеочатах, в его классе педагоги пользовались платформами Zoom, Jitsi.Meet и Discord. Если учитель не может справиться с техническими настройками, ему в этом могут помочь дети или другие родственники, объясняет Дмитрий.
На большое количество самых разных платформ, используемых при обучении, обращает внимание и отец ученика московской средней школы, попросивший не упоминать его имени. Основные платформы, которыми сейчас пользуются учителя в разных регионах — «Российская электронная школа» (РЭШ), «ЯКласс» и электронный журнал «Дневник.ру». Но помимо них в разных школах могут использоваться и другие дополнительные сервисы, как рекомендуемые местными властями, так и выбранные самими преподавателями.
«Главный ужас — это то, что задания одновременно даются на трех разных платформах: «Учи.
ру», «Яндекс.Учебник», «Электронном журнале». И еще ЭЖД. И еще какой-то «гугл-класс». Удерживать все это одновременно в сознании решительно невозможно, дети, естественно, дезориентированы», — недоумевает родитель.
С ним соглашается и Александра, мать третьеклассницы из Петербурга (попросившая не указывать ее фамилию): «Ребенок получил не пакет заданий на день на условном одном сайте с его знакомой школьной программой, а ссылку на видеоурок во «ВКонтакте», ссылку на урок в «Учи.ру», ссылку на два урока в РЭШ и презентацию, составленную учителем в Power Point, плюс задания в бумажном учебнике и стишок, который надо выучить».
Александра надеется, что ее дочь не будет сачковать во время такого режима обучения дома, тем более что сама тоже сидит дома и следит за тем, чем занята девочка — в понедельник она уже видела, как дочь рассказывает выученный стих по видеосвязи.
Экс-директор по стратегии «Яндекс.Учебника», основательница исследовательского бюро Edutainme Наталья Чеботарь считает, что разнообразие платформ в образовательном процессе неизбежно.
«Неправильно думать, что есть какая-то одна платформа, которая закрывает потребности всех предметов и всех задач, которые в школе есть, — объясняет Чеботарь. — Я не уверена, что она может существовать. Более-менее понятно, как преподавать языки, потому что, например, SkyEng проделал в этом большой путь, но есть и другие предметы: музыка, литература, история, между которыми нет ничего общего, там другие форматы, которые сейчас изобретаются».
«Каждый преподаватель сейчас изобретает как вести предмет, — замечает эксперт. — Учителя, по нашему опыту, не любят, когда им дают готовое все, шаблон, по которому надо идти. Это очень творческие люди. Вне зависимости от того, нравятся они нам или нет, это очень творческая или живая профессия».
Учителя. «Все виснет, все ломается»
И школьники, и учителя жалуются на плохое качество изображения и звука во время видеосвязи, на постоянно неработающие сайты с образовательными программами (например, завис сайт для подготовки к экзаменам, на котором некоторые дети должны были получать домашнее задание) и вообще на то, что эти ресурсы часто не адаптированы к наиболее распространенным образовательным программам.
Педагоги опасаются, что у детей могут возникнуть дополнительные трудности с экзаменами. «Да, нам сдвинули сроки итоговой аттестации, да, мы еще имеем в запасе май (теоретически не онлайн), но месяц [карантина] — это много. Тут я пока не придумала ничего, кроме личных скайп-консультаций. Возможно, это немного поможет», — пишет преподавательница русского языка и литературы Елена Савицкая, которая ведет блог на сайте образовательного издания «Мел».
Дмитрий Казаков и Марина Шарова, учителя истории и обществознания из Нижегородской и Свердловской областей, рассказывают, что сегодня в их школах не работал электронный журнал «Дневник.ру». Проблемы были и с другими сервисами.
«»Дневник.ру» посыпался, это основная система, через которую «ЯКласс» был прикреплен, — говорит Шарова. — «ЯКласс» все-таки еще работает, но с перебоями. Например, дети заходят в тест, задание читают — и все, вылетает. Время идет, им двойки ставят, то есть это несерьезно. Видеоурок идет, тест не идет. То есть как интерактив — все виснет, все ломается, мощности нет.
Все сидят «ВКонтакте», в вотсапе — но какой там урок?».
Впрочем, в некоторых регионах обходятся как раз соцсетями и мессенджерами. Например, учитель истории из Курганской области Владимир Кочеулов говорит, что в его школе преподаватели общаются с детьми через «ВКонтакте», «Одноклассники» и вотсап. Для этого в соцсетях создают специальные группы вроде «История 6-е классы». На сайте школы публикуются задания, после в соцсетях дети отправляют преподавателям выполненную работу и получают от них замечания по ней и оценки.
Марина Шарова из Свердловской области проводит уроки и по видеосвязи, для этого ей пришлось обратиться к геймерскому приложению Discord. «Skype, конечно же, ничего не выдерживает, Zoom завис — я все ресурсы перепробовала. Discord еще работает», — объясняет она.
Несколько лучше ситуация в школах, где есть свои электронные сервисы для обучения. Так, учительница русского языка и литературы из Удмуртии Анна Инютина рассказывает, что в ее школе есть своя система «Виртуальная гимназия» и со сбоями из-за слишком высоких нагрузок там не столкнулись.
Дети без интернета
Все опрошенные «Медиазоной» преподаватели признают, что в их школах есть дети, у которых нет доступа к интернету или компьютеру. В некоторых школах ученикам предоставляют технику, но такая возможность есть не у всех учреждений.
По оценке бывшего директора по стратегии «Яндекс.Учебника» Натальи Чеботарь, только в 30-35% российских школ ученики и педагоги технически готовы к дистанционному образованию: «У нас около 40 тысяч школ в стране, и почти половина — малокомплектные сельские школы. Но это ни о чем не говорит, далекие школы могут быть хорошо оснащены, и наоборот, школы в городах-миллионниках могут не иметь рабочего интернета».
Губернатор Петербурга Александр Беглов 5 апреля даже попросил горожан передать «невостребованный планшет или ноутбук» для школьников, у которых их нет. По словам Беглова, в Петербурге 507 тысяч школьников, при этом почти у 17 тысяч из них дома нет компьютерной техники и выхода в интернет.
В то же время на Ямале в городе Ноябрьск власти отчитались, что 11,5 тысячам школьников, у которых не было техники, выдали персональные ноутбуки для дистанционного обучения.
«Есть регионы, где развозят домашние задания в печатном виде по домам ученикам», — говорит оргсекретарь профсоюза «Учитель» Ольга Мирясова.
По оценке Росстата (.xls), в 2018 году на 100 домохозяйств в городах в среднем приходилось 52 персональных компьютера, 81 ноутбук или планшет и 136 смартфонов. В сельской местности ситуация несколько хуже — там на 100 домохозяйств насчитывалось 43 компьютера, 54 ноутбука или планшета и 107 смартфонов.
В то же время, по данным ведомства, на 100 домохозяйств с детьми младше 16 лет можно было насчитать в среднем 63 персональных компьютера, 99 ноутбуков или планшетов и 154 смартфона.
При этом Росстат приводит заметный разброс в цифрах в зависимости от доходов — в самой бедной группе на сотню домохозяйств приходилось только 41 компьютер, 47 ноутбуков или планшетов и 107 смартфонов, а в самой обеспеченной — 53 компьютера, 91 ноутбуков или планшетов и 128 смартфонов.
Большинство учителей, с которым разговаривали корреспонденты «Медиазоны», считают, что российские в целом школы пока не готовы к удаленному обучению.
«Не готовы программы для дистанционного учения, учителей практически не учили этим методам», — замечает Мирясова.
Дмитрий Казаков из Нижегородской области считает, что сейчас такое обучение — это просто «режим домашних заданий». «Видеоконференции с классом с помощью скайпа, зума — достаточно проблематичны, потому что, видимо, нагрузка на интернет выросла сильно. Да даже просто подключить к скайпу весь класс — 25-30 учеников — это невозможно, он не потянет. И зум тоже. Нужно создавать целую систему на будущее», — говорит он.
Сопредседатель профсоюза «Учитель» Всеволод Луховицкий отмечает, что вопросы вызывает и содержательная часть систем дистанционного обучения, например, «Российской электронной школы», где публикуются интерактивные уроки.
«Я решил проверить, что она собой представляет, и сразу же обнаружил, что те уроки, которые там выложены, судя по всему, не проходили никакой экспертизы содержательной, — говорит Луховицкий. — Точно так же, как уроки в «Московской электронной школе».
Там стоит тетя и вещает полчаса, причем вещает какие-то вещи не очень правильные с точки зрения науки. Школы совершенно к этому не готовы и все заявления, что дистанционное образование у нас успешно развивается, все это не более чем преувеличение, мягко говоря».
Обновлено 8 апреля в 10:55. Добавлена информация о требованиях СанПиНа к продолжительности занятий за компьютером.
Редактор: Егор Сковорода
Как защитить своего ребенка в интернете
В последнее время дети часто становятся жертвами сексуального насилия в виртуальном пространстве. Такое явление, как кибергруминг, когда преступник выманивает интимные фото ребенка, набирает обороты. Мы поговорили девушкой, пострадавшей от него, а также узнали у психолога и адвоката, как действовать, если ребенок столкнулся с насилием в интернете.
Что такое кибергруминг?
Кибергруминг (или «чайлдгруминг») — это вид сексуального насилия над ребенком, которое происходит в виртуальном пространстве.
Чаще всего абьюзером в таких ситуациях выступает взрослый, который знакомится с несовершеннолетней жертвой в соцсети, входит к ней в доверие, а после получения от нее снимков интимного характера переходит к шантажу — вымогательству денег, угрозам распространить изображения, требованиям прислать еще больше подобного рода фото или видео.
По мнению зарубежных исследователей, например, профессора Потсдамского университета Себастьяна Вакса, кибергруминг — это эксплуатация той или иной персоны в сексуальных целях (такое определение он дал в рамках одной из научных работ — «Кибергруминг: факторы риска, стратегии противостояния и связь с кибербуллингом»). Более того, Вакс вместе с коллегами также пришел к выводу, что в роли инициатора такого типа насилия чаще всего выступают взрослые гетеросексуальные мужчины, а их жертвы зачастую девушки подросткового возраста. Как и кибербуллинг, кибергруминг строится на неравенстве сил (пострадавший слабее) и, как правило, периодичен: добившись своего, «автор» насилия на короткий срок отпускает жертву, а затем снова «нападает» на нее.:max_bytes(150000):strip_icc()/163251641-56a1461a3df78cf772691435.jpg)
Насколько распространен кибергруминг в мире?
Общая статистика, которая бы отражала распространенность кибергруминга в мире, отсутствует. О цифрах можно судить, лишь опираясь на некоторые исследования, которые проводились в отдельно взятых университетах или странах.
Одним из тех, кто подробно изучал кибергруминг, стал все тот же Себастьян Вакс. Вместе с коллегами он провел опрос среди немецких подростков: из 600 респондентов в возрасте от 13 до 18 лет с кибергрумингом сталкивались 111 человек, то есть жертвой этого вида насилия стал почти каждый пятый опрошенный. На то, что кибергруминг опасное явление, которое необходимо пресекать, косвенно указывает и расширение прав немецких полицейских, которые теперь обладают достаточными полномочиями, чтобы находить «инициаторов» сексуального насилия над детьми через прямое общение с преступниками.
По подсчетам британских активистов, сейчас происходит настоящая «эпидемия» кибергруминга: так, за 2018–2019 годы его жертвами в Великобритании стали почти 19 тыс.
подростков. Для сравнения, за 2013–2014 года число жертв сексуальной эксплуатации в интернете составляло лишь 3300 подростков. А по данным исследований, которые проводились на территории Украины, 18 минут — это минимальное время, в течение которого можно заставить ребенка сделать интимные фотографии.
История Софии, жертвы кибергруминга
«Когда мне было девять лет (сейчас Софии двадцать. — Прим. ред.), то в «Одноклассниках» у моей подруги в друзьях я нашла мальчика, который мне очень понравился. По странице он был лет двенадцати — я думаю, что на самом деле ему было больше, ведь, как я теперь понимаю, он сидел с фейка. Я написала первой: сначала мы просто общались, но потом он стал говорить, что я ему нравлюсь и он меня любит. Я повелась. Позже он попросил прислать фотки в белье. Я знала, что он общается с моей подругой, но о таких вещах ее точно не просил.
Я не сразу согласилась, но все же сделала это. Потом он меня стал шантажировать, говорил, что отправит снимки родителям, одноклассникам, друзьям.
Я просила его так не делать, но он игнорировал. Я перестала заходить в приложение. Он нашел меня в «ВКонтакте» и выложил фотки на моей старой страничке, к которой я не имела доступа. Родители о ней не знали, а вот друзья — да. Сейчас я не очень сильно переживаю из‑за этого случая, потому что на снимках ничего такого особо нет. Но тогда я испытала сильный стресс.
Подробности по теме
«Я хотела выйти в окно»: истории женщин, пострадавших от порномести
«Я хотела выйти в окно»: истории женщин, пострадавших от порноместиЧерез два года, когда мне было одиннадцать, произошла такая же ситуация, но уже с другим мальчиком, которому было, как он сказал, пятнадцать-шестнадцать лет. Он жил в Украине. Фотки там были посерьезнее, поэтому он поставил меня перед выбором: либо он отправит их всем моим друзьям, либо я присылаю еще. И я выбрала второй вариант. Прося меня выслать ему снимки, он подробно рассказывал, как его знакомые девушки играются не только «с пальчиками», но и с «кое-чем» побольше.
Вспоминая эту и другие детали из нашего общения, я понимаю, что он часто рассказывал мне о вещах, которые могли знать только взрослые.
Это продолжалось два года, иногда я уклонялась от его просьб, а потом в Украине заблокировали «ВКонтакте», и, наверное, из‑за этого он перестал заходить на страницу. Я помню, как умоляла больше не шантажировать меня, давила на жалость, но все было без толку. Когда я спросила, когда это закончится, он ответил: «Мм… Никогда?». Мне было очень плохо, даже вспоминать об этом тяжело. Родители ничего об этом не знают, потому что я боялась им рассказать.
Он знает мое имя и фамилию, а я знаю только его имя. Поэтому сейчас я нигде не ставлю свою настоящую фамилию, потому что боюсь, что кто‑то из этих двоих снова появится в моей жизни».
Как помочь ребенку, ставшему жертвой сексуального насилия в виртуальном пространстве
Ирина Тева Кумар
Существует ошибочная иллюзия безопасности киберпространства, в котором проводят много времени дети всех возрастов.
Действительно, со стороны кажется, что все под контролем: ребенок дома, в родных стенах, рядом близкие люди. Однако, находясь в интернете, мы попадаем в ситуации, вызывающие реальные эмоции. Поэтому тему кибергруминга нельзя недооценивать. Дети по-настоящему страдают, переживают все стадии выхода после травмирующей ситуации, как и в случае реального насилия. Поэтому первая рекомендация — отнестись к проблеме со всей внимательностью и серьезностью.
Порядок действий в случае, если ваш ребенок оказался жертвой кибергруминга
01
Выслушать
Детям бывает очень сложно признаться, что они попали в трудную ситуацию, поскольку мешают страхи: «А вдруг меня поругают? Вдруг не поймут? Вдруг не поверят?» Поэтому сам факт того, что ребенок пришел разговаривать, означает, что он действительно сам не справляется, что вы ему нужны. Дайте возможность ему увидеть в вас поддерживающую фигуру, родного человека, которому можно довериться.
Скажите: «Хорошо, что ты рассказываешь все это. Я знаю, возможно, было непросто решиться. Правильно сделал, что пришел ко мне. Вместе мы справимся». Просто выслушайте историю, удерживаясь от поучительных или оценочных комментариев. Именно этого сейчас нужно избегать.
02
Оказать эмоциональную поддержку
Ребенок, ставший жертвой кибергруминга, ощущает на своих плечах груз чувства вины, стыда, растерянности. У него падает самооценка, он теряет доверие к миру и к окружающим. Очень важно помочь снять остроту этих чувств. Для этого говорите: «Я тебе верю, ты не хотел (-а) этого», «Тот человек — преступник, профессионально обманывает и манипулирует. Я верю, сложно было сориентироваться», «Я знаю, это очень неожиданно», «Ты не виноват (-а)».
Постарайтесь удержаться от критики и наставлений. Дети в большинстве случаев сами знают о своих ошибках. Именно это знание и подпитывает разрушающее чувства вины.
В контакте с родителями очень важно укреплять обратное — веру в себя, позитивное самоощущение. А критика и наставления могут разрушить контакт со взрослым и сделать лишь хуже.
03
Разорвать цепочку убеждения: «Раз со мной такое случилось, значит, я плохой»
Отмечайте в рассказе ребенка и его поступках после события «правильное», хорошее. Так вы поможете почувствовать ему себя ценным и важным. Говорите: «Вот тут ты совершенно верно решил», «Смотри, как правильно ты справляешься с этим», «Как интересно ты придумал. Я восхищаюсь тобой».
В киберпространстве есть точно такие же правила безопасности, как и в реальном мире. Вместе с ребенком разберитесь, как он может сохранять свою безопасность. Например: уметь фильтровать информацию, отличать хорошие сайты от плохих, уметь отстаивать свои личные границы. Расскажите, как именно отвечать на ту или иную просьбу, как реагировать на угрозы. Проговорите так, как если бы вы учили правилам в реальной жизни: не ходить по темным переулкам ночью, кричать при опасности от незнакомца.
Начать разговор можно с такой фразы: «Мошенничество случается. Это часть жизни. Но при этом ты увидишь, что умеешь с этим справляться. Давай посмотрим, что можно сделать, чтобы не попадать в подобные ситуации?»
04
Создать настрой на счастливое будущее
Сказать: «Мы справимся», «Это случается, но мы преодолеем и пойдем вперед».
05
Заручиться поддержкой специалистов, друзей
Важно показать ребенку, что мир «не рухнул», что ребенок имеет большую ценность для жизни, для окружения и что есть люди, которые не считают его «плохим» и провинившимся. Обязательно обратитесь за психологической помощью в том числе.
Так, шаг за шагом, вы поможете ребенку справиться с последствиями виртуального насилия, восстановите самооценку и вместе вернетесь к счастливой жизни.
Помните, что, если ваш ребенок стал жертвой этого вида кибернасилия, он может потерять доверие к миру вокруг, веру в самого себя, утратить понимание своей ценности, мучиться от чувства вины и страха. Он также может закрыться в себе или проявлять агрессию, страдать от неустойчивости настроения, стремиться к изоляции. Помочь ему можно, лишь действуя аккуратно.
Какое наказание полагается за кибергруминг и в чем сложность российских реалий Уголовного кодекса
В российском Уголовном кодексе нет понятия «Кибергруминг». И если мошенник угрожает распространить полученную от несовершеннолетнего информацию интимного характера, то под конкретную статью УК РФ подвести его действия можно, лишь изучив обстоятельства дела. Автоматически это сделать не получится. Наказание же зависит от того, что хочет получить преступник. Какова его конечная цель.
Например, он получает фото интимного характера и угрожает выложить в сеть, распространить среди знакомых подростка, если тот не пришлет денег.
Тут налицо вымогательство, предусмотренное статьей 163 УК РФ. То есть кто‑то вымогает деньги или имущество под угрозой распространить сведения, позорящие потерпевшего, либо иные сведения, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам. Но не все так просто, как кажется.
Вымогательство применимо только по делам об имущественных преступлениях. Когда преступник требует передачи имущества или денег. В этом случае максимальный порог наказания по части 1 статьи 163 УК РФ, без отягчающих обстоятельств, — до четырех лет лишения свободы. Хуже, если преследуются другие, неимущественные цели. И немного лучше для самого преступника.
Вариант, когда мошенник незаконно собирает интимные сведения (а он однозначно делает это незаконно) и (или) распространяет их, подпадает под статью 137 УК РФ — нарушение неприкосновенности частной жизни. Максимальный срок наказания в таком случае — два года лишения свободы. Что гораздо ниже, чем у предыдущего состава преступления.
Кстати, ни одна из перечисленных статей не содержит в себе специального квалифицирующего признака «в отношении несовершеннолетнего». Ответственность не зависит от того, кого шантажируют, взрослого или ребенка.
Практика показывает, что Уголовный кодекс в этом случае консервативен. Новые статьи, обусловленные появлением новых видов преступлений, нечасто вводятся в действие законодателем. Видимо, государство считает, что любые действия охватываются уже существующими нормами УК РФ. А «изобретения» мошенников, которые становятся все изощреннее в любой сфере, просто новые способы совершения уже указанных в кодексе преступлений.
Подробности по теме
«Травить могут и за хорошие поступки»: что такое кибербуллинг и как ему противостоять
«Травить могут и за хорошие поступки»: что такое кибербуллинг и как ему противостоятьGoogle Family Link: информация для родителей
В каких случаях Google предоставляет доступ к данным
В отдельных случаях мы можем предоставить доступ к собранной информации третьим лицам.
Мы не раскрываем личную информацию пользователей организациям и частным лицам, не связанным с Google, за исключением перечисленных ниже ситуаций.
С согласия пользователя
При необходимости мы можем с согласия пользователя предоставлять персональные данные лицам, не связанным с Google (сообразно обстоятельствам).
Внутри семейной группы
Информация о Вашем ребенке, включая его имя, фотографию, адрес электронной почты и покупки, совершенные в Google Play, может быть предоставлена участникам Вашей семейной группы в Google.
Для обработки третьими лицами
Мы предоставляем персональные данные аффилированным лицам Google и иным доверенным компаниям и лицам для обработки по поручению Google.
Такая обработка осуществляется в соответствии с нашими инструкциями, настоящим Примечанием о конфиденциальности, Политикой конфиденциальности Google и другими применимыми требованиями конфиденциальности и безопасности.
По юридическим причинам
Мы предоставляем персональные данные компаниям, организациям и частным лицам, не связанным с Google, если добросовестно полагаем, что доступ к этим данным, а также их использование, хранение или раскрытие необходимо в следующих целях:
выполнение требований законодательства, нормативных актов и иных распоряжений органов власти;
обеспечение соблюдения Условий использования в принудительном порядке и расследование их нарушения;
выявление и предотвращение случаев мошенничества, обнаружение и устранение проблем с безопасностью и технических сбоев;
защита прав, собственности или безопасности компании Google, наших пользователей и общества в целом на основании требований законодательства.
_5ea6b64562339.jpg)
Мы можем публиковать обезличенные данные в Интернете или предоставлять их нашим партнерам: издателям, рекламодателям, разработчикам и правообладателям. Это может быть, например, статистика использования наших сервисов. Кроме того, мы разрешаем некоторым партнерам собирать информацию о браузерах и устройствах с помощью собственных файлов cookie и схожих технологий в целях управления рекламой и оценки ее эффективности.
Если Ваш ребенок вошел в YouTube Детям, используя свой аккаунт Google, действует настоящее Примечание о конфиденциальности. В противном случае действует Примечание о конфиденциальности YouTube Детям.
Подумайте дважды, прежде чем размещать эти милые детские фотографии в Интернете:
снимков Детские фотографии, которые родители выложили в Интернете оказались в рекламе и на порнографических сайтах.
Культура РФ / Getty Images скрыть подпись
Детских фотографии, которые родители выложили в Интернете оказались в рекламе и на порнографических сайтах.
Культура РФ / Getty ImagesКогда сыну Кэтлин Бербидж было 6 лет, он совершал какую-то глупую шутку, типичную для первоклассника. Но после того, как она сделала фото и начала пользоваться телефоном, он задал ей серьезный вопрос: «Вы собираетесь опубликовать это в Facebook?»
Она засмеялась и ответила: «Да, думаю, буду». То, что он сказал дальше, остановило ее.
«Не можете?»
Именно тогда ее осенило: она публиковала его фотографии в Интернете, не спрашивая его разрешения.
«Мы большие сторонники телесной автономии и не заставляем его обнимать или целовать людей, если он этого не хочет, но мне никогда не приходило в голову, что я должна попросить его разрешения публиковать его фотографии в Интернете», — говорит Бербридж, мама. двоих в Уэйкфилде, штат Массачусетс. «Теперь, когда я публикую его фотографии в Facebook, я показываю ему фотографию и получаю его согласие. Я могу одобрять теги и фотографии, на которых я хочу размещать себя — почему не мой ребенок?»
Когда ее 8-месячному ребенку будет 3 или 4 года, она планирует начать спрашивать его в соответствии с возрастом: «Вы хотите, чтобы другие люди это видели?»
Это именно тот подход, который два исследователя отстаивали перед кабинетом педиатров на прошлой неделе на заседании Американской академии педиатрии, когда они обсуждали проблему 21-го века, связанную с «обменом», новым термином, обозначающим онлайн-общение родителей о своих детях.
«Как защитники прав детей, мы считаем, что дети должны иметь право голоса в отношении того, какая информация о них передается, если это возможно», — говорит Стейси Стейнберг, профессор юридических навыков юридического колледжа Университета Флориды Левин в Гейнсвилле.
ли это обеспечить ваш ребенок не издевается над чем-то вы добавите, что их личность не в цифровой форме «похищено» или что их фотография не в конечный итоге на порнографических сайтах полудюжины детей, как обнаружила один австралийская мама, родители и педиатры все больше осознают важность защиты цифрового присутствия детей.
Стейнберг и Бахаре Кейт, доцент педиатрии Медицинского колледжа Университета Флориды, говорят, что большинство детей, скорее всего, никогда не столкнутся с проблемами, связанными с тем, что разделяют их родители, но все еще существует противоречие между правом родителей делиться своим опытом и права их детей на неприкосновенность частной жизни.
«Мы никоим образом не пытаемся заглушить голоса родителей», — говорит Стейнберг. «В то же время мы признаем, что дети могут быть заинтересованы в свободном вступлении во взрослую жизнь, чтобы создать свой собственный цифровой след.«
Они процитировали исследование, представленное ранее в этом году, с участием 249 пар родителей и их детей, в котором более чем в два раза больше детей, чем родители, хотели иметь правила о том, чем родители могут делиться.
«Родители сказали:« Нам не нужны правила — все в порядке », а дети сказали:« Нашим родителям нужны правила », — говорит Кейт. «Дети хотели автономии в этом вопросе и беспокоились о том, что их родители делились информацией о них».
Она указала, что Американская академия педиатрии предлагает родителям рекомендации по мониторингу использования социальных сетей их детьми, но не наоборот, что, по мнению Дэвида Хилла, председателя Совета AAP по коммуникациям и средствам массовой информации, станет важной частью Обмен сообщениями AAP.
Несмотря на то, что действующие правила использования СМИ рекомендуют родителям моделировать правильное использование социальных сетей для своих детей, в нем не говорится о чрезмерном совместном использовании со стороны родителей.
«Я считаю, что это вполне законное беспокойство, и ценю, что они обратили на это наше внимание», — говорит Хилл, отец пятерых детей. Он видит роль педиатров в разговоре с родителями об этом, но считает, что сообщения должны выходить далеко за пределы кабинетов педиатров. «Я с нетерпением жду, когда исследователи расширят наше понимание этой проблемы, чтобы мы могли преобразовать ее в эффективное образование и политику», — говорит он.
По этой теме было мало исследований, — написал Стейнберт в юридической статье по этому поводу. В то время как штаты могут принимать законы, касающиеся обмена информацией о детях в Интернете, Стейнберг считает, что сами родители, как правило, лучше всего подходят для принятия таких решений за свои семьи.
«Хотя мы не хотели создавать ненужную панику, мы обнаружили некоторые проблемы, которые вызывали беспокойство, и мы подумали, что родители или, по крайней мере, врачи должны знать об этих потенциальных рисках», — говорит Стейнберг.К ним относятся фотографии, переделанные с использованием ненадлежащих или незаконных средств, кражи личных данных, смущение, издевательства со стороны сверстников или цифровое похищение людей.
Родители не забывают об этих возможностях. Опрос 569 родителей детей в возрасте 4 лет и младше, проведенный в марте 2015 года в Детской больнице CS Mott при Мичиганском университете, показал, что 68 процентов беспокоятся о конфиденциальности своего ребенка, а 67 процентов опасаются, что фотографии их детей могут быть опубликованы у других пользователей. реальность.
Например, ненаучный опрос интернет-сайт детской порнографии австралийским правительственного чиновника обнаружили значительный кусок фотографии первоначально разделялась родителей на таких сайтах, как Facebook и Instagram. Сами фотографии были в основном невинными, повседневными сценами игр детей, но они сопровождались откровенными, неуместными комментариями. По оценкам австралийского чиновника, «около половины» из 45 миллионов изображений »были получены непосредственно из социальных сетей.«
Но это отвратительная сторона, с рисками, которые необходимо уравновесить с преимуществами совместного использования. Стейнберг отметил, что родительский обмен в социальных сетях помогает создавать сообщества, объединять разрозненные семьи, обеспечивать поддержку и повышать осведомленность о важных социальных проблемах для
Тот же опрос, проведенный CS Mott, показал, что 56 процентов матерей и 34 процента отцов обсуждали вопросы воспитания детей в социальных сетях, 72 процента из них заявили, что обмен заставляет их чувствовать себя менее одинокими и почти столько же сказал, что обмен помогает им меньше беспокоиться и дает им советы от других родителей.Наиболее часто обсуждаемые темы включали детский сон, питание, дисциплину, поведенческие проблемы, а также детский сад и дошкольное учреждение.
«В наши дни в сфере здравоохранения существует принцип равноправия, и у родителей есть прекрасная возможность узнать полезные советы, узнать об усилиях по безопасности и профилактике, пропагандистские сообщения о вакцинах и всевозможные другие сообщения от других родителей в их социальных сообществах, «- говорит Венди Сью Суонсон, педиатр и исполнительный директор по цифровому здоровью Детской больницы Сиэтла, где она ведет блог о своем собственном родительском пути, чтобы помочь другим родителям.«Их взращивают люди, которых они уже выбрали и которым доверяют», — говорит она.
«Как мы взвешиваем риски, как мы думаем о преимуществах и как мы снижаем риски?» она сказала. «Это вопросы, которые мы должны задать себе, и у каждого может быть свой ответ».
Для мамы Карен Кой из Платт-Сити, штат Миссури, избегание обнаженной натуры или публикаций о телесных жидкостях является обязательным, но в отношении вещей, в которых она не уверена, она задает себе ряд вопросов.
«Кому это служит? Если это кто-нибудь, кроме ребенка, не пойдем», — объяснила она через Facebook Messenger. «Будет ли это то, что людям нравится слышать или видеть? Если ответ отрицательный, нет. Я бы хотел, чтобы это всплыло как воспоминание о Facebook в плохой день? Если нет, то нет».
Последний вопрос — почему она не делилась фотографиями, когда ее дочь госпитализировали.
«Она выглядела восхитительно в большом больничном халате, который на ней была потому, что она была уязвима, и я чувствую, что хочу опубликовать пост, в котором эта уязвимость используется, чтобы привлечь внимание к нам, ее родителям», — говорит Кой.«Ее пребывание в больнице не должно быть связано с нами, оно должно быть о ней и о том, что ей нужно в этот момент».
Некоторые родители считают, что лучший способ для них — вообще не делиться. Бриджит О’Хэнлон и ее муж, живущие в Кливленде, еще до рождения дочери решили не публиковать ее фотографии в Интернете. Когда несколько членов семьи опубликовали фотографии, О’Хэнлон и ее муж ясно высказали свои пожелания.
«Было трудно не поделиться ее фотографиями, потому что люди всегда хотят знать, как поживают младенцы и дети ясельного возраста, и видеть фотографии, но мы приняли решение создать социальные сети, а она этого не сделала», — сказала О’Ханлон NPR через Facebook Messenger.
Думаете, как и чем поделиться?
Для родителей, которые только начинают осознавать возможные риски, связанные с рассказом о жизни своих детей в Интернете, поговорите со своим ребенком о том, что им удобно, и следуйте некоторым основным рекомендациям.
Стейси Стейнберг, профессор юридических навыков юридического колледжа Левина Университета Флориды и Бахаре Кейт, доцент педиатрии Медицинского колледжа Университета Флориды, предлагают следующие предложения:
- Знайте свои сайты в социальных сетях ‘ политика конфиденциальности.
- Настройте уведомления, чтобы предупреждать вас, когда имя вашего ребенка появляется в поисковых системах, с помощью Google Alerts и Talkwalker Alerts.
- Родители, которые решили рассказать о поведенческих проблемах своих детей, должны подумать о том, чтобы поделиться анонимными данными.
- Будьте осторожны, прежде чем сообщать фактическое местонахождение вашего ребенка.
- Рассмотрите возможность предоставления детям старшего возраста «права вето» на раскрытие информации в Интернете.
- Рассмотрите риски, прежде чем размещать фотографии детей в любом состоянии раздетого.
- Учтите, что совместное использование может повлиять на благополучие вашего ребенка в будущем.
Точно так же Элисон Джемисон из Фэйрпорта, штат Нью-Йорк, вместе со своим мужем решила, что их ребенок имеет право на собственную идентичность в сети. Они действительно использовали платформу для обмена фотографиями только по приглашениям, чтобы друзья и родственники, в том числе находящиеся далеко, могли видеть фотографии, но они твердо стояли, когда получили отказ от использования других платформ социальных сетей, сказала она NPR через Facebook Messenger.
«Для большинства семей это путешествие. Иногда что-то идет не так, но в большинстве случаев это не так», — говорит Свонсон, который рекомендует начинать спрашивать у детей разрешения на размещение рассказов или фотографий в возрасте от 6 до 8 лет. «Мы мы будем все больше и больше узнавать, что такое наша толерантность. Мы можем попросить наших детей помочь нам, как обществу, узнать, что хорошо, а что нет ».
Действительно, этот процесс обучения идет в обоих направлениях. Брия Данэм, мать из Сомервилля, штат Массачусетс, была так взволнована, увидев момент братской связи, когда ее первоклассница и ребенок вместе принимали ванну, что она сделала несколько фотографий.Но когда она подумала о том, чтобы опубликовать их в Facebook, она приняла точку зрения своего сына: что бы он почувствовал, если бы родители его одноклассников увидели фотографии, на которых он лежал на груди в ванной?
«Это заставило меня задуматься о том, как я учу его владеть своим телом и как то, что передается сегодня, сохраняется в будущем», — говорит Данхэм. «Поэтому я оставил фотографии при себе и принял это как еще один шаг в поддержку его растущей автономии».
Тара Хэлле является соавтором книги Информированные родители: научный ресурс для первых четырех лет жизни вашего ребенка .Она в Твиттере: @tarahaelle
.Ставит ли их под угрозу публикация фотографий ваших детей в Facebook? | Право на забвение
Существует неписаное правило: нельзя размещать фотографии чужих детей в Facebook. Я знаю это. И все же в октябре 2012 года, охваченный волнением по поводу рождения сына (и, вероятно, немного лишенного сна), я совершил ужасную ошибку. Моя подруга, назовем ее Кэти, пригласила меня познакомиться с ее собственным новичком, маленьким мальчиком ровно на месяц младше моего сына Макса.Я сфотографировал их двоих, лежащих бок о бок; один в красном бэби-гро, другой в белом. Макс был уже на добрые два дюйма длиннее новорожденного, что меня поразило, так как он был все еще таким крошечным, и он уже начал терять морщинистый вид новорожденного.
По дороге домой я посмотрел на фото и почувствовал прилив гордости. Казалось, это говорит о многом: вот два новорожденных мальчика, которые, вероятно, вырастут с общим каталогом детских воспоминаний, их дружба предопределена отношениями их родителей.Не особо задумываясь, я открыл приложение Facebook на своем телефоне и загрузил фотографию вместе со ссылкой на моего друга и подписью: «Какая разница в месяц».
Людям нравятся фотографии новорожденных, поэтому неудивительно, что за пару часов я набрала десятки лайков и множество комментариев. Но потом пришло письмо.
Это было от моего друга. Тон был беззаботный, но она явно была расстроена. Ее почтовый ящик был завален сообщениями от друзей, которые поздравляли ее с рождением сына.Большинство из них даже не знали, что у нее начались роды; она определенно не успела прислать то самое важное первое фото. Она спросила, могу ли я удалить сообщение, что я немедленно сделал. Я был в ужасе; Я фактически нарушил эмбарго в отношении их ребенка.
Нравится вам это или нет, но Facebook — это факт современной жизни, и появление смартфонов сделало процесс обновления вашего статуса практически легким. Одно из следствий состоит в том, что большинство из нас гораздо меньше думает о том, что мы публикуем в Интернете, чем в те дни, когда нам приходилось идти домой и включать свои компьютеры, прежде чем рассказать миру, чем мы занимались.Иногда мы делаем ошибки, например, публикуем смущающие фотографии или гневные комментарии, но мы — взрослые с согласия, и это наши ошибки. Регистрируясь на сайтах социальных сетей, мы также сознательно соглашаемся с тем, что они в какой-то степени используют наши личные данные. Но что с нашими детьми?
Большинство людей, состоящих в отношениях с ребенком, в какой-то момент опубликовали или подумали о публикации чего-либо о них в Facebook, Instagram или Twitter. Но безопасно или даже этично публиковать что-то о ком-то, кто не может дать свое согласие? И по мере изменения бизнес-моделей социальных сетей и развития цифровых технологий, могут ли эти невинные снимки когда-нибудь вернуться и укусить наших детей за спину?
Когда дело доходит до размещения фотографий детей, родители часто являются худшими виновниками.Недавнее исследование в США показало, что 63% мам пользуются Facebook; из них 97% заявили, что публикуют фотографии своих детей; 89% публикуют о них обновления статуса, а 46% публикуют видео. Я делаю это сам, хотя и экономно — и, надо признать, это больше для того, чтобы создать представление о том, что моя жизнь не была полностью затоплена моими детьми, а не из-за каких-либо опасений по поводу безопасности. Но есть фотографии, которыми я, наверное, не стал бы делиться; фото моих детей в обнаженном виде; снимки, на которых я или они запечатлены в нелестных позах; и кадры, которые могут четко определить, где мы живем (на случай, если кто-то решит подкрасться и напасть на нас ночью).Я никогда особо не продумывал эти правила, это скорее инстинкты.
Я делаю это, потому что хочу поделиться ростом и развитием моих детей с друзьями и родственниками, которые не обязательно живут поблизости. Это кажется безобидным, поскольку мои настройки конфиденциальности означают, что их могут видеть только мои друзья. Но достаточно ли этого?
«Есть две вещи, о которых следует быть осторожными, — говорит Виктория Нэш, исполняющая обязанности директора Оксфордского института Интернета. «Один из них — это объем информации, которую вы предоставляете, которая может включать такие вещи, как дата рождения, место рождения, полное имя ребенка или отметка любых фотографий с указанием географического местоположения — все, что может быть использовано кем-то, кто хотел украсть личность вашего ребенка.
«Второй вопрос больше касается согласия. Какую информацию о себе дети хотели бы видеть в Интернете позже? »
Как говорит Соня Ливингстон, профессор социальной психологии Лондонской школы экономики и эксперт по детям и Интернету, важен характер публикуемых материалов: «Я думаю, нам следует начать с вопроса о стоимости — если вы публикуете фотографию своего ребенка со знаком дьявола на руке или в приступе гнева, возможно, за это придется заплатить в будущем.Не все картинки, а некоторые картинки проблематичны «.
Согласно данным веб-сайта Career Builder, примерно пятая часть работодателей использует сайты социальных сетей для поиска кандидатов на работу, и около 59% говорят, что на них повлияет присутствие кандидата в Интернете. Ходят слухи, что к кандидатам в Google поступают также репетиторы при приеме в университеты, хотя масштабы этого неизвестны.
«Если вы разместите информацию, вы, возможно, подвергнете риску своего ребенка в настоящем, и вы можете подвергнуть его риску в будущем», — говорит Ливингстон.«У нас нет четкого представления о том, насколько это вероятно, но и то, и другое, вероятно, только увеличится».
Меня интересуют мои друзья-родители на Facebook, многие из которых делятся фотографиями своих детей, поэтому я публикую обновление статуса, спрашивая их мысли. Большинство говорят, что уверены, что делятся информацией о своих детях, потому что, как и я, их настройки конфиденциальности означают, что они передаются только друзьям. Но по мере того как я копаю глубже, я понимаю, что некоторые друзья думали об этом больше, чем я.
Сара — подруга, у которой есть годовалая дочь, которую ласково зовут Либбет. Она не любит ничего лучше, чем смотреть, как Frozen в платье принцессы, откручивает лак для ногтей своей мамы и кусает людей за пальцы ног. Я знаю это, потому что Сара почти ежедневно обновляет свою ленту в Facebook анекдотами Либбет и своими собственными чувствами по поводу материнства. В основном, мне это интересно, и это создает эмоциональную связь между нами, которая была бы еще более слабой, если бы наши взаимодействия строго ограничивались физическими встречами — особенно сейчас, когда мы живем в разных городах.Сара говорит, что это одна из причин, почему она это делает. «Думаю, если бы я не раскрывал материал, то люди, которых мы любим, пропустили бы некоторые особенные моменты».
Тем не менее, она добавляет, что очень осторожна со своими настройками конфиденциальности, массово отбирала список друзей, когда Либбет была крошечной, и, вероятно, сделает еще одну выборку в ближайшем будущем. «Для меня Facebook — это поддержание связи с людьми, которые вам действительно небезразличны, а не выяснение того, что ела на чай дочь вашего старого школьного друга», — говорит она.
Используя кличку домашнего животного, а не настоящее имя дочери, Сара также предоставила ей некоторую защиту от тех компаний или лиц, которым могут быть интересны личные данные ее дочери; даже если настройки конфиденциальности Сары подведут ее, поиск по настоящему имени Либбет не приведет ни к одному из ее сообщений — по крайней мере, на данный момент.
Ее подход типичен для многих родителей, — говорит Нэш. «Если вы буквально ничего не публикуете, идеальной защиты не существует. Но большинство родителей, вероятно, находят золотую середину, когда публикуют картинки или рассказы о своих маленьких детях, не используя их настоящее имя или не отмечая их на картинках.”
На данный момент это может быть хорошей мерой предосторожности. Но как насчет 10 или 20 лет, когда сегодняшние дети достигнут совершеннолетия? «Трудно сказать, как Facebook будет выглядеть через 15–20 лет, и я подозреваю, что они тоже не знают», — говорит Сарита Ярди Шенебек из Мичиганского университета, изучающая отношения матерей с социальными сетями. Прямо сейчас Facebook и другие сайты используют личные данные, которые они собирают, чтобы помочь рекламодателям выйти на свой целевой рынок; так они зарабатывают деньги.Но эта бизнес-модель может измениться, и для постоянного сбора личной информации разрабатываются новые инструменты.
«Обеспечить анонимность в Интернете становится все труднее, — говорит Эми Уэбб, футуролог и генеральный директор компании Webbmedia Group, занимающейся разработкой цифровых стратегий. «Пароли и фотографии легко взломать, и чем больше информации доступно, тем проще отследить цифровые хлебные крошки до одного человека».
Носимые устройства, которые могут отслеживать местоположение вашего ребенка, уже доступны, и некоторые опасаются, что они могут быть взломаны.Между тем, у Facebook уже есть инструмент распознавания лиц на своем сайте в США, который будет сканировать фотографии и автоматически идентифицировать людей на основе существующих изображений и тегов, хотя в настоящее время он недоступен в Европе. Но к тому времени, когда сегодняшние малыши станут подростками, мы можем ожидать, что такие алгоритмы станут гораздо более сложными и широко распространенными. Алгоритмы машинного обучения уже продвинулись до такой степени, что наши лица становятся мгновенно узнаваемыми, даже если мы стареем или намеренно меняем свою внешность.
«Я вижу сценарий, в котором фотография моего четырехлетнего ребенка, которую я публикую, затем связывается с фотографией, сделанной, когда ему было 10 лет, и с их профилями в Facebook или других странах», — говорит Элис Марвик, читающая лекции в социальных сетях цифровая культура в Фордхэмском университете в Нью-Йорке. «Это становится чем-то, что они не могут контролировать. Сценарий судного дня — это профиль, который может следить за вами, быть доступным для самых разных агентств и использоваться в будущем, чтобы решить, получаете ли вы студенческие ссуды, одобряете ли ваше заявление в университет или получаете ли вы ипотеку.
Хотя законы о защите данных могут защитить от некоторых из этих опасений, некоторые родители, такие как Уэбб, считают необходимым крайний подход. Чтобы защитить будущую цифровую идентичность своей дочери, она и ее муж вообще ничего о ней не публикуют. Более того, прежде чем дать ей имя, они проверили свои предпочтительные имена через массив поисков по доменам и ключевым словам, проверяя похожие имена или другой негативный контент. После того, как они выбрали имя, они взяли на себя цифровое право собственности на него, так что к моменту рождения их дочери у нее уже был зарегистрированный URL-адрес, а также учетные записи Facebook, Twitter, Instagram и Github, все они были связаны с одним адресом электронной почты.
«Мы размещаем огромные объемы личных данных в различных базах данных и репозиториях», — говорит Уэбб. «Эта информация доступна для поиска правоохранительным органам, маркетологам и даже просто опытным пользователям Интернета. Наша цель в настоящее время — защитить ее будущую цифровую идентичность ».
Каким бы крайним ни показалось поведение Уэбб, она не одинока. Генеральный директор Google Эрик Шмидт предложил людям сменить имя, чтобы избежать стыда в сети и продолжить свою жизнь. Я считаю, что эти опасения разделяют несколько моих друзей.Ричард — технологический журналист, работающий на BBC. Когда я спрашиваю, публикует ли он фотографии своей годовалой дочери, он отвечает, что публикует, но только для очень ограниченного круга друзей, и его это беспокоит. «Существует широкий, туманный страх, что я слишком много отдаю», — говорит он. «Наши потомки будут хмуриться на нас из-за многих вещей, и я думаю, что наше невнимание к Facebook и отслеживанию нашей жизни Google от колыбели до могилы может быть чем-то, о чем они заботятся гораздо больше — или, по крайней мере, хотят сделать осознанный выбор участие в.Когда моей дочери исполнится 20, она вполне может рассердиться на меня за то, что я угрожаю ее частной жизни ».
Линда следит за тем, чтобы ее параметры конфиденциальности в Facebook были настроены так, чтобы делиться фотографиями только с друзьями. Фотография: Суки Дханда / Observer. Многие эксперты отмечают, что даже если вы заблокируете настройки конфиденциальности, чтобы посторонние не могли просматривать ваши фотографии и сообщения, это не мешает другим загружать фотографии вас или ваших детей. «На самом деле, есть много других людей, которые публикуют информацию о вас без вашего ведома, и довольно сложно — если не невозможно — контролировать круги в социальных сетях всех, кого вы знаете», — говорит Марвик.
Кажется, феноменально сложно не иметь цифрового следа, даже если вы еще не научились печатать. Даже Уэбб оказалась в ловушке; В процессе попытки интегрировать ее многочисленные социальные сети и цифровые учетные записи, пара детских фотографий, которые она отредактировала с помощью мобильного инструмента редактирования Instagram, каким-то образом стали достоянием общественности.
Уэбб никогда бы не узнал, за исключением того, что после того, как он написал о цифровой анонимности в Slate , несколько читателей начали рыться и нашли эти фотографии.Вы должны восхищаться упорством троллей.
Цифровая конфиденциальность беспокоит не только взрослых. Согласно отчету Института семейной онлайн-безопасности, 76% подростков очень или в некоторой степени обеспокоены своей конфиденциальностью, либо им наносят ущерб их действия в Интернете. На самом деле, маловероятно, что большая часть того, что мы публикуем о наших детях, приведет к запугиванию, отказу в приеме на работу или к худшему. Тем не менее, некоторые считают, что необходимы дополнительные меры безопасности, которые позволили бы молодым людям удалять нежелательный контент, который они или другие публикуют о них по достижении определенного возраста.«Может быть, когда вам будет 17 лет, вы пройдете экзамен по вождению и сможете проверить все известные базы данных, чтобы исправить и стереть ошибки и начать свою взрослую жизнь заново», — предлагает Ливингстон. На прошлой неделе группа iRights представила пять принципов, направленных на расширение возможностей молодых людей максимально использовать цифровой мир, не подвергая себя риску.
«Принцип номер один — право удалять контент, который вы сами размещаете, если вам меньше 18 лет», — говорит основатель iRights, баронесса Бибан Кидрон.«Молодые люди экспериментируют, они меняются и взрослеют».
Однако iRights также призывает обратиться за помощью в другое место, а не в суд, если они недовольны действиями других, даже если они не являются незаконными.
Идея состоит в том, что веб-сайты, компании, родители и преподаватели могут подписаться на эти принципы с конечной целью создания структуры, с помощью которой люди могут судить о своем цифровом взаимодействии с молодежью. Остальные принципы — это право знать, как используются собираемые о вас данные; право на безопасность и комфорт; право на свободу действий; и право на цифровую грамотность.
«Эти пять вещей складываются в сознательное использование сети; использовать его таким образом, чтобы это было эффективно и позитивно для вашей жизни, и получить больше навыков и больше поддержки, чтобы ориентироваться и понимать то, что невидимо, неясно и иногда неприятно », — добавляет Кидрон. На данный момент подписантами являются более сотни гражданских организаций, в том числе детские благотворительные организации, такие как Barnardo’s, а также технологические компании и ученые.
Что касается логистики удаления контента из сети, это другое дело.В мае Европейский суд постановил, что человек имеет право на удаление ссылки, относящейся к его имени, из поисковой системы, если она неточная, вводящая в заблуждение или вызывающая беспокойство — так называемое «право на забвение». Тем не менее, многие, в том числе комитет Палаты лордов, заявили, что решение неприменимо, поскольку у небольших поисковых систем нет ресурсов для обработки тысяч запросов на удаление, которые они, вероятно, получат. Комитет также заявил, что было неправильно отдавать решение о том, что удалять, коммерческой компании, такой как поисковая система.
И все же, несмотря на все это беспокойство о конфиденциальности, есть альтернативное будущее, которое может произойти: возвращение анонимности. Мы уже видим, как подростки отказываются от таких сайтов, как Facebook, в пользу приложений, таких как Snapchat, которые позволяют временно обмениваться фотографиями — изменение в поведении, о котором родители могут помнить, когда в следующий раз публикуют фотографии, которые останутся в сети на неопределенный срок.
Вместо сценария с большими данными, в котором нас преследует повсеместный цифровой след, мы могли бы оказаться в цифровом мире, который процветает на псевдонимах и анонимности.«Такие приложения, как Snapchat, Whisper и Secret, популярны среди молодежи, потому что они позволяют им беспрерывно обмениваться информацией друг с другом», — говорит Марвик. «Я думаю, что одна из причин этого возвращения к анонимному общению заключается именно в том, что сайты, использующие настоящие имена людей, стали настолько проблематичными».
Каким бы ни было будущее, вполне вероятно, что цифровой след наших детей будет сильно отличаться от нашего. Мы выросли с роскошью, что наша жизнь не документирована в фотографиях в Интернете.Эти смущающие детские фотографии оставались надежно запертыми в альбомах, если только наши родители не решили передать их потенциальным романтическим женихам.
Но если оставить в стороне вопросы безопасности, возможно, также стоит задуматься, что наши дети подумают о наших постах, когда вырастут. «Через десять лет почти все следующее поколение подростков будет иметь детские фотографии на Facebook; это не будет чем-то, что их клеймит », — говорит Шенебек.
«Я полагаю, что это усилит те отношения, которые у них уже есть со своими родителями.Если у них прекрасные отношения, они могут оглянуться на эти фотографии и сказать: «Вау, я могу оценить то, через что прошла моя мама». Однако, если они расстроены из-за своих родителей, они могут рассматривать такие сообщения как нарушение их конфиденциальности. , и использовать их как топливо для огня ».
Я думаю о 248 моих друзьях на Facebook; многие из них — пережитки моей школьной жизни. Уверен ли я, что это люди, которым я достаточно доверяю, чтобы делиться своими интимными семейными моментами? Возможно, настало время для моей собственной дружбы или, по крайней мере, стать более избирательным в выборе друзей, с которыми я делюсь фотографиями.Я также возвращаюсь и проверяю свои собственные настройки конфиденциальности, которые не менялись уже несколько лет. Я рад видеть, что моими постами по-прежнему делятся только друзья. Но есть и другие дыры.
Например, я не отметил поле, в котором говорится, что я могу одобрить любую фотографию, на которой я отмечен тегом, до того, как она будет показана остальному миру. Если бы кто-то опубликовал фотографию меня и моих детей на Facebook, они бы отметили меня. Это небольшое утешение, но отметка этого поля дает мне дополнительную степень контроля.
Наконец, я столкнулся с проблемой, которая вертится у меня в голове с тех пор, как два года назад я удалила ту фотографию ребенка Кэти: действительно ли она исчезла? Я возвращаюсь и проверяю свою ленту, но не нахожу никаких следов. Затем я ломаю голову над друзьями, которым понравилась фотография или прокомментировал ее, и пролистываю их страницы в Facebook. Я нахожу множество фотографий их собственных детей, но ни одной фотографии Кэти.
Я связываюсь с Facebook с просьбой пояснить, и они уверяют меня, что удаление действительно означает удаление, хотя то, что происходит с метаданными (местоположение, теги и т. Д.), Добавленными к фотографии пользователями, менее ясно.
Возможно, эта фотография все еще скрывается в каком-то темном уголке киберпространства, но, похоже, ее нет на Facebook. Но если вы каким-то образом наткнулись на симпатичную фотографию двух крошечных мальчиков — один в красном, другой в белом — и отправили его или опубликовали в другом месте, пожалуйста, нажмите удалить. Их будущее может зависеть от этого.
5 причин, по которым вам следует избегать сообщений о своем ребенке в социальных сетях
Многие родители публикуют в социальных сетях истории, фотографии и видео своих детей, потому что они гордятся своими семьями и хотят оставаться на связи с родственниками и друзьями.Социальные сети также полезны, чтобы получить совет и почувствовать себя менее одиноким, поскольку воспитание детей может быть сложной задачей! Как родители, мы понимаем желание поделиться своим опытом воспитания ребенка.
Но насколько обмен мнениями — это слишком много, и может ли публикация в социальных сетях подвергнуть детей опасности? В этой статье рассматриваются пять не столь очевидных способов, которыми обмен информацией о вашем ребенке в социальных сетях может потенциально навредить вашему ребенку, а также вопросы, которые вы должны задать себе, прежде чем нажимать «опубликовать».”
Загрузите приложение Jellies
Распаковки нет. Без рекламы. Просто хорошие, качественные ролики для детей.
Публикация в социальных сетях может нарушить конфиденциальность вашего ребенка
Хотя маленькие дети могут не задумываться о том, что их родители рассказывают о них в социальных сетях, это может измениться по мере их взросления.Согласно Common Sense Media, примерно в 5 лет у детей начинает развиваться ощущение себя как личности и того, как их воспринимает остальной мир. Их конфиденциальность становится более серьезной проблемой. Они могут начать стесняться контента, который родители публикуют о них в социальных сетях, особенно когда речь идет об анекдотах из раннего детства, забавных фотографиях и обновлениях, касающихся проблем развития и поведения.
Публикация неправильного контента в социальных сетях также может заставить детей чувствовать, что они не владеют собственными телами или ценностями.На самом деле у детей нет возможности не соглашаться с тем, что их родители публикуют в социальных сетях фотографии, сделанные во время купания, и другие деликатные фотографии. Они также не имеют права голоса в тех политических или социальных сообщениях, которые навязывают им родители. Например, как некоторые дети будут относиться к вывескам президентских выборов 2016 года, которые они несут, или футболкам с надписью, которые они носят, когда они, будучи взрослыми, оглянутся на эти фотографии? Как они будут относиться к тому, что их родители будут использовать в качестве политических заявлений на страницах Facebook?
Ваши сообщения в социальных сетях могут быть использованы для издевательств
Вам также следует позаботиться о том, как другие могут отреагировать на материалы, которые вы рассказываете о своем ребенке в социальных сетях.Независимо от того, волнует ли ваш ребенок старые фотографии и рассказы о них в социальных сетях, другие могут использовать эту информацию, чтобы высмеивать, оскорблять и даже запугивать вашего ребенка, когда он или она вырастет. Что должно помешать сверстнику поделиться фотографией, которую ваш ребенок смущает в своих кругах общения? Что, если эта акция приживется? Не нужно много времени, чтобы фотография из семейной шутки превратилась в пищу для сплетен для всей старшей школы.
Возможность запугивания не ограничивается людьми, которых вы знаете.Чтобы почувствовать безжалостность анонимных людей в Интернете, просто взгляните на ленты комментариев детских видео на YouTube. Что подумает и почувствует ваш ребенок, если увидит, что ваша аудитория в социальных сетях плохо отреагирует на ваше обновление?
Сообщения в социальных сетях могут повлиять на будущее вашего ребенка
Сложно, если не невозможно, контролировать информацию после ее размещения в Интернете.Вы не можете запретить кому-либо сделать снимок экрана вашего сообщения и распространить его за пределами вашей досягаемости. Ваши удаленные сообщения, хотя очевидно, что они исчезли из вашего профиля в социальных сетях, могут по-прежнему жить на веб-сайтах интернет-архивов и на самих серверах социальных сетей. Помня об этом, вы должны подумать, как ваши фотографии и рассказы могут повлиять на вашего ребенка, когда он станет намного старше, даже взрослым.
Реальность такова, что данные, которыми поделились родители, могут быть раскрыты поисковыми алгоритмами Google на долгие годы.И мы не знаем, каковы могут быть цели наших детей, когда они станут старше.
— Стейси Стейнберг, заместитель директора Центра по делам детей и семьи Юридического колледжа Левина Университета Флориды.Родители должны подумать о том, как потенциальные работодатели могут отреагировать на обнаружение определенных чувствительных моментов детства в социальных сетях. Им также следует задаться вопросом, как их сообщения могут повлиять на их ребенка, если он или она когда-либо решит баллотироваться на государственные должности или жить более общественной жизнью.
Обмен подвергает вашего ребенка риску цифрового похищения
Цифровое похищение людей — это разновидность кражи личных данных. Это происходит, когда кто-то фотографирует ребенка из социальных сетей и использует для него новые имена и личности, часто называя ребенка своим. В последние годы было множество примеров этого, в том числе инцидент 2015 года, когда незнакомец сфотографировал 18-месячного мальчика со страницы мамы-блогера в Facebook и разместил его в своем профиле в Facebook, действуя так, как будто он был ее сыном. .
Фотографии вашего ребенка также могут быть похищены для детских ролевых игр. Если вы не знакомы с ролевыми играми с детьми, поищите #BabyRP, #AdoptionRP и #KidRP в социальных сетях. Детские ролевые игроки создают учетные записи в социальных сетях, чтобы публиковать украденные фотографии вместе с подписями, которые содержат ложные сведения о ребенке на фотографиях. Иногда незнакомец выдает себя за ребенка, отвечая на комментарии как ребенок или с точки зрения ребенка. Эти комментарии могут вызывать беспокойство, но не все они злонамеренны.Учетные записи для детских ролевых игр, похоже, создаются людьми, которые хотят быть родителями или детьми. Однако они являются еще одним примером того, как вы можете легко потерять контроль над идентификацией своего ребенка, когда публикуете информацию о нем в Интернете.
Ваши сообщения в социальных сетях могут привлечь опасных людей
Фото и видео детей разделяют их родители на социальной медиа иногда оказаться на беспокоящих сайтах и форумах, некоторые из них посвящены детской порнографии.В одном случае мать из Нэшвилла пыталась установить личность незнакомца, который поделился фотографией ее дочери. Она перешла по фотографии на страницу, принадлежащую мужчине из Китая. На этой странице она обнаружила свое фото, а также множество других фотографий маленьких девочек.
Это не так уж редко, как вы думаете. По данным австралийского комиссара по электронной безопасности детей, на одном сайте было размещено не менее 45 миллионов изображений, половина из которых были фотографиями детей, взятыми из учетных записей социальных сетей.Фотографии были повседневными семейными делами, но сопровождались неуместными комментариями.
Легко забыть, что сообщения в социальных сетях также могут содержать небольшие индикаторы, которые могут помочь людям определить, где ребенок живет, играет и ходит в школу. Сообщения с такой информацией, как теги местоположения и ориентиры, дают незнакомым людям, а также известным агрессорам возможность определить местонахождение ребенка и других членов семьи. Это особенно опасно для семей, которые пытаются разрешить споры об опеке и избежать ситуаций домашнего насилия.
Что делать, если вы рассказываете о своем ребенке в социальных сетях
Желание рассказать о своей семье в социальных сетях — это понятно. Если вы все же решили поделиться, спросите своих детей, что им удобно, и примите некоторые меры предосторожности. Обратите особое внимание на настройки конфиденциальности на своих страницах в социальных сетях. Тщательно выбирайте свои фотографии и ставьте водяной знак на те, которые публикуете публично.Попросите друзей и семью воздержаться от размещения фотографий или видео вашего ребенка. И начните вовлекать вашего ребенка в решение, чем уместно поделиться с другими. Эти разговоры могут помочь предотвратить плохие чувства в будущем и полезны для подготовки вашего ребенка к жизни в эпоху цифровых технологий.
Есть ли у вас собственные правила публикации сообщений о своих детях в социальных сетях? Нам интересно узнать, как ваша семья справляется с этой деликатной ситуацией. Свяжитесь с нами в Twitter @jelliesapp, чтобы поделиться своими лучшими практиками.Щелкните здесь, чтобы загрузить приложение Jellies.
Опасности размещения фотографий ваших детей в Интернете
«Те фотографии своей милой девочки, которые вы разместили в Интернете на прошлой неделе, были абсолютно восхитительны. А видео, на котором она ест кашу из авокадо, как будто это хлебный пудинг, было так дорого. Я не видел твоих постов на Facebook, я не мог наслаждаться этими милыми голубыми глазами и видеть, как она растет, потому что я никогда не видел тебя лично ».
«Если бы не Facebook или Instagram, никто бы даже не узнал, какой милый мой трехлетний ребенок! Господь знает, что меня не побеспокоят рассылки рождественских открыток.К тому же видео веселее. Я уверен, вы видели этот клип, где он поет на клавишах. Если нет, позвольте мне отправить его вам в сообщении ».
Вот как может звучать неприятный разговор между двумя родителями, которые делятся информацией о своих детях в социальных сетях. В наши дни трудно выйти в Интернет, не будучи наводненным фото и видео детей наших друзей.И благодаря некоторому эффекту цепной реакции это иногда может побуждать нас публиковать собственные обновления наших малышей.
Да, большинство из нас делает это, но есть определенные риски, связанные с публикацией фотографий наших детей в социальных сетях (не говоря уже о том, что наши дети могут быть в ужасе от некоторых из наших вариантов фотографий, когда они вырастут).
«Ни одна социальная платформа не может определить, принадлежит ли фотография ребенку, и никто не задает этот вопрос до того, как человек разместит фотографию», — говорит эксперт по социальным сетям Вики Доленга. «В конце концов, если вы не хотите беспокоиться о фотографиях своих детей в Интернете — не публикуйте их».
Она добавляет, что даже когда вы проявляете максимальную осторожность, опасность все равно может возникнуть: «Только настройки конфиденциальности человека могут повлиять на то, кто увидит фотографию — у Facebook больше всего возможностей для этого.Однако, если платформа была взломана, любой мог видеть фотографии независимо от настроек конфиденциальности ».
И давайте не будем забывать, что, хотя Facebook не владеет вашими фотографиями, у него есть« всемирная бесплатная лицензия »на них, пока поскольку ваша учетная запись активна. Другими словами, Facebook может использовать ваши фотографии и не запрашивать у вас разрешения или платить вам, как указано в его условиях обслуживания.
Вчера, разговаривая с другой мамой на игровом свидании, я узнал, что она любит публиковать сообщения в Instagram, а не в других социальных сетях, потому что она может лучше контролировать, кто следит за ее профилем и просматривает каждую фотографию.«Несмотря на то, что Facebook имеет хорошие настройки конфиденциальности, это немного бесплатно для всех. У всех нас есть много« друзей »и« друзей друзей », которых мы не очень хорошо знаем», — объяснила она.
(Примечание: всегда те «друзья», которые, кажется, любят делать неуместные комментарии. Один старый коллега по работе недавно сказал мне, что мой мальчик выглядел как старик из «Скрипач на крыше». Это не было комплиментом.)
Оливия Хауэлл, владеющая компанией в социальных сетях и специализирующаяся на детских брендах, придерживается более оптимистичного подхода к публикации в социальных сетях, но подчеркивает важность использования своего суждения.«Я очень стараюсь размещать фотографии и информацию, но это должно быть сделано с умом», — говорит она. «Никаких фото в ванной, никаких фото с обнаженной грудью, вся одежда … есть люди, которые ищут фотографии детей. Есть сайты о педофилии, которые действительно собирают фотографии детей. Меня ошеломляет, когда люди публикуют обнаженные фотографии своих младенцев или детей. онлайн!»
Вот еще несколько важных советов, которыми она делится, чтобы помочь вам обезопасить своих детей при публикации:
1. Следите за одеждой ваших детей на фотографиях; дважды подумайте, прежде чем публиковать фотографии в полураздетом или обнаженном виде.Будьте внимательны, даже если вы можете скрыть части тела смайликами!
2. Не делитесь фотографиями своих детей в местах, где они часто бывают, например в школах, церквях и классах. Если у вас есть имя и лицо вашего ребенка в Интернете, лучше не указывать местоположение.
3. Несмотря на то, что у вас самые лучшие намерения, будьте осторожны при размещении фотографий или видео, на которых ваши дети делают то, что может быть неверно истолковано как сексуальное — например, не забывайте о поцелуях, фотографиях, определенных танцах и т.
4. Будьте начеку! Это грубо и прискорбно, но есть ужасные люди, которые отбирают в Интернете фотографии детей, которые они могут использовать в сексуальных целях.
5. Сохраняйте конфиденциальность аккаунтов в Instagram, знайте, кто подписан на вас, и делитесь ими только с друзьями в Facebook. Она также рекомендует использовать семейные приложения, такие как Tinybeans, которые предназначены для семей и хранят данные в безопасности.
Трудно быть одним из тех бдительных родителей, которые никогда не выкладывают фотографии своего ребенка в сети.Хвастаться и перебивать над нашими детьми в социальных сетях — одна из наших самых больших радостей сегодня (грустно, но факт).
Так что вместо того, чтобы полностью отказываться от публикации в социальных сетях, возможно, лучше просто публиковать сообщения умеренно и с осторожностью — но скрестите пальцы, что ваш однодневный ребенок-подросток, и вы не пожалеете об этом решении!
Фото: Shutterstock
Почему я не публикую фотографии своего ребенка в социальных сетях
Несколько месяцев назад на семейном собрании мы сделали групповое фото всех кузенов и наших детей.Когда жена моего двоюродного брата изучила фотографию на своем телефоне и собралась опубликовать ее, мой двоюродный брат выхватил — буквально шлепнул — телефон из руки своей жены. Мы живем в эпоху, когда использование социальных сетей стало инстинктом. Предположение, что бы ни случилось — для нас рядом с нами — это честная игра для #content. Но этот двоюродный брат знал, что мы с мужем не публикуем фотографии нашей дочери в социальных сетях, и он не думал, что сможет сообщить об этом своей жене вовремя, чтобы она не нажала кнопку «загрузить».(Его жена была в порядке, если бы ее трясли). Его рефлексы сработали. Вокруг нас люди в ресторане смотрели на него, пока он робко не вернул жене ее телефон.
Когда я была беременна нашей дочерью, мой муж сказал мне, что он хотел бы держать ее подальше от наших — ну, моих — социальных сетей. Запрос меня удивил. Как писатель, я всегда стараюсь найти в своей личной жизни истории, а мои аккаунты в социальных сетях (хотя и не очень хорошо отслеживаемые) отражают мою открытость. Я соучастник. Мой муж использует Facebook, может быть, раз в финансовый квартал, и у него нет Instagram, поэтому я не знала, почему его волновало, что я публикую или не публикую.Я привыкла пролистывать в своей ленте новорожденное за новорожденным, и я ожидала, что мой будет среди них. Так что я сказал это, отталкиваясь. Но он привел добрый и убедительный аргумент, сказав мне, что его беспокоит ее конфиденциальность и цифровой след, который у нее может быть до того, как она даже согласится на фотографирование. Это вызывает серьезная озабоченность, а не только для нашей семьи, но и в социальной, как наших культурах считают, все, от мести порно, должна ли страна позволить людям, чтобы удалить нежелательный цифровой контент.(Франция, кажется, думает, что ответ — да.)
Даже в самом начале мне нравились некоторые части идеи: она никогда не рассердится на нас за то, что мы показываем ее фотографию в ванной десяткам незнакомцев. Но были моменты, которые мне не нравились: например, что, если она сделает что-то действительно, безумно милое, и я хочу, чтобы увидели все ? «Просто напишите это людям, которых вы действительно знаете», — сказал он. Я вздохнул. Меня не устроило это исправление — я не хотел предполагать, что люди достаточно заботятся о том, чтобы увидеть ее без подсказки (тогда как прокрутка мимо нее в своей ленте казалась гораздо более пассивной).Тем не менее, это не представляло для меня непосредственной проблемы. «Хорошо. Мы сможем переоценить, когда она начнет делать действительно безумно милые вещи», — сказал я. Он редко просит о чем-то подобном, и на самом деле он просил меня , а не , сделать что-нибудь. Я решил, что справлюсь.
Рассказывать детские истории — валюта молодой мамы.
Когда она вошла в мир, я начал сожалеть о своем решении. Я проводил больше часов, чем когда-либо, подключенный к социальным сетям, заполняя до поздней ночи и бесконечные послеобеденные часы на моем телефоне, пока я был дома один с младенцем.Я отчаянно пытался найти людей, с которыми мог общаться. Рассказывать детские истории — это валюта новой мамы. Я пытался участвовать, следуя правилу, которое мы придумали: никаких фотографий лиц; не называйте ее полное имя. Но скрывать ее при попытке опубликовать о ее стало казаться бессмысленным. Я чувствовал, что упускаю возможность сблизиться с другими мамами. Я заставляла женщин писать в DM о своих детях, просто чтобы не чувствовать себя одинокими.
Мне нужно было следить за тем, чтобы не росла обида на мужа, поскольку это не было моим правилом .Эрин, мама одного из жителей Нью-Йорка, модель и доула, которая строит свой бизнес в Instagram, сказала мне, что она понимает, — ее муж также попросил ее не публиковать информацию об их сыне. «Я очень публичная, а мой муж очень приватный», — объясняет она. «Поскольку Интернет — это навсегда, мой муж не хочет, чтобы наш сын выставил свой имидж до того, как он выберет. Я это понимаю, но мне тоже нравится — вот что я делаю!» Она также не публикует фотографии лиц, но нашла много обходных путей. Я понял. Но мне стало легче просто отступить.
Дети в социальных сетях: 5 причин, по которым французские родители не публикуют фотографии в Интернете
(В качестве аффилированного лица Amazon мы можем получать комиссионные от соответствующих покупок. См. Нашу политику раскрытия информации.)Эта тема крутится вокруг в течение некоторого времени, пока на прошлой неделе все не достигло апогея. Мне предложили разместить функцию на другом сайте; загвоздка была в том, что они хотели сфотографировать меня с детьми.
Если вы какое-то время читаете блог или следите за новостями в социальных сетях, вы знаете, что я не размещаю фотографии детей в Интернете.Я могу рисовать детей, но моих собственных детей нет.
Ничего особенного в их детских фотографиях нет. Я думаю, они милые, но я уверен, что все остальные просто зеют. Но я считаю, что они должны принимать решения о своей личной жизни, когда станут старше.
И среди французских родителей, друзей и коллег я не редкость. Я редко вижу затылок ребенка в Facebook или Instagram. Чаще всего, если вы полагались только на социальные сети, вы могли даже не знать, что у человека есть ребенок!
☞ ПОДРОБНЕЕ: Caca Boudin: первое ругательство вашего французского ребенка
Блокировка конфиденциальности в Интернете
Все начинается с рождения во Франции.Или, точнее, нет. Если вы читали статью о рождении ребенка во Франции, вы слышали, что французские родители на самом деле не устраивают детские душевые, вечеринки, посвященные раскрытию пола, или любые другие феерии, связанные с родами.
На самом деле, они тоже редко делают объявления о рождении в фейсбуке. Среди нашей французской группы друзей, возможно, есть 1 шанс из 5 (не подсчитанный статистически!), Что кто-то объявит о своей беременности на Facebook, и, возможно, 1 из 4 шансов, что объявят о рождении ребенка. .
Теперь вы отметите, что «все младенцы похожи на Уинстона Черчилля, а Уинстон Черчилль похож на всех младенцев». Все младенцы выглядят одинаково, так что кого это волнует, если вы разместите несколько фотографий на Facebook!
Так почему же французская сдержанность? Hootsuite и Институт цифрового маркетинга сообщили, что в среднем французы проводят на Facebook на 40% меньше времени, чем в США. Исследовательский центр Pew отмечает, что когда они это делают, то обычно это делается для источника новостей, а не для общения.
Это соответствует моему личному опыту на Facebook. Я обнаружил, что моя французская сеть (с детьми или без) обычно меньше делится в социальных сетях. Редко есть фотографии того, чем они занимались в отпуске или как отметили свой день рождения. Время от времени может появиться новость или информация о новом мероприятии, которое они посещают в Париже, но это все.
Общая идея состоит в том, что если вы не говорите человеку достаточно часто, чтобы знать, что происходит в его жизни, то вам не нужно знать, что он делает в отпуске, через Facebook.
Но это не означает, что нет французских родителей, которые публикуют фотографии своих детей. Я слежу за несколькими французскими влиятельными лицами, у которых есть фотографии своих детей в Instagram. Но это скорее редкость, чем норма.
Обоснование сохранения конфиденциальности
Конечно, существует комбинация факторов, и каждый человек самостоятельно оценивает уровень конфиденциальности, который он хочет поддерживать. Но в Париже есть несколько причин сохранять конфиденциальность:
1.Избегайте хвастовства
Идея «показухи» сильна во Франции. На улицах Парижа (ссылка на французском) вы увидите меньше модных автомобилей, чем в других столицах. Говорить о «деньгах» считается грубым.
Так что публикация фотографий из вашего трехнедельного отпуска во время вашего фантастического путешествия в Японию может показаться хвастовством, поскольку это показывает, что у вас есть определенная сумма денег, чтобы позволить себе это.
Помните, Франция — это страна революции, где элите Марии-Антуанетты и ее королю отрубили головы за излишнюю экстравагантность.Сегодня протесты, подобные движению Gilet Jaune, были связаны с повышением налогов «элитой», поэтому символ богатства, Елисейские поля, стал их мишенью.
☞ ПОДРОБНЕЕ: Забастовки во Франции: должны ли все протестовать, как французы?
2. Мелкие преступления и взломы
Мелкие преступления и грабежи во Франции высоки (ссылка на французском), поэтому вы, вероятно, не захотите объявлять, что собираетесь в отпуск, и чтобы кто-то ворвался в ваш дом.
У людей есть несколько замков на дверях, с ключами, которые намного сложнее, чем те, которые мы используем в Северной Америке.(Теперь, когда я возвращаюсь и смотрю HGTV, меня всегда сбивают с толку те дома в США, в которых есть стеклянная дверь, через которую любой может ее увидеть и вломиться!)
3. Законы Франции
У французского правительства, конечно, тоже есть мнение по этому поводу. Согласно закону, публикация фотографий ваших детей не является незаконной, но оба родителя должны получить разрешение.
Но что более интересно, в соответствии с законом (статья 226-1 Уголовного кодекса, если вы должны знать), говорится, что если вы как родитель разместите фотографию своего ребенка, а ваш ребенок позже будет возражать против этого, они могут подать на вас в суд. .«За опубликованную фотографию человека без его согласия предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком до 1 года и штрафа в размере 45 000 евро».
Это означает, что если ваш французский ребенок вырастет и не любит видеть свои фотографии в Интернете, он может подать на вас в суд. Как насчет яблок!
4. Передача контроля крупным корпорациям
европейцев в целом более серьезно относятся к вопросам конфиденциальности, и в мае 2018 года вступили в силу новые законы GDPR о «праве на забвение». В любом случае крупные корпорации собирают о нас достаточно данных, так зачем давать им больше фотографий наших детей? Что именно они с ними делают?
Учитывая, что большинство этих компаний, Google, Facebook и т. Д., Не являются французскими, большинство людей стараются держаться на расстоянии вытянутой руки.
5. Недостаточный контроль в Facebook и Instagram
На заре Instagram (много месяцев назад!) Я предполагал, что это просто программа для добавления красивых фильтров. Итак, вы можете представить мое удивление, когда я понял, что на самом деле это был «публичный». Я признаю свою ошибку.
Facebook (который также контролирует IG) усилил контроль конфиденциальности в Facebook, чтобы избежать использования по умолчанию «общедоступного», но все еще остается огромная дыра. В основном есть 3 варианта: Только я, Друзья и Общедоступно.
И эта маленькая звездочка означает, что «Друзья друзей» также могут просматривать то, что вы публикуете.
Количество детей, которых я вижу в своей ленте новостей, которых я не знаю и не знаю их родителей, шокирует. Группа детей идет на день рождения, и один из родителей отмечает всех остальных на фотографии. Что ж, это фото только что было передано большому количеству случайных людей, которые не знают всех этих детей.
Допустим, что 99% людей все равно, и они будут прокручивать мимо, как и я.Но почему каждый родитель должен проверять, кто еще находится в списке друзей их друзей?
Во Франции, конечно, среди моего круга, мы можем собраться вместе, сфотографировать и выложить его на Facebook, но все знают, что лучше не включать фотографию детей.
Мы стали параноиками?
Так как же французы обсуждают такие увлекательные занятия, как рождение ребенка или последний костюм своего ребенка на Хэллоуин? Это может быть довольно старомодно, но на самом деле лично.Поскольку я редко вижу в социальных сетях, как поживают дети моих друзей, я всегда спрашиваю.
Но я признаюсь первым, так как лично много переехал, мне нравится видеть, как поживают мои друзья за границей и их дети. При плотном графике работы и дома у кого есть время для долгих телефонных звонков и личных писем, чтобы узнать подробности один на один? Прокручивать Facebook намного проще.
И, возможно, до определенной степени все французские родители «заразили» друг друга.Помимо юридических вопросов, потому что никто не публикует свои фотографии в Интернете, никто не хочет начинать первым.
☞ ПОДРОБНЕЕ: Роды во Франции — О, детка!
Так что, если вам интересно, я отказался от этой статьи. Но я хотел бы услышать ваше мнение, вы публикуете семейные фотографии в социальных сетях? Я так или иначе передумал?
Если вам понравилась эта статья, возможно, вы захотите узнать больше о других аспектах французской культуры, которые отличаются от Северной Америки.(Подсказка: в списке может быть несколько сюрпризов.)
A bientôt!
Вам понравилась эта статья? Прибереги на потом !
Сохранить в PinterestПОДПИСАТЬСЯ на
Ежемесячный бесплатный информационный бюллетень
Подпишитесь на нашу рассылку и получите мой удобный список «Лучшие вещи, которые нужно сделать в Париже». В формате контрольного списка, чтобы вы могли носить его с собой в поездке.
Merci!
Вы успешно присоединились к нашему списку подписчиков. Ваша бесплатная загрузка будет отправлена вам в ближайшее время.
Интернет переполнен изображениями сексуального насилия над детьми. Что пошло не так?
Изображения ужасающие. Дети, некоторым из которых всего 3 или 4 года, подвергаются сексуальному насилию, а в некоторых случаях и пыткам.
Фотографии сексуального насилия над детьми производятся и распространяются уже давно, чтобы удовлетворить извращенные навязчивые идеи взрослых.Но этого никогда не было: технологические компании сообщили о рекордных 45 миллионах фотографий и видео насилия в Интернете в прошлом году.
Более десяти лет назад, когда заявленное число составляло менее миллиона, распространение явных изображений уже достигло критической точки. Технологические компании, правоохранительные органы и законодатели в Вашингтоне отреагировали на это, приняв новые меры, призванные обуздать это бедствие. Знаковый закон принят в 2008 году.
Тем не менее, взрывной рост обнаруживаемого контента продолжал расти — экспоненциально.
Эксплуатируемые
В статьях этой серии исследуется стремительный рост количества фото и видео в Интернете, где дети подвергаются сексуальному насилию. Они включают графические описания некоторых случаев злоупотреблений.Расследование The New York Times обнаружило ненасытный преступный мир, который использовал недостатки и недостаточные усилия для его сдерживания.Как и в случае с языком вражды и террористической пропагандой, многие технологические компании не смогли должным образом контролировать изображения сексуального насилия на своих платформах или не смогли в достаточной степени сотрудничать с властями, когда они их обнаружили.
Правоохранительные органы, занимающиеся этой проблемой, остались недоукомплектованными и недофинансированными, даже несмотря на то, что им было поручено обрабатывать гораздо более крупные дела.
Министерство юстиции, которому Конгресс отводил важную роль, не позаботилось даже о написании обязательных отчетов о мониторинге и не назначило высокопоставленное должностное лицо на уровне исполнительной власти для руководства репрессиями.И группа, которой было поручено служить федеральным центром обмена изображениями — посредником между технологическими компаниями и властями, — была плохо подготовлена к растущим требованиям.
В документе, недавно опубликованном совместно с этой группой, Национальным центром пропавших без вести и эксплуатируемых детей, описывалась система, находящаяся в «критическом состоянии», с сообщениями о оскорбительных изображениях, «превышающих возможности независимых информационных центров и правоохранительных органов по принятию мер.Он предположил, что будущие достижения в области машинного обучения могут быть единственным способом догнать преступников.
В 1998 г. было зарегистрировано более 3 000 сообщений о изображениях сексуального насилия над детьми.
Чуть более десяти лет спустя годовые отчеты превысили 100 000 .
В 2014 году это число впервые превысило 1 миллион .
В прошлом году их было 18,4 миллиона , что составляет более трети от общего числа, о котором когда-либо сообщалось.
Эти отчеты включали более 45 миллионов изображений и видео, отмеченных как сексуальное насилие над детьми.
Рич Харрис | Источник: Национальный центр пропавших без вести и эксплуатируемых детей
.The Times просмотрела более 10 000 страниц полицейских и судебных документов; провели тесты программного обеспечения для оценки доступности изображений через поисковые системы; сопровождал сыщиков в рейдах; и поговорили со следователями, законодателями, руководителями технических специалистов и правительственными чиновниками.Отчет включал беседы с допущенным педофилом, который скрывал свою личность с помощью программного обеспечения для шифрования и у которого есть сайт, на котором размещено до 17 000 таких изображений.
В интервью жертвы по всем Соединенным Штатам с душераздирающими подробностями описывали, как жестокое обращение перевернуло их жизнь. Детям, которых изнасиловали как родственники, так и незнакомцы, говорили, что это нормально. Взрослые, которые на годы избавились от жестокого обращения, все еще живут в страхе быть узнаваемыми по фотографиям и видео в Интернете.И родители жертв насилия, изо всех сил пытающиеся справиться с чувством вины за то, что они не предотвратили это, и своим бессилием остановить его распространение в Интернете.
Многие из выживших и их семьи заявили, что их взгляд на человечество был неразрывно изменен самими преступлениями и спросом на их изображения в Интернете.
«Я действительно не знаю, как с этим бороться», — сказала одна женщина, которая в возрасте 11 лет была снята на видео, как подвергалась сексуальному насилию со стороны своего отца.«Вы просто пытаетесь чувствовать себя хорошо. и не позволяйте чему-то подобному определять всю вашу жизнь. Но дело в том, что фотографии — это то, что поддерживает жизнь «.
В репортажах The Times была выявлена проблема глобального масштаба — большинство изображений, найденных в прошлом году, относились к другим странам, — но одно прочно укоренилось в Соединенных Штатах из-за центральной роли, которую Силиконовая долина сыграла в содействии распространению изображений и сообщении о них. в компетентные органы.
В то время как материал, широко известный как детская порнография, еще до цифровой эры, смартфон камеры, социальные медиа и облачные систем хранение данных позволили изображения умножить на скорости тревожной. И рециркулируемые, и новые изображения занимают все уголки Интернета, включая ряд платформ, столь же разнообразных, как Facebook Messenger, поисковая система Microsoft Bing и служба хранения Dropbox.
Сверху: Офицер уносит жесткий диск из дома в Солт-Лейк-Сити.Агент оперативной группы в Канзасе просматривает сообщения, отправленные подозреваемым ребенку.
По часовой стрелке слева: Агент оперативной группы в Канзасе просматривает сообщения, которые подозреваемый отправил ребенку. Офицер уносит жесткий диск из дома в Солт-Лейк-Сити.
Холуд Ид для The New York Times
Это особенно тревожная тенденция, когда онлайн-группы посвящают себя обмену изображениями детей младшего возраста и более экстремальными формами жестокого обращения.Группы используют зашифрованные технологии и темную паутину, обширную изнанку Интернета, чтобы научить педофилов совершать преступления, а также записывать и обмениваться изображениями жестокого обращения по всему миру. На некоторых онлайн-форумах детей заставляют держать таблички с названием группы или другой идентифицирующей информацией, чтобы доказать, что изображения свежие.
При таком большом количестве сообщений о злоупотреблениях правоохранительные органы по всей стране заявили, что их часто осаждали.Некоторым удалось справиться с рабочей нагрузкой в Интернете, сосредоточив внимание на изображениях самых маленьких жертв.
«Мы идем домой и думаем:« Боже мой, тот факт, что мы должны расставлять приоритеты по возрасту, просто очень беспокоит », — сказала детектив Паула Мирес, которая более 10 лет расследует преступления на сексуальной почве среди детей в полицейском управлении Лос-Анджелеса. .
В некотором смысле более частое обнаружение растущей проблемы является признаком прогресса.По закону технологические компании обязаны сообщать об изображениях жестокого обращения с детьми только тогда, когда они обнаруживают их; от них не требуется их искать.
После многих лет неравномерного мониторинга материалов несколько крупных технологических компаний, в том числе Facebook и Google, усилили наблюдение за своими платформами. В интервью руководители некоторых компаний указали на добровольный мониторинг и резкое увеличение количества отчетов как на свидетельство их приверженности делу решения проблемы.
Но полицейские записи и электронные письма, а также интервью почти с тремя десятками местных, государственных и федеральных правоохранительных органов показывают, что некоторые технологические компании все еще не справляются. Им могут потребоваться недели или месяцы, чтобы ответить на вопросы властей, если они вообще ответят. Иногда они отвечают только на то, что у них нет записей, даже если они инициированы.
И когда технологические компании будут полностью сотрудничать, шифрование и анонимность могут создать цифровые укрытия для преступников.Facebook объявил в марте о планах шифрования Messenger, который в прошлом году был ответственен за почти 12 миллионов из 18,4 миллиона сообщений о сексуальном насилии над детьми во всем мире, согласно источникам, знакомым с этими сообщениями. Отчеты властям обычно содержат более одного изображения, и в прошлом году они охватили рекордные 45 миллионов фотографий и видео, по данным Национального центра по делам пропавших без вести и эксплуатируемых детей.
Все это время преступники продолжают торговать и накапливать тайники с материалами.
Закон, принятый Конгрессом в 2008 году, предусматривал многие из сегодняшних проблем, но The Times обнаружила, что федеральное правительство не выполнило основные аспекты закона.
Министерство юстиции подготовило только два из шести требуемых отчетов, которые предназначены для сбора данных о преступлениях в Интернете против детей и постановке целей по их устранению, и наблюдается постоянный отток краткосрочных назначенцев, возглавляющих усилия отдела.Первый человек, занявший эту должность, Фрэнси Хейкс, заявила, что с самого начала было ясно, что никто «не считал, что эта должность так важна, как было написано Конгрессом».
Федеральное правительство также не выполнило цели закона о финансировании, что серьезно подорвало усилия по пресечению этой деятельности.
Конгресс регулярно выделяет около половины из 60 миллионов долларов ежегодного финансирования на правоохранительные мероприятия штата и местные органы власти.Кроме того, Министерство внутренней безопасности в этом году перенаправило почти 6 миллионов долларов из своих подразделений по борьбе с киберпреступлениями в иммиграционные службы, израсходовав 40 процентов дискреционного бюджета подразделений до последнего месяца финансового года.
Алисия Козакевич, которую похитил мужчина, которого она встретила в Интернете, когда ей было 13 лет, сказала, что отсутствие последующих действий разочаровывает. Теперь, когда она выступает за законы, предотвращающие преступления против детей, она давала показания в поддержку закона 2008 года.
«Я помню, как огляделась по комнате, и не было ни единого сухого глаза», — сказала 31-летняя г-жа Козакевич, которая рассказала о том, как ее приковывали цепями, изнасиловали и избивали, пока ее похититель транслировал в прямом эфире насилие в Интернете. «Федеральный закон принят, но не профинансирован. Значит, это ничего не значило «.
Еще больше затрудняют меры реагирования на федеральном уровне недостатки Национального центра по делам пропавших без вести и эксплуатируемых детей, который рассматривает полученные сообщения и затем рассылает их федеральным, государственным и местным правоохранительным органам, а также международным партнерам.
Этот некоммерческий центр в значительной степени полагался на технологии 20-летней давности, испытывает трудности с удержанием в штате опытных инженеров и, по его собственным подсчетам, считает, что прекращение распространения фотографий и видео в Интернете является вторичным по отношению к спасению детей.
«Если честно, это вопрос ресурсов и объема», — сказал Джон Шехан, вице-президент центра, который был основан 35 лет назад для отслеживания пропавших без вести детей.«Первоочередной задачей является оценка риска для детей. Мы передаем эту информацию в руки правоохранительных органов «.
ПредставительДебби Вассерман Шульц, демократ из Флориды, которая была автором закона 2008 года, сказала в интервью, что она не знала о масштабах неудач федерального правительства. После того, как она была проинформирована о выводах The Times, она отправила письмо генеральному прокурору Уильяму Барру с просьбой о бухгалтерском учете.
Стейси Б. Харрис, координатор министерства юстиции в прошлом году по борьбе с эксплуатацией детей, заявила, что проблема носит системный характер и выходит далеко за рамки департамента и ее пребывания там. «Мы пытаемся наверстать упущенное, потому что знаем, что это огромная, огромная проблема», — сказала г-жа Харрис, помощник заместителя генерального прокурора.
Последствия для правоохранительных органов в некоторых случаях были сокрушительными.
Изучая советы национального центра, Федеральное бюро расследований сузило свое внимание до изображений младенцев и детей ясельного возраста. И примерно один из каждых 10 агентов следственного отдела Министерства национальной безопасности, занимающегося всеми видами угроз, включая терроризм, теперь занимается делами о сексуальной эксплуатации детей.
«Мы могли бы удвоить нашу численность, но все равно будем раздавлены», — сказал Джонатан Хендрикс, агент национальной безопасности, расследующий дела в Нэшвилле.
Видео найдены на компьютере с человека Огайо были описаны исследователями как среди «самых ужасных и жестоких образов детской порнографии.»
На одном из них было показано, как женщина орально навязывала себя девушке, которую затем держали вверх ногами за лодыжки в ванной, в то время как «другой ребенок мочился» ей на лицо, согласно судебным документам.
Другой показывал, как женщина «вставляла кубик льда во влагалище» молодой девушки, говорится в документах, прежде чем связала ей лодыжки, заклеила ей рот и подвесила вверх ногами. Пока видео продолжалось, девушку били, били и прижигали спичкой или свечой.
«Преобладающим звуком является крик и плач ребенка», — сообщил федеральный агент, цитируемый в документах.
Видео хранились в скрытом компьютерном файле и также были зашифрованы. Это один из распространенных способов безнаказанного распространения оскорбительных изображений по Интернету.
Преступники все чаще используют передовые технологии, такие как шифрование, чтобы опередить полицию. В данном случае мужчина из Огайо, который помог запустить веб-сайт в даркнете, известный как Love Zone, имел на своих компьютерах более 3 миллионов фотографий и видео.
Согласно судебным документам, сайт, который сейчас закрыт, насчитывал около 30 000 пользователей и требовал от них обмениваться изображениями жестокого обращения для поддержания хорошей репутации. Частный раздел форума был доступен только участникам, которые делились изображениями детей, с которыми жестоко обращались. Их называли «продюсерами».
В результате многочисленных полицейских расследований за последние несколько лет были разрушены огромные форумы в даркнете, в том числе один, известный как Child’s Play, у которого, как сообщается, было более миллиона учетных записей пользователей.
Высококвалифицированные преступники часто дразнят власти своими техническими навыками, действуя смело, потому что чувствуют себя защищенными покровом тьмы.
«Люди, которые торгуют материалами, эксплуатирующими детей, находятся на переднем крае технологий», — сказала Сьюзан Хеннесси, бывший юрист Агентства национальной безопасности, изучающая кибербезопасность в Институте Брукингса.
Злоумышленники могут замести следы, подключившись к виртуальным частным сетям, которые маскируют их местонахождение; использование методов шифрования, которые могут скрыть свои сообщения и сделать жесткие диски недоступными для доступа; и размещение в даркнете, что недоступно для обычных браузеров.
Сверху: Вид офицера на комнату для допросов в Уичито, Кан.Перед допросом подозреваемому подготовили ограничения.
По часовой стрелке слева: Ограничения, подготовленные для подозреваемого в Уичито, Канзас. Вид офицера на комнату для допросов.
Холуд Ид для The New York Times
Анонимность, предлагаемая сайтами, вдохновляет участников публиковать изображения очень маленьких детей, подвергающихся сексуальному насилию во все более экстремальных и жестоких формах.
«Исторически сложилось так, что вы бы никогда не пошли в магазин на черном рынке и не спросили:« Я хочу настоящих хардкорных с трехлетними детьми », — сказала Иоланда Липперт, прокурор округа Кук, штат Иллинойс., который возглавляет группу по расследованию жестокого обращения с детьми в Интернете. «Но теперь вы можете сидеть в безопасности на своем устройстве, ища эти вещи, продавая их».
Экспонаты по делу «Зона любви», опечатанные судом, но выпущенные судьей по запросу The Times, включают скриншоты, показывающие, что на форуме были выделенные области, где пользователи обсуждали способы оставаться «в безопасности» при публикации и загрузке изображений. Советы включали в себя учебные пособия о том, как зашифровать материал и поделиться им без обнаружения властями.
Преступник из Огайо, администратор сайта по имени Джейсон Гмозер, «приложил все усилия, чтобы скрыть» свое поведение, согласно документам. Показания по его уголовному делу показали, что властям потребовались бы «триллионы лет», чтобы взломать 41-значный пароль, который он использовал для шифрования сайта. В конце концов он передал дело следователям и в 2016 году был приговорен к пожизненному заключению.
Сайт управлялся несколькими мужчинами, в том числе Брайаном Дэвисом, работником детского сада в Иллинойсе, который признался в документировании жестокого обращения с собственным крестником и более чем дюжиной других детей — в возрасте от 3 месяцев до 8 лет — и обмен изображениями нападений с другими участниками.Г-н Дэвис разместил на сайте более 400 сообщений. На одном снимке он орально изнасиловал двухлетнего ребенка; на другом изображен мужчина, насилующий задний проход младенца.
Г-н Дэвис, приговоренный к 30 годам тюремного заключения в 2016 году, сказал, что, согласно протоколам судебных заседаний, «съемка насилия на видео была частью ажиотажа».
Некоторые из его жертв присутствовали на судебном заседании и подали заявления о продолжающейся борьбе с насилием.
Всплеск преступной активности в даркнете составил лишь небольшую часть из 18,4 миллионов сообщений о злоупотреблениях в прошлом году. Это число почти полностью принадлежит технологическим компаниям, базирующимся в Соединенных Штатах.
Компании годами знали, что их платформы используются хищниками, но многие из них, по сути, смотрели в другую сторону, согласно интервью и электронным письмам с подробным описанием деятельности компаний.И хотя многие компании в последнее время добились успехов в идентификации материала, они не спешили реагировать.
Хеманшу Нигам, бывший федеральный прокурор по делам о киберпреступности и эксплуатации детей, сказал, что более двух десятилетий назад стало ясно, что новые технологии стали самым большим благом для педофилов со времен камеры Polaroid.
Недавний всплеск подачи заявлений технологических компаний о злоупотреблениях в Интернете «не существовал бы, если бы они выполняли свою работу тогда», — сказал г-нНигам, который сейчас руководит консалтинговой фирмой по кибербезопасности и ранее занимал руководящие должности в сфере безопасности в Microsoft, Myspace и News Corporation.
Хани Фарид, который работал с Microsoft в 2009 году над разработкой технологии для обнаружения материалов сексуального насилия над детьми, сказал, что технологические компании в течение многих лет не хотели копать слишком глубоко.
«Компании знали, что в доме полно тараканов, и боялись включать свет», — сказал он.«А потом, когда они включили свет, это было хуже, чем они думали».
Федеральный закон требует от компаний хранить материалы о своих сообщениях о злоупотреблениях изображениями в течение 90 дней. Но, учитывая огромное количество сообщений, нередки случаи, когда запросы от властей доходят до компаний слишком поздно.
«Это огромная проблема для нас», — сказал капитан Майк Эдвардс, командир полиции Сиэтла, курирующий подразделение по борьбе с киберпреступлениями в штате Вашингтон.«У вас есть короткий период времени, чтобы получить данные, если они были сохранены».
Большинство технологических компаний оперативно реагируют на срочные запросы, но ответы в других случаях значительно различаются. В интервью представители правоохранительных органов указывали на Tumblr, сайт блогов и социальных сетей с 470 миллионами пользователей, как на одну из самых проблемных компаний.
Сверху: Capt.Майк Эдвардс, начальник полиции, курирующий подразделение по борьбе с киберпреступностью в штате Вашингтон. Агент прочесывает дом в Сиэтле в поисках улик. Зона цифровой сортировки, созданная на кухне подозреваемого.
По часовой стрелке слева: Капитан Майк Эдвардс, начальник полиции, курирующий подразделение по борьбе с киберпреступностью в штате Вашингтон. Агент прочесывает дом в Сиэтле в поисках улик. Зона цифровой сортировки, созданная на кухне подозреваемого.
Холуд Ид для The New York Times
Офицеры полиции в штатах Миссури, Нью-Джерси, Техас и Висконсин выразили сожаление по поводу плохого ответа Tumblr на запросы, при этом один из сотрудников описал проблемы как «долгосрочные и текущие» во внутреннем документе.
Недавнее расследование в округе Полк, штат Висконсин, включавшее изображение мужчины, орально насилующего маленького ребенка, застопорилось более года. Следователь ушел на пенсию до того, как Tumblr ответил на многочисленные электронные письма с запросом информации.
В случае с Висконсином в 2016 году Tumblr предупредил человека, который загрузил откровенные изображения, о том, что аккаунт был передан властям, что, по словам бывшего сотрудника, было обычным делом в течение многих лет.По словам полиции, эта наводка позволила мужчине уничтожить улики на своих электронных устройствах.
Пресс-секретарь Verizon сообщила, что Tumblr уделяет приоритетное внимание делам, чувствительным ко времени, что задерживает другие ответы. По словам пресс-секретаря, с тех пор, как Verizon приобрела компанию в 2017 году, ее практика не заключалась в том, чтобы предупреждать пользователей о запросах данных в полиции. Verizon недавно продала Tumblr компании Automattic, занимающейся веб-разработкой.
Сотрудники правоохранительных органов также указали на проблемы с поисковой системой Microsoft Bing и Snap, материнской компанией социальной сети Snapchat.
Bing, как сообщается, регулярно отправлял отчеты, в которых отсутствовала важная информация, что делало расследования трудными, а то и невозможными. Snapchat, платформа, особенно популярная среди молодежи, предназначена для удаления большей части своего контента за короткий период времени. По данным правоохранительных органов, когда в компанию поступают запросы, Snap часто отвечает, что не имеет дополнительной информации.
Представитель Microsoft сказал, что у компании имеется лишь ограниченная информация о преступниках, использующих поисковую систему, и что она старается сотрудничать, насколько это возможно.Представитель Snap заявил, что компания хранила данные в соответствии с законом.
Данные, полученные в результате запроса публичных записей, позволяют предположить, что планы Facebook по шифрованию Messenger в ближайшие годы приведут к тому, что огромное количество изображений жестокого обращения с детьми останутся незамеченными. Данные показывают, что WhatsApp, приложение для обмена зашифрованными сообщениями, отправляет лишь небольшую часть отчетов, которые отправляет Messenger.
Facebook давно знает о оскорбительных изображениях на своих платформах, в том числе видео, в котором мужчина изнасиловал 6-летнего ребенка, которое в прошлом году стало вирусным в Messenger.Когда Марк Цукерберг, исполнительный директор Facebook, объявил в марте, что Messenger перейдет на шифрование, он признал риск, который он представляет для «поистине ужасных вещей, таких как эксплуатация детей».
«Шифрование — мощный инструмент для обеспечения конфиденциальности, — сказал он, — но это включает в себя конфиденциальность людей, совершающих плохие поступки».
«В одном из недавних случаев преступник снял на видео, как он накачивает соки соседских детей перед тем, как обманом заставить их выпить смесь», — сказал специальный агент Флинт Уотерс, следователь по уголовным делам штата Вайоминг.«Затем он снял себя, как он изнасиловал детей без сознания».
Мистер Уотерс, выступая перед Конгрессом в Вашингтоне, описывал то, что, по его словам, «мы видим каждый день».
Далее он представил карту Соединенных Штатов, покрытую красными точками, каждая из которых представляет собой компьютер, используемый для обмена изображениями сексуального насилия над детьми. По его прогнозам, будет расследовано менее двух процентов преступлений.«Мы перегружены, у нас недостаточно средств, и мы тонем в приливной волне трагедии», — сказал он.
Показания г-на Уотерса были даны 12 лет назад — в 2007 году.
В следующем году Конгресс принял закон, признавший серьезность кризиса. Но затем федеральное правительство во многом пошло дальше. Согласно интервью и правительственным документам, некоторые из самых строгих положений закона не были выполнены, а многие проблемы остались нерешенными.
Сегодня свидетельские показания г-на Уотерса являются навязчивым напоминанием о потерянном времени.
Было утверждено, что ежегодное финансирование расследований в штатах и регионах составляет 60 миллионов долларов, но только около половины этой суммы утверждается на регулярной основе. С учетом инфляции он лишь незначительно увеличился по сравнению с 10-летней давностью. Сенатор Ричард Блюменталь, демократ от Коннектикута, который был спонсором повторного утверждения закона, сказал, что не было «ни адекватного, ни логического объяснения, ни оправдания» тому, почему не было выделено больше денег.По его словам, сейчас даже 60 миллионов долларов в год было бы «совершенно недостаточно».
Другой краеугольный камень закона, двухгодичные стратегические отчеты Министерства юстиции, по большей части игнорировались. Даже самый последний из двух отчетов, опубликованных в 2010 и 2016 годах, не включал данные о некоторых из наиболее серьезных проблем, таких как торговля незаконными изображениями.
Координатор Министерства юстиции по предотвращению эксплуатации детей г-жаХаррис сказала, что не может объяснить плохую репутацию. Представитель департамента, сославшись на ограниченность ресурсов, заявила, что отчеты теперь будут составляться каждые четыре года, начиная с 2020 года.
Когда закон был повторно утвержден в 2012 году, роль координатора должна была быть повышена до высшей исполнительной должности с широкими полномочиями. Этого не произошло. «Предполагается, что это защитник», — сказала г-жа Вассерман Шульц, один из авторов положения.
Даже когда Министерство юстиции было публично осуждено за игнорирование положений закона, мало что изменилось.
В 2011 году Счетная палата правительства сообщила, что не было предпринято никаких шагов для изучения того, какие интернет-правонарушители представляют высокий риск для детей, и что Министерство юстиции не представило Конгрессу оценку достигнутого прогресса, что соответствует требованиям закона.
В то время департамент заявил, что у него недостаточно средств для проведения исследования и нет «временных рамок» для подачи отчета. На сегодняшний день положения остаются в основном невыполненными.
Национальный центр пропавших без вести и эксплуатируемых детей, который выступил в поддержку закона 2008 года, также боролся с требованиями сдержать распространение изображений.
Основанный в 1984 году после широко разрекламированного похищения и убийства 6-летнего мальчика из Флориды Адама Уолша, центр был тесно связан с федеральным правительством со времен администрации Рейгана.
Сверху: Йота Сурас и Джон Шехан, руководители Национального центра по делам пропавших без вести и эксплуатируемых детей. Рекламы упаковки молока и фотография Джона и Реве Уолш, которые основали центр в 1984 году после убийства их 6-летнего сына.
По часовой стрелке слева: Иота Сурас и Джон Шехан, руководители Национального центра пропавших без вести и эксплуатируемых детей.Рекламы упаковки молока и фотография Джона и Реве Уолш, которые основали центр в 1984 году после убийства их 6-летнего сына.
Холуд Ид для The New York Times
Но по мере роста эксплуатации детей в Интернете центр не успевает за этим. Технология, которую он использует для получения и просмотра отчетов о материалах, была создана в 1998 году, почти за десять лет до выпуска первого iPhone. Чтобы выполнить ключевые обновления и помочь модернизировать систему, группа полагалась на пожертвования таких технологических компаний, как Palantir и Google.
Центр заявил, что намерен существенно усовершенствовать свои технологии, начиная с 2020 года, но на этом проблемы не заканчиваются. Полиция жалуется, что самые срочные отчеты не имеют приоритета или отправляются не в тот отдел.
«Мы тратим огромное количество времени на то, чтобы изучить их и заново проанализировать их сами», — сказал капитан Эдвардс, сотрудник полиции Сиэтла.
В заявлении национального центра говорится, что он сделал все возможное, чтобы направлять отчеты в нужную юрисдикцию.
Несмотря на мандат Конгресса, центр не подчиняется законам о публичных записях и работает с небольшой прозрачностью. Он неоднократно отклонял запросы The Times на квартальные и годовые отчеты, представляемые в Министерство юстиции, а также на количество отчетов о изображениях, представленных отдельными технологическими компаниями.
Сверху: Агент оперативной группы Сиэтла просматривает эскизы, найденные во время рейда. Офицеры поднимают матрас подозреваемого. Телефон изъят как улика.
По часовой стрелке слева: Телефон, захваченный оперативной группой в Сиэтле. Наброски, найденные во время рейда.Агенты поднимают матрас подозреваемого в поисках незаконных материалов.
Холуд Ид для The New York Times
Г-н Шехан, вице-президент, сказал, что такое раскрытие информации может оттолкнуть технологические компании от сотрудничества с центром. Он сказал, что цифры могут быть неверно истолкованы.
The Times обнаружила, что между центром и Силиконовой долиной существует тесная связь, которая вызывает вопросы о практике надлежащего управления.Например, центр получает как денежные, так и неденежные пожертвования от технологических компаний, а сотрудники тех же компаний иногда являются членами его правления. Согласно публичным свидетельствам, только Google за последнее десятилетие пожертвовал почти 4 миллиона долларов.
Представитель центра заявила, что обычно ожидается, что корпорации окажут финансовую помощь благотворительным организациям. Но такая практика, как говорят другие, работающие в сфере защиты детей, может поднять интересы технологических компаний над интересами детей.
«Принятие денег от этих компаний, когда они также входят в ваш совет, является внутренним конфликтом», — сказала Сигни Арнасон, которая является руководителем аналогичной организации в Канаде, известной как Канадский центр защиты детей.
Эти тесные отношения с технологическими компаниями в конечном итоге могут оказаться под угрозой. В 2016 году федеральный суд постановил, что национальный центр, хотя и является частным, юридически квалифицируется как государственное учреждение, поскольку выполняет ряд важных государственных функций.
Если эта точка зрения набирает обороты, проблемы Четвертой поправки к обыскам и изъятиям со стороны правительства могут изменить порядок работы центра и то, как технологические компании находят и удаляют незаконные изображения на своих платформах. Компании опасаются, что при таких обстоятельствах, если бы они стали слишком тесно сотрудничать с центром, их также можно было бы рассматривать как государственных субъектов, а не частных лиц, подвергая их новым юридическим требованиям и судебным разбирательствам, когда они контролируют свои собственные сайты.
Был солнечный июльский полдень, и полицейский фургон без опознавательных знаков в Солт-Лейк-Сити был припаркован у дома с розовой штукатуркой. Передний двор украшали садовые гномы и табличка «Добро пожаловать, друзья» в форме сердца.
В задней части фургона мужчина, который жил в доме, сидел в тесном помещении для допросов, в то время как офицеры каталогизировали жесткие диски и просматривали веб-истории с его компьютеров.
По словам полиции, этот мужчина поделился в Интернете видео откровенно сексуального характера, в том числе одно о 10-летнем мальчике, которого «орально изнасиловал» мужчина, а другое — о том, как мужчина заставляет двух мальчиков вступить в анальный секс.
«Печально то, что это довольно банально по сравнению с тем, что мы видели», — сказала шеф Джессика Фарнсворт, чиновник из офиса генерального прокурора штата Юта, которая провела обыск в доме.Жертвы не опознаны и не спасены.
Сверху: Следователи из Солт-Лейк-Сити обыскивают дом на предмет оскорблений. Джессика Фарнсворт, чиновник из офиса генерального прокурора штата Юта, который курировал операцию. Конфискованные электронные материалы в мобильной лаборатории судебной экспертизы.
По часовой стрелке слева: Следователи из Солт-Лейк-Сити ищут дом на предмет оскорблений. Конфискованные электронные материалы в мобильной лаборатории судебной экспертизы. Джессика Фарнсворт, чиновник из офиса генерального прокурора штата Юта, который курировал операцию.
Холуд Ид для The New York Times
Год почти закончился, а команда шефа Фарнсворта уже провела около 150 таких рейдов по Юте.Специально обученная группа, одна из 61 общенациональной, координирует меры реагирования на преступления против детей в Интернете на уровне штата и региона.
Группа из Юты рассчитывает арестовать почти вдвое больше людей в этом году, чем в прошлом году, за преступления, связанные с материалами о сексуальном насилии над детьми, но федеральное финансирование не поспевает за ростом. Федеральные данные показывают, что финансирование 61 целевой группы с 2010 по 2018 год оставалось относительно неизменным, в то время как количество переданных им потенциальных клиентов увеличилось более чем на 400 процентов.
Сообщений в правоохранительные органы США увеличилось…0
20 000
40 000
60 000
80 000
100 000
120 000
’10 ’12 ’14 ’16 ’18… в то время как
арестов немного выросли…0
5 000
10 000
15 000
20 000
25 000
30 000
’10 ’12 ’14 ’16 ’18… но
федеральное финансирование осталось почти неизменным.$ 0
$ 20
$ 40
$ 60
$ 80
$ 100
120 миллионов долларов
’10 ’12 ’14 ’16 ’18Примечание: данные за финансовые годы.
Рич Харрис и Рамси Тейлор | Источник: Департамент юстиции
.Большая часть федеральных денег идет на обучение новых сотрудников, потому что эти дела наносят тяжелый эмоциональный и психологический урон следователям, что приводит к постоянной текучести кадров.
«Я думала, что нахожусь в изнанке общества — пока я не приехала сюда», — сказала г-жа Липперт, прокурор оперативной группы в Иллинойсе, которая много лет проработала в загруженном здании суда Чикаго.
В то время как любой ребенок, подвергающийся неминуемой опасности, остается приоритетом, объем работы также вынудил целевые группы сделать трудный выбор. Некоторые сосредоточились на самых молодых и наиболее уязвимых жертвах, в то время как другие сократили тайные операции, включая проникновение в чаты и онлайн-форумы.
«Я думаю, что некоторые из наиболее крупных рыб остаются там», — сказала г-жа Липперт.
Интернет хорошо известен как рай для ненавистнических высказываний, контента, связанного с терроризмом, и преступной деятельности, которые вызывают тревогу и побуждают к общественным дебатам и действиям.
Но проблема изображений сексуального насилия над детьми сталкивается с особым препятствием: ей уделяется мало внимания, потому что мало кто хочет противостоять чудовищности и ужасу содержания, или они ошибочно отвергают его, поскольку в основном подростки отправляют неуместные селфи.
Согласно интервью с представителями правоохранительных органов и потерпевшими, некоторые законодатели штата, судьи и члены Конгресса отказались подробно обсуждать проблему или избегали посещать собрания и слушания, когда это было в повестке дня.
Стивен Дж. Гроцки, возглавляющий группу политических экспертов и юристов в отделе эксплуатации детей Министерства юстиции, сказал, что нежелание заниматься этим вопросом выходит за рамки выборных должностных лиц и является социальной проблемой.«Они отворачиваются от него, потому что это слишком уродливое зеркало», — сказал он.
Тем не менее, материал можно найти везде, и он становится все доступнее.
«Я думаю, что люди всегда были рядом, но доступ такой легкий», — сказал лейтенант Джон Пиццуро, командир оперативной группы в Нью-Джерси. «У вас девять миллионов человек в штате Нью-Джерси. По статистике, возможно, мы сможем арестовать 400 000 человек.”
Общий язык о жестоком обращении также может свести к минимуму вред, наносимый людям. В то время как образность часто определяется как «детской порнографии» в государственных и федеральных законов, эксперты предпочитают такие термины, как ребенок изображения сексуального насилия или эксплуатации ребенка материала, чтобы подчеркнуть серьезность преступления и избежать приравнивая его взрослой порнографии, которая является законным для людей более 18.