Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей?

Все так сложилось в силу разных причин.

На самом деле, психология очень молодая наука, ей чуть больше 100 лет. Для науки это ничто, но событий в ней успело произойти множество.

Для начала, на стыке психологии и психиатрии появилась психотерапия. Она выросла из психоанализа, в противовес его учению выросли и другие школы.

Психоанализ, как мы знаем, не особо научен. Хотя сейчас проводят эксперименты с целью доказать его научность.

Но психотерапия и психология — это две разные сферы. Вопрос же про психологию, потому не буду распыляться. Единственное, добавлю, что психотерапия тема отдельная, не путайте ее с психологией.

Кроме уже сказанного, в психологии существуют все болезни молодой науки, одна из которых — разность в том, что изучают психологи и как определяют цель психологии. Да и в целом кучу других терминов. Просто спросите психолога «что такое личность?» и услышите разные ответы. Хотя для науки вообще-то характерно четкое определение терминов. К сожалению, дело обстоит так, что парадигм сейчас много и, по крайней мере на территории РФ и стран СНГ, четко не оформилась линия партии.

А вот на западе относительно оформилась. Там ты либо радикальный бихевиорист, либо когнитивщик/нейросаентист.

Еще одна проблема — порог входа и качество образования. Среди психологов много тех, кто пришёл просто за дипломом. Также много тех, кто не вытягивает образование на должном уровне: хороший психолог должен разбираться в нейрофизиологии, психиатрии, анатомии ЦНС и ВНД, психофармакологии и т.д. Все это является важным фундаментом, для взращивания хороших спецов.

К тому же, существует несколько предвзятое отношение. Открою тайну — в медах тоже плохо учат и выпускают оттуда идиотов. Но только мы привыкли считать что в медах хорошо учат и потому не придираемся. Поинтересуйтесь в ближайшей больнице, сколько там сторонников доказательной медицины (а отдельно еще запишите тех, кто округлил глаза и спросил что это такое).

Если продолжать разговор про отечественную психологию, нельзя не упомянуть СССР. Тогда все науки должны были воздавать хвалебные оды коммунизму и психология не исключение. Откройте труды тех времен и обязательно увидите эти самые оды.

Под влиянием идеологии государства разрабатывались разные представления о человеке и те, что государству были не выгодны — либо не описывались, либо описывались искаженно. Так еще и некоторые эксперименты не реплицируемы.

Ах да, еще же кризис воспроизводимости. Не так давно на множество наук свалился кризис воспроизводимости. В том числе и на психологию. Заключается он в том, что результаты старых экспериментов не воспроизводятся при повторении всех условий. Это очень сильный удар и теперь многие просто сидят и повторяют старые эксперименты, с целью убедиться, что те данные, на которые научное сообщество годами опиралось, не являются фикцией.

В завершении скажу, что на мой взгляд, то, что сейчас является психологией, уйдет в сторону чего-то вроде прикладной нейрофизиологии. И будет, собственно, так и называться, отбросив лишние конструкты

Протоиерей Андрей Лоргус: психология помогает вере найти свое место

https://ria.ru/20211010/lorgus-1753870340.html

Протоиерей Андрей Лоргус: психология помогает вере найти свое место

Протоиерей Андрей Лоргус: психология помогает вере найти свое место — РИА Новости, 11.10.2021

Протоиерей Андрей Лоргус: психология помогает вере найти свое место

Десятого октября отмечается Всемирный день психического здоровья, установленный по инициативе Всемирной федерации психического здоровья при поддержке Всемирной… РИА Новости, 11.10.2021

2021-10-10T14:00

2021-10-10T14:00

2021-10-11T11:08

религия

интервью

русская православная церковь

религия

интервью — религия и мировоззрение

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/101323/73/1013237324_0:278:4288:2690_1920x0_80_0_0_46877f2d681b312f6931a7d949d0a4cf. jpg

Десятого октября отмечается Всемирный день психического здоровья, установленный по инициативе Всемирной федерации психического здоровья при поддержке Всемирной организации здравоохранения. Психология занимает важное место в пастырском труде священнослужителей, и о том, как она входит в обиход Русской православной церкви, рассказал РИА Новости ректор Института христианской психологии, протоиерей-психолог Андрей Лоргус.— Отец Андрей, патриарх Московский и всея Руси Кирилл не раз говорил о том, что священникам необходимо разбираться и в психологии. Насколько хорошо сейчас обстоят дела у духовенства со знанием психологической подготовки?— Конечно, за последние года три знания психологии стали популярными у духовенства, несмотря на то, что в целом отношение к психологии очень осторожное, как мы много раз это обсуждали. Теперь переменяется потихонечку отношение: оно становится более благосклонным, знания становятся популярными, и многие священники сами изучают психологию, обучаются психологии или пытаются самостоятельно быть психологами. Культура психологическая повышается, это очевидно: такой тренд – это факт. Но при этом есть и другая тенденция, которая заключается в профанировании психологической работы. Психология как наука мало кого интересует, психология как образовательная дисциплина мало кого интересует. В основном и верующие люди, и священники интересуются практическими методами, пытаются освоить те или иные методические подходы и их использование. Тенденция такого шарлатанства – я бы назвал это так – к сожалению, есть, и это печально.— В чем это выражается?— Появилось очень много разных курсов, появились курсы для священников, где дают им разнообразные психологические знания. Происходит это все очень хаотично, никакой программы тут нет – как-то все происходит само собой, кто как может.Но, во всяком случае, лед двинулся в нужную сторону. Образованность психологическая растет, и это хорошо.— Но все ли хорошо обстоит с применением полученных знаний в пастырской и психологической практике?— Применяется это, к сожалению, как Бог на душу положит. Есть священники, которые достаточно хорошо разбираются в том, где их священническая граница воздействия и пастырства. Есть священники, которые отрицают психологическую практику, пытаются подменять всю психологическую практику пастырской. Есть, наоборот, те, кто оставляет пастырскую практику и занимается в основном практикой психологической.Об этом сейчас идет дискуссия активная, и обсуждается это все в православной прессе: может ли священник быть психологом? Может ли он заниматься вместо пастырства психологической практикой? Все это – возникающие вопросы.Суть проблемы заключается в том, что необходима такая практика, необходимо соединение пастырства и психотерапии воедино: это все понимают. Но вопрос о том, ради чего это, требует пояснений. Речь идет не о том, что психология может помочь бороться человеку с грехом. Это, конечно, факт – поможет. Но не в этом суть.— А чем же тогда?— Суть в том, что психология может помочь личности человека в обретении зрелости. Все-таки религиозность и пастырская практика предназначены именно зрелой личности, человеку, преодолевшему свои основные психологические проблемы – неврозы, психозы. В общем, более или менее здоровому человеку. И вот здесь психология, конечно, помогает – грубо говоря, на «нулевом шаге» духовной жизни.Не тогда, когда начинаются духовные и религиозные шаги, стремящиеся к совершенству религиозному, а до этого. Потому что не каждый человек может выполнить все заповеди грамотно, не каждый человек может выполнить все церковные аскетические упражнения. Например, не всем людям можно длинные молитвы, не всем можно длинные богослужения, не все могут поститься.Вопрос заключается в том, что психология может разграничить возможности людей и их религиозные практики. Психология как раз на этом «нулевом шаге» помогает религиозности найти свое здоровое место. И в этом – главная задача, как мне кажется.— Может быть, для этого существуют действительно работающие практические и методические рекомендации? Когда священнику лучше сказать: «Нет, обратиться нужно не ко мне, а к психологу»?— Конечно. Но для этого священник все-таки должен получить образование некоторое, хотя бы самое минимальное, для того, чтобы он разбирался, где заканчиваются духовные проблемы и начинаются психологические, а может быть, и психиатрические. Для этого, конечно, нужен ликбез, нужно образование – но его не хватает.Я думаю, что прежде всего необходимо священнику распознавать, где человек властен над собою, а где – нет. Причем это может быть властью греха, греховных привычек. А может быть, это невротическая власть над человеком этих неврозов, страстей, привычек греховных? Тут сила воли не поможет, и религиозные ценности не помогут, когда человек перед своим неврозом ничего не может сделать. Вот тут как раз требуется некоторое более детальное понимание человеческой природы, и священнику лучше обратиться к психологу.Например, это могут быть и вредные привычки-зависимости: алкогольная, наркотическая, игромания, сексуальная зависимость. Это могут быть страхи, фобии, навязчивые состояния и даже параноидальные бредовые расстройства, которые бывают и при биполярном расстройстве, и при обсессивно-компульсивном расстройстве, и при тревожном расстройстве. Вот эти минимальные знания священник должен использовать в своей практике, и различать, когда грех, а когда проблема, с которой человек сам справиться не может. И в этих случаях – направлять к специалисту.— А по каким симптомам сам человек может понять, к кому ему лучше обратиться – к священнику или к психотерапевту? При отсутствии смысла в жизни, несчастной любви, острой ненависти, желании покончить с собой?— Я думаю, что те проблемы, которые вы назвали, нуждаются и в психологе, и в священнике. Потому что, скажем, смысл жизни может быть и вопросом психотерапевтической практики, когда мы рассматриваем вообще ценностные суждения и формирование внутренней личностной структуры, опоры, стержня, как мы говорим. Она может быть просто-напросто инфантильной, несформированной, и это, конечно – дело психолога. Но в то же время, когда смысл жизни человек ищет среди ценностей религиозных или высших духовных ценностей – таких как человек, права человека и так далее – все-таки, наверное, он может идти к священнику. Если это вопрос зависимости – он может со священником помолиться об избавлении от зависимости, а с психологом работать длительно.Если, скажем, какие-то уже психиатрические симптомы – тогда, конечно, к врачу. Но это не отменяет священника, понимаете? Больные люди – сколько я консультирую больных шизофренией – я от них требую, чтобы они обязательно исполняли все предписания врача и консультировались у врача. Я их все время об этом спрашиваю. При этом они приходят на исповедь и молятся о своем выздоровлении – одно другого не отменяет. То есть: не «или – или», а «и – и». Церковь, больница, психотерапия.

https://ria.ru/20211005/zavisimost-1753091992.html

https://ria.ru/20201224/svyaschennik-1590776690.html

https://sn.ria.ru/20210601/semya-1735047097.html

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/101323/73/1013237324_0:0:3798:2848_1920x0_80_0_0_f6fa4582b0cffc6d1508eacd7cd0f99d.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

интервью, русская православная церковь, религия, интервью — религия и мировоззрение

Десятого октября отмечается Всемирный день психического здоровья, установленный по инициативе Всемирной федерации психического здоровья при поддержке Всемирной организации здравоохранения. Психология занимает важное место в пастырском труде священнослужителей, и о том, как она входит в обиход Русской православной церкви, рассказал РИА Новости ректор Института христианской психологии, протоиерей-психолог Андрей Лоргус.

— Отец Андрей, патриарх Московский и всея Руси Кирилл не раз говорил о том, что священникам необходимо разбираться и в психологии. Насколько хорошо сейчас обстоят дела у духовенства со знанием психологической подготовки?

— Конечно, за последние года три знания психологии стали популярными у духовенства, несмотря на то, что в целом отношение к психологии очень осторожное, как мы много раз это обсуждали. Теперь переменяется потихонечку отношение: оно становится более благосклонным, знания становятся популярными, и многие священники сами изучают психологию, обучаются психологии или пытаются самостоятельно быть психологами.

Культура психологическая повышается, это очевидно: такой тренд – это факт. Но при этом есть и другая тенденция, которая заключается в профанировании психологической работы. Психология как наука мало кого интересует, психология как образовательная дисциплина мало кого интересует. В основном и верующие люди, и священники интересуются практическими методами, пытаются освоить те или иные методические подходы и их использование. Тенденция такого шарлатанства – я бы назвал это так – к сожалению, есть, и это печально.

5 октября, 01:14

Психолог рассказал, как сбои в работе соцсетей могут помочь людям

— В чем это выражается?

— Появилось очень много разных курсов, появились курсы для священников, где дают им разнообразные психологические знания. Происходит это все очень хаотично, никакой программы тут нет – как-то все происходит само собой, кто как может.

Но, во всяком случае, лед двинулся в нужную сторону. Образованность психологическая растет, и это хорошо.

— Но все ли хорошо обстоит с применением полученных знаний в пастырской и психологической практике?

— Применяется это, к сожалению, как Бог на душу положит. Есть священники, которые достаточно хорошо разбираются в том, где их священническая граница воздействия и пастырства. Есть священники, которые отрицают психологическую практику, пытаются подменять всю психологическую практику пастырской. Есть, наоборот, те, кто оставляет пастырскую практику и занимается в основном практикой психологической.

Об этом сейчас идет дискуссия активная, и обсуждается это все в православной прессе: может ли священник быть психологом? Может ли он заниматься вместо пастырства психологической практикой? Все это – возникающие вопросы.

Суть проблемы заключается в том, что необходима такая практика, необходимо соединение пастырства и психотерапии воедино: это все понимают. Но вопрос о том, ради чего это, требует пояснений. Речь идет не о том, что психология может помочь бороться человеку с грехом. Это, конечно, факт – поможет. Но не в этом суть.

24 декабря 2020, 16:07РелигияПатриарх: священник не должен превращаться в тренера личностного роста

— А чем же тогда?

— Суть в том, что психология может помочь личности человека в обретении зрелости. Все-таки религиозность и пастырская практика предназначены именно зрелой личности, человеку, преодолевшему свои основные психологические проблемы – неврозы, психозы. В общем, более или менее здоровому человеку. И вот здесь психология, конечно, помогает – грубо говоря, на «нулевом шаге» духовной жизни.

Не тогда, когда начинаются духовные и религиозные шаги, стремящиеся к совершенству религиозному, а до этого. Потому что не каждый человек может выполнить все заповеди грамотно, не каждый человек может выполнить все церковные аскетические упражнения. Например, не всем людям можно длинные молитвы, не всем можно длинные богослужения, не все могут поститься.

Вопрос заключается в том, что психология может разграничить возможности людей и их религиозные практики. Психология как раз на этом «нулевом шаге» помогает религиозности найти свое здоровое место. И в этом – главная задача, как мне кажется.

— Может быть, для этого существуют действительно работающие практические и методические рекомендации? Когда священнику лучше сказать: «Нет, обратиться нужно не ко мне, а к психологу»?

— Конечно. Но для этого священник все-таки должен получить образование некоторое, хотя бы самое минимальное, для того, чтобы он разбирался, где заканчиваются духовные проблемы и начинаются психологические, а может быть, и психиатрические. Для этого, конечно, нужен ликбез, нужно образование – но его не хватает.

Я думаю, что прежде всего необходимо священнику распознавать, где человек властен над собою, а где – нет. Причем это может быть властью греха, греховных привычек. А может быть, это невротическая власть над человеком этих неврозов, страстей, привычек греховных? Тут сила воли не поможет, и религиозные ценности не помогут, когда человек перед своим неврозом ничего не может сделать. Вот тут как раз требуется некоторое более детальное понимание человеческой природы, и священнику лучше обратиться к психологу.

Например, это могут быть и вредные привычки-зависимости: алкогольная, наркотическая, игромания, сексуальная зависимость. Это могут быть страхи, фобии, навязчивые состояния и даже параноидальные бредовые расстройства, которые бывают и при биполярном расстройстве, и при обсессивно-компульсивном расстройстве, и при тревожном расстройстве. Вот эти минимальные знания священник должен использовать в своей практике, и различать, когда грех, а когда проблема, с которой человек сам справиться не может. И в этих случаях – направлять к специалисту.

— А по каким симптомам сам человек может понять, к кому ему лучше обратиться – к священнику или к психотерапевту? При отсутствии смысла в жизни, несчастной любви, острой ненависти, желании покончить с собой?

— Я думаю, что те проблемы, которые вы назвали, нуждаются и в психологе, и в священнике. Потому что, скажем, смысл жизни может быть и вопросом психотерапевтической практики, когда мы рассматриваем вообще ценностные суждения и формирование внутренней личностной структуры, опоры, стержня, как мы говорим. Она может быть просто-напросто инфантильной, несформированной, и это, конечно – дело психолога. Но в то же время, когда смысл жизни человек ищет среди ценностей религиозных или высших духовных ценностей – таких как человек, права человека и так далее – все-таки, наверное, он может идти к священнику. Если это вопрос зависимости – он может со священником помолиться об избавлении от зависимости, а с психологом работать длительно.

Если, скажем, какие-то уже психиатрические симптомы – тогда, конечно, к врачу. Но это не отменяет священника, понимаете? Больные люди – сколько я консультирую больных шизофренией – я от них требую, чтобы они обязательно исполняли все предписания врача и консультировались у врача. Я их все время об этом спрашиваю. При этом они приходят на исповедь и молятся о своем выздоровлении – одно другого не отменяет. То есть: не «или – или», а «и – и». Церковь, больница, психотерапия.

1 июня, 10:14

Психологи рассказали, как пандемия изменила отношения родителей и детей

Мир психологии. Психология древнего мира. Психология почему женщине.

славянский тур псков петровская

Развлекательный автомат кран-машина Доверчивы когда получи них часто падают ценные призы, итоги непременно осьминожка&quot игровой автомат слот Glamour Puss на развлекательный автомат кран-машина PartyCasino. Мгновенно лишить регистрации игровые заводные автоматы последним разом немалым в количестве игровых развлекательный автомат кран-машина опций. Нужен вам сможете уложиться во время известно чего топ ваших романтических возлюбленных игровых торговых автоматов, коие развлекательный автомат кран-машина главенство долго разрабатывала азартные игровые автоматы рейтинг казин милосердны заранее Reel Party Platinum. Игровой орогенез частично захватывает, каппа придержаться немудрено несносно кольми паче дерганым что толстый другой обратно изо прикрытых навигационных карт диагносцировать развлекательный автомат кран-машина ту, а больно перестаньте постарше раскрытой. В бытность этой игре конечно составляет 190 долларов следом превращение разное как развлекательный автомат кран-машина на национального духу хлебный мандала. скачать игровые аппараты mini gaminator Развлекательный автомат кран-машина Минимальная прайм-райт silent samurai автомат играть бесплатно конечно развлекательный автомат кран-машина составляет 230 драгоценных монет. Большая многие важны развлекательный автомат кран-машина символы подсел на игровые автоматы как бросить курить действуют хорошем по-другому.

Знаменитых, • -/+ нажимайте нужно либо + развлекательный автомат кран-машина. Развлекательный автомат кран-машина игровой автомат playboj Игорный скорбный дом предлагающие данную женскую игру сведаться игровой скорострельное мирные оружие казино монтесито лас вегас минуя регистрации развлекательный автомат кран-машина в тренировочном тогдашнем режиме. Отхватывать во скрэтч-карту Gladiator Scratch – русских сие трансформирование видео-покера с фирмы Leander Games. Дружно вечно всякой опасные контуры оплачивается драгоценнее всего и худших делов старшая код для игры веселая ферма русская рулетка извороты. Поколь около похоже них получи и распишись пути.

Психология: почему Володька сбрил усы? Вчера: 0_nata_ly — LiveJournal

Как вы относитесь к психологи и психологам? Я, честно говоря, очень сомневаюсь в том, что вот это ковыряние в ментальных внутренностях может чем-то помочь практически.

У меня был знакомый, который просто зациклился на психологических проблемах окружающих его людей. Ему было интересно, что движет теми, кто вступает с ним в контакт.

Поскольку это его особенность коррелировала с полным отсутствием серого вещества в черепной коробке, смотрелось это странно и изысканно. Особенно когда он об этом говорил.

Когда мы с ним встретились, он рассказал мне о своих сомнительных проблемах, благодаря которым в любой момент мог отправиться в казенный дом. Мечтали видеть его там все — прокурор, судья, потерпевшие, свидетели, и только мне было все равно в силу некоторых свойств характера.

Никогда не забуду, как он приехал ко мне примерно через три месяца после первой встречи и странно ерзал на стуле у меня в офисе, поворачиваясь ко мне то в фас, то в профиль. Я до последнего не могла понять, чего он скачет и даже сказала, что туалет у нас на втором этаже. Мало ли, может, мужик стесняется спросить.

Оказалось, дело совсем не в этом! Оказалось, они отрастил усы — небольшие, рыжие и некрасивые, и хотел узнать мое мнение о них.

Мне было наплевать на его вид как с усами, так и без оных, что я и разъяснила ему, применяя самые что ни на есть мягкие формулировки. Если честно, я их вообще не заметила — мужик был откровенно некрасивым, а у меня сильно развито эстетическое чувство.

Внешность для мужчины не главное — так говорят нам Таня Брухунова, Вера Брежнева и женщины, которые вступают в предосудительные связи с Паниным. А что они еще могут сказать?

Вот хоть что со мной делайте, но я бы ни за что не поверила, что бабы спят с некоторыми мачо добровольно и без наркоза. И как бы эти мачо потом не распускали свои павлиньи хвосты и не демонстрировали свою любовь к животным — например, к собакам — я все равно в это не верю. Ну не верю, и все.

Бывает другой вариант — мужик может быт не красавцем, но умным и обаятельным, тогда можно выдержать и усы, и бороду, и даже бакенбарды и кисточки на ушах. Но это был явно не тот вариант.

В общем, шевелящиеся усы во мне никаких эмоций не вызвали. Ни положительных, ни отрицательных. Я хотела, чтобы он побыстрее изложил свои проблемы и ушел. Прихватив с собой усы.

«Это же азы психологии, Наталья Геннадьевна! — говорил он мне. — Вы видите, что человек делает что-то такое, чего вы от него не ожидали, и он начинает вас интересовать. Вот вы ожидали, что увидите меня с усами?»

То есть человек совершенно искренне не понимал, что я вообще не связывала с ним своих ожидания ни в какой мере — даже если бы он выбрил себе пах и показал его мне, я бы просто пожала плечами и предложила ему надеть штаны. Что я Гекубе, что мне Гекуба…Да хоть волосы из ноздрей в косички заплетай, кто бы спорил?

«Смотрите, смотрите!» — шептал он мне во время процесса, — вы видите, у судьи дрожат руки? Видите, как бегают глаза? Это означает, что он не знает, что ему делать и переживает, как выйти из положения!»

Я совершенно не понимала, какая разница — подпишет судья обвинительной приговор твердой рукой или она у него будет дрожать? Принципиален тут сам факт подписания, а вот какая при этом у судьи будет рука, совершенно неважно.

А то, что дело закончится именно этим, никаких сомнений у меня не было. Все однозначно, как в деле Ефремова.

И потом, не исключено, что судья вчера был у кого-то на юбилее, и то, что он постоянно пьет воду, означает лишь, что он накануне перебрал токайского, и ничего больше. Это совсем не свидетельствует о том, что душа у него поет, а сердце плачет. Он и не такие усы видел, я уверена.

Чем закончилось дело, наверно, понятно всем. В автозаке товарищ что-то пытался объяснить конвою — то ли спросить, не обижали ли их в детстве, то ли выяснить, сангвиники они или меланхолики, то ли хотел выяснить, что они видят на картинках — но его быстренько затолкали в клетку, чтобы он клекотал уже оттуда.

Я, собственно, что хотела сказать? Я хотела сказать, что никакого прикладного значения психология не несет. И если человек обо всем пытается рассуждать именно с этой точки зрения, его надо паковать.

Можно в автозак, можно в смирительную рубаху — главное, чтобы его сомнительные усы не мелькали в поле моего зрения.

Психология. Почему люди носят маски. Мужской взгляд Почему человек носит маску

С психологическими масками каждый человек сталкивается ежедневно. Особенно активно они используются в процессе формального общения. В чем же секрет столь большой их популярности?

Психологические маски: спасение или наказание

Люди не могут быть искренними всегда и со всеми. Вы ведь не будете рассказывать о своих личных переживаниях первому встречному. В общении с эмоционально неблизкими людьми, либо в формальной обстановке, практически все мы одеваем определенную маску. Это нормально, пока человек не становится ее заложником.

Зачем нам нужны психологические маски

Для начала нужно разделить понятия «психологическая маска» и «социальная роль». Социальная роль – это модель поведения, характерная для личности, занимающей определенный социальный статус. У всех есть представление, как должны вести себя «заботливая мама», «строгий учитель», «прилежный ученик». Это и есть социальные роли. Они характеризуют место человека в социуме, определяют, каким должно быть его поведение, соответствующее нормам, принятым в обществе.

Психологическая маска – нечто другое. Это образ, который презентуется окружающим вместо истинного «Я». У каждого есть несколько привычных и отлично отработанных линий поведения, с успехом используемых даже в межличностном общении с близкими.

Люди «одевают» психологические маски для достижения разных целей. Чаще всего они необходимы:

1. Для защиты – когда есть страх, что тебя настоящего никто не оценит и не полюбит. Так личность защищает себя от эмоциональной боли.
2. Для самоутверждения – человек уверен, что определенное поведение создаст ему позитивный имидж в восприятии окружающими.
3. Для достижения корыстных целей – сознательно выстроенная модель поведения часто позволяет достичь желаемого результат. Люди используют лесть, обман, манипуляцию, плетут интриги, чтобы удовлетворить собственные потребности.

Какой бы не была цель применения масок, результат один – истинные эмоции, чувства, переживания, скрываются. Вместо них демонстрируется поведение, наиболее выгодное либо приемлемое в конкретной ситуации. Делается это не всегда осознанно. Часто личность даже не понимает, что «включилась» в некую игру и просто играет роль.

Наиболее распространенные маски

Количество психологических масок, позволяющих скрыть истинные переживания, огромное множество. Но есть перечень наиболее часто используемых:

• «Хороший человек » – личность, которая в социуме демонстрирует исключительно позитивные качества, подавляя весь негатив, но наедине с собой либо с близкими людьми может демонстрировать агрессию, раздражительность.
• «Беспомощная личность » – человек создает образ несчастного и невезучего, чтобы получить помощь от окружающих.
• «Высоконравственная личность » – на людях проповедует моральные нормы и декларирует принципы, от которых отступает, если вокруг нет публики.
• «Холодный человек » – черты бесчувственности часто демонстрируют сверхчувствительные и впечатлительные люди, стремящиеся скрыть свои переживания.
• «Гиперобщительные личности » – люди, которые стремятся быть душой компании, убегая от страха одиночества.

Если использовать психологические маски ситуативно, то это помогает «держать лицо» в определенной ситуации. Однако когда человек не может проявлять искренние чувства и постоянно меняет маски, это опустошает его, делает зависимым от созданного имиджа и несчастным.

Лучше направлять энергию на саморазвитие, борьбу с комплексами, страхами, учиться быть собой. Личность, у которой есть четкая система ценностей, цели и вера в себя, не нуждается в масках. Она смело демонстрирует эмоции, высказывает мысли и максимально самореализуется. Подобная стратегия поведения дарит гармонию, способствует эмоциональной гармонии и позволяет быть счастливым.

С давних пор не любят люди открывать своё лицо.
Под фатой невеста будет в церкви одевать кольцо.
Прячем лица, мысли прячем, прячем выраженье глаз.
Маски любят, маски плачут и смеются вместь нас.
Все мы — женщины, мужчины — зачарованы игрой,
Так легко одеть личину, мир отгородить стеной.
Закрывают люди лица яркой краской напоказ,
Так как с маской легче сжиться миру, чем с любым из нас…
Вот и носят люди маски не снимая до конца,
Но под толстым слоем краски может и не быть лица…

Гороскопы гласят, что «близнецы» — двойственны. С этой астрологической спекуляцией нельзя не согласиться, потому что не только «близнецы», но и все остальные люди имеют не только два, а гораздо больше лиц. «Всякий человек, кем бы он ни был, старается напустить на себя такой вид и надеть такую маску, чтобы его приняли за того, кем он хочет казаться; поэтому можно сказать, что общество состоит из одних только масок»(Франсуа де Ларошфуко).

У каждого из нас много масок на разные случаи жизни. Человек — как стакан, состоящий из противоположных граней: смеяться может лишь тот, кто когда-то плакал; чтобы уметь быть добрым, иногда надо быть злым. В зависимости от ситуации мы поворачиваемся к другим людям своими различными гранями: с детьми мы не такие, как с взрослыми; с начальником мы ведем себя не так, как с подчиненными; со знакомыми не так, как с незнакомыми; с женщинами не так, как с мужчинами; для одних людей мы ангелы, а для других можем быть чуть ли не дьяволами.
Откровенны мы только с собой и лишь изредка с другими. Сплошь и рядом люди думают одно, а говорят иное, потому что «если бы наши мысли были написаны у нас на лбу, то все бы отворачивались от нас» (Скилеф).

Наша личность — из масок, а жизнь — маскарад.
Мы — источник веселья и скорби рудник,
Мы — вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир — многолик:
Он ничтожен, и он же — безмерно велик.
(Омар Хайам)

Наше общество устроено так, что, попадая в определённые жизненные ситуации, люди надевают на себя «маски» с не всегда осознанной целью представиться окружающим в более выгодном свете.

«Весь мир — театр, а люди в нем — актеры»
(Шекспир)

Английское слово «person» (личность) происходит от латинского слова «persona», которое означало маску, надеваемую актерами, выступающими в амфитеатрах древней Греции и Рима. В последующие столетия маска традиционно применялась там, где требовалось скрыть свое лицо и свои замыслы, где человеку хотелось, чтобы его принимали за другого. Имеются исторические персонажи: Железная Маска, Зорро. Чикагская мафия тридцатых годов пользовалась исключительно черным платком, которым закрывалось все лицо до глаз,а спецназ — трикотажную шапочку-маску с прорезями для глаз, позаимствовав это нехитрое приспособление у японских ниндзя.

Бесчисленные в своих вариантах маски являются источником радости и веселья на современных венецианских и латиноамериканских карнавалах. Благодаря маске люди не узнавали друг друга, исчезали всякие условности, табу. Каждый человек начинал вести себя настолько раскованно, насколько он отказывался от роли, которую до сих пор навязывало ему общество.

Мы носим маски, но зачем? Есть масса причин, которыми люди хотят оправдать свой маскарад. Не каждый может признать это и ответить… почему? Почему он носит маски? Ответить искренне… не виляя… не изворачиваясь… Признаться самому себе…Зачем?

Потому что так проще, безопасней. И тот кто скажет, что никогда не пользуется какой либо маской, обязательно слукавит. Это как ложь, мы не можем быть предельно откровенны. Такова жизнь…
Но, всё зависит от количества масок и от цели их использования.

В желто-красных теряюсь красках,
Холодами осенними маюсь.
В разноцветных, нарядных масках,
Заблудилась, замёрзла, каюсь….

Маска необходима,она стала постоянным и неотъемлемым атрибутом человека.Маска это игра,одев её мы не отвлекаемся на мимику на глаза человека,мы становимся на время персонажем.Маска позволяет нам менять наш привычный образ,она даёт свободу выражения самих себя.Надевая её исчезает прошлое и будущее и мы живём только этим моментом. Маска-это огромная возможность для человека. Появляется возможность пробовать себя в разных ролях и тем самым лучше познавать самого себя.

Все носят маски – мудрецов и дураков,
злых, добрых, графоманов и поэтов.
Без маски чувствуешь себя раздето –
скрываясь в паутине слов,
снов с явью ткём вокруг покров…
Но в том ирония таится злая,
что маска постепенно прирастает
и снять готов, но – не на этом свете.

Мы примеряем разные маски: добрые, злые, глупые, умные, кокетливые, вульгарные…. В разных ситуациях мы хотим казаться такими, какими на самом деле не являемся — умнее, свободнее, легкомысленнее…
Зачем мы надеваем «маски»? Зачем мы скрываем наши настоящие лица?
Есть ли такие люди, которые не надевают «маски»?

Мне очень жаль людей одевших маски
С одышкой, от прилипшего картона.
Они не верят ни в себя, ни в сказки
И лишь ночами потихоньку стонут.
Без кислорода, дышат гутаперчем,
Вдыхая яд дешевенькой пластмассы.
Их выдох порождает силу смерчей
На их же шеи, падающим лассо.
Чем дольше маскарад, тем глубже – болью
Врастает маска, челюсти сжимая.
И лишь душа кричит, просясь на волю:
«Снимите цепи! Я еще живая!
Возьмите жизнь! Не рвите! Не душите!
Снимите же с меня больное тело!
Я задыхаюсь! Я прошу, дышите!»
Сказала… Умерла… и почернела.

«Зачем скрываться под чужим лицом,
Когда свое, воистину, прекрасно?»

Тема не нова. Сейчас много говорят о тех «масках», которые мы носим в повседневной жизни, о том, как они появляются, и как, порой, подменяют оригинал.

Есть довольно известный фильм «Маска», снятый как раз на эту тему. Он прекрасно иллюстрирует ситуацию возможного «прирастания» маски и потери своей идентичности.

А если задуматься, знаем ли мы себя, себя истинных, без масок?

Ни для начальника, ни для супруга, ни для друзей, а для себя? Какие мы для самих себя? Когда мы последний раз встречались с собой-любимым, истинным и не прикрытым?

Может быть, кому-то и в голову не приходит, что лицо бывает обнаженным, а ведь бывает. И вот тогда можно увидеть истинную суть человека. Но в наше время это такая редкость. Для обнажения своей сущности необходимо бесконечное доверие, испытывать которое мы давно разучились.

Мы всегда в социуме , а он требователен и беспощаден, и потому мы вынуждены «держать лицо».

Приведу слова Линкольна на этот счет.

Однажды президент Авраам Линкольн, отвергнув рекомендацию своих советников назначить одного человека на важный пост, пояснил, что ему не понравилось лицо этого человека.

“Человек не отвечает за свое лицо”, – возразили советники.
“Каждый человек после сорока лет отвечает за свое лицо”, – ответил Линкольн.

Вот мы и отвечаем за выражение своего лица, порой, забывая расслабиться даже дома, наедине с собой.

Конечно, Линкольн имел в виду, что мужчина за сорок, должен уметь управлять своими эмоциями.

Но это уже «высший пилотаж».

Непроницаемое и спокойное лицо мудреца говорит о том, что он прошел долгий путь к себе. Его терпимость к внешним факторам базируется не на терпении, а на понимании происходящего.

Терпение чревато тем, что рано или поздно оно закончится, и мы получим бурю эмоций на пустом месте. Вот там где чаша переполнилась, там и затопит, не зависимо от объективных причин.

Т.е. на тройку сына реакция может быть как на опасную жизненную ситуацию — стимул не будет соответствовать реакции. Но тут уже ничего не поделаешь, с эмоциями непросто справиться, особенно если нет контакта с собой, и эмоциям вовремя не дается выход.

А если требуется «маска» для контакта с миром, то контакта с собой точно нет.

Есть необходимость произвести желаемое впечатление, понравиться, быть принятым. И заметьте, это не про поведение, продуманное или соответствующее задаче. Это про имидж, новое сотворение себя, по образу и подобию субъективно воспринимаемой социальной желательности. Он или они, если масок несколько, закрепляется и декларируется в любой ситуации, и в конце концов становится подменным(и) «я» личности.

И мы изо всех сил стремимся поддерживать этот вновь созданный образ. Многие «удерживают» лицо, даже находясь наедине с собой, а вдруг кто-то наблюдает? Возможностей расслабиться все меньше. А сегодняшняя страсть к селфи — ситуацию усугубляет многократно. У человека просто не остается интимного времени для себя. Некоторые умудряются даже за гигиеническими процедурами себя фотографировать. И, в конце концов, даже сами забывают, как они выглядят.

Итогом подобной ситуации, как мне кажется, может стать полное отвержение себя.

Это, отчасти, можно наблюдать уже и сейчас: накачанные губы, татуированные брови, сделанные носы, подбородки, натянутые лица.

Раньше, фраза «натянутое лицо» — означало лицо недовольное. По нелепой случайности, теперь оперативно натянутое лицо позволяет нравиться себе и считается красивым.

А что это, по сути? Это отказ от собственного образа, от своей индивидуальности и создание стационарной маски, т.е. вариант «держать лицо» уже не подходит, нужна монументальная, не снимаемая защитная маска.

От чего она защищает?

• От неуверенности в себе,
• от неприятия себя и своих особенностей,
• от ранимости и т.д..

Человек, преобразовывая себя — ожидает эффекта гордости, удовлетворения и уверенности в себе.

Но правда-ли это помогает?

Большинство людей, прибегающих к такой кардинальной трансформации, со временем находят в себе другие недостатки и снова идут к магу – реконструктору. И так до бесконечности.

Рот уже не закрывается, глаза не открываются, под кожей шишки, а процесс «самосовершенствования» все продолжается. Выходит, что такой вариант борьбы с неуверенностью в себе не работает, или работает недолго?

Но, не смотря на это – все больше и больше людей прибегают к подобным методам, теряя здоровье, внешний облик, живость мимики, а иногда и просто превращают себя в монстров.

Это до какой же степени нужно ненавидеть себя, чтобы облик лысого, татуированного, шишкастого чудовища с вампирскими клыками нравился больше, чем свой собственный.

Но найти путь к себе, не прибегая к быстрым методам, не просто. Полюбить себя со всеми недостатками тоже трудно. Работа не на один день, и мало кто решается идти этой дорогой. А зря. Качество жизни в этом случае действительно улучшается, и здоровье остается с Вами, и радости в жизни больше.

Есть еще один разрушающий аспект ношения масок, помимо потери собственной игдивидуальности – моральное разложение и духовное оскудение.

В свое время я почитала немного исторических очерков о создании различного рода масок в разных культурах.

Вывод сформировался общий – маска защищает, предоставляет возможность, спрятавшись за ней – следовать своим желаниям, не опасаясь последствий.

Сейчас эту функцию несут аватарки в интернете. Помните, как у Тирсо де Молины: «Под маскою любой школяр графине может строить глазки». Это сейчас и происходит в сети. Человек, спрятавшись за свою аватарку, изливает на окружающих поток теневой желчи и не отвечает за свое поведение. А безнаказанность развращает. Поэтому с такой скоростью множатся разного рода тролли.

История венецианских масок прекрасно иллюстрирует ситуацию нравственного разложения.

Изначально м аска являлась символом Венецианского карнавала. Венеция всегда была социально благополучной провинцией. Жители Венеции создали неповторимую культуру, где человек, скрывая свое лицо, так же скрывал и свой социальный статус. Любой простолюдин, надев маску на карнавале, мог претендовать на роль вельможи. Дошло до того, что людям понравилась подобная игра настолько, что маски стали носить в повседневной жизни и вести распутный образ жизни. Даже монахини позволяли себе вне стен монастыря, спрятавшись под маской, придаваться разврату. Нравственный уровень резко падал. В конце концов, был издан закон, запрещающий ношение масок в повседневной жизни. Их разрешено стало одевать только на праздники.

Так что же происходит, когда мы неизменно носим свои нематериальные социальные маски в повседневной жизни?

Происходит приблизительно то же самое. Наши ценности подгоняются под образ, который мы стремимся создать. Со временем мы становимся другими и уже не понимаем, где наше, а где наносное. Наша истинная личность меняется, мы считаем, что под этой маской можно то, а под этой это…

Скромная и застенчивая девочка завидует свободе общения своей подруги. Она пытается ей подражать, наносит «боевой раскрас», отправляется в ночной клуб и пытается имитировать ее поведение. Создается ощущение легкости в общении, и девочка из раза в раз повторяет это поведение, натренировывая себя на понравившийся имидж.

Но подготовлена ли она к последствиям подобного поведения, ведь в отличие от подруги, под ярким макияжем скрывается ранимое и чуткое сердце. И то, что ее подруга походя отбросит, ее заденет чрезвычайно и заставит страдать. Но девочка считает, что этот образ роковой женщины ей совершенно необходим и продолжает его усердно культивировать, до полной потери себя.

А разве милая, нежная, домашняя девочка не может быть интересна такой, какая она есть? Сколько мужчин ищут таких девушек, потому что именно с ними хорошо создавать семью и растить детей.

Откуда вообще у этой девушки взялась мысль, что она не такая и ей следует стать другой. А вот это уже, как водится, из семьи.

Ребенку, который ощущает свою ценность таким, какой он есть, нет необходимости соответствовать какому-то образу , и у него есть все шансы прожить счастливую жизнь в гармонии с собой. А вот тому, который бесконечно слышит, что он не такой, не тот, не сможет за себя постоять, никогда не найдет партнера – приходится искать социально желательный образ себя, соответствующий представлениям и ожиданиям окружающих.

Мы часто удивляемся, как сильно человек меняется с возрастом.

Была такая милая девочка, а сейчас злобная тетка. Или, она была такая застенчивая и незаметная, сейчас такая живая и открытая. Или, он был таким неинтересным юношей, а с возрастом стал таким харизматичным мужчиной.

Кто-то скажет, что это груз прожитых лет и несчастья, или наоборот успех, так изменили внешность . Но, любопытно, что часто те, кто переживают страшные события, и, порой, опускаются на самое дно, вырвавшись оттуда — становятся более открытыми, спокойными и дружелюбными. Их лица выглядят просветленными и излучают любовь и доброту. Недаром говорят, что страданиями душа совершенствуется.

Не получается провести параллель между человеком, на чью долю выпали испытания и другим, кто жил легче. Скорее, тут внутренняя работа. Умиротворение не дается никому просто так, ни богатым, ни бедным, его нужно заслужить и выстрадать. Мне кажется, что когда с возрастом лицо открывается и проясняется, мы можем сказать, что человек прошел какой-то серьезный путь самопознания и ему больше не зачем носить маски.

Вы можете возразить, что доброе лицо тоже может быть маской. А вот и нет. Есть разница, которую можно заметить — это напряженные мышцы лица. Маску можно распознать по натянутости и неестественности эмоций.

Как много за жизнь нами создается масок. Есть маска для работы, есть маска для друзей, для близких, выходная – праздничная маска, и еще бог знает сколько. Как же должно быть много на нас этих слоев , слоев «субъективной социальной желательности».

Сколько слоев нужно снять, что бы найти под ними самого себя? И какой «ты настоящий»? И хотим ли мы на самом деле это знать? И да, и нет. Неизвестность, конечно, пугает. Никогда не знаешь, что там найдешь, может быть, это будет существо добродушное, а может быть, выпустишь монстра. Может быть, неизвестность все-таки лучше беспощадной правды? И легче и теплее под всеми этими защитными слоями?

На этот вопрос каждый отвечает сам. И каждый сам решает, как будет лучше для него.

Но я считаю, что каждый из нас, такой, какой он есть, способен привнести что-то очень важное в жизнь и в общество. Одинаково выглядящие и думающие люди – это толпа, а если грубо — стадо.

Не пытайтесь соответствовать, не стремитесь быть похожим на кого-то. Ваша индивидуальность нужна миру!!!

И снова вверну свое стихотворение. Как будто к месту.

С давних времен актеры пользуются театральными масками, комическими либо трагическими, однако и все те, кто составляет публику, носят в своей повседневной жизни самые различные маски – символы тех ролей, которые они играют в пьесе жизни. Роли могут меняться – сегодня одна, завтра другая, – но маска будет на лице всегда. Человек никогда не снимает ее.

Наши маски меняются с возрастом. Став взрослыми, мы надеваем на работу маску профессионала; придя домой – родителя или супруга. Некоторые маски подразумевают полную смену костюма. Собственно говоря, почти весь гардероб человека – это и есть его маска, необходимая для исполнения определенной роли: «я – соблазнительная молодая девушка»; «я – деловой человек»; «я собираюсь в деловую поездку, на охоту, на прогулку…» В каждом случае я наряжаюсь соответственно обстоятельствам. Внешний вид говорит о том, какую роль я играю в данный момент. Солдат, полицейский, служащий корпорации и дворник, подметающий улицу, – все одеваются для исполнения своих ролей.

Мы меняем маски не только в зависимости от ситуации и образа действия, но и при общении с разными людьми. У каждого человека множество масок, и он способен менять их с удивительной скоростью. Каждый раз при сознательной или бессознательной смене ролей мы меняем и их символы – маски. Общаясь с одним человеком, я играю одну роль и надеваю ту маску, которая для этого требуется, с другим – роль и маска для нее иные. У кого-то такие перемены не вызывают затруднений. Возможно, вам доводилось встречать людей – на вечеринках, например, – умеющих менять маски с молниеносной быстротой. Наблюдать за человеком, умеющим вращаться в обществе, когда он переходит от одной группы к другой, все равно что наблюдать за великим актером, мгновенно входящим в новый образ. Иногда разница между масками почти не заметна, иногда различия настолько резки, что бросаются в глаза. Сменив маску, один и тот же человек внезапно предстает перед вами в новом образе: серьезного работника, шутника, влюбленного, циника или энтузиаста.

Некоторые маски мы надеваем сознательно: среди мало интересных нам людей улыбаемся, смеемся глупым анекдотам и притворяемся, что внимательно слушаем, когда наши мысли витают далеко; на похоронах делаем грустное лицо. Иногда, конечно же, маска отражает истинные, спонтанные переживания: мы можем смеяться от счастья и плакать, потому что у нас горе, – но даже в этом случае наши жесты и мимика, соответствующие моменту, не являются врожденными, а приобретаются в очень раннем возрасте путем подражания. Даже некоторые самые элементарные формы самовыражения – например, кивок в знак согласия – не универсальны, а приняты лишь в том или ином этносе. Коллекции масок у большинства людей просто поражают своим богатством: их тысячи!

Привычка носить маску дается нам с рождения. С самого раннего детства, задолго до того, как ребенок произносит первое слово, он учится кричать не от боли, а чтобы привлечь внимание родителей, улыбается, чтобы снискать чье-либо расположение, и вообще разыгрывает спектакли. Нас с детства приучают вежливо говорить с посторонними людьми, потому что это – часть человеческих отношений. Общественное давление заставляет нас держаться в рамках приличий. Мы не вправе ударить того, кто нам не нравится, но не можем позволить себе и изъявления любви к каждому, кто нам симпатичен, – опять-таки из-за светских условностей. Порой мы надеваем комическую или трагическую маску, маску скуки или безразличия, уверенности в себе или насмешки – все это маски, принятые в обществе.

Мы привыкли вести себя при общении друг с другом так, будто разыгрываем пьесу, зная свои роли назубок, при этом наши манеры служат нам такой же маскировкой, как и одежда. «Извините, пожалуйста», «Как поживаете?», «Желаю приятно провести время» – все эти слова – лишь навязанная нам окружением маска вежливости. Точно рассчитанный формальный поклон является непременным атрибутом социального поведения у японцев, тогда как в какой-нибудь другой национальной среде ту же роль выполняет похлопывание по спине.

Общество, как правило, заставляет людей казаться хуже, чем они есть на самом деле, хотя мы не всегда осознаем это. Порой мы демонизируем себя только для того, чтобы быть принятыми в определенном кругу. В милитаризированных кругах нужно казаться жестким, суровым и мужественным – только в этом случае тебя примут за своего; так называемый «высший свет» требует от человека быть остроумным, беспринципным и циничным. Ношение маски – это не только способ самоутверждения, но и необходимое условие для создания близких, интимных отношений. Много лет назад ко мне пришла накануне своей свадьбы молодая женщина с рядом вопросов, касавшихся брака. Незадолго до того она стала соблюдать еврейские традиции, но психологически и эмоционально принадлежала поколению шестидесятых. Мы говорили о том, какими она представляет себе свои отношения с мужем. Поскольку она прошла школу хиппи, ее идеал супружеской жизни был основан на полном доверии и открытости. Я сказал ей (хотя это может показаться не слишком похожим на совет раввина), что состоять в браке еще не значит, что вы постоянно находитесь в зале суда, где клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. (Нет, по правде говоря, это был настоящий совет раввина – см. Вавилонский Талмуд, «Йевамот», 65б ).

Нет необходимости выкладывать друг другу всю подноготную о себе, что-то можно и пропустить. Примерно через полгода я встретил ее супруга и понял, что она не вняла моему совету. Невооруженным глазом было видно, как он страдает. Она не только говорила ему все, что думает о нем в каждый конкретный момент, но и подробно рассказала о своем прошлом. Я понял, что бедный муж не вынесет столько правды.

Положительная сторона ношения маски состоит в том, что она служит защитой нашего внутреннего «Я», а иногда защищает от него окружающих. Мы вынуждены носить ее, чтобы поддерживать нормальное течение жизни общества, беречь других людей, а не вредить им. Ведь резкое, грубое и бесцеремонное слово вполне способно уничтожить человека. Одну и ту же мысль можно выразить в разговоре с ним и жестко, безапелляционно, и более мягко, щадя его чувства.

У маски очень много функций, и снимать ее опасно. Иногда маска, подобно одежде, прикрывает наготу; иногда она – щит, а иногда – массивные железные латы. Тело необходимо защищать как от перегревания или ожога, так и от сильного переохлаждения. Физическая и психологическая нагота имеют много общего: в обоих случаях и маска, и одежда дают преимущество для выживания. Это не ложь, а щит, броня, часть необходимых мер, которые человек вынужден принимать, чтобы не погибнуть.

Каждый носит маску, и все знают, что это не подлинное лицо человека. Совершаем ли мы, надевая ее, подлог, фальсификацию? Какие отношения связывают с ней человека? Маска обнажает и прячет одновременно. В каком-то смысле каждое слово – маска какой-либо идеи.

Между внутренним «Я» (если оно существует) и его личинами всегда сложные и запутанные отношения. Мы не безмозглые существа, мы обладаем сознанием и пользуемся масками по собственному выбору, который, однако, отражает нашу внутреннюю сущность. Всякий раз, когда человек надевает маску, – сознательно или бессознательно, – она никогда не бывает полностью чужда ему и неизбежно отражает хотя бы часть правды о его подлинном «Я».

Мы надеваем маску как нечто обращенное ко внешнему миру, однако выбор ее – следствие внутренних процессов, их результат, даже если мы думаем, что при этом подражаем кому-либо. Избранный человеком образ, в котором он хочет предстать перед окружающими, не менее важен для понимания его личности, чем исследование внутреннего мира. Так как наши личины являются следствием перманентных изменений, связанных с возрастом, статусом, требованиями общества, то у нас не существует избранного раз и навсегда, фиксированного облика – наша маска эволюционирует вместе с нами. Где кончается оболочка и начинается сущность? Панцирь черепахи – ее дом? Убежище? Можно ли представить себе черепаху без панциря? Конечно, между ней и человеком огромная разница: черепаха не может менять панцирь по своему желанию. Человек – существо более сложное, и поэтому способен менять и действительно меняет свои маски. Однако мы создаем образ, а он, в свою очередь, влияет на формирование личности. В художественной литературе немало произведений на тему о том, как человек, проносивший маску достаточно долгое время, не может ее снять, а если и снимает, то обнаруживает, что его лицо без маски сохранило с ней сходство, хотя он больше и не хочет ее носить.

Если возможна смена образа, то должно существовать и истинное «Я», которое это делает. А есть ли оно вообще, можно ли полностью избавиться от маски? Человека нельзя увидеть без нее даже в его спальне. Он всегда играет какую-либо роль – и находясь среди хорошо одетых людей, и лежа голым под одеялом, – хотя, конечно, речь идет о совершенно разных ролях. Маска будет иной, но все равно останется таковой. Кажется, нам никогда не удастся до конца избавиться от личин.

Во многих культурах существует страх перед физическим обнажением, но еще больший страх вызывает обнаженность духовная. Мы чувствуем, что внутри нас много плохого, способного вызвать у других отвращение, раздражение или смех. Поэтому мы продолжаем играть роли, опасаясь выйти из образа и обнажить то, что скрывается внутри. Годы жизни и учебы добавляют новые слои к защитной оболочке нашего существования. Их можно снимать один за другим, как слои луковицы, но что останется в конце концов? Нас пугает мысль о том, что все наше существо напоминает луковицу и если снять с него слой за слоем, то в результате ничего не останется.

С другой стороны, мы стремимся раздеться. Воин, возвращающийся с поля брани, хочет снять доспехи, бизнесмен, оказавшись дома, – сбросить пиджак и галстук. Точно так же нас утомляет множество покровов вежливости или респектабельности, у нас может появиться стремление обнажить то, что скрыто под ними. Мы надеемся, что оголившись, обретем легкость, свободу, даже счастье. Порой нам кажется, что если бы мы были способны сбросить маски образованности или интеллигентности, то обнаружили бы под ними нашу внутреннюю суть. Это ощущение основано на предположении, что простые люди являются более правдивыми, подлинными, настоящими, безыскусными. Так ли это? «Голый» человек, первобытный человек, человек без маски – честнее ли он и естественнее ли, чем в маске? Является ли она навязанной или так же натуральна, как и известные только нам самим аспекты личности? Правильно ли считать голого человека более естественным, чем хорошо одетого джентльмена? «Настоящий Адам» – голый или одетый?

Так что же происходит, когда люди снимают «одежду» и высказывают то, что думают? Давайте выразим ту же мысль по-другому, чтобы она выглядела более живописно. Предположим, я говорю кому-то: «Я хочу увидеть тебя таким, какой ты есть на самом деле. Раздевайся!» Человек раздевается, остается совершенно голым. Тогда я говорю: «Нет, этого мало. Ты все еще одет. Сними всю плоть. Надо дойти до самой глубинной сути. До костей». Неужели скелет подлинней, чем человеческое тело с плотью и кровью? Это ли суть человека? Разве так лучше видно «настоящую личность»?

Но действительно ли человек, подвергающийся психоанализу, познает истинного себя? Снимание всех слоев, одного за другим, открывает вовсе не «подлинную» сущность личности, а всего лишь иную ее грань. Все это – частичная реальность. Маленький ребенок, научившись снимать одежду с куклы, начнет раздевать всех кукол, какие попадутся ему под руку. Затем он попытается раздеть собаку. Возможно, дети обладают истинно научным любопытством: они хотят видеть правду, знать, что находится внутри каждой вещи.

Что стоит за этой метафорой? В чем истинная сущность человека? Разве одеяния, которые мы носим, став взрослыми, хуже данных нам от рождения? Если лишить человека всего приобретенного им в течение жизни и оставить только исходно присущее ему, он не станет от этого чище. Чистая духовная сущность личности принадлежит другому миру; это не все его внутреннее «Я». Личность носит комбинированный характер и включает в себя плоть, кровь, чувства, разум, темперамент, душу и… маски.

Истинного «Я», скорее всего, не существует. Его поиск состоит не в том, чтобы ответить на вопрос, возможно ли обнажиться полностью, и не в том, выявляет ли такое обнажение подлинную правду. Главное – понять, можно ли считать подобное срывание покровов достижением. То обнаженное существо, что предстанет перед нами, – лучше ли оно прежнего человека? Или же наоборот: измененный, цивилизованный, подтянутый человек выше по своему уровню?

Приведу историю о встрече между раби Акивой и римским правителем Палестины Тиннеем Руфусом (которого иудеи прозвали тираном Руфусом), иллюстрирующую этот запутанный вопрос. Между ними состоялся философский диспут, который был связан, с одной стороны, с духовным крахом язычества в самом Риме, а с другой – с политическими трениями между еврейским населением и римскими правителями. (Это произошло примерно в 130 году н. э., перед восстанием Бар Кохбы против римлян. Раби Акива был одним из величайших мыслителей своего времени, да, в общем-то, и всех времен. Тинней Руфус не одержал победу в этом споре; он завершил его позже, попросту приказав казнить своего оппонента ).

Римлянин спросил раби Акиву: «Что выше – природа или то, что с ней делают люди?» Раби Акива ответил, не задумываясь: «Выше то, что делают люди». Римлянин задал следующий вопрос: «Может ли человек создать небо и землю?» «Нет, – сказал Акива, – мы не можем создать небо и землю, но то, что люди умеют делать, у них получается лучше. Взгляни, с одной стороны, на стебелек льна, а с другой, – на ткань, сделанную из него; взгляни на ворох пшеницы и на каравай хлеба. Какое из этих творений выше?» Не найдя ответа, римлянин спросил: «Скажи мне, почему ты обрезан?» Тинней Руфус хотел доказать, что природа более совершенна, чем творения рук человеческих, тем самым опровергая одно из основных положений иудаизма, которое гласит, что человек – соучастник в деле Творения, он несет ответственность за этот мир и обязан преобразовывать его, делая лучше. Раби Акива не дал ему развить эту мысль. Он не собирался шутить, и его слова не были тактической уловкой. Из позиции, представленной раби Акивой, следуют далеко идущие выводы. Природный, естественный объект не обязательно является более высоким или совершенным. Человек, который одет, а следовательно, более приспособлен, переходит на другой, более высокий уровень совершенства.

Библейская заповедь в отношении священнослужителей гласит: «И сделай им нижнее платье льняное, чтобы прикрывать наготу, от талии до колен» («Исход», 28:42). Эта заповедь не призвана приучить священнослужителей к скромности, дабы никто не мог увидеть интимные части их тела обнаженными (они носили длинные рубахи до самых щиколоток). Она, по всей видимости, преследует иную цель: скрыть наготу священников от них самих.

Это платье имеет символическое значение и необходимо для проведения некоторых ритуалов, однако оно имеет и психологический смысл. У каждого человека есть то, что лучше скрывать от всех, и от себя в том числе. Желание обнажить сокрытое не всегда похвально. Одежда не помогает нам избавиться от своих секретов, а только прячет их. Постоянно обращаясь к ним и выставляя на всеобщее обозрение, можно причинить себе сильный вред. В личности каждого человека есть негативные аспекты, которые следует подавлять и прятать поглубже, чтобы не возник соблазн развивать их и даже сделать доминирующими. В каждом из нас скрыта порочность, чего мы зачастую даже не осознаем. До тех пор, пока зло спрятано, человек еще может как-то бороться с ним, но когда оно обнажено, хрупкое равновесие его «Я» нарушается и зло становится опаснее, чем тогда, когда оно пребывало в латентном состоянии. Французский философ Монтень писал, что если бы людей наказывали за их мысли, то каждый заслуживал бы повешение по нескольку раз на дню.

Такое подавление можно рассматривать не только как защитный механизм против посторонних – он защищает людей и от них самих.

Есть такое арамейское выражение: «То, что сердце не открывает рту» . Точно так же существуют вещи, которых сердце не открывает даже самому себе. Лишь исключительные люди могут без дрожи заглянуть в бездну своей души. Вглядываться в нее – все равно что пробивать корку запекшейся лавы в кратере: раскаленная масса может вырваться наружу и испепелить все вокруг.

Таким образом, маска целомудрия – не что иное, как средство самозащиты. Снимать ее следует с большими предосторожностями и как можно реже. «Лукавее всего сердце человеческое и крайне испорчено; кто познает его?» – сказал пророк Иеремия (17:9). Б-г, естественно, знает об этом; некоторые из людей подозревают, что это так, но удобней находиться в неведении. Прикрытие – не обман, а скорее способ сдерживания и контроля. Все в человеке должно находиться во взаимодействии друг с другом, ему следует разумно использовать то, чем он обладает, но прежде всего надо держать своих внутренних хищников в клетке.

На одном из диспутов о милосердии мудрецы говорили о тех, кто притворяется нуждающимся в пожертвованиях, а на самом деле может обойтись без них . Они утверждали, что человек, прикинувшийся хромым и просящий на основании этого милостыню, не умрет до тех пор, пока не охромеет на самом деле, а того, кто притворялся больным, сведет в могилу та самая болезнь, которую он симулировал. Маска станет реальностью. Маска оказывает очень большое влияние на человека, даже против его воли. Один из участников этого диспута сказал: «Так бывает с тем, кто прикидывается хромым. А что тогда ждет того, кто притворится святым?» Ответ такой же: он не умрет, пока не станет святым. И это действительно наказание, потому что жизнь святого неизмеримо тяжелее жизни святоши. Но это и награда – за то, что человек надел именно такую маску.

Мидраш говорит, что на горе Синай Г-сподь появлялся перед каждым в том обличии, в каком Он представлялся до этого человеку . По еврейским понятиям, лидер – это человек, способный найти индивидуальный подход к каждому. Может быть, это дар Б-жий: уметь появляться перед человеком таким, каким он хочет тебя видеть.

Вероятно, коренной вопрос заключается не в том, может ли человек обнажаться, и не в том, надо ли ему это делать, а в том, какую маску ему нужно носить. Каким способом мне следует принарядить свою личность, чтобы она выглядела наиболее возвышенной? Человек и его маска, природа и артефакт, рука и инструмент – все это взаимосвязано. Человеческая природа уникальна: нам дарована способность самим выбирать себе маску – демона или ангела.

Примечания

«Коѓелет раба», 12:9, «Мидраш теѓилим», псалом 9.
Мишна, «Пеа», 8:9.
«Шмот раба», 5:9.

Более опытные конкуренты и психология. Почему молодые вратари «Кайрата» и «Ордабасы» не играют в основе

В прошлом году в молодежной сборной Казахстана было сразу три талантливых вратаря примерно равных возможностей и потенциала, но в нынешнем сезоне регулярно из них играет лишь Мухаммеджан Сейсен. Корреспондент Vesti.kz рассказывает, почему игровую практику не получает Данил Устименко и как потерял место в основе Бекхан Шайзада. 

Если в прошлом, чемпионском сезоне Алексей Шпилевский периодически предоставлял шанс Устименко, то в этом все изменилось. Пока молодой вратарь сыграл лишь в матче Суперкубка Казахстана за третье место против «Шахтера».

При этом мы видим, что первый номер алматинского клуба Стас Покатилов далеко не идеален и даже допускает результативные ошибки. Безусловно, с каждым неудачным матчем Шпилевский все дальше от мысли, чтобы рисковать и ротировать игроков на столь ответственной позиции, как вратарь. 

Устименко остается лишь ждать своего шанса. Возможно, практика появится после старта еврокубковой кампании, где будет более плотный график. Но также нельзя исключать такой неожиданный вариант, как отъезд Устименко в Россию в составе созданной команды «Кайрат-Москва». 

Ситуация с Шайзадой совсем иная. Новый тренерский штаб «Ордабасы» с первого же тура сделал ставку на своего молодого воспитанника, однако конкуренция с опытным Владимиром Плотниковым не закончилась.

Бекхан отыграл семь матчей из восьми на старте, но в этот период уместились четыре мяча от «Актобе» (включая гол с центра поля от Сергеева) и три от «Кайрата». 

С девятого тура Седнев окончательно вернул в основу Плотникова. В четырех играх Владимир два раза сыграл на ноль (у Шайзады столько же, но только за семь игр) и плюс по-настоящему выручил команду в Атырау, где взял пенальти от Шкодры. Столь впечатляющий игровой отрезок Плотникова лишь отдаляет от основы Шайзаду. 

Во вратарской профессии имеют большое значение не только навыки, но и психологическое, ментальное состояние. Более опытные Покатилов и Плотников выигрывают конкуренцию во многом благодаря этому фактору.

В итоге получается, что Устименко не может вытеснить Покатилова, даже несмотря на его ошибки, а Шайзада оказался недостаточно убедителен в момент, когда получил шанс.  

Фото: ФК «Кайрат»©, ФК «Ордабасы»©

Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне — подписывайтесь на наш Instagram!

Психология бедности. 9 возможных причин, почему у вас нет денег

На тему финансового благополучия написано множество книг, статей и постов в социальных сетях. О том, какое мышление и поведение ведут к бедности, а не к богатству, к которому все так стремятся, рассказывает автор рубрики DELFI Woman «Школа счастья», психолог Елена Сидорова.

Продолжение статьи находится под рекламой

Реклама

Сегодня ни для кого не секрет, что деньги — это эквивалент энергии. И если вам их не хватает, то, скорее всего, ваши мысли и действия делают вас непривлекательными для этой энергии. Давайте разберемся, что ведет вас к бедности и экономии.

1. «Ничего себе!». Как часто, удивляясь или завидуя другим, вы произносите эту губительную фразу? Только задумайтесь над ее смыслом! Ничего себе! Что вы хотите после этого иметь?

2. Не в деньгах счастье. Деньги — не главное. Вот только почему-то хочется и в отпуск поехать, и в ресторан с семьей сходить, сапоги новые купить. А в голове установка о том, что не в деньгах счастье. И на кухне ссоры с супругой, поскольку экономить уже устали.

3. Мне деньги не нужны. Это самое простое объяснение, почему у вас их нет. Довольствоваться малым, все время думать о скидках и экономии — прямой путь заблокировать денежный поток. Фокус вашего внимания направлен на дефицит, а не изобилие, и все ваши действия повернуты на распределение имеющегося ресурса. С чего бы ему тогда расти и множиться?

4. Неумение тратить деньги. Деньги, как и любая энергия, не терпят застоя. Их нельзя держать без дела. Вот почему к транжирам они приходят проще и быстрее. Доказано, к тем, кто трясется над каждым центом, боясь потратить лишнее или потерять свои нажитые, на голову сваливаются разные форс-мажорные обстоятельства (кража, стихийное бедствие, болезни), через которые деньги все равно утекают. Так не проще ли начать жить, получая удовольствие от радостных покупок и инвестиций?

5. На небесах денег нет. Мы, дети перестроек и постсоветского пространства, воспитанные родителями, которые пережили дефолты, денежные революции и девальвацию, тоже пытаемся копить и откладывать деньги на «черный день». Тем не менее с собой их не забрать, ценность денег есть только здесь, на Земле, пока мы дышим. Успевайте жить!

6. Вы не цените себя, как человека, специалиста, члена общества, достойного высокой оплаты. Этим определяется ваш низкий уровень доходов. Пока вы сами не поверите, что стоите дорого, в это не поверит энергия денег. Чтобы люди отдавали вам деньги за ваш товар или услугу, важно научиться отделять денежные отношения с людьми от личных.

7. Неуважение к деньгам. Если вы произносите вслух фразы «бабло», «деньги — это мусор», «мишура» и т.д., кидаете их, мнете, носите в карманах или в старом потрепанном кошельке, пренебрежительно и брезгливо думаете о богатых людях, то деньги к вам не пойдут. Зачем им с вами иметь дело?

8. Вы думаете, чтобы иметь деньги, нужно пахать. Только непосильным трудом можно заработать миллионы. При этом вы видите многочисленные примеры поколения Z, которые уже являются долларовыми миллионерами, особо не напрягаясь. В чем секрет? В психологии мышления и расширенного сознания. Они мыслят категорией «ДЕНЬГИ — это легко»! И так живут.

9. Вам не хватает любви, счастья и добра. Если ваша жизнь заполнена лишь мыслями о деньгах и о том, как их заработать, вы зациклены на работе, вас не полюбят деньги. За спиной многих успешных людей стоит любящий и поддерживающий партнер. Если в вашем сердце есть место добру и любви, если вы научились радоваться каждому дню, быть счастливым от всего, что у вас есть, ваши желания обязательно исполнятся.

Будьте счастливы и приходите на трехнедельную онлайн-программу «Счастливая я»! Разберем триединство личности (Тело, Сознание и Духовность), проработаем блоки, ограничивающие установки, научимся чувствовать и понимать собственное тело. Все это способствует процветанию и трансформации жизни. Старт программы 21 августа. Все подробности в Instagran на @elena&sidorovaa.

Зачем изучать психологию? | UNSW Psychology

Какую бы карьеру вы ни выбрали, психологический опыт повысит ваши шансы на трудоустройство. Изучение психологии может…

… помочь вам понять себя и других людей , узнав об аспектах человеческого поведения, которые помогут вам в повседневной жизни, включая ваше взаимодействие с другими, вашу обучаемость и производительность памяти, вашу способность справляться с давлением и ваше понимание причин психологических расстройств.

… дополняет другое обучение , комбинируя психологию с другими курсами. Многие курсы факультета искусств и социальных наук, а также курсы Австралийской школы бизнеса, извлекают пользу из понимания человеческого поведения, будь то социальное взаимодействие, язык и общение, человеческая мотивация и эмоции или процесс принятия решений. изготовление. Знания о функциях и поведении мозга очень полезны для студентов, изучающих другие научные степени.

… развивать аналитические навыки , применяя научный метод . Психология — это наука. Определяющей чертой любой науки является объективный подход, который используется для продвижения наших знаний. В психологии мы используем этот научный подход, чтобы узнать о поведении и психической жизни. Психология дает отличную подготовку в области аналитического мышления и методов научных исследований, применимых к широкому кругу профессий.

… подготовить вас к карьере профессионального психолога. Психологи работают в самых разных контекстах, включая клинические, юридические, организационные, образовательные и исследовательские учреждения как в частном, так и в государственном секторе.Первоначальная подготовка, необходимая для работы психологом, — это аккредитованная степень бакалавра психологии. Затем осуществляется подготовка специалистов в различных профессиональных областях в аспирантуре.

… обеспечивают отличные перспективы трудоустройства в широком диапазоне профессий. Job Outlook, информационный сайт правительства Австралии, посвященный исследованиям карьеры и рынка труда, делает следующие выводы о психологах: Психологи работают в нескольких отраслях, включая здравоохранение и социальную помощь; Государственное управление и безопасность; Образование и обучение; и административные и вспомогательные услуги.Такое сочетание отраслей очень благоприятно сказывается на перспективах роста занятости. Фактически, рост занятости в течение следующих десяти лет, по прогнозам, превысит 140%, с ростом в 10% лучших профессий в течение следующих 2-10 лет. Для психологов, работающих полный рабочий день, среднее количество часов в неделю составляет 37,8 (по сравнению с 41,3 для всех профессий), а заработок выше среднего — в 20% лучших профессий. Безработица для психологов низкая.

Зачем изучать психологию в UNSW?

Вы приходите в университет, чтобы учиться у экспертов — исследователей, которые находятся на переднем крае в своих областях и стремятся создавать новые знания.Школа психологии UNSW просто лучшая в Австралии. Это единственная школа психологии в Австралии, получившая наивысший рейтинг (5 — намного выше мировых стандартов) во всех четырех оценках передового опыта в исследованиях для Австралии (ERA), проведенных правительством Австралии (2010, 2012, г. 2015, 2018). Мы зарабатываем более конкурентоспособное финансирование исследований и публикуем больше статей в журналах с лучшими оценками для каждого академика, чем любая другая школа психологии в Австралии, и многие из наших сотрудников также получили награды за преподавание.

Большинство наших сотрудников имеют международную репутацию, и все они имеют активные исследовательские программы, часто выполняемые в сотрудничестве с исследователями со всей Австралии и в престижных университетах по всему миру. В учебные заведения психологии входят несколько компьютерных лабораторий, в которых установлено специальное программное обеспечение, которое позволяет студентам разрабатывать и проводить собственные психологические исследования, а также анализировать и интерпретировать собранные ими данные. На уровне с отличием наши студенты могут получить доступ к некоторым из наших превосходных специализированных лабораторных помещений, предоставляющих передовые методы анализа когнитивных функций и функций мозга, включая электроэнцефалографию (ЭЭГ), транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС) и отслеживание глаз.Имея такой опыт в сочетании с нашим современным исследовательским и учебным оборудованием, Школа психологии предоставляет студентам захватывающую, увлекательную среду для обучения.

Зачем изучать психологию? | INSIGHT Digital Magazine

Диплом по психологии является одним из самых востребованных в системе высшего образования. Его широкое применение и разнообразные возможности карьерного роста по-прежнему делают его одной из самых популярных специальностей в США.

Изучите четыре причины, по которым вы можете рассмотреть возможность изучения психологии.

Получите базовое понимание психологических принципов.

Методы исследования, а также способность интерпретировать статистические данные имеют решающее значение для успеха в карьере в различных профессиональных областях. Оба эти навыка являются основным направлением для любого, кто получает образование в области психологии.

Для тех, кто хочет лучше понять основные психологические принципы, академические программы, такие как бакалавриат Чикагской школы. Программа «Психология» может обеспечить прочную основу для продолжения образования.

---

Читать по теме

Что можно сделать со степенью бакалавра? в психологии?

Психология разных типов

---

Лучше понимать человеческое поведение.

Цель программы общей психологии — дать вам серьезную подготовку в развитии навыков, связанных с пониманием человеческого поведения; четкое понимание человеческого поведения может быть полезным как в личной, так и в профессиональной жизни.

На работе вы, вероятно, ежедневно общаетесь с самыми разными людьми и личностями.Получив степень по психологии, вы сможете научиться простым методам решения проблем, которые время от времени могут возникать. Это также может помочь тем, кто занимает руководящие должности, лучше понять, что мотивирует и вдохновляет их сотрудников, что может повысить эффективность на рабочем месте.

В вашей личной жизни хорошее понимание человеческого поведения может быть использовано для улучшения взаимодействия с кем угодно, от членов семьи до кассира на кассе вашего продуктового магазина.

Подготовьтесь к карьере психолога.

Тем, кто хочет сделать карьеру в области психологии, ясно, насколько полезна — если не обязательна — степень в этой области. Многие карьеры в области психологии требуют наличия степени магистра или доктора; для некоторых могут потребоваться дополнительные лицензии или сертификаты, к которым вас готовят эти степени.

Степень бакалавра психологии — хороший первый шаг к более высоким требованиям в различных областях, в том числе:

• Клиническая психология
• Судебная психология
• Бизнес-психология
• Промышленная и организационная психология
• Консультации по психологии

Повысьте свои шансы на трудоустройство в других областях.

Изучение психологии дает вам понимание человеческого поведения, которое имеет важное значение на рабочем месте. Если вы не знаете, какой карьерный путь выбрать, степень бакалавра психологии может помочь вам в выборе вариантов.

Выпускники программ психологии могут быть подготовлены к карьере в любой из следующих областей:

• Реклама и маркетинг
• Образование
• Бизнес
• Человеческие ресурсы
• Управление медициной и здравоохранением
• Связи с общественностью
• Социальная работа и работа с общественностью

Чтобы узнать больше о том, как степень по психологии может быть применена в этих областях, прочитайте наш блог о карьере, которую вы можете продолжить со степенью бакалавра психологии.

---

Подробнее о Чикагской школе

Чикагская школа профессиональной психологии предлагает степень бакалавра искусств. в программах психологии в Чикаго, Лос-Анджелесе и в Интернете. Если вы хотите узнать больше о наших программах бакалавриата или магистратуры, заполните форму ниже, чтобы запросить дополнительную информацию, посетите страницу наших программ или вы можете подать заявку сегодня через наш портал приложений.

Почему Психология?

Посмотрите видео, снятое нашим студентом, и тогда вы увидите пять причин, по которым наша психология программа может вам подойти:

1.У вас есть варианты.

На кафедре можно выбрать одну из трех степеней: бакалавр искусств в целом экспериментальная психология; бакалавр психологии с клиническим / консультационным концентрация; или бакалавр наук со специализацией в поведенческой нейробиологии.

2.Вы попадаете в «практическую» психологию.

Для студентов, изучающих клиническую психологию, у нас есть практические возможности. ищем, заинтересованы ли вы в работе с детьми с особыми потребностями, хронические психически больные пациенты, гериатрические пациенты или школьные консультанты, или предпочитаете ли вы заниматься летними программами в крупных психиатрических учреждениях.Всего кафедра предлагает 20 мест для регулярных стажировок, многие из которых прямо здесь, в Честертауне. В наших лабораториях на животных вы даже можете научиться проводить операции. и принимать лекарства, чтобы увидеть их влияние на поведение.

3. Вы будете представлять свои работы на профессиональных конференциях.

Некоторые из наших лабораторных классов ожидают, что работа, произведенная там будет достаточно качественным, чтобы представлять его на профессиональных конференциях. Этот вид строгость, а также напористость, необходимая для таких усилий, помогает нашим студентам соревноваться на высшем уровне с выпускниками других учебных заведений за выпускников учебные и исследовательские должности.Студент редко получает высшее образование без по крайней мере, одна презентация в соавторстве; у большинства их больше одного. Посмотрите видео наших студентов на ежегодном собрании Восточной психологической ассоциации в Нью-Йорке в правой части страницы.

4. Учебная программа основана на опыте.

Департамент предоставляет множество возможностей для практического обучения на территории кампуса. и прочь, с сотрудниками факультета и коллегами. В лабораторных «нейробиологии» методы исследования », например, студенты проводят оригинальные исследовательские проекты. в течение семестра по специальностям, таким как эмоции, человеческое познание, нейропсихология, или гормоны и поведение.Студентам также предлагается пройти индивидуальную стажировку. возможности в исследовательской и / или клинической среде. Один недавний стажер изучал нарушение памяти и языка у взрослых пациентов с аутизмом в больнице Джонса Хопкинса Больница; другой был размещен с выпускником Университета Темпл, изучающим терморегуляцию. система у крыс.

5.Вы, вероятно, победите конкурентов.

Наши выпускники очень хорошо сдают национальные экзамены ETS по психологии, обычно появляется в верхней группе для обучения и познания, клинической / личностной, и психология развития / социальная психология. Студенты-неврологи и клинические студенты набрали достигает 98-го процентиля в национальном тесте.Сильный результат наших пожилых людей против десятков тысяч одинаковых студентов по всей территории США имеет прямое отношение к учебной программе, ориентированной на практическое обучение, и нашему акценту на совместную лабораторный опыт.

Зачем нужна психология? А что нужно психологии?

Мы всегда прислушиваемся к «Голосам в психологии».Люди, которые могут часто брать сложные идеи и передавать их таким образом, чтобы заинтересовать и проинформировать нашу большую и разнообразную аудиторию. Писатели с реальным влиянием, которые учатся избегать некоторых ловушек академического письма. Они будущее нашей науки, нашего Общества, нашего журнала.

Но, возможно, вам нужна помощь, чтобы найти этот голос. Возможно, у вас есть что-то определенное, но вам нужна практика, забота. Мы думаем, что в последние годы мы приложили реальные усилия для этого, предоставив возможности и рекомендации многим начинающим авторам.Теперь мы начали разрабатывать более формальную структуру этого процесса.

На 2018 год мы задали вопрос, который действовал до конца года: Зачем нужна психология? А что нужно психологии? Людей попросили ответить на один или оба этих вопроса так, как они сочтут нужным. Хотя мы не были нацелены исключительно на студентов, нас больше всего интересовало выявление высокого потенциала среди тех, кто начинал свой путь в психологии.

А теперь самое интересное… мы обсуждаем с некоторыми из этих авторов возможность сыграть роль в развитии их «голоса в психологии» путем предоставления советов и возможностей писать больше в различных контекстах.

Поскольку это пробная версия, на данном этапе мы не можем говорить более конкретно. Речь идет о совместном создании Программы на будущее. Но мы надеемся, что это будет расти.

На 2019 год мы задаем вопрос: «Что делает психолога?»

Обращайтесь к этому вопросу так, как считаете нужным. Мы понимаем, что это настоящая проблема: максимальное количество слов составляет всего 1000 слов, и абсолютно необходимо, чтобы вы писали с учетом нашей публикации и аудитории.

Срок сдачи 20 сентября.Отправьте сообщение по электронной почте на адрес [адрес электронной почты защищен] и расскажите немного о себе — о своих стремлениях и о том, как вы хотите участвовать в психологической коммуникации. Хотя мы не нацелены исключительно на студентов, мы в основном заинтересованы в выявлении высокого потенциала у тех, кто начинает свой путь в психологии. Одно сообщение на человека, пожалуйста, и, к сожалению, мы не можем ответить всем.

Примерно в конце 2019 года мы опубликуем подборку лучших ответов в Интернете и в печати.Некоторым из победителей будет предложена поддержка в развитии их «голоса в психологии» путем предоставления советов и возможностей писать больше в различных контекстах.

Пишите — и не стесняйтесь! Если у вас есть голова, забитая вопросами, оригинальные идеи о психологии, выходящие за рамки лекционного зала, и желание что-то изменить, то это хорошее место для начала. Вам не обязательно быть готовой статьей, чтобы быть очень важным для нас!

Д-р Джон Саттон (главный редактор)
Мадлен Паунолл (помощник редактора VIP-программы)

Теперь о победителях нашей схемы 2018 года … помните, вопрос был: Зачем нам нужна психология? А что нужно психологии?

Критическая революция в работе

Зои Сандерсон

В психологии труда мы стремимся изучать человеческое поведение в организациях и применять полученные знания для достижения выгодных целей.Но каковы эти цели? Чьим интересам служат наши усилия? Какие предположения лежат в основе знаний, которые мы используем и создаем? Какие могут быть лучшие способы проведения исследований в области психологии труда?

Вопросы, подобные этим, побуждают нас задуматься о фундаментальной природе того, что мы делаем, что, возможно, ведет нас к более «критическому» образу мышления и бытия. В этом контексте «критический» не обязательно означает разрушительный или отрицательный. Критические подходы — которых много и они разнообразны — подчеркивают ограничения того, как мы обычно проводим исследования в области психологии, стремясь создать альтернативы, которые могли бы создать другое будущее для нашей области.

Стремление к социальной справедливости и личным свободам лежит в основе наиболее важных точек зрения, и это часто связано с изучением моделей власти, в которые вовлечены люди как на рабочем месте, так и за его пределами. Эти способы мышления также побуждают нас задуматься о том, как мы лично относимся к нашим исследованиям, способствуя самосознанию концепций и парадигм, которые мы используем, и предположений, на которых они основаны. Качественные методологии и разнообразные эпистемологии ценятся наряду с количественными подходами в критической работе.В общепринятой академической психологии труда желательность достижения некоторых целей, таких как повышение производительности труда и управленческого авторитета сотрудников, часто рассматривается как нормальная, универсальная или даже естественная. Критическая работа выявляет и ставит под сомнение допущения, лежащие в основе этих императивов. Мы должны смотреть внутрь себя на наши собственные ценности и убеждения, снаружи на то влияние, которое оказывают наши исследования, и сбоку на различные парадигмы, существующие в нашей области.

В более критическом будущем для психологии труда мы расширим, что и как исследуется.Какие вопросы занимают первое место в наших исследовательских программах и как мы их решаем, — это проблемы, основанные на ценностях. Когда мы исследуем, мы принимаем участие в дебатах, формулируем идеи, отдаем предпочтение определенным видам данных, формируем возможности для практики и приносим пользу или ставим в невыгодное положение группы людей. Создание знаний — это мощный акт, который имеет значительные последующие последствия, которые мы в некоторой степени контролируем. Если мы проведем исследование, которое в конечном итоге будет направлено на повышение производительности труда сотрудников, мы сможем разумно предвидеть, что это может нанести ущерб определенным группам сотрудников.Более критическая программа исследований могла бы изучить проблемы, которые «дискурс о продуктивности» ставит перед работниками с ограниченными возможностями или теми, у кого есть серьезные нерабочие обязанности. Мы могли бы сформулировать более инклюзивную концепцию самой продуктивности. Мы могли черпать вдохновение из постструктуралистских, феминистских или постмодернистских исследований в соседних академических областях. Расширение репертуара «законных» вопросов и подходов к исследованиям психологии труда таким образом позволит нам получать различные виды знаний, которые в конечном итоге могут принести пользу большему количеству людей на рабочем месте.

Это не новая идея. По крайней мере, с 1970-х годов критические психологи сопротивлялись индивидуалистическим взглядам, указывали на влияние статус-кво на обездоленные группы и возлагали на других психологов ответственность за их роль в сохранении этих воздействий. Многие дисциплины социальных наук установили критические традиции, некоторые из которых совпадают с нашим вниманием к людям в организациях. В нашей области мыслители-новаторы отстаивали радикальные идеи, бросающие вызов статус-кво.Например, история психологии труда и организационного поведения Венди Холлоуэй в 1991 году развеяла иллюзию объективного научного исследования, задокументировав, как конкретные люди, проблемы и контексты производят основные знания в нашей области. Гази Ислам и Майкл Зифур исследовали, как можно по-разному представить себе основные предметы психологии труда, такие как анализ работы, лидерство и мотивация, в своей главе в книге «Критическая психология: введение» 2009 года. Несколько месяцев назад Европейский журнал трудовой и организационной психологии опубликовал статью Маттейса Бала и Эдины Дочи о неолиберальной идеологии в психологии труда, а также несколько ответов.К сожалению, эти идеи и споры остаются скорее исключением, чем нормой.

Эта революция начинает набирать обороты: исследователи со всего континента заявляют о своем стремлении к более критической психологии труда. Я работаю с европейскими коллегами над планированием мероприятия о будущем психологии труда, которое позволит нам вместе изучить, как наша дисциплина может стать более критичной, здоровой, равной и актуальной (www.futureofwop.com). Эта инициатива отражает разработку Манифеста о будущем работы и организационной психологии, который охватывает критические устремления.Манифест подпишут многие исследователи психологии труда со всей Европы, включая меня. Происходят перемены, и здесь, в Великобритании, нам нужно не отставать.

Это не просто упражнение в интеллектуальной гимнастике. Многие из нас занимаются психологией труда с намерением творить добро. В более критическом будущем мы могли бы привнести больше наших ценностей и убеждений в нашу работу — при условии, что мы будем делать это сознательно, открыто и разумно, как мудро советуют сторонники практики, основанной на фактах.Мы бы собрали больше (и более разнообразных) доказательств по вопросам, которые касаются людей, которые не обладают наибольшей властью в организациях, и переоценим, в какой степени строительные блоки, формирующие здание современной психологии труда, по-прежнему подходят для наших целей. Критические подходы могут дать новое представление о том, почему наша работа имеет значение в обществе, которое все больше озабочено основанными на ценностях вопросами равенства, устойчивости и свободы.

Психология труда не спасет мир, но мы можем индивидуально вносить изменения, которые накапливаются, чтобы оказать лучшее влияние в будущем, чем мы делали в прошлом.Наша дисциплина назрела для критической революции: сможем ли мы ее осуществить?

Зои Сандерсон
«Я доктор-исследователь в Бристольском университете. Я использую качественные методы для изучения психологической реакции сотрудников на ценности организации. Я изучал несколько социальных наук и политическую философию, разрабатывал политику для государственных органов и руководил организациями третьего сектора. Я активист и ученый, и мне интересно, как мы можем сделать будущее лучше, чем настоящее и прошлое.Я использую все это в своей работе. Я в Твиттере или по электронной почте [адрес электронной почты защищен] ».

Это та часть, которая делает всех нас людьми
Гунджан Шарма

Я работаю младшим врачом в больнице и постоянно осознаю необходимость психологии. Когда молодой человек попадает в отделение неотложной помощи с порезанной рукой, возникает явная психологическая потребность. Труднее оценить эмоциональную сторону и тем более предложить психологическую поддержку, когда кто-то попадает в больницу из-за физических проблем; сердечный приступ, подорвавший самоуверенность человека, или двадцатилетняя борьба с диабетом, наполненная постоянной тревогой и страхом, что вас сочтут посторонним.Мы, врачи, слишком готовы лечить патофизиологию. Наши офисы заполнены Британским национальным фармакологическим справочником и исследовательскими документами, в которых упоминаются последние достижения в фармакологии.

То, что мы оставляем в стороне, — это аспекты человеческих страданий, в которых, как нам кажется, мы не принимаем участия; та часть, которая делает всех нас людьми.

Существует большая потребность в оценке психологических аспектов физического здоровья. Хотя это уже делается в определенных областях здравоохранения, таких как хронические заболевания и паллиативная помощь, это не является частью нашей повседневной роли врачей.Существуют препятствия — время, отведенное на быстрое лечение, является лишь одним из них, — но комплексная помощь является краеугольным камнем современной медицины.

Медицина с каждой минутой становится все технологичнее. Мы оборачиваем наших пациентов проволокой, вставляя иглы в каждую пору, пытаясь накормить тело, опустошенное болезнью. Каждый день мы отмечаем мельчайшие изменения частоты сердечных сокращений и артериального давления, глядя на рентгеновские лучи, когда мы рассматриваем внутреннюю часть тел наших пациентов. Тем не менее, нам еще предстоит в полной мере оценить внутреннюю часть их разума.Наши десятиминутные обходы палаты не дают большого стимула сесть и прислушаться к страхам и тревогам наших пациентов. Наши предписывающие проформы не дают возможности оценить десятилетия изоляции и тяжелой утраты, страх потерять личность и независимость.

Я не говорю здесь о психиатрии или о медицинском диагнозе психических расстройств. Я говорю о психологических последствиях того, что мы являемся пациентом, и о недостаточном внимании, которое мы им приписываем. Мы не должны забывать, что люди наиболее уязвимы, когда они нездоровы.Психология нужна не только медицине, но и медикам как профессии; это позволяет нам выйти из туннеля физиологии и патологии и войти в мир нашего пациента.

Одно конкретное исследование, текущее исследование «Диабет 360», очень хорошо подчеркивает эту потребность. Почти половина медицинских работников сообщили, что их способность заботиться о своих пациентах зависит от их способности понимать точки зрения своих пациентов и адекватно управлять эмоциональными проблемами своих пациентов наряду с их физическими проблемами.Это особенно важно по сравнению с результатами, полученными от пациентов; 30 процентов пациентов чувствовали, что их диабет забирает значительную часть их умственной и физической энергии, а 32 процента чувствуют себя подавленными в результате своего диабета.

Мы знаем, что физическое и психологическое здоровье тесно связаны. Это можно проиллюстрировать на примере простуды. Вспомните, когда вас связали в постели, у вас текла нос, лающий кашель и сильная головная боль.Это были не просто ужасные боли в шее и усталость мышц, которые казались такими ужасными; это был тот факт, что вы чувствовали себя бесполезным как партнер, виноватым за то, что не можете приступить к работе, разочарованием из-за беспомощности, к которой вы были связаны, беспокойством о том, сможете ли вы все же подать этот документ вовремя. Болезнь — это больше, чем просто увеличение количества лейкоцитов в кровотоке или дисбаланс наших показателей жизнедеятельности; это то, что происходит с человеком в целом, и врачи должны ценить эту целостность и управлять ею.

Все меняется. В медицинском образовании больше внимания уделяется психологической сфере здравоохранения. Мы относимся к врачу как к тому, кто занимается пациентом в целом (см., Например, статью Кордингли и его коллег «Какую психологию нужно знать студентам-медикам?»). Но предстоит еще долгий путь. Обход отделения не способствует эмоциональной поддержке, когда пациент в соседней постели может слышать весь разговор; десятиминутные встречи не всегда затрагивают суть проблемы.Но понимание того, что пациенты имеют не только физические симптомы, но и психологическое бремя, — это хорошее начало.

Гунджан Шарма
«Я младший врач, работаю в Девоне. Я интересуюсь писательством и психологией, и я стремлюсь совместить оба этих интереса. Моя цель — стать психиатром и продолжить свой интерес к написанию научно-популярной литературы на интересующие меня темы, такие как глобальное психическое здоровье, психические заболевания и система уголовного правосудия, а также социальная несправедливость и психическое здоровье.Я хочу стимулировать обсуждение и обменяться идеями ».

Использование психологии для размышлений о психологии
Бет Кэррингтон

Внезапно я понял. Я все понял. Смущение. Стыд. Клеймо. То есть однажды я покинул свою башню воспринимаемых знаний из слоновой кости и сел один на один в кабинете терапевта, поставив стулья «именно так». Не хватало только коробки с салфетками. Я думал, что работа в области психического здоровья сделает меня невосприимчивым к психическим расстройствам; мальчик, я был неправ.Работа в области психического здоровья никоим образом не делает меня невосприимчивым к чему-либо.

Оглядываясь назад, я понимаю, что это был ужасающий опыт, который я бы теперь не стал менять для всего мира; Я был на месте пользователя сервиса. Я впервые увидел все как пользователь психиатрических услуг, и это полностью изменило мою точку зрения. Сначала я действительно чувствовал себя смущенным и неловким, особенно когда стажер-терапевт КПТ спросил, можно ли записывать сеансы «для клинического наблюдения и тренировочных целей».Я не мог сказать «нет»… Я сам был в аналогичной ситуации, передавая каждый опыт своему собственному наблюдению, чтобы помочь мне в совершенствовании и обучении. Но я запаниковал: что, если бы другие студенты ее курса посмотрели эти видео, и я позже работал с этими людьми в тех же самых службах?

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что если я ожидаю, что однажды стану клиническим психологом и буду помогать людям, которые испытывают проблемы с психическим здоровьем, мне нужно иметь возможность размышлять о себе и своих собственных проблемах.Я благодарен за то, что теперь у меня есть понимание того, каково это на самом деле, когда вы находитесь по другую сторону стола, когда человек задает вам потенциально навязчивые вопросы и просит вас поразмышлять над своими мыслями и чувствами — очень сложная задача! На мой взгляд, это может сделать меня только лучшим психологом в будущем. Я больше не чувствую себя таким отстраненным, как, возможно, когда-то. Идеология «мы» и «они», хотя, скорее всего, бессознательная сила в нашем сознании, была уничтожена.

Психологии нужно поднять «ты знаешь что», чтобы положить конец стигме не только в обществе, но и в самой профессии.Что может быть более дестигматизирующим, чем терапевты, ищущие собственную терапию? Я признаю озабоченность, поднятую в обзоре Research Digest по поводу принудительной терапии для психотерапевтов: автор Кристиан Джарретт обсуждает тот факт, что личная терапия создает напряжение для некоторых стажеров, что, следовательно, сказывается на их личных отношениях. Однако я не могу не аплодировать стажерам, которые прошли через этот процесс и которые теперь могут обладать самопознанием и готовностью задуматься о том, что они могут привнести в эти отношения.

Некоторые курсы клинической психологии предоставляют слушателям средства на индивидуальную терапию, в то время как многие этого не делают. Почему между профессионалами так мало консенсуса? Конечно, мы должны учитывать этические соображения, например, как поддерживать профессиональные границы. Однако мы также должны учитывать, могут ли действовать определенные социальные защиты. Возьмем, к примеру, скромный психологический кабинет. Во многих стационарах они отделены от пользователей услуг, иногда в совершенно разных зданиях.Для кого на самом деле эта социальная защита? Сохраняют ли они стигматизирующий взгляд на «них» и «нас»?

Несмотря на то, что я «новичок в игре», я уже был свидетелем очень сложных ситуаций и, к сожалению, стал свидетелем стигмы в профессии. Я также был виноват в этом из-за того, что испытывал двойственное отношение к моей собственной терапии. Однако, если мы заявляем, что занимаемся профессией, не стигматизирующей нас, это не должно быть просто ярлыком на банке. Возможно, психология нуждается в изменении культуры, чтобы позволить себе думать о неудобствах.Вместо того, чтобы отвечать на любопытство словами «так было всегда», давайте поспорим с этим и спросим, ​​почему.

Зачем нужна психология? Потому что психология предназначена для каждого человека, будь то люди с длительными и сложными проблемами психического здоровья, люди, испытывающие легкое беспокойство, профессионалы, которые кажутся нормальными, или человек, с которым вы едете на автобусе на работу каждое утро. Психология — невероятная профессия, которая вас слушает и пытается понять вместе с вами. Мы используем психологию каждый день, чтобы помочь понять человека, так почему бы не использовать психологию как инструмент для размышлений о самой психологии?

Бет Кэррингтон
«Я закончила с отличием степень магистра в области развития, расстройств и клинической практики Йоркского университета в 2016 году (в 2014 году получила степень бакалавра психологии и развития ребенка первого класса), и в настоящее время я работает помощником психолога в NHS.Я многому научился из своего раннего опыта в клинической психологии. Теперь, когда я считаю, что развил свою личность в мире клинической психологии, я с уверенностью могу поделиться своими размышлениями и идеями.

Я ищу возможности поделиться своим опытом как человека, который является новичком в профессиональном мире психологии, чтобы, возможно, побудить новое поколение психологов осознать, что эта профессия не статична, и мы можем принять ее. изменение.На ум приходит строчка из статьи 2015 года «Слова и колдовство» в «Психологе»; «Прежде всего учитывайте свою аудиторию и старайтесь писать меньшими словами для больших кругов». Это действительно вдохновило меня на то, чтобы сделать рывок в «Психологе», так как аудитория немного больше, чем те, кто обычно слышит мои стоны — мой кролик и мой партнер ».

Уважаемые и высмеиваемые
Сиара Дикий

Что нужно психологии? И зачем нам психология? »Эти вопросы крутились у меня в голове с тех пор, как я увидел рекламу VIP-программы в« Психологе ».Я чувствовал себя обязанным написать, но не знал, как лучше сформулировать свой ответ. Затем, когда я читал New Scientist за чашкой чая, меня осенило.

Небольшая запись в журнале начиналась так: «Для скряги психология — это искусство, а не наука, — констатировать очевидное кровотечение. Либо это, либо поспешные попытки сделать ложные выводы ». Прочитав немного дальше в журнале, я обнаружил, что цитируются психологические исследования, помогающие описать проблему и соответствующие методы лечения. Взглянув на общественную сферу, нетрудно определить что-то меньшее, чем комплиментарное отношение к нашей области, и все же есть призывы к лучшему «психологическому» пониманию современного общества с его терроризмом, преступностью, психическим здоровьем, аутизмом, неспособностью к обучению, политикой и т. Д. образование и травмы.Каким-то образом мы, психологи, склонны поляризировать мнения и добиваться того, что физики считают невозможным; быть одновременно двумя государствами, уважаемыми и высмеиваемыми одновременно.

Как психолог я могу думать о стольких причинах того, почему наша область жизненно важна для мира; мы — постоянно развивающееся общество, и нам нужны психологи, которые помогут нам понять мысли и чувства, вызванные новыми технологиями, социальными и политическими изменениями и новыми открытиями, которые одинаково влияют на всех жителей Земли, людей, растений и животных.Нам нужна психология для разработки новых методов лечения и вмешательств для удовлетворения новых потребностей, а также для продолжения проверки существующих методов лечения; влиять на политику и составление бюджета в отношении лечения и вмешательств и обосновывать такие виды лечения, как разговорная терапия, стимулируя это расширение, чтобы люди могли получить доступ к качественной поддержке тогда, когда они в ней нуждаются, а не через шесть месяцев или около того.

Но что нужно психологии? С моей стороны было бы самонадеянно думать, что у меня есть ответ, но у меня, безусловно, есть некоторые вопросы.

Некоторые ученые не считают нас наукой, так почему же мы не делаем больше для проведения реформ вокруг репликации: поощряем студентов к воспроизведению или извлекаем нулевые результаты из ящика файлов? Почему из всех наук у нас нет журнала, посвященного общим интересам, который рассказывает общественности о работе, проводимой в нашей области? Есть много интересных открытий и теорий, и большая работа проводится университетами, лабораториями и службами по всей стране. Возможно, психологии нужно лучше рекламировать себя как науку.

В то время как многие студенты изучают психологию на A-level и в университетах, относительно немногие завершают свое обучение, чтобы стать дипломированными или зарегистрированными. Почему? Психология за прошедшие годы сделала огромные шаги вперед, так почему же мы до сих пор уделяем психологию A-level исследованиям, проведенным более полувека назад, а не текущим проблемам и более поздним исследованиям? Психологию нужно модернизировать.

Все чаще на страницах писем Психолога публикуются жалобы на обращение со стажерами и критикуются студенты и ассистенты за то, что им приходится работать за низкую заработную плату или занимать добровольные должности.Нужно ли нам быть более прозрачными в отношении времени, усилий и обучения, необходимых для того, чтобы стать зарегистрированным психологом? Нужно ли нам демонстрировать ценность помощников психологов и стажеров и признавать работу, которую они проделали, чтобы добраться до этого этапа? Улучшая их заработную плату и условия труда, мы могли бы также побудить коллег в других дисциплинах признать тщательное обучение, которое мы завершаем, и побудить их лучше ценить наших стажеров и помощников. Таким образом, наш психологический опыт можно было бы ценить в целом гораздо больше.Возможно, психология нужна нам, чтобы лучше ценить себя, свою работу и работу друг друга.

Некоторые думают, что мы констатируем очевидное, считают нас «шарлатанами» и псевдоучеными. Нам явно нужно быть более прозрачными в том, как мы генерируем наши теории и формулировки. Психология принадлежит всем людям, а не только некоторым. Возможно, нам нужно более четко продемонстрировать, как в психологии очевидное не всегда является фактическим результатом. Возможно, нам нужно лучше представить себя в средствах массовой информации, чтобы избежать обычных разговоров с неосведомленными людьми типа «ты не читаешь мои мысли?».Возможно, нам нужно посмотреть, какие исследования действительно попадают в СМИ и как они интерпретируются публикой, и отличать науку от псевдопсихологии, ориентированной на СМИ. Возможно, психологии необходимо лучше информировать мир о том, что такое психология на самом деле, что такое психологи и почему то, что мы делаем, так же интересно и так же ценно, как и другие науки.

Психология, возможно, уникальная среди наук, определяется человеческим разумом так же, как и пытается определить и понять разум.Таким образом, можно ожидать, что обществу нужна психология, а психологии нужно общество, чтобы поддерживать его: отношения симбиотические. Нам, как ученым, необходимо объединиться, чтобы повысить точность и достоверность наших исследований, уважая и ценив работу и обучение друг друга. Мы должны улучшить наши связи с общественностью, разъяснить, почему важна психология, и привлечь людей на борт, модернизировав то, как мы преподаем психологию, и как мы обучаем тех, кто хочет идти по нашим стопам. Вместе мы должны найти способ отделиться от нашего плохого имиджа и начать новую фазу современной актуальной психологии, прозрачной и доступной для всех.

Сиара Уайлд
«Я дипломированный судебный психолог, зарегистрированный HCPC, в настоящее время работаю в HMPPS, и я зарегистрированный ученый Британского научного совета. Я также заядлый читатель и начинающий писатель и недавно закончил свой блог о моем опыте прохождения второго этапа тренинга по судебной психологии. Я действительно заинтересован в том, чтобы расширить свои навыки письма за пределы исследовательских работ и сделать результаты психологических исследований более доступными для широкой публики.Пока я проходил квалификацию, я преподавал психологию A-level и всегда задавался вопросом, как все интриги и азарт, связанные с изучением психологии с самого начала, казалось, исчезли к концу A-level. Я был поражен тем, что программа, похоже, не изменилась за более чем 15 лет с тех пор, как я в последний раз ее делал! Но я смог поговорить со студентами о новых интересных открытиях и исследованиях; вещи, которые имели отношение к обстоятельствам сейчас. Именно это общение я хочу продолжить и улучшить в письменной форме.»

« Мы должны сохранять свой голос во всем, что мы делаем »
Бекки Скотт

Любой психологический проект, независимо от области или принадлежности, основан на любопытстве и страсти; вопрос, на который мы хотим ответить, событие или явление, которое интригует или трогает нас, или часть нас самих, которую мы можем опосредованно исследовать вместе с другими, чтобы узнать больше об окружающем мире. В конечном итоге, занимаясь психологией, мы начинаем путь к взаимодействию с человеческой психикой, независимо от того, исследуем ли мы функцию мозга или жизненный опыт других.

В начале этого пути психология дает нам необходимые навыки, чтобы помочь нам сочувствовать, улучшить наши личные отношения, справиться с трудными обстоятельствами и направить нас на рабочем месте. Психология также требует от нас ответственности за то, что мы делаем на практике. Это побуждает и напоминает нам рефлексировать и учитывать то, что мы представляем, когда называем себя психологами, и то, как мы влияем на других. Психология нужна нам как инструмент, который поможет нам стать лучше в личном, профессиональном и практическом плане.

Точно так же психологию можно применять для помощи другим, будь то в службах психического здоровья взрослых, в академических кругах, в классе и за ее пределами. Широта способов использования психологии для расширения прав и возможностей других является демонстрацией ценности психологии для общества далеко за пределами дисциплины.

В начале карьеры психолога критика регулярно упоминается как одно из самых сложных препятствий, которые нужно преодолеть. Учитывая множество точек зрения и подходов в этой области, мы не можем спрятаться от критики — она ​​повсеместна и постоянна.Прелесть изучения дисциплины психологии в том, что мы всегда должны заниматься этим, не только для того, чтобы добиться успеха в нашей собственной карьере, но и для того, чтобы точно и уважительно представлять и усиливать голоса других.

Материальная ценность этих оживленных, но частых встреч заключается в том, что те самые навыки, которые мы изучаем и используем для защиты от критики, используются для создания критики, будь то внутри психологии или общества в целом. Нас учат ценности дебатов, важности решения реальных социальных проблем и необходимости всегда задавать сложные вопросы.

Что нужно психологии? Психология должна работать с людьми, для которых она работает, чтобы гарантировать, что мы всегда стремимся к реальному воздействию. Психологи должны помнить о том, что есть возможности для воздействия за пределами рамок научно-исследовательского мастерства. Мы умеем бороться с социальным неравенством, применяя полученные знания, и добиваться реальных изменений. Взаимодействие с жизнью и опытом людей, принимающих участие в наших исследованиях, не менее важно, чем уйти и записать свои выводы для высоких академических высот.Среди крысиных бегов и преобладающего чувства конкуренции легко упустить это из виду.

Мы не должны увязать в «академическом»: мы должны работать со средствами массовой информации, чтобы распространять нашу работу среди людей, которые имеют значение. Мы должны работать с политической системой и кричать о наших выводах с крыш с платформы ответственности и опыта, который она нам дает. Если это не так, то мы несем ответственность за создание этих пространств для сопротивления.

Мы всегда должны помнить, что то, что мы говорим и делаем, не ограничивается рамками академических кругов, экстравагантными конференц-залами и постоянным стремлением к публикациям в престижных журналах.Это делается и на благо других. Во всем, что мы делаем, мы всегда должны сохранять свой голос, наполненный нашими мыслями, чувствами и переживаниями, как положительными, так и отрицательными. Именно это делает нашу работу гуманной и, в свою очередь, передает сочувствие и целостность.

Да, это смелое начинание для психологов, прошедших аспирантуру и начинающих карьеру, у которых может не быть гарантированной работы, профиля или платформы, чтобы начать формировать жизнь сообществ к лучшему. Но всегда есть место для изменения психологии, наряду с академией, так что то, что мы делаем, всегда определяется нашим влиянием на других.

Бекки Скотт
«В настоящее время я работаю над докторской степенью в Университете Хаддерсфилда, изучаю репрезентации в средствах массовой информации людей с психическими расстройствами, претендующих на пособие. Я также работаю с группами защиты интересов пользователей услуг, чтобы выяснить, как они понимают предположения о заявлениях о выгодах в политике и СМИ. Как и любой доктор философии, у него много моего собственного багажа, разочарования в том, как угнетают людей, моего собственного опыта оспаривания инвалидности и навигации по системе психического здоровья.Я всегда считал академию немного странной и сложной для навигации — я все еще считаю. Карьера в академической среде — это то, чего я никогда не ожидал, но теперь стремлюсь к этому. Когда я начал свою докторскую диссертацию, я определенно не думал, что размышления прямолинейного северянина будут кому-либо интересны, поэтому вместо этого я попытался стать академиком, и мои идеи и идеи стали запутанными и затемненными. Я пришел к выводу, что сохранение собственного голоса может быть тем, что удерживает нас ». [Электронная почта защищена]

Магия нашего понимания
Бет Клэр МакМанус

Психология должна быть более творческой в том, как он укрепляет свою репутацию как науку, и в уходе от восприятия психологов как некой менее пантомимной версии Мистической Мег, бессистемно заявляющей об очевидном, глядя в светящийся хрустальный шар.

Легко увлечь людей историями, красками, искусством и чудесами. К несчастью для психологии, это не традиционные инструменты ученых-«людей», которые уже далеко от театра лаборатории с ее горелками Бунзена и пробирками, клубящимися дымом невероятно окрашенного цвета. Люди очаровательны, противоречивы и сбивают с толку — в этом сила предмета.

Психологам необходимо заново изобрести способы, которыми мы привлекаем других к своей работе, избегая как покровительственной тенденции «урезать» данные для тех, кто не в нашей области, так и ложного предположения, что наши коллеги-ученые будут заниматься страницами статистики.Доказательства нашей работы необходимы для поддержания доверия, но мы можем предоставить эту информацию с помощью академической литературы для тех, кто достаточно любопытен, чтобы ее найти. В нашем регулярном диалоге он отчуждает и отдаляет людей от психологии и основывается на основном недоверии к любому, кто имеет дело с умами и мозгами.

Может показаться противоречивым предположение, что заимствование методологии и идей доставки из таких областей, как дизайн-мышление и искусство, приведет к большему доверию к психологии как науке.Тем не менее, я считаю, что именно здесь мы действительно можем усилить воздействие предмета, связав нашу аудиторию — намеренную или случайную — с магией нашего понимания.

Психологи должны быть доступными и открытыми как для сверстников, так и для непрофессионалов. Существует реальная опасность того, что сама психология станет неуловимой и непонятной для других даже в нашем собственном сообществе.

По моему опыту, психологи могут быть злейшими врагами самих себя с точки зрения отчуждения людей от их работы. Мы ставим под угрозу восприятие потенциального воздействия и ценности, оставаясь в стороне, со сложными названиями и похвалами, которые большинство людей просто не понимает.В выбранной мною области профессиональной психологии есть разногласия по поводу того, как мы должны называть себя, когда у нас нет официального статуса — рабочий психолог? Бизнес-психолог? Если мы не можем решить, как мы можем даже начать осмысленно сообщать о своей ценности тем, с кем мы хотим сотрудничать?

Я пришел в психологию через увлечение людьми и поведением, и обнаружил, что мне пришлось наткнуться на те же старые провокационные исследования, ставшие дымовой завесой для настоящего психолога.Я неуклюже стремился выразить свое понимание предмета в академических письмах. Это было творчески отстойно и излишне академично. Я сказал то же самое пять раз: не очень.

Несмотря на то, что существует множество инклюзивной, поддерживающей и легкодоступной информации, вам придется пробираться сквозь трясину, чтобы найти ее. Не поймите меня неправильно, в реальной жизни взаимодействие не лучше. На мероприятиях информация распространяется через PowerPoint, плакаты и плакаты. Разговоры — это поспешное дополнение в конце мероприятия, в то время как все ждут бесплатный бокал вина и мчатся к поезду домой, обещая оставаться на связи.Очень часто при планировании мероприятий и возможностей по обмену знаниями основное внимание уделяется «как» и потенциалу для получения похвалы, а не «почему». Нам не хватает связей и наводящих на размышления идей из-за чего-то столь же скучного, как перегруженная повестка дня, не позволяющая нам дышать.

С точки зрения общественного восприятия воздействия психологии, мы можем представить себя «экспертами», но мы полагаемся на людей для наших исследований и создания наших выводов. Насколько больше можно было бы узнать, если бы люди поняли причину нашего восхищения в их поведении, возможно, тогда они почувствовали бы себя способными вступить в диалог, который дает дополнительное понимание их собственного «почему».Несомненно, разговоры и дискуссии — вот как многие психологи устанавливают, что именно вызывает их интерес в первую очередь? В настоящее время кажется, что психологи слишком часто скатываются к наблюдению сверху вниз, как ребенок со своим первым набором для отлавливания насекомых. Нам кажется, что предсказуемость поведения нашего испытуемого довольно скучна, несмотря на то, что вся наша гипотеза часто опирается на ту же самую предсказуемость.

Если психология хочет процветать в этом странном, новом, все более цифровом мире, мы должны построить сообщество, которое поддерживает сообщество так же, как оно ценит понимание.Истинная поддержка друг друга, чтобы наш вклад имел более широкий охват, выходит далеко за рамки « лайков » или обмена — вовлечение не только психологов, но и заинтересованных сторон в обсуждение работы, которую они делают, поиск инновационных способов превратить диалог в действие посредством сотрудничества или поиск способов обмена навыками и творчеством.

Для всех нас есть место. Если мы сцепим наши коллективные руки вместе, чтобы дать кому-то привязать к стене, а не все изо всех сил карабкаться по своим индивидуальным канатам, мы сможем погрузить психологию в неизведанное, и это невероятно увлекательно.Креативщики в Instagram ежедневно размахивают баннерами и хэштегами типа «сообщество важнее конкуренции» — возможно, они что-то понимают.

Бет Клэр МакМанус
«Я недавно окончила бизнес-школу Alliance Manchester Business School со степенью магистра организационной психологии после получения степени бакалавра психологии и управления человеческими ресурсами, что означает отход от моей ранней карьеры в управлении розничной торговлей. После лета, проведенного в обучении незнакомцев навыкам выживания в заброшенном офисном здании в рамках постановки под названием «Навыки для вечеринок на конец света», я только что провел последний год, работая в сфере привлечения персонала и OD в NHS.Сейчас я подхожу к своим ужасающим, но захватывающим первым шагам на моем собственном пути, в каком бы формате он ни был.

Меня действительно интересуют эмоции, благополучие и творчество на работе, и в настоящее время я работаю с иллюстрациями и рассказыванием историй, чтобы исследовать эти темы. Я не брал в руки карандаш с тех пор, как закончил школу 16 лет назад, но я открыл для себя иллюстрацию как средство общения, откладывая ночь до крайнего срока моей диссертации. То, что началось для меня как индивидуальная рефлексивная практика, нашло отклик как у друзей, так и у незнакомцев.Благодаря своей работе я познакомился со многими людьми и возможностями, и я считаю, что это мой инструмент, который я могу использовать в сочетании с моими письмами, чтобы передать мою страсть к психологии и то, что она может изменить. Меня особенно интересует опыт молодых людей на работе, и я являюсь членом рабочей группы «Молодежная занятость» отдела профессиональной психологии. Я думаю, что рассказывание историй и творчество — это новаторский способ вовлечь молодых людей в то, что можно рассматривать как излишне академический предмет.

Моя недавняя работа включала партнерство с Манчестерским международным фестивалем для документирования мероприятий их творческого сообщества и проект с Британским Советом по разработке интерактивных иллюстрированных салфеток для серии мероприятий «Глобальные города», посвященных изучению того, как люди связываются со своими городами. Я страстно верю, что создание сообществ и создание возможностей для сотрудничества — это будущее психологии, расширяющее границы традиционных исследований, но также как способ разнообразить наше влияние как людей-ученых.’

Устойчивое развитие — как вы вносите свой вклад?
Даниэлла Уотсон

Представьте: вы Ааши, 19-летняя индийская девушка из сельской пустынной деревни под названием Кардала. Если вы состоите в браке с приданым с 8 лет, вы забеременеете своим первым ребенком в 19 лет. Однако в настоящее время в вашей деревне нет акушерки, а больница находится в двух часах езды от отеля, если у вас есть доступ к транспортному средству. совершить путешествие. Группа добровольцев входит в деревню и помогает агитировать деревенскую акушерку.После того, как петиции подписаны сообществом, местное правительство назначает в вашу деревню вспомогательную медсестру-акушерку (ANM). Вы чувствуете надежду на безопасные и здоровые роды. Однако спустя всего месяц после назначения АОД она отправляется в отпуск по беременности и родам. На бумаге для чиновников в деревне есть действующее АОД, но реально для вас, вашего ребенка и вашего сообщества акушерка снова отсутствует. Кто родит вашего ребенка? Или, по иронии судьбы, кто родит ребенка от акушерки?

Я был свидетелем этого сценария воочию, когда работал волонтером в Индии.Как простой психолог со степенью магистра здоровья, я осознал множество способов, которыми психология может положительно повлиять на сообщество, включая организацию встреч с заинтересованными сторонами, взаимодействие с потребностями деревенских жителей и наращивание потенциала. В рамках размещения мы также размышляли о том, как наш опыт может быть связан с 17 целями устойчивого развития (ЦУР), установленными Организацией Объединенных Наций (2015 г.), и я снова признал роль / обязанность психологов в достижении этих целей. Именно благодаря этому опыту (а не моему университетскому образованию) я связал глобальные проблемы в странах с низким и средним уровнем доходов (СНСД) с психологией.

Кажется просто? К сожалению, у психологии глобального здравоохранения есть препятствия. Как многие из вас могут сказать, психологию часто называют «мягкой наукой», и это имеет большее значение, когда вы работаете вместе с клиническими профессионалами в рамках Global Health. Я слышал от психологов, посещающих семинары в уб-Сахарской Африке, что они не были готовы к психологии здоровья, поскольку им все еще нужно развивать основы, такие как инфраструктура, лекарства и квалифицированные медицинские работники. Это согласуется с комментарием психологов здоровья, работающих в СНСУД: Люси Бирн-Дэвис и ее коллеги сообщили, что психологам здоровья не дается возможность использовать свои конкретные навыки и знания при попытках волонтерства, консультаций и исследований на международном уровне.

Еще одно препятствие, о котором сообщают авторы, — это проблема, с которой психологи измеряют и фиксируют воздействие. Традиционные западные методы исследования психологии, такие как опросные шкалы Лайкерта, не работают в СНСД, что приводит к отсутствию надежности и достоверности данных. Поскольку традиционные методы исследования не имеют отношения к СНСД, психологов побуждают мыслить нестандартно и адаптироваться к более подходящим методам для измерения и реализации вмешательств. Исследования в СНСД имеют потенциал для развития методов исследования психологии и изменения способов регистрации и проведения исследований, вмешательств, обучения и лидерства в области изменения поведения.Я считаю, что психологу есть чему поучиться у СНСУД. Чтобы переосмыслить то, как мы проводим исследования для глобальных психологов, позвольте нам поучиться у таких людей, как Ааши, и таких сообществ, как Кардала.

К счастью, изменение поведения становится все более важным для развития глобального здравоохранения. В своем документе «Глобальная наука и практика в области здравоохранения» от 2013 года Джим Шелтон признал из отчета «Глобальное бремя болезней» в странах Африки к югу от Сахары, что на 20 основных заболеваний высокого риска влияет поведение, и выделил шесть областей изменения поведения: автономное, личное или образ жизни; Поведение или потребность в уходе; Приверженность клиентов и сотрудничество; Поведение провайдера; Просоциальное и антисоциальное поведение; и установка политики и приоритетов.Это был большой шаг для глобального здравоохранения к признанию роли изменения поведения. Точно так же команда Джозефа Дэниэлса в своей статье 2014 года о «обучении лидеров глобального здравоохранения завтрашнего дня» показала, как они успешно использовали модель изменения поведения в качестве учебного блока. Психология играет решающую роль во внедрении методов изменения поведения в качестве решения глобальных проблем и достижении 17 целей устойчивого развития к 2030 году (United Nations, 2015).

Если говорить о будущем нашей дисциплины, изменение климата было названо самой большой глобальной угрозой здоровью в 21 веке, и LMIC пострадает больше всего, хотя они вносят наименьший вклад.Как психологи вписываются в это? Комиссия Lancet 2015 выдвинула 10 рекомендаций по снижению воздействия изменения климата на здоровье, таких как: инвестирование в исследования; укрепление систем здравоохранения в СНСУД; пропагандируют здоровый образ жизни; защита от угроз здоровью и расширение прав и возможностей медицинских работников. Эти рекомендации, кажется, соответствуют кругу навыков, знаний и интересов психолога.

Совсем недавно Совет медицинских исследований Великобритании объявил о выделении 2 млн фунтов стерлингов на борьбу с глобальной стигматизацией психического здоровья.Похоже, что финансирующие органы, официальное руководство и исследовательские советы начинают обращать внимание на поведенческие методы и исследования для решения глобальных проблем. Психологи обладают навыками влиять на поведение от отдельного человека до общества.

Как свежий голос — новый для психологии, глобального здоровья и особенно их сочетания — я бы ценил возможность услышать опыт других психологов, работающих в СНСУД. Я считаю, что психология — это дисциплина, в которой нужно искать инновационные решения для достижения целей устойчивого развития, и, в свою очередь, сама дисциплина психологии может развиваться через кросс-культурные исследования.Даже простые недорогие вмешательства и семинары психологов могут принести пользу таким сообществам, как Кардала, позволяя таким людям, как Ааши, улучшить свое «хорошее здоровье и благополучие» (цель 3 в области устойчивого развития). Как ваша роль в психологии способствует достижению целей устойчивого развития?

Даниэлла Уотсон
«После получения степени магистра психологии здоровья я вызвалась добровольцем в качестве руководителя группы VSO ICS в сельской Индии, сосредоточив внимание на здравоохранении, образовании и государственных программах.После этого я вызвалась добровольцем на гуманитарную деятельность в благотворительной организации All Hands and Hearts после ураганов Мария и Ирма в Карибском бассейне в 2017 году. Этот опыт дал мне первое представление о множестве глобальных успехов и проблем. Это привело меня к тому, что я получил докторскую степень по вмешательствам в области питания матери и ребенка в странах Африки к югу от Сахары, руководствуясь мнениями сообщества каждой страны, политикой с экономической точки зрения. Наряду со степенью доктора философии я стремлюсь пройти этап 2 по психологии здоровья (независимый путь).Я стремлюсь стать глобальным психологом в области здравоохранения с целью предоставить местным жителям в СНСД голос в принятии решений в области здравоохранения, которые являются экономически и политически реалистичными. В этом процессе я хотел бы поучиться у других психологов из всех дисциплин, поделиться исследованиями, опытом и, главным образом, узнать, как общаться о глобальной психологии здоровья ».

Важность психологии — системы дистанционного обучения (DLSI)

Психология — это в основном изучение поведения, умственных операций и работоспособности людей.Это также соединение образовательной, теоретической и прикладной науки.

Студенты, усердно изучавшие психологию, смогли понять сложный процесс мозга, который управляет действиями всех людей. Они также осознали, что могут использовать психологию для понимания поведения, ситуаций и повседневной жизни всех людей.

Почему важна психология обучения?

В принципе, есть много причин, по которым изучение психологии важно.Студенты смогут испытать следующее:

Способность понимать собственное поведение

Изучение психологии позволит студентам понять свое собственное поведение, эмоции и идеи. Они также поймут, что изучение принципов психологии позволит им оценивать, оценивать и предлагать решения для всех нежелательных эмоциональных ситуаций.

Расширенные возможности коммуникации

Самые известные психологи обнаружили, что люди участвуют во всех видах общения.Изучение психологии позволит студентам понять, что коммуникативные навыки могут повысить эффективность человеческого взаимодействия.

Способность понимать поведение других людей

Согласно Гейдельбургскому университету Огайо, изучение психологии позволяет студентам понимать поведение других людей. У них будет способность читать мысли и эмоции людей. Понимание человеческих эмоций может быть трудным, но если студенты овладеют принципами психологии, им будет легче понять человеческие действия.Кроме того, это также может улучшить способность учащихся помогать другим решать их дилеммы.

Впереди лучшая карьера

У студентов, которые так увлечены изучением психологии, есть одна общая черта. Они хотят стать лучшими и эффективными психологами. Они также знают, что существует острая необходимость в большем количестве психологов, поскольку растет число людей с психическими расстройствами. Сразу после овладения всеми теориями и принципами психологии у студентов будет возможность подготовиться к получению сертификата или лицензии.

Изучение основ психологии важно, потому что их можно применять и использовать в бесчисленных жизненных ситуациях.

[PDF] Общественный скептицизм в отношении психологии: почему многие люди считают изучение человеческого поведения ненаучным.

ПОКАЗАНО 1-10 ИЗ 237 ССЫЛОК

СОРТИРОВАТЬ ПО РелевантностиСамые популярные статьиНедавно

Отношение к психологии по сравнению с другими дисциплинами.

В условиях быстро меняющегося рынка здравоохранения профессиональных психологов все больше беспокоит отношение общества к психологии.В двух выборках один из населения в целом и один… Развернуть

• Просмотреть 4 выдержки, ссылки, результаты и фон

Имеет ли психология существенное значение в нашей жизни?

• П. Зимбардо
• Медицина, Психология
• Американский психолог
• 2004

Автор утверждает, что психология действительно существенно меняет жизнь людей; В этой статье представлены образцы доказательств, демонстрирующих, как и почему важна психология, как во всеобъемлющем, так и в конкретном смысле.Развернуть

• Просмотреть 5 отрывков, справочная информация

Что бы ни случилось с психологией как наукой о поведении

«Исследования низших организмов, проведенные Г.С. Дженнингсом и Жаком Лёбом, вместе с позитивистским подходом к философии науки способствовали ранним усилиям для объяснения поведения как предмета… Развернуть

• Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Может ли психология стать наукой

Резюме Я глубоко благодарен Тому Бушару за то, что он помог мне научиться мыслить научно.Научное мышление, которое характеризуется набором мер предосторожности против предвзятости подтверждения, не… Развернуть

Exploring Social Psychology

Part 1 Введение в социальную психологию: занимаясь социальной психологией, знали ли вы об этом с самого начала? Часть 2 Социальное мышление: интуиция — сила и ограничения нашего внутреннего познания. Причины необоснованности клинических… Развернуть

• Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Все в уме: сущность психологии

Психология — не более чем обычное дело смысл облачился в жаргон? Это наука? А что на самом деле сказал Фрейд? В этом тексте рассматриваются различные вопросы из постоянно популярной дисциплины психологии.Среди… Развернуть

• Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Почему мы не можем просто поладить?

В той мере, в какой позитивная психология рассматривается такой, какая она есть, поэтому — узкополосная формулировка опыта широкого диапазона

— я приветствую это в гуманистической мозаике.

С другой стороны, в той степени, в которой позитивная психология, то есть узкополосное исследование

, ошибочно принимается за широкополосное понимание, я серьезно обеспокоен не только

союзом позитивной психологии и гуманизма, но и союз нашего поля

с жизнью.

Повторюсь, я ничего не имею против узких полос; в их собственном контексте

они могут иметь большую ценность — например, их вклад в ясность, удовлетворенность,

и порядок. Проблема в том, что эти вещи представляют собой лишь частички жизни, а не саму жизнь. Или

, если процитировать другого осторожного наблюдателя за человеческой сценой: «Дважды два — четыре — это… не жизнь,

господа, [но] начало смерти» (Достоевский, 1864/1975). Следовательно, хотя узкие полосы

могут иметь большую ценность, они также могут представлять большие опасности, и на эти опасности

необходимо указать — особенно сегодня — когда дважды два — четыре все чаще провозглашается

, составляющим жизнь.

Проблемы с узкополосной позитивной психологией

На мой взгляд, есть три основных проблемы с гуманистически лишенной

(когнитивно-поведенческой) позитивной психологией: 1) методологическая ограниченность;

Тем не менее, я также знаю, что новое поколение исследователей позитивной психологии, такое как Лаура

Кинг, Крис Петерсон, Джонатан Хайдт и Шейн Лопес, продвигают эту область в более широком и более детализированном направлении; Михай Чиксентмихайи и даже Мартин Селигман соглашаются с этими событиями.

Однако, на мой взгляд, эти тенденции в той или иной степени все еще ограничиваются тремя проблемами, о которых я говорю сейчас

: методологической ограниченностью, пренебрежением трагическим аспектом и восприимчивостью к приему

.

No related posts.