Джин, Барбара и Гордон смогли поговорить о своих страхах и желаниях перед смертью отчасти потому, что с ними была я (пришла именно с этой целью). Я думаю, что без постороннего человека, задающего вопросы, им могло быть сложнее сделать это. Все дело в страхе и непонимании, которые связаны со смертью. То, как мы говорим друг с другом о своей смерти, явно не работает в такой ситуации. Из 48% всех умерших в больнице лишь 2% приняли решение оставаться там до последнего вдоха. Менее трети обсудили с родными свои желания. Кому-то хотелось сменить врача, кому-то — отключить систему жизнеобеспечения или стать донором органов. Семьи, которые не обсудили эти непростые темы, несут тяжкий груз ответственности. Член семьи никогда не может быть уверен в принятом решении. Неуверенность — самый тревожный этап принятия решения. Никто не может быть уверен в последствиях любого лечения для умирающего человека. Добавьте сюда незнание желаний умирающего человека — и риск плохих решений, сожалений и чувства вины серьезно возрастает. 

Время, проведенное в хосписе, научило меня тому, что мы все должны говорить, планировать и готовиться к смерти задолго до того, как настанет время умирать. Это поможет разобраться в себе и понять, почему мы, так сказать, до смерти боимся смерти. Мы избавимся от этого страха, если спокойно разберемся в своем отношении к жизни и смерти и поговорим и обсудим свои желания, мысли и страхи с близкими людьми, особенно с теми, кто собирается нас пережить. Иногда, несмотря на долгие разговоры, мы можем так и не почувствовать готовность к смерти в тот момент, когда придет время.

Люди перестают бороться за жизнь и принимают смерть в процессе переживания личного горя. Этот случается, когда человек чувствует боль от утраты желанного будущего и находит силы принять ограниченное будущее. 

Если мы верим во что-то, что утешает нас при жизни и утешит на пороге смерти, наши страдания не будут столь сильными. Если мы захотим поговорить с близкими о нашей смерти, они тоже будут страдать меньше. Никто не знает, что чувствует умирающий человек, но мы уверены: если мы будем присутствовать при смерти любимого человека, это навсегда останется в нашей памяти. Смерть, когда чувства каждого соответствуют его мыслям, воспринимается легче. 

По своему опыту я знаю, что всегда будут те, кто не может говорить о смерти или не хочет ослаблять свои защитные механизмы. Признание смерти вызывает у них парализующий страх, поэтому единственной реакцией становится отрицание. Нужно понимать, что даже те, кто отрицает свою смерть, могут говорить о своих страхах образно. Важно улавливать подсказки в их речи. Те, кто не говорит о смерти, скорее всего, будут страдать сильнее по мере ее приближения (не только из-за проигрыша в борьбе, в которой им хотелось победить, но и из-за появления огромного страха смерти). Однако некоторые люди могут полностью отрицать смерть и все равно умереть спокойно.

Многие из нас наслышаны о чудесах медицины, которая ежегодно спасает миллионы жизней. Но эти успехи дают нам неверное представление о ее возможностях. Как только человек со смертельным диагнозом преодолевает переломный момент, его состояние можно стабилизировать, но болезнь обратить вспять нельзя. Пациентам и их семьям тяжело это принять. Они всегда надеются на операцию или лечение, верят, что из миллиона человек именно им повезет. Иногда приходится принимать очень тяжелые решения — выбирать между риском смерти вследствие лечения, например химиотерапии, и риском смерти от самой болезни. Поэтому врач должен поговорить с умирающим пациентом и его семьей, чтобы вместе принять сложное решение.

Когда я работаю с семьями, в которых один из членов ожидает свою смерть, то советую открыто и честно говорить друг с другом. Но самое главное — прошу убедиться, что ни у кого не останется сожалений. Люди должны провести время вместе, помириться или хотя бы просто помолчать вместе, сделать фотографии и записи в дневнике, сократить число гостей до самых близких и сосредоточиться на человеке, которого они так любят. Каждая минута ценна и станет источником утешения после смерти человека. 

В глубине души мы знаем, что хотим умереть без боли, мирно и с достоинством. Мы не хотим уходить в одиночестве — мы желаем, чтобы рядом были люди, которые нас любят, и находиться в месте, где чувствуем себя в безопасности. Нам не хочется оказаться в больнице, где мы потеряем свое достоинство в схватке за жизнь. Если мы в состоянии обдумать нашу неизбежную смерть, какой бы сложной она ни была, у нас появится возможность обставить кончину по своему желанию. Это также означает, что мы будем меньше страшиться ее. Мы не можем контролировать свою смерть, но мы можем использовать все доступные средства поддержки, чтобы сделать ее максимально приемлемой. 

Стоит повторить, что главный барьер на пути к обсуждению смерти преодолевает так называемое «магическое мышление». Люди боятся, что каким-то образом разговорами о смерти приблизят ее. Либо считают, что разговор о смерти означает, что они сдались. Вот почему мы должны побеседовать на эту тему прежде, чем окажемся на пороге смерти.

Страх смерти

Наше отношение к смерти с огромной вероятностью отражает нашу жизнь. Если человек часто злится на жизнь, он еще больше будет злиться по мере приближения смерти. В это сложное время наши эмоции зашкаливают. Многие люди относятся к смерти негативно. Осознание своей смертности и чувство надвигающейся угрозы может вызвать огромный страх. 

Размышляя о прожитой жизни, человек либо почувствует принятие, либо решит, что прожил бессмысленную жизнь. Неудивительно, что те, кто считает, что жили полной жизнью, будут меньше бояться смерти, чем те, кто считает свою жизнь бесцельной. 

Страх смерти зачастую усиливается, когда человек теряет близкого. Дело в том, что это вызывает мысли о собственной смертности и заставляет задуматься о том, что рано или поздно мы умрем. Чтобы справиться с этим страхом, многие переходят в оборону, например пытаются отвлечься от неизбежных мыслей о смерти или отрицают свою уязвимость. Эти защитные механизмы привели к убеждению, что смерти нужно бояться и избегать любой ценой. Однако исследования показывают, что люди, которые были на грани смерти, часто перестают ее бояться. Я часто отмечала, что родители, потерявшие детей, больше не боятся умереть. 

Принятие смерти

По результатам исследований, люди, которые морально приняли смерть, психологически подготовлены к конечности жизни. Они осознают свою смертность и проявляют позитивную эмоциональную реакцию. 

Однако некоторые могут принимать смерть в целом, но при этом отрицать мысль о своей смертности. Например, ученые изучили восприятие человеком чужой смертности и собственной и выявили, что участники исследования зачастую нереалистично описывали свою возможную смерть, зато весьма реалистично — смерть других. 

Отношение человека к смерти может быть связано с его физическим и психическим здоровьем. Это подтверждено исследованиями: физически здоровые люди зачастую меньше боялись смерти. Было доказано, что принятие смерти положительно влияет на здоровье и благополучие в целом.

Влияние религии

Религия играет важную роль в восприятии человеком смерти. Любая религия может заглушать страх смерти. Многие религии уделяют большое внимание загробной жизни и убеждают людей, что смерти не нужно бояться. Верующие обычно принимают смерть, потому что верят, что продолжат счастливо жить в загробном мире.

Влияние социальной поддержки

Самой важной формой социальной поддержки является эмоциональная. Для Барбары, Джин и Гордона наличие близких отношений с заботливыми друзьями и членами семьи оказало самое большое влияние на их страх смерти. Было доказано, что социальная поддержка, которая укрепляет самооценку человека, снижает негативное влияние стресса в условиях скорой смерти. Люди с высокой самооценкой, получающие хорошую социальную поддержку, в меньшей степени боятся смерти.

По результатам исследований, смерти очень боятся пожилые люди, которые живут в медицинских учреждениях (особенно те, у кого слабое здоровье, низкая самооценка и ощущение бессмысленно прожитой жизни).

Впервые в исследованиях не было противоречий: люди, получающие слабую социальную поддержку, испытывали большой страх смерти.

Депрессия

Люди часто спрашивают меня, в чем различие между горем и депрессией. Хотя эти понятия кажутся схожими, сами процессы отличаются. Горе — это реактивная реакция на внешнее событие (вызывает комплекс переживаний). Самое простое определение депрессии звучит так: это постоянное ощущение негатива или тревоги, возникающее из-за химического дисбаланса в мозге. Даже когда мы находимся в процессе переживания горя, можем испытывать моменты удовольствия или счастья.

В состоянии депрессии чувство пустоты и отчаяния не покидают. Тяжелое горе обладает признаками депрессии и требует профессиональной помощи (например, если у человека появляются суицидальные мысли). Но в отношении работы разума точные определения невозможны. Исследование показывает, что 15% всех психологических расстройств возникает из-за нерешенного чувства горя.

Перевод: Гиматова Ю. М.

Смерть: ощущаем ли мы эйфорию в момент кончины?

• Шеймус Койл
• BBC Future

15 февраля 2020

Автор фото, Getty Images

Испытывает ли человек в момент смерти облегчение или даже эйфорию? И что происходит в нашем сознании в последние минуты жизни?

У многих усопших выражение лица — спокойное, умиротворенное, будто они просто спят. Но лицо одного моего родственника, который очень страдал от боли в последние часы своей жизни и не имел доступа к обезболивающим, после смерти излучало сияние, экстаз.

Много лет я размышлял о том, может ли человек в последние минуты жизни пережить эйфорию. Может ли смерть сопровождаться выбросом эндорфинов, прежде всего, когда человеку не давали обезболивающих? Этим вопросом задается 77-летний житель Гельсингборга в Швеции по имени Гёран.

Существует мнение, что человек борется за жизнь до последнего вздоха. Но, возможно, это не так.

Как эксперт по паллиативной помощи, я думаю, что процесс умирания начинается примерно за две недели до смерти. В этот период физическое состояние человека ухудшается. Ему становится труднее ходить, увеличивается сонливость. Человек все больше времени проводит во сне.

Ближе к последним дням человек постепенно теряет способность глотать таблетки, есть и пить.

Этот период специалисты по паллиативной медицине называют «активным умиранием», это означает, что человеку осталось примерно два-три дня.

Однако у кого-то этот этап проходит за день. А кто-то прибывает на грани смерти в течение почти недели, что, как правило, бывает крайне тягостно для их родственников.

Поэтому с разными людьми происходят разные процессы, и предсказывать их мы не можем.

Сам момент смерти довольно сложно распознать. Но исследования, которым сейчас занимается моя команда, показывают: чем ближе люди подходят к порогу смерти, тем больше организм выделяет веществ, связанных со стрессом.

У больных раком, а, может, и других людей, растут маркеры воспалительных процессов. Эти химические вещества свидетельствуют о том, что организм борется с инфекцией.

Автор фото, Unspalsh

Возможно, наш мозг защищает нас от сильной боли в последние минуты жизни

Что касается всплеска эндорфина в крови, об этом ничего не известно, потому что никто до этого не исследовал этот вопрос.

Впрочем, проведенное в 2011 году исследование показало, что в мозге шести умирающих крыс в три раза повысился уровень серотонина, химического вещества, которое, как полагают, способствует ощущению счастья.

Мы не можем исключить, что нечто подобное происходит и у людей.

Это интересное предположение, и технология измерения уровня эндорфина и серотонина у человека уже есть.

Более проблематично провести повторный анализ крови в последние часы жизни человека. Получить финансирование для такого исследования также трудно.

Исследования в области паллиативной помощи получают в сотни раз меньше денег, чем, например, исследования рака.

Кроме того, нет никаких доказательств того, что обезболивающие, например морфин, могут препятствовать выработке эндорфинов. Смерть не всегда сопровождается болью.

Мои собственные наблюдения и разговоры с коллегами свидетельствуют о том, что если человек не страдал от боли до того, она не обязательно появится в момент смерти.

Мы не знаем, связано ли это с эндорфинами. Ответа пока нет.

Наш мозг имеет несколько возможностей, как преодолеть сильную боль. Вот почему солдаты на поле боя часто не испытывают боли, когда их внимание отвлекают.

Исследовательница Ирэн Трейси из Оксфордского университета продемонстрировала удивительную силу плацебо, ожидания и религиозных убеждений в преодолении боли. Медитация также может помочь.

Момент эйфории

Но что еще кроме эндорфинов может вызвать эйфорию перед смертью? Постепенное угасание организма сказывается и на мозге. Возможно, каким-то образом это влияет на наши чувства в момент ухода из жизни.

Американский нейрофизиолог Джилл Болте-Тейлор рассказала в своей лекции на TED, как во время инсульта она пережила эйфорию и даже «нирвану». У женщины отключилась левое полушарие мозга — источник логического рационального мышления.

Впрочем, повреждение правого полушария также может вызвать ощущение приближения к Творцу.

Я могу предположить, что ваш родственник пережил глубокий духовный опыт или озарение. Я знаю, что когда мой дед умирал, он поднял руку с вытянутым пальцем так, будто указывал на кого-то.

Мой отец, набожный католик, уверен, что дедушка увидел свою жену, мою бабушку. Он умер с улыбкой на лице, что принесло глубокое успокоение моему отцу.

Буддисты считают процесс умирания священным, веря, что момент смерти создает огромный потенциал для сознания. Они расценивают переход от существования к умиранию как наиболее важное событие жизни, как точку, когда вы переносите Карму из этой жизни в другие.

Автор фото, Javier Hirschfeld/ Getty Images

Смерть не обязательно должна сопровождаться болью

Это не означает, что религиозные люди в целом переживают более радостный опыт смерти. Я наблюдал крайнее состояние тревоги у священников и монахинь на смертном одре. Возможно, их охватывало беспокойство об их моральном облике перед божьим судом.

В конце концов, каждый уходит из жизни по-своему. Предугадать, у кого он будет тихим, невозможно. Некоторым людям, чью смерть я видел, всплеск эндорфинов не помог.

Я помню молодых людей, которые так и не смогли принять того, что умирают. У них были молодые семьи, и они не смирились со смертью.

Я могу предположить, что экстатический опыт могли пережить те, кто каким-то образом принял смерть, смирился с ее неизбежностью.

Уход играет в этом большое значение. Наблюдение за пациентами с раком легких показали, что те из них, кто получил раннюю паллиативную помощь, жили дольше и уходили из жизни спокойнее.

Я помню одну женщину, которую кормили через капельницу. У нее был рак яичников, и она не могла есть. Люди, получающие питание подобным образом, сталкиваются с риском заражения серьезными инфекциями. После того, как она пережила второе или третье заражение, она изменилась.

От нее физически исходило ощущение умиротворения. На короткое время она вернулась из больницы домой, и я до сих пор помню, как она рассказывала о красоте закатов.

Мне трудно забыть этих людей, они всегда заставляют меня задуматься о собственной жизни.

В конце концов, мы очень мало знаем о том, что происходит, когда кто-либо умирает. После 5000 лет изучения медицины мы можем рассказать вам, как люди умирают в случае утопления или сердечного приступа, но не знаем, как умирают от рака или воспаления легких.

Единственное, что мы можем, это описать то, что происходит снаружи.

В своем исследовании я стараюсь демистифицировать смерть, понять физиологию умирания и разработать модели, которые могли бы спрогнозировать, какими будут последние недели и дни жизни человека.

Возможно, со временем мы также узнаем о роли эндорфинов в последние мгновения жизни.

Возможно, что мы переживаем глубочайший опыт в смутных недрах пространства между жизнью и смертью.

Но это не значит, что мы не должны пытаться поймать последний луч света.

Как говорил шведский дипломат Даг Хаммаршёльд (Dag Hammarskjöld): «Не ищите смерть. Она сама вас найдет. Ищите путь, превращающий смерть в достижение».

Шеймус Койл — почетный клинический научный сотрудник Ливерпульского университета и специалист по паллиативной медицине.

В новой серии «Великие вопросы жизни», которую BBC Future публикует совместно с The Conversation, мы пытаемся ответить на вопросы читателей о жизни, любви, смерти и Вселенной. В поисках ответов мы обращаемся к исследователям, которые ищут новые перспективы в этих фундаментальных вопросах.

Прочитать оригинал этой статьи на английском языке вы можете на сайте BBC Future.

Хотите поделиться с нами своими жизненными историями? Напишите о себе по адресу: [email protected], и наши журналисты с вами свяжутся.

Как перестать бояться смерти? | GQ Россия

После инцидента я начал жить моментом. Особенно в процессе восстановления, те первые несколько лет. Я просто не мог строить далеко идущих планов, поскольку слишком много всего было неизвестно. Голова была забита мыслями о происшествии и попытками справиться с болью. Все это действительно научило меня жить здесь и сейчас. Ко мне, наконец, пришло осознание: я могу умереть завтра или сегодня, в течение следующих нескольких минут. Почувствовать уязвимость жизни, а не отдаленно поразмышлять о ней было истинным подарком судьбы.

В какой момент вы поняли, что хотите заниматься медициной?

Полученный мною опыт подтолкнул меня к такому решению. Конечно, необязательно лишаться конечностей, чтобы захотеть того же, будем честны. Но со мной случилось именно так, и я действительно хотел с пользой применить приобретенный опыт. Я стал изучать разные программы защиты инвалидов, помощи им в реализации своих возможностей. Медицина стала путеводной звездой, амбицией, которую захотелось попробовать реализовать. К слову сказать, свои цели я стал воплощать иначе. Теперь я не был нацелен только на успех. Я не боялся обжечься. Это обеспечило мне огромное преимущество. Я понял, что не боюсь проиграть, и начал много пробовать: хорошо, я попытаюсь поступить в медицинскую школу; худшее, что может случиться, – меня исключат или я возненавижу это занятие, тогда я буду делать что-то другое. Такие мысли еще несколько лет назад могли бы просто-напросто сломить меня.

Как вы научились ко всему относиться проще?

Когда ты человек с ограниченными возможностями, неловкие ситуации происходят с тобой постоянно. Например, ты идешь по улице, а у тебя отваливается протез. Если даже к такому можно привыкнуть и начать относиться с юмором, почему бы не воспринимать легко и все остальное?

С вами тоже происходили неловкие вещи?

Мой любимый случай произошел в Денвере. Я перебегал дорогу, и у меня отвалилась конечность. Все проезжающие мимо машины остановились, прохожие опешили, никто сразу и не догадался, что это был протез. Они подумали, что у меня отвалилась нога. Один парень вышел машины, поднял мой протез и подал мне его с самым смешным и неловким лицом на свете. Это же забавно. Да, многие испугались, но ничего страшного же не произошло.

Беззаботность – отличное качество. Оно делает жизнь веселее, а отношение к смерти проще. Подумайте, что бы вы ни делали, вы все равно умрете, а зачем переживать из-за того, что неизбежно. Нужно просто это принять, тогда и переживать будет не из-за нечего. Так же легко стоит относиться и к неудачам. Плохое быстро пройдет, так что вам просто нечего бояться.

Долго находясь в окружении пожилых людей в хосписе, вы заметили, что больше всего заботит их в конце жизни?

Их перестают волновать повседневные заботы. Пожилые люди начинают мыслить более масштабно. Время для них перестает ограничиваться прожитыми и оставшимися годами, оно становится для них вселенским. Сто лет пожилым уже не кажутся большим временным промежутком.

Меняется и их отношение к самим себе. Со временем старики начинают казаться себе все более маленькими по отношению к огромному миру. Они осознают, что с прерыванием их жизни жизнь на Земле не заканчивается.

Вы словно опять вернулись к философии и истории искусств.

Да, потому что все сводится к тому, как люди видят себя в этом мире. Это очень субъективная вещь. Мы можем видеть себя очень большими, а все остальное маленьким или наоборот. Мир каждого человека уникален, и то, каков он, зависит лишь от нашего восприятия жизни. Это удивительно.

Изменилось ли ваше отношение к потерям после общения с пожилыми людьми?

Проживать боль – большое искусство, которое, как мне кажется, следует развивать в себе каждому. Когда вы начнете задумываться, какое же место горю отведено в жизни каждого из нас, вы быстро поймете, что страдания и любовь тесно переплетены. Когда вы теряете того, кто был вам не слишком близок, вы же не сильно переживаете, правда? Так что, в моем понимании, боль и любовь неразделимы. Я согласен, что иногда у нас просто нет сил страдать, раньше я глушил в себе это чувство. Когда умерла моя сестра, я словно разучился чувствовать. Сейчас я жалею, что не прожил ту боль.

А как следует проживать боль?

Ощутить все то, что происходит внутри вас. Не отказываться от своих чувств. После того, как они пройдут, пройдет и горе. Над вами словно рассеются тучи. А вот если вы запрете свою боль у себя внутри, она очень долго будет о себе напоминать.

Материал был впервые опубликован на сайте американского GQ.

Вероятно, вам также будет интересно:

Вы занимаетесь сексом, потому что боитесь смерти

Тони Парсонс о феномене отложенной смерти

Фото: Иллюстрация: Alicia Tatone

«Смерть близкого – это опыт, который важно правильно пройти» — Про Паллиатив

Находясь рядом с умирающим человеком, люди могут быть в растерянности, не понимая, как ему можно помочь. Психолог Оксана Орлова, психотерапевт фонда «Живи сейчас», рассказала порталу «Про паллиатив» о том, как можно поддержать умирающего человека.

– Что важно для человека, который находится при смерти?

– Прежде всего, умирающим людям страшно, им не хочется уходить из жизни в одиночестве. Важно, чтобы рядом с ними был кто-то, кому они доверяют. Может быть, кто-то из близких держал за руку. Кому-то необходимо, чтобы близкие не просто присутствовали в комнате, а разговаривали с ним. Но есть и те, кто в последние часы жизни хотят побыть в одиночестве.

Если пациент считает, что смерть – это его личный опыт, оставьте его наедине, не нужно ему мешать, но будьте при этом поблизости. Рядом с умирающим человеком не должно быть спешки, паники, истерики. Нужно дать возможность спокойно подойти к смерти. Это очень важный отрезок жизни человека, который должен пройти ровно, не скомкано, без ажитации.

– Как определить, чего человек хочет: чтобы с ним поговорили, или молчали? Есть ли какие-то признаки?

– Человек может нуждаться во внимании близких, но не уметь напрямую сказать об этом. Он может попросить о помощи – поднять голову, повернуть одеяло, поправить ногу. Это тоже может быть признаком того, что он хочет поговорить. Невербальный человек может взглядом, звуком пригласить близких к разговору или для того, чтобы они подошли к нему поближе.

– Расскажите, пожалуйста, о страхах, которые могут сопровождать умирающего человека.

– Страх, что сделают плохо, причинят вред, не поймут потребности, и человек никак не сможет это обозначить. Страх того, что никак не получится влиять на ситуацию и ухаживать за собой. Человек боится, что тело станет медицинским объектом, и медперсонал будет относиться к нему как к предмету, который нужно иногда переворачивать, мыть и кормить. Умирающий человек как будто находится в полной власти других людей, не может защитить себя, сохранить чувство собственного достоинства. Очень силен страх быть униженным.

У пациентов с БАС есть своя специфика – часто смерть наступает от недостаточности дыхания. И когда они понимают, что ситуацию изменить нельзя, болезнь будет только прогрессировать, появляется страх умереть от удушья. Человек может смириться со смертью, но сам факт, как именно наступит смерть, пугает.

Есть некоторые способы увеличить жизнь человеку с БАС. Например, установить трахеостому: к организму подключается дыхательная труба, через которую организм дышит. Я думаю, что у человека есть право выбора, устанавливать ее или нет, поэтому желательно заранее поговорить об этом с близкими, которые помогают в уходе. Это сложная тема, в ней очень много споров о том, у кого есть право принимать решение об отказе в реанимации – сам пациент, родственники, врач или юрист. Чтобы в сложный момент не было истерик, вызывать реанимацию или не вызывать, близкие должны выяснить, как больной хочет уйти.

Я встречала ситуации, когда людям с БАС хочется жить несмотря ни на что, потому что, например, у них маленький ребенок, и им важно наблюдать, как он растет. А бывает, что люди настолько измучены болезнью, что хотят поскорее умереть, и поэтому отказываются от помощи, от медикаментов, от питания. Некоторые пациенты могут быть против установки гастростомы, но наши врачи все равно всячески пытаются…

– Переубедить?

– Договориться, да, чтобы все-таки поставить гастростому. Врачи считают, что если в наше время человек умирает от голода, то это никуда не годится. Но хорошо бы с человеком поговорить, насколько ему нужна эта помощь, хочет ли он жить обездвиженным, встречать посетителей. С течением болезни у человека может измениться ценность его жизни.

И это его жизнь, не в нашей власти принимать решения за него и делать то, что мы хотим. На деле иногда близкие люди все равно из эгоизма начинают спасать человека, который умирает, переходить к активным действиям, и даже трясти человека с криками: «Живи! Ради нас ты не должен умирать».

– Если говорить о страхах близких людей умирающего, чего они еще боятся?

– Присутствовать при факте смерти. Им кажется, что они этого не вынесут. И конечно же, они очень боятся быть виноватыми, за то, что случайно причинят боль, что-то сделают не так, и не смогут этого исправить. Или что человек умрет у них на руках. Если говорить про сиделок, они боятся, что их обвинят в смерти больного.  

И еще важный момент – ухаживающие люди боятся встретиться с чувствами другого человека и со своими собственными, боятся не справиться, испытывать вину, терять своего близкого и расставаться с ним.

– Почему родственникам так хочется накормить умирающего человека? Почему они боятся, что человек умрет голодным, даже если знают, что биологически ему уже не требуется питание?

– Мне кажется, это история про то, что символизирует пища – это метафора тепла и жизни. Когда люди пытаются покормить своего близкого, они хотят наполнить его теплом или, может быть, дать то, что они человеку не додали. Они могут думать, если человек не поест, он как будто не получит необходимого. Когда близкий человек болеет – это невыносимо. Когда ты находишься рядом, ты как бы становишься свидетелем, и от этого бывает очень много отчаяния и бессилия.

Когда я вела группы поддержки для родственников по переживаниям утраты, люди, у которых умерли уже близкие, часто подробно рассказывали, у каких врачей они были, какие они выбили субсидии, какие усилия применили. Им было важно еще раз проговорить, что они сделали все возможное, и объяснить себе, что человек ушел из жизни хорошо и без боли.

– Расскажите, пожалуйста, про действия, которые можно было бы сделать близким тяжелобольного, чтобы потом у них не было чувства вины.

– Самое важное – это контакт. Во-первых, нужно поговорить с умирающим о том, что происходит. Понимает ли он, что с ним, как он к этому относится и что чувствует, страшно ли ему. Можно спросить, что он думает о людях, которые рядом с ним, какого ему с ними расставаться. Может быть важным разговор о том, все ли человек успел в жизни сделать, как ему кажется.

Все-таки, люди к смерти подходят по-разному. Бывает, с обидой, злостью, они думают: «Почему я? Вы все счастливые, здоровые, а я на койке лежу». Бывает так, что человеку важно выговориться и услышать от людей то, что он давно хотел услышать. Может быть человеку хочется попросить прощения или он ждет, что кто-то попросит прощения у него. Бывает, что люди сожалеют об упущенных возможностях и о том, что они больше никогда не успеют сделать.

Возникает вопрос, можно ли что-то сделать, чтобы довершить действия больного человека? По опыту общения с людьми с БАС, они очень часто молчат, поэтому идет большая социальная работа, чтобы понять их желания.

– Какие желания вы имеете в виду?

–  Допустим, человек никогда не был в каком-то городе или никогда не был на каком-то концерте, не слышал вживую любимую группу. Или ему хочется посмотреть на город с высоты. Важно понять это до того, как человек окажется при смерти. Например, для басовцев фонд «Живи сейчас» устраивал вечер в Москва-сити. У некоторых была мечта подняться на небоскреб. И они поднялись вместе со своими семьями. Это было очень здорово. Возможности ограничены, но мечты остаются, и замечательно, когда они реализуются. Еще наши стилисты и косметологи приезжают к человеку, чтобы сделать ему прическу, макияж. Для самоуважения это крайне важно, это дает силы и энергию жить.

И еще очень важно обозначить след человека в вашей жизни, сказать, что его вклад важен для вас, что он для вас дорог и вам тяжело расставаться с ним. Сложнее всего, мне кажется, умирать людям, которым по 30-40 лет. Еще недавно они находились на взлете, у них планов громадье, и вдруг надо уходить. Если полет рано прерывается, важно, чтобы человек успел оглядеть свою жизнь, независимо от того, сколько ему лет, почувствовал, что он в чем-то реализовался.

– Можно ли близким что-то сделать для того, чтобы человек «созрел» для смерти. Чтобы он не умер в отрицании, а был готов к этому?

–  Вы, наверное, знаете про динамику переживания по Кюблер-Росс? Человек переживает стадии отрицания, гнева, торга, депрессии и принятия. На каждом этапе есть своя задача, которую человеку нужно решить. И для начала важно понять, что это происходит с ним, что это лично его опыт и история, которую он не в силах изменить. Человек может злиться, впадать в апатию, но внутренняя работа по этим стадиям все равно будет происходить. Важно, чтобы человек двигался от этапа к этапу, не застревал на каком-то моменте, и для этого родственники должны говорить с человеком о том, что происходит, чтобы позволить человеку переживать. Самая сложная, последняя задача – встретиться с фигурой смерти.

Молчание, уход от разговоров о смерти, фразы «нет-нет, ты будешь жить вечно» могут блокировать эти переживания. Это такое игнорирование и неуважение к чувствам другого человека, которое может привести к тому, что человек не будет двигаться по этим стадиям, не будет динамики. Умирающему человеку важно, чтобы близкие люди видели его чувства, распознавали и понимали их.

– Иногда сами болеющие люди говорят, что они чувствуют приближение смерти. Как объяснить, что это за чувство?

– Сложно отвечать на этот вопрос, потому что истории бывают разные. Бывает так, что человек длительное время это чувствует, при каждом проявлении ухудшения или без особого повода это чувствует. Болезнь тянется и тянется, все вокруг собираются, прощаются, но ничего не происходит.

Есть, конечно, физические симптомы, признаки того, что человек медленно ухудшается, а потом наступает быстрая динамика. Я знаю достаточно много случаев, когда болезнь тянулась-тянулась и, казалось, что она еще будет долго тянуться, но потом резко произошел обрыв.

– Это, наверное, проблема для семьи, когда все попрощались, а ничего не произошло?

–  Люди привыкают, понимают, что для болеющего человека важно вокруг себя собирать семью. Вот только в какой-то момент, когда человек несколько раз за короткий период времени всех собирает, люди перестают обращать внимание на просьбу попрощаться. Как в сказке: «Волки! Волки!», – и ничего не происходит. Человек по-прежнему хочет быть в центре, и поэтому собирает всех вокруг себя. Отзываться на просьбы о внимании важно, но в тоже время нужно обозначить, что у родственников есть свои тяготы, заботы и потребности.

– Процесс ухода можно назвать стрессовой ситуацией для умирающего человека?

– Я думаю, да. Это сильно зависит от того, что с телом в этот момент происходит и что он чувствует физически. Бывает так, что человек уходит во сне, не мучаясь. Или уходит ровно и спокойно, будто переходит в жизнь вечную. А бывает, что что-то невыносимое происходит с телом, и человек испытывает от этого страдания.

И разумеется, стресс, если человек не хотел, чтобы к нему приехала реанимация, но родственники все равно ее вызывают и ищут последние попытки зацепиться за человека.

– Когда к вам обращаются родственники умирающих, какие вопросы они задают? О чем они говорят?

– Говорят о бессмысленности своих усилий. Говорят, что им сложно жить своей жизнью, об усталости. Иногда они могут злиться на умирающего человека. Они не имеют морального права злиться при нем, и получается, что должны свои потребности задвигать на задний план. А психологу они могут рассказать, что они измотаны, выдохлись и им обидно, что они чувствуют себя обслуживающим персоналом. То есть, бывают не очень красивые чувства, скажем так.

– Как помочь с этим справиться?

– Легализовать это. Говорить, что злиться нормально, что никто не виноват в том, что произошло. Я сочувствую людям, которые попали в эту ситуацию. Мы говорим об умирании близкого не только как об опыте потери, но и как об опыте приобретений. Ухаживающим людям после смерти близкого очень сложно встать, отряхнуться и пойти дальше – так практически не бывает. Их новый опыт сильно влияет на восприятие жизни и на ее ценность. Когда человек болеет, ухаживающие посвящают ему все свое время и забывают о своей жизни. Когда объект заботы уходит, наступает момент, когда человек думает, как ему жить дальше, и здесь тоже иногда нужна помощь психолога.  

– А в каких ситуациях умирающий человек обращается к психологу?

– Все-таки психолог не священник, которого зовут верующие люди, когда чувствуют, что они на грани. Бывает, что умирающему человеку достаточно разговора с близкими людьми, и никто другой не нужен. Но часто психолог действительно необходим. В отличие от священника, психолог не выносит суждения, что в жизни человека было правильно, что неправильно. Психолог может дать только понимание.

Когда человек понимает, что он умирает, у него наступает время мемуаров, когда он подводит итоги своей жизни и смотрит на нее в историческом разрезе. Думает, что успел, что не успел, что удалось, а где оказался бессилен. Чтобы сожалеть о том, что не произошло, чтобы выговориться, нужен другой человек, не близкий.

Близких берегут, потому что и так много на них ложится. Или во время болезни в семье могла возникнуть большая трещина, потому что все и так извели друг друга, и больше на разговоры не остается сил. «Давай поговорим о чем угодно, только не о смерти», – говорят больному. Человек боится нервировать родных, все время делает вид, что бодрится. Из-за невозможности поговорить возникает чувство одиночества. С этим чувством может справиться психолог, с которым можно обо всем поговорить.

– Если умирает взрослый человек, бабушка и дедушка, могут ли в комнате в последние часы находится дети?

– Это зависит от состояния и комментариев взрослых, которые находятся рядом. Если рядом есть человек в панике, который не контролирует свои чувства, то ребенок будет воспринимать эту смерть как ужас. Он может думать, что жизнь закончится для всех присутствующих. Тон отношения к умиранию задают взрослые. Если рядом взрослый, который может проговаривать, что происходит и быть стабилизатором, дети вполне могут присутствовать.  

В культуре все-таки традиционно умирающий человек находился дома, к нему подходили и дети, и взрослые. Не было никаких моргов – все прощались дома. Для ребенка это очень важный опыт, потому что понимание того, что твоя жизнь конечна, задает динамику жизни и качество жизни. Смерть близкого – это опыт, который важно правильно пройти.

– Можно ли вас попросить еще раз проговорить, что входит в понятие хорошей смерти для человека?

– Ужасная ситуация, если человек умирает один в реанимации. Все-таки важно, чтобы человек либо умирал дома, либо в месте, где рядом находятся близкие люди. Находясь рядом, люди фактически провожают человека на край жизни. Все, что можно было сделать, уже сделано, остается только быть рядом и показать человеку, что он значим для близких и они будут помнить о нем.

Важно, чтобы умирающему не было страшно, чтобы рядом был близкий, который мог бы своим присутствием обеспечить защиту. Чтобы человека избавили от боли, спазмов и одышки, уменьшили мучительные симптомы. Иногда умирающему человеку хочется смотреть в окно, видеть природу вместо мирской суеты. Солнце встает и заходит, а деревья, ветер – это признаки вечной жизни.

Ну и наконец, принятие смерти. Чтобы человек как будто со стороны посмотрел на жизнь и подумал: «Как хорошо, что я ее прожил». И как бы был готов закончить эту жизнь.

Беседовала Диана Карлинер

почему нам так сложно принять неизбежность смерти — Моноклер

Рубрики : Переводы, Последние статьи, Психология

Become a Patron!

Смерть не менее притягательна, чем жизнь — по крайней мере, с точки зрения психологических исследований. Каждый человек ощущает, что он жив, а также мы знаем, что когда-нибудь умрем. Но между знанием о неотвратимости смерти и действительным пониманием своего неминуемого конца вовсе не стоит знак равенства. Так как нам все-таки понять смерть, прочувствовать ее свершение по отношению к себе, своему Я? Помочь в этом может экзистенциальный шок. Джеймс Бейли, профессор психологии из университета Портленда (штат Орегон), делится историей личного переживания подобного состояния и рассказывает о разнице внешнего и внутреннего взгляда на смерть.

В новелле «Смерть Ивана Ильича» (1886) Лев Толстой представляет человека, который потрясен внезапным осознанием неизбежности своей смерти. И хотя мы легко можем понять, что диагноз неизлечимой болезни стал неприятным сюрпризом для главного героя, но все же для нас остается неясным — почему он открыл факт своей смертности только тогда? Однако в этой ситуации оказались не мы, а Иван. Смерть стала для него не просто новостью — Иван не может полностью принять её:

«Тот пример силлогизма, которому он учился в логике Кизеветтера: Кай — человек, люди смертны, потому Кай смертен, казался ему во всю его жизнь правильным только по отношению к Каю, но никак не к нему. То был Кай-человек, вообще человек, и это было совершенно справедливо; но он был не Кай и не вообще человек, а он был совсем, совсем особенное от всех других существо».

История Толстого не была бы шедевром, если бы она описывала всего лишь аномалию, психологическую причуду вымышленного персонажа, не имеющего аналогов в реальной жизни. Сила книги заключается в выразительном описании таинственного опыта, который раскрывает суть того, что значит быть человеком.

Видео по теме Игорь Михайлов: «Бегство от жизни и смерти в XX веке»

В 1984 году, накануне своего 27-летия, я разделил мысль Ивана: однажды я перестану существовать. Это был мой первый и самый интенсивный приступ того, что я могу охарактеризовать как «экзистенциальный шок». Это было самым дезориентирующим событием в моей жизни — ничего подобного я прежде не испытывал.

Для того чтобы действительно понять, на что это похоже, вам необходимо самому пережить состояние экзистенциального шока; однако этот опыт все равно не даст вам до конца понять, через что вы прошли — ни в тот момент, ни позже. Острая тревога, вызванная таким состоянием, лишает способности ясно мыслить. И после того, как приступ проходит, практически невозможно вспомнить ни одной детали. Возвращение в реальность после экзистенциального шока — все равно что попытка воссоздать едва запомнившийся сон, разве что трудность состоит в том, чтобы вспомнить момент, когда ты был необычно бодрствующим.

При всем своеобразии экзистенциального шока содержание, выявленное в его процессе, нельзя назвать каким-то особенным. Оно неопровержимо. Вот что делает феномен таким удивительным. Я узнал, что я умру? Очевидно, что я уже был в курсе, так как это могло стать для меня откровением? Слишком легко просто сказать, мол, я давно уже знал, что когда-нибудь умру, потому что в этой фразе также присутствует смысл, в который я никогда не верил — и до сих пор не верю — но в то же время действительно верю. Эти противоречащие друг другу позиции возникают из двух основных способов мышления о себе, которые я назову внешним и внутренним взглядами.

Давайте разберем расклад, при котором неизбежность смерти является для меня давно известной новостью. Её основа произрастает из уникальной человеческой способности отключаться от наших дел и обязанностей, так что каждый может считать себя обитателем независимого мира — один среди миллиардов. Когда я рассматриваю себя «со стороны» таким образом, у меня не возникает проблем с утверждением того, что я умру. Я понимаю, что существую благодаря неисчислимому количеству непредвиденных обстоятельств и что мир будет существовать без меня — как это было до моего рождения. Подобные размышления меня не беспокоят. Моя невозмутимость объясняется тем фактом, что, хотя я размышляю о своем неизбежном конце, это почти как если бы я думал о ком-то другом. То есть внешний взгляд устанавливает когнитивную дистанцию ​​между мной — как мыслителем этих мыслей, и между мной — как их непосредственным субъектом.

Другой основной способ постижения себя заключается в том, как мы воспринимаем свою жизнь «изнутри», занимаясь повседневными делами. Один из важных аспектов внутреннего взгляда недавно обсуждал Марк Джонстон в книге «Выжившая смерть» (2010), — а именно перспективистский характер перцептивного опыта. Мир представляется мне так, словно он обрамляет мое тело, а в особенности голову, в которой находится мой сенсорный аппарат. Я не могу понять мир иначе, кроме как признав себя центром Вселенной, осью, вокруг которой все вращается. Когда я перемещаюсь, эта феноменологически центральная позиция движется за мной и со мной. Этот локус воспринимаемых переживаний также является источником, из которого возникают мои мысли, чувства и телесные ощущения. Джонстон называет это «ареной присутствия и действия». Когда мы думаем о себе как о том, кто находится в центре этой арены, нам кажется непостижимым, что это сознание, эта точка зрения на мир когда-нибудь перестанет существовать.

Мы обладаем внутренним взглядом по умолчанию, воспринимаем мир так, как будто он буквально вращается вокруг нас, и это мешает нам полностью усвоить то, что мы знаем благодаря внешнему взгляду — что мир может и будет существовать без нас.

Чтобы полностью осознать факт своей смертности, мне нужно понять (и не только умом), что мой повседневный опыт вводит меня в заблуждение не в деталях, а в целом. Буддизм может помочь определить другой источник таких радикальных искажений. Этот вопрос рассматривает Джей Л. Гарфилд в своей книге «Притягательный буддизм» (2015), где он говорит о том, что мы страдаем от «изначальной путаницы» взгляда на мир и на самих себя через призму метафизики. Например, я воспринимаю себя как отдельную личность с постоянной сущностью, которая делает меня тем, кто я есть. Это основное «я» лежит в основе постоянных изменений моих физических и умственных свойств. Гарфилд не говорит, что мы все явно поддерживаем эту позицию. На самом деле, если говорить за себя, то я такую позицию отвергаю. По мне, изначальная путаница является продуктом нерационального рефлекса и обычно срабатывает значительно ниже уровня сознательного.

Когда мы объединяем феноменологический факт нашей очевидной центральности относительно мира с неявным представлением о себе как о метафизической субстанции, эти факторы делают наше небытие немыслимым «изнутри», так что лучшее понимание нашей собственной смертности, которого мы можем достичь — это независимое подтверждение, которое приходит с внешней стороны.

Читайте также Страх конца: четыре истории бессмертия, которые мы рассказываем себе

Буддийская альтернатива взгляду на людей, как на некие субстанции, — это понятие отсутствия Я («no-self»), которое открыл Дэвид Юм. Юм анализировал постоянно меняющийся набор человеческих мыслей, чувств и ощущений. Поскольку не было точного подтверждения наличия Я, он выдвинул это как аргумент в пользу того, что его вовсе не существует. В «Трактате о человеческой природе» (1739-1740) Юм сделал вывод, что Я — это просто удобное средство для ссылки на причинно-следственную связь психических состояний, нежели что-то отличное от них.

Хотя в буддийских текстах можно найти удивительно схожие мысли, философские аргументы составляют лишь одну из частей их учения. Буддисты утверждают, что развитая практика медитации позволяет непосредственно ощутить факт отсутствия себя, а не просто сделать вывод об этом. Теоретические и экспериментальные методы поддерживают друг друга и в идеале развиваются в тандеме.

Вернемся к экзистенциальному шоку. Можно было бы попытаться найти некий специальный фактор, который следовало бы добавить к нашему обычному состоянию, чтобы достичь состояния экзистенциального шока. Тем не менее, я считаю, что лучше обратить внимание на то, что может быть вынесено из нашего повседневного опыта. Экзистенциальный шок возникает из-за радикальной трансформации внутреннего взгляда — изначальная путаница исчезает, так что человек воспринимает себя иллюзорным, нереальным. Истина об отсутствии Я видится мне не просто как идея, а как впечатление. Я вижу, что мое эго — самозванец, маскирующийся под постоянную сущность. Самая запутанная особенность экзистенциального шока, а именно получение откровения о неизбежности собственной смерти, заключается в том, что моя смертность была повторно контекстуализирована как часть внутреннего признания более фундаментальной истины об отсутствии себя.

Но возникает вопрос о том, что заставляет изначальную путаницу временно исчезнуть, пока шок действует. Ответ заключается в наблюдении Юма о том, что естественное движение наших психических состояний регулируется ассоциативными принципами, когда ход мыслей и чувств имеет тенденцию двигаться по знакомым направлениям, при этом одно состояние без усилий приводит к другому. Безжалостная работа наших ассоциативных механизмов не дает шоку проявиться — но при крахе или сбое этих механизмов экзистенциальный шок прорывается наружу.

Неслучайно впервые я испытал экзистенциальный шок ближе к концу долгого и строгого уединения. Находясь вдали от привычного окружения — повседневных забот, знакомых вещей, отвлекающих факторов — я стал меньше действовать на автопилоте. Именно это и создало возможность для возникновения экзистенциального шока, который вызвал внутреннюю ОСТАНОВКУ — внезапный и радикальный разрыв в моих психических ассоциациях. На мгновение я увидел себя таким, какой я есть.

Эта статья впервые была опубликована на английском языке в журнале «Aeon» под заголовком «We all know that we will die, so why do we struggle to believe it?» 4 ноября 2019 года.

Обложка: фрагмент картины Густава Климта «Смерть и жизнь» (1910/15) / wikimedia Commons

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Похожие статьи

«Смерть — это повод для жизни». Онкопсихолог о том, почему не надо бояться умирать и отпускать близких

Как терять и горевать, как умирать и при этом продолжать жить, как найти силы поддержать тех, кому может быть ещё хуже, чем тебе? Всему этому не учат ни в одной школе мира, поэтому KYKY встретился с онкопсихологом Дмитрием Лицовым и попросил дать ответ, почему смерть – это не трагедия, а повод для жизни.

Изначально темой этого интервью должен был быть «страх смерти», но во время разговора с Дмитрием Лицовым картина приобрела совершенно другие очертания. Дмитрий — онкопсихолог, психотерапевт, руководитель психологического центра VITALITY рассказал, почему не стоит бояться смерти, даже если это твоя ближайшая перспектива, и почему не надо подбадривать больных людей ужасной фразой «всё будет хорошо». Дмитрий работает с людьми, больными раком, он сам пережил смерть двух самых близких родственников. «О чём спросить его?» – думала я. Но во время подготовки к интервью мне попалась книга Ирвина Ялома «Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти», я выписала оттуда цитату, с которой мы и начали наш разговор: «Лично я часто находил утешение в мысли, что два состояния небытия – до нашего рождения и после смерти – совершенно одинаковы, но мы тем не менее так боимся второй черной вечности и там мало думаем о первой…»

«Защищаясь от смерти, мы начинаем защищаться от жизни»

Дмитрий Лицов

Дмитрий Лицов: Однажды я проводил семинар в Москве для группы из 15 человек. По ходу развития действия оказалось, что 5-6 человек из присутствующих сейчас болеют раком, 2-3 человека находятся в ремиссии, остальные потеряли близких либо проживают рядом с ним этапы принятия и борьбы с болезнью. На тот момент лично меня в жизни это ещё не коснулось. Знаете, говорят, мы все умрём от онкологии, но не все до нее доживём.

Быть в таком количестве страдающих людей очень непросто, это такой интенсив проживания боли. После первого дня работы я вышел с семинара совершенно опустошенным: не понимал, как завтра буду работать, знал, что предстоящая ночь будет непростой для всех нас. Это был октябрь или ноябрь, станция ВДНХ, я брёл, куда глаза глядят, и наткнулся на старое кладбище. Как говорят психотерапевты, «я вдруг обнаружил себя» стоящим возле могилы. Там был похоронен какой-то художник – к сожалению, не помню фамилию, но она была армянская. На надгробии, с меня ростом, я прочёл надпись: «Живые закрывают глаза мёртвым, мёртвые открывают глаза живым». Я стоял, думал и там, наверное, я осознал главную фразу всей своей деятельности, главную идею, которая ориентирует меня в профессии: смерть – это повод для жизни.

Утром на семинар я пришёл на удивление живой. Такой «живой», что участники группы позже говорили мне: «Дима, ты заразил нас жизнью». Такой парадокс, когда могила не просто дышит в спину, а прямо сейчас смотрит в лицо. И вдруг — заражение жизнью. Как? Кто-то из умных и великих говорил: тот, кто видел смерть, жизни может не бояться.

Главная проблема, связанная с онкологией, – это не страх смерти, как многие думают, это страх жизни. Вся суть невроза – это способ убежать от жизни. Кто-то убегает в алкоголь, наркотики, кто-то убегает в работу, в деструктивные отношения или болезни, кто-то в социальные сети. А жизнь — это ведь столько вопросов, столько нюансов, понимаете? Защищаясь от смерти, человек начинает защищаться от жизни. Жизнь сужается до одной тропинки, туннеля, подвала. Теряется широта восприятия мира. Меня не посадить, я сам себе тюрьма – поет Высоцкий.

Итак, человек получает диагноз — рак. У него какие-то неясные перспективы, остался месяц (год, два – неизвестно), отчаяние, бессилие и его, и близких. Онкология — это болезнь бессилия.

Поднимается всё, что до этого тихо посапывало внутри: все страхи, все фобии. Это ужас. Но весь этот ужас не отталкивает от жизни, а напротив – бодрит. Не в смысле выброса адреналина, а в том смысле, что именно осознание собственной конечности позволяет мне ощутить полноту бытия. Человек, боясь смерти, пытается проконтролировать собственную жизнь, контролировать завтрашний день и прочие данности, которые не поддаются контролю. Завтрашний день вызывает тревогу, поскольку мы не знаем, что и как там будет. Контроль – это и есть иллюзорный способ, которым мы нередко уходим от реальной жизни в виртуальную. Мы боимся того, чего нет, и пытаемся «соломку подстелить» не зная, где упадем. Мы весьма изощренны в том, как не жить.

Перед встречей с вами посмотрел в зеркало и обнаружил, что голова-то седая. Вся. Я думаю, что в этом главный страх человека. Он чувствует в своей жизни присутствие тетки с косой и, желая спрятаться от смерти, начинает прятаться от жизни. А потом умничает: быть или не быть – вот в чем вопрос… Да не вопрос. Быть, конечно. Истинный вопрос – как быть.

Помните фильм «Любимая тёща» с Катрин Денёв: хорошая комедия, много параллелей, несколько плоскостей. Простая история, тёща и зять влюбляются. Однажды они случайно пересекаются в аэропорту, и, чтобы избежать неловкой ситуации, она предлагает поесть мороженого. И вот вопрос, который она задаёт: А как вы едите мороженое? Сначала съедаете самое вкусное или наоборот? А если вы, не дойдя до самого вкусного, умрёте? Как обидно умирать на устах со вкусом того, что вы не любите.

«Гибель сына – это такое горе, что лучше умереть самому»

KYKY: Я знаю, что вам все же довелось пережить смерть мамы. Существует ли разница между теорией и практикой? Придерживались ли вы профессиональной схемы, когда это стало личным?

Д.Л.: Я обнаружил, что никакой теории, на самом деле, нет. Коллеги могут со мной поспорить, но я не работаю с онкологией как с болезнью, я работаю с живым человеком. Когда умирала моя мама, я нутром осознал, что такое «будь собой»: у тебя слёзы — плачь, возьми маму за руку, если хочешь сказать: «мама не уходи, ты мне нужна», — скажи об этом. Она хочет говорить о смерти — не избегай, говори. У меня получилось быть рядом с мамой очень естественным: вот таким собой — с болью, страхом, надеждой. Без всяких «психологических штучек» из серии «как правильно и как не правильно».

Важно честно отвечать на вопрос: а кто перед тобой? Это объект или субъект? Если объект, то я даю какие-то инструкции, методики, что-то делаю с ним. Предлагаю арт-терапию, или ещё что-то. А если субьект — тогда я просто выхожу к нему на уровень «человек-человек». В первом случае я что-то с ним делаю, а во втором — я просто рядом. Работа с онкобольными считается одной из самых сложных. Наверное, потому что это требует «включения». Ведь если мне как психотерапевту трудно работать с клиентом, значит я не смог решить вопрос конечности жизни для себя, не смог решить вопрос страха смерти. С человеком страдающим, умирающим ты ощущаешь собственное безграничное бессилие. С этим нужно учиться быть.

Психологу легче спрятаться за приёмами: арт-терапия, НЛП, да что угодно – и при этом можно избегать «контакта», «встречи». Это не осуждение. Такова реальность. Отсутствие перспектив на излечение — это ситуация, в которой человек становится совершенно одиноким. После получения диагноза он замыкается, у него рвутся связи с людьми. Как раньше, уже не будет, как будет – неизвестно, все вокруг напуганы: человек отдаляется от окружения, уходит вглубь себя. Когда маму привезли домой после больницы, она попросила меня взять ручку и бумагу и начала диктовать имена и фамилии своих подруг, человек 5-10. Я записал, и мама мне говорит: «Будут звонить эти, скажи им, что меня нет. Я где угодно: в магазине, в кино, на свидании…» На тот момент мама уже практически не ходила. Я спросил: «Почему?» Это кажется странным, но только на первый взгляд. Мама ответила: «Они будут говорить мне всякую фигню». И это правда — будут, всегда говорят. Из страха и беспокойства люди просто дают позитивные установки: держись, всё будет хорошо, расслабься, не нагнетай или молись. А у человека совершенно другие проблемы, и он с ними одинок: болезнь и неизвестность – это его настоящее, его «сегодня».

KYKY: И его нужно как-то проживать?

Д.Л.: Совершенно верно, и люди впервые «учатся» жить в настоящем. Потому что от боли невозможно укрыться в прошлом или будущем. Душа болит прямо сейчас, тело болит прямо сейчас. И надо как-то с этим быть. Быть прямо сейчас. Когда мы не знаем, что делать, мы начинаем переживать – и с этим труднее всего справиться. Самое тупое, что можно сделать, – позвонить и сказать: «Все наладится, не нервничай, не плачь!». А человеку-то фиговато, и не без повода.

KYKY: А что было бы уместно сказать?

Д.Л.: Что-то настоящее, что-то вроде: «Я с тобой, и мне тоже страшно». Но мы чаще всего не можем этого сказать. Болеющий человек задевает нас своим страданием, и мы несознательно стремимся этого избегать. Спрятаться за позитивной установкой – хороший способ «избегания».

В 1999 году у меня погиб сын, ему было 10 лет. Я знаю, что такое ад, я был в аду.

Момент, который я помню ярче всего: мы на отпевании в храме, я смотрю в гроб, где лежит мой сын — а оттуда на меня смотрит бездна. Невозможно передать, что чувствуешь, когда хоронишь своего ребенка. Попробуйте представить, что вы стоите на краю пропасти, бездны, мимо вас летят ледяные глыбы, и вы ждете, когда одна из них даст вам по голове и унесет с собой в бездну. Ждете, как спасения.

Я подымаю взгляд и вижу улыбку священника, который тоже смотрит на ребёнка в гробу. Он смотрит на моего сына и улыбается, от него исходит такое умиротворение, такое спокойствие. Меня пронзила мысль, что священник – молодой парень, возможно, знает или видит что-то, чего не вижу и не понимаю я. В следующее мгновение я почувствовал что-то вроде объятий, прикосновение чего-то самого главного, что вообще может быть. При всём ужасе и отчаянии, которые обрушились на меня, я ощутил невероятную любовь. Хотя я человек больше верующий, чем религиозный. Через шесть лет я пошёл учиться на психолога. Я был в аду, я был на дне, и я точно знаю, что именно на этом дне зарождается жизнь.

KYKY: Что по сути своей страшнее: умирать или терять?

Д.Л.: Я терял и видел, как умирали другие. Терять больно, а умирать, наверное, страшнее. Хотя, если погрузиться лично в мои переживания, то, что я пережил с гибелью сына (не с мамой, именно с сыном) – это такое горе, что лучше умереть самому. Нет ничего страшнее, чем терять детей – это противоречит нормальному ходу событий, это против нашей природы. Мама умирала у меня на руках, в какой-то момент взгляд её стал такой… Это был взгляд бездны, которую я видел, когда хоронил ребёнка. Я видел ужас в её глазах, но у меня ужаса не было. Звучит дико, но я понимал, что в происходящем есть исполнение неизбежного, что так надо, так должно быть. За несколько секунд до смерти мамин взгляд прояснился, и она посмотрела поверх меня. Её лицо посветлело так, как если бы кто-то подсветил его специально, и она поймала мой взгляд, улыбнулась, покачала головой, словно хотела сказать: «Нет, дорогой, ты не увидишь, это только для меня». Это был последний вдох-выдох.

«Раком болеть стыдно»

Человеку обычно нужен кто-то, кто его отпустит. Кто-то сам принимает решение и уходит, кто-то ждёт, что его отпустят, и может долго жить в муках. Мы выиграли четыре месяца. Ровно столько мама прожила после постановки диагноза. Я её обманул. Врачи сказали мне, что у мамы рак, а ей я не сказал. Сообщил, что либо это язва, либо доброкачественная опухоль, либо злокачественная. Я знал правду. Но эта ложь позволила маме собраться духом и бороться. Когда стало понятно, что она угасает, мама поросила: «Отпусти меня, я очень устала». Я спросил: «Мама, а что ты хотела сделать для меня, но не сделала за всю жизнь?» Тут она и говорит: «Я много раз хотела дать тебе по башке». Близко к 40-му дню я выходил из кафе, садился в машину и разбил себе бровь – была огромная шишка и синяк. В два часа ночи услышал голос: «Получил?» Был ли это сон? Получил, мама.

KYKY: Вы маму обманули. Давайте об этом поговорим: человек имеет право знать диагноз, а имеет ли право «не знать»?

Д.Л.: Ответьте себе на этот вопрос: вы хотели бы знать? В России бывает по-разному, часто диагноз сообщают родным, а не пациенту. В Латвии, где я живу, другая практика. Человеку сообщают диагноз, предлагают тактику лечения. Но все люди разные, и не всякая психика готова к адекватному восприятию. У нас в группе поддержки была одна женщина, у неё в лёгких обнаружили метастазы. Мы с коллегой об этом знали.

Она приходит на очередную встречу и говорит: «Знаете, у меня в лёгких обнаружили какие-то узелки». Эта женщина держит в руках выписку, где черным по белому написано — метастазы.

Но её психика не воспринимает этого слова, у неё в лёгких узелки, которые, вероятно остались там после перенесённой в детстве пневмонии. Мы с коллегой переглядываемся и не возражаем. Я спрашиваю: «Ты будешь лечиться от этих узелков?» Она отвечает утвердительно, говорит, что ей назначили схему лечения и она будет принимать лекарства. Через полгода «узелки» рассасываются, она приходит в группу и говорит: «Знаете, а у меня оказывается были метастазы, и они прошли». Как я должен был поступить? Я не признался, что знал о метастазах, я поддержал её, и искренне (это слово я хочу подчеркнуть) был рад исчезновению узелков. Что касается мамы – знай она, что больна раком, мы не имели бы тех четырёх месяцев, которые нам обоим понадобились на принятие. Иногда, пациент имеет право не знать.

KYKY: У меня для вас тоже есть история. Молодой мужчина, неоперабельный рак желудка. Врачи «открывают» его и понимают, что операция невозможна из-за множественных металлических поражений органов брюшной полости. Назначают химиотерапию, сообщают информацию только жене. Этому человеку остаются месяцы, но он об этом не знает. Об этом не знает его сын, не такой уже маленький, чтобы не понимать происходящего. Мужчина живёт и думает, что получил второй шанс, а на самом деле — умирает. Наступает последняя пятница, у него поднимается температура, которая не сбивается жаропонижающими, и человек думает, что подхватил грипп. На самом деле, это конец. О том, что это агония, мужчина узнает за три дня до смерти. Он уходит в боли, злости, жена не может понять его агрессии. За окном мороз, окна открыты, в комнате кошмарный холод – а он кричит, что ему жарко. Так он встречает смерть.

Д.Л.: Это ужасная история. Этот человек ушёл преданным, а близким будет тяжело справиться с чувством вины. Но ни вы, ни я, ни его близкие не знаем ответа на вопрос, что было бы, знай он, что умирает. Может, он не прожил бы эти месяцы? В этой истории жена и близкие, кроме чувства вины, наверняка будут испытывать еще и гнев. Гнев по отношению к умирающему тоже понятен, люди часто испытывают такие чувства к тому, кто умирает. Ведь умер — это бросил. Звучит ужасно, но это правда. Не все это озвучивают и даже распознают в себе. А ещё стыд. Одинаково стыдно и болеющему, и родным.

KYKY: Стыд?

Д.Л.: Да. Много стыда у болеющих. Стыдно раком болеть. Моя клиентка, 40-летняя женщина, скрывает о своих родителей, что у неё онкология. Она придумывает фантастические истории про командировки, из которых звонит им по скайпу и пишет смс. Женщина уже носит парик, у неё нет бровей. В её ситуации всё очень неоднозначно. Скажет ли она им? Как? Когда? Я не знаю. Она поступает так по двум причинам: стыд и страх их ранить. Но ведь переживать за того, кого любишь, нормально. Чувства, которые могли бы испытать её родители, естественны. Это больно, но это естественно и очень по-человечески. К сожалению, в современном обществе люди считают нужным скрывать свой внутренний мир, свои переживания, за этим стоит страх быть отверженным и стыд. На самом деле, легче пережить всё это, когда кто-то рядом. Я считаю, что «помочь пережить» – это «помочь отстрадать». Чувства, которые переживает болеющий, не нуждаются в разбавлении оптимизмом. Любые эмоции имеют конечный объём, свою меру. На смену страдания всегда приходит следующая фаза. Всегда.

Просто побыть рядом, помочь поплакать — вот и всё. Всё это типа «не бойся» – это же фигня. Как не бояться? «Бойся, если страшно. Я тоже боюсь, но я буду рядом». Мы не придаём значения близости, но одна из главных функций близких отношений — психотерапевтическая. Быть рядом — это уже колоссальная поддержка больного.

Но быть рядом тоже страшно из-за мифов, из-за онкофобии. У меня часто спрашивают: «Ты общаешься с онкобольными, а ты не боишься заразиться?» Без комментариев.

«Причина рака – употребление мяса?» – Нет. Одна клиентка говорит мне: «Но я большую часть жизни была вегетарианкой! Как так-то?» Это звучит, как «Я же переходила на зеленый свет». Ежи Лец, кажется, говорил, что каждого из нас можно посадить в тюрьму лет на пять, и в глубине души мы будем знать, за что. Рак – это кара? Можно до бесконечности искать причину. Рак разрушает иллюзии, гарантии, ломаются наши опоры. Кажется, что ничего не осталось. Но это неправда. Остается вера и любовь, вера не в религиозном смысле. У нас в офисе на кухне висит такая табличка: «Психолог, сегодня твоя помощь мне не нужна. Бог».

«Жизнь — это то, что происходит прямо сейчас»

KYKY: Принять неминуемость смерти сложно?

Д.Л.: Смерть проста. Мы ее усложняем, придумываем – а в момент, когда ей будет удобно, она придёт и заберет своё. Один из моих любимых фильмов – «Седьмая печать» Бергмана – там, если помните, рыцарь играет в шахматы со смертью, и он знает, что проиграет, и смерть знает, что она выиграет. Но смерть игры состоит в самой игре. Принять ужасную реальность сложно, да. Но без этого принятия невозможно возродиться к жизни, сколько бы её ни осталось.

Люди всегда ищут способ спрятаться от жизни и не жить. Например, приходят в церковь, чтобы спрятаться. Один мой знакомый священник говорит, что процентов 75 прихожан – это невротики, а 25 – те, кто действительно ищет ответ.

KYKY: Вы верите в жизнь после смерти?

Д.Л.: У меня нет ответа. Однажды я был на радио, мы говорили об онкологии, о групповой терапии – и тут звонок. Звонит мужчина, и в какой-то истерике кричит: «Как вы можете говорить о таких пустяках! Кругом коррупция, жулики во власти, выборы фальсифицируются!» Я сижу там, в студии, и понимаю, что это как прорыв из другой реальности. Это на меня никак не влияет. Жулики во власти никак не влияют на мою повседневную жизнь. Точно так же и с жизнью после смерти. На меня это никак не влияет. Я от этого независим.

Когда ко мне приходит онкобольной, я помогаю не просто пережить проблему, я помогаю ожить. Человек начинает злиться или испытывать нежность или радость. Жизнь — это то, что происходит прямо сейчас. Мы с вами говорим о прошлом, о маме, о сыне, но мы делаем это «в сейчас, в сегодня». Мы с вами живём, вместе переживаем этот момент. Основной вопрос психоанализа: «Почему?». Это вопрос про прошлое. А я хочу спросить: «Почему бы нет?». Это про настоящее.

KYKY: Как это – «жить»?

Д.Л.: Очень просто. Говорить «да», когда хочешь сказать «да»; «нет», когда хочешь сказать «нет»; «пошли вы по известному адресу», когда это есть в душе. Не застревать в прошлом, не придумывать будущего. Делать сейчас, изменять то, что можно изменить, принимать то, что изменить нельзя. Принять то, что мы абсолютно все смертны, и пить жизнь до последнего глотка, как чашку какао, где весь шоколад всегда внизу. Я думаю, тот не боится смерти, кто живёт.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

Как наконец принять смерть и справиться со своей смертностью

Принятие нашей смертности и того, что однажды все умрут, — это только начало жизни и хорошей смерти. В человеческом жизненном цикле в конце концов умирают все, несмотря на все усилия, которые мы прилагаем, чтобы избежать разговоров о неизбежном или спланировать его. Принятие и смирение с тем фактом, что смерть — это нормальная часть жизни, может помочь вам жить более настоящим. Осознание своей смертности помогает нам жить каждый день с большей благодарностью и помогает нам ценить свою жизнь.

Перейти к этим разделам:

Чтобы думать о смертности так, чтобы не впадать в депрессию, нужно потренироваться. Приготовиться к смерти и научиться принимать смерть — две разные вещи. Научиться принимать смерть может освободить и добавить к вам удовольствия от жизни способами, о которых вы, возможно, никогда раньше не задумывались. Принятие смерти также может помочь вам выполнить дело своей жизни, восстановить и укрепить разрушенные отношения и примириться со смертностью.

Как выглядит и ощущается принятие смерти?

Принятие смерти может и считается частью позитивного движения к смерти, которое сформировалось за последние несколько лет.Движение началось в 2011 году орденом Ордена Доброй Смерти , направленным на осознание смерти и умирания. Идея кампании состоит в том, чтобы поощрять здоровые разговоры на табуированные темы, связанные со смертью, болезнью и процессом умирания.

В контексте позитивного движения смерти принять смерть означает прийти в мир с осознанием того, что все однажды умрут, и что нет ничего табу в открытых и честных разговорах на эту тему.

Здоровое принятие смерти может означать, что человек смиряется со своей смертностью и проживает свою жизнь так, чтобы приносить личное удовлетворение, значимость и не бояться смерти или умирания.Когда люди осознают и принимают свою возможную кончину, это может помочь открыть их умы для новых взглядов на мир вокруг них. В свою очередь, они могут найти новые возможности жить более осмысленно.

Существует множество теорий о том, почему кто-то решает принять смерть или отрицать неизбежное. Работа со своей смертностью не должна быть такой сложной или унылой. Некоторые из наиболее распространенных вещей, о которых люди думают, размышляя о своей смерти, — это то, будет ли им больно, что произойдет, если они станут беспомощными или зависимыми, и как их близкие, оставленные дома, выживут сами.

Принятие смерти может означать поиск ответов на вышеупомянутые и другие частые проблемы, связанные с тем, что происходит в загробной жизни, чтобы бояться неизвестного. Человек может посвятить некоторое время поиску ответов на эти вопросы и открытию того, что придает смысл его жизни в настоящем.

Почему так важно признать свою смертность?

Многие из нас поняли, что значит умереть. Мы думали о страхах и идеях, из которых складывается то, что, по нашему мнению, смерть должна выглядеть или ощущаться в конце концов.Иногда мы придумываем неидеальные образы смерти и процесса умирания. В результате у некоторых из нас нездоровые отношения со смертью.

Некоторые люди могут испытывать парализующий страх, когда мы думаем о том, что для нас будет значить смерть. Иногда это происходит из-за незнания смерти и процесса умирания. В других случаях наш опыт может стать основной причиной наших страхов.

Привыкание к смерти — это часть процесса хорошей жизни и умирания.Примирение со своей смертностью может освободить и позволить жить более полноценной жизнью без страха или беспокойства, которые обычно связаны с неизвестным. По сути, принятие смерти помогает вам жить.

Когда мы привыкаем к представлению о смерти и нормализуем ее, у нас появляется возможность подготовиться к ней. Больше всего мы готовимся к тому, что обычно вызывает меньше стресса и беспокойства. Принятие смертности означает отчасти позволить себе жить.

Человек, который не боится смерти, с большей вероятностью:

• Живите более полноценной жизнью
• Имейте более крепкие и любовные отношения
• Имейте в виду конкретные цели
• Достичь того, чего они намеревались достичь
• Осуществите свои мечты и идеалы

Советы по принятию собственной смерти и смертности

Большинство из нас думает, что мы контролируем свою жизнь и можем контролировать то, как мы умрем.Но суровая реальность такова, что мы тоже не можем их контролировать. Подготовка и планирование нашей возможной кончины — это часть принятия смерти как неизбежной части жизни. Однако это не означает, что мы можем предсказать, как и когда мы умрем.

Выбор, который мы делаем в отношении жизни, основан на том, как мы думаем, как она пойдет, что дает нам ложное чувство безопасности. Возьмем, к примеру, неожиданный диагноз неизлечимой болезни. Все, что вы когда-то считали правдой о своей жизни, мгновенно выбрасывается в окно.Внезапно ваша жизнь перевернулась, и все, что запланировано, теперь бессмысленно.

Такой неожиданный сдвиг — это один из тех случаев, когда принятие смерти может показаться бесполезным, оставляя вас в ловушке горя и отчаяния. Тем не менее, есть чего ожидать, даже если вы столкнетесь с плохими новостями. Следующие советы помогут вам смириться со своей смертью и смертностью в любой ситуации.

Смириться с чувством утраты

Когда вы предвидите все то, что упустите, когда приблизитесь к смерти, нормально чувствовать горе и потерю перед смертью.Даже здоровые люди переживают это чувство потери, когда они перестают думать о том, что для них означает смерть. Это явление называется упреждающим горем и может затронуть большинство людей, столкнувшихся с опасным для жизни заболеванием, внезапным ухудшением здоровья или у тех, кто переживает процесс смерти любимого человека.

Когда вы принимаете смерть, это не значит, что вы не почувствуете горя или каких-либо его последствий. Иногда это может даже означать, что вы испытаете горе без каких-либо потерь.Сама по себе мысль о будущей потере может оказать горечь на ваши эмоции и психологическое благополучие. Предвкушение горя может помочь вам справиться с чувством утраты, когда, наконец, придет время.

Открытые разговоры

Разговор о смерти и умирании помогает вам освоиться с тем, что значит умереть. Чем больше вы говорите об этом, тем легче открываться другим о своих страхах и тревогах. Как и все в жизни, чем удобнее вы чувствуете себя в конкретной ситуации, тем более подготовленными к ней вы становитесь.Принять смерть дается нелегко, и вам может быть недостаточно просто поговорить.

Подумайте о том, чтобы присоединиться к другим людям со схожими интересами, с которыми вы можете поговорить и поделиться идеями, когда вы начнете рассказывать о смерти и умирании. Вы можете найти группы в Интернете, в основном через социальные сети, такие как Facebook, Instagram и Pinterest.

Получайте еженедельные напоминания, чтобы жить полноценной жизнью.

Мы отправим вдохновляющие цитаты прямо на ваш почтовый ящик.

Спасибо что подписались.

Определите цель своей жизни

Выполнение движений по выяснению цели своей жизни может быть захватывающей частью вашего путешествия.Когда вы принимаете свою смертность, вы начинаете больше ценить жизнь. Внезапно возникает необходимость жить более полноценной жизнью, а не сидеть дома, тратя дни напрасно.

Человек, который знает и принимает, что смерть неизбежна, может прожить свою жизнь более целеустремленно и целеустремленно. Поиск личного смысла жизни может обогатить ваше существование способами, о которых вы даже не мечтали. Даже если вы никогда этого не поймете, путешествие по осмыслению всего этого может быть полезным само по себе.

Помириться с теми, кого любишь

Отношения, как правило, удерживают нас от продвижения по жизни и от хорошей смерти в конце. Иногда мы живем с трепетом, зная, что мы должны наладить отношения с кем-то, с кем у нас были хорошие отношения, но мы не знаем, как сделать этот первый шаг.

Когда вы примиряетесь с людьми, которых любите и с которыми поссорились, это освобождает ваш разум и духовную энергию, чтобы продолжать жить более спокойной жизнью.Когда вы принимаете смерть, это также означает нахождение завершения в этих отношениях.

Живите в своем списке желаний

Люди, которые знают и принимают, что они умрут, делают жизнь настоящим приоритетом. Если вы спросите людей, что вы знаете, что они думают о смерти, вы можете быть удивлены, узнав, что некоторые из ваших близких уже достигают своих жизненных целей.

Если вы внимательно посмотрите не только на то, что они говорят, но и на то, что они чувствуют, вы можете обнаружить, что они одни из самых радостных людей, которых вы знаете.Примириться со своей смертностью часто означает позволить себе жить полной жизнью, наслаждаясь каждой ее драгоценной частью до своей окончательной кончины.

Планируйте соответственно, чтобы развеять страхи

Есть много суеверных людей. Они думают, что если они планируют свою смерть, значит, она наступит раньше. Как правило, это те же люди, которые живут в постоянном страхе перед неприятностями в жизни. Те, кто принимают, что смерть неизбежна и что однажды они тоже умрут, хорошо подготовлены не только к смерти, но и к жизни.

Это те же люди, которые занимаются планированием своей жизни в конце жизни, имеют финансовые планы на выход на пенсию и далее, а также планируют благополучие своих близких, оставленных дома. Чем лучше вы подготовлены к смерти, тем меньше вы будете бояться смерти. Когда все на месте, вы можете ожидать меньше стресса, страха и беспокойства.

Доверься своей вере

Наличие прочной религиозной или духовной системы убеждений также может помочь вам смириться со смертью и умиранием.Не все верят в духовность или имеют более высокую силу, на которую можно положиться. Некоторые люди верят в жизнь после смерти, а другие нет. Опора на вашу конкретную веру и убеждения может облегчить многие страхи, связанные с неизвестным.

В то время как медицинская наука пытается выяснить, есть ли жизнь после смерти или душа выживает в сознании, те, кто полагается на веру, чтобы помочь им понять вселенную и смысл жизни, кажутся более удовлетворенными и менее тревожными.

Сделайте вашу жизнь проще

Чем старше человек становится, тем больше материальных вещей он склонен накапливать. Переизбыток вещей может привести к тревоге из-за того, что вы не знаете, что случится с вашим имуществом, когда вы умрете.

Иметь слишком много вещей — настоящая причина беспокойства для многих людей, которые боятся смерти. Их имущество имеет такую ​​крепость, что они не хотят умирать, потому что потеряют контроль над тем, что происходит с их вещами.

Чем больше вы упорядочите свою жизнь по мере взросления, тем легче вам будет принять неизбежное.Раздача материального имущества еще при жизни гарантирует, что они пойдут туда, куда вы хотите, и при этом будут испытывать радость отдачи.

Примиритесь со своим прошлым

У каждого живого есть прошлое. Хороший он или красочный — неважно, в конце концов. По мере приближения смерти многие из нас склонны задумываться о своей жизни и о том, как мы ее прожили. Почти всегда будут моменты сожаления или вещи, которые причиняют значительную боль и дискомфорт. Каждый испытывает на каком-то уровне страдание, когда размышляет о своем прошлом.

Когда вы готовитесь к смерти, в вашей нынешней жизни нет места этим негативным эмоциям. Примите тот факт, что никто не идеален, и что нет такой вещи, как жизнь безупречной. Смиритесь с жизнью, которую вы прожили, и составьте план того, как вы проживете оставшуюся часть.

Почему принятие смерти помогает жить

Принятие того, что смерть является частью жизни, освобождает ваш разум и душу, чтобы прожить остаток ваших лет способами, которые имеют для вас значение. Вы действительно не жили, пока не испытали свободу, которая приходит с осознанием того, что наши дни на Земле ограничены и что жизнь действительно такая, как мы ее делаем.

Горе и потеря: как принять смерть

Принять смерть — особенно смерть любимого человека — может быть сложно, но с горем можно справиться с помощью навыков выживания и поддержки со стороны семьи и друзей.

Потеря близкого человека может стать одной из самых сложных проблем в жизни. Процесс скорби у всех разный, и каждый человек может по-разному реагировать и справляться с ситуацией по-разному, чем другие. Это нормально и этого следовало ожидать. Смерть любимого человека может вызвать у вас чувство шока, злости, печали или депрессии.В трауре люди испытывают самые разные эмоции, и это нормально — чувствовать то, что чувствуешь. Нет правильного или неправильного способа горевать.

Важно горевать, чтобы вы могли принять смерть и двигаться вперед по жизни в настоящем. Со временем ваше чувство горя станет менее сильным. Большинство людей выздоравливают самостоятельно, если они используют терапевтические навыки преодоления трудностей и получают социальную поддержку от других в своей жизни. Время, необходимое для того, чтобы скорбеть, у всех разное и зависит от отношений, которые у вас были с человеком, которого вы потеряли.В некоторых случаях это может длиться всего несколько месяцев, а в других случаях процесс оплакивания может длиться год или дольше.

Знать, чего ожидать во время горя

Несмотря на то, что процесс горя у всех может быть разным, многие испытывают схожие чувства, мысли и поведение. Нет никаких конкретных стадий горя и порядка того, что вы будете чувствовать и когда, потому что они могут происходить в любом порядке и в разное время. Вот некоторые из вещей, которые вы можете испытать, принимая смерть любимого человека.

Чувства

• Печаль
• Гнев
• Виновен
• Вина
• Беспокойство
• Одиночество
• Усталость
• Беспомощность
• Ударная
• Тоска
• Отказ
• Рельеф
• Онемение

Мысли

• Неверие
• Путаница
• Озабоченность
• Ощущение присутствия любимого человека
• Галлюцинации

Поведение

• Нарушения сна
• Нарушения питания
• Отвлеченное или рассеянное поведение
• Социальная изоляция
• Сны умерших
• Избегание напоминаний об умерших
• вздыхает
• Беспокойство
• Плач

Физические симптомы, такие как боли в животе, стеснение в груди и одышка, также могут наблюдаться при горе близкому человеку.

Работа с крупным убытком

Принять смерть любимого человека всегда сложно, но одни могут иметь большее влияние, чем другие. Когда ваши отношения с умершим были особенно близкими, процесс скорби может занять значительно больше времени. Родителям может быть особенно сложно потерять ребенка. Они могут чувствовать ответственность за смерть ребенка, потому что они несут ответственность за жизнь ребенка, независимо от того, как произошла смерть. Родители также склонны терять идентичность, когда теряют ребенка.

Потеря супруга — тоже большая потеря. Когда ваш супруг умирает, вы теряете друга, компаньона, сексуального партнера, а также можете потерять финансовую стабильность. Скорбящему супругу, возможно, придется искать работу, если умерший партнер был основным источником дохода для семьи. Пожилые люди, потерявшие супруга, теряют спутника жизни, и это может усложнить потерю.

Еще одна очень тяжелая потеря связана с самоубийством. Выжившие близкие могут чувствовать себя виноватыми, злыми и ответственными.Им может быть сложно понять, почему их друг или член семьи покончить с собой, и справиться с этими чувствами.

Сложное горе

Некоторым людям может быть труднее научиться принимать смерть любимого человека. Это называется сложным горем и затрагивает около 15% людей, переживших потерю. Есть ряд причин, по которым одни люди борются с горем больше, чем другие. Сложный траур часто возникает, когда смерть была внезапной, неожиданной или травматической.Это также обычное явление, когда умерший был молод, потому что оставшиеся в живых близкие испытывают чувство несправедливости.

То, насколько близкими были отношения, также влияет на то, удастся ли вам огорчить своего любимого человека. Многим людям, потерявшим супруга, или тем, кто находится в особенно зависимых отношениях с умершим, труднее выздоравливать и смириться со смертью человека.

Сложное горе включает в себя хронические реакции горя, которые длятся дольше, чем обычно, и не приводят к ощущению, будто процесс горя закончился.Хотя горе может длиться в разные периоды времени для всех людей, тот, кто все еще чувствует, что не продвинулся по жизни через 2-5 лет после смерти, вероятно, нуждается в помощи в завершении процесса. Некоторые люди также испытывают отсроченные реакции горя, когда горе не делается в достаточной степени во время утраты и должно быть завершено позже, чтобы человек мог двигаться вперед.

Есть ряд улик, которые могут указывать на то, что человек переживает тяжелый траур:

• Они не могут говорить об умерших без сильного горя
• Незначительная потеря может вызвать большую реакцию горя
• Темы потери возникают, когда они разговаривают с членом семьи, другом или консультантом
• Они не хотят перемещать вещи, которые принадлежали умершему
• У них появляются физические симптомы, похожие на те, которые были у умершего перед смертью
• Они радикально меняют образ жизни
• Они переживают длительный период депрессии или ложной эйфории после смерти
• Они чувствуют себя обязанными подражать умершим
• Они демонстрируют саморазрушительное поведение
• Они чувствуют сильную грусть по праздникам или годовщинам, связанным с умершим
• Они боятся болезни или смерти
• Они могли избегать посещения могилы или других ритуалов, которые мешают им разрешить свое горе

Стратегии преодоления

Как смириться со смертью и начать создавать систему социальной поддержки

Цель как скорби, так и скорби — принять смерть любимого человека.Социальная поддержка со стороны семьи и / или терапевта важна, поскольку она дает вам возможность горевать. Развитие новых социальных отношений и углубление старых может гарантировать вам поддержку, в которой вы нуждаетесь в это трудное время и в грядущие хорошие времена. Разговор о смерти любимого человека с семьей и друзьями поможет вам осознать случившееся и вспомнить их.

Процесс горя через воспоминания

Другие задачи горя включают в себя преодоление боли горя, приспособление к миру без человека и поиск способов вспомнить их, продвигаясь вперед по своей собственной жизни.

В то время как закрытие прощания может быть полезно для некоторых людей, более позитивный способ справиться с этим — это сохранить связь, которую вы имели с любимым человеком, через положительные воспоминания, продолжая думать о них и представляя, как они отреагируют на события происходит в вашей текущей жизни. Для некоторых людей может быть позитивной стратегией выживания — сохранить вещь, принадлежащую этому человеку. Для других сохранение этого предмета может помешать им двигаться дальше.

Создайте новую жизнь и двигайтесь вперед

Одна из самых полезных стратегий для принятия смерти и разрешения горя — создать новую жизнь без умерших.Это не означает, что они не должны притворяться, что они никогда не были частью вашей жизни, но это означает двигаться вперед со своей собственной, чтобы уважать их и заботиться о себе.

Вмешательство психолога

Иногда вам нужно немного больше помощи, чтобы принять смерть и справиться с горем, и это нормально. Если вы испытываете признаки тяжелого горя или вам просто нужна небольшая помощь в повышении устойчивости и практике позитивных навыков выживания, лицензированный специалист по психическому здоровью может вам помочь.Психотерапевт или консультант поможет вам справиться со своими эмоциями здоровым образом. Горе можно лечить индивидуальной или групповой терапией. Когда траур усложнен, можно использовать терапию с учетом травмы, психодраму или другие передовые методы лечения, чтобы помочь вам вернуться на правильный путь. Если вы или ваш любимый человек изо всех сил пытаетесь смириться со смертью и горем, свяжитесь с нами, чтобы узнать, как мы можем помочь.

5 стратегий признания своей смертности

Источник: Big Stock Images

Есть польза в том, чтобы признать, что когда-нибудь вы тоже умрете.Осознание своей смертности может помочь вам подвести итоги своей жизни и открыть глаза на открывающиеся перед вами возможности. Ощущение своей смертности может стать катализатором для создания чего-то, что переживет вас, коснется жизней, которые переживут вас, и испытать места и вещи, которые вы всегда хранили в своем мысленном ящике «когда-нибудь». Сейчас единственный раз. Когда вы признаете, что жизнь конечна, вы, наконец, можете жить правильно. Жить так, как ты имеешь в виду.

Или вы можете позволить смертности калечить вас.Вы можете позволить страху смерти сократить вашу жизнь.

Если вы хотите быть человеком, ловящим день, и хорошо использовать оставшееся время, попробуйте эти стратегии, чтобы принять свою смертность, чтобы вы могли жить своей полноценной жизнью.

1. Позаботьтесь о документах о смертности

Есть ли у вас юридические документы, которые помогут тем, кого вы оставите, узнать, что делать с вашими вещами, когда вы уйдете? Есть ли у вас завещание на жизнь, которое поможет вашей семье и друзьям принимать медицинские решения от вашего имени?

Хотя такие приготовления могут не помочь вам больше чувствовать себя в отношении смерти, это поможет облегчить некоторую тревогу и поможет тем, кого вы любите, и тем, кто любит вас и хочет быть вам полезен.

2. Используйте внимательность, чтобы справиться со смертностью

В то время как оформление документов о смертности больше на благо других, эмоциональное и духовное принятие и подготовка к смертной жизни предназначены для вас. Хотя бесконечно размышлять о смерти — это вредно, использование осознанности, чтобы сидеть с идеей, может уменьшить то самое беспокойство, которое, как мы думаем, вызывает мысль о смерти.

Осознанно относиться к своей смертности — значит не отрицать, что когда-нибудь ты умрешь, беспокоиться об этом, не разрешив своих чувств, или отталкивать мысли об этом на потом.Вместо этого просто наблюдайте и признавайте свои мысли и эмоции. Внимательное созерцательное размышление может помочь вам успокоиться, помогая вам сделать больше шагов на пути к полноценной жизни.

3. Обсуди смерть за обеденным столом

Смерть — это тема, о которой люди действительно очень не любят говорить. Мы предпочли бы спорить о политике за рождественским ужином, чем говорить о смерти. Для нас это, конечно, ужасно вредно. Отказ от разговора о чем-то не избавляет от этого.

Существует интересная организация под названием «Смерть за ужином» [http://deathoverdinner.org/], которая проводит мероприятия, на которых люди могут собраться вместе, чтобы поговорить о смерти. Вы также можете устроить себе ужин. Соберите группу друзей, которые находятся в одной лодке с вами и которые также могут опасаться откровенного разговора о том, о чем мы все думаем, но никогда не говорим.

4. Подумайте о своем видении хорошей смерти

У вас может не быть особого выбора в отношении точного дня или причины вашей смерти, но есть много решений, которые вы можете принять в отношении своих последних дней в этой жизни.Дзен-священник Роберт Чодо Кэмпбелл много говорит об идее «хорошей смерти». Он призывает людей задуматься над своим видением самого лучшего из возможных смертельных переживаний. Не ждите, пока смерть неминуема, чтобы сделать это.

Пока вы еще здоровы и не поглощены насущными страхами и проблемами, потратьте некоторое время на размышления о достопримечательностях, запахах, вкусах, месте и людях, которых вы хотите видеть там, когда умрете.

5. Составьте план стильного выхода на улицу

Как выглядит киноверсия вашей смерти? Какие песни входят в саундтрек к вашей смерти? Какие продукты вы хотите есть в последний раз, а какие напитки — наслаждаться? Ты где? У океана? В горной хижине? Кто вас окружает?

А пока не беспокойтесь о медицинских соображениях.Все дело в том, чтобы представить себе, какой будет ваша хорошая смерть. После того, как вы придумали свой идеальный план смерти, запишите его и передайте человеку или людям, которым вы хотите помочь реализовать свое видение.

Для того, чтобы прожить свою полную жизнь в оставшееся время, вы должны принять свою смерть и подготовиться к ней. Это кажется противоречивым, но когда смерть нависает над вами, как грозовая туча, вы не можете достаточно освободить свой разум, чтобы написать роман, который вы всегда хотели написать, или отправиться в страну, которую вы всегда хотели посетить.Вы не можете влюбиться, завести новых друзей или научить внуков читать, если вам страшно и обидно.

Чтобы освободиться от смерти, вы должны сказать: «Хорошо, смерть, я вижу тебя. Я готов для тебя. Теперь я пойду жить сегодняшним днем».

Чтобы узнать больше о том, как жить своей полноценной жизнью, посетите мой блог на сайте о старении , подпишитесь на мой информационный бюллетень и подпишитесь на меня на Facebook, Twitter или InstaGram.

Смертность | Принять свою смертность

Принять реальность

Примириться с нашей смертностью — задача, с которой сталкиваются все мы. Но принять смерть может быть очень проблематично. Каждый из нас должен найти свой способ осмыслить реальность смерти. Но вера может помочь, так же как и практический подход.

Например, признание того, что жизнь имеет ограниченный срок, фокусирует внимание, позволяя нам подвести итоги своей жизни и подумать о возможностях, которые еще впереди.Мы можем задать себе непонятные вопросы, например, какое влияние мы хотим оказать на мир? И каким мы хотим, чтобы наше наследие было?

Обсуждение смерти и смертности

Смерть — это тема, которую большинство из нас избегает обсуждать, но разговор об этом может помочь изменить наше отношение к нашей смертности. Мы все хотим хорошей смерти, чтобы хорошо умереть, но что это на самом деле означает?

Возможно, вам нужно время, чтобы подумать, какой опыт смерти был бы для вас наилучшим из возможных. Например, кем бы вы хотели быть с вами? Каковы ваши последние пожелания? Сделайте все возможное, чтобы всесторонне обдумать эти вопросы.

Эмоциональная и духовная работа

Помимо практических, необходимо проделать эмоциональную и духовную работу, чтобы смириться с неизбежностью смерти. Мысли о конце вашей жизни могут провоцировать беспокойство, поэтому найдите время для периодов спокойствия и созерцания. Это время должно помочь вам увидеть вещи более ясно и упростить принятие необходимых мер для того, чтобы жить лучшей версией вашей жизни.

Сдерживание страха перед смертью

Принятие своей смертности также может освободить, поскольку одним из следствий этого может стать более осознанный выбор в настоящем.В самом деле, если мы можем стремиться контролировать то, как тревога по поводу смерти влияет на нас, мы можем избежать потенциально негативного или деструктивного поведения и положительно сосредоточиться на имеющемся у нас времени.

Говорят, чтобы напомнить себе о краткости жизни, итальянский святой Чарльз Борромео держал человеческий череп на маленьком столике в своем доме. Сегодня это может показаться нам перебором, но реальность такова, что смерть может произойти в любой момент.

Отец Нил МакНиколас, автор книги Католический подход к умиранию , говорит: «Мысль о том, что« каждый день, когда вы просыпаетесь, может быть вашим последним », может звучать очень удручающе, но это не должно быть так.

Привыкание к реальности смерти

«Это означает, что чем более комфортно нам становится реальность смерти и чем меньше мы ее отрицаем, тем более позитивно настроенными мы будем к повседневной жизни. вещи, которые напоминают нам о нашей смертности ».

Он приводит пример: «Какие проводы мы дарим нашим детям и супругам, когда они или мы уходим утром из дома в школу или на работу? Могли бы мы или они жить с воспоминаниями о последнем, что было сказано или сделано в трагическом событии, когда это было последнее, что было сделано? »

Прочтите о том, как извлечь максимум выгоды из этого.

Воспоминание и «memento mori»

Дело в том, что осознание своей смертности может заставить нас вести себя по-другому в настоящем. В средние века Черная смерть унесла жизни около трети всего населения Европы. В результате фраза «memento mori» (помни о смерти) стала очень известной и глубоко повлияла на образ жизни людей.

Популярная средневековая пьеса « Everyman », например, напомнила всем, что единственное, что будет иметь ценность в конце жизни, — это наши добрые дела.

Принять смерть и смотреть в будущее | Принятие смерти

Принятие смерти

Большинству из нас нравится думать, что мы контролируем свою жизнь. Мы делаем выбор и принимаем решения и, в лучшем случае, несем за них ответственность. Но если вы обнаружите, что у вас неизлечимая болезнь, вам может показаться, что у вас отняли контроль, вы внезапно бессильны и не можете смириться со смертью.

Несомненно, трудно принять смерть, и вы можете задаться вопросом, есть ли смысл в вашей жизни.Вы можете погрузиться в горе и отчаяние, но путь вперед можно найти.

Преодоление чувства утраты

Говоря о пациентах с запущенным раком, консультант по паллиативной помощи доктор Кэтрин Манникс говорит: «Скорбь по потерянному будущему с его планами, ожиданиями и временем, проведенным с близкими, становится тяжелой утратой для себя, с которой пациенты работают».

На самом деле нормально чувствовать обиду, гнев или даже отрицание того, что вы умираете. Действительно, один из великих богословов двадцатого века, доминиканец Герберт МакКейб (1926-2001), считал правильным гневаться на Бога из-за смерти:

«Гневаться на Бога так же уместно, как и гневаться на Бога. просить у него прощения или просить у него чего-нибудь в молитве.Если вы думаете, что это шокирует и нерелигиозно, вернитесь к Библии. Читайте псалмы, читайте Иеремию, читайте слова Иисуса на кресте: «Боже мой, Боже мой, зачем Ты оставил меня?».

Начало подготовки к смерти

Постепенно вы обнаружите, что начинаете принимать свою смерть и готовиться к ней. Вы можете прийти к этому моменту раньше членов вашей семьи и друзей.

Люси О’Доннелл из Западного Сассекса диагностировали неизлечимый рак груди в 2011 году, когда ей было 47 лет.Получив диагноз, она сказала, что первой ее мыслью было: «Почему я? Что я сделал не так? »

Через некоторое время Люси обнаружила, что готова строить планы, но ее близкие сопротивлялись. Люси замечает: «Люди на самом деле не хотят об этом говорить, это то, что я обнаружила, поэтому я думаю об этом сама. Я думаю о приготовлениях; как бы я хотел умереть; какими бы я хотел, чтобы мои похороны были; где я хочу быть похороненным ».

Говоря о смерти

Если вы можете сосредоточиться на планировании практической стороны, процесс умирания может стать чем-то, благодаря чему вы и окружающие станете ближе и сильнее.

Это также может помочь снять напряжение, которое вы можете испытывать, связывая свободные концы с концами. Или мысли о том, как ваша семья будет справляться после вашей смерти.

Джерри О’Ханлон, отец двоих детей из Ньюкасла, потерял мать после того, как ее здоровье постепенно ухудшилось. Говоря о времени до ее смерти, он сказал: «Думаю, то, что мы заранее продумали — где мама будет похоронена; как бы мы устроили похороны — мне помогли. И тот факт, что семья была вовлечена, мальчики были там, это было для меня настоящей помощью.

Для каждого из нас разный

Процесс умирания будет разным для всех, но невозможно точно предсказать, что произойдет или как вы будете себя чувствовать.

Диагностика неизлечимой болезни не должна быть концом разговоров о различных возможностях. Будут разговоры с вашей семьей, друзьями и командой по уходу обо всем, чем вы хотели бы заняться в оставшееся время. В этом путешествии у вас останется много прекрасных воспоминаний, а также о более трудных и трудных временах.

Доктор Лиз Той, онколог, ведущий специалист по окончании жизни в больнице NHS Trust в Эксетере, считает, что очень больным пациентам важно делиться своими страхами и тревогами с самыми близкими людьми.

Доктор Той говорит: «Чтобы члены семьи и друзья понимали, что чувствует каждый человек, они становятся ближе друг к другу и могут дать возможность больше поддерживать друг друга».

Процесс отпускания

Принятие смерти — это не просто столкновение с правдой о том, что вы умрете, но и поиск в ней некоторого положительного смысла.Христиане видят в этом надежду на кресте Христа.

Если вы найдете что-то хорошее для себя или для других в вашей смерти или после нее, это может помочь вам принять это. Вы можете подумать, как лучше всего оставить хорошие воспоминания о тех, кого вы оставите.

Кроме того, вы можете подумать о том, чтобы оставить подарки в своем завещании не только своей семье, но и продолжить поддержку благотворительных организаций, помогающих нуждающимся людям, чтобы ваша забота и ценности могли жить дальше.

Христиане часто говорят о принятии смерти как о том, чтобы отпустить эту земную жизнь.Здесь возникает напряжение, поскольку христиане также верят, что жизнь — это драгоценный дар от Бога, который следует беречь. В конце концов, найти смысл в жизни и принять смерть — значит довериться Богу.

Доверие к Богу

Дэвид Альберт Джонс, директор Центра биоэтики Анскомб в Оксфорде, говорит об этом так:

«Принятие своей смерти может помочь, если вы начнете отказываться от своих планов или амбиций в жизни. И если вы можете довериться Силе более могущественной, чем вы сами.

«С христианской точки зрения принятие означает видеть в своей смерти не свое уничтожение, а как возвращение к Тому, Кто создал вас, попадая в руки Живого Бога, воскресившего Иисуса из мертвых».

Практические приготовления, такие как составление завещания и планирование похорон, могут помочь при возникновении неопределенности. Однако д-р Джонс считает, что на этом вы пока не остановитесь. Он говорит: «Принятие смерти в конечном итоге предполагает признание того, что не все находится под вашим контролем.

Принятие смерти и умирания — основы

Подготовка к смерти часто означает завершение дела всей жизни, налаживание отношений с семьей и друзьями и примирение с неизбежным. Духовные и религиозные вопросы важны для многих умирающих и их семей. Члены духовенства являются частью группы по уходу в некоторых хосписах и больницах, а профессиональные сиделки могут помочь людям и их семьям найти соответствующую духовную помощь, если у них нет отношений со священником или другим духовным лидером.

• Умирающие люди и члены их семей часто могут достичь глубокого чувства покоя с помощью семьи, друзей, а иногда и духовенства.

• Скорбь часто проходит через пять эмоциональных стадий: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие.

Перспектива смерти вызывает вопросы о природе и смысле жизни, а также о причинах страданий и смерти. На эти фундаментальные вопросы не существует простых ответов.В поисках ответов тяжелобольные люди и их семьи могут использовать или обращаться к своим собственным ресурсам, религии, консультантам, друзьям и исследованиям. Они могут разговаривать, участвовать в религиозных или семейных ритуалах или заниматься значимой деятельностью. Самое эффективное противоядие от отчаяния — это часто чувство, что другой человек заботится о вас. Нельзя позволять потокам медицинских диагнозов и методов лечения игнорировать более важные вопросы, значимый опыт и важность человеческих взаимоотношений.

Скорбь — это нормальный процесс, который обычно начинается до ожидаемой смерти. По словам Элизабет Кюблер-Росс, пионера в исследованиях смерти и умирания, умирающие люди часто переживают пять эмоциональных стадий:

Эти стадии обычно проходят примерно в последовательном порядке. Однако эти этапы могут происходить в любом порядке. Люди, которые отрицают это, могут действовать, говорить или думать так, как будто они не умирают. Отрицание обычно является временной реакцией на непреодолимые страхи потери контроля, разлуки с любимыми, неопределенного будущего и страданий.Разговор с врачом или другим практикующим врачом может помочь умирающим осознать, что они могут контролировать ситуацию и могут рассчитывать на то, что им будет комфортно и комфортно. Гнев можно выразить как чувство несправедливости: «Почему я?» Торг может быть признаком рассуждений со смертью, то есть стремления к большему количеству времени. Когда умирающие люди понимают, что торг и другие стратегии не работают, может развиться депрессия. Принятие, иногда описываемое как столкновение с неизбежным, может прийти после обсуждения с семьей, друзьями и поставщиками медицинских услуг.

Подготовка к смерти — тяжелая работа, с множеством эмоциональных взлетов и падений. Однако для большинства людей это время нового понимания и роста. Имея дело с прошлыми обидами, налаживая отношения и обеспечивая близких, умирающие и члены их семей часто достигают глубокого чувства покоя.

Учимся принимать неприемлемое

Люди скорбят, потому что они любили, и хотя чувство любви у каждого человека разное, их горе тоже.Принятие смерти и восстановление после горя требуют тяжелой работы в течение месяцев или лет.

Защитное неверие

Чувство неверия, которое следует за смертью любимого человека, является адаптивной и временной реакцией, которая защищает от боли потери и позволяет выжившему управлять всеми деталями, которые следуют за смертью.

Принятие болезненной реальности не происходит быстро и легко, и это может быть утомительным процессом. Когда утрата, наконец, оседает, ее можно окружить глубокой печалью, сомнениями в том, что когда-нибудь снова почувствует себя хорошо, и трудностями в представлении жизни без умершего любимого человека.

Смерть также может поколебать уверенность в выживших членах семьи и часто вынуждает выжившего супруга снова идентифицировать себя как одинокого человека, принимая на себя риски или задачи, которые ранее выполнялись партнером.

Слезы и раздражительность

Некоторые люди, потерявшие близких, испытывают трудности с другими людьми. Светская беседа кажется тривиальной. Многие неожиданно плачут или раздражаются. Некоторые смущаются эмоциями, которые они испытывают, и иногда думают, что «уже должны чувствовать себя лучше».”

Другие испытывают чувство вины, задаваясь вопросом, могли ли они сделать больше, чтобы предотвратить смерть или страдания, или о вещах, которые произошли или не произошли в их отношениях. Они могут чувствовать себя виноватыми, если выживут, или если они испытают чувство облегчения или отсутствия печали.

Кроме того, почти все люди, потерявшие близких, злятся на некоторых, когда они скорбят. Они могут злиться на себя, на свою семью и друзей и даже на Бога за то, что он позволил их любимому умереть.

Пробуждение

Однако со временем они испытывают растущее признание и пробуждение.Энергия и надежда начинают возвращаться, когда выжившие начинают определять (или переопределять) то, что для них имеет значение, и обретают уверенность в приобретении новых навыков и уверенности.