Институт семьи в России: на пути трансформации

Браки по возрастам жениха и невесты [Электронный ресурс] // Федеральная служба госу-дарственной статистики. Демография. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat main/ rosstat/ru/statistics/population/demographv/# (дата обращения: 29.01.2016).

Варламова С. Н., Носкова А. В., Седова Н. Н. Семья и дети в жизненных установках россиян // Социологические исследования. — 2006. — № 11. — С. 61—73.

Горлач М. Г. Гендерный аспект семейно-ролевого диссонанса // Социо-логические исследования. — 2002. — № 1. — С. 135-136.

Готово ли российское общество к модернизации? / под ред. М. К. Горшкова, Р. Крумма, Н. Е. Тихоновой. — М.: Весь мир, 2010. — 344 с.

Гурко Т. А. Брак и родительство в России. — М.: Институт социологии РАН, 2008. — 325 с.

Гурко Т. А. Репродуктивные планы супругов // Социологические исследования. — 2014. — № 9. — С. 77-85.

Женщина новой России: Кто она? Как живёт? К чему стремится? — М.: РОССПЭН, 2002. — 168 с.

Захаров С. Брачность в России: история и современность [Электронный ресурс] // Демоскоп-Weekly. 2006. № 261- 262. 16 — 29 октября 2006. URL: http://demoscope.ru/ weeklv/2006/0261/tema04.php (дата обращения: 29.01.2016).

Здравомыслова О. М. Семья: из прошлого — в будущее [Электронный ресурс] // Федеральный обра¬зовательный портал ЭСМ. Экономика. Социология. Менеджмент. Интернет-конференция «Гендерные стереотипы в современной России». 01.05.06-07.07.06. URL: http://ecsocman.hse.ru/text/16209413.html (дата обращения: 15.12.2015).

Карцева Л. В. Модель семьи в условиях трансформации российского общества // Социологические исследования. — 2003. — № 7. — С. 92-100.

Качества, которые мужчины и женщины ценят друг в друге [Электронный ресурс] // Левада-Центр. Пресс-выпуск от 13.02.2015. URL: http://www.levada. m/13-02-2015/kachestva-kotorve-muzhchinv-i-zhenshchinv-tsenvat-dmg-v-dmge (дата обращения: 18.01.2016).

Козина И. М. Что определяет статус кормильца семьи? // Социологические исследования. — 2000. — № 11. — С. 83-89.

Краткие итоги выборочного обследования «Семья и рождаемость» [Электронный ресурс] // Федеральная служба государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/free_do c/2010/familv.htm (дата обращения: 18.01.2016).

Лыткина Т. С. Домашний труд и гендерное разделение власти в семье // Социологические исследования. — 2004. — № 9. — С. 85-90.

Митрикас А. А. Семья как ценность: состояние и перспективы ценностного вы¬бора в странах Европы // Социологические исследования. — 2004. — № 5. — С. 65-72.

Незарегистрированные браки: семья и дети. [Электронный ресурс] // База данных ФОМ. 24.07.2008. URL: http://bd.fom.ru/report/cat/famil/civ marr/d082924 (дата обращения: 12.01.2016).

О чём мечтают россияне: идеал и реальность / под ред. М. К. Горшкова, Р. Крумма, Н. Е. Тихоновой. — М.: Весь Мир, 2013. — 400 с.

Российская повседневность в условиях кризиса / под ред. М. К. Горшкова, Р. Крумма, Н. Е. Тихоновой. — М.: Альфа-М, 2009. — 272 с.

Российское общество и вызовы времени. Кн. 1. / М. К. Горшков [и др.]; под ред. М. К. Горшкова, В. В. Петухова / Институт социологии РАН. — М.: Весь Мир, 2015. — 336 с.

Российское общество и вызовы времени. Кн. 2. / М. К. Горшков [и др.]; отв. ред. М. К. Горшков, В. В. Петухов. — М.: Весь Мир, 2015. — 432 с.

Чернова Ж. В., Шпаковская Л. Л. Молодые взрослые: супружество, партнёр¬ство и родительство. Дискурсивные предписания и практики в современной России // Laboratorium. Журнал социальных исследований. — 2010. — № 3. — С. 19-43.

Adele H. How Poverty is Pushing Families into Divorce [Электронный ресурс] // Sydney Morning Herald Online. March 25, 2004. URL: http://www.smh.com.au/art. icles/2004/03/24/1079939718989.html (дата обращения: 16.01.2016).

Aseltine R. H., Kessler R. C. Marital Disruption and Depression in a Community Sample // Journal of Health and Social Behaviour. — 1993. Vol. 34 (3). — P. 237-251.

Liu R. X., Zeng-yin Chen. The Effects of Marital Conflict and Marital Disruption on Depressive Affect // Social Science Quarterly. — Jun. 2006. Vol. 87 (2). — P. 250-271.

Хрупкий институт. Нужны ли брак и семья «поколению снежинок»

Будущее института семьи — вопрос, который никогда не перестаёт волновать ни политиков, ни религиозных деятелей, ни обычных людей. Каждый раз, когда в условный брачный возраст входит новое поколение, он начинает обсуждаться с новой силой: «А сейчас-то как будет? Устоят ли скрепы, воспрянет ли демография, не восторжествуют ли какие-то новые формы отношений, непонятные и пугающие?» В полной мере всё это беспокойство — социологи называют его моральной паникой — присутствует и в сегодняшней повестке дня, когда в центре внимания оказались новые молодые, так называемое поколение z, к которому уже прилепился ироничный ярлык «снежинки». «Снежинки», не без некоторых оснований, считаются созданиями весьма трепетными, самолюбивыми и не терпящими никаких неудобств. Особую ценность для них представляет сохранение личных границ, которые они готовы охранять не просто стойко, но местами даже страстно. Главным доверенным лицом «снежинки» обычно считается не бой- или гёрлфренд и уж тем более не родители, которым они готовы предъявить серьёзный счёт за  многочисленные детские моральные травмы, а психотерапевт, который помогает им выстраивать вдоль личных границ предупредительные знаки, нейтральную полосу, а иногда даже и настоящие укрепсооружения.

Возникает резонный вопрос, насколько столь хрупким существам вообще нужен брак — дело тяжелое, рутинное и уж точно неблагоприятное для охраны личного пространства? Тем более когда многие гендерные запросы могут быть запросто удовлетворены с помощью Tinder’а и подобных удобных сервисов, гражданский брак не смущает уже даже поколение их родителей, а среди поисковых запросов на высокие позиции выходит востребованный термин «полиамория». Конечно, многие любят детей, но опыт последних нескольких десятилетий показывает, что брак и дети — это могут быть совершенно разные истории, пересекающиеся лишь частично, а то и вообще никак. И тогда, собственно, зачем, если даже не только совместный быт в горе и радости, но и просто постоянные отношения воспринимаются как своего рода бремя?

Однако современные  исследования семьи говорят нам, что не всё так просто. Как пишет социолог Жанна Чернова, в развитых западных странах потребность в брачно-семейных отношениях описала своеобразную параболу (это такая кривая в виде буквы u, если кто-то вдруг случайно не помнит): если в середине ХХ века брак был ещё очень влиятельным институтом, подразумевавшим относительно чётко прописанные гендерные роли (мужчина — кормилец семьи, женщина — мать и «хранительница очага»), то во второй его половине, после «сексуальной революции» и последовавших за ней мощных гендерных и культурных изменений, наступил определённый кризис: многих женщин (и мужчин тоже, но прежде всего женщин) вся эта история перестала устраивать. В первую очередь эти изменения относились к образованным женщинам среднего класса, которые увидели для себя множество других форм самореализации и поняли, что вполне способны сами о себе позаботиться, в результате снизилась и реальная брачность, и востребованность «семейных ценностей», в которые оказались встроено неравенство, много никем не вознаграждаемой домашней работы и куча других  несправедливостей. Многим казалось тогда, что брак — действительно отживающая форма отношений, востребованная только консерваторами и бедными людьми, которым просто чисто экономически не выжить поодиночке и тем более не вырастить детишек.

Реклама на Forbes

Но в первые десятилетия  ХХI века всё неожиданно изменилось: кривая востребованности брачных отношений снова поползла вверх! Оказалось, что семья — это не только про фрустрацию и эксплуатацию, что существует множество очень важных эмоциональных потребностей, которые удобнее всего удовлетворять именно в такой форме — в близости, в поддержке, в романтике, наконец… Английский социолог Саймон Данкен пишет, что ещё в 1980-е годы произошло переизобретение «большой викторианской белой свадьбы» со множеством гостей, букетов, голубей, тортов и прочими атрибутами.  «Культура «Инстаграма» дала всем этим затеям новый мощный  импульс.

Однако означают ли эти новые тенденции некий возврат к традиционным, консервативным ценностям? Социальные учёные утверждают, что вовсе нет, как ни странно. Дело в том, что эти новые желанные семьи уже не имеют такого строго прописанного распределения ролей, как семьи традиционные: если раньше обязанности мужа и жены были культурно предписаны, и те, кто с ними не справлялся или им сопротивлялся, подвергались значительному моральному давлению, то теперь любой семейный союз является в значительной степени индивидуальным творчеством: каждый его участник имеет гораздо большую степень свободы в определении того, что она или он от него хотели бы получить. А если что-то пойдёт не так, то из этой ячейки общества не очень-то сложно выйти… Важный момент: мы говорим сейчас, конечно, не о всех современных людях, а об образованной молодёжи среднего класса из развитых стран, где женщины, как правило, имеют уже достаточно социальных ресурсов, чтобы прожить свою жизнь и самостоятельно, даже с детьми. Более того, такая парабола пока выстраивается именно и только для этой успешной социальной группы: в группах низкоресурсных институт семьи по-прежнему пребывает в состоянии серьёзного кризиса.

В этой ситуации желаемый брак становится уже не единственно возможным  сценарием жизни, а своего рода удовольствием, проектом, который в случае чего всегда можно и закрыть. И вот с таких позиций можно уже договариваться, как и что в этой семье будет, в том числе и о распределении власти и обязанностей. Таким образом, на втором конце буквы u мы опять имеем семью, но это совсем уже другая семья, с другими правилами жизни, в которые может входить и пресловутое уважение личных границ и прочих потребностей личности, и взаимное согласование гендерных сценариев.

Правда, есть один существенный нюанс: все эти тренды мы пока наблюдаем на примере развитых западных стран, в которых за последние десятилетия произошли значительные изменения не только в женских, но и в мужских гендерных сценариях, т. е. для мужчин все эти последствия женской эмансипации ХХ века стали уже привычными. В России же, судя по всему, этого пока ещё не произошло: мужчины ещё плохо понимают, в чём заключается теперь их роль и как должна выражаться современная маскулинность. Поэтому разводимость такая высокая и браки непрочные: в 2018 году на 1000 браков в России приходилось 778 разводов, причём самих браков заключается очень мало — всего 6,2 на 1000 жителей, и это самый низкий уровень брачности с начала века. Мужские и женские гендерные модели плохо между собой сочетаются и при соприкосновении буквально искрят,  множество примеров чему мы можем наблюдать в любых общественных дискуссиях на гендерную тему. По-прежнему большой разрыв между мужской и женской продолжительностью жизни (10,2 года, причём в прошлом году он снова начал расти) тоже в какой-то степени  является следствием накопившихся гендерных проблем и семейных противоречий, из-за которых многие мужчины предпочитают «жить без башни — весело и страшно».

Вопрос о том, станет ли в новых поколениях нормой эта новая модель семьи, где все права и обязанности участников будут обговариваться и соблюдаться, а домашние дела распределяться справедливо или по крайней мере к взаимному удовлетворению, остаётся пока открытым.

Так что вся надежда все-таки на «снежинок»: может быть, они уже не будут так давить друг на друга — они ведь такие хрупкие…

Брачная история: что происходит с институтом семьи

Брак в большинстве западных стран рассматривается как некий финальный пункт назначения в отношениях между двумя людьми. Брачный статус якобы придает респектабельности и свидетельствует о стабильности. Мы поздравляем людей с тем, что они подписывают документы или просто меняют статусы в Facebook. Тем не менее количество людей, вступающих в брак, снижается, разводы увеличиваются, люди выбирают полиаморию, «отношения с собой», отказываются от традиций и свадеб, продолжения потомства или вообще женятся на кошках. Все это не что иное, как реакция на стремительно меняющийся мир и его всепоглощающую открытость.

По другим правилам

Последние социологические исследования говорят, что брак остается важнейшим социальным институтом, а семья — одной из основных ценностей. Но если раньше пара могла следовать традиционному поведению, например модели родителей, то сейчас нет универсального рецепта, как нужно создавать и поддерживать отношения. Поэтому многие пары исследуют разные степени близости и формы взаимодействия.

Татьяна (30) и Максим (31) занимаются созданием компьютерных игр. В этом году они празднуют годовщину свадьбы — 7 лет. И с самого начала брака пара придерживается полиаморного формата отношений. Они не против романтических встреч с другими людьми вне брака, а также не против, если к ним присоединится еще один или даже два человека. Татьяна: «Я еще в юношестве не понимала, почему отношения с одним человеком должны распадаться из-за того, что тебе нравится другой. У меня были только одни моногамные отношения, которые кончились тем, что парень бросил меня, приревновав к другому. Тогда я решила для себя, что никогда не вступлю в моногамные отношения». Максим: «До встречи с супругой у меня были только моногамные отношения. Но в целом мне всегда казалось, что институт традиционного брака довольно слаб — люди разводятся, мои родители в том числе. Когда я встретил Таню и она мне предложила такой формат отношений, я подумал, что стоит попробовать. И вот уже 7 лет у нас все получается».

Пара классифицирует свои отношения как «иерархическая полиамория» — то есть они вдвоем главная пара ввиду того, что у них есть совместный быт и финансы. Но они также готовы к третьему человеку, с которым будут не только крепкие романтические, но и экономические отношения. Правда, такого пока не встретили. К вопросу ревности пара относится прагматически, считая, что нужно работать с психологом и быть откровенными друг с другом.

«Это чувство слишком социально одобряемо, говорят: «Ревнует, значит любит». Но это не показатель любви, а чувство негативного спектра, которое разрушает. Мы проговариваем возникающую ревность между собой и стараемся облегчить ревнующему бытие — например, избегать подробностей о встречах с кем бы то ни было. Главное правило для нас — чтобы другой человек не вносил хаос и разрушение в семью и чтобы его присутствие не сказывалось плохо на всех участниках процесса», — говорит Татьяна.

Основная проблема, которая может возникнуть в полиаморной структуре, по словам пары, — это появление детей. Легального статуса для семьи, состоящей из более чем двух родителей, нет, и все держится на словесных договоренностях, которые не всегда хорошо заканчиваются.

Кадр из фильма «Вики, Кристина, Барселона»

© imdb

Социолог, профессор факультета социологии и философии, сокоординатор программы гендерных исследований Европейского университета в Санкт-Петербурге Елена Здравомыслова отмечает: «Брак XXI века можно коротко обозначить одним словом — «разнообразие». Это время выбора и раскачивания традиционного представления о супружестве и гендерных границах в супружеской жизни. У людей появляется множество разных мотиваций вступить в долгосрочные отношения, которые зависят от культуры, принадлежности к определенному укладу, имущественного положения, ценностей. ЛГБТ-браки получили в некоторых странах легальный статус, а формы брака стали самыми разнообразными — выходящими за рамки привычных представлений о нем».

Антон (47) — еще один представитель полиаморного брака. Разница лишь в том, что они с супругой воспитывают трехлетнего сына и не видят в этом какой-либо проблемы: «Люди веками жили общинами и воспитывали общих детей. Некоторые племена живут так до сих пор, и в них нет четко закрепленных пар или родителей. Дети растут абсолютно нормальными людьми, другое дело, как на такой жизненный уклад реагирует общество». Антон работает в IT-сфере, ведет Telegram-канал OpenMarriageNews, живет в стиле slow-travel, переезжая вместе с семьей из страны в страну.

Антон рассказывает: «Это уже мой четвертый брак. Я женился впервые в 19 лет, и с моей первой женой мы сразу договорились, что будем строить отношения по принципу свободной любви. Мы прожили в браке 8 лет, но разошлись совсем не по причине полигамности — мы слишком рано женились, и у нас еще не было понимания о том, что такое брак. Позже я два раза был женат. Это были моногамные отношения, но ничего не получалось, так как я пытался играть не свою роль. Когда я встретил нынешнюю супругу, мы сразу договорились, что будем находиться в открытом браке, хотя у нее раньше не было такого опыта. Мы понимали, что мы не однолюбы и что лучше будем строить наши отношения на принципах открытости и честности. По моему убеждению, любой брак разваливает ложь — люди могут быть в открытых отношениях, но при этом продолжать врать. Мы полностью исключили ложь, и это главное преимущество».

Пара также пробовала совместные отношения с третьей женщиной, у которой тоже был ребенок. Но, по словам Антона, все разрушил эгоизм всех участников отношений, хотя они и старались утрясти конфликты с помощью психолога.

Открытый формат отношений комментирует семейный психотерапевт, член Общества семейных консультантов и психотерапевтов, доцент департамента психологии НИУ ВШЭ Елена Чеботарева: «Обычно открытые отношения строятся на принципе исключительности, когда одному партнеру важно знать, что он № 1 для другого. Но когда все партнеры становятся № 1, может произойти конфликт лояльностей, и в какой-то момент неизбежны серьезные внешние и внутренние противостояния. Вполне ожидаемо, что открытые отношения могут потерпеть крах, когда появляется ответственность за детей».

По словам Елены Чеботаревой, поток обращений семейных пар к психотерапевту постоянно увеличивается. Спектр вопросов достаточно широк: люди не перестают удивлять разнообразием проблем и форм семейного уклада. Но практически все запросы можно свести к единому знаменателю — это благополучие. Люди хотят устранить конфликты, получать удовольствие от брака. При этом решение развестись — тоже хороший результат, если он продуманный. Тогда психотерапевт может помочь психологически завершить развод, чтобы его последствия не отравляли дальнейшую жизнь и будущие отношения.

Если что — разведемся

Помимо разнообразия форм брака социологи также признают такие тенденции, как десакрализация — теперь брак может быть лишь одним из жизненных «проектов» человека, и рационализация отношений. Если люди решают официально вступить в брак, то, скорее всего, договариваются заранее — будут они заводить детей или нет, иметь открытые отношения или моногамные, а также заключают брачный договор, чтобы в случае чего легче развестись.

Кадр из фильма «Брачная история»

© imdb

Хелена (25) и Роман (35) поженились после двух лет отношений, потратив на свадьбу не больше $100. Вопрос деторождения обсудили на берегу — пара решила не заводить детей, и до сих пор этот вопрос не поднимается. Совсем не ярые сторонники чайлдфри-риторики, молодые люди все же предпочитают не посещать места, где детей может быть слишком много, и не приглашать домой гостей с детьми.

«Самый сложный вопрос, на который не знает ответ даже сам чайлдфри, — почему он такой, — комментирует Хелена. — Ко мне осознание пришло само собой. Я никогда не видела себя в роли матери и пришла к выводу, что детей у меня не будет. Спасибо родителям и окружению, что понимают нас, — никакого давления я не чувствую». О самом браке девушка рассуждает рационально: «Официальный брак, конечно, актуален. Последняя громкая история произошла с ныне покойным Кириллом Толмацким. Его девушке и их общему ребенку после его смерти пришлось пережить трудности из-за того, что официально они никем ему не были. Стоит ли после этой истории считать брак чем-то незначительным? К тому же, находясь в официальных отношениях, вы легко можете переехать с вашим партнером в другую страну».

Катерина (27), напротив, считает, что официальный брак приносит множество проблем при разводе. А разводы происходят часто. Девушка изучала юриспруденцию, сейчас занимается преподаванием и недавно вернулась в Россию из Амстердама, где четыре года прожила в гражданском браке со своей девушкой (Катерина бисексуальна). Дело шло к свадьбе, но она не состоялась. Также за несколько лет до этого едва не случился брак с молодым человеком, но Катерина так и не решилась расписаться официально, отказавшись за неделю до назначенной даты.

«Еще в старшей школе я заняла позицию, что официальный брак для меня нежелателен. Но оба моих партнера считали этот шаг очень важным, молодой человек аргументировал это фразой «меня так воспитали», девушка считала это показателем любви. Но я выросла в юридической семье и четко осознавала, какие материальные последствия ведет за собой брак в случае разрыва (я не отношусь к тому типу людей, который может довериться своему партнеру на 100% — люди непредсказуемы). Вступление в брак ничего по сути не меняет в отношениях, но очень сильно усложняет процедуру развода, — считает Катерина. — Повышаются риски материальных потерь. В России, если ваш супруг в результате каких-то действий получает задолженность перед кредитором, то ответственность за долг возлагается на вас тоже. В Голландии бракоразводный процесс совсем сложный — это длительная и дорогостоящая процедура, даже если вы ничего не делите. Это, конечно, можно урегулировать брачным договором, но реальность такова, что все люди, с которыми я это обсуждала, не были готовы к его заключению, считая этот шаг слишком меркантильным».

Юрист по семейным делам Дмитрий Миняев контраргументирует, утверждая, что окончившийся гражданский брак в имущественном вопросе или вопросе детей еще деликатнее: «Люди проживают в гражданском браке, технически соблюдая все договоренности: на обоих лежит ответственность за воспитание детей или выплату совместно взятых кредитов. Проблемы начинаются, когда такая пара решает разойтись. Ответственность за детей и кредиты будет лежать на ком-то одном, а второй не всегда готов помогать, и по закону его нельзя заставить это делать. Пока у нашего государства достаточно консервативный взгляд на неофициальные браки. Оно не стремится их признавать, так как им нужно «поддерживать статистику». Однако уже несколько лет в органах законодательной власти идет дискуссия об узаконивании гражданского брака и понятия «ведение совместного хозяйства», чтобы люди, состоящие в нем, также имели право разделять имущество. Как показывает практика, это основной вопрос при разводе — люди не столько борются за детей, сколько за имущество».

Дмитрий Миняев подтверждает маленький процент заключения брачных договоров — в основном условия брака документируют жители больших городов и в целом этой возможностью пользуются всего до 5% от общего числа вступающих в брак по стране.

Любовь и гендерные границы

Несмотря на открытость, тенденции и толерантность к разного рода союзам, подавляющее большинство пар тяготеет к формату классической нуклеарной семьи. Это гетеросексуальная пара, живущая отдельно от родителей, практикующая моногамные отношения и имеющая одного-двух детей. Такая семья считается феноменом второй половины XX века, когда главным стимулом вступить в брак стали романтические отношения внутри пары.

Кадр из фильма «Марли и я»

© imdb

К этой категории относится семья Евгении (34) — девушка занимается графическим дизайном, два года они с мужем жили в Никарагуа, теперь переехали за город в ближайшее Подмосковье воспитывать двух детей, мальчика и девочку. И, возможно, совсем скоро, учитывая современные реалии, это будет звучать несколько удивительно. По мнению Евгении, медиа сегодня уделяют очень много внимания различным меньшинствам, и очень мало героев, с которыми ассоциировали бы себя обычные люди. Более того, ценность общения с детьми, радость заниматься своим домом и вообще обычное человеческое счастье «быть с семьей» как-то блекнет на фоне пышных историй о полигамии и чайлдфри.

«Я в декрете уже несколько лет. Финансовое состояние нашей семьи позволяет мне полноценно уделять время детям. Да, я выбрала семью вместо головокружительной карьеры и не променяла бы этот выбор ни на что другое, — утверждает Евгения. — Мой стиль жизни, особенно в прогрессивных медиа с феминистическим уклоном, как будто бы слегка порицается и подается в негативном ключе, мол, «домохозяйка». Все говорят о том, сколько женщина теряет в самореализации и карьере, но никто не говорит о том, сколько она получает от общения с собственными детьми, у которых детство проходит крайне быстро. С каждым годом дети нуждаются во мне все меньше и меньше, у них появляется больше независимости. Но период, когда мать им нужна полноценно, когда она может дать им безусловную любовь, которая закладывает фундамент будущего психологического благосостояния человека, очень важен. Об этом как будто все забыли».

При этом Евгения выступает за справедливое разделение прав и обязанностей: «Я думаю, все будет двигаться в сторону равноправия и полноценного партнерства в браке, когда нет доминирующего партнера, когда обязанности распределены поровну и домашние дела — это не прямые обязанности только женщины, если она, конечно, сама этого не хочет. В таком случае каким-то образом должна признаваться ценность этого домашнего труда».

Что ждет брак в эпоху новых одиночек

Катерина и Хелена сходятся во мнении, что стоит ожидать увеличения разных форм брака, изменения представлений о традиционности, снижения сакральности брака, и считают, что в целом мир будет двигаться в сторону принятия всех этих изменений. Антон придерживается схожей позиции: «Мир становится все меньше, и в нем есть возможность общаться с гораздо большим количеством людей. Мне бы хотелось думать, что все будет двигаться в сторону принятия, где не будет четких моделей отношений и брака, которые изначально навязывается воспитанием и религией. У людей будет больше свободы и меньше психологических проблем, возникающих из-за нереализованности в тех отношениях, которые они осознанно хотели бы выбрать».

Татьяна и Максим рассуждают о новой форме традиционности: «До появления нуклеарной семьи существовала клановая вертикальная система. Сегодня мы видим, что опыт создания семьи, состоящей всего из двух взрослых, вызывает сложности в быту. Возможно, вновь будет формироваться клановая система, но уже горизонтальная. Например, несколько семей будут жить в одной коммуне, ухаживать за детьми друг друга, держать одно хозяйство, и речь не обязательно о романтических отношениях».

Кадр из сериала «Удивительная миссис Мейзел»

© imdb

Утопичны эти рассуждения или нет, но, как считает социолог Елена Здравомыслова, это ничуть не говорит о крахе института семьи, ведь многие формы брака существовали во все времена. Другое дело, что свобода, открытость и возможность выбирать и «примерять» партнеров сегодня тормозят брачность. Люди становятся все более одинокими, потому что планка ожиданий от жизни с партнером высока. Многие не готовы включаться в эмоциональную работу, а разрыв и спокойная жизнь в одиночестве им кажутся более очевидным выходом. Ведь современные здоровые молодые люди самодостаточны, и каждый может обеспечить себя сам. Если раньше семья нужна была для выживания, а усилий взрослых хватало на то, чтобы поставить на ноги детей и партнер был соратником по борьбе за существование, то сегодня в относительно благополучных обществах нет такой необходимости. Последним оплотом брачного союза было рождение детей, но и это больше не проблема — можно родить ребенка без партнера.

«Подать стакан воды» может сиделка, накормить — сервис по доставке еды, убраться — клининг, починить стиральную машинку — мастер с YouDo, да и любовника, в конце концов, тоже можно вызвать на дом. Таковы паттерны коммерциализации повседневной жизни. Но верным пока остается одно — близкого человека нанять невозможно. 

ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ СЕМЬИ В УСЛОВИЯХ СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ ИНСТИТУТА РОДИТЕЛЬСТВА | Бурина

1. Андреева А.Д. Образ семьи и родительства у современных матерей: кросс-культурное исследование // Теоретическая и экспериментальная психология. 2016. №2. C. 17-30.

2. Артамонова А.В., Митрофанова Е.С. Сожительства в России: промежуточное звено или легитимный институт // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2016. №1(131). С. 126-145.

3. Артемова О.Ю., Кабо В.Р., Першиц А.И. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине. М.: Академический научно-издательский, производственно-полиграфический и книго-распространительский центр РАН «Издательство «Наука»», 1987. 204 с.

4. Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке / пер. с французского Я.Ю. Старцева при участии В.А. Бабинцева. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1999. 416 с.

5. Атагимова Э.И. Правовое регулирование противодействия семейно-бытовому насилию в России и за рубежом: сравнительный анализ // Мониторинг правоприменения. 2018. №2. С. 49-53.

6. Барашев М.А. Домашнее воспитание в русской дворянской семье второй половины XVIII – начала XIX века // Вопросы образования. 2010. №1. C. 225-234.

7. Вагапова А.Р. Формирование представлений у молодежи о материнстве и отцовстве // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Философия. Психология. Педагогика. 2015. Т. 15, №2. C. 31-35.

8. Васильева Е.Н. Гендерные различия в структурных компонентах психологической готовности к родительству // Современные проблемы науки и образования. 2013. №6. С. 853.

9. Веременко В.А. Уход за детьми раннего возраста в дворянских семьях России во второй половине XIX – начале ХХ века // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. 2012. №3. С. 18-29.

10. Грицай Л.А. Педагогические идеи и повседневный опыт родительского воспитания детей в культуре Российского просвещения XVIII века // Вестник Томского государственного университета. 2013. №367. С. 139-145.

11. Грицай Л.А. Русская семья рубежа XIX и XX вв. В зеркале сословных различий: историко-культурный аспект // Вестник Пермского университета. Серия «История». 2011. №1(15). С. 134-140.

12. Гурджиян М.В. Кризис семьи в современной России и пути его преодоления // Общество: философия, история, культура. 2017. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/krizissemi-v-sovremennoy-rossii-i-puti-ego-preodoleniya (дата обращения: 18.01.2020).

13. Гурко Т.А. Брак и родительство в России. М.: Институт социологии РАН, 2008. 325 с.

14. Гурко Т.А. Институт семьи в постиндустриальных обществах // Ценности и смыслы. 2011. №4(13). С. 26-44.

15. Давтян М., Ривина А. Чем опасна декриминализация побоев // Ведомости. 2018. 5 февраля. URL: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2018/02/06/750032-dekriminalizatsiya-poboev (дата обращения: 07.06.2019).

16. Дружинин В.Н. Психология семьи // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2005. Т. 2, №3. С. 60.

17. Замараева З.П., Новоселов В.М. Особенности трансформации института отцовства в советский период // Теория и практика общественного развития. 2012. №6. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-transformatsii-instituta-ottsovstva-v-sovetskiy-period (дата обращения: 18.01.2020).

18. Захаров С.В., Чурилова Е.В. Феномен одинокого материнства в России: статистикодемографический анализ распространенности и механизмов его формирования // Мир России. Социология. Этнология. 2013. Т. XXII, №4. С. 86-117.

19. Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Государственное конструирование гендера в советском обществе // ЖИСП. 2003. №3-4. С. 299-320.

20. Иванченко В.А. Социально-психологические особенности детей из неполных семей // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Философия. Психология. Педагогика». 2010. №2. С. 69-72.

21. Калабихина И.Е., Шайкенова Ж.К. Оценка трансфертов времени внутри домохозяйств // Демографическое обозрение. 2018. Т. 5, №4. URL: https://demreview.hse.ru/article/view/8662 (дата обращения: 18.01.2020).

22. Карабанова О.А. Психология семейных отношений и основы семейного консультирования: учебное пособие. М.: Гадарики, 2005. С. 320.

23. Кон И.С. Материнство и отцовство в историко-этнографической перспективе // Советская этнография. 1987. №6. С. 31-38.

24. Крюкова Т.Л., Сапоровская М.В., Куфтяк Е.В. Психология семьи. М.: Изд-во Речь, 2005. С. 240.

25. Миронова Ю.Г., Тырнова Н.А. Представления о родительстве в структуре матримониального поведения современной студенческой молодежи // Общество: социология, психология, педагогика. 2017. №10. DOI: https://doi.org/10.24158/spp.2017.10.6.

26. Овчарова Р.В. Родительство как психологический феномен: учебное пособие. М.: Московский психолого-социальный институт, 2006. С. 360.

27. Панов А.М. Гендерный анализ российского рынка труда // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2014. №3(33). С. 237-245.

28. Развод в цифрах – статистика разводов в России. URL: https://www.planetazakona.ru/blog/razvod-v-tsifrakh-statistika-razvodov-v-rossii.html/ (дата обращения: 07.06.2019).

29. Разумова И.А. «Гражданский брак»: понятие, статус, исследования // Труды Кольского научного центра РАН. 2010. №2. С. 9-24.

30. Самыгин С.И., Верещагина А.В., Загирова Э.М. Традиционная семья: специфика социологического дискурса и методологические приоритеты // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2016. №12. С. 81-85.

31. Сизова И.Л., Егорова Н. Распределение трудовых и домашних обязанностей в современной семье // Личность. Культура. Общество. 2014. №16(1-2). С. 204-212.

32. Синельников А.Б. Семья и брак: кризис или модернизация? // Социологический журнал. 2018. Т. 24, №1. С. 95-113.

33. Синельников А.Б. Трансформация брака и рождаемость в России // Народонаселение. 2019. №2. С. 26-39.

34. Соболевский А.В. Роль правящей династии русского централизованного государства в утверждении патриархального типа семьи в XVI-XVII веках // Вестник ТГПУ. 2014. №3(144). С. 9-13.

35. Соколюк Н.В. Гендерные отношения в сфере родительства: история и современность // Известия Дальневосточного федерального университета. Экономика и управление. 2009. №1. С. 88-102.

36. Терелянская И.В. Монородительская семья в прошлом и настоящем // Logos et Praxis. 2017. №4. С. 300-332.

37. Филиппов С.А. Понятие «Семья» по российскому законодательству // Вестник СГЮА. 2016. №3(110). С. 102-108.

38. Хачатрян Л.А. Тенденции изменения современной российской семьи // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2014. №4(20). С. 111-118.

39. Agadjanian A. Tradition, morality and community: elaborating Orthodox identity in Putin’s Russia // Religion, State & Society. 2017. Vol. 45, no. 1. Pp. 39-60.

40. Attwood L., Schimpfossl E., Yusupova M. (eds) Gender and choice after Socialism. Palgrave Macmillan, 2018. 261 p. DOI: 10.1007/978-3-319-73661-7.

41. Friedman H.L. Intensive Mothering: The cultural contradiction of modern motherhood, edited by Linda Rose Ennis // Contemporary Sociology. 2016. Vol. 45(3). Pp. 299-301. DOI: https://doi.org/10.1177/0094306116641407l.

42. Gianesini G., Blair S.L. Divorce, Separation, and Remarriage: The Transformation of Family. Emerald Group Publishing, 2016. Рp. 15-19.

43. Glowsky D. Why Do German Men Marry Women from Less Developed Countries? An Analysis of Transnational Partner Search Based on the German Socio-Economic Panel. DOI: http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.1096482.

44. Golombok S. Modern families: Parents and children in new family forms. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2015. Рp. 111-113.

45. Gulevich O., Osin E., Isaenko N., Brainis L. Attitudes to homosexuals in Russia: content, structure, and predictors // Психология. Журнал ВШЭ. 2016. №1. Рp. 79-110.

46. Issoupova O. From duty to pleasure? Motherhood in Soviet and post-Soviet Russia // Ashwin S. (ed.) Gender, state and society in Soviet and post-Soviet Russia. Routledge, 2012. Pp. 40-64.

47. Johnson S., O’Connor E. The Gay Baby Boom: The Psychology of Gay Parenthood. New York: NYU Press, 2002. 193 p.

48. Polivanova K.N. Modern Parenthood as a Subject of Research // Russian Education & Society. 2018. Vol. 60(4). Pp. 334-347.

49. Rivkin-Fish M. Pronatalism, gender politics, and the renewal of family support in Russia: Toward a feminist anthropology of “maternity capital” // Slavic review. 2010. Vol. 69, no. 3. Pp. 701-724.

50. Sorainen A. et al. Strategies of non-normative families, parenting and reproduction in neotraditional Russia // Families, Relationships and Societies. 2017. Vol. 6, no. 3. Pp. 471.

51. Takács J., Szalma I., Bartus T. Social attitudes toward adoption by same-sex couples in Europe // Archives of Sexual Behavior. 2016. Vol. 45, no. 7. Pp. 1787-1798.

52. Temkina A., Zdravomyslova E. Responsible motherhood, practices of reproductive choice and class construction in contemporary Russia // Attwood L., Schimpfössl E., Yusupova M. (eds) Gender and Choice after Socialism. Palgrave Macmillan, Cham, 2018. Pp. 161-186. DOI: https://doi.org/10.1007/978-3-319-73661-7_7.

53. Wall G. Mothers’ experiences with intensive parenting and brain development discourse // Women’s Studies International Forum. 2010. Vol. 33, no. 3. Pp. 253-263.

54. Zaidi B., Morgan S.P. The second demographic transition theory: A review and appraisal // Annual Review of Sociology. 2017. Vol. 43. Pp. 473-492.

Институт брака в России: эволюция или деградация? | Программа: ПРАВ!ДА? | ОТР

председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития

первый заместитель председателя Комитета ГД РФ по вопросам семьи, женщин и детей

член правления Всемирного конгресса семей в России и СНГ

«Не вижу смысла в браке, пока существуют разводы».

Катрин Денёв

Юрий Алексеев: Это программа «ПРАВ!ДА?». Здравствуйте! Меня зовут Юрий Алексеев. И вот о чем будем говорить сегодня:

Число зарегистрированных браков в России сокращается. В 2018 году их стало меньше почти на 13% по сравнению с предыдущим годом. При этом, по данным статистики, более половины браков заканчиваются разводом. Эксперты заявляют о необходимости принять меры по сохранению института семьи и брака. С этой целью законодатели предложили вернуть в школы курс этики и психологии семейной жизни и сильно усложнить процедуру развода.

Юрий Алексеев: «Институт брака в кризисе, и надо срочно принимать меры!» – это одна точка зрения. «Все нормально, просто узаконенные отношения в современном обществе нужны все меньше», – это другое мнение. Какое из них верное? Или правда где-то посередине? Будем разбираться сегодня.

Ольга Владимировна, прозвучала мысль о том, что процесс развода хотят ужесточить – не один месяц рассматривать, а два-три, а если дети, то и полгода. В это время супруги должны будут общаться с психологом и постоянно подтверждать свое намерение развестись. Не получится ли так, что люди перестанут заключать браки, зная о том, насколько трудная процедура, не дай бог, развода ждет их в будущем?

Ольга Окунева: На самом деле брак – это добровольный союз мужчины и женщины. И, безусловно, вступая в эти добровольные отношения, каждый берет на себя ответственность. Количество браков уменьшилось, но надо смотреть в том числе состояние демографической ситуации и то, почему молодые люди принимают решение вступать в брак в более позднем возрасте. Это тоже надо, наверное, учитывать.

Как и говоря о социологии… Здесь есть уважаемые коллеги-эксперты. Возможно, они согласятся или не согласятся со мной, но количество браков считается как союз двух людей, а количество разводов – это количество выданных документов. Когда особенно приходят в суд принимать решение о разводе, то считается количество документов, актов, выданных о том, что люди развелись. Поэтому просто так…

Юрий Алексеев: Но надо ли ужесточать процедуру развода?

Ольга Окунева: Если говорить о законодательстве, то сегодня в Государственной Думе нет законопроектов, которые увеличивают сроки, но такие предложения есть, они обсуждаются, в том числе и регионами. Создаются семейные приемные, где действительно психологи работают с теми семьями, которые принимают решение о разводе, потому что в определенном брачном периоде у людей возникают, какие-то бывают в семье разногласия.

Мне кажется, что любое законодательство можно совершенствовать, но не через то, чтобы его усложнять для наших дорогих россиян и тех, кто вступает в брак.

Юрий Алексеев: Понятно, понятно.

Никита Олегович, совершенствовать или ужесточать? Ну, уж коль начали с конца, с бракоразводного процесса, давайте его обсудим. Насколько это эффективно – ужесточение и там тоже?

Никита Исаев: Ну, во-первых, нужно, наверное, поставить какой-то диагноз. Есть ли проблема с семейными ценностями, с браком, с этим институтом в России, может быть, в мире и так далее? Я думаю, что здесь никто не будет спорить, что проблема есть. И здесь основной вопрос, который коллегой мы тут перед программой обсуждали: пациент скорее жив или скорее мертв?

Юрий Алексеев: А под пациентом вы что подразумеваете?

Никита Исаев: Пациент? Имеется в виду то, что мы с вами обсуждаем. Тема нашей программы – брак. В таком в виде, в котором он есть, он жив или мертв? Статистика говорит, что…

Юрий Алексеев: Брак со штампом в паспорте вы имеете в виду?

Никита Исаев: Мы же обсуждаем брак со штампом в паспорте, с вопросами имущественных отношений, с вопросами определенных правовых гарантий, с вопросами детей, наследства и так далее.

Собственно, исходя из статистики, он мертв, и мертв потому, что более двух третей – это разводы сегодня. А это означает, что что-то с этим необходимо делать. Ведь проблема с этими отношениями в браке бьет по социальному настроению, по социальному градусу, вообще по качеству жизни людей, потому что их психоэмоциональное состояние влияет на все: и политические, и экономические, и социальные, и гуманитарные, и иные факторы, которые существуют в стране. Поэтому нужно запускать общественную дискуссию и задуматься об этом.

А если мы будем отмахиваться от этого факта, что пациент скорее мертв, чем жив, если мы будем придумывать, как обычно «запретить и не пущать», не разводить и приковать, супружеские какие-то ключи и еще что-то, то мы, скорее всего, с водой выплеснем ребенка и разрушим эту систему. Очевидно, нужно понимать, что мы подошли сегодня в современной России к этой проблеме. Нужно запускать общественную дискуссию. Я не говорю, что его необходимо расторгать и так далее.

Юрий Алексеев: Понял вас. Ну, по поводу двух третей мы еще поговорим. Мне кажется, резковато вы о том, что две трети браков распадаются.

Никита Исаев: 67%.

Юрий Алексеев: Статистику тоже посмотрим.

Светлана Юрьевна, вам вопрос: а искусственное удержание людей, которые решили для себя, что они разведутся, оно имеет какой-то смысл? Как на это реагируют окружающие, ну, например, дети в первую очередь, если они понимают, что у родителей все равно их отношения закончились? Надо ли продолжать?

Светлана Бояринова: С моей точки зрения, бесполезно, потому что развод – это крайняя точка. То есть люди уже прошли какую-то точку невозврата…

Юрий Алексеев: Уже и так все несколько раз обсудили.

Светлана Бояринова: Да. То есть уже банально накопились обиды, конфликты, претензии, несовместимости. Слишком много уже этих проблем стоит между людьми. Точка невозврата пройдена, люди решили развестись. Это единственное решение вопроса. И если люди так решили, бесполезно… То есть ко мне приходят люди и даже платят деньги для того, чтобы сохранить семью. Но если кто-то из супругов не готов, то – бесполезно.

А тут будет система принудительная. Да, люди для галочки придут. Да, люди для галочки поговорят. Но дальше это никуда не двинется. То есть люди, даже будучи еще официально в браке, могут жить отдельно, могут жить с другими людьми. И это будет уже, в общем-то, не брак, а это будет брак на бумажке.

Поэтому я считаю, что заходить нужно с начала. То есть эта идея вводить в школе какие-то семейные уроки, где отдельно будут мальчики, отдельно девочки, где будут банальные вещи рассказывать, ну, с точки зрения психологии: как общаться, как коммуницировать, как выражать свои желания, обиды, как договариваться, как взаимодействовать в семье.

И я думаю еще, знаете, если будет введена нормальная система брачных договоров, то это тоже решит вопрос. Ну, если посмотреть, людям невыгодно сейчас вступать в официальные отношения. Людям страшно, невыгодно, ну и плюс еще сложный развод. А невыгодно почему? Потому что сейчас есть что делить. Людям страшно остаться без денег, без квартир, поэтому каждый предпочитает свое добро держать при себе и не узаконивать.

Юрий Алексеев: Юрий Васильевич, вы согласны с тем, что невыгодно сегодня узаконивать отношения?

Юрий Крупнов: Ну, даже если диагноз где-то верный, вопрос же основной: что происходит? Ну, пятна, допустим. Ну, какая-нибудь чума, например. Так вопрос: как ее лечить? Или не лечить? Или наоборот – очень хорошо, что она пошла? И так далее.

Поэтому все разговоры про какие-то принудительные процедуры – это все, на мой взгляд, из области теоретической, потому что на практике мы видим, что принуждение к распаду брака. Принуждение почему? Потому что, с одной стороны, первый пункт – с точки зрения медийной и культурной политики, абсолютно людям голову просто разносят всякими самыми разными идеями, репортажами, традиционными, нетрадиционными видами сожительства и так далее и тому подобное. Просто любой нормальный человек, мальчик или девочка, к 20 годам они находятся в очень тяжелом и больном состоянии. И как они вообще живут – я вообще не понимаю! Ну, это вопрос политики, это вопрос общества.

А то, что распадается достаточно много браков – ну, не две трети, но много браков распадаются – это как бы опять ничего не означает. Потому что брак – это важнейший момент (а брак – важнейший момент для семьи), а семья – главная проблема всего XXI века, ключевая и единственная. Потому что основная проблема будет в том, что даже если у нас будет огромное количество на производствах, изобилия во всех отношениях, у людей будет полно свободного времени, наркотики, всякого рода так называемые псевдовыборы и так далее, будут убивать человечество.

И семья – это действительно фундаментальная родовая задача. И семью вообще нельзя… Браки, не браки? Родовая задача – значит, родовая история. Это значит, что я родился у того, у кого были мои бабушки, дедушки, прадедушки. И у меня дети, они продолжают мою историю либо не продолжают. Фундаментальные вопросы! Даже в самые тяжелые советские атеистические времена, которые были не такие уж атеистические, и то эта проблематика поднималась.

Поэтому кто не понимает проблем семьи, родовой истории… Брак – как безусловное оформление того, что просто дает основания. Юноша говорит девушке: «Да, я тебя не подведу, завтра не убегу», – и так далее. Это и есть брак. То есть это ситуация не «сбежались – разбежались», а это есть ситуация клятвы, обязательства и так далее. То есть это то, что составляет суть человеческой жизни. Что мы обсуждаем? Я вообще не понимаю!

Юрий Алексеев: Понятно. Александр Борисович, а вы согласны с этим тезисом, что неважно – есть штамп, нет штампа? Вот люди сошлись и родовую историю продолжают.

Александр Синельников: Я категорически не согласен. Это очень модное в наше время выражение – «гражданский брак». Наверное, всем уже в ушах навязло разъяснение со стороны специалистов и даже неспециалистов, что гражданский брак – это брак, зарегистрированный в отделе записей актов гражданского состояния, который называется загс.

Юрий Алексеев: То есть тот самый штамп в паспорте?

Александр Синельников: А у нас почему-то принято называть гражданским браком отношения пар, из которых один или оба в загс идти не хотят.

Юрий Алексеев: То, что называется сожительством.

Александр Синельников: Да. Но слово «сожительство» не хотят использовать, поскольку оно звучит, согласитесь, некрасиво.

Юрий Крупнов: Грубовато.

Юрий Алексеев: Да.

Александр Синельников: Придумали красивое словосочетание – «гражданский брак».

Юрий Крупнов: Сейчас, кстати, вводится активно, опять же проталкивается «незарегистрированный брак».

Александр Синельников: Это еще и в советское время было.

Юрий Крупнов: Нет-нет, я к тому, что проталкивают…

Александр Синельников: Я вообще предлагал много раз в своих статьях избегать даже выражения «зарегистрированный брак».

Юрий Алексеев: Ну, узаконенные отношения и неузаконенные отношения…

Александр Синельников: Писать «законный брак», чтобы всем все было ясно.

Юрий Алексеев: Принципиально ли важно – узаконенные отношения или неузаконенные?

Александр Синельников: Вы понимаете, «зарегистрированный брак», «незарегистрированный брак» – это даже на слух плохо различимо. А сказать «незаконный брак» ни у кого язык не повернется, потому что ясно, что если незаконный, то и не брак.

Но если от этих общих рассуждений, так сказать, перейти на уровень социологических исследований, я могу сказать, что исследования, которые многократно проводила наша кафедра, которые проводили такие уважаемые социологические центры, как ФОМ (Фонд «Общественное мнение»), ВЦИОМ, они показывают примерно одну и ту же картину, а именно, что у нас большинство населения в настоящее время весьма терпимо, нейтрально или положительно относится к этим самым гражданским бракам, но не считает их браками.

И могу к этому добавить, что, по недавним исследованиям нашей кафедры… Вот мы такой вопрос задавали: «Считаете ли вы, что люди, живущие в гражданском браке без регистрации, ведут семейный образ жизни?» Так вот, даже среди тех, кто в этих отношениях живут, только половина придерживается этого мнения. А когда мы об этом же спрашивали людей, живущих…

Светлана Бояринова: Нет, половина мужчин.

Александр Синельников: Нет, мужчины и женщины – примерно одинаково, сразу могу сказать.

Светлана Бояринова: Женщины, как правило, в гражданском браке себя называют «замужем», а мужчины называют себя «холост».

Юрий Алексеев: Это важное замечание. Так и есть, согласен.

Александр Синельников: Они могут называть себя замужними, но не считают, что ведут семейный образ жизни.

Юрий Крупнов: Центральное слово – «семейный образ жизни».

Александр Синельников: Да, совершенно верно. Так вот, если этот же вопрос мы задаем людям, живущим в законном браке, они говорят, что те, которые живут в гражданском браке… только четверть официально женатых мужчин и женщин считают, что такой образ жизни является семейным. Эти отношения признаются допустимыми, но не брачными и не семейными.

Кроме этого, в наших анкетах был вопрос: «Считаете ли вы, что люди, живущие в незарегистрированных отношениях, имеют меньше обязанностей по отношению друг к другу, чем те, у кого брак зарегистрирован?» И на это отвечают в основном, что разница такая есть, разница такая есть и при отсутствии детей, и даже при наличии детей, что если нет регистрации брака, взаимных обязанностей меньше.

А потом, если обратиться к другим социологическим исследованиям, то что мы тут видим? Что люди… В данном случае я имею в виду исследования Росстата. Есть опубликованные на сайте Росстата очень интересные их исследования. У них большие опросы – по 10, по 15 тысяч человек. Что бросается в глаза? Что, например, люди, живущие в гражданском браке… Даже их специально спрашивали, при каких обстоятельствах они могли бы его зарегистрировать.

И оказалось, что даже в случае рождения ребенка лишь немногим более трети женщин, живущих в таких отношениях, считают, что в этом случае обязательно необходимо зарегистрировать брак, и они так сделают, а остальные либо дают уклончивые ответы, либо говорят, что регистрировать брак не будут. Мужчины, их партнеры, дают практически такие же ответы. В случае сожительства, ну, гражданского брака, даже если рождается ребенок, совсем не все эти пары регистрируются. Многие даже и при таких обстоятельствах регистрироваться не хотят.

И неслучайно статистика того же Росстата показывает, что каждый пятый ребенок в стране рождается вне брака, то есть у женщин, в законном браке не состоящих. В половине таких случаев отцы признают свое отцовство, а в другой половине не признают.

Юрий Алексеев: Я пока вас прерву ненадолго. Алексей Юрьевич, продолжая тему гражданских браков, ваше отношение к ним каково? Я ничего против гражданских не имею. Я сам его одно время… ну, не одно время, а я проходил через это. Для меня это была своего рода репетиция перед вступлением в законные отношения. Вы по этому поводу что думаете?

Алексей Комов: Мне кажется, что здесь правильно звучала среди всех выступающих озабоченность и констатация того факта, что проблема огромная есть в этой области. Меня волнуют какие-то более глубинные причины. Почему это так? И что можно сделать, чтобы это изменить?

Мне кажется, главная фундаментальная проблема… Как правильно вы сказали, вообще кризис семьи – это основная проблема всего XX и XXI веков. Мы видели, что атаки на семью очень сильно усилились и в ходе первых лет большевистской революции, когда было «Долой стыд!», люди голые ходили по улицам, «Браку нет места в светлом будущем!»…

Юрий Алексеев: Вы этим атакам не поддались? Насколько я знаю, пятеро детей.

Алексей Комов: Да. Что в светлом будущем коммунизма и социализма нет места якобы этой репрессивной такой инстанции, как семья. Потом нормализовалось в поздние советские времена, но тем не менее.

Мне кажется, что основная причина в том, что человек стал очень изнеженный, очень эгоистичный, и он думает в первую очередь о своих интересах. То есть он всегда думает: «Мне это выгодно/невыгодно? Потеряю я собственность/не потеряю?» И все меньше и меньше люди готовы отдавать что-то.

И здесь, мне кажется, главный вопрос – это именно религиозный фактор, фактор морали, нравственности, вот такой глубинной мотивации. И мне кажется, если мы не вернем это некое глубинное осознание того, что у человека больше обязанностей, чем прав (и в массмедиа это тоже нужно доносить), то тогда ситуация вряд ли изменится.

Я хочу привести очень интересную статистику. С момента рождения до достижения 17 лет в развитых странах дети, молодые люди потребляют в общей сложности более 65 тысяч часов влияния массмедиа: телевидение, интернет, кино и так далее. Это в 6 раз больше, чем время, которое дети проводят в школе, и в 30 раз больше, чем дети проводят в общении со своими родителями.

Юрий Алексеев: И невольно считывают модель поведения, которую им там предлагают.

Алексей Комов: То есть кто главные воспитатели? Это не школа, это даже не родители, а это массмедиа. А какую информацию, что они закладывают? Это огромный вопрос. И если мы это не изменим, то группировка «Ленинград»…

Юрий Крупнов: Одно слово буквально я могу сказать. Какую информацию закладывают? Вы сказали, что у вас гражданский брак – репетиция перед браком не гражданским, да?

Юрий Алексеев: Конечно. Посмотреть, умею ли я жить с любимым человеком.

Юрий Крупнов: Эту формулу я знаю, я могу ее проследить с 70-х годов. Это формула, которая отрабатывалась в скандинавских странах и так далее. Для того чтобы ее внедрить… То есть это у вас иллюзия, что у вас так получилось. А на самом деле по вам прошла просто социоинженерная технология, где вы, придумывая оправдания и вообще смысл этого гражданского брака, говорите: «Ну, это, вообще-то, был такой важный период. Репетиция! Это же вообще научно, я бы даже сказал». И на самом деле через такие мелочи средства массовой информации закладывают эти социоинженерные схемы.

Юрий Алексеев: Но тем не менее – двое детей, больше десяти лет в браке. По-моему, счастливая семья.

Юрий Крупнов: Мы не обсуждаем это, мы говорим про схемы.

Юрий Алексеев: Никита Олегович.

Никита Исаев: У меня семь детей, поэтому…

Юрий Алексеев: Меряться детьми не будем, сразу говорю. Но звучит эффектно!

Никита Исаев: Ну, вы же подчеркнули, что есть пять детей. Семь детей – больше. Поэтому, наверное, я искушен в этом вопросе.

Давайте попробуем понять, что такое брак. Такое ощущение, что возник человек или человекообразная обезьяна, или Адам и Ева – и вот появился сразу брак. Это достаточно свежая история. Ну, Древний Рим, да? Они так выстраивали свои имущественные отношения.

Для современного общества, если приводить религиозные факторы, то, конечно, церковь решила поставить через семью контроль над обществом. Власти это тоже очень удобно. «Одни – в храм идите и это делайте. Другие – в запись актов гражданского состояния. И мы через эту ячейку будем контролировать эту ситуацию». Это вопрос управления обществом. Энгельс писал еще об этом обстоятельстве. И, конечно же, государству это выгодно.

Но это изжило себя. Равно так же изжили себя основные системы управления. Мир бурлит сейчас относительно того, как необходимо все это делать: демократия или не демократия, либеральные ценности умерли или нет, здесь социализм, здесь чучхе или еще что-то происходит. Поэтому нужно совершенно точно понимать, что это очень свежая история.

Второе – относительно того, что требует брак. Брак говорит о моногамии. Это во многом неестественно для человека. Кто-то считает, что это неестественно только для мужчины, который должен покрывать собой кого-то еще.

Светлана Бояринова: Мы представители одного вида. Не может быть кто-то полигамным, а кто-то моногамным.

Никита Исаев: Да. А женщины считают: «И мы имеем на это право». И получается так, что люди, живущие в коммунальной квартире… Мы живем в «совке». Наша страна – по большому счету, это еще Советский Союз, коммунальная квартира, откуда еще не выехать, не разменяться. И ненавидеть друг друга, отравлять жизнь друг другу, детям и вокруг всем – вот что получается в той системе, когда мы фактически насильно еще предлагаем здесь удерживать этот брак и вводить вместе с Законом Божьим, что предлагает министр просвещения, вводить еще и эти моральные какие-то догмы в школе.

И еще что хотел сказать?..

Юрий Алексеев: Коротко, пожалуйста, потому что вы и так несколько тезисов высказали, которые можно обсудить.

Никита Исаев: Вы знаете, здесь люди говорили гораздо больше, чем я. Я стоял и молчал, поэтому я по пунктам. Но уже завершаю, действительно.

Еще 100 лет назад, когда мы говорили об том… Женщины, по сути, слабее, чем мужчины, физически. И так получается, что будучи слабой, мужчина должен ее поддерживать, тащить этого мамонта, освежевать его, а она его готовит и так далее. Сегодня, когда Медведев говорит нам о четырехдневной рабочей неделе, то, наверное, у него производительные силы на таком уровне находятся, что роботы работают, искусственный интеллект такой, что женщины и мужчины, в принципе, совершенно спокойно могут равноправно работать в этом отношении.

И нафига ей муж тогда в этом отношении? Обеспечивать детей каким-то образом? Придумайте для этого определенные имущественные отношения, иные, чем брак. Ну что вы затягиваете в эту кабалу людей, откуда они не могут вылезти? А вы законодательно хотите еще это подкрепить.

Юрий Алексеев: Александр Борисович.

Александр Синельников: Знаете, у меня вопрос ко всем присутствующим, но прежде всего к вам, Никита Олегович. Если брак устарел и изжил себя, то что должно прийти ему на смену? И каковы будут для общества последствия этой смены, в том числе и демографические?

Юрий Алексеев: Логичный вопрос, да.

Никита Исаев: Отвечу.

Юрий Крупнов: Промискуитет.

Никита Исаев: Не знаю, не знаю. Я в своем первом спиче и сказал: для этого нужна общественная дискуссия. А мы боимся ее. Мы боимся! Даже президент развелся со своей женой (я очень коротко), а мы все такие – раз! – и замолчали, потому что нам страшно это обсуждать, потому что это антискрепно и так далее, потому что это либерализм, потому что это начало XX века и большевики, которые рассказывали о том, что нужно отпустить все какие-то ограничения и так далее. Ничего подобного! Общественная дискуссия. И ваше мнение будет учтено.

Юрий Алексеев: И правда, мир не перевернулся после этого. Как жили, так и живем.

Александр Синельников: Ну давайте так. Мы тут с вами уже ведем мини-общественную дискуссию. Надеемся, что потом она станет намного массовой.

Никита Исаев: Общественное телевидение России. Что вы хотите?

Александр Синельников: Общественная дискуссия…

Юрий Алексеев: Александр Борисович, пожалуйста, коротко, потому что Светлана Юрьевна тоже хочет высказаться.

Александр Синельников: Я стараюсь. Так вот, я должен сказать, что то, что приходит на смену законному браку, и то, что у нас в народе для приличия называют гражданским браком… Демографические последствия совершенно очевидные. Во-первых, в таких парах рождается гораздо меньше детей, чем в законных супружеских парах. И это касается пар с супругами любого возраста, для всех возрастов действует эта закономерность.

Никита Исаев: Очень коротко. Я соглашусь с коллегой, который сказал: «Сто лет назад рожали по восемь человек ровно потому, что знали, что завтра эти дети будут их кормить, и они знали, как накормить детей».

Светлана Бояринова: Была высокая смертность.

Никита Исаев: Есть образ будущего. И только из-за этого, а не из-за того, что…

Александр Синельников: То, что вы сказали, не имеет отношения…

Юрий Алексеев: Господа, дадим слово даме, прошу прощения. Светлана Юрьевна.

Светлана Бояринова: Да, спасибо большое. Вы знаете, меня немножко сейчас прямо возмущает, что мы говорим просто о штампе, о ячейке общества. Мы должны говорить, вообще-то, о счастье людей. То есть семья в первую очередь – это добровольный союз мужчины и женщины, которые оба решили быть моногамными, быть вместе, распределять ответственность, поддерживать друг друга и быть единомышленниками.

И сейчас проблема брака даже не в том, в каком виде это будет, а в том, что люди разучились общаться. Вот правильно говорится, что… То есть раньше это передавалось в семье, и родители учили своим примером, как нужно взаимодействовать, вот этим ролевым отношением. Даже вы сказали, что вы тренировались на гражданском браке.

Юрий Алексеев: Не тренировались. Я смотрел, могу ли я жить, могу ли я не разочаровать человека, которого люблю.

Светлана Бояринова: В идеале, понимаете, мы эту тренировку проходим в своих семьях, когда мама, папа, мы видим, как они взаимодействуют, мы видим, как строится семья, как учитываются наши интересы, как мы все друг с другом разговариваем. И если в семье все нормально, то нет потребности, нет необходимости как-то тренироваться. Мы выходим – и мы умеем.

А сейчас проблема в том, что люди на химии, на влюбленности вступают в браки. И вопрос даже не в том, сколько детей. Вопрос в том, что может быть десять детей, но люди могут быть несчастливыми, ненавидеть друг друга, иметь любовниц и любовников на стороне. Понимаете? Поэтому вопрос в том, как общаться, как договариваться, как разделять ответственность и как уважать друг друга.

Юрий Алексеев: Важную мысль сказали, да. Алексей Юрьевич.

Алексей Комов: Можно буквально продолжить? Мне кажется, очень важная была мысль о том, что только в семье по-настоящему можно передать это детям. И даже если мы из лучших соображений в школе введем замечательные предметы, но если их будет вести женщина разведенная, несчастливая сама, то дети это считывают это моментально, и это будет контрпродуктивно.

Мы на самом деле поняли, что решение в семейном образовании. И мы с супругой Ириной запустили программу, называется «Классические беседы». У нас уже две тысячи детей в 80 городах. И мы собираемся именно с семьями, единомышленниками. Именно в такой благоприятной среде позитивной социализации можно передать это следующему поколению.

И еще второй момент – речь идет о выживании нашей страны. Вот тот вопрос, который мы обсуждаем – это, пожалуй, можно сказать, самый важный вопрос.

Юрий Крупнов: Важнее ядерных ракет.

Алексей Комов: Да. Я являюсь членом экспертного совета Всемирного русского народного собора. И сейчас впервые за многие десятилетия собрались эксперты, и мы пишем план, долгосрочную стратегию развития страны, называется «Русская мечта – 2050». Такой план есть у Америки, у Китая, даже у Саудовской Аравии. Вот у нас его нет, теперь мы собираемся его писать.

Так вот, данные демографии, которые были представлены Владимиром Владимировичем Путиным, говорят о том, что к 2050 году у нас население страны будет меньше 100 миллионов человек. Кто будет защищать Сибирь и Дальний Восток? Кто будет это все развивать? Это произойдет буквально уже через несколько десятилетий, и мы с этим столкнемся. Это вопрос выживания страны. Поэтому, если сейчас кардинально что-то не сделать в этой области, я боюсь, что наша страна может будущее иметь очень нехорошее. Как Римская империя распалась…

Никита Исаев: Это только в рамках брака возможно?

Алексей Комов: Нормальная семья возможна в рамках брака только.

Юрий Алексеев: Ольга Владимировна, сейчас я вам задам вопрос, но прежде чуть-чуть конкретики. Графика 1 – это коэффициенты браков и разводов. Мы об этом говорили: сколько у нас браков, а сколько разводов. Вот что говорит статистика, что говорят цифры.

Розовая линия – это число разводов на 1 000 человек населения, а зеленая линия – это число браков на 1 000 человек населения. С 2000 года 6,2 брака на 1 000 человек. Потом этот график начал расти, расти, расти – соответственно, браков стало все больше. В 2010 году пик, а потом снижение. И получается, что сейчас (ну, данные на 2018 год) мы опять пришли к цифре 6,2 брака на 1 000 человек – то же самое, что было почти 20 лет назад.

За что боролись, на то и напоролись? Как вы можете объяснить такую тенденцию и возвращение к первоистокам двадцатилетней давности?

Ольга Окунева: Я говорила в самом начале, что в том числе возраст надо смотреть. Это может быть более позднее вступление в брак. А потом будет пик за счет того, что люди более старшего возраста вступают в брак. Вы знаете, что первое рождение, средние возраст – 29 лет. И в этом возрасте пары теперь чаще вступают в брак, в более старшем возрасте.

Вы знаете, я хотела бы в том числе сказать о том, о чем говорили коллеги, и о том, что… Сначала говорили о том, что не надо в школе этому учить, а потом сказали: «Как хорошо, что этому не научила… Плохо, что этому не научила семья». Да?

Светлана Бояринова: Да. Поэтому нужно восполнять.

Ольга Окунева: Поэтому где-то надо восполнять. И действительно, я согласна с теми, кто говорил… Ведь вступление в брак – это не ради имущества, а это вступление как раз таки ради духовно-нравственных отношений, ради ответственности, ради любви. То есть совершенно другие ценности.

Светлана Бояринова: Банально – ради счастья.

Ольга Окунева: А имущественные отношения возникают уже, так скажем, потом, на втором этапе, когда семья, у семьи появляется имущество. И безусловно, семья должна уверенно стоять на ногах. Помните, когда традиционно говорили: дом построить, дерево посадить… И говорили о крепости семьи. Поэтому очень важно сохранить.

И действительно, вы знаете, сейчас у молодых людей есть потребность в том, чтобы учиться правильно вести семью. Я знаю, что у нас в Смоленской области есть семейная приемная. Здесь говорили о партийной составляющей. Кстати, я являюсь координатором проекта «Крепкая семья» в «Единой России». И работает целая сеть семейных приемных, и она развивается.

Когда туда приходят молодые люди, они говорят: «Мы хотим научиться воспитывать детей. Этому нас не научили наши родители. Мы хотим сохранить семью. Мы хотим, чтобы наши дети умели жить в обществе, умели решать, – то, о чем вы говорили, – конфликты, дорожили отношением к дедушке, к бабушке, заботились о них, чтобы не было необходимости, когда…» У нас пожилые люди нуждаются в том, чтобы у них была приемная семья, потому что их родная, кровная семья от них сегодня отказывается.

Юрий Алексеев: Ситуация жуткая. Но меня, честно, резанул ваш тезис о том, что семья не научила. У каждого свой опыт.

Ольга Окунева: У каждого свой опыт, естественно, согласна.

Юрий Алексеев: Я в том числе на примере своей семьи видел и ошибки (и я знал, что я их не допущу), и какие-то позитивные стороны. Меня очень напрягает, когда меня кто-то будет учить, как мне выстраивать отношения в семье.

Ольга Окунева: Нет, это не учить. Надо слушать и из этого делать… Это тоже опыт. Вы же обретали опыт, как вы оправдываете свои отношения.

Юрий Крупнов: Меня напрягает…

Юрий Алексеев: Да, Юрий Васильевич.

Ольга Окунева: Коллеги, а можно я завершу про общественную дискуссию? Здесь речь об этом шла.

Юрий Алексеев: Коротко, пожалуйста.

Ольга Окунева: Мне кажется, что общество на стороне брака. Потому что совсем недавно Государственная Дума отклоняла законопроект, в котором предлагалось совместное проживание в свободных отношениях (то, что называется сожительством) регистрировать, если родился ребенок и они прожили вместе два года, и пять лет, если был такой гражданский брак. Все равно приходят к регистрации брака и к таким же отношениям, как и те, которые узаконены в соответствии с Семейным кодексом.

Никита Исаев: А Государственная Дума – это общество?

Ольга Окунева: Я говорю об общественной дискуссии, которая возникла. И какое количество шло обращений, и какая реакция была людей! Государственная Дума, депутаты представляют в том числе своих избирателей.

Юрий Алексеев: А у вас сомнения?

Никита Исаев: Огромные сомнения!

Юрий Алексеев: Общество или государство на стороне брака?

Ольга Окунева: Ко мне подошла избиратель и сказала, говорит: «Ольга Владимировна, а что, иные законы – это так важно? Это кто внес?» Люди интересовались очень активно этим законом, и они были против принятия.

Юрий Алексеев: Юрий Васильевич…

Никита Исаев: А вы провели общественные слушания по этому поводу? Нет, скорее всего.

Юрий Алексеев: Секунду, секунду, секунду! Юрий Васильевич, так государство на стороне брака или общество на стороне брака? Или государство заинтересовано в том, чтобы просто всех пересчитать?

Юрий Крупнов: И общество, и государство на стороне брака, потому что люди в основном нормальные и умные, и они глупые и выморочные вопросы не обсуждают, у них времени нет.

Теперь – вот то, что здесь. Здесь возрастная структура не учтена, соответственно, молодые и так далее.

Юрий Алексеев: Да, это правда, просто на 1 000 человек населения.

Юрий Крупнов: Поэтому эти коэффициенты сравнивать – это просто методически неправильно.

Второй момент. Вы сказали: «Я не хочу, чтобы мне навязывали семейное воспитание», – неважно. Опять я вас не понимаю. Сегодня вирусная реклама, вирусная! То есть как бы тебе никто ничего не навязывает. Правда, все сидят в медиа. И вдруг все, как инкубаторские, одинаково штампуют одно и то же про эти браки гражданские. Но никто никому не навязывает! А вот если скажут: «Останься сегодня вечером, мы с тобой обсудим семью», – нет, ну что вы, это насилие!

Юрий Алексеев: Я вам отвечу. Я до одиннадцатого класса был уверен в том, что пары разводятся всегда. Я сам из небольшого города, и все вокруг были разведены.

Юрий Крупнов: Я понимаю вас. Из того, что вы говорите…

Юрий Алексеев: И я принципиально знал… Я понятия не имел, как строится семья, потому что опыта не было. Но я принципиально знал, что у меня не будет такого.

Юрий Крупнов: Из того, что вы говорите, означает следующее: крепкая семья с несколькими детьми – это национальное достояние. Поэтому каждая такая семья, да еще если там бабушки и дедушки, да еще если они общаются – вот что телевидение, тем более Общественное телевидение России, должно культивировать, а не выморочные, пустые, навязанные дискуссии: нужны браки или нет? Это принудительный увод общества в сторону от главной проблемы: как культивировать семью, как помогать семье. Вот здесь надо дискутировать. Нет, начинают обсуждать: нужен штамп в паспорте или нет?

Юрий Алексеев: Понятно, понятно. Вы уже дальше повторяетесь.

Юрий Крупнов: И последний момент. В этом смысле Александр Александрович Зиновьев, наш выдающийся мыслитель, он описывает, как он попал на Запад (его выслали из СССР), и ему американский цээрушник говорит: «У вас там все принудительно, скрепы, у вас условности». А он говорит… И я у Никиты Олеговича тоже хотел бы спросить. Он говорит: «А почему вы передо мной в костюме и не голый?» Он говорит: «Ну как? А почему я должен быть голым? Я на работу не могу прийти голым». Он говорит: «Так это ваши условности. Вы снимите костюм и ходите голым, как хотите. Это люди придумали. Все уже хотят нормально и свободно жить, поэтому хочу – одеваюсь, хочу – не одеваюсь». Это детские рассуждения подросткового возраста. Вот и все.

Юрий Алексеев: Понятно. Никита Олегович, ответите?

Никита Исаев: Нет.

Юрий Алексеев: Все понятно. Светлана Юрьевна.

Светлана Бояринова: Можно я кратко? Вы знаете, вопрос про обучение состоит в чем? Вот смотрите. Для того чтобы стать телеведущим, вы учились же где-то?

Юрий Алексеев: Конечно.

Светлана Бояринова: И институт, наверное, закончили, и еще где-то несколько лет учились. Почему-то у людей есть такая странная идея, что для того, чтобы быть хорошим мужем, хорошей женой, хорошим папой, хорошей мамой, достаточно просто родиться, достаточно достичь половозрелого возраста, просто родить детей – и все, вопросов нет.

Юрий Алексеев: Не знаю я таких.

Светлана Бояринова: Понимаете, для того чтобы стать мужем и женой, тоже надо учиться. Для того чтобы стать хорошими мамой и папой, понимать истинные потребности ребенка, тоже надо учиться и понимать вообще, в каком возрасте что ребенку есть смысл говорить, а что – нет. Понимаете? И если будут людям доносить вот такую идею, что учиться – это нормально… Плюс в школе, когда им 13–15 лет, да боже, им это интересно! Отдельно девочки, отдельно мальчики. Даже просто обсудить какие-то страхи, как знакомиться, как подойти, как пофлиртовать, как повзаимодействовать. Да они с удовольствием будут учиться!

Юрий Алексеев: Я с вами согласен, правда дико интересно. Но я помню случай из школьной жизни. Учительница, уже не помню какая, брякнула на уроке: «Дамы, – она обращалась к девчонкам в классе, – здорово только до брака, потом это ужас». В итоге…

Светлана Бояринова: Ну, увольнять надо!

Юрий Алексеев: Это условно, это спорно. Но я знаю свою одноклассницу, которой 35 лет, я с ней недавно общался, она говорит: «Меня заклинила эта фраза». Ни семьи, ни детей, ничего.

Светлана Бояринова: Вот плохо.

Никита Исаев: По поводу «учиться». Боюсь, это труд, а не учеба.

Светлана Бояринова: Сначала учеба, а потом труд. Как на работе – вы сначала учитесь, а потом куда-то приходите, нарабатываете стаж и получаете уже какой-то реальный опыт.

Юрий Алексеев: Да, Александр Борисович, сейчас.

Светлана Бояринова: Тут все то же самое.

Никита Исаев: Это тяжелый труд, из которого выбраться очень сложно. На мой взгляд, есть советские стереотипы относительно общественного порицания в случае развода, которые во многом, а может быть, и в большинстве своем удерживают людей от искажения статистики еще гораздо более принципиально в этом отношении: понятие «разведенки», понятие общественного порицания, что тебя никто не выбрал, тебя бросили, ты осталась с детьми, мать-одиночка, государство тебя не поддерживает. Секундочку! Пожалуйста! И так далее. Поэтому они сидят в своих комнатушках…

Светлана Бояринова: Женщин прессуют, да.

Никита Исаев: Вот сидят и думают: «Если я разведусь…» Не мужчина уходит из семьи, а женщина уходит из семьи. И уйти не может. Мужчине комфортно…

Светлана Бояринова: По-разному бывает, по-разному бывает.

Никита Исаев: Сейчас, секундочку! Мужчине комфортно, что ему стирают носки, что он пришел и выпил свой шкалик, а то и полбутылки, что она тянет семью, тянет детей, работает на трех работах и так далее. Вот это история, в которой живут сегодня женщины. Более того, они этих мужчин еще и под каблук поставили, у нас матриархат сейчас существует по этому поводу.

И мужчины, которые не имеют соответствующей работы, мотивации и желания создавать что-то для своей семьи, становятся такими чухлыми мужичками, которые точно не будут создавать «Страну – 2050», которую вы рисуете в своих бумагах и носите Владимиру Путину и патриарху на утверждение, а Государственная Дума, подменяя собой все общество, не проводя никаких публичных общественных слушаний, по этому поводу что-то делает.

Ради чего вступают в брак? Вы говорите, что любовь и так далее. Да, наверное, в какой-то момент это так. Но я знаю, что большинство женщин, которые вокруг меня существуют, они говорят: «Я хочу обязательно пойти. Я хочу этой стабильности. Я хочу этого штампа, чтобы он никуда не ушел».

Светлана Бояринова: Статус.

Никита Исаев: «Я хочу статуса. Я хочу понимания, что мои дети будут накормлены, одеты, обуты и так далее».

Светлана Бояринова: Но штамп это не гарантирует.

Никита Исаев: Именно они считают, что гарантирует. После этого они разводятся тяжело, в течение десяти лет это происходит, разводятся и говорят: «Больше никогда в жизни туда не пойду!» Остаются с детьми, остаются без алиментов, брошенные и так далее. И где этот институт брака, который все это обеспечивает?

Юрий Алексеев: Александр Борисович еще хочет присоединиться к дискуссии.

Ольга Окунева: А вы родились в семье, где папа и мама были в браке? Вы меня простите за вопрос. Может быть, вы его сочтете…

Никита Исаев: Да.

Ольга Окунева: Да?

Никита Исаев: Да.

Ольга Окунева: Для вас мотивацией были добрые взаимоотношения между вашими родителями и отношение к ребенку?

Никита Исаев: Я вам скажу так, отвечу очень коротко, очень коротко отвечу. Внешне казалось для ребенка очень красиво. Слава богу, им удалось избежать каких-то конфликтных историй. Но потом, когда я увидел все эти метастазы, которые были, мне стало очень болезненно. Советский Союз прикрывал эту систему и обеспечивал эту всю закрытую историю, потому что то же самое – общественное порицание. Они были менее свободными. Их родители еще менее свободные. А до этого еще поколение вообще рабами было.

Юрий Алексеев: Александр Борисович, вам слово.

Александр Синельников: Я беру слово в данном случае как социолог.

Юрий Алексеев: Как социолог. Женщина правда является инициатором и развода тоже?

Александр Синельников: Женщины и у нас, и в западных странах. Порядка 70% инициатив разводов идет от них. Но это не значит, что в 70% случаев они виноваты.

Юрий Алексеев: Просто достало, поэтому – все.

Александр Синельников: Виновник и инициатор – это разные вещи. Но я сейчас хотел бы о совершенно другом говорить, именно с точки зрения социологии, а не просто статистики.

В социологии есть такое понятие «неформальная социальная норма» – это неписаные законы, по которым живет общество. Писаными законами занимаются юристы. Мы это называем формальными социальными нормами. Но поскольку мы не юристы и говорим о том, чем занимаемся, мы обычно говорим просто «социальные нормы», имея в виду неформальные.

Так вот, эти неформальные социальные нормы со всех сторон определяют нашу жизнь – не меньше, чем писаные законы. В частности, они меняются. Да, была социальная норма (сейчас она разрушается), что все мужчины и женщины, достигшие определенного возраста, обязаны вступать в брак и иметь детей. Исключение делалось только для лиц, принявших монашеский обет безбрачия. Если кто-то не вступает в брак к определенному возрасту, то мужчин начинают называть старыми холостяками, женщин называли старыми девами. Звучало это все, прямо скажем, не очень приятно.

К разводу эти же социальные нормы тоже относились очень плохо – что, кстати, отражалось и на писаных законах дореволюционного времени. А когда советская власть разрешила разводы, то это во многом было результатом того, что общество было уже к этому готово.

Юрий Алексеев: Но сначала разрешило, а потом вроде как и запретило, не сильно приветствовало.

Александр Синельников: Потом там было ужесточение закона в 44-м году. Потом в 60-е годы опять либерализация. Потом наш Семейный кодекс сделал процедуру развода еще более легкой.

Юрий Алексеев: Больше про день сегодняшний хочется…

Александр Синельников: Я сейчас не об этом хочу говорить, а о том, что одна из этих социальных норм – какая она? Еще Лев Николаевич Толстой на рубеже XIX и XX века записал в своем дневнике, хорошо известна эта его фраза: «Главная причина всех семейных несчастий в том, что люди воспитаны в убеждении, что брак дает счастье». Не думаю, что это так уж сильно шло от родителей. Это шло от художественной литературы, это шло от тогдашнего театра. А в XX веке это пошло от кинематографа, от телевидения, ну и литература продолжала вносить свой вклад.

Вот это убеждение, что каждый брак должен быть основан только на страстной и взаимной любви, и что эта любовь должна продолжаться до гроба, – вот это очень неадекватная социальная норма, потому что она для подавляющего большинства людей невыполнима. Да, есть люди, есть такие пары, которые в любви и согласии живут до гроба. Но это исключение из правил, которое социальная норма пытается возвести в ранг правила. И когда этому правилу стараются следовать все и у огромного большинства это не получается, то возникает чувство фрустрации, чувство неудачной жизни, поиски любви на стороне. Отсюда и распады семей со всеми последствиями, и разводы те же самые.

Юрий Алексеев: И все это естественно, на ваш взгляд?

Александр Синельников: Это неестественно. Это создано средствами массовой информации. И средства массовой информации – они же в состоянии создать и другой образ семьи. Ну сколько можно показывать фильмы, где все кончается свадьбой? А семейная жизнь – это что такое?

Светлана Бояринова: Вот ключевое: все кончается свадьбой. А что там дальше…

Юрий Алексеев: А если мы сказки посмотрим, которые 100, 200, 300 лет назад были написаны, то там то же самое. Александр Борисович, прошу закругляться, потому что времени не очень много.

Алексей Комов: Я коротко хочу сказать. Вчера ТОП-5 новостей «Яндекса» читаю. «Протоиерей Димитрий Смирнов сказал, что российские мужчины – это национальная трагедия». Я посмотрел, что он сказал, и с ним полностью согласен. Из-за того, что женское воспитание было, из-за того, что во Второй мировой войне погибло много мужчин, учительницы, в детском саду, в яслях все женщины, многие тоже с несложившейся жизнью и так далее. И получается, что мальчики у нас очень слабые и не вырастают настоящими мужчинами. Поэтому то, что вы говорили – конечно, это так.

Я хочу сказать, что вопрос фундаментальный в том, что люди должны быть готовы ради каких-то своих соображений, каких-то идеалов жертвовать своим свободным временем, вставать ночью к этому ребенку. Это огромный труд. Брак, совместная жизнь – это огромный труд. Поэтому не зря тысячелетиями брали благословение Божие. Брак – это таинство. Бог помогает, когда это правильно, жертвенно, с молитвой делается. И вот тогда это можно сохранить.

И хочу еще в заключение сказать. Такой английский исследователь Эрик Кауфман написал книгу, он демограф тоже, и сказал, что религиозные люди наследуют землю. Он просто статистически посмотрел, что через 10, 20, 50 лет религиозные люди, у которых по 8–10 детей (неважно, это христиане, мусульмане, иудеи), они просто чисто статистически превысят этих чайлдфри, разные виды всех этих экспериментальных браков.

Александр Синельников: При условии, что их дети тоже будут религиозными.

Алексей Комов: Необязательно.

Юрий Алексеев: Юрий Васильевич, а что вообще в мире происходит? Господа, прошу тишину. Вспомнили Димитрий Смирнова, отца Димитрия Смирнова. В каком-то из интервью он говорил, что Россия – лидер по разводам. Я посмотрел статистику. В России так же, как и в США, где-то около 50%. Впереди планеты всей пока Португалия – там 67% разводов. Дальше – чехи, венгры, испанцы. То есть мы совсем не впереди планеты всей в плане разводов.

Юрий Крупнов: Мне кажется, вопрос же не в этом. Понимаете, в чем вопрос заключается, еще раз повторяю, и о чем надо дискуссию реальную вести? Это образ семьи, в данном случае русской семьи в XXI веке. Вот в чем проблема.

Первое. Здесь полностью согласен с Алексеем. Семья – это самая креативная сфера деятельности, потому что создание семьи, чтобы эта семья максимально держалась, крепко и на радость будущим поколениям, – это колоссальное творчество. Поэтому на самом деле это не вопрос обязаловки, принудиловки, пятое-десятое, не говоря уже о том, если с «офисным планктоном» сравнивать, и прочее. Вот где реальный креативный класс – это семьи. Это первый пункт.

Потому что иначе будет о семье совершенно неправильное представление: «Ой, а там трудно!» Слушайте, а что в обществе? С утра до вечера одни трудности, проблемы, да еще стреляют и убивают, между прочим. Так из этого же не значит, что надо общество все куда-нибудь… атомную бомбу распылить – и настанет счастье.

Юрий Алексеев: И второе.

Юрий Крупнов: И второй момент. Мне кажется, основной вопрос: какая вообще семья должна прийти в России? И я считаю, моя точка зрения, что это семья с тремя-четырьмя детьми, в которой первородители увидят своих трех-четырех правнуков, то есть проживут до 82–87 лет. Это моя точка зрения. Можно спорить. Но вот это надо обсуждать, потому что… Как это культивировать всеми средствами массовой информации?

А то, что в мире происходит… В этом смысле Конгресс семей, который Алексей представляет, – это выдающееся событие. В XXI веке, семьи всего мира, подлинные семьи, нормальные семьи, объединяйтесь! Это безусловно.

Юрий Алексеев: Светлана Юрьевна, тем не менее, а что в мире происходит? Если исходить из того, что человек – часть животного мира, он каким-то биологическим процессам подчиняется. Говорили про моногамию. Я сейчас слушаю лекции антрополога, он использует термин «сериальная моногамия». То есть в момент времени какой-то, да, у всех семьи. Прошло десять лет, посмотрели – опять у всех семьи, но состав переменился. Соответственно, может быть, до какого-то момента человечество заключало браки, а дальше будет что-то другое? И это не хорошо и не плохо, а это просто будет?

Светлана Бояринова: Вопрос опять-таки не в том, что заключил брак с одним, с двумя, а в том, как люди себя проявляют в этом браке. Если мы смотрим на животных, то там тоже у них условная полигамия. То есть там не бывает так, что у самки несколько самцов. Да, много самцов бегают за самкой, но она в итоге кого-то выбирает и с кем-то спаривается. И, как говорится, в сезон один самец.

Никита Исаев: Ну, это не в мире.

Светлана Бояринова: Ну, я имею в виду, что если…

Никита Исаев: Это в животном мире.

Светлана Бояринова: Да, в животном мире. Если человек – часть животного мира, то, в принципе, мы тоже все полигамные, если говорить, но мы отличаемся…

Юрий Алексеев: И это говорит женщина!

Светлана Бояринова: Мы полигамные, это правда. Но в чем наша полигамность? Понимаете, мы все-таки не животные.

Юрий Крупнов: Ну, если человек – это животное, то да.

Светлана Бояринова: Можно секундочку?

Юрий Крупнов: А если не животное, то зачем сравнивать?

Светлана Бояринова: Мы не животные, мы люди. У нас есть разум.

Никита Исаев: Мы себя сдерживаем.

Светлана Бояринова: Мы умеем делать выбор. Мы умеем сдерживаться. Мы можем сознательно быть моногамными и хранить верность одному партнеру. Секундочку! Но есть потребности у мужчины и женщины, в том числе и сексуальные. И если мужчина и женщина между собой в семье не договариваются, не удовлетворяют потребности друг друга, то случаются такие ситуации, что люди начинают искать способ удовлетворить эти потребности на стороне. Это касается и секса, и какой-то теплой эмоциональной близости, и какого-то совместного времяпрепровождения. Понимаете? То есть наличие штампа, звания и статуса, что мы семья…

Юрий Крупнов: Это еще одна объяснительная конструкция, которая внедряется.

Юрий Алексеев: Дайте договорить.

Светлана Бояринова: …это не говорит о том, что у нас внутри все хорошо. Если на этих уровнях между людьми будет все хорошо, то не встанет вопрос о том, нужно ли усложнять разводы или нет. Люди не будут разводиться, им хорошо вместе. Зачем искать что-то другое?

Юрий Алексеев: Спасибо. Никита Олегович, вы хотели сказать? А потом вы.

Никита Исаев: По поводу мира. Он ушел, очевидно, вперед. И это совершенно не значит, что мы эту кальку должны брать для себя. Там уже признаны и однополые браки, и даже с предметами, со стулом где-то можно пожениться или выйти замуж.

Юрий Крупнов: Ушли далеко вперед.

Никита Исаев: С животными. Они ушли действительно далеко вперед.

Юрий Алексеев: Ну, не у всего мира, но тем не менее.

Ольга Окунева: Хорошо, что мы от них отстаем.

Никита Исаев: Это хорошо, что мы них отстаем. Но если убрать эти образы, которые сразу накидали…

Юрий Алексеев: Да, все убрали, про серьезное, пожалуйста.

Никита Исаев: Про серьезное, да. Разумеется, производительные силы во всем мире сейчас таковы, что женщины и мужчины эмансипированы и фактически равны и в политике, и в семье. И они заводят детей, по-моему, в 38 лет, женщины. И браки существуют примерно в это время, потому что они не обязаны ничем мужчине и двигаются в этом направлении.

Счастливы ли они? Ну, можно говорить о том, во-первых, какой у них достаток. Гораздо выше, чем в России. Это очевидная совершенно история. В том числе русские бы точно рожали, если бы 65 тысяч долларов населения было бы в год. Вот без сомнения абсолютно! А когда они не знают, чем платить за коммуналку, чем платить, я не знаю, за лекарства, за хлеб, за еду и носить одну пару обуви, стаптывать – ну конечно, они не будут думать об этом.

Алексей Комов: Можно?

Юрий Алексеев: Друзья, две минуты всего осталось, поэтому коротко.

Алексей Комов: Короткая реплика.

Юрий Алексеев: Да. Алексей Юрьевич, сначала вы.

Алексей Комов: У нас пустующие деревни. В России 100 лет назад была по восемь детей средняя семья. Мы дошли до Тихого океана и до Аляски…

Никита Исаев: А вы церквей понатыкали везде.

Алексей Комов: Можно? У нас в программе «Классические беседы» семейного образования столько многодетных! Люди переезжают из Москвы. Вот на 5 гектар одни переехали в Углич, у них там хозяйство. И когда ты можешь построить рядом для всех жилье, то дети – это дополнительная мощь семьи. А когда ты живешь в квартире, то просто физически негде жить.

Поэтому мне кажется, что нужна обязательно (может быть, Госдуме тоже подумать и всем нам) какая-то программа, как молодым и активным людям дать возможность на землю обратно вернуться. И тогда Россия возродится.

Юрий Алексеев: Ольга Владимировна, услышали?

Ольга Окунева: Да, услышала.

Никита Исаев: Церквей надо побольше построить. Три церкви в день!

Юрий Алексеев: Александр Борисович. Да-да-да, пожалуйста, Алексей Борисович.

Александр Синельников: Александр Борисович.

Юрий Алексеев: Извините.

Александр Синельников: Социологические исследования, в которых я участвовал, я сам составлял для них анкеты, показывают довольно однозначно, что у нас, по одним опросам около половины населения, а по другим – значительно более половины (это от формулировки вопроса зависит) считают совершенно нормальным и оправданным поведение жены, которая бросает мужа только потому, что она его разлюбила. При том, что в анкете написано, что муж ни в чем не виноват. И мужчины примерно так же считают – совершенно правильно поступает муж, который бросает хорошую жену, не сделавшую ему ничего дурного, только потому, что он ее разлюбил.

Вот эти социальные нормы надо менять. Их можно и нужно менять с помощью школьных курсов по семейной жизни. Курс «Этика и психология семейной жизни», кстати, в свое время был не такой уж и плохой.

Юрий Алексеев: Пять секунд буквально.

Александр Синельников: И с помощью средств массовой информации. Общественное мнение формируется, а не возникает само собой. И его надо формировать.

Юрий Алексеев: И хорошо, что мы эту тему сегодня затронули. Ольга Владимировна, вам финальный вопрос. Есть такой тезис: «Семья – это общество в миниатюре». Анализируя наши сегодняшние российские семьи, что можно об обществе в целом сказать? Буквально коротко – что вы видите?

Ольга Окунева: У нас хорошее общество, оно за семью, можно сказать. Вы знаете, я приведу пример современного праздника – День семьи, любви и верности. У нас праздники новые очень тяжело принимаются и приживаются, а этот праздник был принят всеми. Посмотрите по России…

Никита Исаев: Какого числа?

Ольга Окунева: 8 июля.

Никита Исаев: Никто не знает об этом.

Ольга Окунева: Да? Ну, все знают. Год семьи был в 2008 году.

Юрий Алексеев: Это аналог Дня Святого Валентина. Наш ответ Западу.

Друзья, благодарю всех. По мне, так не стоит драматизировать ситуацию с институтом брака. История повторяется. Многое зависит от демографии, от других факторов. Важно понимать, что семья в принципе – это все-таки каждодневный тяжелый труд. И от каждого участника этой семьи зависит общее семейное счастье.

Это была программа «ПРАВ!ДА?». Смотрите нас по будням на Общественном телевидении России. Меня зовут Юрий Алексеев. Правда у каждого своя.

Развитие института брака в России

Развитие института брака в России

Под институтом брака понимается правовой институт, представляющий собой систему правовых норм, регулирующих отношения по заключению, прекращению              и признанию брака недействительным. Нормативно-правовая база, регулирующая семейно-брачные отношения, подвергалась изменениям на протяжении всей истории становления и развития семейного права. Развитие института семейного права России началось
с периода становления русской государственности, когда участников семейных отношений начали наделять определенным статусом, и они стали приобретать некоторые права и обязанности.

В России до начала XX века существовал только церковный брак и по этой причине условия заключения брака регулировались церковным брачным законодательством. В дореволюционной России постановления русского церковного права, касающиеся заключения или прекращения брака носили религиозный характер        и регулировались религиозными правилами конфессий, к которым относились брачующиеся. При смешанных браках одному супругу приходилось подчиняться правилам вероисповедания другого. Формой заключения брака был религиозный обряд венчания. Условиями для вступления в брак были добровольное согласие лиц, вступающих в брак; возраст лиц, вступающих в брак (для лиц мужского пола брачное совершеннолетие наступало по достижении 18-ти лет, а для лиц женского                      пола — по достижении 16-ти лет от рождения). Законодательство определяло также возраст, по достижении которого лицо уже не могло вступить в брак. Этот возраст, одинаковый для лиц обоего пола, наступление 80-ти лет от рождения. Также, условиями для вступления в брак были согласие родителей лиц, вступающих в брак, их опекунов        и попечителей, если они состоят под опекою или попечительством, и начальства, если они состоять на государственной службе. Лица, вступающие в брак, не должны были состоять между собою в известных степенях родства и свойства, и брак между лицами, состоящими в таких степенях родства или свойства, признавался недействительным. Препятствием для заключения брака являлось монашеское звание лица. Для лиц православного исповедания допускалось последовательно только три брака. Если лицо состояло уже в браке,
то заключение нового брака не дозволялось. Церковь понимала брак как союз двух лиц разного пола, продолжающийся даже за пределами земной жизни; но в то же время вынуждена была идти на уступки потребностям гражданской жизни, устанавливая различные способы прекращения брака. Таким образом, ею допускалось само понятие «прекращение брака». Все способы прекращения брака можно было свести к двум видам: или брак прекращался непосредственно сам собою (в связи со смертью лица) или брак должен был признан прекратившимся со стороны общественной власти (при лишении лица всех прав состояния). Однако до вынесения приговора судом о прекращении брака, вследствие лишения супруга всех прав состояния, брак считался существующим.

С образованием Киевской Руси и с принятием христианства семейные отношения регулируются не только обычаями, но и нормами права. Процесс правового регулирования семейно-брачных отношений был продолжен сводом этических правил       и наставлений, изданных в 1849 году под названием «Домострой», которым определялись взаимоотношения между супругами, родителями и детьми, осуждались блуд                        и сквернословие.

Начиная с реформ, проводимых Петром I в брачно-семейном законодательстве, законодатель стремился обеспечить, в первую очередь, социально-политические                 и экономические интересы государства, умаляя роль церкви в вопросах регулирования семейных отношений. Уже с 1805 года решение всех бракоразводных дел возлагалось на Синод.

Церковный брак в России был отменен декретом советской власти
в декабре 1917 года. Однако браки, заключенные в церкви до принятия декрета признавались действительными. Второй декрет был принят 19 декабря 1917 года. Если ранее бракоразводные дела рассматривались судами духовных консисторий, то                   в соответствии с Декретом «О расторжении брака» рассмотрение бракоразводных дел возлагалось на местные суды (если инициатором развода был один из супругов), либо        в органах ЗАГС (если инициаторами развода были оба супруга).

16 сентября 1918 года сессией ВЦИК РСФСР был принят первый кодекс, регулирующий семейные отношения —  «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве». Он регулировал практически все вопросы семейных отношений. Им были отменены многочисленные препятствия к заключению брака, предусмотренные семейным законодательством Российской империи (монашество, принадлежность к разным вероисповеданиям). Были определены правовые последствия недействительности брака, брак аннулировался с момента его заключения. Декрет закрепил принцип единобрачия, установил брачный возраст для мужчин — 18 лет, для женщин — 16, запретил браки между близкими родственниками, лицами, уже состоящими в браке, умалишенными. Была установлена раздельность имущества супругов: каждый из них считался собственником того имущества, которое во время брака было приобретено на его средства. Декрет взял под охрану закона права детей, рожденных вне брака, установив, что они в своих правах и обязанностях с родителями приравниваются к детям, рожденных в браке, супруги были уравнены в решении вопросов семейной жизни. Был введен институт опеки.

Кодексом законов о браке, семье, и опеке (КЗоБСО) введенным в действие
с 1 января 1927 года, регулировались семейные отношения в послереволюционной России. Были введены правила об общности имущества, нажитого супругами в процессе совместной жизни. Процедура расторжения брака проводилась только в ЗАГСе                   и отсутствовали правила о признании брака не действительным. Кодекс установил единый брачный возраст для мужчин и женщин — 18 лет.

Кодексом о браке и семье (КоБС) принятым 30 июля 1969 года было подтверждено то, что юридическое значение имеет только брак, зарегистрированный в органах ЗАГСа. Был установлен двоякий порядок расторжения брака: при взаимном согласии супругов, не имеющих несовершеннолетних детей, и взаимном отсутствии имущественных споров путем регистрации в органах ЗАГС, а при отсутствии согласия на развод одного из супругов и при наличии несовершеннолетних детей или спора о разделе имущества — в суде.

С новым Кодексом установление отцовства проходило в судебном порядке. Основанием для вынесения положительного решения судом являлось совместное проживание ответчика с матерью ребенка и ведения совместного хозяйства до рождения ребенка. Жене предоставлялось право на получение алиментов в период беременности      и   в течение полутора лет после рождения ребенка.

В дальнейшем в развитие семейного права повлияли Закон СССР «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты СССР по вопросам, касающимся женщин, семьи и детей» от 22 мая 1990 года. Законом СССР от 1990 года суду вменялось в обязанность примирять супругов при расторжении брака.

В настоящее время вопросы государственной регистрации брака регулируются  Семейным кодексом Российской Федерации, Гражданским кодексом
Российской Федерации и Федеральным законом «Об актах гражданского состояния».

Несмотря на столь длительную историю развития семейного права России оно
по настоящее время подвергается изменениям под влиянием тенденций развития общественных отношений. Появляются новые нормы семейного права, ранее действовавшие нормы права прекращают свое существование, вносятся изменения             и дополнения в действующее законодательство.

Как защитить институт семьи, и есть ли угроза? · Родина на Неве

В последнее время часто говорят о том, что институт семьи в нашей стране рушится, его подтачивают деструктивные силы извне, семью надо защищать и поддерживать, а понятию «семья» надо дать чёткое определение. Что, собственно, и было сделано путём внесения поправок в Конституцию Российской Федерации. Теперь, когда там закреплено понятие семьи как «союза мужчины и женщины», могут ли российские семьи чувствовать себя защищёнными? День семьи, любви и верности, который отмечают восьмого июля, кажется, удобный момент, чтобы задаться таким вопросом.

Провозглашённый курс на укрепление института семьи – дело хорошее, считает председатель экспертного совета международного общественного движения «Гражданский мир» Дмитрий Рущин. Однако, гораздо важнее, чтобы намерение поддерживать семьи власти реализовали на практике. Пока, по мнению собеседника «Родины на Неве» получается ощутимо хуже, чем это было в Советском Союзе.

«Главное, чтобы власти на практике занимались укреплением семьи. Для этого люди должны получать нормальную зарплату, иметь хорошее здравоохранение, образование. Это самое главное в плане защиты семьи. Нужно обеспечить возможность осуществлять полноценный отдых с семьей. Мне кажется, как раз в Советском Союзе в этом плане уделялось куда больше внимания, чем сейчас, к сожалению. Достаточно вспомнить знаменитые пионерские лагеря или о том, что люди могли ездить на курорт. Я вместе с отцом, матерью и сестрой ездили в Гурзуф, что на южном берегу Крыма. Там рядом, кстати, находится знаменитый пионерский лагерь Артек, где однажды побывала моя сестра. Семья – очень важный общественный институт, но когда он существует только как декларация, а реальной практики не очень заметно, то это вызывает некоторое недоумение», – говорит Дмитрий Рущин.

Семья – очень важный общественный институт, но когда он существует только как декларация, а реальной практики не очень заметно, то это вызывает некоторое недоумение.

Наличие угрозы институту семьи, о котором так много говорят, эксперт не отрицает, но искать её источник предлагает не на пресловутом «Западе». «Действительно, сейчас в связи с развитием современной цивилизации происходит разрушение многих институтов, в том числе, и семьи. Другое дело, что у нас любят говорить, что всё идёт с Запада. Но у нас и своё разрушение происходит: государство контролирует телевидение, а там такие программы идут, что тоже разрушают семью, – рассуждает Дмитрий Рущин. –  

Идёт пропаганда так называемого гражданского брака, который на самом деле является сожительством. По факту, гражданский брак оформляется в органах ЗАГСа, он тем и отличался от церковного брака, который оформлялся в религиозных учреждениях. А сейчас многие, в том числе, представители шоу-бизнеса, заявляют, что сначала надо попробовать [жить вместе без оформления отношений], а вступать в брак особой нужды нет. Это всё не очень хорошо, особенно с учётом того, что сейчас в стране большое количество неполных семей, где только один родитель, родители в разводе. Хотелось бы, чтобы семьи были полноценными.

Другое дело, что записью в Конституции или принятием законов это не решишь. Повторяю, самое главное – это реальная поддержка людей. Только при реальной поддержке проблемы начнут решаться, и то не мгновенно и не все, но будет хорошая тенденция».

Семья в традиционном плане – это всё-таки действительно союз мужчины и женщины.

Проблем в том, что в Конституции закреплено понятие семьи как союза мужчины и женщины, собеседник агентства не видит. Его удивляет лишь объем внимания к теме однополых союзов: «Сейчас всё очень раздувается, причём, что интересно, всеми сторонами. Этой проблеме уделяется гипертрофированное внимание и придаётся гипертрофированное значение. Это вызывает удивление. А так: семья в традиционном плане – это всё-таки действительно союз мужчины и женщины».

Постоянный собеседник «Родины на Неве», депутат МО «Муринское Городское поселение» Маргарита Кожокару в целом не видит какой-то очевидной угрозы институту семьи. Семья, по её мнению, «это союз любящих людей». «Конечно, время идёт, поколения меняются. Несколько изменился подход к семье. Больше женщин предпочитает строить карьеру, и возможно, это правильно. Я не думаю, что есть какая-то угроза для семейных ценностей», – говорит Маргарита.

Семья – это союз любящих людей.

Какой должна быть семья, должно ли в ней быть много детей или нет, люди определятся сами, пропаганда здесь излишняя, считает депутат: «Дети – огромная ответственность, ребенка надо кормить, растить, содержать. Решать вопрос о количестве детей должны родители. Если они могут прокормить десятерых детей, и они счастливы, это прекрасно. Если родители хотят одного ребенка и им этого достаточно, это тоже здорово. Если семья считает, что она вообще не хочет детей – это их выбор и их право. Все индивидуально. Осознанно всё надо делать».

Кстати, Маргарита, работая с цветочным бизнесом, поделилась интересным наблюдением. Вопреки активной пропаганде праздника, пока День семьи, любви и верности далёк от популярности прибывшего к нам из-за рубежа Дня всех влюблённых: «День семьи, любви и верности пока не столь ярко отмечается. Но мне кажется, что добрые праздники лишними не бывают».

Факт остаётся фактом, эта логика нам навязывается, когда норма меньшинства превалирует над большинством.

Есть взгляды на семью и необходимость её защиты от агрессии извне более радикальные, под ними тоже есть основания. Председатель партии «Родина», депутат Госдумы Алексей Журавлёв, считает в принципе ненормальным, когда меньшинство начинает диктовать правила поведения большинству, и обеспокоен тем, что западные тенденции такого рода проникли в сознание российской молодёжи. В частности, Алексея Журавлёва поразило высказывание молодой певицы Монеточки, что ей стыдно иметь привилегии как гетеросексуалу по сравнению с меньшинствами. «Факт остаётся фактом, эта логика нам навязывается, когда норма меньшинства превалирует над большинством», – резюмирует председатель «Родины».

*День семьи, любви и верности отмечается в России 8 июля в день памяти святых Петра и Февронии Муромских, которые в традиции Русской православной церкви считаются покровителями семьи и брака.

Поделиться ссылкой:

Семейный институт и экологическая ответственность глазами российской молодежи

Семейный институт и экологическая ответственность глазами российской молодежи

Розенова Марина ^{1 *} , Соколовская Ирина ² и Ткач Елена ³

¹ Московский государственный психолого-педагогический университет, 127051, ул. Сретенка, 29, Москва, Россия
² Государственный университет управления, 109542, Рязанский пр-т, 99, Москва, Россия
³ Тихоокеанский национальный университет, 68000, ул. Карла Маркса, 68, Хабаровск, Россия

^* Автор, ответственный за переписку: [email protected]

Аннотация

Современные исследования представлений о семье отражают противоречие: с одной стороны, молодежь ориентируется на ценности индивидуализма, свободы и саморазвития, а с другой — утверждает высокую ценность и желанность семьи. Использование в исследовании методов психосемантики и метафорических образов выявило особенности представлений молодежи о семье и выявило «зоны психологической напряженности» в сфере семьи и семейных отношений.В семантике представлений о семье как школьники, так и студенты обозначили приоритеты границ и понимания семьи как замкнутого пространства. В сознании студентов более четко дифференцируются познавательная и эмоциональная стороны представлений, отражается готовность к активному созданию собственной семьи. Среди молодежи с высшим образованием и опытом брака или совместного проживания преобладают негативные коннотации оценки семьи. Область психологического напряжения в семейной сфере: у школьников слабая ориентация в семейных отношениях, у студентов — идеалистические ожидания, у старшей молодежи — многочисленные проблемы, связанные с личностными особенностями.

Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution License 4.0, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы.

Семья и семейная терапия в России

Введение

В современном русском языке определение семьи обычно характеризует группу людей, проживающих вместе с ближайшими родственниками и отношения которых могут быть образованы кровными (родители и дети, братья и сестры) и по закону (муж и жена, отчим и пасынок) (Ожегов, 2008).Иногда для обозначения рода или родословной употребляется слово «» (от латинского слова «familiae»), которое в русском языке в первую очередь означает фамилию или «общее имя членов рода».

Действующее законодательство Российской Федерации не содержит легального определения семьи и понятия «член семьи» (Урумова и др., 2011; Осташов, 2011; Семейный кодекс, 2011). Тем не менее, семья, основанная на браке, имеет в России правовой статус, определенный законом.Государство контролирует деятельность семьи, охраняет ее имущество и наказывает за нарушение законов о семье. Нормы закона о браке и семье в России основаны на нормах Конституции и Семейного кодекса Российской Федерации (Урумова и др., 2011; Семейный кодекс, 2011):

• равноправие мужчин и женщин в семейных отношениях (общее имущество, взаимное содержание, в связи с разводом, равные права на детей независимо от того, рождены они в браке или вне брака),

• наличие взаимных прав и обязанностей членов семьи,

• как правило, члены семьи проживают совместно, хотя носителями прав и обязанностей по отношению к семье могут выступать члены разных семей (напр.г. обязанности бывших супругов по алиментам или содержанию внуков с помощью бабушек и дедушек).

На самом деле Семейный кодекс РФ юридически признает семью, если она зарегистрирована в рамках официального брака и регулирует только эту форму семьи. Любая другая форма сожительства существует на общегражданских началах (регулируется Гражданским кодексом, а не Семейным кодексом) и называется «гражданским браком».

В последние годы нормы действующего законодательства о семье претерпели значительные изменения.В новом Семейном кодексе (2011 г.) впервые в России предусмотрены нормы права о соглашении о брачном договоре, определены его содержание, условия изменения, расторжения и признания брачного договора недействительным. Дети признаются полноправными членами семейных отношений, имеют право на выражение собственного мнения относительно своей жизни, вправе самостоятельно защищать свои права и интересы, в том числе обращаться в суд (признание ребенка как самостоятельного субъекта).

Структура семьи в России

Численность постоянного населения Российской Федерации на 1 января 2010 г. составляла 141,9 млн человек (Институт демографических исследований, 2010; ФСС, 2011). В России проживает около 40 млн семей (Статистика в Россия, 2008 г.) По данным Всероссийской переписи населения количество мужчин, состоящих в браке, составляет 627 на 1000 населения. Число женщин, состоящих в браке, составляет 526 на 1000 населения. Мужчины чаще всего вступают в брак (по данным 2007 г.) в возрасте 25–34 лет (538 131 мужчина).Женщины чаще выходят замуж в возрасте 18–24 лет (643 038 женщин) (Статистика, 2008 г.). Средний возраст женщин, родивших ребенка в 2007 г., для городского населения составил 27,3 года, для сельского – 26,4 года (Госкомстат, 2010).

Как и в любой другой стране, в России формирование, развитие и функционирование семьи напрямую связано с традициями и обычаями народа. В России до периода Великой Отечественной войны господствовал патриархальный тип семьи.Для этого типа характерно преобладание мужчины в доме и подчинение ему всех остальных членов его семьи. Детоцентричный тип семьи стал доминирующим в послевоенные годы, с конца 1940-х до 1980-х гг. Такие семьи характеризует большое значение благополучия детей и сохранения брака из-за детей и для детей. В последние десятилетия наметилась тенденция к преобладанию партнерского типа семьи, ориентированного на равный вклад супругов в семейное функционирование (Силяева, 2002).

Вторая половина ХХ века привнесла в развитие семьи в России следующие особенности (Варга, 2011):

1. Российские семьи часто состоят из нескольких поколений – бабушек и дедушек, детей и внуков. Это связано не только с русскими традициями, но и со сложностью приобретения жилья молодыми семьями.

2. Границы между подсистемами семейства расплывчаты, расплывчаты и неструктурированы.Иными словами, власть в семье зачастую принадлежит бабушкам и дедушкам, соответственно, родители младшего поколения находятся в подчиненном положении, что приводит к снижению их авторитета перед детьми и возникновению трудностей в воспитании детей.

3. Ранняя смертность мужчин в России и традиция детей оставаться с матерью после развода приводят к отсутствию мужчин в семьях на протяжении многих поколений. Это может быть причиной задержки психического развития детей, затруднений половой идентификации, высокой чувствительности к состоянию матери и высокой привязанности к ней.У таких детей формируется неполный образ семьи и семейной жизни, закрепляется опыт многих дезадаптивных моделей поведения, убеждений и установок. Также это может привести к перегрузке матери, как в физическом, так и в психическом функционировании, из-за вынужденной реализации роли и матери, и отца одновременно.

4. Несколько поколений семьи зависят друг от друга не только духовно, но и материально, и в домашнем хозяйстве. Молодое поколение часто испытывает трудности с трудоустройством и низкой заработной платой, не имеет финансовой возможности жить отдельно от родителей, зависит от условий проживания на одной территории.Есть и большая проблема, так как государство не может обеспечить большинство семей местами в детских садах, и молодые родители вынуждены обращаться к бабушкам и дедушкам за помощью в уходе за детьми. Старшее поколение обычно является домовладельцем и соглашается помогать молодому поколению в воспитании внуков, в то время как молодое поколение делает карьеру. Очень часто семья имеет общий бюджет, так как члены семьи не разделяют и не уточняют финансовые обязанности и домашние обязанности. Наиболее распространена ситуация, когда бабушка и дедушка берут на себя все обязанности по хозяйству: закупают продукты и готовят еду для семьи и внуков, покупают им одежду, удовлетворяют потребности, обеспечивают воспитание и играют роль родителей на протяжении двух поколений в семейной системе.Бабушки и дедушки часто участвуют в жизни детей и внуков, избегая ситуаций собственных супругов, конфликтов в сложных социально-экономических реалиях страны. Это способствует зависимости между поколениями и подчеркивает факт неспособности подрастающего поколения достичь как финансовой, так и эмоциональной независимости от родителей.

5. Наблюдается утрата исконных национальных традиций и семейных обрядов, в том числе связанных с существующими в России религиями.

6. Идеология тоталитарного общества в Советском Союзе сформировала систему принуждения, при которой человек должен был забыть о себе, своих желаниях, намерениях и потребностях в бытовом, поведенческом и духовном плане и которая повлияли на семейные отношения.

Прежняя идеология сейчас разрушена, а новая вырабатывается медленно, поэтому человеку очень трудно обрести чувство принадлежности, защиты и безопасности.В начале двадцать первого века начинают проявляться новые тенденции в семье, это:

• свобода брака и развода,

• более поздний возраст вступления в брак как для мужчин, так и для женщин,

• преимущественное преобладание «гражданского брака»,

• более позднее первое рождение и меньшее количество детей,

• значительное число детей, рожденных вне брака,

• увеличение числа религиозных браков,

• стремление к равенству женщин и мужчин в браке,

• увеличение бездетных семей,

• поиск способов проживания молодых семей отдельно от старшего поколения,

• появление терпимости к однополым союзов,

• появление публичного обсуждения семейных проблем (насилие в семье, социальная изоляция, суицидальное поведение р).

Согласно Семейному кодексу РФ брачный союз состоит только из одной женщины и одного мужчины одновременно. Неформальные полигамные союзы не редкость в республиках Северного Кавказа, где большинство населения составляют мусульмане. С 1999 г. руководители республик (Ингушетия, Чечня) пытаются узаконить эту практику, ссылаясь на традиции своего народа и сложившуюся в результате двух войн ситуацию гендерного дисбаланса. Фактически официально регистрируется только первый брак, остальные браки оформляются в мечети посредством обряда, который называется «никох» (Сайид Мухаммад Ризви, 2001).Следует отметить, что высокий уровень иммиграции (в том числе нелегальной) в центральную часть России из Средней Азии (бывшего СССР) начал менять культурную среду в школах и других учреждениях в сторону мусульманских традиций построения семьи.

Сегодня в России преобладает нуклеарный тип семьи, состоящий из супружеской пары с детьми или без них. Суммарный коэффициент рождаемости для семьи в России равен 1,4. Большинство семей имеют только одного ребенка (34%), 15% семей имеют двух детей, 3% семей многодетные, 48% семей бездетные; Ежегодно при родах умирает 800 000 женщин, 20 000 новорожденных и 60 000 детей в возрасте до 1 года (Осташов, 2011).

Относительно высока доля семей (30%), состоящих из одного родителя с детьми, как правило, матери-одиночки с ребенком (в 94% случаев). Эти семьи образуются в результате развода или смерти супруга, а также в результате внебрачных рождений.

По данным на 2008 год в России зарегистрировано 1 179 007 браков и 703 412 разводов, что на 1000 населения составляет 8,3 брака и 4,9 развода. Среди причин разводов – злоупотребление алкоголем и наркотиками (51%), плохие жилищные условия (41%), финансовые затруднения (29%).Продолжительность брака в 2010 г. составляла около года в 15% семей. Пик разводимости наблюдается после 5–9 лет совместной жизни (28% разводов) (Статистика России, 2008; Статистика, 2008).

Специалисты отмечают рост числа «гражданских браков» как устойчивую тенденцию, которая уже привела к тому, что около трети детей рождаются вне брака.

Количество абортов, безусловно, уменьшилось, но все равно велико: по официальной статистике 60% беременностей заканчиваются абортом.Так, в 2004 г. было совершено более 1 500 000 абортов, в 2008 г. их было на 300–350 000 меньше (Институт демографических исследований, 2010; Госкомстат, 2010). Каждая седьмая пара не может зачать ребенка, что Всемирная организация здравоохранения называет социальной проблемой. (Филиппов и др., 1998)

Важной проблемой российской семьи является растущий уровень детских и подростковых суицидов. На 100 000 детского населения приходится 19,8 случаев самоубийств. В последние годы уровень самоубийств населения в возрасте 10–14 лет составляет 3–4 на 100 000 населения, в возрасте 15–19 лет – 19–20 (ФСИ, 2009; Статистика, 2010).

Еще одной социальной проблемой является рост числа детей, оставшихся без попечения родителей (748 000 детей-сирот), в частности резкое увеличение количества отказов от детей (при живых родителях). Сегодня количество детей-сирот превышает 500 000 человек. Причинами отказа от детей являются случаи лишения родительских прав (25%), отказ от ребенка родителями и передача родительских прав государству (60%), временное помещение детей родителями в детские дома и приюты в результате тяжелого материально-экономического положения семей (15%).Лишение родительских прав наблюдается в подавляющем большинстве семей (90%), где мать и отец страдают алкоголизмом (ФСС, 2011). Добровольный отказ от отцовства чаще происходит в связи с болезнью ребенка, материальными и социальными трудностями и в неполных семьях.

По официальным данным, 529 000 детей в возрасте до 16 лет получают пенсию по инвалидности (Statistica, 2007; Statistica, 2010). Основными причинами детской инвалидности являются:

• болезни нервной системы и органов чувств: 52.45 (на 10 000 детей в возрасте до 15 лет),

• психические заболевания: 31,2, в том числе 21,88 умственная отсталость,

• врожденные аномалии: 28,2.

Эти инвалидности значительно увеличивают нагрузку на семью.

Семейная терапия

Снижение среднего возраста детей (подростков), совершающих суицидальные попытки, рост «социальной отверженности», увеличение разводимости и других проявлений неблагополучия в семейной сфере (алкоголизм, насилие в семье) свидетельствуют:

• Актуальность специализированной адресной помощи семьям в форме семейной терапии.Семейная терапия является необходимым звеном в помощи ребенку и семье, независимо от характера проблемы, региона проживания, социального положения, семьи и вида учреждений, оказывающих такую ​​помощь,

• повышение общественного спроса на квалифицированный специализированный персонал, способный оказать такого рода помощь.

На сегодняшний день в России не существует стандартизированной психосоциальной (психологической) помощи семье. Доступность этого вида помощи в государственных учреждениях и частной психотерапии низка в крупных городах или мегаполисах и практически отсутствует в средних, малых городах и сельской местности.В России было принято решение разделить медицинскую, психологическую и социальную модели психотерапии (Карвасарский, 2009), в том числе семейную терапию. Учреждения различной организационно-правовой и ведомственной принадлежности предлагают семейную терапию в системе помощи.

Государственная психотерапия предоставляется:

• Медицинские учреждения (больницы, поликлиники, поликлиники). В редких отделениях сети первичной медико-санитарной помощи есть специалист в области семейного консультирования. В учреждениях психиатрической помощи специалистами представлены краткосрочные формы психотерапии, преимущественно психообразовательные программы для родственников психически больных.В небольшом количестве детских лечебно-профилактических учреждений семейная терапия используется для детей и подростков с нарушениями психики и поведения, а также с отклонениями в развитии. Психообразовательные программы обычно включают беседу с членами семьи и разъяснение признаков и характера психических расстройств, элементарные сведения о механизмах действия психофармакологических препаратов, обучение основным навыкам общения с больными.

• Учреждения социального обеспечения (детские дома, центры помощи).Небольшое количество учреждений имеет в штате специалиста по психологической помощи.

• Образовательные учреждения (школы, детские сады, центры коррекции) со значительным количеством психологов работают, но большинство из них ориентированы на помощь ребенку.

• Учреждения Департамента по делам семьи и молодежи (детские дома, центры и службы поддержки семьи). В крупных городах и мегаполисах оказывается помощь малоимущим семьям.

• Муниципальные учреждения (учреждения семейного устройства – органы опеки и попечительства). В небольшом числе учреждений есть специализированные специалисты.

Частную психотерапию предлагают:

• медицинские (психологические) центры и институты,

• профессиональные ассоциации,

• частные специалисты.

В России данный вид услуг (семейная терапия) могут оказывать сотрудники с высшим психолого-медицинским образованием, либо «психологическая семейная консультация», либо другая «семейная терапия».Знаний, компетенций и навыков, полученных выпускниками вузов в области семейного консультирования, и личностной зрелости молодых специалистов достаточно для практической работы с семьей. Чаще всего работники государственных и частных учреждений получают знания о семейной терапии или ее элементах посредством эклектической психотерапии, которая ограничивается образованием (самообразованием), либо определенным методом (школа, подход) – аналитическим, экзистенциально-гуманистическим, когнитивным. -поведенческий. В других случаях сотрудники агентств и частных провайдеров совершенствуют свои навыки семейной терапии в определенном направлении (например,г. подход Боуэна, Миланская школа, стратегическая терапия Нардоне, системно-феноменологическая кратковременная терапия, нарративная терапия). Последние направления были выбраны провайдерами, а применение этих методов осуществлялось путем участия и обучения терапевтов в рамках краткосрочных и долгосрочных образовательных программ, организованных приглашенными иностранными спикерами в начале 1990-х – 2000-х годов в Москве, Россия.

Преобладающей моделью помощи современной семье является интегративная системная семейная терапия.Ведущим представителем этой модели в России на протяжении последних 15 лет является Институт интегративной семейной терапии (Москва), целью которого является реализация последипломного образования (т.е. обучения) и практической помощи населению (Романов и др., 2010). ). Одной из ключевых задач образовательной программы Института является подготовка специалистов, способных заниматься как профилактикой семейных проблем, так и оказанием помощи в семейном кризисе, владеющих широким спектром подходов, методов и приемов индивидуального подбора алгоритма. помощи каждому ребенку и каждой семье вне зависимости от симптомов, возраста, социального положения и региона проживания.

Трехлетняя образовательная программа Института интегративной семейной терапии (1100 часов) проходит в Москве, регионах России, Украине и Казахстане и делится на пять компонентов:

1. наблюдение за работой педагогов с реальные семьи, последующий анализ и обсуждение терапевтического процесса,

2. получение студентами личного терапевтического опыта при работе с текущим состоянием, семейной ситуацией или семейной историей,

3. работа с учебной группой в перспективе групповой динамики,

4. индивидуальная психотерапевтическая работа студентов с семьями и руководство этой работой,

5. систематическая работа студентов в группах по шесть-семь человек для учебных занятий и обсуждения клинических случаев.

Тематический план предусматривает очную супервизию в объеме 80–160 академических часов в зависимости от возможностей и потребностей региона. Супервизия осуществляется в ситуации непосредственной работы с семьями в учебной группе под наблюдением опытных педагогов и создает уникальную возможность направленного формирования профессионального сознания, навыков и идентификации. Преподаватели вносят коррективы в технические, тактические, организационные и личностные аспекты в зависимости от образования и реальных запросов профессионалов (Романов и др., 2010). Почти каждая семья является потенциальным клиентом семейного терапевта, потому что каждая семья может столкнуться с трудностями (или психическими и физическими симптомами), которые требуют профессиональной психологической помощи. Мы полагаем, что психология ребенка не может быть оценена вне контекста семьи. Именно поэтому без участия семьи невозможно оказание комплексной лечебно-реабилитационной и профилактической помощи детям с нарушениями психики и развития.

В психологическом консультировании семьи используются два метода семейной терапии.

Методы, ориентированные на взаимодействие во время сеансов терапии

Циркулярное интервью (Selvini Palazzoli et al., 1975; Simon, 2001), скульптура семьи (Satir, 1972; Sherman & Fredman, 1986), рефлексивная команда (Andersen, 1990 ), ролевая игра, приемы психодрамы (Moreno & Moreno, 1969; Holmes & Karp, 1991; Schutzenberger, 2003), метафора, позитивная переформулировка (Satir, 1972), регулирование последовательности коммуникаций (Watzlawick et al., 1966), управление договором, реконструкция семейной истории и многие другие.

Методы, ориентированные на взаимодействие между сеансами терапии

Домашнее задание: описание симптомов, предписание новых правил и ритуалов (Haley, 1984; Papp, 1983; Madanes, 1981), семейные соглашения (Stuart, 1969), поведенческие задачи (Sherman & Fredman, 1986), генограмма (Bowen, 1978).

Отсутствие семейных терапевтов в большинстве психиатрических больниц России исключает возможность вовлечения семьи в терапевтический алгоритм. Тем не менее включение родителей в терапевтический процесс имеет очевидные преимущества.С позиции системного подхода симптом – это проявление не болезни больного, а семейной дисфункции. Госпитализация ребенка подтверждает уверенность родителей в наличии отклонений только у ребенка, устанавливает патологические роли и модели поведения, перекладывает всю ответственность за выздоровление с родителей на врачей. И, наконец, отсутствие сети реабилитационных учреждений в России делает обязательной выписку ребенка прямо из стационара на дом и в семью, где старые правила функционирования семьи часто обесценивают достигнутый благодаря терапии прогресс, вызывают рецидив и новая госпитализация.

Специфика работы семейного специалиста не в том, что пациент является «носителем» симптома, а в том, что вся семья является объектом вмешательства системного семейного терапевта (консультанта). При таком подходе семья понимается как живая открытая система, функционирующая по определенным законам, и все элементы этой системы взаимосвязаны и влияют друг на друга. Системный подход не предполагает, что на каждом сеансе (консультации) всегда присутствуют все члены семьи.Профессионалы приглашают на первую встречу всех проживающих вместе членов семьи, исходя из того, что опыт каждого члена семьи уникален, каждый член незаменим и информация, полученная от членов семьи, не менее важна. Кроме того, во время первой встречи эксперт ставит диагноз, наблюдает за реальной коммуникацией, существующими коалициями, разделением власти и многим другим. Присутствие всех членов семьи на первой встрече дает возможность уточнить план терапии с учетом интересов и возможностей каждого члена семьи и открыт для каждого члена.Далее, в зависимости от этапа работы, семейный терапевт может работать со всей семьей, или с супружеской парой, или только с ребенком, или со всеми детьми без взрослых, и даже с бабушкой.

Системный семейный терапевт часто акцентирует внимание на отцах, их роли и значении для семьи. Дело в том, что большинство мужчин в России отказываются идти к психологу ни со своими проблемами, ни с проблемами своих детей. Отмечается более высокая стигматизация психических расстройств и обращения за психологической помощью к мужчинам из-за распространенного мнения, что эти вопросы связаны с человеческой слабостью и что мужчины должны избегать демонстрации слабости через выражение беспокойства, грусти или обращения за помощью.Просто эмоция гнева считается нормальной для выражения у мужчин. Мужья часто боятся подтверждения своей дурной причастности к воспитанию детей, что обычно происходит из-за обвинительной позиции жен. В России мужчины традиционно сопротивляются эмоциональному принятию семейных проблем и обсуждают конфликты супругов вне семьи. Мужчины чувствуют некоторые слабые места неспособности удовлетворить финансовые запросы из-за социально-экономических проблем в стране и впадают в депрессию и теряют авторитет в семье, не выполняя роль кормильца, традиционно предписываемую мужчине в России.Обычно требуется время и усилия, демонстрируя свою уважительную позицию, чтобы пригласить отцов на сеанс и вовлечь их в процесс семейной терапии.

По статистике Института интегративной семейной терапии (г. Москва) обращения, посвященные проблеме ребенка, инициируются матерями в 93% случаев, бабушками в 4%, представителями опеки, друзьями, крестными родителями и др. заинтересованными сторонами в 2%, а отцами (или отчимами) только в 1% (Бебчук, 2010).Однако в дальнейшем в процессе терапии отцы активно включаются в поддержку ребенка и выражают благодарность системному консультанту за уважение их положения в семье. Семьи обычно посещают терапевта раз в неделю, иногда реже. Продолжительность сеанса 1–1,5 часа.

Большинство занятий проводится в разговорном жанре по правилам и с использованием вербальных приемов в рамках концепции системного подхода. Во время такого сеанса семья (или клиент) и эксперт сидят на стульях друг напротив друга.Иногда клиентов просят нарисовать, смоделировать сложные ситуации с помощью кукол или сочинить рассказ. Возможно, семье придется делать домашнее задание.

Продолжительность терапии зависит от многих факторов. Часто бывает достаточно одного сеанса, иногда работа может продолжаться около года. Часто консультант лишь дает что-то вроде толчка к переменам, и семья начинает использовать собственные силы и мудрость, чтобы справиться с проблемной ситуацией. Иногда членов семьи просят пройти один или несколько сеансов для интеграции происходящих изменений и закрепления результатов.

В Институте Интегративной Семейной Терапии работа с семьями с больным ребенком начинается с беседы с диспетчером с последующим дифференцированным подбором консультанта для семьи. На первой консультации специалист, исходя из вопросов и задач, совместно с семьей принимает решение о формате дальнейшей работы: семейная терапия (длительное консультирование) или другие формы психологического лечения и поддержки (например, групповая терапия для отдельных членов семьи, или посещение так называемых «интенсивов»).

Одним из уникальных проектов Института интегративной семейной терапии является семейный психологический реанимационный лагерь, предназначенный для комплексной психосоциальной реабилитации семей, имеющих детей, страдающих психическими расстройствами, проблемами поведения и отклонениями в развитии, в том числе детей-инвалидов по психическим заболеваниям. Регулярные занятия с каждым семейным психологом и регулярные психотерапевтические группы, действующие для детей и взрослых, обеспечивают вклад семьи как системы в достижение более высокого уровня межличностного функционирования, что позволяет детям младшего возраста, рожденным после ребенка-инвалида, выйти из группы риска психических расстройств. проявление.

В результате лагерной семейной терапии (индивидуальная и групповая терапия родителя или родителей) обучается умению строить отношения с ребенком (или подростком) с поведенческими искажениями, формируется принятие болезни ребенка, семейные отношения ( прежде всего супругов) гармонизируются, восстанавливается активная общественная жизнь. Родители находят поддержку среди семей с такими же проблемами или просто заводят дружбу, которая отсутствовала из-за закрытия из-за болезненных симптомов ребенка.

Выводы

Несмотря на то, что государство реализует все новые программы поддержки семьи в последние годы (2008 год объявлен Годом семьи, «Материнский капитал», льготы на жилье, поддержка многодетных семей), это не пока возможно переломить демографическую и психологическую ситуацию в России. Средства ухода за детьми принадлежат не семье, а женщине. В то время как законодательство поддерживает обязанность матерей по воспитанию ребенка, на практике нарушается закон, декларирующий равное право отца и матери на воспитание ребенка.

Сокращение и истощение общения в семье, недостаток душевной теплоты, плохая осведомленность родителей о реальных потребностях и заботах детей, отсутствие сотрудничества в семье приводят к затруднениям в развитии детей. При этом наблюдается тенденция перекладывания родительских ролей на детские учреждения, а также на присматривающий персонал (нянек, гувернанток) и, таким образом, наблюдается самоустранение родителей из процесса воспитания ребенка.

Явление, препятствующее оказанию психолого-психиатрической помощи в России, называется массовой психофобией.Для большинства людей посещение психиатра является негативным и стрессовым событием (еще со времен «карательной психиатрии» в СССР), и в сознании людей существуют мифы, стигматизирующие психиатрию и психологическую систему помощи. Следствием этого являются позднее выявление заболеваний, недостаточная работа с семьями, проживающими с детьми и взрослыми, страдающими психическими заболеваниями, и особые трудности в дальнейшей реабилитации и социальной реинтеграции этих лиц.

Необходимо способствовать распространению дополнительной информации и просвещению населения о психологической помощи, так как традиционное убеждение для большинства россиян до сих пор звучит как «не выносить сор из избы».Опираясь на статистику разводимости и отказов от детей, одной из задач профилактической работы с семьями и супружескими парами является укрепление и сохранение отношений. Для обеспечения эффективной работы социально-психологической службы необходимо повышение профессиональной компетентности специалистов, в том числе обучение системному подходу. Системный взгляд на проблемы и сотрудничество специалистов различных учреждений является основой профилактики асоциального поведения среди молодежи, отказов от детей, алкоголизма и наркомании.Подготовка специалистов в области семейной терапии, как правило, является частной инициативой профессионалов. В связи с этим отсутствие планомерного применения системного семейного подхода и противоречия во взаимодействии специалистов внутри одной организации. Целесообразно мотивировать руководителей профильных учреждений на переподготовку не отдельных специалистов, а большей их части по тематике семейной терапии.

Важно организовать взаимодействие учреждений, обучающих семейной терапии, с целью выработки единых стандартов в обучении, аттестации и курировании специалистов.

Семейные связи являются для россиян главным приоритетом – по крайней мере, теоретически

11 июля

F дС, Y

В этот понедельник россияне отметили День семьи, любви и верности, аналог западного Дня Святого Валентина. Семейные вопросы были в этой стране спорной темой из-за подъема феминизма западного образца, который, в сущности, противоречит традиционным российским представлениям о том, как должны поддерживаться гендерные отношения.

Опросы, проведенные Всероссийским центром общественного мнения (ВЦИОМ), показали, что 77% опрошенных считают, что должны признаваться только официальные браки, и только 11% считают, что любовь не должна «заверяться» на бумаге.Еще 10% настаивали на запрете разводов. Опрос показал разительный разрыв между твердой верой в семейные ценности и реальным положением семейных дел в этой стране.

Статистика ООН показывает, что Россия занимает первое место в мире по соотношению брачности/разводов: с 1998 года в любой год распадается до 70 процентов семей. Результаты опроса имеют мало общего с реальной жизнью, считает глава Выступает команда ВЦИОМ Михаил Мамонов. «Люди говорят, что поддерживают традиционные ценности, потому что в православной культуре семья — это святое», — сказал Мамонов.«Мало кто признается, что предпочитает гражданские отношения. Но даже те, кто искренне верит в брак, не всегда могут поддерживать нормальные отношения со своей второй половинкой в ​​повседневной жизни», — добавил он.

Это природное явление, соглашается психолог РАН Сергей Еникополов. «Современные социальные тенденции, такие как женская эмансипация, противоречат мужскому половому инстинкту, что подрывает традиционный брак как социальный институт. Брак становится жертвой политкорректности», — считает он.

Лидер национального Движения за права мужчин Дмитрий Селезнев выступает за жизнь без брака и считает, что официальный брак — это ловушка для «наивных» мужчин. «Эти 77 процентов сторонников официального брака просто не понимают, что мужчина в случае развода теряет все: детей и имущество».

Так совпало, что в тот же понедельник Министерство труда России предприняло свой собственный шаг по укреплению гендерного равенства, обновив список профессий, которые запрещены для женщин.В настоящее время список «мужских» профессий включает 457 рабочих мест. К 2021 году список сократится до 98.

Через два года российские женщины теперь могут работать водителями грузовиков, автослесарями, служить на флоте и на других «мужских» работах. Примечательно, что российский парламент, Государственная Дума, отклонил законопроект «о государственных гарантиях равных прав и возможностей мужчин и женщин». Законодатели заявили, что российские женщины имеют больше прав, чем российские мужчины, поэтому «уравнивание» фактически сузит их нынешние свободы.

Изображение: Владимир Пустовит, flickr

Пожертвовать
FairPlanet

Поддержите нашу журналистику, активизм и глобальную политику равной оплаты труда!

Утверждение о том, что институт социального работника стремится разрушить институт семьи, необоснованно

10 августа 2016 года внесены изменения в Закон О предотвращении насилия в семье, о защите и помощи жертвам семейного насилия. Этот закон предусматривает инструменты изъятия несовершеннолетнего из семьи в случае насилия или угрозы насилия по решению социального работника.

Часть общества, в том числе священнослужители, пытается представить вносимые в закон поправки как шаг против института семьи и также обратилась с открытым письмом в парламент и кабинет министров. Священник Давид Исакадзе рассмотрел закон в антизападном контексте. По словам Исакадзе, «лишение детей» социальными работниками имеет место в Европе, и именно это намерены легализовать в Грузии.

Позиция священнослужителей по отношению к закону идентична позиции Русской Православной Церкви.Аналогичным образом институт социальных работников преподносится в России священнослужителями как «попытка абсолютизировать права ребенка, разрушающая чистоту и неприкосновенность семьи».

Российские СМИ и часть грузинского общества считают институт социального работника навязанным Западом. Директор Грузинского демографического общества XXI Звиад Томарадзе заявляет, что Закон о предотвращении насилия в семье — это требование Запада, а российские издания (в том числе журнал «Пропаганда») пишут, что через систему ювенальной юстиции Запад пытается подчинить нацию государств к своему империалистическому центру.Особое значение в данном нарративе придается утверждению о том, что социальный работник может отделить ребенка от семьи и в том случае, когда родитель не разрешает своему ребенку посещать занятия по половому воспитанию.

Постановление

В соответствии со статьей 9 Конвенции ООН о правах ребенка разлучение ребенка с семьей вопреки его воле запрещается, за исключением случаев, когда компетентные органы в соответствии с необходимо в интересах ребенка.Кроме того, государство должно уважать право ребенка, разлученного с одним или обоими родителями, на поддержание личных отношений и прямых контактов с обоими родителями на регулярной основе, за исключением случаев, когда это противоречит наилучшим интересам ребенка.

Согласно отчету Совета Европы за 2015 год – Социальные службы в Европе: законодательство и практика изъятия детей из семей в государствах-членах Совета Европы, в большинстве государств-членов изъятие детей из семьи основывается на решении производится либо социальным работником, либо судом.Решение об изъятии принимается только в случае риска или неминуемой опасности причинения серьезного вреда, в частности физического, сексуального или психологического, или в случае крайней небрежности со стороны родителей.

В соответствии с законодательством Грузии изъятие ребенка является крайней мерой и применяется только в том случае, когда другие, более мягкие меры не дали результата или когда очевидно, что никакие другие меры не могут обеспечить защиту и безопасность ребенка. При этом в соответствии с возрастом и зрелостью ребенка должно учитываться мнение ребенка о его дальнейшем устройстве.Решение принимается только после того, как социальный работник выявит признаки насилия, опросит потерпевшего и оценит риски безопасности ребенка. Полиция исполняет решение об изъятии ребенка из семьи.

Таким образом, практика изъятия ребенка из семьи социальным работником служит защите безопасности ребенка и его интересов. Следовательно, утверждение о том, что институт социального работника направлен на «лишение семьи детей» и «разрушение института семьи», является безосновательным.

Подготовил Сопо Гелава

В России, Терапия приторной близости

Новый год Елена Т. встретила как обычно, с родителями. Ранним вечером в пятницу она и ее 13-летняя дочь прошли 10 минут от своей квартиры до квартиры родителей Елены и позвонили в звонок.

Она знала, как они отреагируют. «Они всегда выглядят удивленными», — сказала она недавно. «Они всегда спрашивают: «Почему ты звонишь в звонок? У тебя есть ключ.Почему бы тебе самому не открыть дверь? »

Елена больше не пытается им объяснить, что она пользуется дверным звонком из уважения к их частной жизни. Она лишь упоминает, как приятно, когда ей открывают дверь. Она хотела бы, чтобы они поняли намек и воспользовались ею. дверной звонок тоже.Но она считает своей победой то, что теперь они хотя бы звонят, прежде чем войти с ее дополнительным набором ключей.

Ее борьба в возрасте 35 лет, чтобы отделить себя от родителей, здесь довольно распространена.Американцы с их культом индивидуализма и разрозненными семьями жалуются на одиночество и изоляцию. Но в России семейные психологи говорят, что проблема чаще всего в чрезмерной близости.

В русском языке нет слова, соответствующего английскому слову «частная жизнь», и представление о ней как о желательной составляющей жизни только медленно развивается в стране, где еще недавно многодетным семьям выделяли отдельные комнаты в коммуналках и делили ванную и кухню с полудюжиной других семей.

Елена необычная, потому что она обратилась за советом к терапевту по поводу склонности своих родителей к вторжению. Психологическое консультирование здесь похоже на ибупрофен, паллиативное средство, повсеместно распространенное на Западе, но до сих пор неиспробованное и почти неизвестное в России. По словам аналитика государственного научно-исследовательского института, в прошлом году менее 3% россиян обращались за психологической консультацией по сравнению с 15% американцев.

Дело не в том, что русские не интересны. Книги по самопомощи, которые становятся все более доступными, пользуются большим спросом.Но клиническая практика психологии чахла после десятилетий коммунистического подавления. Работы Фрейда были запрещены, и людям предлагалось обсудить свои семейные или детские проблемы с местным лидером коммунистической партии. Еще свежа память о несчастьях, выпавших на долю тех, кто раскрыл неправильные тайны.

Только в середине 1980-х годов в России был создан первый центр семейной терапии — через три десятилетия после того, как этот тип консультирования получил распространение в Соединенных Штатах. Аня Варга, возглавляющая общество семейных терапевтов, сказала, что в Москве около 70 семейных терапевтов, а их в городе более 8.5 миллионов. По ее оценкам, во всей России их может быть менее 300. В США их 50 000.

Российские семейные терапевты заимствовали свои методы и теории в основном из Соединенных Штатов. Но те, кто работал в обеих странах, заметили разницу в клиентах.

«В США вы можете увидеть крайности индивидуальности. Вы видите людей, которые очень разобщены, что-то вроде сбившегося с пути первопроходческого духа, где люди как бы убегают друг от друга», — говорит Кэтрин Бейкер, семейный терапевт. в Массачусетсе, который писал о культурных различиях в терапии.«Но у вас также может быть слишком много единства, и это то, что вы можете увидеть в России, где гораздо сложнее быть отдельным, автономным человеком».

«У нас особое задание», сказал Варга. «Мы имеем дело с этим почти в каждом случае, и именно так мы отделяем поколения друг от друга».

Частично это связано с экономикой. Коммунальные квартиры россияне быстро превратили в односемейные. Но обычно три поколения живут в крошечной городской квартирке, и психологи говорят, что чувство индивидуализма часто теряется.

Семья Роден обычно многолюдна. 31-летний Олег, его жена Юлия, двое их маленьких детей и родители Олега живут в двух комнатах размером в среднем 13 на 13 футов. Крошечный коридор связывает их с кухней размером с почтовую марку. Однажды днем ​​они сидели и обсуждали, будет ли у них больше или меньше места на человека на кладбище. Надежды на большую квартиру нет. Семья выживает менее чем на 5000 долларов в год.

Олег сказал, что они ладят, потому что уважают друг друга и терпимы к потребностям друг друга.Тем не менее, сказала Джули, «мы все устаем друг от друга». Родители Олега, в частности, вынуждены жить в некомфортных условиях. Они спят на раскладных диванах в нескольких футах друг от друга, спустя 19 лет после развода. Психотерапевты довольно часто видят такое расположение в больших городах, где приобретение новой квартиры может занять 30 лет. Это не идеально, признал Олег, но «человек ко всему может привыкнуть».

Русских так крепко связывает не только экономическая необходимость. Само понятие коллектива глубоко укоренилось в русском сознании.Варга, семейный терапевт, указывает на роман Льва Толстого «Война и мир» и крестьянского персонажа Платона Каратаева, который изображается как воплощение русской народной души. Его превозносят, потому что он не видит ценности в своей жизни как личности, а только как части большего целого. О том же говорит и любимая русская пословица: «Не может один человек быть воином на поле брани».

Наташа Тумашкова, российский терапевт, которая два года училась и работала в Соединенных Штатах, сказала, что вернулась домой с гораздо большим уважением к частной жизни.Ее первым шагом было занять запасную спальню, которую она ранее приберегла для гостей. Ее старая спальня находилась между комнатой ее двух дочерей и остальной частью квартиры, и ее пространство было небольшим, но проходным путем, сказала она.

«Я вернулась и сказала: «Вот оно. Теперь я знаю свои границы», — сказала Тумашкова. «Но мне было 38».

Российские терапевты говорят, что помощь семьям в создании таких границ является их самой большой проблемой. Один недавний случай с Варгой соответствует знакомой схеме. В семье были разногласия, потому что мать новобрачного сына возражала, когда он и его жена днем ​​закрывали дверь своей спальни.Она сказала: «Мне не нравится, когда в моем доме закрыты двери!» Варга призвал мать развивать собственных друзей. Она не пыталась сказать ей, что пара имеет право на неприкосновенность частной жизни. «Нельзя работать против культуры», — сказала она.

Другая мать не могла смириться с желанием дочери выйти замуж. По предложению Варги мать и дочь неделю носили одежду друг друга. «Они были как одно тело. Их не было двое, был один человек, притворявшийся двумя. В конце концов, они увидели, что они два разных человека.»

Елена, красноволосая разведенная шатенка, год назад начала сеансы терапии с Варгой, потому что чувствовала, что родители не видят в ней самостоятельного человека. У нее есть собственная квартира, и она достаточно зарабатывает, управляя программой технической помощи для иностранное посольство, чтобы удовлетворить все ее потребности и потребности ее дочери. Но она сказала, что ее родители все еще пытаются контролировать, чем она занимается в свободное время, как воспитывает дочь и как тратит свои деньги. Она попросила не называть ее фамилию чтобы защитить личность своей семьи.

Она поддерживает с ними очень тесный контакт, как и ожидают русские. Она звонит маме, когда приходит на работу и как только возвращается домой. Часто не успела она повесить трубку ночью, как звонит отец. «Ты уже дома», — спросит он. — Почему ты не позвонил нам?

Каждые выходные она и ее дочь навещают родителей. Но в прошлом году она установила некоторые ограничения: не будет спать в их квартире, хотя отец всегда просит ее об этом; она с дочерью отдыхает за пределами Москвы, хотя отец всегда возражает; и она не отвечает на вопросы, которые считает слишком любопытными.«Если я не хочу рассказывать им о своих личных, внутренних переживаниях, я ничего не рассказываю», — сказала она. «Этому для меня было труднее всего научиться. Как не отвечать на вопросы».

Она сказала, что терапия помогла, потому что теперь она больше жалеет своих родителей, чем злится. «Я знаю, что они не могут найти другой способ поведения. Я все еще люблю их, хотя иногда это нелегко, и я знаю, что они любят меня».

Ее матери не нравится идея консультации, и она, как обычно, дала ей знать.«Она сказала: «Это очень глупо. Психолог вряд ли вам поможет. Все ваши проблемы, вы можете просто обсудить их со мной». »

ПОДПИСЬ: Олег Родин, его жена Жюли, их дочь и мать Олега делят пространство на небольшой кухне. «Мы все устаем друг от друга, — говорит Джули.

#NeverGiveUp: Разъяснение предлагаемых анти-ЛГБТИ поправок в Семейный кодекс России

Предлагаемые 180 страниц поправок в Семейный кодекс России могут коснуться любого жителя страны. Кроме того, три страницы относятся конкретно к сексуальной ориентации, гендерной идентичности и самовыражению, а также к половым характеристикам (SOGIESC). Как эти поправки отразятся на жизни ЛГБТИ-людей в России, если пакет законов будет принят?

• Люди, внесшие изменения в свои свидетельства о рождении, должны будут заменить их старой информацией до января 2022 года.

• Люди, которые получают доступ к законным процедурам признания пола, останутся с неправильным свидетельством о рождении, что приведет к несоответствию между свидетельством о рождении и другими документами, удостоверяющими личность, такими как паспорта.

• Хотя запрета на юридическое признание пола (LGR) как такового или на обращение, подтверждающее пол, не существует, предлагаемые изменения сделают существующую процедуру юридического признания пола неполной. Это будет иметь далеко идущие последствия для транс- и интерсексуалов, получающих доступ к LGR.

• Любые браки будут запрещены де-факто для многих трансгендерных людей.При разных гендерных отметках в свидетельстве о рождении и паспорте любой брак трансгендера, вне зависимости от его сексуальной ориентации, может быть квалифицирован чиновниками как «однополый брак», что не допускается в России. Это будет иметь долгосрочные последствия для широкого круга прав, вытекающих из семейного положения.

• В Семейный кодекс будет добавлен запрет на однополые браки, дополняющий существующий конституционный запрет.

• Усыновление и опекунство будут запрещены для однополых пар, зарегистрировавших свой брак за границей, и для неженатых лиц, имеющих гражданство в странах, где возможны однополые браки. Этот запрет уже существует в российском законодательстве.

Что еще?

Эти законопроекты коснутся не только представителей ЛГБТИ. В случае усыновления дети, подвергающиеся риску жестокого обращения, не будут изъяты из семьи до вступления в силу решения суда.В лучшем случае на это уйдет не менее одного месяца.

Что ты умеешь делать?

Государственная Дума может принять эти законопроекты в любое время. Вот что вы можете сделать, чтобы этого не произошло:

• Напишите своим контактам в ООН, Совете Европы и ОБСЕ, чтобы отметить и осудить законопроект, который нарушает ряд международно закрепленных прав человека, и напомнить России о ее обязательствах уважать, защищать и выполнять права человека для всех людей без дискриминации.

• Выступить с заявлением/совместным заявлением, осуждающим принятие дискриминационных законов, ограничивающих основные права ЛГБТИ-людей в России: поставить в подвешенное состояние юридическое признание пола трансгендеров, запретить фактический брак для трансгендеров, закрепить запрет на однополые браки и усыновление однополыми парами и запретить любое признание однополых браков, зарегистрированных за границей.

• Там, где это возможно, признать более широкое негативное влияние предлагаемых законов, таких как: ослабление защиты ребенка от домашнего насилия, чрезмерное регулирование семейных вопросов, ограничение права ребенка на усыновление, переопределение родительских прав для приемных родителей.

• Присоединяйтесь к нам, чтобы продемонстрировать свою солидарность с российскими ЛГБТИ-активистами в поддержку их неустанной работы! Опубликуйте свое селфи в социальных сетях с табличкой «Никогда не сдавайся», используя хэштег #NeverGiveUp!

Предлагаемые сообщения:

1. Предлагаемый закон «О традиционных ценностях» в #России отменит #признание пола для #транс и #интерсексуалов. Я солидарен с сильными российскими ЛГБТИ-активистами, которые никогда не откажутся от своей борьбы за свободу и равенство

2.Предлагаемый законопроект «О традиционных ценностях» в России будет способствовать дальнейшей дискриминации ЛГБТИ-людей в России, включая права партнерства и опеки. Я солидарен с сильными российскими ЛГБТИ-активистами, которые никогда не откажутся от своей борьбы за свободу и равенство

3. Предложенный Россией закон «О традиционных ценностях» отменяет нынешнее признание гендера и нарушает Европейскую конвенцию о правах человека, стороной которой является Россия. Я солидарен с сильными российскими ЛГБТИ-активистами, которые никогда не откажутся от своей борьбы за свободу и равенство

Академия русского языка

Размещение в семье в России

Проживание в русской принимающей семье может стать для вас идеальным вариантом размещения.Если вы хотите познакомиться с русским стилем жизни и попрактиковаться в языке в неформальной обстановке – выбирайте проживание в русской принимающей семье! Принимающие семьи живут недалеко от школы и центра города и обычно находятся либо в Риге, либо в приморском городе Юрмале.

Как выглядит типичная русская принимающая семья? В некоторых случаях этот термин не означает традиционную супружескую пару с детьми. Выбирая русские принимающие семьи, прежде всего, Russian Language Academy Durbe ищет кого-то, кто общителен, любит знакомиться с новыми людьми и может оказать вам теплый прием во время вашего языкового пребывания.

Как правило, принимающие семьи будут разговаривать с вами во время еды, проявляя терпение и понимание. В результате гостеприимства, интереса и внимательной атмосферы вашей принимающей семьи вы сможете более эффективно адаптироваться к новой языковой и культурной среде.

Школа утверждает и проверяет все жилье в принимающей семье. Отдельные сотрудники Академии русского языка в Дурбе лично знают все семьи и их индивидуальные особенности жизни.Существуют регулярные проверки для контроля стандартов семей, а также анкеты, которые вы получаете в начале и в конце вашего курса. Доступны четыре варианта: одноместный или двухместный номер, только завтрак или полупансион.

• Стандарт Русский Принимающая семья, одноместный номер с завтраком – 180 евро, с полупансионом (завтрак и ужин) – 240 евро в неделю.
• Executive Russian Принимающая семья, одноместный номер с завтраком – 250 евро, с полупансионом – 310 евро в неделю.

* Executive Host Family – предлагает высококачественное жилье либо в нескольких минутах ходьбы от школы, либо (максимум) в 50 минутах езды на общественном транспорте. Приоритет при размещении в принимающей семье отдается учащимся, выбравшим интенсивный (25+) или индивидуальный (не менее 20 уроков в неделю) курсы.

В стоимость входит:  услуги по размещению
Проживание в принимающих семьях рассчитывается с воскресенья по воскресенье. Если вы хотите прибыть раньше или уехать позже воскресенья, взимается отдельная плата за дополнительную ночь.

Дополнительные опции

• Дополнительная ночь только с завтраком – 38 евро; Полупансион – 46,50 евро.
• Эксклюзивная русская принимающая семья, дополнительная ночь с завтраком – 50 евро; Полупансион – 58,50 евро.
• Доплата за отдельную ванную комнату с туалетом – 20 евро в неделю
• Трансфер в/из международного аэропорта «Рига» (RIX): 40 евро в одну сторону

Наши студенты о своем опыте

Хелена Андерссон, ШВЕЦИЯ:   «У меня было пять замечательных недель в Риге! Я жил в русской принимающей семье, которую я действительно могу рекомендовать! Это отличный способ попрактиковаться в разговорной речи в реальных повседневных жизненных ситуациях.Кроме того, вы также получите ощущение дома, если вы остаетесь в течение длительного времени. Я постараюсь вернуться, чтобы учиться как можно скорее».

Мама Наташи Вебстер, Великобритания:   «Я хотела бы поблагодарить вашу принимающую семью за то, что Наташа чувствовала себя так желанно и сделала ее пребывание таким приятным . Это был очень большой шаг для Наташи — так долго находиться вдали от дома, но благодаря их заботе, гостеприимству и доброте (и вкусной еде!) она смогла расцвести и улучшить свои языковые навыки.